Текст книги "Ястребиная ночь (СИ)"

Автор книги: Ясная зоря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Задумчиво пошевелил пальчиками ног и направил стопы вперед, вступив под сень многовековых деревьев. С интересом я рассматривал местную флору. Расцветки и формы были непривычными. Ветви у деревьев скручивались в спирали, переплетаясь между собой. Узловатые корни древесными змеями расползлись по земле, среди них спрятались нежные венчики лесных цветов. Я наклонился над одним из них. Ноздри чутко затрепетали, втягивая нежный аромат. И снова этот дразнящий запах орхидеи, постоянно скользящий на периферии сознания! Поспешно встал, пытаясь понять – мерещится мне это или нет…

***

По лесу шел осторожно, внимательно осматриваясь и прислушиваясь. От колючих кустов и высоких зарослей меня защищала прочная одежда и возможность передвигаться по вертикальным поверхностям с помощью когтей. Слушал пение незнакомых птиц, не показывающихся на глаза. Видел странный гибрид лисы и обезьяны пятнистой расцветки. Мелькали мелкие животные с гибким длинным телом ласки и белоснежной шерстью. В кустах натыкался на кого-то шипящего, возможно на змею.

Однажды набрел на странные деревья с тонкими, черными стволами и алыми полосами. От них мне велели держаться подальше инстинкты, я последовал совету и наверняка избежал опасности. Блуждал до глубокой ночи. Ягоды и грибы, попадавшиеся на моем пути, есть пока не решался – мало ли какие будут последствия. Безумно устал, но более-менее освоился с новым телом. Заметил, что день длиннее земного.

Бродил в поисках убежища на ночь. Не найдя ничего лучше, забрался на дерево с ветками шириной чуть ли не в полтора метра. Устало растянулся на ветке, примотав себя к дереву ремнями и надежно впишись в толстую кору когтями. Крылья защитили от ночного, пробирающего холода. Спал урывками, вздрагивая от малейшего шороха. Непонятных звуков не пугался, но чувствовал себя довольно напряженно, слыша чей-то вой или рев…

Проснулся же на холодной заре, долго провожая солнце на небосвод. Мне повезло найти огромные (сантиметров сорок), желтые плоды с сочной кисло-сладкой мякотью, отлично утолившие мою жажду и немного голод. Заметно повеселев, я отправился дальше. И спустя час блужданий меня ждала удивительная находка.

На земле мое острое зрение заприметило вереницу невероятных следов. Сразу внимание привлекал след крупного животного. В целый локоть длиной, сильно вдавленный в землю, что говорило о колоссальных размерах и весе этого существа. Следы напоминали мои собственные, только без отставленных назад пальцев. Но наличие когтей было на лицо.

Существо это явно бежало в спешке, с треском проламываясь сквозь буйную растительность, оставляя за собой явный след. Мне не сразу попались и другие следы – отпечатки копыт, как у оленя. Но загвоздка в том, что существа эти ступали на двух ногах, так же, как и преследуемое ими животное. Это открытие ввело меня в замешательство. Я не сразу понял, что это облава.

Спустя несколько сотен метров наткнулся на интересную полянку, на которой, видимо, было неравное столкновение. Острый запах крови тут же ударил в нос. Земля была пропахана когтями зверя, которого вероятно пытались окружить. После тщательного осмотра обнаружил застрявшее в стволе дерева копье. Причем довольно неплохого качества. Силенок на то, чтобы вытащить его хватило. Решил взять с собой. Порадовало наличие цивилизации, пускай и средневековой, а вот то, что копытной – настораживало. Буйная фантазия нарисовала чертей, улюлюкающих и бегающих с копьями наперевес.

Поздно заметил стремительную перемену в себе. Меня словно бы откинуло за грань человеческого сознания, давая место другому. Древнему и хищному, умеющему выживать, не смотря не на что. Тело само пришло в движение, мир вокруг смазался. Ноздри широко затрепетали, улавливая запах живого существа в тридцати метрах от себя. Копье выпало из рук. Подобно выпущенной пуле, я взвился в воздух, позабыв, что не умею летать. Расстояние сократилось за четыре удара сердца. Внизу, при виде пикирующего меня, испуганно завизжала крупная птица, похожая на индюка.

Секундная задержка и птичьи когти сжали отчаянно вырывающееся тельце птицы в стальные тиски, безжалостно впиваясь в плоть. Чужое, бешено трепещущее, сердце замерло. Я, тяжело дыша от напряжения, медленно разжал лапу, позволяя окровавленной тушке шлепнуться на землю. С какой-то заторможенностью посмотрел на стекающую по птичьим пальцам кровь. Чертовы боги! Как работает этот механизм хищника в моей голове?

Вытер перепачканные в крови конечности листьями. Отвращения и отторжения эта мимолетная охота у меня не вызывала. Новое тело было гуманоидном, но повадки явно принадлежали птице и не смотря на человеческий рассудок, оно не собиралось умирать и выжить было готово любой ценой.

Меня это и радовало, и настораживало. В лесу не скорчусь от голода и от хищников уйду, но попади я в цивилизованное общество – что будет? Это древняя птица внутри, делившая с человеком одно тело на двоих, имела куда больше влияние, чем мне думается. Не удивлюсь, что и летать могу, но не хочу из-за психологических барьеров. Надо же, как интересно…

Попытка разжечь костер первобытными методами оказалась весьма успешной. Огонь с жадностью поедал сухие ветки и листья, собранные мной. По дедовскому методу соорудил подобие вертела. Снял с птички кожу (ощипывать ее мне было лень), промыл в проточной воде родника, у которого остановился на ночь, подальше от поляны, где произошла бойня. С большой опаской взялся за мешочки из сумки, к моей радости в одном из них была соль. В других вероятно какие-то травки для лечения, а может для чая и пряные специи. Но использовал только соль. Жадно заглатывал куски, практически не чувствуя вкуса. Спал по той же схеме, что и прошлой ночью, тщательно затушив костер и закопав недоеденные остатки птицы.

Утром продолжил путь, стремительно наверстывая упущенное время. Рискнул довериться внутренней птице и передвигаться по толстым ветвям деревьев, аки любопытная сорока. Мало ли кто мог пойти по моему странному следу? Острое зрение позволяло не упустить следы с высоты. Заметил изменение в веренице отпечатков, к ним прибавились два новых – следы человеческих ног в обуви, они явно принадлежали мужчинам…

====== Боги чужого мира ======

Тем временем на Земле

Тамерлан ушел в прыжок следом за Даном. Захваченный азартом и восторгом полета, он не сразу заметил, что у более опытного бейсера что-то пошло не так. Крылатая фигурка в черном костюме с оранжевыми полосами начала странно приподниматься корпусом вверх, словно пытаясь сбросить бешеную скорость. Там попытался окликнуть Даниила, но ветер поглощал его отчаянный крик. Дерганный полет Фрейна продолжался еще с минуту. С опозданием парень понял, что у его товарища по прыжкам не исправен парашют. Это было очевидно, Дан пытался приземлиться...

Вересков с животным ужасом видел, как умирал его любимый. Ветер кинул Даниила на скалистую стену. Сложно сказать, погиб ли парень сразу, как его расплющило о горный гранит, или какое-то время он чувствовал всю свою боль? Дальше безвольное тело упало вниз и безжизненно замерло.

Там едва ли мог контролировать полет, находясь в шоковом состоянии от той ужасной сцены, что произошла на его глазах. В легкие едва-едва поступал кислород. Бейсер не мог выровнять дыхание. Несмотря на то, что взгляд Тамерлана был замутнен пеленой слез, он видел, что летит прямо на скалу. Он легко мог уйти в сторону, костюмы для вингсьюта обладали фантастической маневренностью. Но это был осознанный выбор, Вересков не стал сворачивать.

Он знал, что жизнь после смерти его любимого будет пустой, наполненной бесконечной болью и страданиями. Даниил Фрейн был для Тама всем, пускай сам парень об этом бы никогда не узнал. Кто-то скажет, что Вересков болен и одержим Даном, что все это бессмысленно. Можно прожить счастливую жизнь и найти свою вторую половинку. Что давала парню безответная любовь к Фрейну?

Но Тамерлан все для себя решил. Смерть была болезненной, но мгновенной. Как только тело налетело на гору, осколок сломанного ребра пронзил сердце...

***

Но желанное забвение не пришло. Тамерлан Вересков находился в странном месте, где не было ни времени, ни пространства. Тела у него тоже не было. Там представлял собой клубок из депрессивно-угрюмых мыслей. Его мучил лишь один вопрос – был ли здесь Дан?

Как-то незаметно для себя, Тамерлан погрузился в раздумья и воспоминания. Как мог такой опытный бейсер, как Фрейн, так нелепо погибнуть? Во истину, в этой жизни никто не был застрахован от глупых, но судьбоносных случайностей. Но почему так, почему именно Даниил?! Тама, казалось, не сколько не заботил тот факт, что он сам мертв...

Молодой бейсер занимался вингсьютом два года. Два долгих года, наполненных невероятным драйвом от прыжков и всепоглощающей любовью к Дану. Это был горько-сладкий коктейль, заставляющий понять, что значит жить полной жизнью. Полеты позволяли парню ощутить ту непостижимую свободу, которой наделены птицы. Эту отрешенность от земного мира внизу сложно передать. Как и экстаз, заряжающий адреналином, когда ты несешься над землей, стремительный и независимый.

А чувства к Даниилу делали его чувствительней к эмоциям других, возвышеннее. Любовь перерождала эгоистичное человеческое “Я”, заставляя радоваться и улыбаться победам и достижения другого. Там помнил облик любимого до мелочей. Звук легких шагов, грациозную походку, стройную фигуру, приятный текучий баритон и плавные черты нежного лица, не совпадающие с характером бейсера. У его любви был импульсивный и дерзкий характер. Светло-серые глаза смотрели на мир с изрядной толикой цинизма. Дан находился в самом центре событий и ему это нравилось, нравилось кидаться в водоворот с головой и быть в центре внимания. Фрейн любил вызывающе одеваться. Со сладким содроганием Тамерлан вспомнил, как однажды видел парня в ночном клубе узко специализированного круга...

Подкаченный торс вызывающе прикрывала полупрозрачная белая рубашка, застегнутая только на пару пуговиц. Длинные ноги облегали узкие черные штаны. Серые, подведенные глаза распутно смотрели на извивающуюся толпу. Полные, блестящие от блеска, губы растянулись в игривой улыбке. Волосы тут же притягивали к себе взгляд. От корней и до середины они были каштановыми, а потом гармонично перетекали в блондинистые. Пробор был на боку, прядки доставали до подбородка...

Дан никогда не испытывал недостатка в любовниках. И Там прекрасно знал, что возлюбленный не любил длительных отношений. Никто из его пассий не задерживался больше, чем на месяц. Вересков ревновал, мечтая оказаться с желанным бейсером в одной постели... Но молчал о своих чувствах. Молчал и боялся быть отвергнутым.

Был эпизод, когда Тамерлан все же попытался признаться Даниилу в любви, но все это кончилось непониманием в серых глазах (Там говорил слишком расплывчато и не сказал три заветных слова) и желанием парня провалиться куда-нибудь в ад от стыда. Это убило всю надежду молодого бейсера на возможные отношения. Однако, Вересков понимал, что этот страх неоправдан и он ведет себя глупо. Но ничего поделать с собой не мог из-за природной робости и стеснительности...

Тамерлан еще долго висел в темноте, прибывая в гордом одиночестве. Как-то неожиданно он почувствовал, что больше не один. Удивительно, но на парня кто-то внимательно смотрел. Кто-то, кто не хотел ему зла. Вне пространства и времени раздался приятный голос, наполненный властью и невероятной силой.

Так сильно любишь, дитя чужого мира? Любишь, не смотря на отсутствие взаимности?

Если бы Там мог, он бы покраснел. Но сейчас он был настолько ошарашен, что даже не возмутился, что кто-то слушал его мысли все это время.

Уверенное “да” стало ответом невидимому собеседнику.

Ты не считаешь, что это глупо, умирать из-за смерти другого? Ты смог бы прожить долгую и счастливую жизнь...

“Нет,” – перебил Вересков, – “Я сделал свой выбор. Не вижу себя без НЕГО. Мне не мила жизнь, где нет моего любимого, где я не вижу улыбки Дана и просто не нахожусь рядом. Это чувство делает сильнее и придает решимости.”

Достойный ответ дитя. Я давно наблюдаю за жизнью вашего мира и ни разу не видел столь самоотверженных чувств на Земле. Твой возлюбленный не ведает, какая любовь прошла мимо него. Та любовь, что в вашем мире бывает раз в столетие. В моем мире вы бы стали парой Созидающих...

“Вы бог чужого мира?” – осторожно и вежливо спросил Там, вызвав безмолвный смех существа во тьме.

Да. Чувства твоей души такие сильные и это удерживает тебя от того, чтобы уйти в Забвение и переродиться. Моя задача упокаивать такие души. Но ты совершенно другой случай. Как и тот, кому ты отдал свое сердце. Вот только он сильно цеплялся за жизнь, а не за конкретного человека... Мой партнер дал ему второй шанс на жизнь в сотворенном нами мире – Ласариссе.

“Даниил жив!” – радостно затрепетала душа Тамерлана.

Близиться время выбора, дитя. Я могу возродить тебя в новом мире, и ты получишь шанс попытать своем счастье вновь. Но оживешь совсем ненадолго... по моим меркам. Видишь ли, Даниил Фрейн умер по воле случая, а ты пошел навстречу смерти сам. Тебе суждено умереть, я лишь отсрочу это. Мне и моей паре не силу тягаться с теми, кто хотел умереть. Единственный, кто мог вернуть тебя к жизни на совсем, давно не вмешивается в дела живых...

“Я хочу этого всем сердцем, даже на короткий срок...” – тихо проговорил Вересков, прислушиваясь к себе, – “Но если мы сможем быть вместе, и я уйду в Забвение... Это так эгоистично, разбивать сердце кого любишь, даже ради его любви. Найдет ли он того, кто угасит боль и заставит полюбить снова?”

Я не могу предсказывать будущее, но вероятность велика. Личность твоего возлюбленного такая яркая и притягательная, что мало кто устоит. В моем мире много достойнейших существ, которые могли бы стать ему партнерами...

“Тогда я согласен,” – решительно произнес Там.

Пусть грусть не охватывает твое сердце, юноша. Та раса, к которой принадлежит Даниил живет очень долго. Ты погибнешь, но уйдешь на перерождение... И кто знает, может возродишься на Ласариссе и встретишь его вновь.

“Этого не предугадаешь,” – печально вздохнул парень и немного напряженно спросил, – “Я понимаю, это наглость с моей стороны, но могу я попросить вас еще о кое-чем?”

Раздался беззвучный смех, который можно было расценивать, как одобрение.

“Есть еще кое-кто, кто не представляет себе жизнь без Дана. Вы можете заключить сделку, он не откажется, лишь бы встретиться с Фрейном...”

Отступление.

Как только эта решительная душа покинула Чистилище, из мрака материализовался кое-кто третий. Аш, божество Тени и Любви, приветственно усмехнулся своему партнеру. Нарцисс, бог Судьбы и Магии, обладал поразительной красотой, которую никогда не суждено увидеть ни одному смертному. По правде говоря, они выглядели как близнецы. Темная и Светлая сторона одной силы. Луна и Солнце. Нарцисс укоризненно покачал головой, кудри, переливающиеся в кромешной тьме жидким золотом, разметались по плечам Судьбы. Серебряные глаза выражали явное неодобрение.

– Зачем ты воскресил этого падшего? Хронос и так недоволен тем, что мы вытаскиваем души чужого мира в наш.

– Но разве эта хрупкая душа не достойна этого? За ее миром давно уже не следят забытые боги. Магия покинула несчастную, угасающую Землю. Тысячи неупокоенных душ летают в астрале. Эгоистичные, недостойные нового шанса. Ласариссу не повредят новые идеи и мнения...

– Ты собрался перенести третьего? – чуть менее недовольно уточнил Нарцисс.

– Да... Взгляни, довольно интересный смертный, – перед Ашем возникло зеркало с изображением молодого человека в баре. Судьба склонила златокудрую голову над зеркалом, вглядываясь в незнакомую душу.

– Занятно. Но стоит ли он нашего внимания? – партнера Тени все еще одолевали сомнения.

– Определенно. Все три души уникальны. Храбрость, самоотверженность и ответственность... К тому же, именно ты первый перенес душу новорожденной гарпии.

– Тахиллина, – поправил Нарцисс своего избранника, – Он не ровня тем жалким крылатым уродцам. А какая чудная была раса! Если бы не гнев Хро... Душа этого Даниила Фрейна принадлежит Ласариссу. Я перенес эту душу в наш мир из-за её Мотива.

– А разве он есть? – удивленно спросила Воплощенная Любовь. Судьба молча сменила картинку на око-зеркале.

– Ты уверен? Я не чувствую между тахиллином и этим... воином нить, – после долгого молчания спросил Аш.

– Да. Нити нет, потому что они еще не знакомы. Этот Баваан Ши ненавидит себя и всю свою жизнь... Воин замкнулся в себе и отрекся от внешнего мира. Мне жалко это заблудшее дитя, – грустно склонил голову Нарцисс, – Тахиллину будет сложно приручить этого берсерка...

– Не говори так, – жестко обрубил фразу пары Тень.

– Но ведь срок новоиспеченной Грезы такой короткий... – начала Судьба и замолчала под гневным взглядом своего близнеца...

***

Нетвердой походкой Лад возвращался домой. Мир перед глазами куда-то плыл. Пожалуй, не стоило пить так много. Но по-другому тяжесть на сердце и боль от потери уйти не смогли. Прошло две недели, как в Норвегии разбился Там и Дан. Их тела отправили в Россию в закрытых гробах, настолько сильно были изувечены их тела. Ладислав до сих пор не мог поверить в то, что лучший друг, почти брат, разбился в прыжке. Парень проклинал свою сломанную руку. Все могло бы обернуться иначе, полети с Фрейном он, а не Вересков.

В бейсерском обществе поднялись массовые волнения. Этот случай обсуждали не только в СНГ, но и за рубежом. Каждый день Ярославцеву приходили электронные письма с соболезнованиями от их общих с Даниилом англоговорящих знакомых. Многие были тесно знакомы с неунывающим, дерзким парнем, основным занятием которого был опасный вингсьют. Лад вежливо отвечал каждому, снова и снова рассказывая, как это случилось... У одного не раскрылся парашют, а второй не справился с эмоциями и налетел на скалу.

Мазуру и двум его друзьям с трудом удалось отвертеться от полиции. Многие люди, знакомые с Даном, не верили, что у такого опытного бейсера не открылся парашют. Проверка экипировки – одно из важнейших положений не только бейсджампинга, но и вингсьюта. Честно говоря, Ладислав и сам мало верил в то, что его друг что-то не проверил. Так почему же это произошло?! Почему?!

Парень с горечью вспомнил похороны. Тогда очень много людей пришло проститься с Тамерланом и Даниилом. Вся бейсеровсаая тусовка, в которой зависали все трое, он сам, Там и Дан. Когда Ярославцев смотрел, как плачет безутешная мать Тамерлана с его младшей сестрой, жгучая вина терзала молодое сердце. Это он не предвидел, он не отговорил!

Во время погребения Лад видел родителей Дана. Они состарились за те семь лет, что парень не видел их. Мать Фрейна беззвучно плакала, нервно сжимая в руке мрачный букет черных роз. На лице отца Даниила застыло пустое выражение какого-то недоверия и растерянности. Впервые он так нежно и бережно прижимал к себе плачущую жену. Она была настоящей матерью для Данни лишь дважды. Во время его рождения и смерти. Ладислав не брался утверждать, изменятся ли эти холодные люди, так сильно зависящие от мнения общества. Но он надеялся, что они поняли, что совершили ошибку и смерть их сына слишком большая плата за то, чтобы понять это. Никогда безликое общество не сможет заменить семью...

Ярославцев чуть дернул плечом, почувствовав на себе чужой цепкий взгляд. К собственному удивлению он услышал дробный стук... копыт. Из-за ближайшего куста грациозно выскочила самая настоящая золотая антилопа, испускающая странное колдовское свечение, и большой темный олень. Парень ошарашенно остановился. Он конечно был пьян, но не на столько. Однако эта парочка казалась такой реальной. Бля-я-я-я!

“Мы пришли за тобой, человек,” – раздалось у Лада прямо в голове.

– За-а-ачем? – выдавил из себя бейсер, не в силах сдвинуться с места.

“Один твой знакомый попросил меня отправить тебя к Даниилу Фрейну, возрожденному в другом мире,” – нетерпеливо ударил копытом олень.

– Что, Дан жив?! – парень тут же забыл о страхе и невольно сделал шаг в сторону странных божественных животных.

“Да. Решай скорее, хочешь к нему или нет?” – недовольно фыркнула антилопа, у которой неожиданно оказался глубокий мужской голос.

– Да! – твердо выпалил Ладислав, даже не задумываясь, что это может быть пьяным бредом. Ему нечего было терять. И никто его больше не ждал.

“С одними условием, смертный. Ты не откажешь первому разумному, что предложит тебе союз,” – строго сказал олень и его рога засветились жутким красным цветом. Сознание Ярославцева погасло...

====== Баваан Ши и Грезы ======

От того, что в этом мире есть люди (или кто-то похожий на них) мне немного полегчало. Прибавил скорости. Я наловчился стремительно перепрыгивать с ветки на ветку, надежно вонзая в ствол когти и даже планировать. Это, несомненно, облегчило мне жизнь.

К тому же, не только на ногах у меня были когти, но и на руках. Правда не такие впечатляющие, больше похожие на кошачьи, но они были бритвенно-острыми! Раз уж заговорил об этом, стоит признаться, что и с зубами было все не так просто. Как только я начал есть мясо мои зубы сменились клыками (до этого это были обычные человеческие челюсти). В школе у нас был скелет какой-то ящерицы, вот у нее был подобный наборчик.

Клинообразные, направленные немного назад, острые клыки частоколом наполнили мой рот. Нормально жевать с ними не получалось, я отрывал куски и глотал их целиком, подобно хищным птицам и рептилиям. Угрохал немало времени, чтобы понять, как менять клыки на зубы и обратно. Все еще не устаю восхищаться извращенным строением моего организма...

Следы стали совсем свежими и разные запахи, сопровождавшие их, еще не развеялись. Мой нос снова начал дразнить знакомый, земной аромат орхидей, к которым примешался еще один, не типичный для этих мест с тропическим климатом. Шлейф подобного амбре присутствовал в наших, русских лесах. Кедровая смола, пряные палые листья, мох и сладковатый дыма от костра. Я ускорился, теперь меня больше вел запах, чем следы. Он казался важнее.

Заметил, что джунгли вокруг претерпели некоторые изменения. Едва заметные, но очень важные. Птицы и звери были более осторожным, чем раньше. Они стремительно замолкали и прятались при моем приближении. Я уже не пытался скрыть свое присутствие от чутких животных и целенаправленно преследовал охотников.

Вскоре увидел свет костров в темноте леса. Тихо и осторожно подбирался к чужому лагерю. Ночная тьма скрывала меня в тени листвы того дерева, которое я выбрал своим наблюдательным пунктом. Чуткий слух доносил до меня множество голосов, разговаривающих на незнакомом языке. Я прислушивался, ловя обрывки фраз. Принюхался, в воздухе витал аромат дыма и жарящейся на костре дичи. А еще меня настиг запах орхидей.

Внимательно посмотрел на воинов-охотников, сидящих у костров. Высоченные, как афроамериканские баскетболисты (все как на подбор – не ниже метр девяносто), с самыми что ни на есть козлиными рогами, мощными ногами, оканчивающимися широкими и крепкими раздвоенными копытами. Строение ног (не считая копыт) отличалось от моего. Колено у охотников не гнулось в другую сторону, как у кузнечиков. Икры были чуть более вытянутыми, чем у обычного человека, и имели подвижные сухожилия-сгибатели. Фавны (а кто еще это мог быть?) красовались потрясающим бронзовым оттенком кожи, под которыми соблазнительно ходили тугие жгуты мышц.

Одежда напомнила мне о Древней Греции. Мощные торсы были закованы в кожаные кирасы, наручи и поножи были из того же материала, под доспехами у чертей (или лучше фавнов?) были туники. О штанах эти господа явно не слышали и короткие подолы туник, опускающиеся чуть ниже середины бедра, как стеснительные девицы не отдергивали. Ходячий тестостерон, это вам не наши показушники-бодибилдеры. Тяжеленные мечи висели на поясах непросто так, да и копья они метать умели. Опасные парни.

Недалеко от костров находилась их живая добыча. На земле, тяжело дыша и злобно огрызаясь на своих пленителей, лежал связанный прочными веревками динозавр. Динозавр, мать вашу через одно место и во все дырки!!! Настоящий, живой ящер древности. Мозг на какое-то время закоротил, я тупо рассматривал яростно и упрямо извивающуюся в путах рептилию.

Толстая шкура, которую копья этого мира вряд ли могли пробить с первой попытки, была удивительного цвета старой латуни. Ящер достигал трех с половиной метров в длину. Длинный подвижный хвост оказался прижатым к земле веревками и навредить никому не мог. Лапы имели три пальца с устрашающими серповидными когтями, травоядным это чудо местной генетики явно не было. На гибкой шее нашла свое место массивная голова с сильными челюстями и большими оранжевыми глазами. Динозавр видел в темноте не хуже меня.

Даже жаль, что такой мощный и свирепый зверь оказался пленен, но не побежден. Удивительно, но эти мысли шли от моей птичьей сути. Мне немного поплохело, здравствуй шиза. Ястреб в глубине моего сознание презрительно свистнул.

“Я – это ты, дурак,” – чужой голос, но такой похожий на мой собственный, осторожно закрался в мысли.

“Если ты – это я, то почему молчал? И вообще, как ты можешь быть мной, если я ощущаю тебя чужим?!” – удивленно спросил, погружаясь в потаенные уголки своего разума.

“Вы, люди, всегда отторгайте то, чего не понимайте. Не точно выразил свою мысль, я – то начало, что отвечает за птицу внутри тебя. А ты – человек, ведущая личность. Я так же являюсь оплотом всех знаний, что были дарованы богом,”– глас ястреба звучал недовольно. Я молчал, переваривая услышанное.

“Пока ты не примешь меня, как часть себя, мы так и будем двумя половинками одного тела,” – уже мягче продолжила птица.

“И как мне принять тебя?” – растерянно поинтересовался, продолжая наблюдать за лагерем фавнов.

“Этот вопрос ты должен задавать не мне, а себе. И еще, это не фавны, а Баваан Ши или просто Ши,” – насмешливо свистнул обитатель моей головы. Зашибись, мои мысли больше не принадлежат мне одному. Ястреб проигнорировал мой укор.

“Эта раса действительно похожа на фавнов из греческой мифологии внешне. Они так же любят пляски, хорошее вино и нимф. Их национальный инструмент многотрубковая флейта, в твоем мире эту флейту называют панфлейтой или флейтой Пана. Музыка Ши обладает гипнотическими свойствами. В полнолуния рогатые устраивают шабаш и сладким пением флейт заманивают путников в свой круг. А потом полностью обескровливают. Считай эту расу гибридом вампиром, фавнов и инкубов.”

“Инкубов?! Баваан Ши пьют кровь и насилуют жертв?”

“Нет конечно. Это племя довольно безобидное, если знать, чего от него ждать. Сходят с ума они только по полнолуниям, на своих шабашах. Устраивают оргии с нимфами, зачаровывают и завлекают. Но даже в обычное время Ши чертовски притягательны. От них так и прет сексуальной энергией.”

“Я должен знать о них что-то еще?” – после выразительной паузы ястреба спросил я.

“Из них выходят самые лучшие Мотивы. Ши понимают любой язык. Нам повезло, что наткнулись на них. Мужчины Баваан Ши такие же великие воины, как и кентавры. Живут кланами в своих станицах. Свободолюбивые, неукротимые и сражающиеся до последнего. Довольно общительные,” – неспешно перечислило мое второе «Я».

“После твоих объяснений у меня появилось больше вопросов. Сколько рас в этом мире? Знаешь, я все же склонен думать, что нахожусь в Древней Греции. Все эти нимфы, кентавры и одежда Баваан Ши... Вылитая Греция. И что за Мотивы? Я не первый раз слышу этот термин, но не знаю его значения.”

“Гм... Это поправимо, я отвечу на все твои вопросы. В этом мире много рас. И не все мне знакомы. Основные с кем тебе предстоит столкнуться – это Ши, Грезы, нимфы, кентавры, морской народ, сфинксы и гарпии. Обо всех расскажу как-нибудь позже. Чисто технически ты прав, мы в Греции, точнее не в ней, а рядом. Это остров, который ты знаешь под названием Крит. Весь этот мир является отражением Земли в древности. Одинаковое расположение материков и морей, схожие моменты в культуре, точнее в твоем мире это мифы. Но Ласарисс, так называется этот мир, находиться во власти совершенно иного пантеона богов, нежели Земля. Кроме, пожалуй, одного, Хроноса – бога Вечности... О том, что боги здесь не пустой звук, ты и без меня прекрасно осведомлен. О них тоже узнаешь немного позже. Магия Ласарисса очень своеобразная. В теории она доступа каждому, но при определенных условиях. Творить колдовство можно только в паре. У каждого разумного существа своя направленность. Есть Безграничные и Мотивы. Безграничные, выражаясь понятным тебе языком, это своего рода батарейка, а Мотив – пульт. Один делиться своей энергией, черпаемой из силовых потоков, с Мотивом, а тот превращает ее в магию. Такую пару называют Созидающими. Сами по себе они бесполезны. Безграничный не может сам преобразовывать энергию, только копить, а Мотив умеет преобразовывать, но не накапливать. Пустышка без энергии и энергия без вместилища.”

“Не вижу никакой проблемы, просто лю... разумные разных направленностей договариваются и колдуют вместе. И никаких заморочек.”

“Нет, Дан, все совсем не просто. Созидающие пары во всех смыслах этого слова. Они должны друг друга дополнять и полностью доверять партнеру. Безграничный должен отдавать свою энергию Мотиву, не жалея, а он в свою очередь должен следить, чтобы партер не истощился. Все-таки в магии ведущими являются именно Мотивы. Но не в отношениях.”

“В отношениях?” – усмехнулся я.

“Да, в отношениях. После того, как Созидающие вступят с друг другом в тесный духовный и магических контакт, появиться и физическая тяга. Это не только магическое партнёрство, это любовные узы. Партнеров выбирают по сексуальным предпочтениям,” – кое-кто явно намекал на мою ориентацию.

“Ладно, последний вопрос – кто я?” – устало вздохнул, перебирая в мыслях новую информацию.

“Ты – тахиллин. Идеальное слияние птицы и человека. В настоящее время на Крите живут только гарпии, не чета мне и тебе. Гарпии – уроды-выродки, не умеющие контролировать свое птичье начало. Они жрут, спят, трахаются и живут общинами, часто нападают стаями на караваны и деревни, грабя. Тебе надо быть осторожнее, эти неотёсанные Ши могут принять тахиллина за гарпию. На Крите твоя раса давно не живет.”

“Вот как, спасибо за содержательный разговор.”

“Если бы ты меня принял, эти знания просто находились в твоей голове. Кстати, чуть не забыл. Не смей называть своего настоящего имени, Даниил Альбертович Фрейн. Истинные имена знают только родственники и любимые. Это дает власть над тобой. Бог Ласарисса дал тебе новое, теперь ты Дафф,” – торжественно провозгласил ястреб.