Текст книги "А не пошел бы ты? (СИ)"

Автор книги: Yukimi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

23. Дождем может стать каждый.

Всюду принципы невмешательства,

Вместо золота плавят олово,

Но есть приятное обстоятельство:

Я люблю тебя – это здорово!

(с) Н.Носков – Это здорово!

Дождем может стать каждый. Для этого надо только сильно-сильно расстроиться, зажмуриться до боли в груди и зарыдать.

Ты можешь стать солнцем – это тоже просто. Ты можешь быть ярким, ненормальным, ты можешь жить на всю катушку! В небезызвестном фильме «Дом Солнца» главного героя зовут Солнце. Да, именно так его называют последователи и друзья. А все потому, что он ведет за собой людей, он заставляет верить и надеяться. Ты можешь стать Солнцем для кого-то.

Для любящего человека ты – солнце.

Ты – дождь, ты – солнце. Ты станешь луной при желании. Все зависит от тебя, от твоих желаний.

Человек может все, главное в это поверить.

Я могу влюбиться. Могу, почему нет? В чем я особенный для Брука?

Что это за детсадовское выражение любви? Мальчики дергают девочек за косички, а те в ответ колотят их портфелями. Но я не девчонка. Если Бруку было так сложно понять, что он меня любит, так сложно принять, что он гей, то что говорить обо мне? Мне это также сложно было, а сейчас я теряю себя, того, кто смог противостоять первому красавчику университета.

Теряю себя рядом с ним, теряю самообладание и хладнокровие, бешусь, плачу, кричу как ненормальный, прямо на улице, пью. Я всего лишь хочу спокойствия.

Брук довел меня до дома, порывался подняться до квартиры, но я не дал – много чести.

После того, как я сказал, что у него есть шанс, он заметно воодушевился. Стал улыбаться больше, не пытался больше лезть ко мне, не говорил. Словно… успокоился.

Только перед самым расставанием он быстро наклонился, чмокнул меня в губы, да так, что я не успел даже сообразить что-то, и улетел. Вернее, быстро-быстро пошел прочь, пока я охреневал от такой наглости. Мне даже не хватило смелости стереть с губ след этого целомудренного поцелуя. Почему-то.

Поднявшись в тишине наверх, затем проскользнув в свою комнату, я со вздохом наслаждения кинулся на кровать. Вик, сидевший на кровати напротив, промолчал, снова опустив глаза на ноутбук перед собой. Потом все же не выдержал и спросил:

– Устал?

– Да нет, просто… запутался, – честно ответил я, переворачиваясь на спину и поглядывая на брата.

– Делай только то, что хочешь, и это главное. Люби кого хочешь, – краткие слова Виктора как всегда попали в цель. Я уже привык не вздрагивать, когда он вот так угадывает правду. А ведь раньше пугался этой его почти сверхъестественной способности. Нет, все же брат у меня бесподобный.

– Ага, – только и ответил я на это. Черт, почему он всегда прав? Люби, кого хочешь, говоришь? Сложновато, учитывая, кто набивается ко мне в любовники. А может, ну нахуй это все? Сдаться слишком… просто, я бы сказал. Пусть завоевывает, как хочет, но пусть.

Я и правда похож на девчонку, хочу, чтобы меня завоевывали, добивались, страдали за меня. Может, все же в глубине души я романтик? Но что-то похоже, в такой глуби, что никому не докопаться…

Брук классно целуется – это уже неоднократно приходило мне в голову. Он красивый, он, как показывает, добрый и заботливый, упрямый… Вот только одно «но» – это Он так показывает.

А я знаю другого Брука – наглого, гадкого, язвительного, брезгливого, противного, скользкого. И какой, прости, настоящий? Тот, каким он хочет казаться, или тот, каким был три года подряд?

Брук, счет не в твою пользу. Черт, а ведь ты мне понравился, но только до того момента, пока не открыл рот. Ты сам все испортил, а теперь хочешь отмотать время назад.

Время… капризное существо. Никогда не отдает долги, никогда не дает в долг, никогда не прощает ошибок. И только вперед. Оно никогда не остановится, не даст сделать ни шагу назад, ни в сторону. Мы все его заложники, презренные рабы какого-то времени… Молим дать нам еще хоть одну минутку, чтобы пожить своей гнусной пустой жизнью!

Заче-е-ем? Мне не нужно чужое время. Я умру в свой срок, когда у моих часов закончится батарейка. Жаль, что они не солнечные…

Брук, твои часы тоже не солнечные. Ты хочешь искупить ошибку? Дерзай же, а я посмотрю… И, пожалуй, наверное, все же сдамся…

Я снова уставился в потолок.

________________________________

Тут была глупая фраза наглой Юу, но бета ее убрал :D

24. ЧТО, БЛЯТЬ?!

Брук сегодня был целомудренно на расстоянии, что меня не могло не порадовать. Но не порадовало. Я так странно себя веду, выискивая его в толпе, глядя на его макушку. Не могу отмахнуться от этого…

– Эге-ге-е-ей! – забавно, учитывая, что я гей, я оглянулся. Дело происходило в столовой, где я сидел за теперь столь любимым мной дальним столом. Как раз там, где Брук признался мне в любви.

– Ки-и-иса! – на стол передо мной плюхнулся Кир. Этот парень весь такой на позитиве, но на самом деле он грустный человек. Я видел. Да, кажется, теперь мы что-то типа друзей.

– И тебе привет, – сдержанно ответил я, втыкая трубочку в сок, который только что купил.

– Как жизнь? – Кир в упор уставился на меня своими карими глазами.

– Норм, – ответил я слишком кратко.

– А как с Бруком? Как там насчет секса втроем? – хитро спросил он, а я подавился от неожиданности соком.

– Кха-кха-кха… Идиот! Не ори так об этом! – откашливаясь, выдавил я, глядя, как парень залился смехом.

– Да ладно тебе, ведь понравится, – он подмигнул.

– И в какой, интересно, я роли буду? – подозрительно спросил я, решив не увлекаться этой идеей. Но Кир так и горел энтузиазмом.

– Укешкой, конечно, – выпалил он, имея счастье наблюдать, как мое лицо покраснело от смущения и неудовольствия.

– Почему это?! – воскликнул я, не замечая, что повелся на провокацию.

– Ну-у-у, а кто же тогда? Можно, конечно, купить резиновую куклу, но тогда это будет секс вчетвером, – он расхохотался своей же шутке, глядя на мое вытянувшееся лицо.

– Нет, все, отвали, – отмахнулся я, не желая признавать, что идея все же имела, как бы сказать, некоторую заманчивую перспективу.

– А-а-а, тебе все же захотелось? – распознав во мне крупицы интереса, Кирилл тут же вернулся к этой теме.

– Нет, – рявкнул я.

– Ну, если очень хочешь, туалет к нашим услугам, – наклонившись ко мне и выдохнув мне практически в лицо это, Кир хохотнул, отодвинулся и растекся по стулу, рассматривая жующих людей.

– Ага, мечтаю, – с сарказмом ответил я, сжав в руке пакет из-под сока.

– Я знал, я зна-а-ал, – воскликнул Кир, и тут же зашелся смехом, глядя, как я закатил глаза. Все же, этот придурок, кажется, явно что-то курил. Ну, по-любому.

– Коти, подожди, – на выходе меня перехватил Брук, сжав мое запястье.

– Руки убери, – процедил я, невольно вспомнив события почти месячной давности.

– А, да, конечно, – он тут же виновато отпустил мою руку, а я зыркнул на его дружков, которые удивленно рассматривали сие действо.

– Ты палишься, – прошипел я.

– Похуй, – отрешенно махнул рукой. Я удивленно вскинул брови – это как так? Ему плевать, что его примут за педика. Не просто педика, а пристающего к Другому педику на глазах у всей столовой.

– Э… – я выпал в осадок, чем Брук тут же воспользовался и быстро протараторил:

– Ты сегодня идешь со мной гулять.

– С чего вдруг? – я очнулся и посмотрел на него.

– Я так хочу.

– Мало ли что ты хочешь, – закономерно возмутился я. Нет, ну вообще охренел! С чего такая смелость? Как-то он… изменился со вчерашнего дня?

– Не, я много хочу, – «загадочно» проговорил Брук. Кажется, меня сегодня все решили довести своими подколками. Я стиснул зубы от злости.

– Я тоже много чего хочу, но не высказываю же это другим людям, не давая им выбора! – вспылил я, отходя от входа, а то как-то мы людям мешаем выходить. На нас уже стали подозрительно поглядывать.

– Выскажи мне, – спокойно парировал парень, – я исполню все, что ты хочешь.

Я невольно покрылся краской. Ненавижу краснеть, но как он может вот так просто говорить такие вещи?! Это уже ни в какие рамки не лезет.

– Я хочу, чтобы ты отвалил от меня, – зло процедил я, не совсем искренне, но сейчас это не главное. Я хочу посмотреть, сдержит ли он свое слово – выполнить любую мою просьбу.

– Этого, прости, я не могу сделать, – лукаво прошептал Брук, неожиданно наклонившись и обдав меня горячим дыханием, – Я заеду в пять.

– Кто тебе сказал, что я пойду? – фыркнул я и направился к выходу.

– Я, – просто ответил он, резко сократив расстояние между нами и чмокнув в щеку.

ЧТО, БЛЯТЬ?!

25. Ожидание.

как-то так получилось, что я пропустила эту главу, когда все восстанавливала ^^" сорри... пока продолжать... честно, не буду пока. подождите чуть-чуть, потому что все воображение захватили Йен и Эван (оридж Дети тюрьмы) простите =="

__________________________________________________________

– Что ты, блять, делаешь?! – прошипел я, отталкивая его. Столовая как-то разом смолкла. О нет, нет-нет-нет, только не это. Я и так слишком сильный эпатаж произвел в начале учебы, не хочу его еще и сейчас.

– Я же люблю тебя, помнишь? – подчиняясь моему тону, прошептал Брук, – сегодня в пять, – он подмигнул и неспешно пошел к своим дружкам. Интересно, как он будет им все объяснять? Хотя вру, неинтересно. Мне-то плевать. А вот моя спокойная жизнь, похоже, закончилась. В коридор я вышел относительно нормально, то есть никто не подошел, ничего не сказал, не заехал, не дай Бог, в рожу.

А вот потом началось…

Сперва из столовой вылетели на всех парах парочка яойщиц. Они со мной были относительно знакомы (ну как, относительно – я же единственный официальный гей в универе), потому подскочили без стеснения.

– Ки-и-ис, – пропели они чуть ли не в голос, – что-о-о-о это было? – на меня уставились две пары любопытных глаз. Черт, именно этого я и боялся.

– Ничего, у этого мудака спросите, – я даже поднял руки в духе «вы что, я ни при чем». – Это он на меня напал.

– О-о-о, – глубокомысленно протянули девчонки, глаза загорелись, заблестели, и тут понеслось:

– Так вы встречаетесь?

– Он твой парень?

– Он до тебя домогается?

– Он тебя… о мой Бог, изнасиловал и пытался объясниться?!

– Нет, блять! У него и спросите! – ответил сразу на все. Последнее предположение мне особенно не понравилось. Вызвериться на этих бешеных девках не хотелось, потому я быстро смылся, оставив их ни с чем. Заперся в туалете до конца перемены, а затем потопал на пару, как назло, право. И конечно, с Бруком за одной партой.

– Оба-на, кто пришел, – стоило зайти в класс, как на меня тут же оглянулись все, кто был в курсе, ну а потом те, кому уже успели рассказать, а тем, кто еще не повернулся, быстро-быстро нашептывали на ухо НОВОСТЬ ДНЯ, блять. Блять. Вот пиздец. И это называется – никакого лишнего внимания не привлекать. Ага-да.

– Ага, это я, царь, – я надменно ухмыльнулся, прошествовал к задним партам наверх и плюхнулся на стул, скрипнувший подо мной. Эта сволочь еще не явилась.

– Пф-ф, царь? Да ты педик галимый, – крикнул кто-то из плотной компашки гопников-дружков Брука.

– И? Это все претензии ко мне? – я повернулся в их сторону.

– Не-а, не все, – кто-то самый смелый выдвинулся на первый план. Это оказался, видимо, лучший друг Брука – тот парень, что больше всех меня всегда доставал, когда Брук уставал и отваливал. Но этот – никогда, ему даже остановиться сложно было. То ли садист, то ли просто любит издеваться над людьми, но это чмо раздражало даже побольше Брука сейчас. Потому я повернулся к нему полным корпусом, вздохнул и уставился на него с самой большой порцией презрения, на которую был способен. Парень, криво усмехавшийся до этого, чуть дрогнул, но взгляд не отвел. Вот она – сила внушения! Я поторжествовал где-то глубоко внутри и стал играть с ним в «гляделки». Как и ожидалось от царя, этот парень сдался быстрее, чем я.

– Вот и все, уткнись, уебок, – выплюнул я, отворачиваясь. Компания загудела, стала что-то обсуждать, поглядывать на меня, но больше не вякала. Пара началась, а Брук так и не появился. Ну и пошел нахуй.

* * *

Я специально не готовился и даже не думал об этом, заставляя себя прогонять всякую мысль о Бруке. Пусть приходит – мне-то что? Мне плевать, правильно. Именно поэтому я лежал на кровати, изредка поплевывая в потолок и слушая музыку в наушниках. Еще я буду ожидать его звонка в дверь, ага.

Дома, как назло, был брат. Не в том смысле, что он мне мешал, а в том, что он мог открыть дверь этому козлу, чего я делать не собирался. Хотя-я-я. Хрен он ему откроет – он же знает, КТО такой Брук и что он из себя представляет, а уж братцу-то, надеюсь, я поважнее буду счастья какого-то придурка.

Время приближалось к пяти, я совершенно случайно (да-да!) глянул на часы и вздохнул. Плева-а-ать.

Но, как назло, если тебе плевать – значит все происходит именно так, как тебе больше всего не хочется: я переключил композицию как раз в тот момент, когда раздалась трель звонка. И все равно ничего не слышу, да-да!

Послышались шаги Вика в коридоре. Боже, ну пожалуйста, брат, остановись, не делай этого!

26. Быть или не быть?..

Such a lonely day

And it's mine

The most loneliest day of my life.

(c) System of a Down – Lonely Day.

– О-о-о, – выдохнул Вик, открывая дверь, привычно не заглядывая в глазок, и уставясь на Брука, непринужденно прислонившегося к стене около звонка, – ты кто? – спросил он, хотя уже и так прекрасно представлял, кто перед ним. По рассказам младшего брата, конечно, который, несмотря на свою ненависть, три года трепался только о нем, не замечая этого сам, причем, всегда говорил с такой неприкрытой ненавистью, что Вик сильно удивился, когда успокаивал Коти после его возвращения от «друга». От этого самого парня.

– Ты, насколько я понимаю, брат Коти, да? – Брук «отлип» от стены, чуть склоняя голову.

– А ты, насколько я понимаю, то мудачье, что над ним издевается? – в том же тоне спросил Вик, прислоняясь плечом к косяку двери и явно не собираясь Брука никуда пропускать.

– Уже нет, – коротко и пока спокойно ответил тот, явно желая все же встретиться с Кисой сегодня.

– А что же произошло? Измени-и-ился? – издевательски протянул шатен, ухмыляясь. Он умел быть жестким, а мог быть снисходительным. Но точно не с уродом, обижавшем его младшего братика.

– Типа того. Влюбился, – просто произнес брюнет. – Впустишь? Или позови брата, мы договаривались.

– Разве я похож на человека, что впускает всякое дерьмецо в свою квартиру? Думаю, вряд ли. И, кажется, Коти тебя совсем не ждал, сдается мне, ты без приглашения. Так что… проваливай, – чуть поморщившись, безаппеляционно высказался Виктор, вставая прямо и собираясь закрыть дверь.

– Слушай, ты ничего обо мне не знаешь и не имеешь права так со мной разговаривать! – вспылил Брук, сжимая руки в кулаки. Его порой очень сильно раздражали насмешливые люди, будто бы он сам к ним не относился.

– Нет.

* * *

Я включил музыку на полную громкость, не желая слушать переругивания в коридоре, становившиеся все жарче и громче. Кажется, братик все же сцепился с Бруком. Ну и правильно – мне же плевать. Я не собираюсь никуда идти. Не собираюсь. Я так решил и потому совсем не прислушивался к крикам, разве что чуть-чуть, краем уха, вытащив один наушник.

Не знаю, что делать. Я и так сейчас в растерянности, а он еще и приходит. Я правда надеялся, что он придет, зачем себе врать? Но я не хотел с ним никуда идти. Потому что я не хочу влюбляться. Быть свободным – это здорово. Быть одиноким – чуть менее круто, но я не одинок, у меня, на крайний случай, всегда есть брат. Он поддержит, я знаю.

Крики стали жарче, переходя в конкретные обзывания. Пусть хоть дерутся, на меня сейчас напала меланхолия. Это значит, что мне похуй.

Почему у меня все так сложно? Всегда же есть простые решения? Есть же, я думаю. Но в моей жизни я их не нахожу. Я всего лишь хочу спокойствия, мне уже плевать на эту «любовь до гроба», плевать с кем спать. Нет, я не собираюсь выходить на трассу и предлагать свое тело каждому. Напротив, я лучше вообще буду спать только по симпатиям.

Тогда возникает неожиданный вопрос: почему я до сих пор не переспал с Бруком?.. Может, потому, что действительно моя душа жаждет ему поверить? Но почему не верю?

Я стал слишком недоверчивым из-за него. Он ломает меня каждый день и хочет, чтобы я доверял ему. Сам-то понимает, насколько это сложно? У него самого все слишком просто: хочешь – бери. Чудесный девиз.

А я, кажется, не попадаюсь на эту уловку. Наверное, со стороны кажется, что я всеми силами набиваю себе цену. И не беру то, что хочу.

Брук… зачем ты заставляешь меня путаться в себе? Я же не могу вот сейчас взять и признаться, что ты мне, урод такой, правда нравишься! Не могу же. Это глупо, это, по сути, невозможно!

Я тряхнул головой, поворачивая ее на бок. Челка мазнула по лицу, закрывая обзор, потому я закрыл глаза. Крики отчего-то стихли. Ушел, наверное. Я даже немного разочаровался. Чуть-чуть, саму малость.

Может, и правда что-то чувствую? Я же могу влюбиться? В конце концов, хоть геи и преданы Богом, они остаются людьми, которые достойны счастья. Только счастье надо заработать самому, а я, вот так просто, отказываюсь от него, от того, что так долго хотел найти – реальную любовь, не мистическую, где-то там, а со мной, сейчас. И в итоге что?.. Отталкиваю ее. Заебись.

Музыка переключилась на более плавную, и я вставил второй наушник обратно в ухо. Все равно Брук ушел.

Голова уже гудела от размышлений. Как же это все меня достало!

Я почувствовал, как кровать с одного края прогнулась, но не спешил открывать глаза, все равно был уверен, что это Вик. Кто же еще?

Как там завещал Шекспир? Быть или не быть?.. Вот в чем вопрос! Достойно ль любви терпеть удары и толчки иль лучше встретить с оружьем море бед и поразить сомненья?..* Господи, как был прав Гамлет, задаваясь таким вопросом! Насколько он угадал корень сомнений жизни человека!

Быть или не быть?.. Снова, в который раз, я задаюсь этим вопросом. День за днем. Моя жизнь превратилась в нескончаемую веретеницу перекрестков: сделать или не сделать? Стать или не стать?

И я снова сдаюсь сам себе, отчаянно пытаясь убедить, что все еще не влюблен, тогда как даже сейчас я расстроен, что Брук ушел. Очень расстроен.

Кого я обманываю? Себя и его, а заодно и всех вокруг. Ну и пусть.

– Вик, он ушел, да? – тихим, хриплым от долгого молчания голосом спросил я, не убирая челку с лица и лежа в созданной мною темноте, но стягивая наушники.

– Нет, – последовал тихий ответ, а я тут же распахнул глаза.

__________________________________________________________

* – видоизмененная строчка из монолога Гамлета (Шекспир «Гамлет»)

27. Разговоры наедине.

Love is a flame that can't be tamed.

(c) HIM – Pretending.

Открыла для себя эту замечательную группу. Советую)

– Ты-ы?! – воскликнул я, мигом приподнимаясь и садясь на кровати. – Я думал, ты ушел! Ты, что, убил Вика?! – я поразился ужасной догадке.

– Да жив он, – Брук поморщился, пододвигаясь чуть ближе, – дал мне десять минут, потом сказал выметаться и забыть сюда дорогу. На кухне сидит.

– А-а-а, – глубокомысленно протянул я, отчего-то нервничая и отодвигаясь на противоположный от парня край кровати, – чего тебе надо?

– Свидание с тобой, – открыто заявил тот, замечая мои поползновения и пододвигаясь ближе.

– Сиди, где сидишь, или я закричу, – пригрозил я, хмурясь и стягивая с шеи наушники. – Я сказал, что никуда не пойду. Все, можешь выметаться. Я предупреждал, что не пойду. Ты только сегодня разрушил мою спокойную жизнь в универе, хотя сам этого не понимаешь. Ненавижу!

– Прости. Просто ты иначе не сдаешься, ты не хочешь мне поверить. Может быть, хотя бы такие действия тебя убедят, – тихо проговорил он, склоняя голову. Кажется, он и правда сожалеет, но мне чисто похуй.

– Похуй мне на твое «прости». Ты мне жизнь испортил, урод, – выплюнул я, начиная потихоньку злиться. Это же этот мудак виноват, что я запутался в себе! Ну вот зачем он признался?! Продолжал бы и дальше меня тиранить, а я ему отвечать, и все было бы относительно замечательно. У меня было бы все замечательно в жизни после выпуска. Спокойно.

– Я знаю, но не могу ничего изменить, – ответил он. Не можешь изменить?! Вот нахуя он снова появился после почти месяца неявки в универ?! Там бы и оставался, где был. Мне надоело реветь из-за него, я не баба.

– Просто исчезни, – прошипел я, – ты знаешь, что когда я впервые тебя увидел, ты мне, ублюдок такой, даже понравился. А потом ты открыл рот. И все было испорчено. Ты сам все испортил, мы не в голливудском фильме, где все невъебенно заканчивается, – резко перевел я тему. – Не будет ничего невъебенно, понял? Будет только говно, а ты никогда не сможешь получить то, что хочешь. Это жизнь. Хотя-я-я, ты же богатенький сынок, куда тебе это понять.

– Моя семья не настолько богата. И она лишила меня обеспечения, после того, как признался, что люблю парня. Потому я вынужден делить квартиру с однокурсником, чтобы просто выжить. Квартира – все, что у меня осталось, – быстро проговорил Брук. Правда что ли? Ох, ну мне охуенно тебя жалко, мудак. Просто до слез жалостливая история. Интересно, на что он рассчитывал, рассказывая ее?..

– И что? Пожалеть тебя? По головке погладить? – несмотря на мои жестокие слова, он не говорил ничего. Не обижался, просто смотрел прямо, дожидаясь, пока я перестану язвить. Только в этих глазах мелькала боль. Правильно, сука, я хочу, чтобы ты страдал, как страдал я. Думаешь, просто было сносить три года насмешек? Думаешь, мало я рыдал по ночам, думая о самоубийстве? Думаешь, зря Вик так ненавидит тебя? – Блять, почему тебе не больно?! Почему только я страдаю?! – разозлился я, крикнув со слезами в голосе. – Почему мне тебя, мудака, жалко, и я не могу спокойно язвить?! Не могу нормально издевнуться?!

– Подумай, – коротко ответил тот, склонив голову, – мне больно, просто я не настолько открытый, как ты.

– Я нихуя не открытый! Из-за тебя, кретин, я совсем не умею доверять, из-за тебя я закрылся от мира! У меня даже друзей нет, опять же из-за тебя! – зло выкрикнул я, сдерживая желание разреветься. Да что же это такое?! Только реветь мне не хватало!

– Я понимаю. Я хочу стать для тебя всем, я уже говорил. Я сделаю все, просто поверь мне. Поверь и признай, что любишь меня, – тихо вклинился в мою гневную тираду тот, – поверь.

– Думаешь, это дохуя легко? Какой из тебя настоящий, откуда я знаю? Почему тебя двое и таких разных? Почему-у-у? Я не могу понять, не могу довериться. Не могу, понимаешь, – по щекам уже позорно текли злые слезы. Ну пиздец, я снова, как девка, реву из-за непонимания. И снова из-за него. Черт, мне надо просто позвать Вика, и он уйдет. И я думаю, не вернется, потому что в его глазах слишком много решимости. А мое сердце, столь высохшее на ненависти, судорожно бьется, не давая мне спокойно дышать.

Брук вздохнул, резко подсаживаясь ко мне и обнимая, несмотря на мои попытки оттолкнуть его. Несмотря ни на что. Ну что за херня?! Отчего все вот так?

Вот именно так, что мне стало спокойнее в его объятьях. Не хочу, не буду! Мозг кричит одно, а сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Я же все еще ненавижу его, да?

– Поцелуй меня.