Текст книги "You belong to me (СИ)"
Автор книги: Ykurenaya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
========== Пролог ==========
Всё началось в начальной школе. Чимин тогда не особо понимал, почему родители так давят на него, заставляют учиться, следят за тем, чтобы у ребёнка и лишней минуты на отдых не было. Он правда не понимал, почему за ним ведут такой тотальный контроль, в то время как его старший брат был предоставлен сам себе.
Хосок был всего на два года старше, но почему-то казался таким взрослым. Всегда имел своё мнение и не стеснялся перечить родителям. Признаться честно, из него был плохой пример старшего брата – учёба парнишке совсем не давалась, а из второго класса средней школы его так вообще перевели в самое ужасное учебное заведение, прославившееся на весь город своей низкой успеваемостью. Возможно, он бы смог ходить в обычную школу со средними показателями, но его поведение иной раз выходило за все рамки приличия, поэтому другого выхода не было.
Родители не особо ругались на Хосока, ведь в конце концов он был довольно творческой личностью, с ранних лет побеждавшей в различных конкурсах. Они были спокойны за его будущее. Они знали, что со временем он сможет усмирить свой нрав и найти подходящую профессию, чтобы не остаться на улице, когда повзрослеет. С Чимином же всё было иначе. Он не имел каких-либо талантов, у него не было мечты и планов на жизнь. Всё, что давалось ему более-менее легко и было ему интересно – это учёба. Поэтому родители решили, что хоть это их чадо должно получить должное образование.
И вот теперь Пак Чимин, подросток шестнадцати лет, был лучшим учеником в своей школе. Занимая первые места в рейтингах, он должен был радоваться таким успехам, но каждый раз чувствовал лишь что-то отдалённо напоминающее разочарование. Это противоречило логике, но ему так хотелось хоть раз побыть на втором месте. Понять, что он не робот, что тоже может ошибаться. Но раз за разом, год за годом ничего не происходило, Пак Чимин – лучший ученик, надежда и гордость школы.
Всё начинает меняться во втором месяце учебного года – школа, где обучался Хосок, закрывалась на капитальный ремонт. Всех учеников распределили по разным школам города. Всё бы ничего, но, по злой шутке судьбы, шатен был отправлен в ту, где учился Чимин. Для Хо и других переведённых был создан отдельный класс коррекции, как его позже начали называть учителя. По идее, младший должен был радоваться, что они с братом теперь учатся вместе, пусть старшему и оставался лишь этот год. В принципе он и радовался, но только первые несколько дней.
– Мини, ты домой? – брюнет, остановив брата в коридоре, лучезарно улыбнулся, ловя на себе косые взгляды. Его, так же как и всех новеньких, не особо любили, ведь они портили репутацию школы.
– Да, а ты разве нет? – поправив лямки портфеля, что вечно сползали, Чимин устало вздохнул, чувствуя явный подвох, скрывающийся за улыбкой старшего.
– Мы с хёном немного прогуляемся, – почесав затылок, парень кивнул в сторону брюнета, что стоял поодаль и разговаривал с одноклассниками. – Захватишь мою сумку? Не хочу с ней таскаться.
Конечно же Мини согласился, он ведь был милым младшим братиком, что вечно прикрывает старшего и помогает ему.
Подобные просьбы становятся всё чаще, а позже вообще перестают существовать – Хосок после занятий просто оставляет свой портфель в шкафчике брата.
Спустя всего несколько месяцев отношение к классу коррекции резко меняется, и Хосок забывает о брате на время учёбы. Каждый желает стать ближе к ним – недавним изгоям – ищет причину завести диалог или помочь с экзаменами, особенно этим грешат девушки. Это резкое обожание и уважение начинается с совместного занятия физкультурой, а окончательно закрепляется в начале ежегодной спартакиады. Те, кого не любили ещё несколько недель назад, стали местными знаменитостями, ведь ещё никогда школьная баскетбольная команда не проходила во второй тур соревнований, не показывала таких результатов. За этот короткий промежуток времени новенькие сумели натренировать остальных участников команды, научить тому, что знают сами, и возглавить её, повести к победе. Лидером команды стал лучший друг Хосока и по совместительству самый неприметный на первый взгляд ученик этого класса.
Мин Юнги вмиг приобрёл статус самого уважаемого ученика школы, а также стал личной головной болью Чимина.
***
Юнги с детства не славился своими манерами – вечно хамил, оскорблял других детей (на деле же просто говорил им всю правду в глаза, не утаивая и не скрывая ничего), дрался с одногодками, задирал девочек. Ему было плевать на то, что думают о нём окружающие. «Я лучше сразу покажу все свои плохие стороны, чем буду скрывать их и надевать маски» – эта услышанная в каком-то фильме фраза стала его девизом. Но был лишь один человек, перед которым ему было всегда стыдно даже просто за своё существование.
Бабушка заменяла ему и отца, и мать, и друзей. Она всегда знала, что нужно сделать, чтобы её внук успокоился и сел-таки за уроки, чтобы пошёл и съел хоть что-то за весь день. Хулиган Мин Юнги вмиг становился божим одуванчиком, стоило ей появиться на горизонте. Однако эта женщина не всегда была рядом с Мином. Поэтому каждая школа, в которую он ходил, теперь была закрыта для него, ибо слишком большие беспорядки творил этот мальчишка весом не более пятидесяти килограмм.
Зато для парня круглосуточно были открыты двери полиции. Первое время Юнги считал, сколько именно раз он там бывал, но сбился, когда счётчик перевалил за двадцать. Основной причиной его пребывания там были, конечно же, драки, но иногда бывали и совсем глупые, по мнению парня, причины, такие как нарушение комендантского часа, например.
Перевод в новую школу стал для парня чем-то вроде спасения. Шансом, возможностью хоть как-то держать себя в руках. Известный сорвиголова своей старой школы стал незаметной тенью в новом учебном заведении. Его не трогали, не выводили из себя, по правде, его просто не замечали. Он окончательно терялся на фоне яркого, вечно энергичного Хосока, что было весьма на руку.
Прознав про баскетбольный клуб, Юнги сразу пошёл туда, уже представляя, как он будет выплёскивать все эмоции в игре. Только вот сначала ему пришлось доказывать местным «звёздам игры», что пусть он и ростом метр семьдесят с кепкой, но всё же может быть достойным игроком в их команде. Неделя вечных испытаний прошла довольно успешно, парень даже обзавёлся парой-тройкой знакомых, которые решили не тянуть время и поделились своим желанием хоть раз пройти дальше первого тура в соревнованиях. Юнги не был слишком добрым, чтобы просто так помогать им. Он согласился заниматься с ними, натаскать до своего уровня только из-за личных планов. Победа в этих соревнованиях была пропуском в университет, в который Мин был не в силах поступить – он был последним по успеваемости даже в своей школе, что уж говорить про эту.
Пришедшая вместе с первой победой популярность радовала парня. Впервые его узнавали не из-за драк и прочего, а из-за того, что он любил всем сердцем.
Кстати о сердцах. Их Юнги умело начал разбивать с первого дня перевода. Даже тогда ему оказывали внимание представительницы противоположного пола. Их привлекала его внешность, противоречащая характеру и чуть прокуренному голосу.
Он быстро привык к возросшему вниманию к своей персоне, используя влюблённость девушек так, как это было нужно ему.
Только он никогда не замечал ещё одного человека, готового продать душу дьяволу, лишь бы Мин обратил на него своё внимание.
========== Любовь, баскетбол и щепотка боли ==========
Учебный день кончился, и самые нетерпеливые уже покинули стены этого «храма знаний». Редкие ученики, готовящиеся к экзаменам, сидели в библиотеке со стопками книг на столе, желая, наверное, за пару дней выучить всё то, что не запоминали на протяжении нескольких месяцев. Пак Чимин не относился к их числу, но, уже более по привычке, чем по нужде, так же находился в библиотеке.
Заняв самый дальний стол, что был чуть ли не в углу, он отложил всё домашнее задание на вечер и сейчас просто наслаждался спокойствием и тишиной, читая роман, что вот уже несколько месяцев привлекал его внимание. Из-за постоянной учёбы, не прекращавшейся даже дома, он не мог делать то, что действительно хотел. Сейчас же парень, сказав родителям, что ему нужно доделать очередной проект, мог насладиться тем малым счастьем, что таилось в книге. Обманывать родителей не было в привычках Пака, но сегодня без этого не обойтись, сегодня ему действительно нужно отдохнуть. Хотя бы те пару-тройку часов, что остались до дополнительных занятий.
Бросив кроткий взгляд на наручные часы, подаренные отцом, Чимин еле заметно улыбнулся, закрывая книгу и убирая её в портфель. Сорок пять минут четвёртого. У парня есть пятнадцать минут, чтобы дойти до спортзала и разместиться на трибунах, дабы со спокойной душой понаблюдать за тренировкой баскетболистов. На самом деле Пак мог выйти гораздо позже, ведь идти тут не более пяти минут, но он ведь не хочет, чтобы кто-то заметил его – отличника, что совсем не любит спорт.
В зале царила полная тишина, лишь еле слышным эхом раздавались шаги парня с трибуны, исчезая в огромных размерах помещения. Сев уже на знакомое место, Чимин достал очки, надевая их. У него не было особых проблем со зрением, но, чтобы запомнить всё в мельчайших подробностях, они были необходимы. Поставив портфель подле себя, он в предвкушении начал вглядываться в ещё пустую площадку. Не прошло и пяти минут, как из раздевалки начали доноситься громкие разговоры, видимо, баскетболисты обсуждали прошедшую на днях игру.
Пак не понимал, почему каждый раз, сидя здесь, его сердце начинало биться словно бешеное, а руки неумолимо потеть. Проведя ладошками вверх-вниз по школьным брюкам, он зажал их между ног.
– Как думаете, они сегодня покажут ту схему, что придумали? – мелодичные женские голоса то и дело прерывали мысли парня, не давая сосредоточиться на тех разговорах, что до сих пор были слышны из раздевалки.
Забавно, все эти девушки, болельщицы, так же как и сам Чимин, не пропускали ни единой тренировки, но никогда не замечали его, беседуя и обсуждая парней из команды. Иногда от их разговоров ему становилось настолько неловко, что его щёки сначала покрывались лёгким румянцем, а секундой позже становились вовсе красными, и даже сам парень не знал, как перестать слушать их, эти разговоры, как избавиться от смущения.
Вновь посмотрев на часы, Пак заметно напрягся – уже десять минут пятого, а на площадке до сих пор никого нет. Это странно, ведь тренировка всегда начиналась ровно в одно и то же время. «Ничего ведь не произошло?» – осмотрев зал ещё раз, Чимин, надув губы, чуть опустил голову. – «Будет плохо, если они начнут намного позже, чем обычно, ведь я не смогу остаться до конца.»
– Вы чего застыли? Давайте на площадку быстро, – чуть раздражённый голос перекрыл все остальные, доносящиеся из всё той же раздевалки.
Этот голос, от которого по телу Чимина проносятся толпы мурашек. Этот голос, от которого у него учащается сердцебиение. От которого мысли путаются, а голова в конец прекращает соображать и выдавать хоть какие-то дельные идеи. Этот голос – спокойный, даже когда его хозяин в бешенстве, мягкий, но с чуть заметной хрипотцой – он сводил с ума. Сильнее сжав ладошки, Чимин внимательно всматривается в дверь, подгадывая момент, когда та откроется, и на площадку выйдет тот, кто вот уже продолжительное время сводит его с ума одним своим существованием.
Сердце невольно пропускает несколько ударов, лёгкие отказываются нормально функционировать, и воздуха катастрофически не хватает. Чимин наблюдает за каждым шагом, малейшим телодвижением спортсмена, только что вышедшего из раздевалки.
Скрежет кроссовок, удары мяча об пол и неизменные наставления капитана команды – всё это вмиг заполнило помещение. Чимин, как зачарованный, следил за игрой, стараясь сдерживаться и не пищать от радости. Из-за проходивших соревнований, спортсмены приходили только на сами уроки, они не тренировались, оставляя Пака без этой маленькой радости жизни.
Парень не знает, когда именно он полюбил баскетбол – это, как ему казалось раньше, суетливое перемещение по площадке с мячом с целью забросить его в кольцо. Он не помнит, когда стал зависим от этого фанатического наблюдения за игрой. Не помнит, как выучил правила игры, как начал разбираться во всём этом, как стал незаметным фанатом. Пак Чимин не помнит, в какой именно момент он стал зависим от Юнги. От того, кого недолюбливал первое время, ведь этот худощавый парень вечно забирал всё внимание его любимого старшего брата. Чимин не знает, как это произошло, как он влюбился.
Не испытывавший этого ранее, он точно знал, что это любовь. Ведь другого объяснения тому, что он вечно думает о брюнете, ждёт мимолётной встречи в коридоре, внимательно слушает все рассказы брата о лучшем друге, нет. Нет иного объяснения тому, что он чувствует к Юнги. Просто в какой-то момент его сердце перестало ровно биться, когда он смотрел на старшего, в голове начали путаться мысли, руки неумолимо потеть, а по телу проходила мелкая дрожь, стоило Мину что-либо сказать или улыбнуться. О Боже, его улыбка была такой сладкой, что Паку казалось, будто он умрёт от переизбытка сахара в крови. Чимин каждый раз с замиранием сердца бежал к окну, посмотреть на этого ангела, пока тот ждёт Хосока, что вечно опаздывает. Младший мысленно всегда благодарил брата за эту его дурную привычку, ведь даже во внешкольное время у него была возможность наблюдать за предметом своих воздыханий. Будь Чимин смелее, то он давно бы подошёл к Юнги и хотя бы просто завёл с ним какой-либо диалог. Но он был слишком стеснительным, чтобы сделать это.
Глухой звук удара раздался по залу, следом сразу же послышались тяжёлые вздохи девушек и волнительные голоса парней, что вмиг прекратили игру, подбегая к другу и пытаясь поднять его. Чимин, резко встав, шокировано наблюдал за Юнги, что, не двигаясь, продолжал лежать на животе. Мин, пытаясь выбить мяч, не заметил, что его нога запуталась в сетке, которую как обычно забыли убрать волейболисты, и продолжил бежать, а спустя несколько секунд, когда эта злополучная сетка натянулась до своего предела, упал, выворачивая ногу. Пак, застыв на месте, смотрел на то, как баскетболист медленно поднялся, хлопая товарищей по плечу, и, хромая и приговаривая еле слышное: «всё в порядке, продолжайте без меня», направился к скамейкам.
В голове Пака появилась довольно странная идея, которую он, пересиливая себя, всё же решил воплотить в жизнь. Быстро подбирая портфель, парень побежал на лестницу, желая быстрее спуститься и оказаться рядом с Мином, поговорить с ним, узнать, как он. Он должен был это сделать, пока вся решительность не покинула его. Сердце Пака билось так, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет и окажется в руках своего хозяина (хотя какой он хозяин, если не в силах контролировать его?). Перепрыгивая через несколько ступенек, Чимин уже представлял, как подойдёт к Юнги, сядет рядом и предложит воды или охлаждающий пластырь.
Остановившись у двери в сам зал, он сделал пару вдохов, дабы успокоиться, и потянулся к ручке. Окошко, что было в двери, вмиг разрушило все его надежды. Словно осколки разбитого стекла, посыпались все его планы, а на задворках сознания слышался жестокий холодный голос: «идиот». Это окошко, сделанное для удобства преподавателей, открыло вид на, наверное, самую больную картину, которую парень видел за всю свою жизнь. Рядом с Мином восседала девушка, что прикладывала лёд к его, видимо, всё ещё ноющей ноге. Юнги, благодарно улыбаясь, о чём-то беседовал с ней, кладя свою руку поверх её и нежно поглаживая.
Чимин, опустив голову, продолжал стоять с протянутой вперёд рукой. Ему было больно. Больно потому, что это не он прикасается к нежной, почти прозрачной коже Мина, потому, что это не с ним он так мило беседует, потому, что Юнги улыбается не ему. Больно потому, что он не успел.
Сдерживая подступающие слёзы, Пак сжал кулаки, не желая плакать, словно десятилетняя девчонка. «На что ты вообще рассчитывал?» – хмыкая, парень продолжал стоять и смотреть под ноги. – «Думал, что Мин Юнги – звезда этого школьного сезона по баскетболу, будет общаться с тобой? Что он подружится с тобой? Что он примет твои чувства?»
Тёплые солёные дорожки одна за другой начали стекать по пухленьким щекам парня, срываясь и падая на холодный пол, ударяясь об него и разбиваясь вдребезги. Всхлипывая, Пак вновь и вновь слышал то жестокое «Идиот» в своей голове. Всего лишь одно слово, но оно приносит столько боли. Столько ненависти и надменности присутствует в нём. Эти интонации, не заботясь о чувствах парня, проходятся ножом по и так больному сердцу, делая надрезы, и наблюдая за стекающимися каплями просочившейся крови.
– Мини? – тихий, чуть удивлённый, но такой родной голос раздался над ухом парня. Быстро, но незаметно вытерев мокрые дорожки, Чимин натянул улыбку, поворачиваясь к брату.
– Хён, ты чего здесь? – хлопая глазами, Пак пытался сморгнуть вновь подступающие слёзы. Слава богу, что хоть голос ещё не предал его и не дрожал.
– Я тебя по всей школе ищу! Тебе на кой-чёрт телефон, если он постоянно выключен? – хмурясь, старший ближе подошёл к брату, кладя руку ему на плечо и вздыхая. – Родители звонили, просили передать, что занятий у тебя сегодня не будет – у учителя там какие-то срочные дела, – подмигнув, он кокетливо улыбнулся, – можешь идти домой и смотреть какую-нибудь порнушку. Этим ведь ты занимаешься, закрываясь в своей комнате и не выходя часами?
– Хён! – залившись краской, парень резко скинул руку Хосока.
– Ладно-ладно, знаю, ты у нас хороший мальчик, – рассмеявшись, брюнет посмотрел на дверь. – А ты чего здесь вообще делаешь? Вроде ты не очень с физкультурой-то дружишь.
– Неважно, – насупившись, Пак отмахнулся, – я домой.
– Будь аккуратен, переходя дорогу, и не разговаривай с незнакомыми дяденьками и тётеньками, – улыбаясь, Хосок продолжал стоять на месте и смотреть на удаляющегося младшего.
Стоило Паку завернуть за угол, улыбка с лица парня пропала. Сомкнув губы в линию, Хосок засунул руки в карманы, вновь переводя взгляд на дверь, смотря на друга через маленькое окошко. «Почему он тебе так нравится? Неужели ты никак не поймёшь, что ничего, кроме страданий, Юнги не приносит тем, кто в него влюбляется?»
Хосок не дурак, пусть и кажется таковым, но это не так. Он уже давно понял, что его маленький милый братишка по уши влюблён в его лучшего друга, который, признаться честно, был тем ещё мудаком. Наверное, он понял о чувствах младшего раньше него самого. Хосок не был против того, что его невинное солнышко Чимин «по мальчикам». Он был бы даже не против того, что он влюблён в его друга, если бы не одно «но» – Юнги не переваривал людей с нетрадиционной ориентацией. С ними он был чересчур жесток – мог одними словами унизить так, что всю свою оставшуюся жизнь человек будет ненавидеть себя. Да даже если бы Чимин был девушкой, Хосок не был бы рад тому, что его сердце принадлежит Юнги, ведь ему нет никакого дела до этого. Всё, что его интересует от противоположного пола – секс. Неделя-две отношений, постель, болезненное расставание для девушки, конечно же.
– Ты ведь избавишься от этого, Чиминни? Будет лучше, если ты сразу поймёшь, что он не может быть с тобой. Ты слишком отличаешься от него, – чуть улыбнувшись, парень потянулся к ручке двери, открывая её и проходя внутрь.
========== В тихом омуте черти водятся ==========
Комментарий к В тихом омуте черти водятся
Поздравляю с сдачей экзамена, Dora567:3 Не переживай, завтра узнаешь результат, а пока насладись этим “чудом”.:3
И, о Господи, вас так много, тех кто читает*.* Спасибо вам большое<3 Пусть многие и не оставляют отзывы, но простое осознание того, что кто-то читает, так придаёт сил*.*
Спасибо вам:3
Наверное, это было впервые, но парень вообще не хотел посещать школу. Чимина нисколько не радовал тот факт, что в абсолютно любой момент он может пересечься с Юнги в коридоре или столовой. Он избегал любой возможности встретиться с ним, ведь ему до сих пор было больно. Все эти три недели Пак пытался избавиться от воспоминаний о том дне, но все попытки были тщетны. Он до сих пор помнил ту улыбку, адресованную девушке, те бережные прикосновения Мина к ней. Чимин был бы рад забыть всё это.
Но он не мог. Не собирался этого делать. Ведь именно в тот день он нашёл все ответы на свои вопросы, что мучили его. Он понял, что не сможет общаться с Юнги, что им не стать друзьями или, хотя бы, приятелями. Чимин понял, что Юнги не сможет принадлежать ему. Но он не собирался опускать руки. Чимин будет продолжать бороться с самим собой, он будет продолжать любить Юнги, что так бесстыдно ворвался в его жизнь. Он будет любить, даже если это будет невыносимо больно.
– Мини, ты занят? – приоткрыв дверь, Хосок заглянул в комнату, смотря на младшего, что сосредоточенно сидел над учебниками.
Переведя взгляд сначала на брата, потом на тетрадь и учебники, к которым он так и не притронулся, Чимин отрицательно помотал головой.
– Ты чего-то хотел? – отодвигаясь от стола, парень развернулся лицом к старшему, что уже прошёл в комнату, закрывая за собой дверь.
Подбирая плед, что валялся посреди комнаты, Хосок подошёл к кровати, застилая её и присаживаясь. «Неужели тебе так больно из-за того, что ты тогда видел? Тебе настолько плохо, Мини?» – осматривая беспорядок, что довольно редко был в этой комнате, брюнет раз за разом прокручивал эти мысли, что мешали ему спать.
– Что делаешь? – смотря на брата, устало потирающего глаза, старший чуть улыбнулся. Его солнце было слишком милым для этого мира. Пухлые щёчки покрылись румянцем, то ли в комнате было слишком душно, то ли у младшего поднялась температура, но в любом случае это было так прекрасно, что Хосок, как очарованный, смотрел на него, не понимая, почему у этого чуда до сих пор нет ни единого друга.
– Пытаюсь доделать домашнее задание, но что-то не выходит, – закинув ногу на ногу, Чимин спрятал короткие, чуть полноватые пальцы между них.
– Что? Я не ослышался? – удивлённо хлопая глазами, брюнет вытаращил глаза на брата. – Это у тебя с уроками проблемы?
– Да, хён, у меня, представляешь? – хмыкая, парень чуть насупился. – Я не робот, тоже устаю.
– Да, но это странно. Может, ты заболел?
– Нет, всё в порядке, – опустив голову, младший увлечённо начал разглядывать пол. «Мне ужасно больно, хён. Кажется, я скоро с ума сойду.»
– Точно? – получив утвердительный кивок в ответ, Хосок облегчённо выдохнул. – В последнее время ты сам не свой, случилось чего?
– С чего ты взял, что я «сам не свой»? Вроде такой же, как и обычно, – пожав плечами, Пак смахнул упавшую на глаза чёлку.
– Ко мне на днях подходил учитель, говорил, что ты витаешь в облаках на занятиях, не слушаешь ничего.
– Я просто устал. К понедельнику буду как новенький, – парень чуть улыбнулся, смотря во взволнованные глаза брата.
– Смотри, если обманываешь, накажу, – нахмурившись, Хосок шмыгнул носом.
Чимин не понимал, почему старший всегда так волнуется за него, это было странно. С самой их первой встречи Хосок был добр, он с самого начала любил его, относился так, словно они и впрямь родные братья. Пак был благодарен за это. Ведь тогда, больше десяти лет назад, он так нуждался в старшем брате. Впрочем, нуждается и сейчас. Чимину до сих пор было стыдно за то, что когда он узнал, что его мама хочет вновь выйти замуж, после смерти его отца, он был против. Он тогда не хотел делить маму с кем-то, тем более с кем-то, у кого уже был ребёнок. Он тогда был слишком глупым маленьким мальчиком, который чуть не испортил всё. Как же хорошо, что Пак с детства не отличался смелостью, ведь иначе у него не было бы такого чудесного отца и старшего, всегда понимающего брата.
Поёжившись, Чимин повернулся в сторону окна, разочарованно выдыхая. Как он мог забыть закрыть форточку? В последние дни он слишком растерянный.
– Может, сходим прогуляться? Развеешься заодно, – подходя к младшему и помогая ему закрыть форточку, Хосок опустил руки на плечи брату, заглядывая в удивлённые глаза.
– Сейчас?
– Ну да, а что, не хочешь?
– Нет, я бы с радостью, но время…
– Боишься, что мама будет ругаться из-за поздней прогулки?
– Да, – опустив голову, Пак почувствовал то смущение, которое он ненавидел больше всего в жизни. Он ненавидел, когда брат заставлял его смущаться. Пусть Чимин и не видел лица старшего, но он знал, что на нём сейчас красуется самодовольная ухмылка.
Получив ощутимый щелбан, он поднял раздражённый взгляд, натыкаясь на смеющиеся глаза напротив.
– Ты совсем дурак, да? – рассмеявшись, Хосок растрепал чёрные, словно ночь, волосы младшего. – Родители уехали на корпоратив, чем ты их вообще слушал? Они будут поздно, поэтому мы спокойно можем пойти куда-нибудь. Так что, хочешь? – вновь получив кивок, он улыбнулся ещё шире, оголяя дёсны. – Тогда собирайся, а я пока позвоню, узнаю, примут ли где нас в свою компанию. Вроде было пару тусовок, куда меня звали. Не думаю, что они будут против моего милого младшего братика.
Договорив, брюнет направился на выход, что-то напевая себе под нос. Приоткрыв дверь, он вдруг остановился, разворачиваясь к застывшему в недоумении Чимину.
– Только надень что-нибудь нормальное. Не думай даже о тех брюках и той водолазке! Они ужасны, а мы, как-никак, не на семейный ужин идём, – подмигнув, он скрылся за дверью, оставляя младшего одного.
В голове Чимина, впервые за долгое время, были чёткие мысли, поистине удивлявшие его. Как только он так легко согласился на эту авантюру? Что будет, если мама узнает, что её примерный сын, что ложится спать в одно и тоже время, что находится на улице ровно до десяти, пошёл гулять в начале первого ночи? И что ему, в конце концов, надеть на эту «тусовку»?
***
Юнги, сидя на диване, наблюдал за танцующей толпой. Он не понимал, как обычная посиделка команды превратилась в настоящую вечеринку. Если бы он знал, что всё выйдет именно так, то ни за что бы не пошёл. Конечно, он любил время от времени ходить на подобные тусовки, но сейчас ему хотелось вовсе не этого.
Мину просто хотелось посидеть со своей командой, поговорить о прошедших играх, обсудить планы на финал. Он очень переживал, что его нога не успеет прийти в норму (то растяжение до сих пор беспокоило парня), и ему придётся вновь наблюдать за игрой лишь со скамейки. Настроение парня было ниже плинтуса, он хамил и дерзил больше обычного, даже пару раз сорвался на бабушку, но он не мог по-другому. Сейчас, когда у него была возможность доказать всем и вся, что Мин Юнги – это не только ураган, приносящий с собой бедствия, но и удача, под чутким наблюдением которой приходит победа, он был вынужден просиживать штаны. А всё из-за одной дурацкой оплошности, невнимательности.
В доме царил настоящий хаос. Для этого небольшого коттеджа здесь было слишком много людей, половина из которых даже не знала друг друга, да что там, они даже лично не знали никого из команды баскетболистов, что, скинувшись, сняли этот домик на ночь, чтобы отпраздновать свой выход в финал.
Музыка лилась из колонок, заглушая абсолютно любые звуки, глухой вибрацией отдаваясь от предметов. Кто-то был уже настолько пьян, что свалился с ног и лежал на полу. Юнги мог поспорить, что на втором этаже однозначно заняты все комнаты. Либо в них спали самые пьяницы, либо там развлекались те, кому удалось устроить себе перепихон на одну ночь. Вот последним Мин завидовал. Он не нашёл никого, кто подходил бы под его критерии, все девушки, пришедшие сюда, были слишком вульгарны даже для него. Таких кукол Юнги не переваривал, ненавидел всей душой. Ничего, кроме тусовок, алкоголя, денег и веселья, им не было нужно. Нет, парень не искал спутницу жизни, он просто хотел, чтобы очередная пассия была приличной хоть в каком-то плане.
– Ты чего такой злой? – перекрикивая очередной не очень приятный трэк, Хосок наклонился к уху друга, опуская на его плечо руку.
– Ты когда пришёл? – чуть удивившись, Мин улыбнулся, пожимая ему руку в знак приветствия и следя за тем, как парень присаживается рядом. – Ты вроде с мелким своим сидеть должен был, так что пришёл-то?
– Так я и сижу с ним, не дома правда, но сижу же, – улыбнувшись, брюнет потянулся к алкоголю, что стоял рядом на столике.
– А ты отчаянный, я погляжу, – улыбнувшись, Юнги чокнулся с другом, вглядываясь в толпу. – Я сейчас, – заметив кого-то, он поднялся с места, подходя к какому-то парню, которого Хосок видел в первый раз.
– Хён! – получив болезненный удар в плечо, парень развернулся, смотря в злые глаза только что подошедшего младшего. – Какого чёрта ты меня кинул? Сказал, что подождёшь, а сам ушёл. Как это понимать? – не унимаясь, Чимин продолжал орать на брата, чтобы тот хоть что-то услышал.
– Да не злись ты, всё в порядке же. Быстрее надо в туалет ходить, а то мало ли что, – улыбаясь, Хосок потянул его за руку, усаживая на диван и протягивая только что открытую бутылку пива.
– Я не…
– Пей, я сказал! Надо же тебе когда-то начинать, – впихивая злополучную бутылку в руки младшего, он внимательно наблюдал за тем, чтобы Пак не поставил её на пол и сделал несколько глотков.
– Расслабься и отдыхай, – наклоняясь к уху Чимина, Чон приобнял его за плечи. – Можешь творить, что хочешь – всем плевать. И не волнуйся, никто даже не заметит, что ты здесь. По школе не будет слухов, потому что всем насрать. Все уже в стельку пьяны, так что наслаждайся, – улыбнувшись, парень смотрел в карие глаза, полные нерешительности.
Положив ладонь поверх руки брата, что держала бутылку, к которой младший так и не притронулся, Хосок силой приблизил её к губам Чимина, заставляя всё же сделать несколько глотков. Предвкушая увидеть его сморщившееся лицо, старший удивлённо моргнул, когда Пак, сделав маленький глоток, чтобы попробовать, что за дрянь дал ему брат, начал пить ещё и ещё.
– Да ты тот ещё алкаш, – смеясь, парень перевёл взгляд на толпу, ища глазами, возможно, потенциальную жертву на эту ночь.
Хорошо, что Чимин не слышал этих слов, иначе моментально бы покраснел.
***
Чимин вообще мало соображал. Ему так хотелось уйти из этого «ада», где музыка заглушает любые мысли, а всё в округе пропахло развратом, сигаретами и дешёвым алкоголем, ведь на большее не хватило. Парень так хотел уйти, забыть о том, что побывал в подобном месте, но продолжал сидеть на диване рядом с братом, мило общающимся с какими-то девушками, видимо, одноклассницами. Паку было противно от одной мысли, что это всё происходит по-настоящему. Хосок предупреждал, что ему может не понравиться здесь, но он не говорил, что всё будет настолько плохо. Боже, эти полуголые девушки извиваются в танце так, что Чимину становится стыдно. Как все эти прекрасные создания, ходящие по школе и вечно смущающиеся только от одного взгляда какого-нибудь парня, сейчас вели себя как последние шлюхи. Это было мерзко. Это было за гранью понимания Чимина.
