Текст книги "Гнев меняет (СИ)"
Автор книги: Whispers of Takara
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
– Значит, нужно будет, чтобы они вернулись раньше.
Тэтсуя покачал головой:
– Невозможно. Они за это время только до священной поляны доберутся, в лучшем случае.
– Значит, выиграем время как-нибудь по-другому. Конечно, за какими-нибудь реликвиями никого послать не удастся – вывоз ценностей контрабандой подпортит отцовскую репутацию, и мы после этого вообще ничего добыть не сможем. А вот попросить мать сделать заказ земли с Кубы проще простого. Она как раз увлекается выращиванием редких не местных растений. Ей точно поверят. Скажи только, это поможет хоть как-то продлить срок?
– Должно, – кивнул лис, удивлённый таким отчаянным стремлением Итачи выручить его. Он даже предположить не мог, что тот немного робкий и неуверенный в своих чувствах Учиха, которого он поцеловал тогда на веранде, может быть таким решительным, смелым и настойчивым, каким являлся сейчас. Что ж, эта новая его сторона нравилась Тэтсуе даже немного больше уже изведанной, а потому он не сдержался и украл у брюнета очередной глубокий и чувственный поцелуй.
– Прости, что сомневался в тебе, – тихо попросил Тэтсуя, обняв его за талию и уткнувшись подбородком в темноволосую макушку.
– Перед собой прощения проси, – пробормотал Итачи, уткнувшись лицом в плоскую грудь возлюбленного, которого он ни за что не отпустит, даже если придётся вступить в борьбу с самой природой и древней магией.
Только между ними успела установиться идиллия, как телефон Итачи заполнил сладкую тишину нарушаемую лишь прерывистым дыханием страстно обжимающихся молодым мужчин звонкой мелодией.
– Как всегда вовремя, – пробормотал Итачи, с неохотой выбираясь из-под поджарого тела своего возлюбленного.
– Чего тебе, задница?
– Да тут целых две задницы ждут, пока ты их в аэропорт отвезёшь.
– А на такси не судьба?
– Неа, ты же сам вызывался, помнишь?
– Ладно, мелкий. Будешь должен.
– Это ты должен, раз обещал. Дуй домой давай, – в динамике повисла тишина – младший братик снова решил оставить за собой слово.
– Вот паршивец, – проворчал Итачи, накидывая на себя рубашку.
– Что на ужин будешь? – будничным тоном поинтересовался Тэтсуя, который остался в одних шортах и теперь снова напяливал тапки на ноги. Точнее, один тапок, второй-то до сих пор валялся под кухонным стулом.
– Я привезу ужин, – пообещал брюнет, – у тебя там всё равно ничего серьёзного не приготовишь.
– Подожди, – Тэтсуя рывком распахнул тумбочку в поисках чего-то. Они не продлились больше пары минут. Молодой мужчина извлёк из нёдр тумбочки белый лист и накарябал на нём какой-то набор цифр и букв.
– Отдашь ребятам, этот адрес поможет им найти путь к поляне.
– А не проще нарисовать карту к ней?
– Она их только больше запутает. Это тебе не ухоженные садики Японии.
– Понял, передам, – мужчина, обувшись, открыл парадную дверь.
– Итачи…
– Да?
– Спасибо тебе.
– Дурак, мы же сообщники, помимо всего прочего, помнишь? Это мой долг, – с этими словами парень шагнул в лифт, который успел проглотить его за доли секунды и унести вниз к нулевому этажу.
– Я столько эмоций за всю жизнь не испытывал, сколько за эти сутки пережил. И мне хочется большего! Надеюсь, ребята всё-таки справятся.
***
– Ну, наконец-то. Мы уже думали без вас лететь, – пробормотал Чоджи, лопая сладкую соломку в громадном холле аэропорта. Часть одногруппников, ожидавших опаздывающих, подорвавшись с мест, направились в зал сдачи багажа, а затем и регистрации и осмотра багажа – остальные для экономии времени уже прошли все эти процедуры и теперь пытались убить время в своих планшетах в зале ожидания посадки на рейс.
Все формальности ребята прошли на удивление быстро (хотя, в сущности, ничего удивительного в этом не было – основной поток граждан прошёл всё заранее, так что сейчас в зоне проверки было практически безлюдно), без происшествий разместились в боинге и взмыли ввысь. Как только это произошло, Нарука тут же отключилась, и проснулась уже когда шасси коснулись посадочной полосы в Мексике.
– Ну, ты и соня. И обед и ужин пропустила, – сообщил ей Мизуоши с усмешкой на губах.
– Почему не разбудил? – хмуро поинтересовалась у брюнета Узумаки.
– А зачем? Надо же тебе для разнообразия и высыпаться иногда, – только и пожал плечами Саске, – к тому же все твои порции они в пакет упаковали.
– А как же посуда? Её разве отдавать не надо?
– У них её много, – отмахнулся Саске, – и потом, если тебя так уж сильно совесть покусала, так и быть, можешь на обратном пути всё вернуть. Правда, это может оказаться другой самолёт, но какая к чёрту разница? Они передадут.
– Как остроумно, – фыркнула девушка, протискиваясь к выходу на трап, уже подогнанный к самолёту.
В Мексиканском аэропорту они еле отыскали свой багаж, кое-как перекусили в какой-то и кафешек при всё том же аэропорту – Нарука всё ещё не трогала самолётную еду, мудро рассудив, что она может и вечером пригодиться, мало ли когда в следующий раз они ужинать намылятся – и на автобусах поехали до ближайшего порта, в котором и должны были сесть на корабль, идущий на Кубу.
***
– Боже, никогда не думала, что это так утомляюще, – тягостно вздохнула Ино, обмахиваясь уже купленным в одной из портовых лавочек веером кустарного производства – её багажом всё это время занимался жутко молчаливый Шикамару. Так сказать привилегия старшего брата. Что ж поделать, если отцы у них разные, но мать одна? С Шикаку у неё не сложилось, зато с Яманакой-саном всё вышло куда удачнее.
– А, по-моему здорово, – Суйгетсу буквально лучился восторгом, а всё оттого, что его третьекурсницу удалось захватить с собой в качестве гостьи, ну и просто старшей среди несовершеннолетних – некоторые даже восемнадцати не достигли, что уж там о большем говорить. Теперь эти двое почти всё время проводили вместе, так что Саске ничего не оставалось, как оставаться рядом с Нарукой, которая, на чём бы они не ехали, благополучно дрыхла весь путь.
– Так, ребята, вот и наш круиз. Поднимайтесь скорее, время не ждёт, – Тсунаде первой буквально взлетела на борт и до ужаса довольная, что всё так удачно сложилось, и у неё теперь был внеплановый отпуск, стала ждать своих студентов.
Когда все оказались на борту, женщина вручила билеты культоргу – поскольку у старосты началась морская болезнь, как только одна её уже нетвёрдая в своей поступи нога ступила на сверкающую чистотой палубу – и отправилась обсудить что-то с капитаном судна.
Харуно принялась раздавать всем белые бумажки, украшенные характерным принтом, но когда очередь дошла до Узумаки с Учихой, она крепко сжала их в руке и с вызовом заглянула в тёмные глаза брюнета:
– Смотрю, вы всю дорогу неразлучны.
– Тебе что с того? – отозвался брюнет, потянувшись за билетами, но девушка ловко изобразила будто, он толкнул её, и выронила один из них за борт.
– Ты чё творишь, скотина?! Совсем охренела?!
– За языком следи, – огрызнулась Сакура, – сам же меня толкнул, а теперь ещё и вину сваливает, что билет Узумаки упал.
– Считаешь, все поверят в этот блеф? – кажется, Учиха начал тихо закипать.
– А никаких свидетелей, в общем-то и нет, разве не так? Сам посмотри, все уже рванули осматривать свои каюты.
Брюнет кинулся к борту, чтобы отыскать взглядом улетевший флаер. И почему Наруке именно в этот момент надо было на причал сбегать за чем-то там важным?
– Да, ты не ошибся насчёт моих чувств, Саске. Я, действительно, эгоистка, а потому, несмотря на то, что ты просил меня исчезнуть из твоей жизни, я тебя из своей отпустить не могу, – пояснила она, когда билет Узумаки уже подхватила ледяная вода.
Брюнет, сжав зубы, наблюдал за тем, как на его глазах растворяется их последняя с Наруто надежда на то, чтобы снять с блондина чары Курамы.
***
– Простите, но мы не можем пустить вас на борт без посадочного талона.
– Он там, у моих одногруппников, должен быть, дайте пройти, – требовала Узумаки.
– Боюсь, это невозможно, Нарука, – оскалилась в улыбке Харуно, – твой билет отправился в плавание без тебя, – она с довольным видом кивнула на бесценный для блондинки клочок бумаги, постепенно отгоняемый волнами в синюю даль.
– Это мы ещё посмотрим, – Саске, проскочив мимо Узумаки и сбежав на пирс, скинул с себя часть одежды и обувь, и бросился в необычайно холодную для бархатного сезона карибскую воду. Нарука слышала где-то краем уха, что в этом месяце над морем буйствует какой-то необычный низкий антициклон, вот водичка и похолодала буквально за несколько дней до их приезда сюда.
– Учиха! Ты спятил?! – крикнула блондинка, сбежав на середину трапа и сжав руками скользкие металлические перила, выкрашенные в безукоризненно белый.
– Простите, мисс, но мы отплываем, если у вас есть билет, прошу поторопиться на борт, если нет – спуститесь на причал, – произнёс подошедший к ней контроллёр на английском с испанским акцентом.
– Там человек в воде! Он прыгнул за билетом. Ему нужно помочь!
– Мисс, если хотели таким образом тронуть моё сердце, могли бы придумать нечто менее банальное, в такое время года никто в здравом уме в воду не полезет. Спускайтесь уже, не травите душу.
– Это правда. Он за бортом и может утонуть. Хоть ты скажи ему, Харуно, – она обернулась на культорга, всё ещё наблюдавшую за ней с палубы.
– Лично я никаких ныряльщиков не видела, ума не приложу, как ты это смогла в такую-то темень, – равнодушно пожала плечами она и под аккомпанемент испепеляющего взгляда блондинки, удалилась из зоны видимости.
«Тварь! Чтоб тебе эта поездка поперёк горла стала!»
– Спускайтесь, мисс, – с нажимом произнёс мужчина. Его явно раздражал даже сам факт вдыхания одного воздуха с «лгуньей».
– Не поверите, как раз собиралась, – девушка, окинув контроллёра хмурым взглядом, вопреки своим словам, метнулась вверх по трапу. Мужчина, изрыгая ругательства уже на чистом испанском, кинулся ей вдогонку, видимо решив, что блондинка пытается зайцем проскочить на борт. Но девушка не обратила на него ни малейшего внимания, даже когда он попытался схватить её, дабы силой выпроводить куда подальше. Она только наспех отвязала спасательный круг, болтавшийся на крепком тросе у борта и, сбросив его на воду, неподалёку от корабля, добровольно помчалась вниз к причалу. Мужчина перегнулся через борт, чтобы убедиться в том, что девица пыталась его надуть. И действительно. Никакого человека в радиусе нескольких десятком метров вокруг спасательного атрибута так и не всплыло.
– Как я и думал, – он равнодушно отвернулся от борта, сцепив руки за спиной. Трап уже сложили, корабль отшвартовался и начал отходить от земли.
Но ничего этого блондинка не видела. Вот уже пять минут она безуспешно рыскала в толще ледяной солёной воды в поисках пропавшего Учихи. Лёгкие немилосердно жгло, воздуха в них при её кратковременных всплытиях попадало немного, а оттого, они остервенело сжимались и разжимались, в попытке урвать хоть немного кислорода.
«Слишком темно» – Нарука вынырнула, судорожно хватая посиневшими губами сырой просоленный воздух. Она чувствовала, как усиливаются подводные водовороты, создаваемые корабельными лопастями. Дальнейшие заплывы рядом с ним могли стать последними в её жизни. Это же касалось и брюнета, который так до сих пор нигде и не показался.
– Да что же это, чёрт побери, такое?! – девушка, яростно замолотила руками по воде, пытаясь, как можно скорее оплыть корабль по периметру на относительно безопасном расстоянии, но тот оказался слишком крупным. Очень скоро волны и мощное подводное течение лишило её остатков сил, оставив лишь злобу им на смену.
По телу прошлась волна дрожи, и клетки тут же начали реагировать, преобразовывая Узумаки изнутри.
Девушка, набрав ртом, как можно больше воздуха, вновь скрылась под водой.
«Очень вовремя» – Наруто энергично забил ногами в воде, облегчая себе всплытие. Тем временем водовороты стали ослабевать – корабль стремительно удалялся, а значит, очень скоро морская вода вновь успокоится и будет гнать лишь небольшие гребешки волн к цементному причалу.
«Где же он?» – как раз, когда мимо блондина, не спеша проплывал круг, сброшенный им же накануне, он вцепился в него и до боли в глазах вглядывался в плещущуюся вокруг темноту. И почему их отплытие должно было произойти в четыре утра? Весь порт спал, тихо укачивая на волнах мелкие суда, небольшие яхты, и даже рыбацкие лодки были крепко пришвартованы к причалу. Их судно единственное было таких исполинских размеров и то теперь выглядело не больше бумажного кораблика, пущенного на воду одной из особенно глубоких луж, в какие обычно собирается талый апрельский снег.
– Эй, парень, ты чего это в воде торчать вздумал? Помереть захотелось?
Блондин завертел головой в поисках скрипучего голоса, который обратился к нему. Видимо, он настолько хотел увидеть хоть кого-нибудь в этот момент, что ему уже начали мерещиться совершенно непривлекательные жуткие голоса.
– Узумаки, тебе что особое обращение нужно? – знакомый насмешливый голос сейчас показался блондину теплее его любимого одеяла, которое так кстати вспомнилось в окружении ледяных волн. Куда сразу подевалась вся его усталость и тревога? Он, не помня себя от радости, метнулся к причалу, на котором и увидел только что брюнета и старичка, стоящего рядом с ним. И почему он сразу не додумался там поискать? Может, Саске просто проплыл дальше в попытке найти злосчастный билет, вот и вылез там, а он тут рыскает, круги нарезает, да зад себе отмораживает. Ну, и дурак!
Наруто буквально вылетел из воды, и, не замечая, как дробно отстукивают его зубы, кинулся в объятия брюнета, едва не сшибив того с ног.
– Живой, – только и выдохнул он, зарываясь носом в изгиб бледной шеи, и, чувствуя, как в груди брюнета, скрытой такой же мокрой и холодной одеждой, ухает неспокойное сердце.
– Кто ж думал, что ты за мной кинешься? Как у тебя вообще на такое мозгов хватило? – Саске очень старался сделать свой голос строгим, чтобы заставить Наруто чувствовать вину, но у него плохо получалось скрыть радость, которую он переживал на самом деле в данный момент. Значит, он был рад тому, что Наруто, рискуя отмороженными конечностями, да и, чего уж там, жизнью, до последнего барахтался в ледяной водичке в его поисках.
– Мозги в таких поступках обычно не участвуют, – отозвался блондин.
– Твоя правда, – прокряхтел старичок. Упс.
Парни быстренько освободили пространство между друг другом и виновато потупились, совсем, как нашкодившие малыши.
– Да ладно вам, кто ж не порадуется обнаружить пропавшего? – мудрые глаза старика светились пониманием, как по Наруто, так даже большим, чем дедок хотел показать. Старик, призвав ребят следовать за собой, бодро направился вглубь пристани к невысоким прибрежным домикам, являвшим собой в основном обыкновенные рыбацкие магазинчики, насквозь провонявшиеся своим плавающим товаром. Впрочем, чем ещё может пахнуть порт, в котором, несмотря на загрязнённость топливными отбросами судов, всё равно вдоволь рыбы?
Кстати, о загрязнённости. Когда они втроём оказались в лавочке добросердечного старца, Наруто с отвращением стянул с себя чвакающую толстовку, покрытую плёнкой чего-то вроде мазута и швырнул её в белую раковину с мелкими выбоинами – сантехника явно не раз страдала от ударов о неё тяжёлой посуды или даже грузов с сетей, но тем не менее крепко держалась на винтах, глубоко закрученных в стену.
– Вы бы всю одежду сняли, да простирнули. В воде у причала много всякой дряни намешано, а я пока пойду поищу чего сменного вам надеть, пока ваше не высохнет, – владелец лавки поставил перед ними выцветший от времени бледно-синий тазик с куском хозяйственного мыла на дне.
– Лучше б он нам душ предложил, – поморщился Учиха, оголяясь до пояса.
– Думаешь, он есть в рыбном магазине? – светлая бровь Узумаки чуть приподнялась, выражая крайнюю степень сомнения.
– Просто не вижу смысла стирать одежду, чтоб её потом на грязное тело напяливать, – пожал плечами брюнет, всё же пока оставив на себе брюки и, опрокинув в тазик половину ведра холодной, но чистой воды, принялся намыливать свою рубашку с футболкой. Куртку и ботинки, которые он оставил на причале, когда нырял за билетом, после забрал старик, сложив всё в простой полиэтиленовый пакет и вручив его брюнету. Теперь эти вещи стояли на полу подле умывальника, в котором уже вовсю полоскался Наруто.
– Думаю, это он, чтоб мы его своим присутствием не позорили, сделал. Может, у него дом далеко отсюда. Прикинь, как такое замызганное сопровождение его авторитет подпортит.
– Ты всерьёз считаешь, что этого старца заботит его репутация?
– Скорее всего. Он же держит лавочку и должен выглядеть чистым и опрятным, как и его окружение, – это рассуждение Наруто брюнет оставил без внимания, решив, как следует выполоскать свои вещи.
Блондин довольно скоро разобрался со своей толстовкой и повесил её сушиться на масляный обогреватель, которые были запрещены и изъяты из продажи ещё года три назад. Следом отправились и тут же выстиранные штаны. Учиха также расправился со своей работой и теперь подошёл, чтобы вытребовать у блондина свободное местечко для своих вещей, только вот так и застыл на месте, не дойдя всего пару шагов.
Наруто пробрало уже знакомой дрожью, возникающей всякий раз, как брюнет оказывался достаточно близко от него, и он поспешил снять брюки с обогревателя, дабы Саске мог беспрепятственно развесить свои вещи. Но не успел блондин перевесить свою одежду на спинку пластикового стула, как рука Саске накрыла его собственную. В ней было столько же тепла, сколько и во тьме взгляда, которым Учиха его одарил. Ну, за что? Почему именно сейчас ему понадобилось вот так смотреть на него, касаться его? Неужели он не знает, что Узумаки всё сложнее контролировать активно растущее внутри желание оказаться пленником его страстных объятий и ни за что не отпускать до тех пор, пока биение сердца Саске не станет его собственным? Похоже, не знает. А может, специально дразнит его, гадая, насколько же хватит его терпения?
Тем временем Саске уже оказывается невыносимо близко. Не выпуская руки Наруто, он подносит её к своим губам и легонько целует, не отрывая от него завораживающего взгляда бездонных глаз. Наруто чувствует, как сладостно и тревожно сжимается его сердце, замирает, давая возможность своему хозяину, как можно дольше побыть в этом мгновении, чтобы навсегда отпечатать его в памяти, потому что неизвестно, удастся ли им задуманное теперь, когда возможность вовремя попасть на злополучный остров опять ускользает от них по морской глади прочь?
Губы Саске теперь нежно исследуют его запястье, похоже, вознамерившись свести блондина с ума. Наруто даже не в состоянии пошевелиться – настолько завораживающим выглядит сейчас брюнет. Эта гипнотическая грация с которой он выгибается, когда проводит языком уже по его предплечью, наверняка покрытому загрязнённой морской солью, просто не оставляет Наруто выбора, кроме как подчиниться и стоять так до тех пор, пока брюнету не надоест, не спеша, изучать его тело. К великому разочарованию блондина, язык Саске перестаёт оставлять влажный след на его смуглой покрытой мурашками коже, однако в его взгляде парень будто бы читает ответ на свои последние мысли.
«Как ты можешь надоесть мне?» – говорит его плавящий и порабощающий душу взгляд, а язык проникает внутрь рта, неся в себе привкус моря и тех мятных конфет, которыми он набил карманы, когда их самолёт совершал своё приземление в Мексике.
Поцелуй очень быстро перерастает в неистовый. Наруто, стиснув в объятиях костлявые лопатки Учихи, чувствует, как крепко смыкаются на его талии сильные руки и как властно они прижимают его к бледному худому телу. Просто удивительно, как в этом парне, вечно плюющем на физ подготовку, может умещаться столько силы и властности. Хотя, последнее в случае Учихи уж точно никак не связано с физическими данными. Оно у него в крови.
Язык Саске стремительно выветривает из белокурой головы Наруто остатки здравого смысла, и он уже не пытается найти сравнение всему тому, что ощущает в данный момент. Он просто тонет в наслаждении, которое дарит танец сплетения их языков. Блондин сильнее вжимается в грудь брюнета, чтобы отобрать у него как можно больше сладостного послевкусия обычной пастилки от заложенности ушей, которая в этот момент кажется просто наивысшим даром кондитерского искусства. А всё оттого, что она сумела окрасить их поцелуй в необычный ни на что непохожий оттенок новизны, и вместе с тем горечи от возможной неудачи, которой могут закончиться их отношения, только начавшие перерастать во что-то более серьёзное, нежели обычный роман, поводырём которого в обыкновении служит лишь плотская страсть.
Руки брюнета, обжигая смуглую кожу огнём своих прикосновений, спускаются ниже, к пояснице, обрисовывают длинными пальцами круги на упругих ягодицах и крепко сжимают их, заставляя Наруто испустить прерывистый вздох, который Саске с готовностью ловит во всё ещё не разорванном поцелуе. Наруто чувствует, как напряжённая плоть брюнета соприкасается с его собственной. Они оба на пределе и оба понимают, что, переступив эту границу, они могут разрушить свой последний шанс догнать то судно, или найти ему хоть какую-то альтернативу. Ведь, если рыбак сейчас увидит, чем они заняты, вряд ли согласится на посильную помощь двум молодым людям, так бессовестно осквернившим его магазинчик.
Наруто уже собрал крохи решимости, которые по неведомой ему причине, всё ещё не сбежали в дальние края, и собрался вынудить себя отстраниться от брюнета, как откуда-то сбоку послышался негромкий шорох прикрываемой двери.
Блондин резко обернулся – на стуле у выхода из комнатки лежала аккуратная стопка бело-зелёной униформы, очевидно, в такую облачались подрабатывающие у старика студенты. Это самый настоящий песец, который к тому же ещё и подкрался незаметно! Всё. Он точно видел их. И теперь неизвестно, поможет ли добраться им до нужного острова или вообще, чего доброго, остальных с ними не связываться подговорит. Ну, почему так всегда, а?
========== Глава 27. Морская болезнь. ==========
Наруто резко отстранился от брюнета и поспешил облачиться в принесённые вещи. Учиха, подавив вздох полный разочарования, последовал его примеру, раздражённый тем, что опять придётся дрочить в правую руку в туалете, поскольку Узумаки уже в сотый раз продинамил его с «продолжением и долгожданной развязкой».
– Надо выйти извиниться перед ним, – произнёс блондин, старательно избегая встречи взглядом с Саске.
– Да не за что нам извиняться, – проворчал брюнет, застёгивая молнию форменной куртки, – он и так всё понял на причале, и если бы мы были ему противны, бросил бы нас ещё там.
Саске, открыв дверь, направился в туалет, где и облегчил напряжение в паху, когда он вышел оттуда, Наруто уже ждал его в коридорчике. Судя по его виду, он успел справиться с аналогичной «проблемой» схожим образом в той комнатке с умывальником. Однако, даже несмотря на этот факт, выглядел он взволнованным, подпирая серую стенку и напряжённо покусывая нижнюю губу, отчего та немного припухла и заалела. Саске с титаническим усилием подавил в себе желание продолжить начатое после стирки, и, кивнув на немой вопрос во взгляде блондина, направился вместе с ним в торговый зал.
Старик нашёлся там же, сидящим у прилавка и улыбающимся приветливой и спокойной улыбкой. К его испещрённому годами лицу вздымалось облако пара, исходившего от кромок трёх кружек, стоящих на прилавке. Подле них имелось и широкое блюдо, на котором громоздились вчерашние булочки.
– Я бы предложил вам выбрать между чаем и кофе, но, увы, сотрудники весь кофе выдули, так что остался только зелёный чай.
Саске заметил, как расправились плечи блондина. Даже спина его стала ровнее – больше он не волновался о том, что же подумает о них старый рыбак, и, честно говоря, Саске и сам вздохнул свободнее, когда увидел на лице хозяина лавки доброту и понимание, а не осуждение и ненависть.
– Это мой любимый чай! – горячо заверил его Наруто, хватаясь за кружку и несколько поспешно надпивая из неё пару глотков дымящегося напитка. Конечно, он обжёгся, но виду не подаёт. Только благодарно улыбается старцу в ответ на его вопрос, в порядке ли он? Уже в следующую секунду блондин уносится к пакету, оставленному у раковины, а ещё через несколько возвращается к прилавку с той едой, которую он, будучи в женском облике так и не успел захомячить, ибо всё время беспробудно проспал.
Очень скоро ни от булок на блюде, ни от самолётной еды не осталось ничего, кроме крошек, а потому, все трое, допив свой чай, отправились вздремнуть пару часов на пластиковых сидениях – именно через это время знакомый владельца рыбной лавки заглянул к нему в магазин. Вот тогда-то они и получили посильную помощь в попытке догнать лайнер. Правда, на море поднялся не слишком сильный шторм, а потому знакомый старца, вместо того, чтобы довезти их на яхте до следующей остановки круизного лайнера, выдал моторную лодку с запасом горючего и веслами, если последнего не хватит на предстоящий путь. Ну, и на том ему спасибо. Как говорится, дарёному коню…
– Вот непруха, а, – пожаловался блондин, кутаясь в чёрную плащёвку, которую им выдал щедрый рыбак в размере двух штук, – и почему именно сегодня начался этот дурацкий шторм?!
– Не гунди. Скажи спасибо, что не вплавь добираемся, – осадил его брюнет, мужественно подставляющий лицо противному мокрому ветру, нагонявшему стаи волн на их небольшую лодку с навесом.
– Да знаю я. Просто мне это море вот здесь уже, – Наруто картинно изобразил покуда ему море и приставил к глазам потрёпанный бинокль – ещё один из многочисленных даров щедрого старца – среди них также были плотно упакованная свежая провизия, сигнальные ракеты в случае попадания в беду, зажигалка, компас и даже дешёвый мобильник. Их телефоны остались в дорожных сумках, которые уже успели погрузить в багажный отсек улепётывающего сейчас от них судна, это у Наруто чудом сохранился его рюкзак с той самой уже давно съеденной ими в магазине самолётной едой и адресом нужного человека на Кубе. Просто блондину понадобилось сбегать в обменник валюты, чтобы по низкому курсу обменять нужную сумму и вот, во что всё это в итоге вылилось. Вот такая ирония – вещи и те уплыли, а хозяевам теперь куковать чёрт знает, где приходится. Хорошо ещё, что ориентиры в виде отдалённых полосок суши в виде иногда попадающихся им на пути островов, то по левому, то по правому борту имеются, а то вообще унесло бы их в открытую Атлантику на радость голодным рыбкам и поминай, как звали.
– Карауль, я посплю немного. Через пару часов разбуди, поменяемся, – Саске забрался под навес к Наруто и удобно устроился рядом с ним на сидении, положив темноволосую голову в мокром капюшоне на его плечо.
– Я могу и больше покараулить. Всё равно сна ни в одном глазу, – отозвался Наруто, пододвигаясь к парню чуть плотнее, чтобы тому было удобнее спать.
– Как хочешь, – устало отозвался брюнет, закрывая глаза. Через минуту он крепко спал на плече блондина, пристально вглядывающегося вдаль и следящего за тем, чтобы их лодка не сбилась с курса.
Тяжёлое небо уже начало терять свою унылую бледность, чтобы погрузиться во мрак. За весь день, что они плыли в лодке, солнце так ни разу и не выглянуло, будто бы специально омрачая своим отсутствием и без того безрадостное путешествие. В дневное время суток, в пусть и не совсем спокойном море, они ещё могли выследить нужный им корабль, но вот что делать с полным отсутствием видимости в ночи?
– Ну, это же всё-таки круиз, должен же он ночью светиться, – высказался блондин, когда они с Саске уничтожали часть продуктовых запасов, когда небесная тьма полностью слилась с морской.
Брюнет поднял на него полный скептицизма взгляд, дабы заявить, что при такой видимости, они и фейерверк могут не увидеть, но осёкся, потому что прямо за спиной Наруто, сидящего сейчас у самого носа их судёнышка, он разглядел именно то, что они искали более двенадцати часов.
– А он и светится, Наруто, – неожиданно для себя улыбнулся Саске, – ты глянь.
Блондин, очевидно, не веря своим ушам, вскочил на ноги и обернулся. Его измученный взгляд затопила неистовая радость, которая потом не замедлила с выходом наружу. Парень принялся душить Учиху в своих объятиях, после которых у последнего, теперь синяки неделю будут с ребёр сходить.
Разумеется, сразу догнать такой мощный лайнер на обычной моторной лодке было попросту невозможно, но парни хотя бы напали на след, как они надеялись, нужного им судна. Зато, когда ближе к восьми часам утра (время они определяли по ощущениям, поскольку мобильник, который они лишь изредка включали, дабы свериться с датой и временем, всё равно успел разрядиться) лайнер пришвартовался к какому-то порту, времени его стоянки вполне хватило, чтобы они успели не только доплыть до судна, но ещё и тайком прокрасться на него. Правда, идти в жилой отсек они не решились, предпочтя комфорту безопасность в машинном отсеке неподалёку с котельной – хотя бы тепло.
– Даже не верится, что нам удалось, – проговорил Наруто, сидевший сейчас в одной чёрной майке и боксерах ей в тон – остальная одежда, мокрая после дрейфования в море, теперь висела на переплетениях труб, тёплых внутри и пыльных снаружи. Подсвечиваемые тусклым красноватым светом дежурной лампочки, они убегали вдаль длинного коридора, будто стараясь укрыться в его почти осязаемой тени.
– Я приберегу эту фазу для того момента, когда мы доберёмся до Кубы и сделаем то, что хотели, – Саске, подсунув под голову руку, опустился на прорезиненный пол, накрытый сверху парой одеял, предусмотрительно купленных ими в том же порту, перед тем, как пробраться на борт лайнера. Наруто молча пожал плечами, но рядом ложиться не стал – видимо, даже несмотря на усталость после не самой лёгкой части их путешествия, сон не решался броситься к нему в объятия. Он с задумчивым видом откинулся на оплетшие стену трубы, наверняка почувствовав их тепло сквозь тонкую ткань своей чёрной майки и устремил в темный потолок бесконечно далёкий взгляд.
Таким задумчивым Саске его видеть не привык, а потому с ещё большим упоением стал всматриваться в серьёзные, даже немного напряжённые черты красивого смуглого лица. Как природа вообще додумалась дать обладателю бронзовой кожи такие светлые волосы и такие пронзительные глаза, которые казались зеркалом, отражающим глубину и цвет ясного неба. Правда, сейчас в мягком полумраке с красноватым оттенком вся яркость красок ушла на второй план, уступив палитре черных, бледно и тёмно-серых, красных…
И почему Наруто так редко носил одежду чёрного цвета? Она ему чертовски шла, как и та поза, в которой он сейчас развалился прямо на полу: одна босая нога, чуть согнутая в колене, перекинута через другую, лежащую на полу, руки упираются в пол, лопатки касаются стенок труб, на которые запрокинута белокурая голова. Выражение лица Наруто с той позы, в которой сейчас находится сам Учиха, разглядеть почти невозможно, так как оно обращено в тёмную пустоту потолка. Приходиться приподняться. Сначала на локтях. Теперь видны опущенные уголки губ – Наруто не улыбается, а значит, сейчас в его мозгу происходит очень важный и очень серьёзный мыслительный процесс, от которого лучше не отвлекать. Какой соблазн.
