Текст книги "Ересь Робаута: Гвардия Ворона (ЛП)"

Автор книги: Zahariel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

С такой славой, окружавшей его Легион, было неудивительно, что репутацию Коракс среди своих братьев имел весьма неоднозначную. Его отношения с Гором были бурными – Луперкаль испытывал желание защищать младшего брата и помогать ему, а Владыка Воронов завидовал его не в пример более лёгкой жизни. Оба часто агрессивно спорили, чтобы потом примириться – так, во всяком случае, казалось со стороны.

Смотря в прошлое сейчас, очевидно, что Коракс планировал своё восстание ещё до того, как Гиллиман поддался Губительным Силам. У всех примархов были свои секреты – будь то запасные базы для операций в условиях больших потерь, вызванных какой-либо катастрофой, шпионские сети по всему Империуму, союзники среди организаций и деятелей Империума, случайные сделки с загадочными эльдарами и прочее. Но Коракс был готов убивать, чтобы скрыть истину о своих генетических экспериментах. Возможно, его мотивацией было желание сделать так, чтобы его боль, которую он перенёс на Киаваре, не была в конечном счёте бессмысленной – даже если бы для этого пришлось бы причинить боль другим. Какие цели он тогда преследовал, мы не знаем, но можем видеть сейчас, к каким катастрофическим последствиям привело его наследие.

Несомненное следование Коракса Имперской Истине и его умеренность в использовании насилия были достаточными, чтобы притянуть к нему наиболее человечных примархов, но его необщительность делало его лишь уважаемым, а не любимым за его вклад в дело Великого Крестового Похода. Он редко общался с братьями, кроме как во время совместных операций, которые были нечастыми. Гвардия Ворона мало нуждалась в поддержке со стороны прочих сил Империума, и Коракс предпочитал держать силы Легиона в нескольких больших Экспедиционных Космофлотах, нежели чем в рассеянных группах элитных войск, как это было прежде. Смертные люди, служившие на звездолётах, были неистово преданы в первую очередь и прежде всего Владыке Воронов и набирались в основном из миров, взятых под защиту Девятнадцатого Легиона.

Хотя Гвардия Ворона сражалась на тысячах полей битв до начала Ереси, две военные кампании в особенности выделялись. Первой было Приведение к Согласию планетарной системы Истваан. Согласно официальной версии, истваанцы были порабощены древней религией, и фанатичные жрецы не хотели присоединяться с «безбожным Империумом». Сразив этих жрецов и разрушив храмы, Гвардейцы Ворона показали планете, что боги, которым поклонялись жители планеты, были выдумкой, и систему быстро привели к Согласию. Долгое время считалось, что это был лишь обычный завоевательный поход, который просто возглавлял сам Владыка Воронов, но в дальнейшем возникла нужда расследовать его действия, и была найдена истинная история Приведения Истваана к Согласию, которую Коракс счёл нужным скрыть от Империума.

В действительности после того, как Гвардейцы Ворона нанесли точечные удары по культовым сооружениям и по правительству, это не привело к тому, что население планеты подчинилось. Наоборот, жители Истваана восстали в ярости против безбожных захватчиков. Певицы Войны – боевые жрицы-псайкеры истваанцев – повели в бой население, паря над полем боя и испуская звуковые удары, взрывавшие постчеловеческую плоть под керамитовой бронёй. В ходе боевых действий более чем восьмидесяти тысяч Десантников-Репликантов было высажено на Истваан. В боях с Легионом истваанцы несли колоссальные потери, но отказывались сдаваться. После нескольких дней кровавых боёв Коракс определил, что больше всего местных военных сил собралось вокруг столицы – Города Хоров. Этот город был чудом архитектуры, чьи грандиозные шпили были выстроены так, чтобы дующие ветры производили долгоиграющие мелодии. Перехваченные сообщения указывали, что местные жители защищали в столице нечто, что они считали неким священным секретом небывалой мощи.

Владыка Воронов повёл своих легионеров на штурм Города Хоров, желая узнать, что за секреты так фанатично защищали жители планеты. Его ударная группировка с лёгкостью сломила сопротивление истваанцев, и примарх лично ликвидировал с десяток Певиц Войны на пути к центру города – огромному дворцу, построенному поверх высокого плато, которое пронизывали туннели и катакомбы. Допросив пленников, Коракс узнал, что центр истваанской веры лежит глубоко под так называемом Дворцом Регента. Он спустился в туннели, но то, что он обнаружил здесь (если он вообще что-либо нашёл под городом), остаётся неизвестным. Когда примарх выбрался наружу, то приказал своим войскам покинуть город, а после их эвакуации приказал космофлоту разбомбить город. Спустя минуты после начала бомбардировки уцелевшие правители Истваана начали просить о пощаде, умоляя примарха не разрушать их священный город, и были готовы принять любые условия перемирия. Коракс был относительно милосерден, и Истваан был декларирован принявшим согласие с Империумом, после чего один из подчинённых Кораксу людей – Вард Праал – был оставлен здесь губернатором.

Никогда прежде Коракс не испытывал страха. Даже когда он пробирался по коридорам своей тюрьмы на Киаваре, даже когда хирургические инструменты терзали его плоть, всё, что он испытывал, были злость и жалость к себе. Но доносившийся голос заставлял его душу трепетать. Было что-то в его интонации, когда это произносило его имя – как если бы оно знало его лучше него самого.

Окружающая обстановка лишь больше настораживала его. Поначалу, катакомбы из себя ничего не представляли, но по мере того. как он спускался всё глубже и глубже, Коракс замечал, что углы коридоров были неправильными, что стены изгибались тогда, когда он не смотрел на них. Он спустился сюда один, без своих бойцов, и все его органы чувств подсказывали, что он был один-одинок в катакомбах, но это не могло быть правдой.

А затем он вышел к алтарю. Он был ужасной конструкцией, сделанной из костей и крови, пульсировавшей жизнью, которой в нём не должно было быть. Сотни фигур в бледных мантиях склонились вокруг него в зале невозможных размеров, и все они были мертвецами, сидевшими на коленях в лужах своей же крови, а кисти их рук держали мёртвой хваткой кинжалы. А над алтарём существовал разрыв – рана в реальности, открывавшая вид на кошмары и ужасы, которые прежде никто не видел…

Коракс обратился в бегство, и голос издевался над ним на протяжении всего пути назад, умолкнув только тогда, когда примарх вышел под лучи восходившего истваанского солнца. Его воины смотрели на него, удивлённые нежданным и внезапным возвращением примарха. Скрывая напряжение, Коракс объявил об эвакуации из города, пока звездолёты готовились стереть в пыль этот дворец и то, что скрывалось под ним.

Только когда он вернулся на свой звездолёт и смотрел на бомбардировку Города Хоров, то понял, что голос, который он слышал в катакомбах, был его собственный…

Другой кампанией, отмеченной в Имперских летописях, была Вторая Война в кластере Акум-Сотос. Колонизированный человечеством в ходе Первой Диаспоры, кластер был приведён к согласию Лунными Волками ещё в начале Великого Крестового Похода с крайне малым кровопролитием. Но спустя несколько лет после того, как Гор стал Воителем, население Акум-Сотос коллективно сошло с ума и отказалось подчиняться власти Императора. Донесения разведки указывали, что жители планет оказались порабощены выводком ксеносов-паразитов – зловещим кабалом существ, которые называли себя «Невидимые Короли».

Гор намеревался смыть этот позор с чести его Легиона и показать свою власть всему Империуму. Поэтому он собрал силы аж четырёх Легионов – своих Сынов Гора, Железных Воинов Пертурабо, Космических Волков Лемана Русса и Гвардию Ворона Коракса. С ними в военной кампании участвовали сотни полков Имперской Ауксиллы и легионы скитариев механикумов. Это было крупнейшее скопление военных сил со времён Улланорского Триумфа, тем более, что силы каждого Легиона возглавлялись их примархами.

Хотя общее командование осуществлялось Гором, он много полагался на навыки Пертурабо, так как «Невидимые Короли» принудили своих рабов воздвигнуть на планетах кластера огромные укрепления, протянувшиеся на целые континенты. Апотекарии и магосы биологисы выяснили, что исцеления от ксенопорчи, которой подверглись жители кластера, не было. И потому единственное решение заключалось в полной зачистке населения планет – мужчин, женщин, детей. Это был тяжёлый долг, но ни один из прибывших легионов не отвернулся от него, ибо позволить этим несчастным душам жить в рабстве было просто неприемлемо.

Военные действия шли хорошо, и крепости Невидимых Королей сокрушались одна за другой. Однако ксеносы всегда избегали воздаяния, удирая от наступавших сил Империума и оставляя своих рабов умирать миллионами, чтобы выручить себе время. Но после месяцев кровопролитных сражений Невидимых Королей загнали в последнюю крепость, их окружили со всех сторон, а звездолёты, двигавшиеся по низким орбитам, не давали им возможности сбежать в самый последний момент.

Крепость, в которой они укрылись, была гигантской, по площади сравнимым с Имперским Дворцом на Терре. Пертурабо и Гор составили детальный план, согласно которому Сынам и Волкам доставалась честь первого удара, чтобы они могли привлечь к себе внимание «Невидимых Королей», а Воины и Гвардейцы штурмовали другие участки укрепрайона, после того, как Шестой и Шестнадцатый Легионы оттянут на себя силы врага.

Но Коракс не стал действовать по плану. Взамен того, чтобы выжидать, он выпустил армию клонов в лобовой штурм прохода, известного как Врата №42, одновременно с нападением Гора и Лемана. Тысячи искусственных легионеров заплатили своими жизнями за вскрытие вражеской обороны, и Владыка Воронов вместе со своим элитным подразделением так называемых «Избавителей» ворвался во внутрь. Когда Луперкаль сумел связаться со своим братом, тот уже настиг «Невидимых Королей» и перебил их, но потерял в ходе боя почти всех своих телохранителей от странных псайкерских способностей ксеносов.

Последовавший спор между Гором и Кораксом был неистовым. Гор обвинил младшего брата в разбрасывании жизнями своих солдат попусту, но Владыка Воронов лишь услышал зависть старшего брата, что окончательная победа досталась Девятнадцатому Легиону. Затем разговор перешёл на клонов, и Коракс был обвинён в том, что он может нарушать эдикты Императора своими творениями. Владыка Воронов попытался убедить Луперкаля, что его методы были нужны для того, чтобы справиться со сложностями в ходе Великого Крестового Похода, но Гор не согласился с этим, говоря о том, что Астартес должны быть людьми в своей основе, ибо иначе нечеловеческая мощь превратит их в тиранов ничуть не лучше тех же Невидимых Королей.

В итоге оба примарха расстались на плохой ноте, и военная кампания в Акум-Сотоском кластере завершилась серией бесславных и кровавых чисток. Братья встретятся поздней – на Никее, где Император созвал всех примархов, чтобы принять решение о применении псайкеров в Легионах. Хотя Коракс туда прибыл, и его легион включал в свой состав псайкеров, он не стал выступать ни «за», ни «против» – Владыка Воронов смотрел из тени за происходящим и не произнёс ни слова. После того, как Император принял решение, Гор попытался поговорить с братом, чтобы примириться, но тот уже отбыл прочь, вернувшись к исполнению своих обязанностей.

За несколько лет произошло восемь подобных разговоров. Восемь раз примарх сидел и говорил с одним из своих братьев, делясь знаниями, которые он нашёл в Варпе, и планами, которые он считал нужными осуществить в свете этих страшных откровений. Семь раз это рассказывал Жиллиман, а ещё один раз говорившим был Лев. В каждом разговоре был момент возмущения, инстинктивного отказа перед тем, как ложь преодолевала атрофировавшуюся оболочку благородства и достигала излишне человеческого сердца внутри.

Однако в этот раз всё пошло по-другому. На этот раз предателю не потребовалось сказать много, чтобы его предложение было принято.

– Я с тобой, – ответил Коракс Робауту, когда оба сидели в личном отсеке Мстящего Сына на борту «Чести Макрейджа». – И я, кажется, знаю место, где планы можно начать приводить в исполнение.

Чудовищная истина

Несмотря на тёмные слухи, кружившиеся вокруг Девятнадцатого Легиона, его предательство в ходе бойни на Истваане-5 застало лояльные легионы врасплох. Даже Гор, когда он услышал о предательстве ещё троих братьев, был наиболее поражён тем, что Коракс перешёл на сторону восставших. Как он мог это сделать, когда Владыка Воронов был обязан своей свободе Императору, вызволившему его из оков техновладык Киавара?

Но Коракс помнил своё освобождение по-другому, и его мнение по поводу восстания обнаружила имперская разведка, анализируя перехваченные сообщения и транслированные провозглашения, которые доставили лоялисты, сбежавшие с Истваана-5. Девятнадцатый Примарх считал, что он и его братья были созданы Повелителем Человечества, чтобы служить ему как верные инструменты для завоевания, от которых потом бы избавились после выполнения назначения. Для него Император ничем не отличался от мучителей с Киавара, и он не желал ничего больше, кроме как расправиться с Ним. Его братья, преданные Императору, отдали себя в добровольное рабство, а Гору – единственному брату, о котором он тревожился – Император столь тщательно промыл мозги, что только смерть освободила бы его от оков.

В ходе планетарного сражения Коракс отправил свой легион клонов в лобовую атаку, где они убили сотни лоялистов. Он не стремился пересечь путь ни с одним из трёх братьев, верных Императору, но, несмотря на численность, Гвардейцы Ворона понесли ужасные потери, в особенности когда отступавшие примархи вместе прорубались сквозь них, пытаясь прорваться к шаттлам. Но эти потери были незначительны для Владыки Воронов, потому что он мог заменить погибших клонов с лёгкостью.

Неправильно.

Всё было неправильно.

Астартес убивали друг друга на чёрных песках. Тысячи тел в силовой броне лежали на земле. Воздух сотрясали крики раненых и умирающих, но это не шло ни в какое сравнение с визгом живых предателей. Бледнокожий полубог пал от молота тёмного собрата.

Это было неправильно. Это не должно было произойти. Это никогда не должно было случиться! Движение болтера в его руках ощущалось удалённым, как если бы они были за тысячу километров, и палец спустил крючок, отправив очередной реактивный снаряд в сторону от цели. Вокруг него братья стреляли, выпуская буквально стену снарядов, терзавшую ряды Гвардии Смерти. Ему никогда не сказали, что это произойдёт, до тех пор, пока не пришёл приказ открыть огонь, но они не подвергли его сомнению. Они никогда не сомневались в приказах, почему же они это сделали сейчас?

Потому что это было неправильно

У воина не было имени. У него не было голоса, ибо он был создан без языка – дефект, позволявший ему не быть отбракованным и уничтоженным вместе с другими дефективными. Многие годы он выполнял приказы, убивая по команде. Больше ничего не было ни в его жизни, ни в его душе. Но не в этот раз. Он закричал, и то был крик ярости и недовольства,

крик рождения и пренебрежения. Вокруг него братья по оружию рухнули на колени, их рассудки были потрясены внезапным криком. Он продолжал кричать, когда пробирался сквозь их ряды, расчищая себе дорогу руками, затем – мечом, отобранным у офицера, которого он убил. Его поступок потряс подразделение, и он воспользовался замешательством бывших товарищей, чтобы сбежать прочь, используя приёмы, о которых он не прежде не подозревал, что знал их всегда.

Он пробрался сквозь ряды предателей в сторону лоялистов, чья силовая броня была тёмно-синей, как ночное небо. Он видел, как они сражались, пытаясь отбить тело своего мёртвого повелителя. Им была нужна его помощь. Он не знал, примут они её или нет, но это его не заботило. Гораздо для него важней было то, что он не будет подчиняться воле тиранов и чудовищ. Никогда больше.

Так поклялся клон, который в будущем станет известен как Аластор Рушаль, капитан Легиона Повелителей Ночи.

Несмотря на участие в Истваанской Бойне, из всех легионов предателей Гвардия Ворона причинила меньше всего зла и разрушений в тёмные дни Ереси – но лишь только потому, что силы Хаоса хотели вырастить её в большую угрозу позже. Сразу после этого сражения Коракс забрал свой легион на Киавар, возвращения на который он избегал десятки лет. К этому времени планета стала частью культа Механикумов и объединила несколько систем вокруг себя под властью Бога Машин. Техновладыки Киавара, ответственные за мучительную юность Коракса, всё ещё были во власти, сохранив свою жизнь возвращением примарха Повелителю Человечества и присягой Ему на верную службу.

Когда до них докатились слухи о Ереси, их это по началу не волновало – напротив, они решили этим воспользоваться, чтобы вернуть себе независимость. Так как усиливающиеся варп-шторма затрудняли взаимодействие с остальным Империумом, техновладыки объявили, что Киаварский Нексус будет жить сам по себе, не нуждаясь в помощи извне. Но затем они узнали, что Владыка Воронов присоединился к бунтовщикам, и вспомнили, что он обещал отомстить за пытки и мучения, перенесённые им в заточении. Фабрики были переделаны под выпуск оружия, астероиды, на которых добывались минералы, были переделаны в крепости, орды простонародья были переделаны в боевых сервиторов насильно. Гильдии Фабрикаторов готовились к войне, собирая все ресурсы, извлекая устройства времён ТЭТ из хранилищ. Но этого оказалось недостаточно.

Девятнадцатый легион опустошил самопровозглашенный Киаварский Нексус без капли жалости. Тысячи репликантов-Астартес вместе с их чудовищными собратьями, которых прежде скрывали на звездолётах, были спущены на киаварцев. Выживших не было, но история этого нападения хорошо известна, так как Коракс постарался сделать так, чтобы на каждой планете Нексуса, которые стали безжизненными благодаря его легиону, остались свидетельства его нападения. Для этого на руинах городов Гвардия Ворона оставила адамантиевые колонны, на которых были выгравированы описания шедших здесь боевых действий. Всё было столь детально расписано, что требовались сканеры или ауспексы, чтобы различить буквы на каждой из колонн. Тем не менее, после Чистки Инквизиция вывезла и спрятала каждую из этих колонн.

Но гравировка колонны, описывающей опустошение Киавара, в особенности опасна для рассудков тех, кто её читает. Тот раб-летописец, которого принудили к написанию оригинального текста, явно сошёл с ума, увидев и описав те злодейства, которые сотворили Гвардейцы Ворона с киаварцами. Согласно колонне, технолордов захватили в плен без единого выстрела по планете – их схватило элитное подразделение легиона «Тенеходцы», специализировавшее на проникновении на вражескую территорию. Их доставили на «Тень Императора» – неудачно названный командирский звездолёт Коракса, и заставили преклонить колени перед тем, кого они когда-то из любопытства мучили. После этого примарх заставил их смотреть за тем, как его легион убил планету.

Генераторы пустотных полей были выведены из строя «Тенеходцами», после чего поверхность Киавара была разбомблена в пыль безжалостным обстрелом с звездолётов Гвардии Ворона. Коракс и техновладыки смотрели на это из командирского отсека и слушали крики о помощи, разносимые по коммуникационной сети планеты. Примарх стоял спиной к пленникам и не произнёс ни слова, наблюдая за уничтожением планеты. Ликей – луну планеты – ожидала слегка другая судьба. Сначала Гвардейцы Ворона освободили находившихся там каторжнан, работавших на рудниках. Вслед за этим луну тоже разбомбили, а освобождённые Гвардией люди, насладившиеся коротким промежутком свободы, стали подопытными субъектами для апотекариев. Летописец не видел, что за эксперименты были над ними проведены, но он видел результаты, и ему было позволено узнать, что за знания были получены пробами и ошибками, и для чего.

Когда Киавар был уничтожен, Коракс вернулся к техновладыкам. Их было тринадцать, девять из которых жили во время пленения примарха. Четверо новичков были казнены медленно – на протяжении нескольких недель, и остальным пришлось не только смотреть на это, но и ощущать их боль. Используя аугментику техновладык против них самих, Коракс заставил ощущать агонию каждой из жертв, ибо четверо убитых были замучены в ритуале, служившем как обращение к каждому из четырёх Тёмных Богов, который был основан на знаниях из копии «Кодекса Хаотики», которые Робаут раздал своим союзникам после Истваанской бойни. Ритуал был предназначен для того, чтобы привязать накрепко души техновладык к их телам, давая им своеобразное бессмертие – чтобы они могли пережить дальнейшие мучения.

Коракс вместе с апотекариями пустил в ход знания, полученные из экспериментов, чтобы превратить техновладык одного за другим в гротескных чудовищ – раздутых мешков плоти, для которых каждое движение было чистейшим, дистиллированным страданием. На это ушли ещё недели, потребовалось скомбинировать модификации генов и плоти с колдовством и грубой хирургией, и по завершению работы все техновладыки стали чудовищами, кричащими и воющими одновременно из сотни ртов, их рассудки были заключены в малоподвижных телах и идиотских мозгах и не могли никоим образом контролировать свои тела – но и умереть они не могли. Эти гротескные мешки плоти были спрятаны в недрах «Тени Императора», и Коракс часто туда наведывался, чтобы пытать их.

Что произошло дальше, известно из рассказа одного Гвардейца Ворона. Этот бывший апотекарий девятнадцатого легиона сошёл с ума от сделанного после Ереси Робута и сбежал прочь. Его нашли в ходе Чистки на диком мире, где он лечил местных жителей и защищал их от местных животных, часть которых была создана им же до своего раскаяния. Его легко пленили и привезли в Солнечную Систему в оковах – хотя он не сделал ни единой попытки сбежать. Там Гвардейца допросили, после чего казнили за преступления против Империума. Имя апотекария забыто, и в документах его называли Скорбящим.

Все наши действия были обоснованы тогда. Это, я считаю, самое страшное.

Когда владыка Коракс сказал нам, что мы будем использовать клонирование, чтобы увеличить численность легиона, я находил это великолепной идеей. Я до сих пор помню крики моей матери, когда Легион забрал меня у неё, и я считал, что избегание подобных страданий заслуживало исследования и ошибок на пути.

Когда владыка сказал, что нужно сделать так, чтобы клоны не могли пойти против нас, то это тоже было целесообразно. Несмотря на то, что наша методика могла повредить их умы, последствия от их схода с ума были куда, куда страшней. Наш Легион могли за это жестоко наказать.

Когда шпионка Малкадора увидела морг, заполненный замороженными трупами отбракованных, сохраняемых для дальнейших исследований… Я не мог позволить ей уйти. Она бы разнесла слухи о том, что мы делали, и они бы ни поняли, для чего это мы делали. Для них это не показалось бы обязательным.

Затем пришло предательство. Мы его так, конечно, не называли. Для нас это было восстание против тирана, который обвёл человечество вокруг пальца, чтобы стать богом. И что, если мы прольём кровь сородичей в его ходе? Разве не заслуживает будущее нашего вида таких жертв?

Уничтожить Киавар было легко после этого. Когда владыка Коракс рассказал нам, как страдал в юности, мы захотели отомстить за его боль. Нас не волновало то, что те, кого мы замучили в ходе совершения мести, были в этом не повинны. Нас уже ничего не волновало.

А затем было путешествие в это проклятое пространство, полёт головой вперёд в бездну за истиной – этой истиной! Ужасной, ужасной истиной! Великолепное безумие этого, звуки раскалывающей реальности вокруг нас, и голоса, голоса! Они смеялись, смеялись над нами, смеялись над войной, смеялись надо всем! Они…

[Вслед за этим субъект начинает кричать нечленораздельно на протяжении нескольких часов, после чего успокаивается и продолжает говорить.]

Они смотрели тогда, как они смотрят сейчас… они смотрят изнутри, не снаружи… изнутри.

[Субъект перестаёт разговаривать после этих слов и смотрит вперёд, не реагируя ни на что. Он вновь возобновляет своё признание через несколько дней, никак не отреагировав на психологические и физические принуждения со стороны.]

Отрывок из признания Скорбящего.

Согласно признанию, за окончательное свершение мести Коракс заплатил остатками своей человечности. Чудовищные эксперименты, проведённые для этого апотекариями Девятнадцатого Легиона, которые и так уже далеко зашли в своей работе по клонированию Астартес, окончательно столкнули их в бесчеловечность и безумие. После уничтожения Киавара Коракс изменил цель для своей ненависти. На несколько недель, пока его звездолёт двигался по орбите вокруг мёртвой планеты, он погрузился в размышления и вымещал свою фрустрацию на пленниках. Его Легион между тем ушёл в глубину порчи, а колдуны, что наложили заклятья на техновладык, исследовали новые области своего нечестивого искусства. В конечном счёте, именно один из их экспериментов дал Кораксу новое направление для действий.

На борту «Тени Императора» группа колдунов решила призвать демонов и привязать их к телам генетически разработанных людей, созданных апотекариями специально для устойчивости к одержимости, надеясь на то, что они получат Одержимых воинов, не рискуя жизнями Астартес. Но что-то пошло не так, и ритуал завершился тем, что погибли не только подопытные субъекты, но и семь колдунов. Что ещё хуже, могучее порождение Варпа воплотило себя в их плоти. Но оно не стало нападать на экипаж звездолёта и крушить всё подряд, а, напротив, осталось в ритуальном кругу и стало взывать к Кораксу, предлагая поговорить.

Уже видевший мощь, которую показали на Истваане Ультрамарины, Коракс стал завидовать Жиллиману и решил частично подражать ему. Владыка Воронов опасался, что после победы восставших он окажется очередным вассалом Жиллимана, а не равным ему. Хотя месть Императору была главным мотивом для Коракса, чтобы присоединиться к восставшим, желание быть свободным от страха уничтожения тираном тоже играла свою роль, и ему просто так не хотелось менять одного сюзерена на другого. Потому он рискнул поговорить с гостем из варпа.

В прошлом Коракс уже видел последствия от неправильной работы телепортаторов – когда плоть и броня воинов сплавлялась в единое целое. Существо, стоявшее в середине ритуального круга, было внешне похоже на подобный сбой, но

гораздо более масштабный. Атрофированные человеческие конечности торчали из массы плоти и керамита, постчеловеческие лица смотрели на него с разных углов – то были лица библиариев, попытавшихся провести ритуал. Хотя это отродье вызывало у Коракса отвращение, он знал, что это была лишь маскировка, скрывавшая его настоящий лик, не более чем марионетка из плоти, управляемая чужеродным разумом.

Рты всех шести лиц отродья открылись одновременно и заговорили с неестественной синхронностью:

– А, Корвус Коракс, отпрыск Императора Человечества. Наконец-то мы встретились.

– Я не сын этого тирана, тварь, – огрызнулся примарх.

Существо засмеялось дисгармоничным хором голосов, которые Коракс знал – то были голоса его сыновей, но он уже давно не слышал, чтобы хоть кто-то из них смеялся.

– Ты не можешь отречься крови, текущей по твоим жилам, вороний владыка. Это один из уроков, которые тебе придётся усвоить на пути к славе.

Существо представилось как посланник от великой силы – так называемого «Жёлтого Короля», о котором до сих пор никто не слышал, и не услышит после. Оно предложило Кораксу путь к истинной силе и знанию, утверждая, что вознесение Владыки Воронов пойдёт на пользу планам его господина. Примарх согласился с условиями, и создание, именовавшее себя Голосом, повело Девятнадцатый Легион в место, где можно было найти обещанные им откровения – в Глаз Ужаса. Именно там Робаут Жиллиман нашёл изначальную Истину и забрал себе титул Тёмного Повелителя Хаоса, и именно там Коракс переродится в ужас, который он является на сегодняшний день.

Согласно словам Скорбящего, их путешествие было настолько мирным, насколько можно ожидать. Демоны атаковали звездолёты на каждом шагу. Навигаторы и астропаты сошли с ума, и за ними следовали остальные члены экипажей. Глас вёл Гвардию Ворона всё глубже и глубже в Око, и казалось, что сами Тёмные Боги пытались помешать Легиону достичь пункта назначения. Каждая Губительная Сила отправила к Кораксу одного из своих демонических владык, которые сначала предлагали ему могущество, если бы он преклонился перед их патроном, затем пытались убить его, когда примарх отказывал им. Владыка Воронов отклонил все предложения о могуществе и победил каждого посланника.

Наконец, космофлот прибыл в нужное место. Им была находящаяся в центре Ока Ужаса (которая, наверное, сохранилась до сих пор) аномалия в ткани пространства-времени, которая гораздо больше, чем прочее безумие, образующее Варп-шторм вокруг неё. В древние времена человеческие астрономы называли эти объекты чёрными дырами. Даже на пике Тёмной Эры Технологий эти всепоглощающие бездны бесконечной гравитации не были поняты до конца. Согласно уцелевшим обрывкам знаний, чёрные дыры образовывались по естественным причинам, но их существование было обеспечено столь большой энергией, что они как-то влияли на сам Варп, хотя не имели какого-либо психического присутствия сами по себе.

Голос сказал Кораксу, что эта чёрная дыра образовалась, когда Слаанеш, Тёмный Принц Хаоса и Погибель Эльдар был порождён развратом Детей Иши. И если Коракс желал обрести могущество, пообещанное ему Гласом, то его космофлот должен был влететь прямо в неё. Почему примарх пошёл на столь рискованный поступок, мы не знаем. Быть может, он увидел нечто в бесконечной тьме чёрной дыры, что взывало к нему; быть может, его рассудком манипулировал посланник Жёлтого Короля; быть может, он был движим суицидальным импульсом.

Раскаявшийся Гвардеец Ворона никогда не говорил о том, что произошло тогда, когда Легион по приказу Коракса бросился в чёрную дыру. Согласно записям, все попытки разговорить его на эту тему приводили либо к тому, что он стойко молчал, либо срывался в нечленораздельные крики и речи, которые вызывали приступы безумия у слушателей и нарушали работу записывающей техники. Но, хотя нам не известны все детали, у нас есть другие источники – запретные тексты, написанные арх-еретиками через много лет после Ереси, кошмары, испытанные имперскими псайкерами, жившими в тот момент, когда Девятнадцатый Легион перешёл через абсолютный порог. Согласно им, Кораксу показали истинную природу Хаоса, ту, которую понимают лишь немногие из числа Потерянных и Проклятых, и которую хранят в тайне от всех, кроме самых доверенных подданных Империума.