Текст книги "Ястребиная ночь (СИ)"

Автор книги: Ясная зоря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Увидев под собой станицу, сложил крылья, отправляясь в стремительное падение. Когда до земли осталось меньше двадцати метров, полу раскрыл крылья, управляя падением. Уже над крышей знакомого дома распахнул крылья и взмахнул ими пару раз, стабилизирую полет и сбрасывая скорость. Тихо вошел в дом, беря с собой все нужное. Стоит вспомнить о том серебристом клубке нитей, что я нашел в своей сумке, когда только очнулся на Ласариссе. Это была удивительно тонкая и крепкая, подобно паутине, сеть, обладающая некими магическими свойствами. Пристигнул сумку на бедро. Надел ножны с кинжалами и перевязь с копьем.

Уже подготовленный, полетел на ночную охоту в лес. Тенью, несущей смерть хищникам, лавировал меж больших ветвей, внимательно смотря вниз и прислушиваясь. Мой выбор пал на охотившуюся кошку с потрясающе красивой дымчато-пятнистой шкурой. Хищный зверь напоминал ягуара, но только серебристо-черного. Бесшумно следовал за охотницей, выслеживающей семейство кабанчиков. Сложность моей охоты состояла в том, что я не хотел рвать когтями прекрасную шкуру зверя.

Поэтому я выждал момент, когда молодая хищница настигнет свою добычу. Вот острые клыки сомкнулись на шее кабанчика, свежая кровь вскружила голову зверю. Кошка потеряла бдительность, полностью сосредоточившись на убитой дичи. Я осторожно соскользнул вниз, мощно метая заранее занесенное над головой копье. Острое птичье зрение и отличная координация меня не подвели. Наконечник пробил шею животного, водя по самое древко в живую плоть. Кошка захрипела в предсмертной агонии. Чтобы не растягивать этот момент, подобрал тяжелый булыжник и опустил обездвиженной хищнице на голову, упокаивая навсегда.

Удача сегодня на моей стороне. С трудом разжал мощные клыки кошки кинжалом, вырывая из пасти кабанчика. Осторожно вытащил копье из еще теплого тела. Мрачно оглядел гибкое и длинное кошачье тело. Дотащить его до станицы будет весьма проблематично. До нее далековато идти. Не уверен, что смогу поднять такую тушу в воздух. В туше этой было около шестидесяти-восьмидесяти кило. Но делать было нечего, надо тащить. Завернул убитого зверя в сеть и начал долгий путь до дома, осложнившейся парочкой гиеноподобных падальщиков, тащившихся за мной на почтенном расстоянии. Особо смелых приходилось отпугивать громким криком и размахиванием копья. Спустя два утомительных часа добрел до Баваан Ши.

В пять часов утра станица еще спала. Пешочком добрался до знакомого дома. С натугой перенес свою отнюдь не легкую ношу через высокий забор, перелетев его. Подвесил сеть с тушей на толстый сук раскидистого дерева. Если я все же не успею вернуться до рассвета, тень густой кроны спасет труп от губительных солнечных лучей. Сделал короткую передышку, утоляя жажду. Затем забрал из дома небольшую корзинку и взмыл в небеса.

Стремительно несся над спящей равниной, внимательно смотря на землю, проносившуюся подо мной. В поисках прекрасных сиреневых цветов провел больше часа. Я видел пашни и поселения, целое море маков и других цветов, но удача улыбнулась мне только в лесу. Как только услышал знакомый сладковато-свежий аромат, понял, что обязательно принесу Аки орхидею. Гордый белоснежный цветок рос меж корней некого подобия дуба с золотистой листвой. Осторожно выкопал растение прямо с корнем и завернул во влажную тряпку. Когда с этим было покончено, отправился дальше...

Начало рассветать. На востоке поднимался красный диск Харата, окрашивая небо в прекрасные сиреневые, розовые и золотые цвета. А я и не заметил, как в своих поисках приблизился к горе Иде вплотную, перелетев всю равнину от юга к северу. Настороженно прошелся взглядом по зеленым склонам горы, ища гарпий. Но видимо, их жилище было скрыто от посторонних глаз. Только высоко над пиком кружила одинокая фигура, видимо это дозорный. Я хотел было повернуть назад, но солнечные лучи осветили склоны холмов, вблизи горы и ее саму.

Заинтригованный, спустился пониже, летя над самой землей. Среди гранита скал рос вереск, особенно прекрасный в лучах восходящего солнца. Приземлился в это сиреневое великолепие. Не спуская глаз с дозорного-гарпии, аккуратно вырыл кустик вереска, и как орхидею, замотал в мокрые тряпки и уложил в корзинку. А потом быстро сделал крылья от Иды, торопясь домой и надеясь, что моя Греза еще не проснулась...

====== Слаще меда, пьянее, чем вино ======

Тихо подлетел к окну второго этажа. Мне повезло и Греза с лавандовыми глазами не проснулась. Я успел даже разделать кошку и снять с нее кожу, а потом привести себя в порядок. Нервно покосился на корзину с большим сердцем в черной чаше и двумя цветками в горшочках. Повезло, что окно Акино выходило на сад и находилось прямо под верандой. Приземлился на ее козырек. Створки оконного проема оказались настежь распахнуты, голубые занавески с золотым узором трепетали от ветра, поднятого моими крыльями.

Удивленно наклонил голову, услышав тихие всхлипы. Кажется, я не вовремя со своим ритуалом. Это невежливо, так грубо вторгаться в личное пространство в такой момент. Но почему мой красивый мальчик плачет, заглушая всхлипы? Нерешительно застыл на козырьке, разрываясь между желанием утешить и узнать, что случилось, и намерением оставить Вереска в покое. Может это слишком личное?

В итоге поддался первому и деликатно свистнул, сообщая парню о своем присутствии. Всхлипы прекратились. Аки, судя по характерному скрипу, встал с кровати и появился перед окном, завернувшись в одеяло. Заплаканные глаза изумленно посмотрели на меня с корзинкой в руках.

– Прости за вторжение, но можно мне войти? – неловко попросил я. Лекарь кивнул, пропуская меня в спальню.

– Что это? – предмет моей симпатии кивнул на корзину в моих руках.

– Да, неважно... Вернее важно, но не сейчас, – сумбурно ответил, ставя свою символичную ношу на стол, – Твои чувства сейчас важнее.

Подошел к Грезе и аккуратно подхватив легкое тело на руки, отнес его на кровать. Акино устроился на моих коленях, обняв за шею. Укрыл его крыльями. Потерся щекой о темную макушку.

– Я скучаю по Земле... – Аки выдохнул это мне в ключицу, – Знаешь, когда Аш забрал меня из Чистилища, я совсем не думал о своей семье... Мои мысли были заняты другим. А потом, понял, как же сильно мне не хватает мамы и сестры. Я оставил их одних. Никто ведь не знает, что мы живем в другом мире... А на Земле остались лишь мертвые тела...

Вереск содрогнулся от рыданий, роняя на мое голое плечо слезы. Прижал Грезу к себе покрепче и приподнял его голову, собирая губами соленую влагу с глаз и щек. Мне и Вайли было легче, мы не скучали по своим родителям. Я вообще считаю, что у меня их давно нет. Моей семьей был мой друг. А теперь и этот красивый мальчик. Но и я испытывал горечь, когда вспоминал о нашем родном мире.

– Да, маленький, я тоже скучаю по Земле. Мне очень не хватает общения с друзьями и ребятами-бейсерами. Так грустно становиться, когда понимаешь, что больше не прочтешь любимых книг и не прикоснешься к искусству современного мира. О техническом прогрессе на Ласариссе не услышат еще много веков. Да и обычных благ развитого общества нам больше не увидеть, – печально пробормотал в макушку лекаря.

– А по родителям ты скучаешь? – Акино поднял на меня глаза.

– Нет, не скучаю. Вообще предпочитаю думать, что у меня их никогда не было, – нервно дернул крылом, вспоминая ненавистные лица.

– Даниил, – сочувственно произнес Аки, почему-то назвав мое настоящее имя. От этого все мое существо затрепетало. На Ласариссе истинные имена действительно имели особую силу. Мне очень нравилось как это прозвучало в устах Вереска. Когда Греза назвала меня так, я почувствовал весь спектр чувств, что он испытывал ко мне.

– Тамерлан, – интимно прошептал, прижавшись губами к аккуратному ушку. Нежное чудо в моих руках выгнулось и задрожало, видно он ощутил, что я испытываю к нему. Лекарь отвлекся от более болезненной темы. Нашел губы Аки и мягко поцеловал. Он сам углубил поцелуй, ища застежку топа на моей шее. Деликатно перехватил тонкие пальчики и оторвавшись от рта парня, нежно поцеловал каждый.

– Почему мы остановились? Не хочешь? – хрипло проронил Акино.

– Потому что я не хочу чтобы наш первый секс вытекал из крайности и отчаяние. И не надо думать, будто мне легко сдерживать себя, когда на коленях сидит такой красивый мальчик. Но сегодня у меня на тебя немного другие планы, более официальные, – под насмешливым взглядом лавандовых глаз замотал полуголую Грезу в одеяло.

– Я не мальчик! – двусмысленно возмутился Вереск, поглаживая мою обнаженную спину и основание крыльев, – Что за планы?

– Тебе двадцать три, правильно? А мне двадцать восемь. Для меня ты красивый и образованный мальчик, который все никак не покинет мои мысли и к которому я испытываю неоднозначные чувства, – паренек весело засмеялся, извиваясь от моей щекотки.

– Ты не выглядишь на своей возраст, – отсмеявшись, вынес вердикт Вереск, – Я думал, тебе двадцать шесть или двадцать пять. Старичок (меня мстительно ущипнули за бок)! Расскажи о себе, Даффи.

Устроив парня поудобнее на своих коленях, начал свой рассказ. Лавандовые глаза периодически расширялись, когда я затрагивал особенно острые моменты в своей биографии. Греза не могла поверить в то, что я та еще оторва, хотя мы часто пересекались в гей-клубах. Реакция парня на мою потерянную девственность в чужой машине, на заднем сидении была забавной. Он краснел, недовольно сжимал губы, но слушал, видимо, мысленно костеря меня на все лады. Да уж, если бы не Вайли, кто знает, какой блядью я был бы сейчас. Про родителей рассказывал неохотно, отвечая на наводящие вопросы Аки.

Затем настала очередь биографии Вереска. Парень рос в неполной семье. Отец ушел от них, когда ему было десять, а сестре пять. Мама с трудом вытягивала двух детей и себя, работая ревматологом. По примеру мамы Акино пошел в медицину, на хирурга. В старших классах мой мальчик подрабатывал везде, где только брали несовершеннолетних, помогая маме. После того, как Вереск с отличием окончил школу и поступил в универ, появилась тяга к экстриму. Так он полтора года прыгал с парашютом и постепенно пристрастился к вингсьюту. Тогда, два года назад, мы и познакомились. С уважением посмотрел на Аки. Эта особа умудрялась хорошо учиться, продолжать подрабатывать, чтобы отсылать деньги семье, и заниматься вингсьютом. Да еще и по ночным клубам шастать...

– Сахарный, ты такой правильный мальчик, – нежно прошептал Вереску на ухо и торопливо отстранился. Взял со стола забытую корзину.

***

Акино изумленно наблюдал, как тахиллин подхватил свою ношу со стола. Дафф подошел к кровати и опустился перед ней на колени. Он протянул корзину Грезе, странно улыбаясь. Желтые глаза хищной птицы на человеческом лице тоже улыбались парню.

– Этой ночью мне не спалось, Аки. Я летал над равниной Месара и вспомнил об одном очень интересном обряде, – крылатый ласково погладил точеную щиколотку Вереска, – Когда тахиллин находит того, с кем хотел бы стать Созидающим, он приносит своему избраннику или избраннице сердце хищного зверя и цветы, что символизирует с возможным партнером.

– Дафф... – потрясенно выдохнул лекарь, поняв, что это за странное подношение. Блондин поднес палец к губам Грезы, склонившейся над корзиной.

– Это сердце большой кошки. Ее шкура сушится во внешнем дворе. Тебе понравится ее потрясающий мех, Сахарок, – дразнящее и ласково протянул Дафф и указал на цветы в симпатичных горшках, – Эта белая орхидея прекрасна, не находишь?

– Д-да, – заикнулся Аки, несносный тахиллин прошептал последнюю фразу ему прямо в губы.

– Совсем, как ты. Такой невинный, такой чистый и ответственный. Непорочный, – сильная рука Даффа привлекла Акино к нему. Человек и крылатый поцеловались, затем парень отстранился от Грезы и ткнул пальцем в куст маленьких сиреневых цветов – в вереск, – Как там было у Роберта Стивенсона*...

Неожиданно тахиллин расправил крылья и чисто пропел тягучим баритоном, смотря в потемневшие лавандовые глаза своими янтарными.

Из вереска напиток

Забыт давным-давно.

А был он слаще меда,

Пьянее, чем вино.

– Это точно про тебя, Акино, – парень взволнованно качнул головой и тихо спросил, – Ты будешь моим Мотивом, Тамерлан Вересков?

– Да, Даниил Фрейн, – четко произнесла Греза, прижимаясь к крылатому. Дафф опрокинул Акино на кровать, страстно целуя, стягивая с гибкого обнаженного тела одеяло.

***

Ротик Вереска был таким упоительно-сладким. Я выбрал правильное сравнение, вспомнив отрывок стиха из давно прочитанной книги. Слаще меда, пьянее, чем вино. Мои пальцы запутались в мягких длинных волосах Грезы, свободно растекшихся по постели. Парень довольно замычал, когда наши языки сплелись, углубляя волнующий поцелуй. Чуткие пальцы скользили по моей голой спине намного увереннее, чем в прошлый раз. Выгнулся, когда Акино начал ласкать основания крыльев. Так приятно, кто бы мог подумать, это же крылья...

Я прервал поцелуй и припал губами к ароматной шее своего сахарного мальчика, неторопливо спускаясь вниз. Нежно осыпал мимолетными поцелуями ключицы и втянул в рот розовый сосочек. Кинул быстрый взгляд вниз, Вереск начал возбуждаться, впрочем, как и я. Мой уже Мотив ловко расстегнул мне топ и откинул в сторону.

– Как на счет острых ощущений, любитель экстрима? – промурлыкал партнеру в солнечное сплетение.

– Положительно, – заинтригованно протянул Акино.

Тогда я усмехнулся и обнажил зубы, чтобы сахарный видел, как они сменяются клиновидными клыками. Осторожно сжал острыми зубами розовую вишенку, немного сдавив. Кхм, кажется, для Грезы это было немного слишком. Он прикрыл глаза. Воспользовавшись этим, выпустил когти и медленно повел по плоскому животику к лобку, прокладывая влажную дорожку языком. Лавандовые очи распахнулись.

Нежно поцеловал тазовую косточку и провел языком по гладенькому лобку парня. На теле у Акино не было не единой волосинки, впрочем, как и у меня теперь. Вернул человеческие зубы и без перехода взял в рот влажную темно-розовую головку. Член у Аки был ровненький, приличных размеров, не чем не уступающий моему. Чужие пальцы запутались в моих двух цветных волосах, насаживая на возбужденную плоть. Вызывающе смотря в лавандовые глаза, приласкал головку языком и неторопливо задвигал головой, посасывая эрекцию Вереска. Как жаль, что у меня не было с собой масла, поласкал бы сахарному парню дырочку.

Медленно и чувственно доводил Аки до финала. Мотив оказался потрясающе чувствительным любовником. Он метался на кровати, выгибаясь и соблазнительно выстанывая “Данни!”. Мой медовый эль. Вот наконец Акино замер, тяжело дыша и напрягся. Его тело содрогнулось в оргазме. Мой рот наполнился солоноватой спермой.

“Да, для него это, несомненно, был очень яркий сексуальный опыт,” -с некоторым самолюбием подумал я, любуясь Вереском, находящейся в послеоргазменной нирване. Улыбнулся и торопливо скинул штаны, тереться тазом о простыни, конечно волнительно, но невыносимо. Облегченно сжал пульсирующий член. Еще чуть-чуть и взорвался бы!

Тихонько застонал и широко расставил бедра, яростно надрачивая. Спустя три минуты мою руку перехватила чужая ладонь. Это мой Мотив решил отдать мне должок. Минет в исполнении Акино оказался немного неумелым, но парень быстро исправлял свои ошибки, следуя моим инструкциям. Парень умел отсасывать, но сексуального опыта у него было не так уж и много, однако это компенсировалось неуемным энтузиазмом. К собственному удивлению, довольно громко свистнул (действительно птичий звук) и кончил в рот Вереска. Парень все проглотил и неторопливо сел.

– Боги, ты отсасываешь, просто божественно, – потрясенно выдохнул Аки и задумчиво добавил, – Я знал, что ты умелый любовник, но довести меня так быстро...

– Тоже самое могу сказать о тебе, – бессвязно пробурчал я, блаженно раскидывая крылья по постели. К моему сожалению, кровать у Вереска оказалась слишком узкой, пернатая конечность шлепнулась на пол. Акино лениво растянулся рядом, наслаждаясь моментом единения.

*Шотландская баллада Роберта Стивенсона в переводе Маршака.

====== Созидающие ======

Позавтракать мы с Аки спустились ближе к полудню. Греза нервничала. Скоро должна была прийти Валара с пациентом, на котором я и Акино должны были впервые применить свою магию. Мое непоколебимое спокойствие и уверенность в успехе Экстаза передались Вереску. После плотного завтрака парень превратился в собранного и серьезного доктора.

С интересом наблюдал, как Греза готовится к приходу пациента с переломом. В комнату неторопливо вошла стройная Ши с волнистыми рыжеватыми волосами и серыми глазами, придерживающая подростка лет четырнадцати, который с трудом шел, опираясь на лекарку и здоровую ногу. Валара приветственно кивнула Аки и помогла мальчику сесть на высокую кушетку. Меня Баваан Ши не заметили, потому что я сидел на потолочной балке. В последнее время забираться повыше стало привычкой.

– Хорошо, Джил, намного лучше, чем три дня назад, – одобрительно пробормотал Вереск, осматривая молоденького Ши, – Дафф?

– Не переживай, все будет хорошо, – тихо шепнул я Акино, слетев вниз. Рогатые испуганно дрогнули. Серые глаза знахарки внимательно меня рассматривали. Вся станица знала о тахиллине, но никто из них, кроме Лейва, меня не видел. Не обращая внимания на напряженность пациента, Мотив взял меня за руку. Мы несколько раз обговаривали сам процесс появления магии.

С волнением ощутил, как Греза тянет из меня манну, пропуская через себя и преобразовывая в магию. Перья встали дыбом, когда рука Вереска от пальцев и до локтя засияла теплым сиреневым светом. Да, у Аки была явная предрасположенность к лекарственной магии, что неудивительно для врача.

Мое сознание на долю секунды померкло, сливаясь в одно с разумом лекаря. Вереск брал у меня столько энергии, сколько требовалось. Обмен манной оказался трудным для первого раза, но приятным. Два наших существа соприкоснулись на один единственный удар сердца... Пришло неожиданное понимание того, что мы больше не единое целое. Я знал, что мой сахарный удачно залечил перелом подростка. Ну, точнее не залечил, а ускорил процесс восстановления.

Тяжело дыша, парень откинулся спиной на мою грудь. Первый раз всегда самый сложный. Греза впервые попробовала себя в роли Мотива. Валара молча подняла изумленного Баваан Ши и вывела из дома. Я и Акино стояли посреди комнаты. Тесно прижимал своего партнера к себе. Единение, называемое Экстазом, не вызвало у нас сексуальной тяги, как описывал Вайлин. Была физическая потребность чувствовать того, с кем еще мгновение назад ты был единым целым духовно. Объятий вполне хватило. Осторожно развернул Аки к себе лицом и мягко поцеловал.

– Это было потрясающе. Ты молодец, сахарный, все хорошо, – Греза спрятала лицо на моем плече. Напряжение отпустило Акино, его плечи расслабились.

– Твоя манна великолепна. Мне так не хотелось рассоединяться с тобой... Боги, Дафф, я мог вытащить из тебя все! – с трудом выговорил парень. Да, существовала опасность при первом Экстазе, что Мотив не сможет разорвать единение и возьмет у Безграничного все, забрав его жизненные силы. Партнер от этого не умрет, но никогда не сможет стать Созидающим вновь. Ужасная участь.

– Но ты смог остановиться. Я чувствую себя превосходно, – игриво прикусил уставшему Мотиву мочку уха. Нас прервала рыжая девушка.

– Меня зовут Валара. Я много слышала о вас, Дафф, от Акино, – знахарка почтительно склонила голову и посмотрела на мою Грезу, – Ты не говорил, что вы Созидающие.

– Сегодня стали, – смущенно признался Вереск.

– Это был ваш первый Экстаз? – удивленно поинтересовалась Баваан Ши.

– Да, и он был прекрасен, – я адресовал это зардевшемуся Аки.

– Сожалею, но мне придётся забрать вашего Мотива, – вежливо улыбнулась Валара.

– Прости, но Дафф уже обещал поучить меня разбираться в травах сегодня, – виновато развел руками лекарь.

***

В лес мы собрались после полудня, прихватив с собой оружие и большие корзины. Вайлин напросился с нами, а Лейв с неохотой отпустил своего Безграничного. Грезы оделись в плотные хитоны и черные плащи. Неторопливой трусцой направил свой маленький отряд под сень деревьев-исполинов.

Парни были рады выбраться за пределы станицы, в которой они явно засиделись.

Глубоко вздохнул, вдыхая лесной аромат, эдакое приятное амбре из запаха прелых листьев, невидимых лесных цветов, коры и смолы. Чутко прислушался к лесу, рядом с нами не было опасных зверей. Только мелкие грызуны, да птицы. Яркие лучи Харата пробивались через густую крону высоких деревьев, освещая травы и витиеватые корни.

Уловил слабый горьковатый аромат. Это был девясил. Отлично, начнем урок травоведения… Ходили по лесу от одного растения к другому, я показывал Аки и Вайли лекарственную траву и рассказывал о ее свойствах и правильном сборе. Постепенно корзинки наполнялись. Мы собирали и грибы, и ягоды, и кору с деревьев, которую потом можно было заварить, как чай.

– … А это что, Дафф? – заинтересовался Вайлин, указывая на траву с необычным спиралевидным стеблем и красивыми голубыми цветами.

– Это ядовитое растение. Жжет похлеще крапивы, голыми руками ее лучше не трогать, – ответил я. Надо же, мы ушли от станицы достаточно далеко. Дорога назад займет не меньше четырех часов. Надо успеть прийти в поселок до темноты.

Устроили с парнями короткий привал, примостившись на больших корнях дуба. Мой острый слух улавливал журчание быстротечного Анапа, чье русло проходило сквозь этот лес. Откинулся на гладкий ствол дерева, ожидая, когда Грезы утолят жажду, и глядел вдаль.

На противоположном берегу находилось странное кольцо из стройных деревьев с беловатой корой и пожухлыми сиреневыми листьями. Никогда не видел, чтобы деревья росли подобным образом сами. Кому понадобилось садить деревья в этой глуши? Друидов на Крите отродясь не было.

– Похоже, Ши не единственные, кто ходит в этот лес… Видите вон те деревья? – негромко обратился к Вереску и Ярости.

– Дан, люди не обладают острым зрением хищной птицы, – укорил меня сахарный.

– Как ты вообще можешь видеть так далеко, сквозь эти чертовы джунгли?! – тихонько возмутился Вайлин, прищуриваясь в указанном мной направлении.

– Да я постоянно забываю об этом, – отмахнулся я, – Эти чертовы деревья не дают мне покоя!

– Боги, слетай и посмотри, что за это деревья. За три минуты нас никто не съест! – усмехнулся лекарь. Ярость согласно кивнул.

– Смотрите у меня, без глупостей! – крикнул, уже поднимаясь в воздух.

Стремительно вылетел из-под защиты леса и заскользил над быстрыми водами реки. Ветер донес до меня запах крови с металлическими нотками. Настороженно закружил над странными деревьями. Тут явно произошло сражение, причем не так давно. В ноздри настойчиво забивался стойкий цветочный аромат, который присущ только Грезам. Очень интересно!

Ловко приземлился на ветку дерева, оглядывая поляну сиреневых деревьев внимательнее. Услышал испуганное сердцебиение прямо под собой. Но на земле никого не было! Мне понадобилась целая минута, чтобы понять, что удары чужого сердца идут прямо из дерева. Что за гребанный театр абсурда?

Спланировал на землю. Возможно, это нимфа? Что тут вообще могло произойти? Мне нельзя было долго тут оставаться, а то Грезы заволнуются.

– Эй, я знаю, что ты тут! Я ничего тебе не сделаю! – громко сказал я, обращаясь к дереву. Листва зашевелилась от невидимого ветра. От ствола невероятным образом отделилась тоненькая фигурка. Это действительно была белокурая, длинноволосая и заплаканная нимфа, одеждой которой были лишь волосы и зеленый прозрачный хитон. На меня глядели испуганно и настороженно.

– Кто ты? – тихо прошептала она, разглядывая меня сквозь спутанные волосы.

– Меня зовут Дафф. Я и мои друзья, мы собирали травы... А потом я решил проверить это место. Ты можешь сказать, что тут случилась?! – быстро ответил, внимательно следя за реакцией девушки.

– Грезы забрали моих сестер в рабство! – громко простонала нимфа и, содрогаясь от рыданий, обессиленно упала на колени. Я заметил на ее боку довольно глубокий и кровоточащий порез, явно нанесенный ножом или кинжалом.

– Послушай, я понимаю, тебе хреново и ты мне не доверяешь. Но один из моих друзей лекарь, он может тебе помочь. Без срочной помощи твои раны могут загноиться, и начнётся воспаление. Пойдем со мной. Тебе окажут помощь, – девушка остро на меня взглянула.

– Ты даешь слово, что я смогу уйти, когда захочу, и вы мне ничего не сделайте?

– Да, я даю тебе слово. Не бойся, иди сюда. Нам придется немного полетать, – успокаивающе развел руки, смотря, как нимфа приближается.

– Меня зовут Сатаили, – тихо пролепетала девушка, когда я аккуратно подхватил ее на руки.

Нимфа оказалась совсем легкой. Мне удалось без проблем взлететь. Быстро перелетел через реку и нашел парней. Сатаили испуганно взвизгнула, увидев Грез. Прижал нимфу к себе теснее и уверенно прошептал ей на ухо:

– Я дал тебе слово, помнишь? Это не Грезы, что увели твоих сестер. Не глупи и дай помочь тебе.

– Хорошо. Но хоть одно неверное движение... – подкрепляя слова девушки, из земли выползи уродливые узловатые корни.

– Спокойно, дамочка! И не таких лечили, – Аки бесстрашно приблизился ко мне. Ярость закатил глаза.

Лекарь демонстративно взял у меня нимфу и положил на свой плащ. Внимательно рассмотрел ее порез. Вереск промыл рану питьевой водой из фляги. Сатаили даже не поморщилась.

– Даффи, – властно позвал меня мой Мотив, намеревающийся применить магию. Грациозно опустился на колени рядом с нимфой. Сжал изящное запястье Грезы. Мы слились второй раз за день. На этот раз контакт был глубже и увереннее. На моих глазах порез девушки покрылся темной корочкой. Акино вытер лоб, покрывшийся холодной испариной, тыльной стороной ладони.

Сатаили обескураженно смотрела на наш странный, с ее точки зрения, союз. Гарпия и Греза. Посадил своего сахарного мальчика себе на колени. Аки откинулся мне на грудь и нежно погладил по щеке.

– Такой вкусный и сильный тахиллин. Пациентка почти здорова, – неожиданно Вереск подарил мне поцелуй при всех. Понятливо обнял своего парня и нежно ответил. Это особая закономерность, чем энергозатранее и дольше Экстаз, тем сильнее тяга Созидающих друг к другу. Отпускать Акино мне совсем не хотелось.

– Дома пофлиртуете! – возмущенно фыркнул Вайлин, предлагая девушке лепёшку с вяленым мясом и фляжку с водой. Сата в двух словах описала парням, что произошло.

– Надо связаться с Лейвом, Вайли, – весомо припечатал Вереск, ласково потираясь о мою шею носиком.

Нимфа устало лежала на плаще, сыто прикрыв глаза. Девушку надо доставить в станицу. Она все еще находилась в шоковом состоянии. Отдал красноглазому парню изумрудную сферу, которая служила неким подобием телефона и имела связь с подобным артефактом в доме хёвдинга. Ярость убежал разговаривать в ближайшие кусты.

– Лапа, у нас ЧП! Да, это снова мои словечки! Пошли к нам двух-трех воинов! Что случилось? Дафф спас нимфу, у которой всю семью увели в рабство! Да, это были Грезы. Я допускаю, что отряд работорговцев может быть где-то поблизости… Ага, как же! С нами Дафф, все будет хорошо, рогатенький, не трясись, – на последнюю реплику Безграничного его Мотив ответил сочным матом. Ярость возмущенно зафыркал, и Ши тут же прекратил сквернословить, что-то грозно наказав Грезе и отключился.

– Лейв попросил никуда не уходить самим, – виновато дернул плечом Вайли и пристально поглядел на нашу подопечную…

Домой мы попали поздно вечером, уж слишком долго ждали прихода Баваан Ши. Нас нашёл хёвдинг с семью крепкими воинами. На мой взгляд, это была напрасная мера предосторожности. Отряд Грез находился на другом берегу Анапа, широкой полноводной реки, пересечь которую без лодки бескрылым невозможно.

Но говорить это Лейву я не стал, Ши и так извелся, переживая за своего Безграничного. Вождь был очень мрачен и серьезен. Кажется, назревало что-то серьезное. Важный разговор отложили до утра.

====== Важный разговор ======

Утро началось в мрачном напряжении. Валара забрала Сатаили к себе, чтобы привести нимфу к душевному равновесию. Мы же собрались за столом, ожидая, что скажет Лейв по поводу нападения Грез на нимф.

– Это не единственный подобный прецедент. Я не в первых раз слышу о злых деяниях этой группировки Грез. Только они и занимаются работорговлей на Крите, справляя несчастных, ставших рабами, на континент, в Элладу. Эти мудаки называют себя Райскими птицами, – кулак хёвдинга яростно обрушился на дубовый стол. – Два года назад по равнине Месара начали пропадать и кентавры, и Баваан Ши. Эти паскуды ловили разумных по одиночке, чтобы родные и близкие не узнали. Тогда все забили тревогу, совместно с кентаврами и сфинксами мы устроили на них охоту. И два года прожили спокойно.

– А разве Грезы не миролюбивая раса? Куда смотрит правитель Феста? – нахмурившись, спросил Акино.

– Так-то оно так, но это целая сеть, порвать которую мы не смогли. За два года шпионажа и подкупания тех, кто находился в сговоре с Райскими птицами, клану Грай-Схи удалось узнать, что все это идет из Айоса-Ни (столицы Грез на Крите) и самого императора. Работорговля очень прибыльное дело, правящая верхушка никогда не была против обогащения.

– И неужели ничего нельзя сделать?! Эти Райские птицы не нападают на одного разумного! У Саты увели десять сестер разом! – громко возмутился Вайли, откинувшись на спинку стула.

– Они жили обособленно от других нимф, дружище. Их полянку даже рощей назвать было нельзя. В такой глуши никто бы не стал их искать, – прервал я возмущения Ярости, – Если и можно что-то изменить, то только изнутри самой этой системы или каким-то волшебный образом повлиять на императора.

– Верно, Дафф. Воздействовать надо непосредственно на Айос-Ни. Я и вождь кентавров устраивали большое собрание в Фесте, давя на управляющего городом, но вот эти Райские птицы снова активизировались, – хёвдинг тяжело вздохнул.

– А кого похитили из клана Грай-Схи? – поинтересовался Акино, сжав под столом мою руку.

Лейв не ответил сразу. Он встал и подошел к барной стойке, взял бутылку вина. Молча налил себе в бокал и одним махом осушил его. Только потом печальный воин обернулся к нам и проронил:

– Моего старшего брата, Дилана. Он был искусным кузнецом, известным на весь Крит. Ди часто ездил в Фест за металлами и инструментами. Но когда появились Райские птицы, он не вернулся домой. Мои воины и информаторы рыскали по всему Криту, но все следы обрывались в Афинах, столице Эллады. Никаких других ниточек, ведущих к моему брату, найти не удалось.

– Лапа… – нежно прощебетал Вайлин, вставая и утешая своего Мотива поцелуем. Я взволнованно зашевелил крыльями. Вспомнив исторические книги и фильмы, я догадывался, куда могли увести мощного Баваан Ши, ценившего свою жизнь.