Текст книги "Soulsaver (СИ)"

Автор книги: yourwriterellen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Всё. Проваливайте, – заключила она, обернувшись к Дэвиду. – Оба.

Джефф пожал плечами, улыбнулся и схватил свой сэндвич, ничуть не расстроенный таким раскладом дел. Он бодро двинулся к двери, когда голос Тарино его остановил.

– Да стой ты, Джефф, Эмма, пожалуйста, выслушай меня, – режиссёр метался и не знал, кого из них успокаивать, а кого задерживать. Наконец, вернув все свое внимание к разъяренной блондинке, он взял её за руки и с надеждой заглянул в её голубые глаза. Капитан поморщился от отвращения. – На тебя открыл охоту какой-то псих-извращенец, и поверь мне, он не остановится, пока не получит желаемое. Я не всегда могу быть рядом с тобой. Да, знаю, я поступил глупо, наняв его тайно. Но ты ведь не хотела меня слушать! Что, что мне оставалось делать? Ждать, пока этот ублюдок тебя…

Дэвид притих, сжав челюсти, но Джефф молчать не мог.

– Грохнет, – улыбнувшись и щёлкнув пальцами, добавил он.

Эмма обернулась, чтобы отправить мужчине уничтожающий взгляд. Не сидел бы на нем так идеально этот чёртов костюм и ухмылка эта была бы менее сексуальной, она сейчас же выставила бы его за дверь. Но пусть пока стоит, глазами своими изумрудными в неё стреляет, может быть, она и передумает.

– Спасибо, капитан очевидность, – девушка закатила глаза и вернула взгляд к Тарино.

– Капитан Джефф, вообще-то, – гордо выпрямившись, мужчина поправил пиджак и оценил её вид сзади.

Кажется, наивысшей степени страданий и серьёзности достиг здесь только Дэвид. Он потом отчитает Джеффа и за фразочки его никчёмные, и за подставу эту, и за то, что он, вероятно, нарочно спалился перед Эммой. Ну, разве сложно было следить за ней тайно? Никаких тебе проблем, никаких заморочек, – сиди себе в машине да наблюдай! Нет, он точно поседеет. Теперь, похоже, с ними двумя.

– Я сама о себе могу позаботиться, – встав в стойку, Эмма задумалась о том, как бы не перегнуть палку и не наговорить лишнего, ведь она не так уж и против личного телохранителя, на самом-то деле. Но ведь всеобъемлющее женское эго, непоколебимая гордость и несокрушимая логика должны всегда идти впереди разумных решений – это клише. – Я тебя увольняю.

– У меня для тебя плохие новости, – Джефф ухмыльнулся и развёл руками. – Ты не можешь меня уволить. Меня нанимала не ты.

– Дэвид, уволь его, – тонкий женский голосок точно не звучал убедительно, когда она сложила руки на груди и расцепила схватку своего взгляда со взглядом этого индюка самодовольного. – Я хочу, чтобы ты его уволил.

И Тарино сделал бы это с радостью, с превеликим удовольствием, не будь этот напыщенный хамоватый придурок профессионалом своего дела. Он лучше урежет ему зарплату за эту тупую выходку, лучше лишний раз попрепирается с ним, но точно не уволит, нет. Рядом с ним эта проблемная блондинка в надёжных руках.

– Исключено, – Дэвид покачал головой, обхватив девушку за плечи. – Он – бывший капитан полиции.

– Вообще-то, не бывший, – снова встрял оскорбленный коп.

– Джефф, помолчи сейчас, – взмолился Тарино. – Эм, этот человек знает свое дело. Он защитит тебя, гарантирует тебе безопасность. Ты хочешь и дальше получать угрозы, все эти чёртовы письма, хочешь жить в постоянном страхе? Тебе понравилось сегодняшнее шоу в гримёрке? Что мы скажем Джино, ты не подумала? Он над этими платьями столько работал… только вот в следующий раз на месте порезанных нарядов можешь оказаться ты. Решай, Эмма.

Аргументы, что привёл Дэвид, железные – никак иначе. И актриса мысленно соглашается с каждым его словом, ведь она только и делает, что боится, она чувствует на себе посторонний взгляд и вздрагивает от каждого постороннего шороха. Нет, это не жизнь, и если её не убьёт этот псих, то она сама свихнется и окажется не на красной дорожке премии Золотого Адама, а в психиатрической клинике. Все её уже сбывшиеся мечты и те, до которых рукой подать, обратятся в прах, и кто бы мог подумать, что жизнь её теперь в руках этого аборигена?

В конце концов, она сдалась. Опустила плечи и тяжело вздохнула, переводя взгляд с Дэвида на Джеффа, всё думая, в какой момент её жизни всё полетело к чертям.

– Ладно, только пусть держится от меня подальше.

Мужчины переглянулись и усмехнулись друг другу, вызывая на лице Эммы удивление. Она подошла к столу, налила себе бокал воды и сделала несколько жадных глотков.

– Значит, работаю по той же схеме? – капитан пихнул в плечо напряжённого Дэвида и ухмыльнулся. – Да ладно, что ты насупился-то? Всё ж хорошо прошло.

Тарино отправил копу уничтожающий взгляд и мысленно сосчитал до пяти, чтобы успокоиться.

– Всё прошло замечательно, но ты лишён премии, – рявкнул он.

Джефф ответил ему гримасой отвращения и закатил глаза. Да чёрт с ней, с этой премией. У него тут, кажется, такое развлечение нарисовалось.

***

Спустя четыре часа работы бок о бок с этой ненормальной, Джефф понял, что развлечениями здесь, в принципе, и не пахло. Оказывается, жизнь актрисы – это не беготня с одной тусовки на другую, а абсолютная приколоченность к съёмочной площадке. Он должен был превратится в фонарный столб или стул с фамилией Эммы возле её трейлера на весь день, замереть и с умным видом наблюдать за всеми, кто к ней приближается. Через полчаса у него задёргался глаз. Через сорок минут затекла шея. А ещё через пару часов он вдруг почувствовал себя стариком на смертном одре, ведь просто стоять у трейлера, черт возьми, это не по Лос-Анджелесу мотаться, выкуривая всякое отребье из их наркоманких засад и притонов.

Эмма носилась из трейлера на площадку так, словно в зад её был встроен пропеллер, но что ещё яростнее раздражало капитана – её показное равнодушие. «Не обращайте на него внимания, он тут кто-то вроде мебели», – отвечала она на вопросы своих коллег, что останавливались перед Джеффом точно перед музейным экспонатом. В один из таких моментов, когда терпение капитана было уже на исходе, он резко схватил Эмму за руку, не позволяя ей взобраться по ступенькам в трейлер, и с силой сжал её запястье.

– Послушай меня, выскочка, – угрожающе зашипел он. – Ты думаешь мне в радость стоять здесь под палящим солнцем и смотреть как ты, мартышка, и всё твоё стадо, носитесь по площадке, как в зад ужаленные?

Теперь на смазливом личике с гримом не было той самодовольной ухмылочки, которой она одаривала капитана каждый раз, когда объясняла очередной гримёрше или оператору, что Джефф – это неодушевленный предмет. Голубые глазки её, густо подведенные ужасающе-красной подводкой, расширились в испуге, и она часто заморгала, пытаясь отогнать от себя пелену внезапной паники. Мужчина только ухмыльнулся.

– Отпусти меня, псих, – рявкнула она, пытаясь вырвать руку из его мёртвой хватки.

– Ты затеяла очень опасную игру, потому что, поверь, пытаться задеть капитана полиции – идея дрянь.

– Тебя уволили! – блондинка гордо выпрямилась, пытаясь утихомирить заколотившееся в страхе сердечко.

– Меня отстранили от обязанностей, – Джеффа снова задели за живое.

– Ха! Это разве не одно и то же?

– Я могу вернуться в любой момент, и наверняка для того, чтобы раскрыть дело об убийстве одной актрисульки кровожадным маньяком. Тебе лучше дружить с людьми, которые пекутся о твоей безопасности, девочка.

Их взгляды вдруг встретились – голубой лёд и угрожающий изумруд, заставляя обоих на долю секунды усмирить пыл. Эмма уловила тонкий аромат парфюма капитана, а он заметил почти невидимый шрам у её виска. Равновесие взглядов нарушилось в пользу капитана, – блондинка отвернулась и гордо фыркнула. В этот же момент за их спинами раздался чей-то едва слышный смешок.

– Э-э-э, я, наверное, помешала вам?

Джефф нехотя обернулся на обладательницу тонкого женского голоска, чтобы увидеть молодую девушку в роскошном платье, будто сшитого для средневекового бала. Её светло-русые волосы были завиты и собраны в аккуратную высокую причёску, а карие глаза горели непримиримым любопытством. Капитан ухмыльнулся, оглядывая её видок, и Эмма не смогла пропустить это мимо ушей. В ту же секунду она грубо пихнула копа плечом, отправила ему гримасу отвращения и направилась к незнакомке, неловко остановившейся у трейлера.

– Не помешала, – деловитым тоном ответила она и схватила девушку за руку. – Пойдём, Джесс. Поможешь застегнуть корсет.

Проводив их напряжённым взглядом, Джефф сжал кулаки. Выход со съёмочной площадки так соблазнительно расположился прямо напротив его постоянного пристанища, и капитан всердцах даже предпринял несколько попыток побега, но каждый раз, когда мимо трейлера этой невоспитанной проплывала фигура какого-нибудь подозрительного световика или неестественно-педиковатого гримёра, он сдавался и возвращался обратно. В один из таких моментов душевных расприй и сетования на свою несчастную судьбу, Джефф вдруг призадумался. Капитан полиции он, в конце концов, или кто?! Ведь если на эту красотку точит зуб какой-то шизофреник, которого его парни никак не могут поймать, почему бы не сделать это ему самому? Убьёт одним выстрелом двух зайцев сразу, сделав из Эммы неплохую приманку! Главное, чтобы блондинку эту не прихлопнули быстрее.

– Ты идёшь со мной на вечеринку?!

Разочарованный девичий писк, больше напоминающий ультразвук, нехотя вырвал мужчину из целого ряда его полицейских стратегий и планов-перехватов, когда он с раздражённой миной обернулся к разъярённой блондинке, застывшей в дверях трейлера. Где-то за спиной Эммы хохотала её подружка.

– Я ничего об этом не слышал, – лениво ответил Джефф.

– Мне только что позвонил Дэвид и сказал, что ты обязан сопровождать меня везде. Я думала, твой рабочий день заканчивается вместе с моим!

«Да уж, я тоже так думал», – кисло подметил он, устало потирая шею.

– Я могу отвезти тебя домой, а твоему петушку скажем, что я был с тобой на этой чёртовой вечеринке. Что мне там делать, в шарады с вышибалами играть, пока ты упиваешься?

Эмма обиженно тряхнула головой и обернулась на Джессику, что-то ей рявкнув. Джефф выгнул бровь и тяжело вздохнул.

– Так что, идёт?

– Нет, – она снова повернулась к мужчине. – Дэвид будет там.

– Дерьмо.

Из дверного проёма в трейлере показалась светлая макушка Джессики. Щеки её раскраснелись от абсолютно необъяснимого ей веселья, и она приветливо помахала капитану рукой.

– Да не волнуйся ты, тебе не так уж и обязательно сидеть с нами. Главное просто ошиваться где-то поблизости.

– Ты нас не успокоила, Джесс, – Эмма закатила глаза, обняла девушку на прощание и поспешила спуститься с высоких ступенек. – Увидимся в полночь!

Джефф молча наблюдал за тем, как эта вертехвостка, тряхнув волосами, прошла вперёд, виляя бёдрами. Кажется, она направлялась к парковке, когда вдруг остановилась и с недовольной миной обернулась к мужчине.

– Ну ты как, идёшь?

До мерседеса, щедро одолженного Дэвидом, они добирались в напряжённом молчании. Джефф сам был удивлён своим манерам, когда открыл для блондинки дверь, а затем уже занял своё место, пристегнувшись. Не желая контактировать с молчаливым копом, она сразу же уткнулась в свой телефон. Одно за другим летели оповещения, раздражающе вибрируя, на что Джефф сжал зубы и нервно зашипел:

– Ты не могла бы… выключить звук.

Эмма улыбнулась. Конечно, она могла бы. Но ведь ей нужно было как-то вывести на разговор этого угрюмого амбала в пиджаке. Поэтому она поставила телефон на беззвучный режим и с довольной ухмылкой бросила его в сумку.

– Как Дэвид нашёл тебя? – с нескрываемым любопытством спросила она.

С силой сжав руль, Джефф попытался сдержать усмешку.

– Сама спроси у своего любовничка.

– Мы не любовники, – с губ слетел раздраженный вздох.

Ей и подумать о Дэвиде, как о предмете обожания, было странно. Он ничем не отличался от остальных галантных, эпатажных и романтичных мужчин, что окружали её днями и ночами, но с самого первого дня их знакомства в Леопольде она определила для себя границы общения с ним. Эмма знала: Тарино от неё без ума. Он готов отдать последнее, что у него есть, только бы увидеть её счастливую улыбку, только бы получить невинный поцелуй в щеку в знак благодарности и очередное согласие на ужин без продолжения у него дома. Дэвид Тарино был слишком в неё влюблен. Это Эмму и утомляло. Ей нужен был огонь и азарт, а не банальная романтическая сказка с хорошим концом, которую этот импозантный режиссёр ей обязательно гарантирует.

Можно ли было сказать, что Эмма пользовалась его бескорыстием и любовью? Определённо. Дэвид Тарино был её красной дорожкой на пути к Золотому Адаму, и какими бы подлыми ни были её намерения, она чувствовала себя вполне комфортно в образе глупенькой инженю, с улыбкой принимающей помощь своего щедрого мецената.

На разговор Джефф выходил неохотно, – это её раздражало. Эмма уставилась задумчивым взглядом в окно, глядя на мелькающие бутики и всё гадая – что бы у него спросить такого.

– А сколько тебе лет? – мозг так и не выдал вопрос оригинальнее этого.

Капитан покосился на неё и усмехнулся.

– Тридцать.

И замолчал. Актриса надулась и снова повернулась к нему.

– Не хочешь спросить, сколько мне?

– Мне все равно, – Джефф ухмыльнулся, сворачивая на знакомую улицу.

– Мне двадцать два, ты мой телохранитель. Ты должен знать обо мне всё, – голос похолодел, во взгляд вернулся лёд.

Ну и сухарь!

Он же коп, он должен быть, как минимум, весёлым. А пока что все его шуточки ограничиваются оскорблениями и неуместным сарказмом, который его, между прочим, совсем не красит. Тем не менее, автомобиль, наконец, въехал на подъездную дорожку, заставляя Эмму мысленно разочарованно простонать. Этот небольшой двухэтажный коттедж, который актриса неласково называла «дворец» – очередное вложение Дэвида в её талант. После того, как неизвестный псих спалил её квартиру, Тарино тут же замаячил на горизонте с предложением, мольбой, требованием переехать в его дом, который пустует без хозяев. Актриса согласилась лишь при одном условии – она будет платить ему за аренду. Дэвида такой расклад дел не устраивал, тем не менее, он согласился. Иногда Эмме казалось, что всё, что у неё есть – результат общения с Тарино, а не её собственная заслуга. Она понимала это, но от помощи его не отказывалась.

Всё с той же раздражённой миной Джефф обошёл машину, поправил этот чёртов пиджак и открыл для Эммы дверь. Поколебавшись, она, наконец, вышла.

– Постой у входа несколько минут, я должен совершить обход.

– У меня нет нескольких минут, – недовольно пробормотала она и вошла в дом вслед за Джеффом.

– А у меня нет времени на твои капризы. О, мой сэндвич.

Такая находка, оставленная капитаном утром, не могла не поднять ему настроение. Он схватил свой завтрак и обошёл кухню, заглядывая под стол и в шкафчики, убедился, что камера на месте, проделал ту же операцию с гостиной, и, под недовольный взгляд будто приколоченной к полу Эммы, последовал на второй этаж, где располагались только ванная комната и спальня.

– Вроде всё чисто, – он подошёл к двери, ведущей в её комнату, и толкнул её от себя, мгновенно замирая в проходе. – Мать твою.

Поспешные шаги по лестнице звучали будто через вакуум для оцепеневшего капитана, и только удивлённый вздох Эммы, вошедшей в спальню, смог вернуть его на землю. Он нервно сглотнул, медленно подошёл к кровати, уставившись на окровавленный ошейник и записку, лежащую под ним. На смятом, испачканном кровью листке бумаги, было напечатано:

«Завела себе сторожевого пса? Тогда будь осторожна: если он решит сорваться с цепи, ошейник запросто его задушит».

========== Глава 4. Против воли обстоятельств ==========

Однажды в этот чёртов дом перестанут врываться детективы, офицеры, режиссёры, телохранители, подруги, собаки, соседи. Но это не точно.

Эмма не была уверена наверняка, какое чувство сейчас преобладало в ней: ярость или страх. Хотелось схватить старое отцовское ружьё и самолично отправиться на поиски этого сумасшедшего, а потом девушка вспоминала, что она и стрелять-то не умеет, и пыл её утихал. Оставалось довериться – этим туповатым копам, её личному шкафу с мускулами и, конечно же, Дэвиду. И пока все они то и дело сновали из спальни в гостиную, топтали её замечательный газон на лужайке, составляли протоколы и фотографировали каждый угол её дома, девушка сидела на кухне, завернувшись в плед и испепеляя пустым взглядом пространство перед собой. Глаза сияли от слёз.

Это был какой-то бесконечный ночной кошмар. И утро, кажется, не собралось наступать в её жизни.

– Эм, а мне кажется, тебе нужно пойти на эту вечеринку и развеяться.

Джесс звучала неубедительно. Она, вообще, не мастер подбирать нужные слова в нужных ситуациях, так что большую их часть Эмма благополучно пропустила мимо ушей. В душе поселилось гадкое чувство отчаянного страха за собственную жизнь, и оно так тесно переплеталось с откровенной усталостью от глупых игр в кошки-мышки. Пусть этот чёртов трус уже встретится с ней лицом к лицу! Она так устала от его ловушек!

– Мисс Холл, распишитесь здесь и здесь, – голос детектива, что ведёт её дело, заставил девушку вздрогнуть и поднять взгляд на копа.

То был седовласый мужчина лет шестидесяти: в строгом кофейном костюме и с маленькими мышиными глазками. Он смотрел на Эмму с сочувствием, но в каждом его жесте девушка видела подвох. Как назло, на кухне материализовался и Джефф. Ну, конечно! Как же он пропустит такое событие.

– Что, Эванс, понравилось меня подсиживать? – грубо рявкнул капитан, оперевшись о холодильник и сложив руки на груди. – Уже придумал, куда повесишь свой портрет в моем кабинете?

Эмма закатила глаза, устало вздыхая. Слова на каких-то бланках, в которые она даже не вчитывались, сливались воедино неясным пятном, – сначала в чёрное, а затем в темно-красное, как кровь возле ошейника на её кровати. Девушка сглотнула и отправила умоляющий взгляд подруге.

– Ты бы все равно не взялся за это дело, Баттс. Не твой профиль.

– Я твой гребаный начальник, – мужчина сжал челюсти. – Здесь всё мой профиль.

– Так, парни, брейк! – выкрикнула Джесс, поднимая руки над головой. – Если хотите выяснить отношения, пожалуйста, делайте это не здесь.

Джефф машинально бросил взгляд на подавленную блондинку. Может быть, впервые и совсем на самую малую унцию ему стало её жаль. Никто не заслуживает подобного дерьма. Даже такая заноза в заднице, как Эмма.

Это и позволило ему терпеливо заткнуться, дождавшись, когда детектив Эванс сделает свою работу. Мимо пронёсся коп с уликой в виде окровавленного ошейника, и Джефф, совершенно себя не контролируя, встал в проходе, чтобы Эмма не увидела это снова. Ему не хотелось бы успокаивать её истерику, ведь всё, кажется, говорит о том, что сегодня ему придётся остаться в ночную смену.

Джессика заметила обеспокоенность Джеффа и ответила ему благодарным кивком. Эмма продолжала смотреть в стену, когда за спиной капитана послышался недовольный кашель. Он отошел от проёма, лицом к лицу встречаясь с озадаченным Дэвидом.

– Эмма, сегодня тебе лучше остаться у меня. Так будет безопасней.

Едва слышно ухмыльнувшись, капитан поймал на себе взволнованный взгляд Эммы. Она перевела его на Тарино и нервно сглотнула. Дэвид – не гарант безопасности, а если этот маньяк проберется и в его апартаменты? Эмма этого просто не переживёт! Последнее, что ей хотелось бы делать – быть чьей-то занозой в заднице, проблемной точкой, которую всегда надо спасать. Пусть это делает Джефф. В конце концов, это его работа. А если маньяк его убьёт, как обещал в записке, так она и не расстроится сильно.

– Прости, Дэв, но я не могу подвергать тебя опасности, – тихо промолвила она и опустила плечи. – И тебя, Джесс, тоже. Вы видите? Он следует за мной по пятам. Я не могу допустить, чтобы он узнал ваши адреса или, что ещё хуже, пробрался в ваши квартиры. Я останусь здесь, – блондинка подняла взгляд на равнодушного Джеффа и вздохнула. – А он останется со мной.

Дэвид таким раскладом дел точно не остался доволен, а Джессика лишь в раздумьях поджала губы, ведь в какой-то степени Эмма была права. Джефф устремил обречённый взгляд к потолку и мысленно сосчитал до десяти. Что ж, если она продемонстрирует ему пару своих пижамок, может быть, он и согласится.

– А меня, значит, подвергать опасности можно, – язвительно пробормотал он.

Высокий мужчина в костюме, идеально на нем сидящем, вёл себя сейчас точно двухлетний ребёнок, обиженный жизнью. Три осуждающих взгляда в этот момент устремились в его сторону, в немом укоре крича: «Это твоя, черт подери, работа!». И тогда капитан сдался, поднял ладони и кивнул.

– Тогда ты возвращаешь мне премию, – рявкнул он Дэвиду.

Тарино недовольно покачал головой.

– Эмма, я всё ещё не считаю, что это хорошая идея. У меня отличная охрана. У этого психа просто нет шансов.

Скинув с себя плед, девушка тяжело вздохнула и подошла к режиссёру, кладя ладони на его плечи. Джефф и Джессика переглянулись, обменялись недоуменными гримасами и вернули всё внимание к этой чёртовой парочке. Джесс считала, что Эмма и Дэвид хорошо смотрятся вместе. А капитана тошнило от напускной драматичности сего момента.

– Ты сегодня должен быть в Леопольде. И мы оба прекрасно знаем, как журналисты могут отреагировать на твоё отсутствие. Джессика пойдёт с тобой, а я останусь здесь. Мне так будет спокойнее. Пожалуйста.

Непринятие во взгляде его шоколадных глаз как-то даже подозрительно быстро сменилось на снисхождение. Он ласково улыбнулся, провел рукой по светлым волосам Эммы и кивнул. В следующую секунду мужчина наклонился и поцеловал её в лоб.

– О Господи, – прорычал Джефф, подставляя два пальца ко рту. – Вы ещё потрахайтесь тут.

– Джефф! – Джессика встала из-за стола и с укором покачала головой.

– Давайте, идите уже, пока я не передумала, – расхохотавшись и схватив лучшую подругу за руку, ответила она.

В последующие пару минут Джеффу пришлось наблюдать, с каким трудом Эмма выставляла их и ещё пару десятков зевак из своего дома. Да ему до фонаря, что там в её жизни сумасшедшей происходит и как много психов окружают эту проблемную девчонку: пусть ходит себе, носом шмыгает и принимает «правильные решения». А он будет её чёртовой тенью, потому что надо так, потому что, может быть, именно это поможет ему вернуться обратно. Осколки его сердца целиком и полностью принадлежат мечтам о возвращении на службу.

Внимательно проследив за её изящной фигуркой, скрывшейся за голубыми стенами этого проклятого дома, Джефф, наконец, достал припрятанную в пиджаке папку. Если коп что-то украл – это и не воровство вовсе. А если украл у своего подчинённого – так это вообще святое дело! В очередной раз убедившись, что Эмма сейчас принимает никчёмные слова утешения от своей престарелой соседки, капитан открыл первую страницу её дела и нахмурился, замечая её магшот в правом верхнем углу.

– Это ещё что за хренотень? – прошептал он сам себе.

– Ты о чем?

Тонкий голосок, прозвеневший за его спиной, заставил мужчину вздрогнуть и рывком закрыть папку, оборачиваясь к блондинке. Она попыталась взглянуть за его плечо, – но всё безуспешно. За этой крепостью из мышц и недовольства можно слона спрятать.

– Что ты там скрываешь?

– Не твоё дело, – рявкнул коп, а сам подумал – как иронично, дело-то как раз её. – Ты собралась спать на втором этаже на той жуткой кровати?

Блондинка свела брови вместе.

– Не переводи тему! Что ты прячешь?

Борьба здравого смысла и бешеного желания докопаться до истины обернулась победой второго. Капитан достал из-за спины её дело, протягивая папку ошеломленной девушке.

– Ты украл моё дело у мистера Эванса? – пропищала она.

– Что здесь делает твоя фотка? – Джефф отразил удар. – Тебя за что загребли?

Эмма опустила взгляд.

Вот дерьмо!

Угораздило же бывшего капитана полиции стать её телохранителем! Да это настоящая пытка, каторга, терапия электрошокером, лоботомия, – что угодно, и всё это за один день работы с ним! Не прошло и суток, как он выяснил страшную правду, скрываемую ото всех и вся.

– Это долгая история.

– Мы не торопимся, – довольно улыбнулся он и сложил руки на груди. – Если ты не расскажешь мне, я просто прочту это в твоём деле. Логично, не?

Предприняв жалкую попытку вырывать из его рук заветную папку, Эмма, наконец, сдалась. Она поплелась к кухонной тумбе и уселась на неё, свесив свои длинные ноги. Взгляд мужчины ненароком упал на эту картину, а в горле, отчего-то, вдруг пересохло.

– Я подралась с одной стервой. Кристи, – словно попробовав на вкус что-то отвратительное, сказала она. Джефф положил папку на стол и принялся вчитываться в слова, выведенные почерком, кажется, детектива Мартинса. Действительно, побои средней степени тяжести. Мужчина усмехнулся. А девчонка-то не промах! – В общем, дело быстро замяли. Дэвид за меня вступился, оплатил залог и меня выпустили. Даже суд был.

– Да что же ты такого этому Тарино сделала, что он пылинки с тебя сдувает?

Эмма промолчала, стараясь не выдавать собственной озабоченности этим вопросом. Действительно: как можно любить так сильно, чтобы принять все тяготы её жизни на себя?

– Странно, это всё происходило, когда я ещё работал. Почему я не слышал об этом?

Девушка пожала плечами и тяжело вздохнула. Капитан заметил свою подпись в левом нижнем углу протокола, усмехнувшись. Конечно, он просто не обратил на подобную мелочь внимания. И, вероятно, если бы кто о сказал ему, что спустя несколько месяцев он будет телохранителем этой девчонки – Джефф рассмеялся бы этому человеку в лицо.

На небольшой кухне повисла напряженная тишина, прерываемая лишь тихим шелестом бумаг. Мужчина вчитывался в каждое слово, в каждое показание и в описание каждой улики, пока Эмма сидела на тумбе, болтала ногами и наблюдала за сменой эмоций на лице капитана Джеффа. Ей часто доводилось встречать красивых мужчин. Но он обладал красотой другой, – не только внешней, – словно в его скверном характере и раздражающем поведении было что-то ещё. Не только глаза его изумрудные отдавали красотой, – во взгляде была харизма. Не только его сильные руки привлекали внимание, – в них была её безопасность. Актриса молча наблюдала за каждым его движением, каждым жестом и каждым вздохом, совершенно не заботясь о том, что она откровенно на него пялится. А спустя несколько минут напряжённого чтения, когда Джефф с раздраженным рычанием снял ненавистный пиджак, она сглотнула. Да так громко, что непременно привлекла его внимание.

– Что? – капитан поднял на неё свои зелено-голубые глаза.

Эмма поспешила опустить голову: так, чтобы длинные светлые волосы скрыли её пылающие щёки. Почему господь наградил этого засранца такой красотой?

– Ты… – девушка прочистила горло, вспомнила о том, что она, вообще-то, актриса, и гордо расправила плечи. – Ты зачем сейчас моё дело изучаешь?

– Я хочу сам заняться расследованием, – Эмма едва успела приоткрыть рот, когда поднятая ладонь капитана её остановила. – Да-да, у меня нет полномочий и все такое. Но они и не понадобятся. Что-то в этом деле меня настораживает. Такой скряга, как Эванс, подобные преступления расщёлкивает на раз. К тому же, наш психопат на улики не разменивается. Он будет копать в одну сторону, а я в другую.

– Для бывшего копа ты слишком помешан на этом.

У Джеффа как-то слишком истерично вдруг дёрнулся правый глаз.

До взрыва атомной бомбы: пять, четыре, три, два…

Она испуганно округлила глаза, когда мужчина закатил рукава своей рубашки и медленно двинулся в сторону тумбы, на которой уселась актриса. Джефф старался дышать ровно и не срываться, когда угрожающе склонился над испуганной девушкой, поставил руки по обе стороны от бёдер Эммы и с немой претензией заглянул в огромные голубые глаза. Он буквально слышал, как напряженную тишину разрезает бешеный стук её сердца.

Кожа блондинки мгновенно покрылась мурашками. Горячее дыхание мужчины опаляло её лицо, когда он, отодвигая прядь пшеничных кудрей, с угрозой прошептал:

– Меня, чёрт тебя подери, не уволили.

Он не отодвигался от Эммы ни на дюйм и всё ждал, когда она в испуге отпихнет его от себя и заистерит. Но вместо этого актриса едва слышно хохотнула – прямо в его шею, и та мгновенно отреагировала мурашками. Джефф сжал челюсти и в недоумении уставился на её весёлое личико.

– Для тебя это такая больная тема! – воскликнула она.

– По крайней мере, за мной не гоняется умалишенный маньяк-извращенец.

– А в записке он угрожал тебе. Ты мой телохранитель, а значит, он охотится на нас

обоих.

– В таком случае, он ещё и самоубийца.

К огромному сожалению Эммы, Джефф отстранился. Он вернулся к чёртовой папке и открыл последнюю исписанную страницу с показаниями сегодняшних событий. Все содержимое этой папки больше напоминало капитану художественное произведение, – уж слишком неправдоподобно звучали, например, описания улик, а об окровавленном ошейнике, найденном на кровати Эммы, не было ни слова. Нахмурившись, полицейский захлопнул папку и устало потёр виски. Со всем этим ему придётся разобраться завтра, пока эта вертихвостка с шилом в своей аппетитной заднице будет носиться от трейлера до съёмочной площадки.

– Я не знаю, как я буду спать в этом доме, – тонкий голосок девушки разрезал устоявшуюся уютную тишину.

Он поднял на неё взгляд и улыбнулся уголком губ.

– У тебя были все шансы свалить со своим павлином в закат. Или с этой симпатичной подружкой. Как там её, Джесс? У неё кто-нибудь есть?

Эмма отправила Джеффу уничтожающий взгляд и, наконец, спрыгнула с тумбы.

– Тебя это не касается, – рыкнула она. – Я не хочу оставаться в этом доме. Здесь плохая аура.

– Конечно, не каждые стены выдержат присутствие такой ведьмы.

– Ты просто невыносим.

– Зато я знаю, что от моего предложения свалить отсюда нахрен ты ни за что не откажешься. Нас всё равно грохнут вместе, так почему бы не повеселиться напоследок?

И тогда она рассмеялась, – может быть, впервые за долгое время, – искренне. То, как менялось её лицо во время хохота, каким удивительным был этот звук, заставило Джеффа мимолетно улыбнуться и самому. Всё это было странно и непривычно для него, бешеный контраст чувств ярко выделялся на фоне его апатии ко всему живому, и, в конце концов, он сдался, позволив себе засмеяться вместе с ней. Было в этом что-то истерическое, словно вся боль и какие-то подкожные страхи выходили из обоих, но Джефф и Эмма не заботились и об этом. Через пару минут они снова начнут препираться и говорить о том, как они удручены работой друг с другом, а потом что-то снова заставит их замолчать. Неизвестно, сколько будет это продолжаться, и, может быть, уже завтра капитан придёт к Тарино с заявлением об увольнении, но сейчас, в этот самый миг, они не желали ничего другого, кроме как стоять на кухне в одиннадцать ночи и хохотать, наверное, на весь этот гребаный мир.