Текст книги "Загадки Отдела Тайн (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Она взяла мою заколку!
– Она обозвала мое платье дурацким!
– Ей не нравится Моррис Мурр!
– Она считает «Уизардз Хаус» нелепыми!
– Воронье гнездо!
– Идиотка белобрысая!
– А ну молчать, обе! – взревел Рон. – По разным комнатам! Рози, помогать бабушке. Вики, где Тедди?
Светленькая девочка, похожая на Флер, но с веснушками Билла, шмыгнула покрасневшим носом и указала наверх.
– С книжками сидит, – судя по ее тону, занятие в ее понимании равнялось по приятности играм с дождевыми червями.
– Ну вот и ты иди туда же, – распорядился тот на правах дяди. – Займитесь там чем-нибудь, только не разнесите ничего, беспокойное хозяйство.
Из кухни донеслось детское подвывание и сочувственное квохтание Молли с отчетливым «Эта вертихвостка совсем не умеет детей воспитывать, вырастила из ребенка зазнайку».
Гарри удивленно посмотрел на Гермиону, та хмыкнула. Флер никогда не нравилась членам семьи Уизли.
– Балаган, – вздохнул Рон, утирая лоб. – Мам, готово что-нибудь?
– Первое, – донеслось с кухни. – Найди отца в сарае, не то он снова там уснет на своих механизмах!
Рон что-то неодобрительно пробормотал и тяжелой поступью ушел вытаскивать отца на свет божий. Гермиона умоляюще взглянула на друга.
– Еще есть время. Рон не даст спокойно поговорить, ревнует, – вздохнула она.
– Ко мне? – изумился Поттер.
Девушка подергала край платья.
– К моему любопытству, – наконец, довольно резко сообщила она привычным Гарри тоном. – Боится, что я передумаю быть образцовой женой и сбегу.
Они вышли в сад, обойдя дом с другой стороны. Гермиона закусывала губу и оглядывалась, то ли боясь, что муж пойдет следом, то ли решаясь что-то сказать.
– Расскажи мне что-нибудь, – попросила она вдруг жалобно. – Кто такой этот Мист, о котором все слышали, но никто не знает? Я ни разу не читала о нем в газетах, Кингс назвал его своим третьим помощником… По-моему, должность мелковата для того, кто упоминается в речи Министра по пять раз на дню.
Гарри вздохнул. Иногда Гермиона Грейнджер-Уизли могла прилипать как репейник. Особенно теперь, когда ее бульдожья хватка не была задействована нигде, кроме семейной жизни.
– Что-то вроде правой руки, – неохотно пояснил он, не глядя в глаза. – Той, о которой говорится в пословице «Левая рука не ведает, что творит правая».
Гарри постарался вернуть разговор на интересующую его тему.
– Как ты себя чувствуешь? Уже узнали пол ребенка?
Девушка передернула плечами, отвернулась и отсутствующим голосом сказала:
– Мальчик. Мы думаем назвать его Хьюго, – замолчала, думая о своем и, заметив, что Поттер уже раскрыл рот для очередного вопроса, выпалила. – А ты ведь не любишь этого Миста, да?
Гарри от неожиданности захлопнул рот со смешным звуком.
– С чего ты взяла?
– Ой, я прекрасно тебя знаю, – отмахнулась она.
Гарри приподнял брови, припоминая, когда ему в последний раз так открыто намекали на живость его лица, учитывая то, что до сегодняшнего дня он успешно обманывал многих. Гермиона, будто прочитав его мысли, довольно хмыкнула.
– Политика делает тебя недогадливым? Лицо ни при чем. Ты же гриффиндорец, я более чем понимаю твою неприязнь к скользким людям. Он ведь такой и есть?
На секунду Поттер подумал, что Гермиона бы пригодилась ему в Отделе, но быстро откинул глупую мысль: зачем отнимать у человека семейное счастье во имя холодного молчащего Атриума?
– Слушай, – вздохнул он, – почти все можно найти в газетах, а что нельзя, то мне и говорить нельзя. Может, расскажешь, как у вас с Роном? Ты стала более… сговорчивой, – наконец подобрал он слово.
Она упрямо поджала губы.
– Сговорчивой? – в ее глазах появилось затравленное, обиженное выражение непримиримой злости и одиночества; она стиснула зубы, глаза покраснели. – Ты даже не представляешь… Никто не представляет!
Гарри почувствовал угрозу истерики и запаниковал.
– Что случилось? Я что-то не то сказал? Прости, если…
– Не то? – прошипела она, но ее агрессия, казалось, была направлена не на него. – Ты как раз сказал именно то! То, что никто здесь никогда не скажет! То, что я боялась себе сказать! То, что я забыла! – она спешно снизила громкость, заговорив злым шепотом. – Сговорчивая Гермиона! Еще одна мамочка семьи Уизли, черт побери!
Она вдруг беспомощно обхватила себя руками и всхлипнула:
– Все спрашивают меня об одном и том же. Все говорят об одном и том же. Все делают одно и то же. Одежка, кормежка… Я устала, Гарри! Я уже не знаю, я ли хочу этого ребенка или его хотят они! – прошептала она. – Просто еще один отпрыск семьи Уизли. А я, кто здесь я? Ферма по производству? – и она разрыдалась ему в плечо. – Во что я превратилась, Мерлин…
– Тише, Миона, тише, – растерянно говорил он, не зная, что делают в таких ситуациях. – Успокойся, может, все не так плохо…
– Все очень плохо, Гарри! – плакала она. – Я жалею себя, видишь? Я никогда не жалела себя! Я, Гермиона Грейнджер… какая теперь разница, я просто беременная домохозяйка с кризисом среднего возраста.
– Рановато для него, – заметил Поттер и тут же получил подзатыльник. – Ай! За что?
В ответ ему раздался довольно злой всхлип.
– Мне кажется, ты не понимаешь своего счастья, – вздохнул он честно. – У меня нет никого, Миона, кроме этого проклятого Отдела Тайн, про который ни с кем нельзя говорить. Это не так хорошо, как кажется. Хотел жениться… Слизеринцы, торгаши чертовы.
– Астория Гринграсс? – оживилась девушка, утирая глаза. – Они назвали имущественный ценз?
– Это ерунда, – отмахнулся он. – Титул лорда, дружба с Министром, состояние Дома Блэков… Патрик решил, что если он создаст конкуренцию за ее руку, то выиграет больше.
– И кто конкурент?
– Малфой, – хмыкнул он. – Был. Я сразу же вышел из гонки.
– Только не говори, что боишься хорька, – девушка повеселела и даже фыркнула. – Я не поверю.
– Не в этом дело. Я говорил с Асторией. Она не в восторге от идеи брака с ним или со мной. Она любит кого-то еще, но отец запрещает ей.
– Стремится продать повыгоднее. Старая история, – Гермиона окончательно пришла в себя, поправила платье. – Брось это дело, Гарри. Возможно, ты еще кого-то встретишь.
– Где, интересно? Я работаю почти всегда, – он грустно пожал плечами.
– Дурак, – она рассмеялась. – Не верю, что тебе некуда сходить и познакомиться. Девушек в отделе дефицит?
– Ну, не то чтобы много, – замялся тот, внутренне грустнея.
Они заболтались об этом, пока шли обратно в дом, старательно отвлекаясь каждый от своих проблем.
Он ушел от Уизли через какие-то полтора часа, привычно сославшись на дела. Голова просто раскалывалась.
Прощай, еще одна иллюзия о том, что счастье спрятано в семейной жизни. Для Гермионы Уизли в семейной жизни спрятан только билет в лечебницу из-за угрозы нервного срыва и выкидыша. Для нее в семейной жизни невозможно быть собой.
Что сделало с ними время? Почему так получилось?
Это ведь было и раньше, только он почему-то не замечал, поглощенный своими проблемами, чертов сухарь. А еще он не замечал, что всегда уходит из Норы не из-за дел…
Гарри остановился у ворот, выругался, прислонился лбом к калитке и ненадолго замер, костеря свою слепоту последними словами.
Да он просто не в силах долго выносить эту самую так желаемую им семейную жизнь со всеми ее шумом, ссорами, детскими проблемами и… неимоверной скукой для того, кто привык жить по-другому. Он не Рон, он так не сможет никогда, превратится во что-то…
Представив картину, он содрогнулся.
В этот момент он по-настоящему порадовался, что до сих пор не женился.
========== Корзинка лилий ==========
В Доме Блэков вне зависимости от погоды было прохладно и затхло. Вечно открытые окна не спасали от запаха пыли, несмотря на то, что Гарри уже давно нанял Кричеру в подчиненные еще двоих домовых эльфов, поддерживавших чистоту.
Это был очень крепкий мир, базирующийся на взаимном невмешательстве: Гарри позволял Кричеру держать на чердаке жуткую коллекцию блэковских артефактов, Кричер в обмен на это право позволял Гарри (удостоверившись в его компетентности), приводить эти артефакты в порядок и каталогизировать, а также снять головы эльфов и похоронить по всем правилам.
Гарри всегда забавляла странная личность Кричера. Эльф ворчал и брюзжал, но в его ворчании ощущалась доля доброжелательности. Он мог позволить себе сказать гадость втихомолку, но никогда – при гостях. Однажды он даже помог Гарри с напавшей со спины и вцепившейся в волосы пикси.
А еще он совершенно не проникся идеей платы для эльфов и складывал полученные деньги непонятно куда, пока Гарри не предложил ему поискать проданные Наземникусом Флетчером реликвии Блэков и не выкупить их. Кричер в ответ поморгал слезящимися глазищами, прищурился, будто думая, что его обманывают, а потом исчез на пару дней. Гарри только пожал плечами, разве ж он сторож эльфам своим? Свобода воли и все такое.
Кричер вернулся крайне довольный, показал хозяину зеркало с вензелем Блэков, позволил почистить его специальным заклинанием, занести в список и окружить поглощающим вред встроенного проклятья защитным экраном. С тех пор старый эльф относился к Гарри значительно теплее и даже перестал подавать напитки остывшими.
Несмотря на чистоту, ремонт Дому Блэков был необходим, и это еще мягко сказано. Гарри знал это как факт, но, выходя из бывшей спальни Сириуса и шествуя до кухни, он рассматривал интерьер и жалел очарование старины, которое обязательно потеряется после ремонта. Ему нравились бутылочно-зеленые плюшевые диваны и кресла, старое дерево, тяжелые кубки, змеиные изгибы подлокотников. Для портретов отвели старую галерею, так что теперь они могли надоедать только друг другу, чему Гарри был несказанно рад.
В гостиной на старом серебряном подносе, с которого когда-то снимали приглашения на балы, покоились свитки. Поттер пробежал глазами печати: Отдел, Отдел, Кингсли хочет узнать итоги сватовства лично, Мист юлит и сочувствует, рекламные буклеты… Его внимание привлекла смутно знакомая печать на пергаментном свитке. От него едва ощутимо веяло женскими духами. Астория? Сердце Гарри ухнуло. Он и сам не знал, почему: то ли надеялся на ее согласие, то ли уже теперь боялся… Однако, разобрав бисерный женский почерк, он озадачился еще сильнее.
Нарцисса Малфой.
Она писала удивительно кратко и по-деловому. Собственно, все письмо состояло из ее вежливого уведомления о собственном визите. Истинная Малфой, не притворяющаяся никем кроме себя, Нарцисса не спрашивала, может ли он принять ее, не просила подобрать удобное время, а всего лишь уточняла то, в которое явится в Дом Блэков сама. Гарри поднял глаза на тускло блестящие часы. У него оставалось три часа.
– Тинки, – позвал он, и опрятная эльфиня в смешном платьице в цветок тут же появилась рядом, улыбаясь наивной улыбкой, свойственной ее народцу. – Извини, что не получилось предупредить заранее, но так сложились обстоятельства. Через три часа у нас будет очень изысканная гостья, а я ничего не понимаю в аристократической кухне. Не могла бы ты что-нибудь сообразить?
– Конечно, хозяин Гарри, – кивнула она, тряхнув ушами. – Я предупрежу Ульфи и мистера Кричера, чтобы они подготовили Дом.
– Да, и… пусть закажут цветы. Лилии. Белые.
– В подарок даме? – уточнила та.
Поттер кивнул. Решение подарить Нарциссе Малфой белые лилии взялось ниоткуда, но ему почему-то нравилось. Он ожидал, что она узнала об их с Малфоем случайной интрижке, и явится, чтобы настоятельно, по-малфоевски, без права выбора, попросить его держаться от семьи подальше.
Гарри улыбнулся сам себе. Наверняка она ждала от него оправданий, отрицания или просто нежелания разговаривать, может даже стыда. Он не станет. Лучше подарит ей белые лилии. Просто так.
Через полчаса из кухни уже доносился аппетитный запах, а в гостиной вовсю хозяйничал Ульфи, приученный, что хозяина можно не стесняться. Из галереи доносился голос Кричера, беседующего с миссис Блэк. Вот уж кто первым делом кинулся приводить в порядок реликвии, уверенный, что именно на них-то все и станут смотреть!
Нарцисса явилась с опозданием в пару минут, цепким взглядом светлых глаз смерила Гарри с головы до ног, обменялась с ним вежливыми формулировками, прохладно улыбнулась и уверенно прошла в гостиную.
– Вы ничего не меняли, – заметила она, устраиваясь в кресле. – А я давно здесь не была, практически с рождения Драко.
– Мне здесь нравится, – пожал плечами Гарри. – Если сделать все по-новому, Дом потеряет очарование.
Женщина вздернула светлую бровь, но ничего не сказала.
– Отужинаете со мной? – предложил Поттер, уверенный, что она откажется.
Нарцисса с некоторым любопытством посмотрела на него.
– Пожалуй, мистер Поттер.
При взгляде на принесенные эльфами блюда один уголок ее губ пополз вверх. Попробовав и оставшись довольной, она начала разговор.
– Полагаю, вы озадачены моим визитом и гадаете, о чем я хочу поговорить.
– У меня есть несколько версий, – осторожно ответил Гарри.
– Думаю, одна из них верная, – Нарцисса насмешливо посмотрела на него. – Мой сын. Вы имеете какое-то, как бы парадоксально ни звучало, магическое влияние на него.
Гарри, имевший свои представления о собственном влиянии на Малфоя (и его влиянии на себя тоже), воздержался от ответной реплики, чтобы не открывать карты и не начинать неприятную тему. Не дождавшись ответа, миссис Малфой продолжила:
– Много лет я знаю его как спокойного, уравновешенного молодого мужчину, равнодушного к большинству пороков. Прошли те годы, когда его избалованность оборачивалась завистью, импульсивностью. Война сломила и наше семейное высокомерие, научив смиряться и прогибаться, – ее размеренный мелодичный голос нравился Поттеру, он внимательно наблюдал за ней, находя в ее чертах не замеченную ранее мягкость. – Но после встречи с вами что-то изменилось. В нем появилось что-то новое. Я не знаю, как назвать это, может быть…
– Живость? Страсть? – подсказал Гарри.
– Я бы сказала, желание жить, – улыбнулась Нарцисса, – но вы тоже правы. Это все вы. Могу с уверенностью сказать, что вам тоже не все равно.
– С чего вы это решили? – деланно удивился тот.
Миссис Малфой неторопливо съела кусочек, томя его ожиданием, и ответила:
– Вы не прерывали меня и слушали с интересом. Это ли не показатель?
– Ваш сын недавно перешел мне дорогу на сватовстве, – быстро перевел Гарри тему, пробуя почву.
– Моя вина, мистер Поттер, – сообщила она с едва заметной насмешкой, – это я предложила ему жениться на Астории Гринграсс. Я кое-что знаю об этой семье, они достаточно благонадежны. Он не женится.
– Астория дала понять, что ей не нужен ни один из нас, – согласился Гарри.
– Да, Тори весьма решительная девочка, пожалуй, излишне своевольная, но не в ней дело. Знаете, что он сказал мне, вернувшись домой? – глаза женщины почти смеялись.
Поттер не мог позволить себе открыто спросить, но испытующе уставился на нее.
– Он сказал, что не хочет жениться. Какая разница, возмущался он, кого ты приведешь в дом, если она все равно чужая. Я попыталась возразить ему, – она отпила белого вина и прикрыла глаза, видимо, эльфиня угадала с выбором, – приведя в пример Люциуса и себя. А он буквально выпалил, нисколько не задумавшись, что нам не приходилось притворяться. Понимаете, о чем я?
Гарри повертел в пальцах свой бокал, награждая Нарциссу жестким взглядом.
– Не вполне. Чего вы хотите? Заставить меня закончить эти отношения? Так нет никаких отношений.
– Нет, есть, – она прищурилась. – Верните ему его самого.
– Так вы хотите, чтобы мы… – сказать, что он удивился, значило не сказать ничего.
– Упаси Мерлин, – усмехнулась она не по-женски, неуловимо знакомо. – Я против таких браков. Будь моя воля, я нашла бы ему женщину. Но видите ли, воля здесь не моя… Он устал от своей роли, я устала видеть его несчастным. Я согласна закрывать глаза столько, сколько потребуется, чтобы он вернулся в норму.
– А что потом? – резко спросил Поттер.
Нарцисса легко пожала плечами.
– Разберемся потом, – она еще раз оглядела Гарри. – А вы, кстати, хороши. Настоящий слизеринец, наконец-то именно такой, каким должны были быть. Нет больше этой наивной безрассудности и жажды справедливости в глазах.
Поттер нахмурился, не совсем понимая, оскорбили его только что или сделали комплимент.
Они еще некоторое время ужинали в молчании, после чего миссис Малфой даже похвалила блюда и выбор вина. Гарри вежливо предложил ей заходить еще, получив в ответ насмешливый взгляд.
– Еще, мистер Поттер, – обернулась она у двери. – Вы можете отдать ему артефакт?
– Я уже подписал все бумаги, – неохотно проговорил он.
– И как вы можете питать иллюзию относительно собственной незаинтересованности, – покачала она головой.
– Миссис Малфой, – опомнился он, – у меня для вас кое-что есть. Тинки!
Получив корзинку белых лилий, Нарцисса улыбнулась и вздернула бровь.
– Вы думали, что я пришла ругаться и решили таким образом меня задобрить? – спросила она.
– Нет, я надеялся вас удивить и позлить, – признался он.
– Принято, – иронично отразилось на ее лице.
Легкие шаги по мостовой и хлопок аппарации заставили Гарри расслабиться.
Он не мог даже понять, удивлен он, напуган или рад.
========== Случайности ==========
– Маггловские местечки, Поттер? – Малфой, усмехаясь, удобно устроился в кресле.
Его усмешка была столь ощутимо малфоевской, что Гарри испытал странное чувство. Когда-то давно эта усмешка была предметом его ненависти, после нее он загорался гневом как факел и горел еще долго. Теперь… теперь она разжигала в нем что-то живое, подвижное, вместе с желанием препираться, смеяться и щелкать Малфоя по носу остротами.
– У них есть пара несомненных достоинств, – Гарри не смог удержаться от улыбки. – Например, здесь нет ушей Кингсли или Миста. А еще здесь варят вкуснейший кофе, который так и не научились делать маги.
Малфой поднял брови, достал из-за пазухи крохотный ежедневник, незаметно от магглов увеличил его вместе с ручкой и вписал туда несколько строк.
– Что это? – удивился Гарри.
– Наброски бизнес-планов, если тебе это о чем-то говорит, – мгновенно отреагировал Драко. – Моя работа – знать, в чем нуждается магический мир. Судя по тебе, он нуждается в бариста, которые работают без магии, но с магами.
– Мой отдел оставит там половину месячной выручки, – отбил Поттер. – Добавь выпечку и закупай ее у магглов, не ошибешься. Последний магически приготовленный чизкейк, который я ел, походил на молочное желе.
Малфой хмыкнул и заказал пресловутые кофе и чизкейк, так незаметно рекомендованные.
– Мерлин, – попробовал он латте, – чертовы магглы знают, что делают.
– Поставь им памятник, – прищурился Гарри. – С эпитафией. «Спасибо за идеи, на которых я нажил состояние». Как вообще так вышло, что главные магглоненавистники так активно работают с магглами же?
– А как так вышло, что главные храбрецы и знаменитости прячутся за грифами Отдела Тайн?
– Это с тех пор, как вакансию Золотого Мальчика занял миллионер с приклеенной улыбкой.
– А ты, значит, нацелился на лавры Снейпа? Вечный одиночка с трагической судьбой. Только вот никакой вечной любовью тут и не пахнет… Хотя постой, планируешь подкинуть роль капитанше Уизли?
– После моей смерти она наживет состояние побольше твоего на книге «Как я любила Гарри Поттера и какой он козел».
– Я напишу опровержение «Как я ненавидел Гарри Поттера и какой он молодец».
– Ты серьезно так считаешь?
– Нет, конечно. Но представь, какая палка в колесо Уизли!
– Снова полюбил вставлять палки в колеса?
– Так я никогда и не переставал. Только притворялся.
– Признайся, ты соскучился по пакостям.
– Ты не представляешь, насколько. Раздумываю, какую сделать тебе.
– Я весь трясусь в ожидании. Можешь начинать прямо сейчас.
– Чизкейк слишком вкусный.
Препирательство шло полным ходом даже когда они заказали чай, когда его выпили, когда проголодались и решили перекусить. Школьные воспоминания, начавшись с «А помнишь, как я тогда вас сдал МакГонагалл?» продолжились объяснением причин, почему Малфой внезапно сделал именно так. Неожиданные откровенности подхватил Гарри, рассказав о том, что было тогда в хижине Хагрида на первом курсе, в лесу и Тайной Комнате на втором…
То, что теперь уже не было никому интересно, то, что когда-то не любил вспоминать, теперь казалось далеким и порой даже забавным. Погибшие помнились ярко, еще живыми. Малфой, насмехаясь над кем-то из знакомых Поттера, был теперь куда более осторожен и деликатен – почему, как так? Может, знал потери, а может, просто повзрослел.
Для них это было только обоюдно приятной перепалкой. Где-то между первым и вторым на скатерти мелькнул и скрылся в кармане брюк Малфоя «Паук» вместе со всеми бумагами. Уже через минуту он был забыт.
Ни один из них не заметил, как неприметный обедавший тут же посетитель достал фотоаппарат и без вспышки сфотографировал их. Не заметила этого и охрана, расслабившаяся из-за безопасности маггловского места. Если они и ожидали угрозы, то разве что снаружи кафе. Да и сам фотограф оказался здесь случайно – он был наполовину магглом и любил привычные с детства местечки без чудес, где мог пообедать в одиночестве.
Ему было лестно урвать такую фотографию – свидание двух самых влиятельных личностей магической Британии! Да и деньги были нужны, а за такое фото «Пророк» заплатит будь здоров. Моральная сторона дела его не пугала – ну кто же отважится написать ругательную статью о НИХ?
Но статьи он так и не увидит, так же, как не увидит магический мир этой фотографии: большой гонорар даст безвестному фотографу первую за несколько лет возможность съездить в отпуск, а выкупивший фотографию неприметный вежливый человек отнесет ее вовсе не в редакцию.
Зато будут глаза, очень внимательно, удивленно и задумчиво рассматривавшие эту фотографию и прикидывающие, куда бы ее приткнуть.
========== Синяя птица в зубах гадюки ==========
Мист и не надеялся на такую удачу.
Каждого шпиона в Отделе Тайн ему приходилось месяцами кропотливо выискивать, еще кропотливее стимулировать. Каждый из них соглашался на слив сведений только в крайней ситуации. Пережив ее, каждый был готов соскочить и едва ли не идти признаваться начальнику.
Чертова Гарри Поттера чересчур сильно любили и уважали.
Да и в конце концов, там работали только настоящие профессионалы, те, кто был влюблен в науку. Они крайне редко выбивались из колеи: разве что подсаживались на дорогостоящие стимуляторы, чтоб сидеть в своем возлюбленном Отделе с утра до ночи, или, не умея проводить досуг, но желая отдохнуть, проходили путь от легких галлюциногенов до тяжелых. Некоторые ударялись в азартные игры, некоторые, не найдя партнера, оставляли всю выручку в элитных маггловских борделях. В любом случае, медицинская помощь им нужна была больше, чем деньги Миста, но сами «клиенты» так не считали. Мист старательно взращивал в них уверенность в собственном здоровье и нужде в деньгах.
Рискованное предприятие, как ни крути.
Третий помощник Министра никогда и предположить не мог, что найдется в Отделе доброволец, который принесет внутреннюю информацию на белом блюдечке с голубой каемочкой. Да еще по такому пустяковому поводу!
Была у Поттера одна-единственная ошибка, да и то не совсем его собственная, о которой Мист до сегодняшнего дня не подозревал.
Теперь он мог узнать все, что ему нужно о чертовой Арке. Узнать, оружие ли она, универсальный ли портал, указать на сокрытие важных сведений и положить это на стол к Министру. Ох и повеселится он, когда будет подслушивать исторический момент выговора главе Отдела Тайн!
Трясущейся от предвкушения рукой он составил срочный бланк на инспекцию, с удовольствием вписал в него Отдел Тайн и указал имя доносчика даже с двойным удовольствием. С куда как меньшим, но хихикая, вписал в бланк проверяемую секцию – с защитными. Глупость, ведь он сам подписывал разрешение на изъятие «Паука», но ведь он туда и не собирался. Даже если бумажка всплывет, она потеряется на фоне огромной стопки бумаг по Арке, которые он непременно изымет. Даже факт его нарушения потеряется на этом фоне!
На словах «В связи с государственной важностью Отдела Тайн и занятостью Министра беру эту неприятную обязанность на себя. А.Н. Мист» рука его вспотела, простая маггловская ручка стала выскальзывать и буквы вышли кривыми. Какая ерунда!
Мист на всех парах мчался в Отдел Тайн, куда его запустил все тот же доброволец, якобы из-за той самой бумажки. Однако третий помощник Министра не зашел в предложенную дверь, направившись дальше по коридору.
– Что вы делаете? – закричали ему. – Это же нарушение!
– Я исполняю свой долг перед Министром! – заявил Мист, отбил неуверенно пущенное вслед заклятье, оказавшееся единственным (ясное дело, пошел вызывать возлюбленного начальника; если повезет, струсит), и смело прошел за дверь пятой секции.
Его встретило несколько пар недоумевающих глаз.
– Кто вы? – спросила широкоплечая седая женщина в форменной мантии. – По какому праву здесь находитесь?
Он даже не посмотрел на нее, только мельком отметил высокие скулы и высушенное временем и работой лицо с холодными глазами. «Выпускница Рейвенкло», – на секунду подумал он и тут же забыл.
– Третий помощник и доверенное лицо Министра, – Мист ткнул ей под нос копию документа. – А вот вы кто?
– Глава этой секции Сандра Бишоп, – представилась женщина звенящим от негодования голосом. – На вашей бумажке написана другая секция. Я повторю вопрос: по какому праву вы здесь?
– Потому что ваш Поттер скрывает от Министра отчеты по артефакту государственной важности! – отбил Мист; в преддверии цели он не мог позволить себе быть задержанным какой-то там бабой. – Когда Министр узнает об этом…
– Как только мистер Поттер посчитает нужным ему это рассказать, – уверенно сообщила Бишоп. – А вам я рекомендую пойти по тому маршруту, который прописан в вашем же документе. То, что мистера Поттера нет в Отделе, вовсе не значит, что кто бы то ни было, кроме самого Министра, может…
– Я представляю его! – взвизгнул Мист, потеряв терпение. – Вы позволите мне просмотреть все документы, иначе окажетесь уволены под Обливиэйт!
Сандра сжала губы, побледнела до серости, сцепив руки за спиной, но отступила. Ее подчиненные враждебно зашептались и замерли, закрыв собой дверь в зал с Аркой, и не собираясь никуда уходить. Мист, не получив ничьей помощи, прошел мимо них и, нагло порывшись в столе, сам нашел необходимые документы и принялся в них ковыряться.
«Несомненно портал, – читал он быстро отдельные кусочки, – переход в новое состояние, акустический эффект с индивидуальным воздействием, неодушевленные предметы неизменны, живые не возвращаются, возможно, одна из форм смерти, последняя самая длинная прощупанная дистанция – три метра, твердая поверхность под клеткой отсутствует, клетка кажется легче…»
Уже через десять минут он рылся в столе в поисках других документов, накричал на Бишоп, спрашивал о тайниках, ему ничего не отвечали, кто-то отворачивался, кто-то отпускал язвительные комментарии. Мист потерялся в пространстве и времени. Не могло быть, чтоб за Аркой не крылось ничего опасного! Зачем Поттер ее скрывал, почему не присылал отчеты Шеклболту? Он моргнул.
Вот и ответ! Об этом знает только сам Поттер!
Мист облегченно рассмеялся. Конечно! Герой никому не доверил эту тайну и никому ее не расскажет. Если только не найти способ ее вытянуть. Но как?
В голове сама собой всплыла фотография улыбающихся Поттера и Малфоя за столиком в маггловском ресторане. Поттер наверняка и теперь где-то со змеенышем. Если подойти к делу с этой стороны, если сделать продуманную ставку, ведь там все было не так-то просто, о, он сразу это почуял…
У Драко Малфоя, как и у любого слизеринца, чья семья прошла войну, было одно слабое место.
Его отец, Люциус Малфой.
========== Карт-бланш ==========
Драко вчитывался в записку снова и снова.
– Мистер Малфой, – секретарь озабоченно звал его, видимо, не в первый раз. – Принести вам что-нибудь?
– Нет, Доусон, не нужно, – бесцветным голосом ответил Драко. – Мне нужно в Министерство по срочным делам. Когда буду, не знаю. Отложите все встречи.
– Конечно, сэр, – ответил тот и незаметно покачал головой.
Кого обманывает этот мальчишка? Наверняка убежит на очередное свидание с Героем. По мнению Вилли Доусона эти двое нашли друг друга, по крайней мере, по количеству дурацких поступков они почти сравнялись. Когда Малфой ушел, к досаде Доусона прихватив записку и не дав прочесть ни словечка, секретарь еще некоторое время поворчал, потом принялся связываться через камин и по телефону с разными людьми, магами и магглами. Начальник – идиот, сам себе такой продуктивный день испортил.
Записка в кармане Малфоя гласила: «Будьте в Министерстве как можно скорее, найдена полная версия дела вашего отца. Есть ряд загадочных фактов. За умеренную плату копия будет вашей. Мист».
В приемной Министра за столом третьего помощника было пусто. Первый сидел за своим столом, читая и подписывая бумаги. Отвлекался он только на водружение сползших очков обратно на переносицу да чтобы обмакнуть кончик пера в чернильницу, так что на вошедшего не обратил никакого внимания. Второй помощник, Персиваль Уизли, как гласила щегольская золоченая табличка на столе, отсутствовал (чему Малфой был даже рад, меньше всего он хотел общаться с Уизли, пусть и не худшим их представителем). Драко растерялся. Вместе с тремя охранниками за спиной он смотрелся глупо. Чего хотел этот слизняк? Зачем позвал и…
– Вот вы где! – Мист вынырнул из-за колонны в главном коридоре, едва не напугав сосредоточенного и злого Малфоя, спешно раздумывающего, что ему делать. – Зачем искать меня в кабинете, если там столько ненужного народу? Тихие дела и делаются тихо, не правда ли? – и он улыбнулся своими пухлыми губами; Драко невольно заметил, как они дрогнули в неясной гримаске.
– И где вы планируете провести эту сделку? – как можно менее нетерпеливо поинтересовался он.
– Маленькие конфиденциальные дела решаются конфиденциально, – дразнился тот. – Ваша охрана, как бы полезна она ни была, привлекает много внимания. Мы же с вами друзья, зачем столько помпы?
– Разумеется, друзья, – Драко через силу улыбнулся, вышло совсем неплохо. – И потому я очень удивлен, что вы не предложили какое-нибудь уютное местечко, где нас никто не заметит и где мы можем хорошо пообедать.
– Это часть сделки, друг мой, – они зашли в лифт, и Драко сделал знак охране оставаться в общем зале Министерства. – Признаться, я немного слукавил насчет копии, – шепотом добавил он, цепко следя за входящими и выходящими.
– У вас ее нет? – насторожился Малфой.
Мист театрально развел руками, насколько это позволяло небольшое пространство.
– Ее и не может быть. Гриф «совершенно секретно».
