Текст книги "Змейка для Наста (СИ)"

Автор книги: Янтарная Вишня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

В последние годы Бесник выстаивал всенощную в храме, встречал солнце и għeluq ta ‘nar – день рождения огня – на ступенях, ожидая милости, схождения чистого пламени. Ин-Нар баловал не каждый год, иногда посылал чахлый огонек в пригоршню, но и этого хватало, чтобы освежить дежурную лампаду и разжечь круг, ограждая алтарь от сил скверны. В этом году пришлось изменить сложившуюся традицию. На всенощную чужаки не допускались. На схождение огня приезжали посмотреть и люди, и драконы, но все терпеливо ждали чуда у ступеней храма. Вести Наста на службу – плюнуть в лицо жрецам и храмовым устоям. Оставить без присмотра – известись от беспокойства и не вознести ни одной искренней молитвы, потому что тревога душу к тьме тянет.

Бесник официально известил главного жреца, что явится только на утреннюю молитву в честь għeluq ta ‘nar, выслушал сообщение «драконы уведомили, что прибудут к схождению огня, уповая посмотреть на божественную милость». Пожал плечами, буркнул: «Пусть уповают».

Он подготовился, учитывая обычаи: сварил сладкую кашу с изюмом, в восемь вечера выключил свет и положил в камин последнее полено, позволяя огню уйти на покой. Выудил расстроенную Касси из горячей золы, отдал Насту, недоуменно оглядывающему темную комнату. Скрипнул шкафчик, открылось потайное отделение. Бесник вытащил гнилушку, сотворенную и припрятанную пару лет назад. Ладно-ладно, на одной крови и воде не горело, надо было добавить немножко зелья. Формально запрещенного. Фактически – изготавливающегося сотнями литров каждый год.

Легкая пористая древесина едва не раскрошилась в руках. Потеплела, зарделась – сначала неохотно, потом все ярче и ярче. Бесник положил ее на заранее поставленное блюдце на каминной полке. Тихо сказал Насту:

– Сегодня – так.

Он растянулся на кровати, впитывая темноту и тишину. Под веками заплясало пламя: первый сноп искр, породивший Касси; огненная удавка, обезглавившая упыря, проредившего население трех хуторов; плеть-девятихвостка, четвертующая выползней. И – обвалом, злой угрозой – взбесившийся огненный голем, не пожелавший драться с глиняными собратьями и атаковавший своего создателя. Огненная ладонь тянулась к Беснику, тишина свидетельствовала: драконы не пришли, Ортлейх не остановит воплощение Nar tan-nirien морозным выдохом. Жар… смерть.

Из кошмара его выдернуло осторожное прикосновение. Наст провел пальцем по носу, очертил сначала верхнюю губу, потом нижнюю. Приподнялся на локте, неловко ткнулся губами в щеку. Бесник повернулся, ответил на поцелуй, отгоняя призрак Лесного Пожара. Язык встретился с языком, познакомился – влажно, робко, без напора и бесцеремонности. Целовались долго и неторопливо, постепенно разгорячаясь. Так разгораются сырые поленья, дающие едкий дым: медленно, неотвратимо.

Касси сбежала на каминную полку, шорохом осуждая забавы, заменяющие хозяину молитву и пост. Бесник не чувствовал раскаяния – Ин-Нар, согрешивший с Ветром, поймет и простит блудного сына. А если проклянет, хоть кусочек счастья урвать напоследок. Говорят, что нельзя ждать схождения огня, если тебя сжигает неутоленное желание.

«Вот и проверим».

Руки сталкивались, пуговицы и молнии расстегивались, обнажая тела, скрытые темнотой. Наст действовал неумело, иногда причинял боль неловкими движениями, зато быстро и охотно учился, заглаживал ошибки бережными прикосновениями языка. Пламя страсти полыхнуло, когда Бесник принял внушительный член. Тишину нарушили стоны и хриплое дыхание, шлепки соприкасающихся тел. Похоть сгорела дотла, рассыпалась рдеющими углями, снова вспыхнула, требуя повторения удовольствия. К утру Бесник чувствовал себя как человек, выдержавший битву с двумя големами и асфальтовым катком – попросту говоря, Наст его затрахал.

На улицах было довольно людно. Всенощная – церемония для вайзов, схождение огня – радость и чудо для всех кенгарцев. Бесник с Настом шли к храму, здороваясь с людьми, несущими лампады, простые глиняные плошки с руной Ин-Нар, лукошки-плетенки, выстланные болотным мхом или трутовиками. Вернее, здоровался только Бесник, но людей это не смущало – к Насту уже привыкли и приветствовали его, как любого жителя Таркшина.

Возле храма Бесник воспользовался привилегиями, провел Наста через оцепление, поближе к ступеням, и начал осматриваться, выясняя, кому можно поручить присмотр. Взгляд наткнулся на троицу драконов, стоявших на одном из самых выгодных для наблюдения мест. Какой-то незнакомец, Ортлейх, и… точно, Ландольф! Бесник попер к драконам, как ледокол, волочивший катер-Наста на буксире. Ортлейх с Ландольфон оживились, замахали.

– Чудо будет? – спросил Ортлейх, когда они оказались на расстоянии вытянутой руки. – Ой, что это у тебя с шеей? Собака укусила?

– Поздравляю, – ушел от ответа Бесник, распознавший издевку в нарочито-наивном вопросе. – Присмотрите за Денисом? Я сейчас на ступени пойду. Пора.

– Спасибо, – улыбнулся Ландольф. – Иди, не беспокойся. Покажи нам чудо.

Бесник прошипел Насту: «Стой тут» и почти побежал к группе жрецов, выходящих из храма. Он не ждал, что Ин-Нар одарит его чистым огнем – пост не соблюдал, даже молитву не прочел, недосуг было – поэтому толком не смотрел под ноги и внезапно поскользнулся на алом трутовике. Под слитный крик радости людей и аплодисменты драконов. Ступени зарастали с дикой скоростью, Бесник стоял на коленях, чувствуя, как душу затапливает радость, а тело охватывает знакомый жар. Удар в плечо, сзади, заставил стукнуться лбом о грибную поросль, растянуться на ступенях. Боль пришла позже – сначала Бесник увидел бегущего к нему Наста, почувствовал тяжесть тела, услышал чей-то крик: «Снайпер!» Мир заплясал, повеяло холодом – кто-то из драконов расправил крылья и взмыл в небо. Грибы потеряли цвет, превратились в трут. Кровь из пробитого плеча закапала на ступени, и Бесника, стонущего от боли в объятиях Наста, охватил истинный огонь.

Пламя милосердно прижгло рану, не позволяя живому факелу истечь кровью. Бесник кое-как встал на ноги – спасибо Насту, помог, поддержал – и вытянул вперед сложенные чашей ладони, в которых плясал дар Ин-Нара. Għeluq ta ‘nar удался на славу – такое схождение будут много лет вспоминать и пересказывать детям и внукам, в этом можно не сомневаться.

Главный жрец храма ловко принял пригоршню огня в лукошко с трутовиками. Служки расхватывали и раздавали ало-оранжевые языки пламени собравшимся на площади людям. Бесник повернулся к Насту и охнул. Изморозь таяла, взгляд терял отрешенность, вместо синего льда в глазах плескалось море недоумения. Чистое пламя пожирало иней на светлых волосах, выжигало драконью волшбу, возвращая Насту человечность. Ландольф подошел почти вплотную, снимал изгнание выдоха на телефон, не обращая внимания на недовольство жрецов и служек.

– Я тебе потом все объясню, – неуверенно пообещал Бесник. – Ты приехал в Кенгар, чтобы меня украсть, а потом мы сбежали от големов, и ты остался у меня пожить.

Наст буркнул:

– Кое-что я помню.

Бесник качнулся, упираясь лопатками ему в грудь, и обреченно подумал: «Убьет».

Огонь исчез через четверть часа. Бесник, спотыкаясь и цепляясь за Наста, побрел в крытый пронаос, пристройку к храму, которую могли посещать не только прихожане, но и язычники. Следом за ним пошли драконы, явно не собиравшиеся улетать после явления чуда. Главного жреца раздирало напополам – Бесник видел, что схождение огня едва-едва перевешивает стрельбу, чужака на ступенях и драконью бесцеремонность.

В пронаосе Бесник почти свалился на лавку и завертел головой, вылавливая и разделяя фразы.

– Снайпера задержали и передали военной полиции.

– Сними рубашку, целитель осмотрит рану.

– Три выстрела: один в ступени, второй – вам в плечо, третий – в спину вашего гостя. В бронежилет.

– Это мой личный целитель, – сообщил Ландольф. – Я гарантирую, что он не причинит тебе вреда.

Бесник вяло отмахнулся: доверяю, доверяю. Незнакомый дракон прощупал плечо, наложил повязку с мазью. Повеяло морем, защипало, словно в соленую воду окунулся, и тут же полегчало: и боль ушла, и в голове шуметь перестало.

– Продержишься пару часов? – отрываясь от просмотра записи, спросил Ортлейх. – Мы прилетели не только и не столько на схождение огня, сколько на сигнал, что возле Сухой Горки оживает земля. Синоптики прогнозируют грозу. Мы ожидаем атаку големов.

– Надо поднять вайзов! Выставить водометы возле поселков, собрать тех, кто может воспользоваться днем рождения огня…

– Не надо, – улыбнулся Ландольф. – Мы довели до ума нейтрализатор. Завершены лабораторные и полевые испытания. Сегодня будет официальная демонстрация, после которой мы безвозмездно передадим Кенгару образцы продукции, а в дальнейшем – если будет подписано соглашение – и технологию производства. Я хочу, чтобы ты увидел, как это работает. Принимаешь приглашение?

– Конечно! Подожди… это твои исследования? Вы втроем постоянно собирали куски глины для лаборатории, в доме лесника неделями торчали, канавы копали какие-то…

– Я принял проект у своего наставника. Над нейтрализатором работали около сорока лет, мой полный вклад – пятнадцать лет. Десять – уже руководителем. Это не моя личная заслуга, а труд десятков ученых.

– Время, – напомнил Ортлейх.

– Пойдемте. Нас ждет вертолет, я не на крыльях.

Драконы не прогоняли Наста. Бесник этим воспользовался, потащил его к вертолету, сумбурно оправдываясь:

– Нас с тобой как раз от Сухой Горки забрали, когда мы замерзали после купания в реке. А в Таркшине… я тебя военной полиции сдавать не стал, и… м-м-м… предложил свое гостеприимство.

– Я помню, – хрипло, безжизненно ответил Наст. – Мы ели хурму, и ты делал мне минет.

За спиной раздался взрыв двойного хохота. Ортлейх с Ландольфом обнялись и начали громко обсуждать особенности кенгарского гостеприимства.

– А когда мы в прошлом году у мэра ночевали, он нам ничего такого не предлагал!

– Фу, Лан, мэр лысый и толстый!

– Да, но хурму-то мог на стол подать!

– Наверное, еще и жадный.

Бесник скрипнул зубами. Драконы искрились радостью. Это было понятно – Ландольф завершил проект, который изменит жизнь людей на примыкающих к Зоне территориях. Оружие против големов… не останется почти никаких проблем. Почему же так обижает веселье? Сам ведь подставился… Нет, не из-за смеха обида давит. Жаль растраченные в войнах годы. Бесник воевал-воевал, а Ландольф взял и победил.

– Минутка серьезности! – громко объявил Ортлейх. – Денис Васильевич, я уполномочен предложить вам обследование на Норд-Карстене. Ваши товарищи уже там, они нарушили границу Зоны Отчуждения и были депортированы в клинику. Я рекомендую вам согласиться на отъезд и обязуюсь уладить все формальности. Возвращение домой чревато обвинениями в неблагонадежности и трибуналом. Остаться в Кенгаре вы не можете, военная полиция горит желанием произвести арест, мой заместитель устал их уговаривать повременить. Подумайте над моим предложением.

– А кто же тогда в меня стрелял? – удивился Бесник. – Я думал, это «Ледник» по мою душу пришел.

– Снайпер из местных, – дипломатично ответил Ортлейх. – Не уверен, что расследование выявит настоящего заказчика, но, по моим сведениям, Фарида уже поставили на счетчик за то, что ты еще жив. Ты случайно не хочешь улететь на Норд-Карстен? Формальности мы уладим, Янмар оформит документы задним числом.

– Погоди, – Бесник замотал головой. – С чего на меня так взъелись? Какая печаль россам, топчу я эту землю или нет, и чем они зацепили Фарида?

– Ну, ты и смешной! – фыркнул Ортлейх. – Три года назад плантации болотного мака выжег? Два года назад плантации болотного мака выжег? В этом году половину плантаций нашел и выжег? А люди старались, сажали, собирались упаковать, часть отправить в Самин, часть в Желвач. И тут Бесник на белом коне с огненной плетью. Тебе в прошлом году машину взорвали? Взорвали. Ты уцелел, и вместо того чтобы за ум взяться, снова начал зло в Северном Таркшине искоренять. Намеков совсем не понимаешь.

– Думаешь, Фаридовы плантации были?

– Не докажешь теперь ничего, – пожал плечами Ортлейх. – И не только в этом дело. Ты слишком сдружился с драконами. На равных общаешься с Ланом, со мной. Россов это пугает. Они боятся, что огонь, лед и яд объединятся, и пересмотрят прежние договора. Шепну на ушко: их опасения не беспочвенны.

– Вот, значит, как…

Пока летели, Бесник напряженно думал. Наста-Дениса придется отправлять на Норд-Карстен, это большое спасибо, что драконы такой выход предложили. С самого начала было ясно, что счастье временное и ворованное. Надо радоваться, что не «Ледник» до Дениса добрался, а то бы трибунала точно не миновать.

«Пусть улетает с драконами, – подумал Бесник. – А я останусь. Мне на островах делать нечего. Кенгарцев туда пускать начали, посольство открыли, даже какой-то жилой район выделили. Но что там делать? Колдовать нельзя, болотный мак не сеют, големов и выползней днем с огнем не сыщешь. Нет, сидеть и не отсвечивать – это не для меня».

Народа возле Сухой Горки собралась тьма-тьмущая. На горизонте клубились тучи, не просто клубились – приближались с изрядной быстротой. Люди делили дождевики, драконы укрывались броней. Выбравшегося из вертолета Ландольфа приветствовали аплодисментами, знакомые и незнакомые драконы засуетились, потащили его к насыпи, возле которой на длинном столе было разложено разнообразное оружие. В ожидании големов пролился водопад ответов и вопросов: драконы объясняли, что главное преимущество – выстрел издали, работать над автоматными патронами смысла нет, дело не в кучности, а в удаленности от голема, иначе стрелка накроет раскисшей глиной. Зазвучали характеристики прототипов-гранатометов, Ландольф заговорил о производстве и себестоимости нейтрализатора. Бесник понял, что от избытка информации у него голова вот-вот треснет, осторожно коснулся ладони Дениса, который держался рядом, предложил:

– Отойдем?

Он начал издалека, вспомнил Саганай и первую встречу в конференц-зале. Наст неожиданно сказал:

– Помню. Там были люди и драконы. Как будто нарисованные. И только ты – живой и теплый.

Встречу в Болотистых Пещерах Бесник упомянул мельком, сразу перескочил на големов. Подчеркнул, что увез Наста в Таркшин, потому что были скованы наручниками. Попытался объяснить дальнейшие действия и сконфуженно умолк. «Мы ели хурму, и ты делал мне минет». Как-то так оно и было.

– Маленькая змея, – медленно проговорил Наст. – Была или мне кажется?

– Касси? Да. Это хозяйка моего очага.

– Она сгорела? Там, на ступенях, когда в тебя выстрелили.

– Почему сгорела? – удивился Бесник. – Она всегда со мной.

Касси появилась на ладони, завертелась, потянулась к Насту. Тот бережно принял ее на руку и улыбнулся. У Бесника чуть сердце не остановилось: ожил. Действительно ожил. Ин-Нар милостивый, какой же он красивый!

Молнии били в поле. Поднимались глинистые туши, вертели плоскими головами, принюхивались, выискивая добычу.

– Улетай с драконами, – зашептал Бесник, приникая к уху Наста. – Я буду скучать… нет, мне будет очень-очень плохо, и если ты когда-нибудь позволишь, я приеду повидаться.

– Тебя тоже звали. Не полетишь?

– Я – нет. А тебе надо уехать, чтобы жить в безопасности.

– Я подумаю.

«А он упрямый, – понял Бесник. – Если сейчас упрется – хрен переспоришь».

Он потянулся к губам – один поцелуй, на прощанье. Не захочет Наст – оттолкнет. Касси засуетилась, обвила их запястья, смыкая хвостом как наручником.

– Вы, двое, хватит лизаться! Идите, смотрите, как Лан в него пальнет! – позвал Ортлейх.

Бесник неохотно прервал поцелуй. Голем шел быстро, размашисто, маленькой гранаты, попавшей в грудь, как бы и не заметил. А потом растаял – внезапно, на середине шага. Растекся липкой безвольной кучей. Рядом с ним лег второй, третий – стреляли два дракона, копавших канавы и глину вместе с Ландольфом. Дождь лил как из ведра. Молнии оживляли землю, люди и драконы хохотали и расправлялись с големами движением руки. Наст некоторое время смотрел на поле, потом принес дождевик, укрыл Бесника, и они снова начали целоваться.

– Летим? – Ортлейх возник из дождя – неслышно, улыбчиво.

– Я – нет, – ответил Бесник.

– Я без него не полечу, – отказался Наст.

– Ты там нужен, Бесник, – Ортлейх стал серьезен. – Выслушай меня. Мы забрали «Ледник» больше месяца назад. Целители ничего не могут сделать и разводят руками. Ты решил проблему, омыв изморозь чистым пламенем. Я не знаю никого, кроме тебя, кто мог бы помочь этим людям. И не только им. На Норд-Карстене есть специальное отделение клиники, где молчат и смотрят в стену те, кому неправильно отмерили выдох. Процент от числа пациентов ничтожен, но мы несем ответственность за каждую ошибку и хотели бы вернуть их к нормальной жизни. Ты нашел выход. Только ты можешь вызвать чистое пламя. Других живых факелов в Кенгаре нет.

– Я не знаю… – Бесник поежился. – Пойми, пламя снисходит по воле Ин-Нара, я могу торчать на Норд-Карстене годами, и не увидеть ни огонька, ни искры.

– Не попробуешь – не узнаешь, – улыбнулся вынырнувший из дождя Ландольф. – Денис Васильевич, берите Бесника под локоть и ведите к вертолету. Вы же видите – ему хочется полететь, но он боится сделать первый шаг к новой жизни.

– Не боюсь! – возмутился Бесник.

И даже не успел ничего добавить, а Наст с Ландольфом уже отбуксировали его к вертолету и начали рассматривать и делить Касси. Змейка переползла к драконам, потыкалась в запястья, дразня Бесника задорным треском лопающихся каштанов.

– Извини, – он решился, дернул Ландольфа за рукав, пока вертолетный двигатель не оглушил грохотом. – Ты не на крыльях, потому что?..

Окончание вопроса повисло в воздухе, но Лан понял его без уточнений.

– Да, – ответил он. – Мнения целителей разделились. Одни считают, что магия вернется через год или два, другие предрекают, что я утратил ее окончательно, подарив здоровье ребенку.

– Не жалеешь?

Вырвалось, хотя помнил собственные слова: «и, наверное, пожертвовал бы даже возможностью колдовать».

– Нет, – рассмеялся Ландольф. – Не пожалел и никогда не пожалею. Поверь, я счастлив.

– Вспомнил! – утаскивая Касси, оживился Ортлейх. – Отец сказал, что мы можем попросить у тебя змейку. Только чтобы ты ее научил не выходить из нашего очага.

– Не вопрос. Две капли крови – твоей и Лана… эх, трутовик со ступеней надо было взять! Из них что угодно получается, хоть змейки, хоть светильники.

– Я взял, – Наст полез в карман куртки и вытащил несколько смятых бурых трутовиков. Замялся, спросил: – А мне сделаешь?

Драконы переглянулись, расхохотались. Ортлейх разжал пальцы. Ландольф погладил Касси – та, оказавшись на свободе, немедленно шмыгнула к Беснику с Настом – и мягко проговорил:

– Вам повезло, Денис Васильевич. У вас уже есть своя змейка. Держите ее покрепче и не выпускайте из рук.