Текст книги "(Без)надёжный роман (СИ)"

Автор книги: Your Kate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– До тех самых пор, – на этих словах он грубо толкается в меня снова, и я не выдерживаю, обмякнув в его руках от ощущения всепоглощающего удовольствия. Влас кончает следом за мной, излившись на простыни, – пока смерть не разлучит нас.

– …Пока смерть не разлучит нас, – заканчиваю вместе с ним, пытаясь отдышаться. Переворачиваюсь на бок и подпираю щёку кулаком. – Но шансов нет, правда? Что смерть разлучит нас нескоро? Ты ведь не собираешься бросать гонки?

Влас перекатывается на бок и прижимает меня к своей груди. Я не возражаю, когда он прижимается губами к моему виску и отвечает:

– Давай так, – предлагает он, зарываясь носом мне в волосы. Я невольно прикрываю глаза. – Если я проиграю эту гонку, то завяжу с этим. Это будет значить, что это уже не моё.

Отвечаю кивком, хоть мне слабо верится, что это даст мне надежду. Даже учитывая, что Влас почти месяц не тренировался.

– Что ж, а теперь я объявляю вас мужем и женой, – доносится до нас торжественный голос регистратора, и я невольно прыскаю со смеху. Это так… нелепо. – Можете поцеловать невесту.

В этот момент Влас тянет меня к себе и накрывает губы поцелуем…

========== 32. Настоящий друг ==========

На следующий день я встречаюсь с Димасом. Я на самом деле ужасно соскучилась по нему, ведь мы почти не виделись на протяжении всей той недели, когда я безрезультатно пыталась забыть Власа. Сегодня же у меня выдался свободный денёк, и я, не раздумывая, отправилась во двор, в котором Димас уже привычно чинит чей-то мотоцикл.

Он улыбается при виде меня, и я понимаю, что просто не могу больше врать ему, ведь этот парень на самом деле мой единственный настоящий друг. Поэтому я усаживаюсь на капот Жигулёнка, беру себе бутылку пива и рассказываю Димасу обо всём, что произошло между мной и Власом за всё это время. Странно, но парень даже не удивляется.

– Вообще-то я знал об этом, – сообщает Димас невозмутимо, и я вскидываю брови. Знал? – Давно уже. У нас в кругах вообще трудно чёт скрыть. Особенно мутки с девчонкой по имени Аида. Я просто ждал, пока ты расколешься.

– Ох, ну… – я умолкаю, раздумывая над услышанным. То есть, всё это время он просто притворялся, что ему ничего не известно? – Что ты думаешь об этом?

– Ну, Влас, конечно, тип мутный, – начинает парень, делая глоток пива. Я невольно напрягаюсь. – Но если тебе с ним по кайфу, то чё бы и нет? Только помни, мадама, если он тебя обидит, маякни, и я ему сразу башку оторву.

Я улыбаюсь. Не зря я считаю Димаса своим другом. Он единственный не стал лезть в мою жизнь с дурацкими советами. Просто предупредил, что Влас может быть опасен, и он всегда меня защитит.

– Тебя чёт волнует, мадама? – спрашивает Димас, заметив, как я задумчиво рассматриваю горлышко бутылки. Я не выпила и половины. – Чё стряслось?

– Звонарь, а что нужно для участия в гонках? – интересуюсь, поднимая на него взгляд. Есть у меня кое-какие мысли по этому поводу. – Ну, в ежегодном заезде. Туда ещё можно попасть?

– Ну, теоретически… – бормочет парень, пожимая плечами. Я не свожу с него взгляда, ожидая продолжения. – Нужен хороший байк, штука баксов и хотя бы одна победа в любительских гонках. А чё, есть знакомый гонщик?

– Да, – отвечаю, помедлив. Заглядываю ему в глаза и невинно улыбаюсь. – Я. Если ты одолжишь мне свой байк и поможешь подготовиться. Деньги я достану.

Я думала об этом с того самого момента, когда Влас сказал мне, что требуется его поражение на гонках, чтобы он завязал с этим. Я уверена, что могла бы посоревноваться с ним. Я способная, у меня будет самый крутой в мире учитель, и я… сумасшедшая, а это очень важная черта для человека, который собирается рискнуть своей жизнью. Я выиграю у него.

– Об этом не может быть и речи, мадама, – качает головой Димас, поморщившись. Он встаёт с капота и возвращается к ремонту мотоцикла. – Я не собираюсь подвергать тебя такой опасности. Тем более, до гонок всего неделя.

– Пожалуйста, Звонарь, – умоляю, отставляя бутылку в сторону. Подхожу к парню и усаживаюсь на бордюр рядом с ним. – Ты же не хочешь, чтобы я купила подержанный байк непонятно у кого и разбила себе голову на первом же заезде? Обещаю, я буду слушать каждое слово. Я быстро учусь. Я подготовилась к контрольной по химии всего за неделю.

– Это тебе не химия, блять, – ворчит парень, вытирая руки куском рваной футболки. Видно, что он сомневается, и я пытаюсь сделать максимально жалостливый взгляд, чтобы уговорить его. – Ладно… Попробуем пару заездов по местности, но: полная экипировка, подчинение без возражений, и если я скажу, что ты ни на что не годишься, ты просто навсегда забудешь о гонках. Понятно?

Я киваю, и Димас приносит мне старый защитный костюм, который подарил ему кто-то из гонщиков. Честно говоря, сейчас мне уже не кажется привлекательной мысль, что он тоже может когда-то в этом поучаствовать. Не хочу волноваться и за него тоже. Именно поэтому я решила сама пойти на гонки, а не уговаривать Димаса, хоть точно знаю, что он может выиграть.

Димас тратит почти час, чтобы объяснить мне, как устроен мотоцикл и как им управлять. На словах кажется, что ничего сложного, но я дважды ошибаюсь и чуть не получаю от него «желтую карточку». Но всё же спустя время и несколько упрямых повторений мне удаётся это запомнить, и Димас позволяет сделать пробный заезд.

Первые попытки кажутся просто кошмарными. Несколько раз я едва не падаю и чуть не врезаюсь в Жигулёнок Димаса. Парень психует, ворчит какие-то проклятья себе под нос, но позволяет мне пробовать снова и снова, пока мне не удаётся ровно проехать хотя бы несколько метров. Мы возимся до позднего вечера, и уже к этому времени обучение даёт свои скудные плоды. Мне даётся езда на средней скорости и даже немного маневрирование.

– Я ожидал худшего, – признаётся Димас, когда после урока мы отдыхаем на его Жигулёнке. Я чувствую себя полностью выжатой. – Ладно… Постараемся слепить из тебя гонщика, мадама. Но ничего не обещаю… Кстати, ты уже выбрала себе крутую кликуху?

– Аида, – говорю, не раздумывая. Парень улыбается. – Это ведь звучит достаточно благородно для скаковой лошади?

Домой я добираюсь только ближе к ночи. Димас пока не разрешает мне ездить по городу, поэтому отвозит меня сам. Перед прощанием он отдаёт мне увесистую книжку с правилами дорожного движения и говорит, что я должна выучить это за два дня. Не понимаю, зачем, ведь у гонщиков нет правил, но всё же решаю не спорить с ним. Похоже, выспаться мне сегодня не суждено.

К моему удивлению, Артём не встречает меня в гостиной, как обычно. Поэтому мне приходится подняться на второй этаж и постучать в его дверь. Получив разрешение войти, я заглядываю в спальню. Кажется, я не была здесь… никогда.

Артём в это время уже готовится ко сну, и я немного неловко опускаюсь на край стула в углу, ведь у него здесь всё такое чистое и аккуратное, а я после занятий даже ни разу не умылась и несёт от меня как от настоящей рабочей лошадки.

– Ты одолжишь мне штуку баксов, братишка? – спрашиваю с порога, и парень удивлённо смотрит на меня. Но мне не особо-то хочется объясняться. – Я знаю, у тебя остались кое-какие накопления из денег, что даёт отец. К тому же… у тебя есть доступ к личному счёту.

– Куда тебя втянул этот ублюдок? – хмурится Артём, и я скрещиваю руки на груди. Опять он о Власе. – Имей в виду, если ему нужны деньги…

– Это мне нужны деньги, – уверяю его, и мой голос звучит абсолютно искренне. Я ведь не вру. – Не спрашивай, зачем. Просто скажи: одолжишь или нет? Я верну всё… до окончания школы точно.

– Можешь не возвращать, – бормочет парень, вставая из постели. Как благородно… Но я всё равно собираюсь вернуть всё до последней копейки. Не хочу ходить в должниках. Он подходит к тумбочке и достаёт оттуда кредитку, которую бросает мне в руки. – Снимай, сколько захочешь. Пароль – дата рождения мамы. Алексей поступает несправедливо, ущемляя тебя в деньгах… Но, Ада, если я узнаю, что ты влезла в какое-то дерьмо из-за него, я… сдам его в полицию… О, и, кстати, чем так воняет?

========== 33. Новичкам везёт ==========

Эта неделя кажется мне самым настоящим кошмаром. Каждый день я трачу всё своё время на тренировки с Димасом и усвоение школьной программы за весь этот год. Я засыпаю в обнимку с учебниками, и у меня практически не остаётся времени, которое могу провести с Власом. Поэтому я постоянно придумываю отговорки, вроде того, что я обещала отцу вовремя быть дома и вообще чувствую себя неважно. По поводу последнего я не вру. За эту неделю у меня лишь участились эти дурацкие головокружения, и из-за этого я даже чуть не упала с мотоцикла во время очередного занятия. К счастью, обошлось, и Димас ничего не заметил. Ещё меня мучают приступы тошноты по утрам и головные боли поздно вечером, но я решаю списать всё на усталость и повышенные физические нагрузки.

Мне оказывается на руку тот факт, что Влас в последнее время тоже много тренируется и едва уделяет время, чтобы увидеться со мной. Единственное, что теперь меня беспокоит – чтобы он не узнал о моём решении раньше положенного срока, иначе гонка с моим участием точно не состоится. Это становится особенно трудным, когда Димас объявляет, что договорился о пробной гонке для меня. Если мне удастся одержать победу, я смогу принять участие в ежегодном заезде. Это всё, чего я хочу сейчас.

Димас оказывается воистину строгим учителем, и уже на третий день обучения я знаю наизусть все правила дорожного движения и пробую ездить по городу. Парень убеждает меня, что это необходимо, ведь если я научусь ездить, в соответствии со всеми правилами, то и езда без них уже не составит труда. Не знаю, как это работает, но я беспрекословно подчиняюсь ему. Я полностью доверяю Димасу.

Моё участие в любительском заезде выпадает на пятый день обучения. Я волнуюсь, как никогда в жизни, постоянно кусая губы и теребя края своего защитного костюма. Больше всего меня беспокоит, что здесь может появиться Влас или кто-то из его друзей-гонщиков. Но Димас убеждает меня в обратном.

– Здесь слабые соперники, – говорит парень, окидывая взглядом ребят на мотоциклах. Они выглядят либо слишком юно, чуть старше меня, либо уже достаточно старо. – Эта гонка для новичков, профессионалы сюда не сунутся. Для ежегодного заезда не имеет значения, где ты победила, главное – деньги и вера в себя, ведь не каждый решится потягаться с такими профессионалами, как Тихон или тот же Влас. Главное – помни всё, чему я учил тебя, мадама. Я верю в тебя.

– Спасибо, – шепчу, в очередной раз оглядывая мотоцикл. За время обучения я уже немного научилась разбираться в том, как здесь всё устроено. Может, после гонки начну копить на такой же. – Я постараюсь быть достойной своего учителя.

Как только объявляют начало гонки, я крепко цепляюсь за руль мотоцикла и направляюсь на исходную позицию, чтобы поравняться с другими мотоциклистами. Одни парни. Они окидывают меня презрительными взглядами, и я спешно надеваю шлем, на последок показав им средний палец. Мне осточертело смотреть на их самодовольные рожи.

Когда звучит сигнал старта, я делаю глубокий вдох и срываюсь с места. Кровь пульсирует в висках, и я прикладываю усилия, чтобы сосредоточиться на скорости и дороге, которая раскинулась передо мной. Она не такая извилистая, как на трассе для профессионалов, но даже здесь я в полной мере сталкиваюсь со всеми трудностями новичка, привыкшего ездить по ровной местности. Нужно будет попросить Димаса максимально приблизить условия тренировок к реальной гонке.

Какой-то парень вырывается вперёд, и я напоминаю себе, для чего здесь на самом деле. Увеличиваю скорость, несмотря на страх слететь на ближайшем крутом повороте, и обхожу сразу нескольких соперников. Я знаю, что смогу это сделать. Ради Власа.

– Победу одерживает… Аида! – объявляет ведущий, и я не сразу понимаю, что прозвучало моё имя. Останавливаюсь и снимаю шлем. Пот течёт по спине в три ручья.

– Просто новичкам везёт, – ехидно замечает парень рядом со мной, но Димас пихает его плечом прежде, чем я успеваю ответить. Друг заключает меня в объятья.

– Он просто завидует. Ты была шикарна, мадама! – улыбается парень, отстраняясь. Я до сих пор не могу поверить, что смогла победить. – Ну чё, отметим?

– Лучше ещё потренируемся, – мягко возражаю я, оглядываясь вокруг. У меня всего два дня, а я с трудом победила даже таких же новичков. – Но сперва я ужасно хочу есть!

Кафе, в которое мы приходим, располагается на расстоянии около километра от любительской трассы. Когда мы заходим туда, официантка окидывает мой внешний вид задумчивым взглядом, но ничего не говорит, когда я плюхаюсь за пластмассовый столик прямо в защитном костюме. Если я сниму его, то в этом заведении станет невозможно дышать.

Я заказываю себе сразу два чизбургера, большую картошку и две колы, потому что чувствую себя так, словно бы меня неделю продержали в пустыне. Димас ограничивается пиццей и соком, хотя я и здесь утаскиваю у него пару кусков. За время этих тренировок я сбросила, наверное, уже пару килограмм и теперь похожу на стиральную доску.

– Если ты не выиграешь у Власа – что будешь делать? – интересуется вдруг Димас, с усмешкой глядя на то, как я напихиваю рот картошкой. Я пожимаю плечами, мыча что-то неразборчивое. – Я имею в виду, ты же не собираешься заниматься этим и дальше, мадама?

– Не знаю, – отзываюсь легкомысленно, делая несколько больших глотков колы. Я на самом деле ещё не думала об этом. Мне хочется верить, что я точно выиграю у Власа. Хотя это ужасно самоуверенно. С кем поведёшься, от того наберёшься, как говорится. – Может, поучаствую ещё разок… А что?

– Да так, – отмахивается парень, задумчиво разглядывая кусочек пиццы в своей руке. Никогда ещё не видела его таким рассеянным. – Я по-прежнему считаю, что этот вид спорта опасен для тебя, но ты… довольно быстро делаешь успехи… Ещё не видел более отчаянной девчонки. Поэтому… я подумал… что мы могли бы попробовать работать вместе, мадама.

– Боже, Звонарь, ты серьёзно? – ухмыляюсь, вытирая руки салфеткой. Не думала, что услышу от него такое. – Это приятно, что ты так в меня веришь… Но я вряд ли посвящу этому свою жизнь… Разве что на пенсии, когда будет нечего терять. Конечно, это круто – скорость и всё такое, но… я планирую дожить до восемнадцати без сотрясений и инвалидности.

Сейчас я понимаю, что на самом деле не готова стать профессиональным гонщиком. Единственной моей целью всё так же остаётся вытащить из этого Власа, а затем я планирую закончить так и не начавшуюся карьеру.

– Ты права, мадама, – соглашается Димас, мрачнея. Надеюсь, я не задела его чувства. – О чём я, блять, думаю? Это реально охренеть как опасно.

– Ты движешься в правильном направлении, Звонарь, – уверяю я парня, накрывая его ладонь своей. Он вскидывает брови. – Ты мог бы заняться тренерством и помогать новичкам. Не бесплатно, конечно.

– Правда? – недоверчиво произносит он, и я киваю. Димас на самом деле мне очень помог. – Может, ты права, мадама. Снимешься у меня в рекламе в качестве довольного клиента?

========== 34. Последняя гонка ==========

Оставшиеся два дня я тренируюсь ещё интенсивнее. К счастью, это оказываются выходные, и я почти сутками пропадаю во дворе у Димаса, учась ездить с правильной скоростью и обходить препятствия. Избегать Власа в это время становится ещё труднее, но я справляюсь с этим, соврав, что отец на выходные отправил меня к своим родителям, которых я, к слову, не видела уже около трёх лет. Я ощущаю близкое поражение, когда Влас вдруг сообщает мне, что слышал о новой гонщице с каким-то необычным прозвищем, и я старательно притворяюсь дурочкой, убеждая его, что эта девчонка – самоубийца. Ничего, совсем скоро всё это закончится.

Отцу и брату я вру, что провожу это время у репетитора, который наверняка уже даже забыл, как я выгляжу. Я не звонила ему с тех самых пор, когда на меня напали в подворотне прямо перед так и не случившимся занятием. Впрочем, отец так увлечён своей новой супругой, что даже не проявляет особого интереса к моей жизни. Для него важнее, что я стала ночевать дома и даже выполняю домашние задания. Артём же, кажется, уже привык, что я стала хранить слишком много секретов. Лишь изредка он напоминает, что беспокоится обо мне. Но я по-прежнему не знаю, что сказать ему в ответ.

За эти два дня я подаю заявку на участие в ежегодной гонке, и её одобряют к вечеру воскресенья. Это становится последним днём тренировок, и мы с Димасом до четырёх утра отрабатываем скорость, пока я не засыпаю, на секунду присев на капот Жигулёнка. Димас позволяет мне остаться в его квартире, и я делю спальню с его младшей сестрой, которая пытается пририсовать мне дурацкие усы, пока отсыпаюсь на диване. Именно этого мне не хватало, чтобы чувствовать себя уверенно среди толпы парней.

Димас будит меня ближе к обеду и сообщает, что пора сделать последний заезд перед решающей гонкой. Я спешно привожу себя в более-менее приличный вид, собираю волосы в высокий хвост и напоследок треплю по волосам сестрёнку Димаса, которая приносит мне бутылку воды и желает удачи. Наверное, единственный ребёнок, к которому я не испытываю негатива.

Когда я появляюсь на трассе для профессионалов, все на пару минут замолкают и почему-то пялятся в мою сторону. Наверное, оценивают мои шансы. Мне до последнего не хочется снимать шлем, но я понимаю, что это будет ещё более подозрительно, поэтому медленно стягиваю его, смотря в упор на Власа. Интерес в его взгляде спешно сменяется шоком, а затем ужасом и злостью.

– Ты с ума сошла?! Какого хера?! – орёт он мне, не обращая внимания на то, что за нами наблюдает толпа народу. Я закатываю глаза. – Что ты, блять, творишь?!

– Значит, тебе можно рисковать жизнью, а мне – нет? – фыркаю, скрещивая руки на груди. Его глаза темны от гнева. – Я буду участвовать и точка.

– Я этого не позволю, – рычит Влас, и я лишь усмехаюсь. Он не может мне запретить. – Я требую у организаторов запретить этой девушке участвовать в гонке! Она недостаточно подготовлена и может покалечиться!

Я хмыкаю и направляюсь к линии старта. Он не остановит меня, потому что я потратила кучу времени и сил, чтобы подготовиться к этой гонке. Я знаю, у меня получится.

Судьи лишь отмахиваются от Власа, буркнув, что это не их проблемы, и я усмехаюсь. Я выложила кучу денег за участие в этой гонке, даже на тысячу больше, чем требовалось, чтобы меня допустили, поэтому они не могут так просто меня снять.

Поравнявшись с другими гонщиками, я приветливо машу Боре, который всё ещё смотрит на меня округлившимися глазами, но затем поднимает вверх большой палец. Влас в это время всё ещё ругается с организаторами. Как бы ему самому не запретили участвовать.

– Звонарь, подойди, пожалуйста, – подзываю я парня, отыскав его взглядом в толпе. Я вспоминаю о союзах, которые заключают гонщики на случай… поражения. – Если я… если со мной что-то случится, скажи Власу, что я люблю его, и у него нет причин винить себя за это. Эта гонка была только моим желанием. Обещай, что сделаешь это для меня.

– Обещаю, – отвечает Димас серьёзно, заключая меня в медвежьи объятья. Я улыбаюсь. – Но с тобой ничего не случится, мадама. Ты победишь.

– Главное – что ты в меня веришь, – смеюсь, прижимаясь к нему теснее. Сейчас мне жизненно необходима его поддержка. – Не забудь поставить на меня, Звонарь, иначе я обижусь.

– Замётано, – отзывается парень невозмутимо, но я вижу, как он взволнован. Наверное, ничуть не меньше, чем я сама. – Я, правда, верю в тебя.

Я дарю ему свой фирменный воздушный поцелуй и опускаюсь перед мотоциклом, чтобы закончить последние приготовления перед гонкой. Это помогает не думать о волнении.

– Ты не можешь участвовать в этом, – врывается в мою голову голос Власа, и я спешно выпрямляюсь. Он стоит напротив меня, сжимая руки в кулаки. – Это опасно.

– Всё уже решено, – качаю головой, вытирая руки куском ткани. Сердце неистово бьётся в груди. – Я выиграю гонку, и ты никогда больше к этому не вернёшься.

– Детка… Аида… – выдыхает он, протягивая руку, чтобы коснуться моей щеки. В его взгляде плещется страх. – Я откажусь от участия и навсегда брошу гонки, только… Не надо, пожалуйста. Я не могу потерять тебя.

– Нет, – возражаю, хоть голос предательски дрожит. Я вот-вот готова сдаться. Нет, не всё так просто. – Всё должно быть по-честному. Я обойду тебя. А если попробуешь поддаться, буду участвовать в каждой следующей гонке, пока одна из них меня не убьёт.

Объявляют старт, и я спешно натягиваю шлем, чтобы оградиться от парня. Ставлю свой мотоцикл возле белой линии и глубоко дышу, чтобы успокоиться. Всё будет в порядке. Одна гонка, и я больше никогда к этому не вернусь.

Звуковой сигнал врывается в мою голову так же стремительно, как осознание того, что гонка уже началась. Я, не мешкая, двигаюсь с линии старта и постепенно увеличиваю скорость, напоминая себе обо всех фишках, которым меня научил Димас. Главное – не паниковать и верить в победу.

Первые пару минут всё идёт очень даже неплохо. Мне даже удаётся обогнать несколько ребят, в числе которых Боря. Но Влас по-прежнему маячит впереди вместе с Тихоном, с которым они попеременно обгоняют друг друга.

Прибавляю скорость ещё немного и становлюсь на одну линию вместе с Власом, который на данный момент совсем немного отстаёт от лидера гонки. Я смогу обойти их, надо только… В этот момент я вдруг снова ощущаю приступ головокружения. Нет, только не сейчас, не на такой скорости…

Крепко цепляюсь за руль, и мне даже на секунду кажется, что всё же удалось справиться с этим состоянием, но затем меня просто сносит на ближайшем повороте, и я лечу вниз с того самого склона, с которого не так давно падал Влас. Крепко зажмуриваюсь, когда меня скидывает с мотоцикла, и в следующую секунду ударяюсь головой обо что-то твёрдое так сильно, что от боли не спасает даже шлем. Падаю на землю, и в следующий момент стремительно наступает темнота.

Кажется, последняя гонка случилась для меня раньше, чем мне хотелось бы… Жаль.

========== 35. Слишком поздно ==========

Влас бросает мотоцикл у обочины и стремглав мчится к тому самому склону, с которого всего пару минут назад скатился мотоцикл Аиды. Сердце бьётся в груди так быстро, что парню начинает казаться – оно вот-вот выпрыгнет, не выдержав такого давления. Влас расталкивает толпу зевак и бросается вниз, прямо к безвольному телу упавшей девушки.

Он снимает с неё шлем и пытается вспомнить все правила оказания первой помощи, которым его обучали в университете. Но мысли как назло разбегаются в голове, когда он смотрит на её бледное лицо, перепачканное кровью из разбитого носа. Парень приказывает себе успокоиться и приступает к массажу сердца, пока кто-то рядом с ним судорожно пытается вызвать «скорую». В голове вдруг так неуместно проносится мысль, что, когда он попал в аварию, было гораздо проще. Повезло, что рядом был одногруппник, который фактически и спас ему жизнь.

Рядом суетится Дима, плачет Алёна и беснуется Зверь, готовый порвать врачей «скорой помощи», которые едут слишком медленно, по его мнению. Кажется, они не волновались так даже в тот день, когда он сам потерпел поражение. Ничего удивительного, ведь Влас – живучий крепкий ублюдок, а это просто хрупкая девчонка, сердце которой бьётся всё тише с каждой секундой. Нет, он не даст ей так просто уйти.

Влас вдыхает ей в рот очередную порцию кислорода, пытаясь мысленно оградиться от суматохи вокруг, и думает о том, что ему остаётся только умереть вместе с ней, расшибиться в лепёшку об ближайшую стену, если она вдруг решит его покинуть. Он рычит от безысходности и снова повторяет заученную процедуру, без слов умоляя её не покидать его и обещая ей навсегда бросить гонки.

Он даже не замечает, как на место прибывает бригада «скорой помощи», и Зверь со Стасом оттаскивают его за плечи, убеждая, что Аида теперь в надёжных руках. Но ему кажется, что никто не может позаботиться о ней достаточно хорошо… даже он. Ведь именно из-за него она оказалась на этих чёртовых гонках.

Влас приходит в себя только в больнице, куда его неведомым образом доставили Зверь и Алёна. Он сидит напротив двери реанимации в белом халате, накинутым на плечи, и сжимает в руках пластиковый стаканчик с кофе, содержимое которого вот-вот грозится пролиться на пол.

– Это ты довёл её до этого! – врывается в его уставшую голову знакомый голос, и парень невольно поднимает взгляд. Перед ним стоит красный от злости Артём. Он сжимает руки в кулаки и смотрит на соперника в упор. – Если бы ты, ублюдок, не появился в её жизни, она бы никогда не оказалась здесь!

– Может, я и виноват в этом… – произносит Влас спокойно, всё крепче сжимая стаканчик в своей руке. Кофе капает на пол, окрашивая его коричневыми разводами, – но я люблю её, и если, не дай бог, что-то случится, я лягу в один гроб вместе с ней. Ты можешь орать, можешь ударить меня, но это, блять, не изменит того факта, что она лежит там, на операционном столе и борется за право остаться на этом свете. Я не собираюсь тратить время на эти тупые стычки, ведь это совсем не то, что может помочь ей сейчас.

Артём на несколько секунд умолкает, обдумывая для себя его слова. Затем молча опускается на соседний стул и обхватывает голову руками. Он никогда и не задумывался о том, готов ли он ради Ады на нечто подобное? Наверное, нет. Да, она привлекает его, она интересна ему, но он никогда не сможет сказать, что она любовь всей его жизни. Поэтому Артём впервые позволяет себе признать тот факт, что этот парень, возможно, любит его сестру гораздо больше, чем ему казалось.

Некоторое время они сидят в тишине, слушая лишь звуки шагов Димы, который суетливо обходит больничный коридор. Неподалёку от них сидят Алёна и Боря, тихонько переговаривающиеся о чём-то друг с другом. Стас спит на больничной кушетке.

Когда выходит врач, все почти одновременно поднимаются с мест и набрасываются на него с вопросами. Он окидывает присутствующих строгим взглядом и хмуро качает головой.

– Снова вы? – бурчит мужчина, сосредоточив взор на Власе. Затем он переводит взгляд на Алёну и Зверя и хмурится ещё больше. – Тем же составом. У вас это традиция – раз в месяц по очереди попадать ко мне на стол?

– Отец, давай, без нравоучений, – хмыкает Зверь, притягивая будущую жену к себе за талию. Она по-прежнему выглядит испуганной. – Что с девчонкой-то?

– Что ж, порадовать мне вас нечем, – печально произносит врач, и Влас чувствует, как обрывается что-то у него внутри. Он крепко сжимает кулаки. – Мы обнаружили, что у девушки уже было сотрясение мозга, которое она перенесла на ногах, без должного лечения. Повторное сотрясение спровоцировало отёк мозга. Помимо этого, у неё сломана левая рука и обнаружены несколько внутренних повреждений. Сейчас мы делаем всё возможное, чтобы облегчить её состояние, но точных прогнозов я дать пока не могу…

– Главное – сделайте всё, что от вас зависит, – бормочет Артём, озвучивая мысли остальных. Дима и Алёна кивают, соглашаясь с его словами. – Деньги – не проблема. Спасите девушку.

Врач уходит, оставляя их с чувствами вины и невысказанного беспокойства. Никто даже не догадывался, что у Аиды было сотрясение. Она ведь даже ни разу не пожаловалась на недомогание. Влас и Дима чувствуют себя самыми большими дураками на свете, ведь именно они были к ней ближе всего и должны были догадаться. Слишком поздно.

– Где моя дочь?! – в больничный коридор врывается отец Аиды в сопровождении новоиспечённой супруги. Мужчина одет в обычную повседневную одежду вместо привычного костюма, и Артём вспоминает, что сегодня утром они первым рейсом улетели в столицу. – Мы вернулись, как только смогли! Что с Аидой? Она в порядке? Может мне хоть кто-нибудь ответить в этой чёртовой больнице!

– О ней позаботятся, – мягко произносит Алёна, у которой в горле стоит тяжелый ком. Но она понимает, что горе отца гораздо сильнее. – Вам лучше обсудить детали с лечащим врачом. Возможно, понадобятся деньги. У Аиды… отёк мозга.

– Деньги – не проблема, – отвечает Алексей, в точности повторяя слова названого сына. В этот момент его взгляд задерживается на хмуром лице Власа. – Это из-за тебя она здесь, верно? Я так и знал, что это ни к чему хорошему не приведёт…

– У Аиды есть своя голова на плечах, – неожиданно произносит Артём, привлекая к себе внимание мужчины. Тот сдвигает брови на переносице. – Тебе пора принять тот факт, что она уже не ребёнок. Если она выбрала этого парня – значит, на то были причины, и я полностью поддерживаю её выбор. Хватит пытаться загнать её в рамки. Ты же видишь, что это не даёт результатов.

Алексей бормочет что-то неразборчивое себе под нос и удаляется в сторону кабинета врача, по-прежнему сжимая руку супруги, которая не удостаивает сына даже мимолётного взгляда. Впрочем, это сейчас последнее, что ему нужно.

В этот вечер они всё в том же составе напиваются в ближайшем баре, почти без слов опрокидывая в себя большие порции алкоголя. Но Власу кажется, что это всё равно не уменьшает той боли, которую он испытывает, когда думает об Аде. Это он должен был оказаться на операционном столе вместо неё, это он должен был рисковать своей жизнью, но совсем не она. Только не эта девчонка, жизнь без которой не имеет смысла.

– Я уверен, она поправится, – уверяет его Артём, похлопав парня по плечу. Он даже не может вспомнить, когда они стали друзьями. – Ада – безумно сильная.

– Просто… – начинает было Влас, но прерывается, чтобы опрокинуть в себя очередной стакан виски. Он морщится от горечи и продолжает: – ты не знаешь её такой, какой знаю я…

========== 36. Глупые сказки ==========

Следующая неделя кажется для всех настоящим адом. Аида почти не приходит в сознание, а врачи продолжают разводить руками, отмахиваясь каждый раз, когда к ним обращаются с очередным вопросом.

Влас, Артём, Дима и Алексей практически поселяются под дверью палаты, отказываясь покидать стены больницы до того самого момента, пока не появится хоть малейшая надежда, что девушка скоро придёт в себя и пойдёт на поправку. Какая-то добродушная медсестра даже разрешает им ночевать в свободной палате, а Алёна и Боря приезжают каждый день с двумя пакетами еды, чистой одеждой и привычно сонным Стасом.

– Вы бы тут ещё палатку поставили, блять, – усмехается Зверь, наблюдая, как Алёна заботливо расставляет судочки с едой на прикроватной тумбочке. Алексею особенно нравится её суп, и он даже просит рецепт для своей кухарки. – Охуенно устроились. Как вас ещё не попёрли?

– Я дал взятку врачу, – фыркает Алексей, пожимая плечами. Его жена отказалась жить в таких условиях. – Я хочу быть здесь, когда моя дочь придёт в сознание.