Текст книги "Опалённый. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Xengokou

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Люди не были бы людьми, если бы место мировых войн пустовало. Случилась одна, Великая Война. И по иронии судьбы началась она в Германской Империи, раскинувшейся от Далмации до Ютландии с юга на север и от Кёнигсберга до Люксембурга с востока на запад.

Причиной войны стали маги, даровавшие стране процветание и доминирующее положение в Европе. Немцы всегда умели приспосабливать новые обстоятельства себе на пользу. И первыми достигли совершенства навыков именно германские маги. К несчастью, канцлер тех времен магом не был, и потому решил извести под корень всех носителей способностей, чувствуя в них угрозу самому себе. Внутренний конфликт охотно подогревали из-за рубежа. Как же, ведь это проблема только сильного соперника, а не глобальная. Им-то, находящимся по ту сторону границы, этот конфликт совершенно не угрожает. И стоило только испугавшимся преследований магам покинуть Германию, как пламя войны перекинулось на тех самых соседей. Большая ошибка со стороны канцлера допустить подобное! И в той кровопролитной в войне Германскую Империю разорвали на части. Неожиданному союзнику на Тихом Океане повезло больше – Японии успела отвоевать весь прибрежный Китай и немного российских земель. Из-за каких-то политических соображений завоеванные земли почти все остались у Империи Восходящего Солнца.

Чудны дела политики, приправленной сверхсилами! Хорошо что экзамен позади, и всё это можно позабыть. Но никак не выходит – многим знакомо это чувство. Пока сидишь и отвечаешь экзаменаторам, в голове шаром покати. Стоит лишь выйти, как тут же становишься средоточием мудрости мира. И непременно все эти давящие изнутри знания хочется излить. Что, похоже, и произошло.

Все эти исторические факты прокручивались в голове, пока я ехал в додзё. Выбраться на природу с Асей, как планировали, не удалось. К моему сожалению, отец забрал её сразу же после экзамена. Вот ведь вредный старый хрыч. Я-то рассчитывал на хорошее окончание дня. Неладное что-то происходит. Даже такое дерево как я в силах это понять.

Сегодня был свободный от тренировки день, но делать было решительно ничего. Школа уже позади. Напиваться желания нет. Готовиться к вступительным в университет – тем более. Остаётся третий дом, где меня ждут. Вторым домом я всё считал школу. Без спортивных достижений я мог бы обойтись, а вот без достойного образования – нет. Наш тренер – вернее будет назвать его сенсеем – нехотя поддерживал моё мнение. Спорт есть спорт, а жизнь есть жизнь.

Занятие сёрин-рю было в самом разгаре. Дмитрий Олегович демонстрировал технику сбива ударов, когда я показался в додзё. Без формы на татами выходить было бы невежливо, так что я просто стоял за дверью и смотрел. Сенсей понял это по-своему. Оставив учеников практиковать сбивы самостоятельно, он подошёл ко мне. Я поклонился ему. Он поклонился мне в ответ. Вежливость и уважение – одни из главных столпов японской культуры. И боевые искусства, квинтэссенция жизни японцев этого мира, были насквозь пропитаны этими столпами.

– Здравствуйте, Дмитрий Олегович! – японские традиции важны, но наши западные рукопожатия никто не отменял.

– Здравствуй, Ваня. Ты как раз вовремя. Наконец-то назвали дату проведения чемпионата. Отборочные на следующей неделе, не заболей там, – улыбчивый рослый мужик, по которому не скажешь, что он мастер древнего боевых искусств. С лёгким серебром в волосах. Всё же ему уже пятьдесят с копейками.

Новость меня обрадовала. Наконец-то смогу реабилитироваться за своё прошлогоднее поражение.

– Здорово. Я им задам жару!

– Умерь пыл. Ты ещё отборочные не прошёл, а уже грезишь о пьедестале, – с укором произнёс тренер.

– Дмитрий Олегович, разве я могу не поехать? – мы оба знаем, что в моём весе выступает не так много человек. А в нашем додзё за центнер и вовсе я один.

Сенсей покачал головой:

– В этот раз всё немного сложнее. В Смоленске пройдет не губернский этап, а финал. Поэтому отборочные пройдут в два этапа в один день.

– Но это же издевательство! Сколько ж это надо за день боёв провести?! – конечно, с моим новым телом у меня всё ещё немного соперников. Но я от сдачи на черный пояс чуть не взвыл. А это всего-то навсего десять боёв по одной минуте. Мне тогда хоть и было шестнадцать, но повторять подобные подвиги не хотелось даже на пике формы. Эх, тяжело же мне придётся…

– Так решили организаторы. Остаётся смириться с их решением, – тренер и сам был не в восторге от формата отборочных в этом году. Но не бывает всё совсем плохо. В бочку дёгтя Дмитрий Олегович добавил ложку мёда: – По слухам, на финал приедут посмотреть члены царской семьи. Так что стать финалистом в твоих интересах.

Ободряюще хлопнув по плечу, сенсей вернулся к ученикам. Я же остался наедине со своими мыслями. Похоже, что сама судьба дает мне шанс подняться выше по ранговой лестнице. Служба у дворян безусловно хорошая вещь. Но попасть под крыло кого-то из Романовых… Если предложат, непременно соглашусь. Будет в жизни какая-то определенность вместо размытых планов. Сейчас же я скорее как корабль без порта назначения. Когда не знаешь, куда плыть, ни один ветер тебе не поможет.

Хорошо, что я в детстве был полон решимости прожить новую жизнь так, чтобы было не стыдно за себя. И сделал к исполнению задуманного важнейший шаг. Пошёл в додзё и не бросил занятия. Хотя был слабым, болезненным ребёнком. Видимо, силы воли хватило, чтобы достигнуть успехов. И память прошлой жизни тоже помогла. Всего можно добиться, если приложить достаточно усилий. Жаль, что в старом мире до меня это элементарная идея дошла слишком поздно.

Радовало и то, что я выбрал именно сёрин-рю. Каратэ «школа Шаолинь», говоря по-русски. Древнее боевое искусство, помимо всего прочего, приобщило меня к японской культуре. До того я знал её только по манге и аниме, что не так уж и много. Времени на них потратил в прошлой жизни караул, но нисколько не жалею. Наверняка лишь из-за тех часов за компьютером мой выбор пал на этот стиль каратэ. А не на фехтование или что-то ещё.

Вот так простой выбор в детстве открывает путь во взрослую жизнь. Сытую, прошу заметить! Но хватит ли мне сил на то, чтобы пройти по этому пути? На этот вопрос ответит только время. И в моих силах, чтобы оно дало утвердительный ответ.

А пока я смотрю, как подрастающее поколение делает свои первые шаги. Как когда-то и я сам. Какие славные воспоминания…

Вечер графа Воробьёва

Воробьёв, по своему обыкновению, сидел у себя в кабинете и чаёвничал. В этот вечер компанию ему составлял Ушаков – распорядитель скорых соревнований в Смоленском зале боевых искусств. Зал этот ещё называли «Смоленский Будокан».

И хотя с окна веяло прохладой Днепра, в кабинете была жаркая обстановка. Ушаков, казалось, выплёвывал слова, словно попавшие с горстью изюма в рот виноградные косточки:

– Это просто уму непостижимо! Кто, вот кто, скажите мне на милость, придумал проводить городские и губернские отборочные подряд в один день? Это возмутительно! – басил Андрей Витальевич, размахивая руками и рискуя пролить чай на дубовый паркет. Кудрявая чёлка, словно чернильная клякса, то и дело спадала ему на глаза. Стараясь сдуть её на положенное место, Ушаков раздражался всё сильнее из-за тщетности своих усилий: – Пётр Павлович, ну умоляю, согласитесь со мной! Не то я решу, что один здесь безумец, которому подобное не по нраву.

Воробьёв сделал ещё один глоток, отставив в сторону мизинец. Несмотря на жеманное поведение своего владельца, палец был грубым, с набитыми об макивару мозолями. Граф был заядлым фанатом межстилевых чемпионатов по каратэ с самого детства. Настолько, что раз даже сам принял участие. Теперь ему приходилось помогать организовывать соревнования. Что оказалось куда менее интересно. Отставив чашечку на блюдце, Воробьёв поправил свою светлую шевелюру и посмотрел в окно на кресты Успенского собора, горевшие в закатном огне. Подбирая слова, граф ответил гостю:

– Видите ли, Андрей Витальевич, решение это приняли в головном офисе. Под давлением вы знаете кого, – прищур стального цвета глаз не давал усомниться в смысле слов Воробьёва.

– Получается, кому-то из Романовых нужны молодые ребята, да ещё и выдерживающие такие нагрузки? – округлились изумрудные глаза распорядителя соревнований.

– Получается. И не только им. Будут ещё гости из Японии. Придётся нам брать остатки улова. Или пропускать целый год, – граф коротко вздохнул. Каждый год происходило одно и то же. Проводятся соревнования. Среди лучших дворяне выбирают одарённых магией и зовут к себе на службу. Конкуренция жесточайшая, но упускать потенциальных гениев никто не хочет. Вопрос не столько силы, сколько престижа. Безусловно, хорошо иметь на службе тех, кто одним махом может превратить танк в груду горящего железа. Но войн в последние годы всё меньше.

– Жаль, что я уже староват для таких вещей, Петр Павлович, – усмехнулся Ушаков. Граф шутку понял и сдержанно улыбнулся. Андрея Витальевича взял на службу к Воробьёвым ещё отец графа почти двадцать лет назад. Когда год назад Пётр Павлович принял наследство своего безвременно ушедшего отца, пришлось наскоро вникать в организацию чемпионатов, проводимых в «Смоленск Будокан». Изо всех ответственных граф в силу своих предпочтений сошёлся именно с Ушаковым. Тем более тот оказался близок дворянину по духу. К сожалению Воробьёва, из-за разницы в положении им обоим приходилось держать дистанцию. Сказывалось это и в общении тет-а-тет.

– Неужто задумал покинуть нас, Андрей Витальевич?

– Как можно, Пётр Павлович? Кусать руку, что кормит! Таких дураков нужно поискать! – граф рассмеялся, но на этот раз не весёлым смехом. Предстояло обсудить очень серьёзный вопрос.

– Некоторые с вами не согласятся. И могут попытаться укусить наших почётных гостей. До, во время или после соревнований.

Ушаков нахмурился, подобравшись в кресле. Опасения графа были небеспричинны, но всё-таки безопасность членов царской семьи – работа их телохранителей. Зачем это обсуждать с ним, а не с управляющим «Смоленск Будокан», было не очень ясно.

– Пётр Павлович, это мне понятно. Но причём здесь я?

– Притом, Андрей Витальевич, что я вам доверяю. Господин Павлов вызывает в последнее время подозрения. Буду вам очень признателен, если вы согласитесь за ним понаблюдать, – Ушакову слова графа не понравились. Управляющего залом боевых искусств он знал большую часть своей жизни. Распорядитель мог бы даже поручиться за него, как за самого себя. И когда уже собирался было возмутиться, осёкся. Пётр Павлович точно не стал бы наводить напраслину на своего подчинённого. Значит, причина была, и очень веская.

– Я вас понял, – кивнул он графу. Тот ответил:

– Раз понял – приступай.

Ушаков отставил опустевшую чашку, оправил костюм и вышел, чеканя шаг. Напоследок обернулся и поклонился.

– До свидания, Пётр Павлович.

– До свидания, Андрей Витальевич, – распорядитель скрылся за дверью в ту же секунду. Воробьёв знал, что его подчиненный так спешил вовсе не потому, что ему не терпелось угодить своему господину. Ушаков был не такого сорта человек. Скорее ему неприятно было выполнять это поручение, и он пытался не выказать своего неудовольствия в присутствии графа. Пётр Павлович не мог его винить – Павлов был распорядителю близким другом. Тем важнее, чтобы именно он присматривал за творящим непонятные графу дела управляющим «Смоленск Будокан».

Спустя несколько минут Воробьёв допил чай и подошёл к высокому окну. Вид на Днепр и Успенский кафедральный собор был усладой для глаз. Последние лучи солнца играли в небе, окрашивая вату облаков в прекрасный не то оранжевый, не то розовый оттенок.

Словно проблем с чемпионатом было мало, так ещё скоро намечался призыв фамильяров для магов-простолюдинов. Руки графа сами собой достали из-под рубашки крестик. Поцеловав крохотное распятие от избытка чувств, тут же спрятал его обратно под ткань.

Волнение Петра Павловича вызвало пагубное пристрастие молодёжи к призыву на службу демонов. Он ничего не мог с этим поделать. Пусть и был истово верующим православным человеком. Любые попытки навязать в качестве фамильяров ангелов возымели бы противоположный эффект. Чем сильнее что-то стараешься предлагать – тем сильнее будет отторжение. Особенно среди молодёжи. Графу этого совершенно не хотелось.

Воробьёва раздражало бессилие. Доводя временами до исступления. Сопляки считали, что слуги Дьявола в подчинении – это стильно и круто. Заплатить пару капель крови за несравненную силу для них казалось смехотворной ценой. Но что происходило с их душами – одному Богу известно. И глупое мнение о возможности замолить грехи на смертном одре, чтобы попасть в Рай было не просто смехотворным, а возмутительным.

Граф перекрестился, глядя на подсвеченный неоновыми огнями Смоленска Успенский собор. Ему срочно нужно найти выход из этого положения. Так требовала его совесть. Сперва только нужно разобраться с чемпионатом по межстилевому карате.

Зашторив окна, граф Воробьёв отправился в свои покои. Ему как никогда нужен был отдых.

Глава 3

– Да ёб твою налево, Ваня. Шевелись давай, сколько тебя ждать? – отец матом подгонял меня. Заслуженно. Я едва не проспал и теперь в темпе собирался на охоту. Такой вот у отца предлог вытащить нашу семью на природу. Охотиться будем в основном на дикие банки и бутылки. Но пострелять из настоящего оружия я всегда рад.

– Бегу-бегу! – всё кричал я отцу со второго этажа, чем ещё больше нервировал главу семейства.

– Давай уже блять, все давно в машине. Один ты всё вошкаешься, блять. Как барышня на свидание!

Прихватив рюкзак и пару сумок с едой, сел в автомобиль к отцу. Решили не издеваться над новеньким «Коррадо», поехали на внедорожнике-японце. Дорога заняла меньше часа. Место в верховьях Днепра. Достаточно дикое, можно не бояться, что кто-то полезет под пули. Хотелось бы в это верить. Никто не застрахован от грибников и прочих любителей собирать дары природы. Откуда им взяться в начале мая? Откуда и всегда – грибник это образ жизни. Неважно, есть что собирать или нет. Главное походить по лесам, высматривая хотя бы первые поганки. Так что лишняя осторожность не повредит. Даже в столь диких местах.

Расположились на песчаном пляже. Отдых – это здорово, но не когда он полон клещей и прочей живности, что норовит забраться под одежду или в сумки. Ну и конечно же из соображений пожаробезопасности. Какой может быть майский отдых без шашлыков? Эта традиция чудным образом сформировалась и в новом мире. Похоже, появление национальных блюд в кухнях прочих народов в информационную эпоху просто неизбежно.

Павла оставили следить за костром. Ему всё равно оружием пользоваться нельзя. Отец так говорил до второго стакана. После него учил, как правильно обращаться с винтовкой. Это было неправильно, но всё-таки я сам так научился стрелять. Так что за брата не боялся.

Мать и сёстры принялись нарезать овощи, хлеб и прочие продукты. Отец и я в это время расставляли импровизированные мишени, заполненные песком от низа до горла. Когда последняя из бутылок оказалась на своём месте, мы достали ружья. Мне своё иметь было не положено, но отец считал умение метко стрелять одним из важнейших для мужчины. У ветерана несколько горячих точек наверняка есть причина так считать.

– Ну что, готов? – я чуть не ляпнул в ответ «Как Гагарин и Титов». Еле удержался и просто кивнул.

– Тогда стреляй давай, хули кота за яйца тянешь?

За словами отца последовала канонада. Бутылки падали только в путь. В каком-нибудь тире на побережье Ялты я вполне бы мог выиграть небольшую плюшевую игрушку с моей меткостью. Отец был доволен. Ещё бы, мои заслуги как ученика – его заслуги как учителя.

– Тебя в лес пускать опасно, ещё всех муравьёв переставляешь, – пошутил он над моей суетливой манерой стрельбы, но по глазам видно было, что батя едва не светится от счастья.

После приёма первого стакана я перекочевал за мангал, а Павла принялся воспитывать отец. Сегодня он быстро дошёл до кондиции. Жаль я сегодня не пью – мне ещё везти всех назад. Зато наелся до отвала, слушая доносящийся со стороны матерок. Красота…

В хорошей семье такие вылазки на природу только в удовольствие. Прежняя мать, впрочем, меня ни разу не вывозила на подобный отдых. Чтобы только я и она. Обязательно нужно было взять какого хрена, чтобы он мне портил нервы. Что касается поездок с ночёвкой вместе с одноклассниками – о них и речи не шло. Скандал, слёзы, истерика, что её бросаю одну. Удивительно даже, как я с таким прошлым умудрился вырасти относительно нормальным парнем.

Вообще интересно, я один такой, что сохранил свою память о прошлой жизни? Или мне подобные умело скрываются? Ещё один вопрос возникал от того, что в этом мире и Рай, и Ад однозначно существовали. Когда я погиб в старом мире, родился ли я в новом сразу, минуя загробную жизнь? Или же просто ничего не помню? Сложные вопросы, и вряд ли я когда-нибудь получу на них ответ.

Шашлык был съеден в один миг, немногим дольше прожили салаты. И вот только солнце вышло в зенит, как я уже везу всю семью обратно. Отец еле сдерживал порывы спеть что-нибудь. Мать успокаивала его, не давая исполнить не предназначенные для ушей младшеньких полные сальностей куплеты. Глядя на отца через зеркало, отчётливо понимал, в кого я такой уродился. Тоже, как выпью лишнего, начинаю дурнеть. А в старом теле такой проблемы не было! После каждого стакана я остановился только грустнее. Пока не отключался от выпитого совсем.

По возвращению домой пересел за руль «Коррадо». В своей комнате торчать остаток дня не хотелось. А дороге хорошо думается. Казалось бы, получил права совсем недавно, но вожу словно имею десятилетний стаж минимум. И на самом деле я неплохой водитель! Одно из немногих занятий, что давалась мне в старом мире. Как-то даже участвовал в любительских гонках и пришёл не самым последним. может в этом мире попробовать что-то подобное? Машина есть, желание есть – так что вижу цель и не вижу препятствий.

Так и проездил до самого ужина. А потом уже нужно было ложиться спать. Завтра ещё отборочные. И как столько боёв подряд выдержать – ума не приложу. Ещё и скоро приезд сестры…

Утром я еле сумел разлепить глаза. Это уже входит в дурную привычку. Надо срочно исправляться. Взяв рюкзак с инвентарем и перекусом, я побежал к ожидающему у додзё автобусу. Можно сказать, жевал бутерброд на бегу. С колбасой, за неимением варенья.

– Хух, еле успел! – залетев в автобус, я тут же упал на первое свободное кресло. Нельзя так резко останавливаться после пробежки, но мой молодой организм стерпит. Хочется в это верить.

– Ты какой-то расслабленный. Соберись, важное дело на носу! – пожурил меня Дмитрий Олегович. Его слова были словно издевкой. Мне бы хотя бы отдышаться.

За время дороги до «Смоленск Будокан» я, впрочем, успел отдышаться десять раз. Мне повезло, что место спереди у окна казалось не занятым. Можно было наслаждаться видами древнего города.

Если в старом мире Смоленск был не очень большим городом на границе, то в новом он – настоящий мегаполис никак не меньше Минска. Отсутствие границ позволяло Смоленску быть важнейшим транспортным узлом. Он словно спрут раскинул свои щупальца, полные дорог-артерий. Минск, разумеется, всё равно был больше, но его подвела удаленность от Москвы. Интересно то, как она в этом мире стала столицей.

Во время Великой войны в начале двадцатого века Финляндия решила побороться за свою независимость и откололась от Российской Империи. Недолго финны были независимыми – меньше года. После, боясь угроз со стороны России, вошли в состав свежеобразованного Королевства Скандинавия. Решили, что вместе бояться сподручнее. Вернуть Финляндию помешала Британская Империя. Учитель истории чуть ли не молнии метал, когда рассказывал о лицемерном заявлении британцев: «Каждая страна имеет право на самоопределение, и если Россия не согласна со словами, то ей придётся согласиться с оружием». А сами-то не спешили объявлять свои колонии независимыми! И так совпало, что в стране у нас были волнения с попытками выйти из состава Российской Империи по примеру финнов. Царь захотел, чтобы в истории его запомнили как мудрого и дальновидного, а не последнего и расстрелянного в подвале. Так что Финляндия покинула Россию, и держать столицу в Петрограде стало небезопасно. Вот такая вот история.

Объехав величественный холм с огромным собором и оказавшись в пределах крепостной стены, автобус остановился у зала боевых искусств. Огромный комплекс, выполненный в японском стиле. Очень похожий на Будокан в Японии, только больше. Возле него уже стояла куча народа, ожидавшая своей очереди. А ведь после первого этапа отборочных большая часть этой толпы отсеется, превратившись в бьющих баклуши зрителей. Кажется, я уже завидую проигравшим.

Помёрзнув немножко в утренней прохладе, я вместе с прочими претендентами на титул чемпиона из нашего додзё наконец-то попал в раздевалку. Надев каратэги с фамилией, почувствовал кучу взглядов на своей спине. Как и ожидалось. Придётся оправдывать претензии на чемпионство, иначе засмеют. Хотя не мне бояться. Не на пике формы. Пусть лучше соперники опасаются меня – авось поможет. Хотя тренер говорит, что все случайности и авоси – плоды усилий обеих сторон. Кто больше приложил усилий, тот и победил. По большему счёту он прав. Если считать усилиями все жизненные аспекты, разумеется. В таком случае шансов у меня не особо много. Пока все тренировались поте лица, я разве что бегал по утрам да немного тягал железо в качалке последние недели две. Хотелось бы свалить всё на подготовку к школьным экзаменам, но нет. Я признаю – проленился и буду побит с позором.

Список выступающих в абсолютной весовой категории также меня не обнадёжил. Всё те же лица. Среди них Денис Фокин, которому я продул в том году на губернском этапе. Здоровый, выше меня на пол головы, что само по себе достижение. А в шестнадцать лет всё было так хорошо. Он лежал себе со сломанной в драке рукой и не помешал мне пробиться на пьедестал. Притом сам Фокин, оказавшись в финале, совершенно бездарно пропустил подсечку и завалился как мешок с картошкой. Соблазнительная идея уронить его так же, если попаду с ним в бой. Нет, глупо предполагать, что он эту дыру не закрыл за год. Тренер в его додзё – учитель Дмитрия Олеговича. Плохо учить он не мог принципиально.

Разбившись на группы по весовым категориям, мы начали соревнования. Сперва приветственная речь про то, какие мы все молодцы, что все прилагают много усилий, ну и так далее. Каждый может представить себе эту речь, а так же её пустое, не меняющееся годами содержание. После взаимного поклона с основателями целых направлений, что приезжали к нам каждый год, был дан старт первым поединкам. Их участники надели защитную экипировку – перчатки, гульфики, кирасы да шлема.

Я и мой соперник, тоже из Дорогобужа, вышли на татами. Неужели нельзя было городской этап провести у нас? Какие они всё-таки чудные, эти организаторы. Поклон судьям. Поклон сопернику. Парня я этого знаю, он мне не соперник. Окончу всё быстро.

Отклоняю удар и провожу контратаку. Обманный хук левой в голову и хороший лоукик по внутренней части ноги. Не упал. Надо же! Зло посмотрел мне в глаза. У него неровное дыхание, почти что рык! Видать, держался как мог. Аккуратно, медленно приблизился ко мне. Крепкая низкая стойка, резкие движения. Он явно хотел меня вытянуть при следующем ударе, чтобы попробовать вывести на технику. Да на здоровье! Сделал ещё один обманный, на этот раз прямой в голову. Когда соперник уже протянул ладонь к моей руке, я резко ударил прямым с ноги по животу.

Было близко, но дистанцию разорвать успел. Этот парень стал лучше двигаться в сравнении с прошлым годом! Но это ему не помогло. В этот раз прямой левой в голову, правой и тут же отскок.

Эй, судья! Он уже он уже поплыл вообще-то, пора завершать бой. Но отмашки нет, всего лишь засчитал очки.

Как-то нехорошо выходит. Придётся укладывать противника на татами. В мою сторону вяло летит рука. Перехватил её, потянул на себя и скрутил. Парень завалился на спину, и я обозначил добивание:

– Хэй!

Победа! По правилам нашего стиля мне бы её засчитали раньше, когда я получил очки за проведённую комбинацию. Но правила чемпионата межстилевого карате другие. Всё никак не привыкну к этой дикой смеси кикбоксинга и собственно каратэ. Для победы по очкам достаточно разрыва в пять очков. Или же победа присуждается тому, отправил соперника в нокдаун более раза, успешно проведшему добивание или нокаутёру. Вот так вот всё сурово.

Поклон судьям. Поклон сопернику. Объявление победителя. После первого боя я собрался. Понял, что расслабиться не выйдет. Одними контратаками не победить. Даже самые слабые соперники, почуяв возможность попасть к членам императорской семьи в слуги, дрались как львы. Но я только последние недели две ленился. Весь год до этого вкалывал как проклятый, так что чёрта с два кто меня обойдет!

Соперники опадали один за другим. Особенно хорошо на этом этапе у меня выходил хук левой в голову. Что не осталась без внимания моих будущих соперников. Из всех меня волновал только один – Денис Фокин. Он довольно быстро разобрался со всеми своими оппонентами, большей частью добиваниями, но был и нокаут. Бедняга, получить по голове ногой от стадвадцатикилограммовой туши… Я их понимаю – сам так поиграл, чудом избежав сотрясения. Фокин бил так, что если бы не шлема – проламывал бы черепа. Но ничего, у меня для тебя припасён один подарочек…

Первый этап отборочных пролетел незаметно. Объявили перерыв, чтобы бойцы перевели дух, подышали свежим воздухом и поправили самочувствие как им ещё угодно.

Пока я отдыхал на ступеньках «Смоленск Будокан», рискуя застудить себе самое дорогое, ко мне подошёл Дмитрий Олегович.

– Расслабляешься? – в глазах его был озорной огонёк. Задумал что-то. Как бы мне облегчить жизнь на губернском этапе, не иначе.

– Немного. Расслабишься тут, когда впереди этот амбал…

– Не волнуйся ты так. Выглядишь, будто уже ему проиграл. А ну встань!

Повиновение тренеру, его приказам, вбито в меня годами занятий. И не только из соображений дисциплины. Сенсей и словом, и делом заслужил полное уважение. Так что я встал без разговоров.

Дмитрий Олегович потряс меня за плечо, смотря в глаза. По ощущениям – в душу.

– Ты можешь стать чемпионом. Ты это знаешь. Так что подобрал нюни и поставил Фокина на место. Тем более, что он первый твой соперник.

Ещё небольшое встряхивание. Не дал тренер мне нос повесить, разве что пощёчину не отвесил. Его слова и мои попытки бодриться наконец возымели эффект.

– Спасибо, Дмитрий Олегович. Я выиграю!

– Другое дело! Пойдём, сейчас уже начнётся, – похлопав по спине, тренер довёл меня до татами. Я вновь облачился в защиту. И полностью готов надрать задницу этому засранцу!

Вышли на татами. Поклонились судье. Поклонились друг другу. На лице Фокина написано, что у меня он будет бить серьёзно. Но ничего, посмотрим ещё, кто кого!

Удар гонга объявил о начале поединка. Мы оба не спеша подходили друг другу, примеряясь. Легонько попробовали защиту ударами ног и рук. Фокин скакал, словно боксёр. Совершенно не присущая каратэ черта. Его же сбить с ног легче лёгкого… ага! Заманивает! Словно молния он подлетел ко мне. Короткий обмен ударами, и я разрываю дистанцию. Ох, даже через кирасу меня словно ломом в грудь ударили.

Видя, как я едва не согнулся пополам, Фокин подскочил ко мне вновь. Закрепить успех хочет, паскуда!

Я делаю вид что бью хук левой, он отвечает мне ногой. Его удар проходит выше, я уклонился. Теперь ты мой, Дениска! Резко отскочив назад, я обрушил на голову соперника свою крепкую пятку. Удар топора. Я тренировал его весь последний год! И пока он не оклемался, наношу серию ударов руками. Лоукик, прямой левой в корпус.

Фокин открылся для подсечки, но я не повелся на это. Проще продолжать бить, пока судья не объявит победу. Даже пропущенный мощный удар в плечо не в силах меня остановить!

Судьи расцепили нас, не реагирующих на остановку боя. Это залёт. Я облажался! Хотя… что-то судьи долго совещались. У меня зуб на зуб не попадало перенапряжения, а они всё говорили и говорили. Наконец, объявили общее решение. Моя победа по очкам. С предупреждением – ещё одно нарушение и вылечу с чемпионата.

После того, как мой главный враг оказался повержен, остальные соперники щёлкались как семечки. Такой вот произошёл у меня душевный подъём после победы.

В конце отборочных я стою на центре пьедестала. Выше других. Вижу Дмитрия Олеговича, что довольно кивает с суровым видом. Первое место в Смоленской губернии – моё!