Текст книги "Learn to manage your life (СИ)"

Автор книги: YOUROCEAN

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

***

Я лежу на спине, мои веки опущены, а ноги и руки вовсе отказываются шевелиться. Я пытаюсь открыть глаза, но не ничего не ходит. Вокруг уже такая привычная темнота, и мне хочется снова идти на поиски света, но я не могу встать. Все тело отказывается меня слушать.

Я снова вспоминаю о Рейчел. Но все хорошее, что было между нами в момент перекрывается моим поцелуем с Тиффани. Я ничтожество, полнейший придурок! Я не должен был так поступать с ней! Что если сейчас она снова находится под натиском Зака и ей никто не может помочь? Черт!

Я люблю ее. Я полюбил ее уже тогда, в баре. Просто сам не того не понимая, я все старался найти описание своим чувствам, но никак не мог подумать, что это именно любовь.

– Дорогой мой, не оставляй нас, я прошу тебя, – снова слышится голос матери. Похоже, она плачет.

Внезапно ощущаю ее прикосновение на своей руке, затем на голове. Внутри все содрогается. Я пытаюсь открыть глаза, но опять не получается.

– Ана, мы просидели с ним уже два часа. – Я слышу голос отца. Его тон звучит до боли расстроенно. – Доктор Лонгман просил, чтобы мы покинули палату еще полчаса назад. Им нужно провести обследование Теодора еще раз.

– Почему это произошло именно с ним, Кристиан? – Всхлипывает мама. От ее слез сжимается сердце, и мне невыносимо хочется успокоить ее, но любая попытка очнуться заканчивается провалом. Проклятье!

Я чувствую, как ласковая рука матери гладит меня по голове, это невероятно успокаивает.

– Он проснется, Ана. Обязательно проснется!

Уверенность отца передается и мне, я начинаю все сильнее верить в то, что скоро все же увижу их, свою семью…

***

Ощущения, что тону в бездонном океане, у которого совершенно нет конца. Такое оглушительное чувство заполняет сознание, и я никак не могу избавиться от него. Что-то темное и горячее застилает глаза, которые я все еще не в силах открыть. Боль. Кругом одна только боль и темнота. Губы и веки плотно закрыты, руки и ноги совершенно потеряли работоспособность и отказываются слушаться меня.

– Поверить не могу, что сказал ему такие ужасные вещи.

Вода вокруг рассеивается, я узнаю голос Брайана. Он где-то рядом, но я не в силах подняться на ноги, открыть глаза, чтобы увидеть его.

– Если бы я знал, что все было не так…

– Все будет в порядке, Брайан, – появляется еще чей-то очень мелодичный голос. Я подозреваю, что это Лесси.

Но где же Рейчел? Я не разу не слышал ее. Что если она и вовсе забыла про меня за эти два месяца и больше не захочет даже слышать мое имя? Эта мысль пугает. Я не смогу без нее.

– Мы навестим его завтра, – снова произносит девушка. – Идем.

Я слышу, как захлопнулась дверь. Вокруг снова воцаряется тишина, поглощая меня все больше и больше. Я чувствую, что злосчастная туманность застилает рассудок, унося в глубокий крепкий сон.

***

Невероятная боль растекается обжигающей кислотой по всему телу. Ужасно ноет голова, ребра и ноги. Сейчас мне даже не хочется пытаться пошевелить хоть чем-нибудь, опасаясь того, что будет лишь больнее.

В кромешной тьме я погружаюсь в беспросветные размышления. Если в ближайшие сроки я не приду в себя, они отключат аппаратуру. И тогда я больше вовсе не увижу тот серый город, родные лица и озорные глаза койота.

Почему же я не слышу ее? Казалось бы это один из самых желанных голосов, но его нет. Где она сейчас? Если Зак продолжает ее мучить? Учитывая все боевые умения девушки, она не всегда может дать отпор этому мерзавцу. Семейство Бернаров не славится присутствием ума.

Джордж. Наверняка сейчас он безумно рад, что я бессилен и как никогда нуждаюсь в помощи, в поддержке. Внезапно в сознании всплывает его наглая рожа, и внутри все наполняется лютой ненавистью к этому человеку. Он давно хотел поставить меня на колени. Что же, вероятно, у него это получилось. Ведь то, что я нашел в информации об активах, отец так и не узнал. А значит мое место в “Грей энтерпрайзерс” потеряно. Представляю, как очень многие были рады такому известию. В особенности Джордж.

Но это не столь волнует меня, ведь есть более важные вещи. Мой койот. Наверное, я никогда не найду оправдание тому, что увидела Рейчел. И даже тот факт, что инициатива шла со стороны Тиффани, не играет роли. Я должен был выставить девушку за дверь, как только она поднялась в пентхаус на лифте. Почему я не сделал этого? Черт!

Туман немного рассеивается, я всплываю из темноты.

– Мистер и миссис Грей, добрый день. – Похоже это голос того врача, который разговаривал с матерью в прошлый раз. – Надеюсь, вы рассмотрели все документы, которые передала вам больница?

– Да, мистер Лонгман, – обреченно вздыхает мама, – но мы не приняли решения.

– Не медлите, миссис Грей. Прошло уже полторы недели с момента нашего разговора.

Что?! Полторы недели?! Как?! Это невозможно!

– Мы все понимаем, мистер Лонгман. – Я слышу суровый голос отца. – Но вы так же должны понимать, что это очень серьезный шаг, которые не делается спонтанно. Дайте нам еще немного времени.

Слышится тяжелые вздох.

– Конечно. Разрешите вас оставить наедине с сыном.

До меня доносятся удаляющиеся шаги. Я пытаюсь пошевелить рукой, но снова не выходит. Проклятье!

– Мы не может сделать этого, Кристиан! – Голос матери обретает грубоватый оттенок. – Это наш сын!

Веки словно наполнены медью, и я не в силах поднять их, как бы не пытался. Мне хочется успокоить мать, сказать, что я в порядке, но у меня просто нет возможности сделать это.

Внезапно чувствую легкое покалывание на щеке. Ласковая рука матери успокаивающе поглаживает меня, а я никак не могу очнуться.

– Я все понимаю, Ана, – слышится голос папы, – но прошло уже так много времени, а Тедд никак не приходит в себя. Это говорит о многом, милая.

– Даже слушать не желаю! – Прикрикивает мама, заливаясь горькими слезами.

– Успокойся…

– Не смей даже думать об этом, Кристиан! Я не убью своего ребенка! – Она продолжает кричать, всхлипывая от рыданий. Сердце кровью обливается, ведь я ничего не могу сделать, чтобы хоть как-то утешить ее.

– Ана…

– Он очнется!

– В этом нет уверенности.

– Но есть вероятность!

Я снова проваливаюсь в черноту. Нет…

***

Я словно парю в пространстве, у которого нет начала и нет конца. Кругом туман, который застилает глаза белой пеленой, ослепляя меня. Сейчас нигде нет черного цвета, только белый. Впервые за долгое время, и это удивительно. Я принимаю попытку шевельнуть ногой, но ужасная боль вмиг полоснула конечность. Черт!

Я слышу чей-то тихий всхлип. Ни слов, ни эмоций, а лишь прерывистое дыхание и поочередные всхлипы. Кто со мной сейчас? Мне хочется открыть глаза, но как всегда они отвергают и эту попытку. Чья-то ласковая рука касается моей, и все тело словно пронзает электрическим зарядом. Я слышу каждый вдох, чувствую каждое прикосновение, но никак не могу ответить тем же.

Ощущаю прикосновение к моей щеке, затем чья-то рука замирает на моей грудной клетки слева, где сердце. В этот момент горькие всхлипы нарушает громкое уханье моего сердца. Кажется, его стук слышен в радиусе многих километров отсюда. Касание нежной ладони прожигает меня, в жилах закипает кровь. Мне невыносимо хочется увидеть этого человека. Я стараюсь изо всех сил, но не могу.

Черная пелена застилает все бело вокруг, я проваливаюсь в забытье…

***

– Тео, дорогой мой, проснись. – Чей-то знакомый женский голос врывается в сознание, но это не Рейчел.

Снова чувствую, как кто-то касается моей ладони, но испытываю непреодолимое желание вырваться из этой хватки.

– Я знаю, ты сможешь. – Тиффани! Я узнал Тиффани! Нет! Только не она! – Ты так нужен мне!

А ты мне нет! Господи! Я допустил самую ужасную ошибку именно из-за нее и даже видеть не хочу эту девушку. Всеми силами пытаюсь опять заснуть, но не выходит. Ее пальцы вырисовывают невидимые узоры на моей руке, а мне до жути неприятно. Кто-нибудь, уберите ее отсюда!

– Что ты здесь делаешь? – Я узнаю Брайан. Слава Богу! Он здесь.

– Пришла проведать Тео, – грустно произносит Тиффани. – Не хочу потерять его.

– Из-за тебя одни беды, Расл! – Тон друга взлетает на несколько октав. – Тедд был бы не рад видеть тебя, если бы очнулся.

Повисает минутная пауза. Ох, я всегда был уверен в Брайане! Он буквально читает мои мысли и пересказывает их Тиффани.

– Он остался один, – заявляет уверенно Расл. Ее голос выбешивает меня еще сильнее. – Той девушке Тео больше не нужен. Бедняжка пришла в самый неподходящий момент, когда мы с Теддом не стеснялись своих чувств.

– Что ты несешь? – Брайан переходит на смех.

– Очевидные вещи. Та девушка… Рейчел, кажется, была очень сильно расстроена увиденным.

– Помниться, она выставила тебя из квартиры Тедда в одном белье! – Друг снова смеется. Да, это было то еще шоу!

– Не играет роли. – Высокомерность Расл не знает границ. Я пытаюсь открыть рот, чтобы уколоть ее в ответ, но губы отказываются двигаться. Черт! – Той драной кошке Тедд больше не интересен. В ее глазах он навсегда останется предателем. Уж я то понимаю женскую психологию.

Еще одно оскорбление в адрес Рейчел и я трудом немыслимых усилий просто заставлю себя подняться на ноги!

– Она любит его, Тиффани.

На этой фразе что-то внутри меня обрывается, становится очень пусто и на удивление тепло. Она не забыла обо мне…

– О чем ты говоришь? – Смеется девушка.

– О чувстве, которое тебе не известно, Расл!

Тиффани нахально смеется, до меня доносится звонкий стук ее каблуков.

– Ох, как это мило! Бедная замухрышка влюбилась в миллионера… Увы, но у их истории нет продолжения! Когда Тедд очнется, я буду рядом. И о своей жалкой девчонке он забудет!

Дрянь!

– Выматывайся отсюда! – Брайан снова повышает голос. Нужно будет поблагодарить его за этот разговор с Расл!

– И не подумаю!

– Я могу позвать Рейчел, – усмехается друг, – она в момент выставит тебя из палаты.

В душе я тоже посмеиваюсь. Мой мужественный койот.

– Не будь так уверен!

– Это опыт показал. – Брайан веселится от души, его настрой передается и мне.

Все будет хорошо. Я справлюсь. Я смогу выбраться из этой черноты.

***

Я чувствую не только обжигающую боль, но и то, как затекло все тело. Невыносимое желание вытянуться на больничной кровати захватывает рассудок, поддалкивая меня к новым попыткам пошевелиться.

Ценой немыслимых усилий мне удаётся приоткрыть губы, втянуть воздух и снова закрыть. Да! Кажется, постепенно тело начинает меня слушаться. Хочу попробовать сказать что-нибудь, но челюсти вновь тяжелеют. Я пытаюсь сжать руку в кулак. Не выходит. Хочу открыть глаза. Снова провал.

Мне ужасно наскучила пустота. Это единственное, что я вижу.

– Миссис Грей, мне жаль говорить об этом. – Я вновь узнаю голос врача. – Здоровье вашего сына совершенно не изменяется. Ухудшений нет, но и улучшений не наблюдается.

– Вы снова будете говорить мне о неотложном лишении жизни моего сына? – Голос матери дрожит. Кажется, она снова плачет.

– Увы, миссис Грей, но его уже давно нет в живых…

– Замолчите сейчас же! – Вскрикивает мама. Подумать только, сколько она нервничает.

– Но ведь мы лишь стараемся оттянуть момент окончательной остановки его сердца…

– Не смейте говорить мне такие вещи, он жив!

– Ана… – Отец тоже здесь.

– Это все неправда, Кристиан! Теодор справится, я уверена в этом!

– Миссис Грей, с момента аварии прошло уже как три месяца, – вмешивается доктор. – Все это время мы надеялись на лучшее, но как видите…

Три месяца… Невероятно… Этого не может быть.

– Ана, это нужно сделать… – Вздыхает папа.

– Как ты можешь говорить такое?!

Мама снова срывается, заливаясь нескончаемым потоком слез.

– Так будет лучше для него!

– Вздор!

– Это действительно так, миссис Грей. – Вмешивается врач.

Я постепенно прихожу в себя, с каждым днём ощущаю себя сильнее, но просто не знаю, как сообщить им об этом.

– Ни за что на свете я не убью своего сына! – С этими словами, кажется, она выходит из палаты, звонко хлопнув дверью.

Снова хочу разомкнуть губы, но в этот раз не выходит. Чёрт!

– Ждать больше нет смысла, мистер Грей, – произносит доктор, с силой выпустив из легких воздух.

– Делайте все, что нужно доктор Лонгман.

Что? Нет! Нет! И нет! Поверить не могу, что он дал согласие на отключение аппаратуры! Кажется, пора готовиться к худшему…

***

Я неожиданно всплываю из тумана, все тело продолжает ныть от боли. Плюсы забытья только в том, что в эти моменты ты не чувствуешь ничего. Только безмятежность. Но это даже пугает. Ведь ты не ощущаешь себя живым.

Мне тяжело смириться с мыслью, что совсем скоро я окончательно распрощаюсь с жизнью. Попыткам открыть глаза, пошевелить конечностями просто нет конца, но все они обречены на провал. Хочется кричать, выть от собственного бессилия. Но я лежу молча. Постепенно осознавая то, что больше не увижу никого из родных… Не увижу её.

“Она любит его!”

От этих слов лишь сильнее скребутся кошки на душе, ведь Рейчел никогда не узнает, что я люблю её не меньше.

В сознании проплывают самые разные воспоминания. О детстве, юношестве, о первых успехах и падениях, о койоте… Мысли о последнем беспокоят больше остального. Как же все ужасно!

– Борись за эту жизнь!

Господи, я слышу её! Рейчел здесь! Я снова пытаюсь открыть глаза. Проклятье!

Её ласковая рука мягко поглаживает меня по щеке, внутри все млеет.

– Не оставляй меня, Тедд…

Её слова как молитва… Меня разрывает в клочья от того, что я ничего не могу сделать, хоть и не перестают стараться. Туман в глазах начинает рассеиваться, но веки по-прежнему отказываются подниматься.

– Я люблю тебя! – Её голос дрожит. По тону я понимаю, что она плачет. Боже!

Эти слова возносят меня, заставляют сердце ускорять свой ритм. Рука девушки мягко ложится на мою, Рейчел тихо всхлипывает.

Мне удаётся пошевелить пальцами, я слабо сжимаю её ладонь. Да! Я смог! Не верится!

– Тедд? – Настороженно спрашивает Рейчел, шмыгая носом. Её рука в ответ плотнее стискивает мою. Я ощущаю тепло, нежность…

Мои веки с невероятной тяжестью медленно поднимаются вверх, перед глазами все расплывается. Ужасная пелена застилает все вокруг, я никак не могу сосредоточиться на прекрасном лице, которое я так желаю увидеть.

– Рейчел…

========== Глава 22 ==========

Мой хриплый голос эхом отражается от стен палаты. Мне невыносимо тяжело говорить, невыносимо тяжело бороться с туманом и сонливостью, но я стараюсь из последних сил, только бы вновь не потерять из вида ее прекрасное лицо.

Серо-голубые глаза в момент округляются. Девушка срывается с места, оставляя меня одного. Черт! Я медленно обвожу взглядом помещение, где нахожусь: самая обычная больничная палата, ничем не отличающаяся от других. Все тело намертво приковано к кровати, каждая клеточка изнывает от ужасной боли. Господи, какой кошмар! В забытье это было гораздо легче переносить.

Через несколько минут в палату влетают двое врачей и медсестра. Я мучительно вздыхаю и в момент жалею об этом: сильная боль полоснула по всей грудной клетке. Мои глаза находят заплаканное лицо Рейчел. Она стоит у самой двери, обеспокоенно наблюдая за происходящим.

– Мисс Гилмор, вам лучше подождать за дверью, – произносит один из врачей, что-то щелкая на аппаратуре рядом с моей кроватью. – Мы осмотрит мистера Грея и пригласим вас позже.

– Конечно. – Я едва слышу ее голос.

Рейчел последний раз всхлипывает и покидает палату, а я настороженно обвожу взглядом каждого присутствующего.

– Мистер Грей, я доктор Лонгман – ваш лечащий врач. Готовы избавиться от кислородной маски? – Спрашивает мужчина средних лет с добрыми карими глазами и изящно уложенной шевелюрой светлых волос. – Или все же еще опасаетесь нехватки кислорода?

Я не произношу ни слова, мне с трудом удается просто размыкать губы. Все мысли разлетаются, я сосредоточен только на боли, которая пульсирует во мне вновь и вновь. Какой ужас! Это неприятно, невыносимо, это выше моих сил, но я должен вытерпеть.

Спустя где-то полчаса доктора заканчивают осмотр.

– Если вдруг станет трудно дышать, вы в любой момент можете вызвать медсестру. Вам снова установят кислородную маску, – говорит доктор Лонгман, но я едва его слушаю. Мне хочется увидеть ее – это единственное, что зависает в сознании. – Мы сообщим вашим родителям, что вы пришли в себя.

– Позовите ее, – выдыхаю я, словно это последнее, что я могу произнести. Дышать без аппаратов тяжело, но прошло не так много времени. Скоро будет легче.

Доктор хмурится и, кажется, меня ждет лекция на тему того, что я слишком слаб и посещения посторонних не желательны, но Рейчел не чужой человек. Даже наоборот, один из самых родных.

– Конечно, мистер Грей.

Он проходит к двери, открывает ее и пропускает в палату Рейчел. Раскрасневшиеся красные глаза с опаской взирают на меня, а лицо не прекращает источать переживание. Она здесь, со мной!

– Только не очень долго, мисс Гилмор, – ворчит доктор Логман. – Теодору сейчас необходим покой.

– Хорошо, – шепчет Рейчел.

Мужчина выходит из палаты, захлопнув дверь с той стороны. Наконец мы наедине. Койот нерешительно подходит к кровати, присаживаясь на кресло рядом, где сидела до того момента, когда нагрянули врачи. Ее губы дрожат, а на глазах снова наворачиваются слезы. Моя физическая боль перемешивается с душевной, как только я осознаю, сколько она натерпелась из-за меня. Черт!

– Привет, – тихо произношу я, слегка повернув голову в ее сторону. Все тело ломит, изнывает, но я стараюсь не обращать внимание на эту острую боль. Нет ничего важнее девушки передо мной.

– Привет, – резко выдыхает Рейчел, растягивая губы в печальной улыбке. По пылающей щеке скатывается одинокая слеза, мне тяжело видеть ее такой. – Господи, Тедд… – Всхлипывает койот. Все ее переживания и страдания словно в зеркале отражаются внутри меня. – Они же… Они хотели уже сегодня отключить все! – Рейчел зажимает рукой рот, стараясь сдержать порыв мучительных рыданий. – Они бы убили тебя!

– Тише… – Полушепотом произношу я, пытаясь хоть как-нибудь успокоить койота. Ее слезы – невозможная пытка для меня, которая лишь добавляет боли.

– Самые ужасные мысли проносились в сознании…

Из прекрасных глаз не прекращают хлестать слезы, все внутри завязывается в тугой узел.

– Я в порядке…

От части это чистой воды ложь. Все болит, ноет, не дает мне покоя. Но ведь я живой.

Мне удается разговаривать только шепотом, на большее я просто не способен. Сил нет совершенно, и мне невыносимо хочется спать, но это подождет! Я так давно не видел Рейчел.

– Все навалилось так неожиданно и… – Койота делает глубокий вдох, разглядывая свои сплетенные пальцы. – Прости, что я не выслушала тебя тогда.

– Извиняться нужно мне, Рейчел.

Она поднимает на меня безжизненный взгляд, от которого разрывает изнутри. Нескончаемый поток слез продолжается скатываться по ее щекам, Рейчел медленно мотает головой из стороны в сторону.

– Я знаю, как все было на самом деле. – Ее голос дрожит, и я совсем теряюсь в мыслях, как успокоить ее без тактильного контакта.

Но стоп… Она знает. Ей никто не мог рассказать, кроме меня. Ведь ни Брайан, ни родители не знали, что произошло между мной и Расл на самом деле.

– Мы встретились с Тиффани случайно в одном из магазинов, – отвечает Рейчел на мой невысказанный вопрос. – В ее попытках хоть как-то уколоть меня, рассказывая историю того дня, я четко поняла слова: алкоголь и “я не стыжусь своих чувств”. – Девушка окидывает взглядом палату, плотно сжав губы. Ей тяжело унять каскад рыданий, как бы она ни хотела. Это видно. – Не знаю, почему, но я свято верила в то, что никогда не поступил бы так со мной. А тут ярые сказки Тиффани оказали мне огромную услугу и сыграли против нее самой.

Я увлеченно слушаю девушку, в душе проклиная тот момент, когда посмел заговорить в Расл первый раз в надежде на знакомство. Мне казалось, что это именно та девушка, с которой я проведу все свою жизнь. Оказалось – заблуждение. После расставания я верил в то, что мы останемся приятелями и не стам портить друг другу жизнь.

Неожиданно в сознании зазвучали фанфары, и я обнаружил у себя банку с опытом. Опыт оказался горьким.

– Я поняла, что Тиффани нагрянула к тебе далеко не в трезвом состоянии, – продолжает Рейчел. – И чувств как раз не стыдилась только она.

– Я сказал тебе однажды, что Расл – это лишь мое прошлое. – Мой хрип начинает раздражать меня самого, но я не могу иначе. Черт!

Взгляд серо-голубых глаз обретает ласковый оттенок, наполненный нежностью. От этого на душе становится подозрительно тепло, но до безумия приятно. Лишь через визуальный контакт я могу понять все ее чувства, во главе которых стоит любовь. Это немного смягчает боль, ну или же просто отвлекает от нее.

– Я это помнила, Тедд. – Уголки точенных губ едва дергаются вверх. Ох, знать бы, о чем она думает. – Поэтому, немного успокоившись и все обдумав, я вернулась в Эскалу. – Рейчел внезапно меркнет, видимо вспоминая череду событий. – Но там была лишь женщина, кажется миссис Тейлор, несколько мужчин в черных костюмах и твоя мать. – При упоминании о маме я напрягаюсь. В голове всплывают обрывки ее криков на счет отключения аппаратуры и искренняя вера в мое восстановление. Ох, скорее бы увидеть родителей! – Они сказали, что… – Рейчел запинается и туго сглатывает, вытирая глаза тыльной стороной ладони. – Ты попал в аварию и уже несколько дней находишься в больнице без сознания. Внутри все оборвалось. – Она вздыхает, уткнувшись взглядом в стену. Встречаться со мной глазами Рейчел не решается. – Я летела к тебе сломя голову, но врачи напрочь отказывались пускать меня в палату. Посещения были разрешены только родным.

Я завороженно внимаю каждому ее слову, мысленно вырисовывая картину происходящего. Забытье все пытается поглотить мое сознание, но я отчаянно стараюсь не упускать из виду любимую девушку, пропуская через себя все ее переживания и эмоции.

– Я просидела на кушетке рядом с твоей палатой почти целый час в надежде, что врачи все же разрешат мне войти. Тут я увидела твоих родителей. – Рейчел наконец переводит взгляд на меня, и я в момент могу прочитать все ее чувства: страх, волнение, переживание и…любовь. – Твоя мама сразу поняла, кто я, и подняла целый бунт в больнице, чтобы меня пустили к тебе. – Девушка усмехается, а я нерешительно растягиваю губы в кривоватой улыбке. Они едва слушаются меня, но я несказанно рад, что постепенно обретаю контроль над своим телом. – Я подождала, пока твои родители переговорят с доктором, а потом пригласят меня. Когда твоя мама выходила из палаты, она сказала, что прогнозы весьма благоприятные и совсем скоро ты должен прийти в себя… – Рейчел снова медлит, в уголках глубоких глаз вновь начинают маячить слезы. – Но ты не просыпался. Прошла неделя, две, плавно они переросли в месяц. Хороших новостей становилось все меньше. Врачи говорили, что ты все сильнее погружаешься в сон, и если так будет продолжаться, то навряд ли проснешься в дальнейшем.

Тяжело дыша, я перевариваю такие ужасные новости, невольно предполагая, чтобы случилось бы, если бы я не очнулся. Ведь по словам Рейчел, меня должны были лишить жизни уже сегодня.

– Из-за стольких переживаний я уже думала, что мое сердце остановится раньше, чем твое. – Она грустно улыбается. От этой мысли мне становиться хуже. Не могу представить ее холодной и безжизненной. – Твои родные, Брайан, я… Даже Лесси, которая едва знает тебя. Все были на нервах и с нетерпением ждали, пока очнешься. Однако это не происходило.

Рейчел тяжело вздыхает, вытирая остатки горьких рыданий. Кажется, она немного успокоилась.

– Тиффани тоже навещала тебя, – произносит девушка, слегка наклонив голову набок. – Доктор Лонгман один раз спросил меня, кем я все же являюсь тебе, а потом сказал, что с точно таким же описанием к тебе приходила мисс Расл. Правда только однажды…

Я всеми силами подавляю внутреннее раздражение, которое начинает бушевать во мне с новой силой. Эта дрянь еще смела называть себя близким мне человеком, хотя сама изрядно подпортила мое существование. Дьявол! Ей-Богу, если эта девушка еще раз явится сюда, я поставлю на уши всю больницу, только бы духу ее больше было в моей палате!

– Было очень тяжело, Тедд, – шепчет Рейчел, направляя на меня измученный взгляд. – Нам всем было тяжело. А когда мне сказали, что тебя собираются отключит от источников искусственной жизни… – Девушка выдерживает паузу, видимо борясь в очередным наплывом слез. – Даже рассказывать об этом не хочу. Главное, что ты пришел в себя.

Ее глаза наполнены любовью, и я вспоминаю, что она произнесла, когда я был без сознания.

“Я люблю тебя!”

Больше в этом нет никаких сомнений.

– Я люблю тебя! – Срывается с моих губ с мучительным выдохом, словно это последнее, что я говорю ей.

Заплаканные глаза Рейчел заливаются уже таким знакомым блеском, она кривит губы в очаровательной улыбке. Больше между нами нет недосказанностей.

– Я тоже тебя люблю, – произносит девушка, едва касаясь моей руки.

Я аккуратно сжимаю ее ладонь, игнорируя тупую боль, которая в миг пронеслась от запястья до плеча. Мне важно видеть ее, чувствовать. Это все, что сейчас нужно. Рейчел ласкового водит большим пальцем взад вперед, разгоняя по телу приятные покалывания внутри. Подумать только, что я чуть не потерял своего самого дорого лугового волка.

В палату входит мистер Лонгман, прервав сладкие грезы. Закон подлости работает на все сто.

– Мисс Гилмор, – сурово произносит он, – мистеру Грею нужен отдых. Вы можете навестить его завтра в любое время.

– Конечно, доктор Лонгман, – отвечает девушка, поджав губы.

Мужчина покидает палату, а Рейчел все не отводит от меня взгляд. Затем поднимается с кресла и, не отрывая своей руки, мягко целует меня в лоб. Да, пожалуй, это единственное место, от прикосновения к которому я не испытываю боли.

Прибор, выводивший данные пульса, запищал чаще, выдавая все мои эмоции. Проклятье!

– Я приду к тебе завтра, – улыбнулась девушка и поспешно вышла из палаты.

Я вновь остался в одиночестве, которое с недавних пор начинает меня пугать. Сонливость окутывает с головой, но я боюсь закрывать глаза. Страх того, что я не смогу проснуться снова, не покидает сознание, но все внутри меня так сильно желает забытья, что я невольно проваливаюсь в темноту.

***

Резкая боль в грудной клетке заставляет меня проснуться, мучаясь от этих ужасных ощущений. В палате уже светло, и я смутно гадаю, сколько сейчас время… И какой вообще сегодня день. Я пролежал в коме три месяца, это не малый срок. Кажется, за окном уже октябрь. Осень. Мое любимое время года, а прикован к больничной кровати и едва могу шевелиться. Проклятье!

Я оглядываю палату, погружаясь в глубокие размышления “какой будет моя жизнь дальше?” Пожалуй, на этот вопрос невозможно найти ответа, ведь я совершенно не знаю, как обстоят дела в “Грей энтерпрайзерс”. По большей части устройство моей жизни зависит от работы. Нужно будет поговорить об этом с отцом.

Дверь в палату приоткрывается, я вижу счастливое лицо матери.

– Тео! – Восклицает мама и кидается ко мне, а я тут же съеживаюсь, опасаясь ее эмоций.

Она присаживается в кресло рядом с койкой и сильно сжимает мою руку. Я недовольно хмурюсь, пытаясь перетерпеть внезапную волну боли. Чёрт!

– Тише, Ана, – укоряет отец, – ему ведь больно.

– Прости, – шепчет мама, немного ослабляя хватку. На её лице играет счастливая улыбка, а на глазах наворачиваются слезы. Только не это! – Как ты себя чувствуешь?

Хм, горькая правда ведь лучше, чем сладкая ложь, но рассказывать матери о своих страданиях, как физических, так и душевных, я не хочу.

– Все нормально, мам. – Сегодня мне уже удаётся разговаривать громче. – Будет ещё лучше! – Я стараюсь вложить в голос как можно больше энтузиазма, но он все равно получается слабым и безжизненным.

– Мы же чуть не потеряли тебя…

– Не нужно! – Протестую я, боясь, что ещё одной вспышки небольшой истерики я не выдержу. Мне хватило восклицаний Рейчел.

Отец становится позади матери и успокаивающе сжимает ее плечо. Глаза папы наполнены жалостью и сожалением, но он не высказывает свои эмоции. От этого даже немного легче.

– Какой сегодня день? – Хриплю я, стараясь сказать это как можно громче.

– Восемнадцатое октября, – отвечает мама, все еще продолжая сжимать мою руку.

Не может быть… Время пролетело ужасно быстро.

– Мы готовились к худшему, – всхлипывает мать, но папа тут же одергивает ее.

– Хватит о печальном, Ана. В конце концов, он все же пришел в себя.

Я слабо сжимаю руку мамы, пытаясь хоть как-то ободрить ее. Я непременно поправлюсь окончательно, просто для это нужно немного больше времени.

– Боюсь, о печальном все же придется поговорить, – начинаю я, туго сглотнув. Пришло время узнать все то, что я пропустил за эти три месяца. – Как обстоят дела в “Грей энтерпрайзерс”?

Такой двузначный вопрос, но отец сразу понимает, что я имею в виду.

– Я знаю, что беспокоит тебя, Тедд, – отвечает он. – Ты остался при своем месте.

– Ты узнал правду? – Произношу так, словно это что-то нереальное, ведь я так и не смог донести до него главную информацию, а кроме меня это вряд ли кто-то знал. Тот, кто подставил меня, не допустил бы разглашения таких данных. Это не выгодно ему самому.

– Разумеется, – тон папы по-прежнему строг и серьезен, но по глазам видно, что он старательно скрывает ликования от того, что со мной все в порядке. – В день, когда я срочно вызвал тебя в офис, “Оскар корпорейшн” получила еще один наш актив. Один из самых главных, на нем базировалось все финансовое состояние нашего холдинга. В “Грей энтерпрайзерс” взбунтовалось все руководство, требовали твоего немедленного увольнения. – Отец немного мешкается. – Думали искоренить проблему путем устранения ее источника, то есть тебя. Ведь тогда нам еще не было известно, что твоя персона не имеет никакого отношения к передаче активов.

Мама все еще сжимает мою ладонь, глядя на меня так, словно я восстал из мертвых. Хотя, от части, так и есть. Но сейчас я слишком увлечен рассказом отца. Мне нужно знать, что происходило в компании в период моего отсутствия.

– У нас состоялось совещание как раз на этот счет, – продолжал папа. – Я пытался убедить своих коллег в том, что твоя вина не доказана. Но подстрекателем явно был мистер Бернар. Когда все начинали немного успокаиваться и соглашались со мной в том, что нужно все же дождаться тебя, он ярко утверждал то, что виной всему ты.

Чертов ублюдок! Я ненавижу его всем сердцем! Когда-нибудь судьба сыграет с ним злую шутку, и тогда смеяться буду только я!

– Практически к самому концу совещания меня позвонили из больницы и сообщили, что тебя доставили на скорой помощи без сознания.

Отец меркнет в момент, уставившись глазами в пол. Я терпеливо ожидаю продолжения, старательно игнорирую болезненные ощущения от сильной хватки матери. Если ей так спокойнее, пусть хоть всего меня обнимает.