Текст книги "Soulsaver (СИ)"

Автор книги: yourwriterellen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Теперь мне ещё больше нравится это имя.

До съёмочной площадки, что находилась на границе Голливуда и Беверли Грув, они добирались в угрюмой тишине. Джеффу вдруг стало противно вести эту машину, и он решил, что завтра же приедет на своей повидавшей реальную жизнь малышке. Эмма же молча уставилась в окно, и пока пальмы одна за другой мелькали перед её глазами, в памяти то и дело всплывали обрывки этого злосчастного интервью-откровения от Мелоди Дейвер. Джефф просто ни черта не понимает, успокаивала она себя, это ведь шоубиз, деньги здесь делаются на грязной лжи, которая, как ни странно, выгоду приносит всем. Может быть, эта девушка хотела добиться большего и вырасти на имени её честного, её обожаемого Дэвида, а затем ей просто не повезло. Она получила по заслугам, утверждала Эмма Холл, она просто получила по заслугам.

Когда автомобиль остановился на парковке какого-то модного барбершопа для селебрити, актриса в непонимании уставилась на Джеффа. Тот порылся в бардачке, задев ладонью её коленку, отчего девушка вздрогнула, и с видом победителя достал оттуда бинокль.

– Что это?

– Ты не знаешь, что такое бинокль? Такая штучка для…

– Замолчи, – она закатила глаза. – Я знаю, что такое бинокль. Я не понимаю, зачем он тебе. У меня не будет сцен в купальнике.

– То есть ты согласна с тем, что твою грудь можно только через бинокль рассмотреть?

В Джеффа немедленно полетел диск группы Колдплей из бардачка.

– Почему мы остановились здесь?

– Потому что я хочу убедиться, что он поддерживает образ слащавого сноба не только с тобой, но и со всеми. К тому же, я ещё не проверил этого Макса или как там его, а ты не можешь быть объективной, так что, черт тебя подери, вытаскивай свой зад из машины и не истери, как умалишенная пенсионерка.

– Это тебя так диск, прилетевший в нос, обидел? – Эмма фыркнула, но препираться дальше не решилась. Не прошло и секунды, как желание спорить захлестнуло её с новой силой. – Я не буду следить за Дэвидом. Это унизительно. Я целый год с ним бок о бок, плечом к плечу…

– Гениталия к гениталии.

– Что?

– Что?

Эмма закатила глаза и щёлкнула языком. Джефф был невыносим, но рядом с ним её энергия будто била ключом. Раньше, чтобы заставить актрису вот так вот на кого-то агрессировать, нужно было как минимум сжечь ей волосы или отстранить от съёмок, но в такие моменты, как сейчас девушка становилась оголенным проводом, и она не могла сказать, что ей это не нравилось. Как в школе, когда понравившийся мальчик дёргает тебя за косички, ты кричишь на него, мысленно вздыхая: «Значит, ему на меня не всё равно». Их отношения с Джеффом пусть и стремительно летели в ближайший кювет, но они набирали обороты с каждой секундой, а не вязли в болоте тошнотворной вежливости, как это происходит с Дэвидом.

Джефф вышел из машины, и Эмма взглянула на него через тонкую призму солнцезащитных очков. Он был тем мужчиной, которого её хлопотливая мать закармливала бы своей фирменной лазаньей, тем мужчиной, с которым бы её отец фанатично орал: «Давайте, Иглс, порвите этих сосунков!». Эмма никогда не нуждалась в одобрении родителей, в противном случае работала бы сейчас в юридической фирме на побегушках у своего кузена Кевина. Но почему-то мысль о том, что Джефф – это человек, с которым у неё ассоциируется слово «дом», ей нравилась. К тому же, он был горяч. Однажды она сосчитает его кубики и убедится в собственных ночных домыслах, а пока будет радоваться его мышцам, обтянутым белой тканью ненавистной ему рубашки.

– Ну и каков план, агент ноль-ноль-ноль?

– Очень смешно, – Джефф сощурился, глядя ей за плечо. – Видишь вон ту лестницу на заднем дворе парикмахерской для педиков?

Эмма раздраженно фыркнула. «Парикмахерская». В её кругах его давно бы обсмеяли.

– И?

– С этой крыши мы с Джиной как-то следили за одним ублюдком сутенером. Вместо съёмочной площадки тут было что-то вроде притона для богатеньких.

Подумав об этом, актриса скривилась. Она послушно последовала за ним и, минуя мусорные баки, остановилась напротив шаткой металлической лестницы, которая держалась на не самом честном слове. Девушка перевела на Джеффа неуверенный взгляд.

– Я не полезу.

– Эмма, тут два этажа.

– Я постою здесь, а ты лезь. Не могу поверить, ты заставляешь меня следить за моим другом! И с чего ты взял, что Дэв будет там?

– Он сам об этом сказал, – капитан остановился на второй ступеньке и протянул руку капризной блондинке. – До съёмок ещё час, Эм, мы просто понаблюдаем за движухой на площадке, а потом как ни в чем не бывало спустимся обратно, если не придётся вызывать наряд, конечно.

Следить за Дэвидом было… омерзительно. Эмма и так использовала его доброту, а теперь вот так запросто сомневаться в мужчине, которого она знает целый год? Но разве год – это много? Мужья убивают своих жён после тридцати лет совместной жизни. От мысли об этом по коже девушки пробежали мурашки. Она вложила свою ладонь в ладонь капитана и молча последовала за ним, стараясь не смотреть вниз и считая каждую ржавую ступеньку на своём пути. Оказавшись на крыше, Эмма вздохнула. Что ж, ладно, всё это совсем не выглядит, как в боевиках. Второй этаж практически не открывал обзор на квартал, но стоило Джеффу отойти, и вид на съёмочную площадку и трейлерную стоянку предстал перед актрисой, как на ладони. Вот Эрик, бегающий с камерой из одного трейлера в другой, а вот Джесс, стоящая посреди парковки и набирающая чей-то номер. Через секунду в кармане Эммы зазвонил мобильник.

– Ответь, – сказал капитан, уставившись в бинокль. – Я вижу кучу камер возле перекрёстка.

– Да, мы как раз собрались снимать, как меня сбивает машина.

Телефон продолжил трезвонить. Эмма поставила его на беззвучный и выхватила из рук телохранителя бинокль.

– Я бы на это взглянул.

– Заткнись, я вижу Дэвида, – он всегда приходил раньше, чем нужно. – Ох, боже мой, Джефф…

Капитан занервничал, вглядываясь в тёмный силуэт режиссёра

– Что, что там?

– Ты не поверишь, он… он стоит и читает сценарий!

– Шизофреничка.

– Параноик, – Эмма помолчала, а затем добавила: – На что ты рассчитывал? Что он достанет топор и начнёт размахивать им посреди съёмочной площадки?

– Я просто хотел понаблюдать за ним. Как в зоопарке, знаешь.

– Или скинуть меня с крыши.

– Я бы выбрал здание повыше.

Она вдруг почувствовала себя предательницей. Стыдливо спрятав взгляд, девушка молча последовала к лестнице, выглядывающей из-за парапета крыши.

– Я ухожу, – Эмма обернулась на угрюмого Джеффа, а затем снова посмотрела на лестницу, будто та способна искупить все её грехи. – Кроме этой грязной статейки у тебя на него ничего нет. Сегодня я пойду с ним в ресторан и проведу, возможно, один из лучших вечеров в своей жизни. Дэв отвезёт меня домой и галантно поцелует в щеку на прощание, не требуя ничего больше. Перестань видеть в людях плохое, Джефф. И будет тебе счастье.

Челюсть заскрипела под натиском едва сдерживаемой злости. Она не ведает, что творит. Сама кладёт голову на рельсы.

И почему его это так злит?

***

Эмма любила Фрэнка Синатру, белое вино и устрицы. Ей нравилось, когда на неё бросали восхищенные взгляды, нравилось видеть притаившихся за углом папарацци, нравилось, как платье облегало её фигуру. Сегодняшний съёмочный день забрал все её силы, она не могла сосредоточиться ни на одной из реплик, будто все подозрения, которые точно теннисные мячи ракеткой она отбивала от Дэвида, прилетали ей в затылок в самый неподходящий момент. Тарино ободряюще улыбался ей и говорил, что всё будет в порядке, но когда Джефф вдруг исчез по какому-то «делу немыслимой срочности», Эмма всерьёз запаниковала. Она знала – это связано с тем Максом с визитки, найденной на яхте. Знала, потому что подслушала разговор (вернее, крик) капитана, что ругался с детективом и орал, что всех уволит к чертям собачьим, когда вернётся. Актриса боялась и мысль допустить о том, что будет, если Джеффа и правда вернут к работе.

И сейчас, наблюдая за тем, как Дэвид оплачивает счёт, она думала о капитане. Легкая неуютность и натянутость с Тарино с каких-то пор не могла сравниться с этой раздражающей беззаботностью в компании этого раздражающего копа. Эмма могла бы смело откинуть предрассудки и окрестить Джеффа своим другом, если бы тонкая нить сексуального напряжения между ними не становилась с каждой секундой всё толще и толще. Это было странно. Странно и непривычно. Она не привыкла чувствовать что-то к кому-то, всегда шатко балансируя между обычной симпатией и дружеским равнодушием.

– Это был прекрасный вечер, – заключил Дэвид, вырывая актрису из мыслей.

Эмма взглянула на него одним из тех взглядов, который обычно говорил: «Извини, я не слушала, о чем ты говорил всё это время, но для вида улыбнусь и кивну». По тому, как режиссёр удовлетворённо ухмыльнулся, девушка поняла, что все сделала правильно.

Они выходили из «Лобстера» – роскошного ресторана с идиотским названием, как самая красивая пара Голливуда. Он держал её под руку, она сияла и игриво прятала лицо ладошкой, пока папарацци кричали им вслед: «Вы вместе? Пожалуйста, остановитесь! Дайте пару слов о вашем романе!». И если раньше Эмме это льстило, то сейчас она чувствовала себя латентной проституткой.

В салоне автомобиля пахло дорогим парфюмом и деньгами. Она прислонилась лбом к стеклу и искоса взглянула на водителя. Дэвид хотел было устроить ладонь на её колене, но отдернул руку и виновато поджал губы. Тот бокал явно был лишним.

– Не хочешь на пляж? – убаюкивающе промурлыкал он, наклоняясь к девушке.

Первый звоночек тревоги нетерпеливо брякнул в душе. Эмма напряглась и молча покачала головой. От «Лобстера» до её дома пять минут езды. Пять минут переживаний и самых худших сценариев, в которых водитель Дэвида везёт их на заброшенный склад, где режиссёр снимает с неё скальп. Девушка осеклась и посмотрела на Тарино – тот прожигал задумчивым взглядом спинку кресла перед собой. И вовсе он не выглядел так, будто планирует кровожадное убийство.

Она в очередной раз пристыдила себя за эти мысли. Но ведь это банальная предосторожность, да?

Окончательно расслабиться и выбраться из бешеного водоворота опасений ей удалось, когда автомобиль свернул в знакомый квартал. Эмма заметила знакомый козырёк крыши и улыбнулась. Всё-таки, это был хороший вечер.

– Спасибо за ужин, всё было чудесно, – пробормотала актриса, выходя из машины.

Дэвид, придерживающий для неё дверь, улыбнулся и огляделся по сторонам.

– Джеффа нет, так что если ты позволишь, я осмотрю дом. Хочу убедиться, что за время нашего отсутствия никто не пробрался к тебе и не оставил сувениров.

Эмме ничего не оставалось, как молча кивнуть и направиться с ним к дому. В отличие от Джеффа, Дэвид не рявкнул на неё, когда она вошла внутрь, и это заставило блондинку запаниковать: сколько можно их сравнивать? Когда фигура режиссёра скрылась на втором этаже, актриса стянула с ног тяжёлые туфли и облегчённо выдохнула.

– Дэв, ну что там?! – крикнула она и прошла на кухню, чтобы налить себе воды.

Несколько раз нажав на выключатель, Эмма нахмурилась – в доме отключили свет. Пожав плечами, девушка решила в первую очередь утолить жажду. Она схватила стакан и налила воды, делая несколько размеренных глотков, когда услышала позади себя шаги. Актриса обернулась с улыбкой.

– Так странно, света нет, – сказала она Дэвиду и заметила какой-то предмет в его руках.

– Он нам не понадобится, Эм.

В голосе режиссёра зазвучали нотки сочувствия. Эмма нахмурилась и подошла ближе. Стакан выскользнул из её рук, стоило ей увидеть острие ножа, блеснувшее в непроглядной тьме. Сердце с грохотом заколотилось в груди, в горле пересохло, а голова закружилась от неминуемой опасности, стоящей в двух шагах от неё в пустом доме посреди ночи.

Дэвид сжал рукоятку и всхлипнул.

– Прости меня. Но у твоей красивой жизни закончился срок годности.

Комментарий к Глава 8. Доверие с металлическим привкусом

❤️

========== Глава 9. Идеальный фильм Дэвида Тарино ==========

– Дружеское напоминание: я не коп. Как ты мог притащить меня сюда, рискуя моей жизнью?! Это подло, это нож в спину, Джефф, я думал, мы идём играть в боулинг.

Том не переставал ворчать, нервно оглядываясь по сторонам, пока бывший капитан полиции взламывал металлические ворота здания, похожего на склад, что разместился на задворках бульвара Эль Сегундо. Для Джеффа это было не впервой, но почему-то именно сейчас, именно в этом деле он чувствовал особую ответственность, а привкус притаившийся за углом опасности холодным металлом касался кончика языка. Что-то здесь не так, думал он, не может эта красивая голливудская картинка не иметь гниющей изнанки. И сейчас, пока Эмма развлекается там со своим потенциальным убийцей, капитан вскрывает дверь склада, где, по словам Фреда, в последний раз был пойман сигнал того самого Макса с визитки. Едва ли на этом складе хранился реквизит или скрывался подпольный ночной клуб, как это обычно бывает у горе-бизнесменов, рвущихся в Большой Голливуд. Нет, там было что-то иное, и если это не гора трупов, то наверняка гора кокаина.

– Не знаю, что там с боулингом, но чьи-то шары сегодня знатно пострадают, – с ухмылкой сказал Джефф и скинул чёртов замок. – Ловкость рук и никакого мошенничества.

Пейсли смерил лучшего друга недоверчивым взглядом, перекрестился и вошёл вслед за ним в сырой полумрак. Склад был огромен и больше напоминал военный бункер, несколько контейнеров расположились по обе стороны от двери, где-то вдали стоял стол с мигающей лампой – всё в лучших традициях любимых фильмов Джеффа про всякую нечисть. Наверняка из-за угла сейчас вылетит полтергейст. Хотя… он уже видел Эмму утром – ему ничего не страшно.

– У тебя пушка хоть есть? – шикнул Том, подкрадываясь сзади.

Джефф закатил глаза и кивнул на кобуру на своём поясе. Он чувствовал себя в своей тарелке, если бы не вечно бубнящий под ухом Пейсли, ведь даже у Джины было гораздо больше выдержки. Но сегодня он как никогда нуждался в Томе, нет, вовсе не потому, что боялся в одиночестве идти на склад, но кто-то же должен вызвать копов на случай, если капитан в это время будет участвовать в какой-нибудь совершенно безбашенной перестрелке, о которой он с тайным восхищением всегда мечтал. Тому не грозит никакой опасности, пока рядом Джефф.

– Держись за моей спиной, – шёпотом ответил капитан, выставляя руку вправо и как бы защищая его от потенциальной угрозы.

Размеренное капанье воды из трубы только придавало этой атмосфере мрачности и напряжённости. Джефф и Том едва слышно передвигались по мокрому полу, то и дело озираясь по сторонам на посторонние звуки. И все же казалось, что склад был пуст.

Наконец, они добрались до желанной цели – гребаного стола, что подобно декорации, стоял здесь исключительно для привлечения внимания. Джефф не мог поверить, что разгадка была так близка – слишком уж неестественно-гладко всё проходило. Это настораживало и заставляло сердце неприятно сжаться в груди. А гадкое предчувствие, царапающее сердце, мешало сосредоточиться на будто нарочно отодвинутом ящике, в котором его ждало несколько папок с документами.

– Просто стой и смотри по сторонам, а я поищу что-нибудь, где говорилось бы о том, что Тарино мудак, а не меценат.

Том взволнованно кивнул и отвернулся, чтобы в случае чего вместе с Джеффом дать дёру, который, конечно же, вряд ли повинуется инстинкту самосохранения. Но он обычный менеджер по продажам и никогда не совался в дела своего лучшего друга! Какая, ну какая от него польза? Вряд ли Том включит благодетель, если найдёт здесь запасы травки. Скорее, распихает заветные пакетики по карманам и свалит раньше, чем Джефф вызовет копов.

– Чёрт, тут одни цифры, – рявкнул капитан, листая первую папку. – Давай, тащи свой офисный зад сюда, я ни черта не понимаю.

Том нервно обернулся, тяжело вздохнул и подошёл к столу, вглядываясь в цифры, записанные в столбик, пока капитан штудировал содержимое другой папки.

– Так вот, зачем ты меня сюда притащил? Разбираться с бумажками? В любом случае, это чеки и счета, они бесполезны. Могу только сказать, что кто-то поставлял какой-то крупный товар в Мексику.

– Какой-то крупный товар? – Джефф машинально бросил взгляд на контейнеры с загадочным содержимым и усмехнулся. – И что же такого, интересно, могут поставлять в Мексику? Сою, или, может быть, собачий корм?

– Я запах травки учую за милю, приятель, это точно что-то потяжелее.

Название поставляемой продукции было словно зашифровано цифрами. Внизу каждой бумаги стояла чья-то размашистая подпись, хотя нет, почему чья-то, Джефф сразу узнал эти инициалы «ДТ» – Дотошный Тупица, Дьявол Туалетный, Дэвид Тарино, не имеет значения, это всё один человек. Поставки тяжёлых наркотиков в Мексику, Колумбию и любые другие страны – не новость. То, что этим занимается чёртов режиссёришка, лицо Тёмного Голливуда – не новость. А вот тот факт, что ему с такой лёгкостью и везением удалось раскрыть дело, из-за которого его отстранили от службы – это уже чёртова сенсация! Что-то было не так, не могло всё проходить так гладко, по избитому сценарию, где Джефф вызывает копов на гребаный склад, объявляет в розыск Макса и с гордостью ловит ублюдка Дэвида, что наверняка сейчас надрачивает себе на то охренительное платье, которое Эмма выбрала для встречи с ним.

Эмма…

Так может быть, его подвох – это она?

***

Лезвие ножа щекотало кожу леденящим кровь ужасом. Ладони с огрубевшими пальцами стирали мокрые дорожки от слез с её щёк, а губы, замеревшие в дюйме от уха девушки, беспрерывно шептали: «Не бойся, ты в безопасности». Эмме ещё не доводилось испытывать такой ужас. Но ужаснее всего было то, что всё, что происходит сейчас – результат идеально выверенного плана, чёткого сценария под руководством талантливого режиссёра. И вряд ли он задумал хэппи-энд в этом нескончаемом фильме ужасов.

Мир перевернулся вверх дном. Всё её привычное восприятие мира сломалось прямо об это острое лезвие, упирающееся в её шею. Эмма чувствовала себя разбитой, преданной, подавленной, и казалось, если Дэвид сейчас же зарежет её – она не ощутит боли. Её грудная клетка сожжена дотла, вместо костей и органов – тлеющее пепелище. Дэвид Тарино, любимый друг и настоящий гений, оказался мерзким подлецом. Хорошо, что Эмма его не любила. Как хорошо.

– Я пытался справиться с этим, – вдруг сказал он, резко хватая блондинку за плечи и поворачивая её к себе лицом.

Поясница Эммы столкнулась с углом тумбы, и она заскулила от боли. Тарино выглядел подавленным и в то же время спокойным, ведь всё, что сейчас происходит, находится под его контролем, и это не внезапный приступ агрессии и желания убивать, он спланировал это давно.

– Я дал нашим отношениям полгода, тогда, когда ты отказала мне впервые. Я поклялся себе терпеливо ждать, когда ты наиграешься в куклы в моём кукольном доме и захочешь большего, поймёшь, что я могу дать тебе не только этот дом и карьеру, но и всё, что у меня есть, – лезвие скользнуло ниже, к ключицам, заставляя девушку жалобно всхлипнуть. – Знаешь, в последнее время, когда ты уже совсем слетела с катушек в своей этой яростной привычке меня динамить, я понял, что все это квест. Увлекательная игра, в результате которой я или получу тебя, или ты не получишь ничего. Вся эта фишка с маньяком, здорово я, да? Занятно было наблюдать за тем, как ты сразу же бежишь ко мне, учуяв опасность. Ведь кто, как не Дэвид, который сделает всё для тебя?

– Пожалуйста, отпусти меня, – безжизненным голосом процедила Эмма, стараясь смотреть куда угодно, только не в глаза этого, как оказалось, монстра.

– Ты сама определила такой исход, милая, сама выбрала для себя концовку. Если бы ты только меня полюбила, если бы позволила быть с тобой… я бы не нанял этого копа, чтобы усыпить твою бдительность, а затем нанести удар.

На последнем предложении сердце Эммы болезненно сжалось. Она резко повернула голову в сторону его озлобленной физиономии, в удивлении приоткрыв рот. Нет, нет, пожалуйста, только не это…

– Вы с Джеффом заодно?

Он вскинул брови и расхохотался, усилив хватку на её запястьях.

– Я? С этим копом? О, Эмма, не будь идиоткой, ради всего святого.

– Ради всего святого, – с обречённым смешком отозвалась она и посмотрела в потолок, будто то самое «святое» сейчас спустится на землю и спасёт её из лап этого психа.

Это всё ещё походило на съёмки какого-то жуткого фильма. Она всё ещё тешила себя надеждой на то, что откуда-нибудь из-за угла выпрыгнет Эрик с камерой и, весело захохотав, ответит, что всё это было розыгрышем. Глупым розыгрышем.

– Финал планировался на нашу годовщину, – вдруг заговорил Дэвид, проводя большим пальцем по её нижней губе. Эмма поморщилась в отвращении, зажмурилась и отвернулась. Этот жест вызывал лишь ухмылку у режиссёра. – Я сказал себе: сегодня прекратятся твои муки, Дэвид. Наши с тобой муки. Знаешь, как это паршиво – видеть тебя каждый день на экране и не иметь возможности к тебе прикоснуться? Я часами смотрел, как ты спишь, как ты переодеваешься, ругаешься с этим копом, разучиваешь сценарий.

Мелкая дрожь пробежала по коже девушки. Она вздрогнула, подняв на него изумленный взгляд.

– Наблюдал?..

– По всему дому установлены камеры, дорогая Эмма, неужели ты думала, что мой идеальный сценарий обойдётся без такой важной детали? А мои подарки, подарки ты оценила? Они были лишь предупреждением, бутафорией в нашем фильме с грустной концовкой. Куда ты все время смотришь? Ждёшь Джеффа? О, милая, он не придёт. Я подкинул ему работёнку.

Очередной удар в спину пришёлся при новом упоминании Джеффа. Эмма прикрыла глаза, сделала глубокий вдох и почувствовала, как частичка её души отмирает в беспомощном страхе за его жизнь.

– Что… что ты с ним сделал?

– О, ничего. Как ты переживаешь, ха! Жаль, что капитан был лишь незначительной пешкой. Я отблагодарил его за то, что он, сам того не ведая, обеспечил мне алиби…

– Так ты нанял его, чтобы быть ближе к полиции, чтобы никто не подозревал человека, который взял на работу телохранителя? – дрожащим голосом пробормотала она.

– Больше тебе скажу, – Дэвид наклонился близко к её лицу, так, что его горячее дыхание обожгло мокрые от слёз щеки. – Это я поспособствовал тому, чтобы его отстранили от службы. Связи… они все решают. Тебе ли не знать, моя милая инженю? Он копал под моих приятелей, почти добрался до нашего крупного дельца, но я вовремя подсуетился. О, а знаешь, где он сейчас? На моем складе, забитом героином. Рай… я думаю, это моя попытка искупить вину и отвести назойливого копа от тебя, ведь Джефф точно не примчит на помощь, занятый долгожданным возвращением в участок. Я сделал всё, чтобы информация о складе оказалась в его руках. Чтобы поставить точку во всей этой грязи, чтобы остаться с тобой наедине сейчас и навсегда.

От каждого его слова голова кругом. Эмма не винит никого, кроме себя и своей слепой веры в то, что доброта действительно может быть бескорыстной. Это она, а не умелый режиссёр Дэвид Тарино, привела себя к такому финалу. Только она в ответе за такую концовку и за его поехавшую крышу.

– Но тебя ведь посадят… какой в этом смысл? – прохрипела она, собирая в кулак последние остатки самообладания и пытаясь придать хоть какой-то логики его словам.

– Мы к этому моменту уже будем далеко, – прошептал он, убрал нож от её шеи и, сжав пальцы на сонной артерии, вцепился в губы Эммы жадным поцелуем.

Она с силой толкнула Дэвида в грудь, заставляя его пошатнуться и ослабить хватку. Он словно озверел в этот момент, но Эмма соображала быстрее, не поддаваясь волне эмоций, схватила стакан и с силой швырнул его в Тарино. Едва ли он почувствовал хоть какую-то боль, а выражение его лица только кричало: «Беги, беги отсюда, пока я окончательно не облачился в монстра».

К сожалению, было уже слишком поздно.

– Год! – заорал он, пиная осколки ногой и подходя к Эмме. Он грубо схватил её за шею и швырнул к холодильнику. Актриса взвыла от боли. – Целый год я мечтал тебя трахнуть! Да что там трахнуть, черт тебя подери, я купил кольцо, кольцо, мать твою, ты хоть понимаешь своими куриными мозгами, шлюха, как я тебя любил?! Ты скорее бы прыгнула на член этого гребаного бедняка-копа, чем взглянула в мою сторону!

Эмма горько всхлипнула, пытаясь встать и найти хоть какое-то орудие защиты, но планам не суждено было сбыться, когда в следующую секунду Дэвид сел перед девушкой на корточки, приступая к своим тщетным попыткам снять с неё платье. Эмма брыкалась и била его ногами, рыдала и молила о пощаде, пока Тарино смеялся ей в лицо, разрывая дорогой шёлк.

– Как тяжело было выстраивать этот показной холод, чтобы расположить тебя к себе, ведь ты так не любишь любое проявление чувств, – прорычал он. – Или это было отговоркой для меня!? Ну, конечно!

Когда свободная рука Дэвида, что не держала запястья Эммы, потянулась к застежке его брюк, актриса закричала, пытаясь собрать воедино все силы, что у неё есть. Страх неизбежного бил по вискам, настоящий животный ужас, подавляемые инстинкты самосохранения, приближение монстра, что растерзает её, не задумываясь, сдавливали горло… но всё это на секунду прекратилось, когда девушка услышала выстрел.

Дэвид вскрикнул, и они одновременно уставились на его раненое бедро, из которого вмиг хлынула кровь. Актриса замерла в ужасе, поворачивая голову к двери, у которой с пистолетом в руках застыл ошеломленный Джефф. Они встретились взглядами, и едва ли Эмма успела заметить страх, промелькнувший в изумрудных глазах капитана и его резкий рывок к ней, когда вдруг почувствовала острую боль, пронзившую её бок. Дэвид вынул нож в тот же момент, как Джефф с обезумевшей силой ударил его по лицу.

И всё погрузилось в глубокую тьму.

========== Эпилог ==========

Эмма Холл никогда не бросала дела на полпути. Этот пунктик, почерпнувший вдохновение из её этого неисправимого перфекционизма и порой такого раздражающего упорства, преследовал девушку всю жизнь. С раннего детства она хотела стать актрисой, а потому делала всё, чтобы однажды предстать перед камерой. А её стремление к красивой жизни? Цена, которую она заплатила за это, была необычайно высока, но всё же Эмма жила в этом чудесном голливудском мире, завтракала с лучшим видом и лучшими людьми, была желанной гостьей на вип-тусовках, носила дорогую одежду и не нуждалась ни в чем, кроме, может быть, настоящей любви.

Это и стало тем делом, которое Эмме не удалось довести до конца. Нет, речь здесь вовсе не шла о любви как таковой к этому неотёсанному хаму, может быть, к какой-то её пока ещё хилой предпосылке. Они знали друг друга всего-ничего, но уже за такой короткий срок вывод напрашивался сам собой: Эмма была увлечена Джеффом, а Джефф был увлечён Эммой. Она становилась мозговыносящей истеричкой рядом с ним, а у него вмиг обострялись все чувства, видящие свой единственный выход в этих несмыкающихся розовых губах. Дэвид забрал у неё возможность разобраться с этим непростым и многогранным отношением к капитану, окунул её во тьму и страх, в вечное ожидание нападения, так и не позволив девушке сосредоточиться на себе и своих чувствах. В конце концов, исход был один: её неподвижное тело лежало в каком-то светлом помещении, пока над ней с печальной улыбкой возвышался Джефф. Или, может быть, она уже попала на тот свет? Тогда что здесь делает капитан?

Кончики пальцев вдруг обрели чувствительность, свет больно ударил по глазам, а размеренное тиканье кардиомонитора – по вискам. Эмма поморщилась, часто заморгав.

– Ну вот, я проспорил Тому пятьдесят баксов, – первое, что услышала девушка, повернув голову в сторону якобы разочарованного её пробуждением капитана. – Могла бы ещё немного поваляться в отключке, ты мне нравишься больше, когда молчишь.

Эмма криво улыбнулась и, минуя раздирающую головную боль, огляделась по сторонам. Больничная палата. Логично, учитывая, что последнее её воспоминание – то, как Дэвид пырнул её ножом.

Джефф выдохнул и сел обратно в кресло, к которому он уже буквально прирос за эти несколько часов после операции, пока организм Эммы боролся с пережитым стрессом. Он впервые переживал так за кого-то, и эти совершенно идиотские и неуместные шутки – очередная попытка скрыть свою нервозность неизвестного происхождения. Джефф чувствовал что-то к Эмме, что-то сильное, заставляющее его сидеть здесь и волноваться, пока она пустым взглядом испепеляет потолок.

– Как ты себя чувствуешь? – осторожно спросил он, морщась от этого мягкого тона, который вдруг оказался на одной полке с грубыми рявканьями и недовольными фырканьями. – Я позову врача.

Ладонь Эммы машинально нашла его руку, останавливая мужчину. Во всем теле по-прежнему была слабость, но она всё же нашла в себе силы заставить его остаться. Вопросы одолевали голову с такой болью, с которой девушке едва удавалось справиться. Она прохрипела:

– Что произошло после того, как Дэвид ударил меня ножом?

Мужчина нахмурился, не желая возвращаться в минувшую ночь и уж точно не находя своей целью рассказывать обо всем Эмме. Но она смотрела на него с надеждой, она как никто другой заслуживала знать правду об этом ублюдке.

– Когда я был на складе, забитым наркотой, которой торговал этот урод, я сразу понял, что тебе грозит опасность. Вызвал наших недотёп на два адреса, но к счастью или нет, успел к тебе первым. Я вырубил его, в этот же момент приехали копы. Остальные обыскивали его пентхаус, нашли там все улики, указывающие на то, что он следил за тобой. Твои фото и даже… некоторая твоя одежда. До тебя были ещё девушки. Та актриса из статьи… и ещё пару наивных девчонок.

Эмма поморщилась в отвращении. Слезы скопились в уголках её глаз, но она продолжала терпеливо слушать Джеффа. Всё это время он сжимал руку девушки.

– Он надолго сядет, но, Эм, это я виноват в том, что произошло. Не нужно было отпускать тебя с ним…

– Нет, ничего бы не изменилось. Дэвид готовил это долгие месяцы, он все спланировал, у него было сотни ходов на случай, если что-то пойдёт не так, – актриса повернула голову и подарила мужчине тёплую улыбку. – Ты спас мне жизнь, Джефф. Спасибо тебе.

Он улыбнулся в ответ, чувствуя, как неведомое тепло разливается по всему его напряжённому телу.

– Я же твой телохранитель, в конце концов, – со смешком сказал он и немного помедлил, прежде чем достать свой жетон капитана, который ему вернули сегодня утром, когда срочно вызывали в участок. – Кстати об этом.

Глаза Эммы засияли искренней радостью.

– Тебя вернули на службу… – в голосе послышались нотки печали, и она отвела взгляд. – Значит, с нашим сотрудничеством покончено.

Джефф будто прикусил язык. Слова, рвущиеся наружу, никак не решались прозвучать, нет, вовсе не из-за страха оказаться отвергнутым, а лишь потому, что это действительно не самый подходящий момент. Капитан вновь посмотрел на поникшую Эмму, сжал её руку и с мальчишеской улыбкой произнёс.