Текст книги "Поломанные психи (СИ)"

Автор книги: Weasle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Вокруг так и стояла тишина. Урок кончился пять минут назад, Хагрид ушёл в хижину, не понимая, почему тисканья Драко и Гермионы интересуют учеников больше, чем новые виды флоббер-червей.

Вдруг тишину прорезали гулкие хлопки в ладоши и звучный смех психопата. Это снова попёрло Забини. Все обернулись на него, не понимая, что случилось. В этот момент сообразительный Драко по-тихому улизнул, бегом рванув мимо хижины Хагрида и теплиц.

Гермиона (почти впервые в жизни) затупила. Она тоже с интересом смотрела на хохочущего на четвереньках Блейза. А тот пару раз поднимал на неё глаза, начиная смеяться ещё громче. А девушка только округляла глаза, не понимая, что происходит. Но через пару минут несколько заботливых Слизеринцев (но больше – Слизеринок) повели Забини в Замок, дабы попросить у мадам Помфри успокоительного, а на Грейнджер накинулись её друзья.

– КАКОГО ХУ…

– Вот только не ори, – резко оборвала Рона Гермиона.

– Как тут не орать? – поразился за друга Гарри. – Ты только что обнималась с Малфоем! С МАЛФОЕМ, Герм!

– Мальчики, отцепитесь от неё, пожалуйста, – встряла в разговор Джинни, расталкивая парней и подходя к Грейнджер. – Думаете, она хотела? Думаете, ей приятно?

– А почему она это сделала?! – завопил Рон.

– Рональд Уизли, если вы сейчас же не заткнётесь, то я напишу маме письмо о том, что ты недавно делал с Лавандой, – пригрозила рыжая. Её брат тут же умолк, зато Гарри с округлившимися, как его очки, глазами принялся его допрашивать. Тем временем младшая Уизли схватила за руку подругу и потащила прочь оттуда, в сторону Замка.

– Ох, Мерлин, Джинн, я так тебе благодарна, ты не представляешь… – начала было Гермиона, но Джинни её тут же оборвала.

– Ну нет, дорогуша, я спасла тебя от разговора с ними, но не со мной. И, кстати, мне не пришлось бы тебе помогать свалить, если б ты не тупила. Ты думаешь, зачем Блейз ржал как психически больной? Он отвлекал ребят от вас. Малфой-то умный малый, сразу смекнул, что к чему, да свалил, по добру, по здорову.

– Блейз? Подожди, почему «Блейз», а не «чёртов Забини»?

– Потому что он, в коем-то веке, сделал более менее умную вещь.

– Нет, ты мне что-то недоговариваешь, – пришурилась Гермиона, дёрнув подругу за рукав и остановившись.

– Я всё тебе договариваю, отвянь. Сейчас я должна задавать вопросы, – резковато буркнула рыжая.

– Вы и с Гарри что-то не ладите. В чём дело? Вы расстались, да?

– Да, расстались. Теперь ты рада?

– И теперь ты мутишь с Забини? – хитро усмехнулась Гермиона. Теперь её очередь посмеиваться.

– Можно я тебе совру?

– Нет.

– Тогда промолчу.

– Джинн! Да или нет?

– Можно выбрать «или»?

– Нельзя! Да или нет?

– Или!

– Джинерва Молли Уизли! В последний раз спрашиваю: да или нет?

– Ну… Он вчера предложил мне встречаться. Почти сразу после того, как я бросила Гарри, – немного смущённо произнесла Джинни, но тут же смахнула с себя эту стеснительность. – Но я пока не ответила.

– Ты просто дура! – рассмеялась Грейнджер. – Соглашайся скорее! Беги к нему в Больничное Крыло сейчас же!

– Если ты хочешь таким образом отвертеться от разговора, то ничего не выйдет.

– Нет, я серьёзно! Если уж так хочешь поговорить, то просто вечером прийди в гостиную Старост. Пароль: «Дисциплина». А сейчас – живо к Блейзу!

Джинни пару секунд с подозрением глядела на Гермиону, но затем действительно бегом бросилась ко входу в Замок. Шатенка рассмеялась ей вслед, радуясь её счастью.

Вечер в гостиной обещал пройти не чересчур гладко. Гермиона, по привычке, проверяла свои домашние задания, расчёсывая всё ещё зелёные волосы. В один момент дверь спальни Драко так резко отворилась, что девушка от неожиданности сильно дёрнула запутанную копну расчёской.

– Мерлин, Грейнджер, когда этот идиотизм закончится? – воскликнул Малфой с явной усталостью в голосе.

– Ты о цвете своих волос, о своей ориентации или о действии зелья?

– Ха-ха, как смешно. Юмор – не твоё. Я серьёзно сейчас.

– Серьёзность – не твоё, – в тон ему ответила Грейнджер, встав с дивана. – И я не знаю, сколько будет длиться действие зелья.

– Но оно будет всё хуже с каждым днём? – спросил Драко, мысленно молясь, чтобы услышать отрицательный ответ.

– Кажется, что нет.

Парень радостно выдохнул.

Гермиона смотрела на его усталое лицо и понимала, что его это правда бесит. Подколы Забини, эти позорные моменты с объятиями и комплиментами. Он, конечно, кривляется, строит из себя абсолютную мразь… Но он не «абсолютная». Он простая мразь. Обычная задолбавшаяся мразь. Да, и у него есть свой заряд энергии, наглости и сарказма, но он истощается. Его необходимо пополнять, но сейчас он даже не успевает. Его просто однозначно всё задолбало. Наверное, мало кто видел, как всё это изматывает Слизеринского Принца. Он тоже человек, тоже имеет право уставать, злиться, психовать, отдыхать или смеяться во весь голос, не строя аристократа.

«Хотя… По-моему, он и смеяться-то не умеет громко, » – подумала Гермиона, глядя на то, как Слизеринец что-то бурчит, вновь выискивая свой учебник по всей гостиной.

Девушке вдруг стало его жалко. Просто абсолютно неожиданно. Да, она его ненавидит. Ненавидит сильнее кого-либо, но… это же Грейнджер, она может всё. Она может всей душой жалеть самого ненавистного в мире человека.

– Малфой…

– Чего тебе?

– Вот твой учебник, – произнесла девушка, указывая на книжку, валяющуюся на полу рядом с камином.

– А раньше не могла сказать?

– Я только сейчас заметила. Да и это ТВОЙ учебник, а не МОЯ проблема.

– Слепая ты дура, – буркнул парень и второй раз за день почувствовал, что не владеет телом. Такое странное ощущение, когда ноги сами ведут тебя к заклятому врагу, а руки обвивают ЕЁ тонкую талию, притягивая к себе.

– Идиот недоразвитый, – ответила Гермиона своей любимой фразой, «ответно» обнимая парня.

На самом деле, куда приятней было стоять вот так, тихо и изредка бросая друг другу оскорбления, продолжая обниматься, когда никто не мешает. Абсолютно никто.

Тихий скрип.

– ОПАЧКИ, А МЫ ВОВРЕМЯ!!!

В гостиную врывается этот вопль Блейза, а затем и его смех. Рядом ухмыляется Джинни.

От неожиданности старосты отталкивают друг друга. Гермиона чуть не угадила «пятой точкой» в камин, а Драко с офигевшим видом приземлился на диван.

– Как. Вы. Вошли. Мать. Вашу?

– Я пороль им сказала! – воскликнула Грейнджер, в панике отталкиваясь от камина, дабы не подпалить себя.

– Да лучше б ты сгорела! – рыкнул на неё парень, но ей всего на миг показалось, что она видит улыбку. Всего на миг. Видимо, это была игра света. Затем Слизеринец почти бегом отправился в свою комнату под восклицание Джинни:

– Стой, мы хотели досмотреть кино!

Комментарий к Глава 10. Двойная неловкость. И снова седая ночь,

И только под неё пишу фф...😂

Надеюсь, вышло не слишком по-идиотски (надейся). 😁

Как вам этот бред?)❤️💚😂

====== Глава 11. Что-то не так. ======

Утреннее солнышко застало старост в своих комнатах, сидящих на своих кроватях в одних и тех же позах. Прошло ещё два дня действия зелья. И каждый день они умудрялись прилюдно облажаться. И, конечно же, все, кто это видел или слышал об этом, стали считать их парой.

Зеленоватого оттенка волосы Гермионы были привычно спутаны после беспокойного сна. Она сидела на краю кровати, сплетя перед собой свои руки. Она смотрела в пол, вспоминая вчерашний вечер в гостиной Гриффиндора. Она поругалась с Роном. Он, в порыве ярости и ревности, заявил, что отказывается от дальнейшего общения с девушкой. Причём, орал об этом так громко, что вокруг собралась половина факультета, расспрашивая об «отношениях» с Малфоем. Никто из них не верил, что во всём виновато зелье. Никто, кроме Гарри и Джинни. Хотя последняя уж больно хитро поглядывала на Грейнджер, заставляя ту злиться. Итогом было то, что Гермиона, чуть ли не в слезах, бегом выскочила из портретного проёма и побежала в Башню Страст, ища утешения в одиночестве.

И вот, сейчас она вспоминала обо всём этом, чувствуя, как по щеке катится одна единственная слезинка, в которой была собрана вся ярость и грусть.

Драко сидел на краю кровати, сплетя перед собой руки. Он мрачно смотрел в пол, вспоминая всё то, что происходило вчера вечером. Еле голубые волосы, обычно к этому времени идеально уложенные, были растрёпаны, падая на лоб и чуть-чуть на левый глаз. Серые глаза метались из стороны в сторону, ища предмет, который поможет отвлечься. Но в голове всё равно всплывал вчерашний вечер в гостиной Слизерина. Не слишком приятный вечер. И физически, и морально.

Половина старшекурсников была в стельку. Такое случалось довольно часто, так что парень не удивился. Но обычно они балагурили сами с собой, а на этот раз привязались к Драко. К Драко, который был младше половины из них. Пусть на год-два, но младше. Они, заплетающейся речью, заявили, что Малфой, мол, предал их и осквернил честь всех чистокровных, начав «отношения» с грязнокровкой. И сколько парень ни доказывал, что ничего между ними нет, кроме вражды, никто его не слушал. Кончилось всё громким скандалом, трёхэтажным матом и дракой. Причём, неплохой дракой. Конечно, Малфой очень ловкий и довольно сильный парень, но ведь есть ребята и покрупнее. А если учесть, что они были абсолютно пьяны, то их сила и безрассудство удвоились, и Драко всё же досталось. Сейчас у него сводило левую руку, которую то ли вывернули, то ли вывихнули.

Он впервые чувствовал себя слабее кого-то. Точнее, впервые с этим соглашался. А ощущение слабости перед кем-то у него с рождения. Запуганный слишком жестоким и высокомерным отцом мальчишка, который был бы довольно добрым и милым, если б его с детства не учили: «Если ты считаешь себя низким созданием, то просто опускай других ещё ниже».

Драко привычно поморщился, складки, проходящие от крыльев носа к уголкам губ, задёргались от злости и презрения. В основном, к себе самому.

И тем не менее, время было близко к началу занятий, поэтому старосты, даже не завтракая, одновременно принялись за сборы. Но, как они ни торопились, всё равно оба одновременно выскочили из спален, когда прошло минут пять от начала урока.

– Опаздываем, Грейнджер? – бросил Драко, быстро разок проходясь расчёской по волосам, что, вообще-то, не помогло.

– Отвали от меня, – буркнула девушка. Она упрямо прятала усталые, невыспавшиеся глаза.

А Драко не уворачивался от неё, ему было плевать. Он позволил себя слабость, вспоминая о неудавшемся детстве и тяжёлом положении в семье, но только в комнате, наедине с собой. А то, что вид у него был, как у разбуженного растрепавшегося котёнка – бывает. Но на то у него свои причины, о которых грязнокровка не узнает.

– И чего же ты такая грубая?

– Не твоё дело.

– Почему ты меня не оскорбляешь? Я жду, давай скорее. Придумай что-нибудь слишком обидное, чтобы я разозлился.

– Я же ясно выразилась: отвали! – повысила голос Гермиона, продирая расчёской волосы.

– Да что ты? Может, ты просто стала бояться? Боишься, что сейчас подойдёшь и обнимешь меня, а об этом снова узнают твои дружки. Я, кажется, слышал всхлипы из твоей спальни, когда вернулся. Что, поругались? Твои друзья не верят тебе, Грейнджер. Но ты упорно называешь их «друзьями». Ты лжёшь сама себе. Они не друзья тебе. Им нужен лишь твой ум.

Казалось, Драко просто решил сдержанно вывалить весь свой негатив на девушку. А её уже буквально трясло от ярости.

– А теперь послушай меня, Малфоевская тварь! – воскликнула она, отбрасывая расчёску и подступая на шаг к парню. – Ты не можешь читать мне нотации о дружбе! Во-первых, всё это моё, чёрт возьми, дело, и я выбераю, с кем мне дружить и кому доверять! Во-вторых, как ты можешь говорить мне о настоящей дружбе? У тебя ведь и друзей-то нет! Нет, не было и не будет! А всё почему? Да потому что ты чёртова мразь с завышенным ЧСВ! Тебя никто не вытерпет, никто! Крэбб и Гойл лишь твои прислуги, хоть ты их уже забросил, а Забини рядом лишь потому, что надеется на твоё улучшение! Но, скажу честно, что уверена: если с тобой что-то случится, он будет стоять в стороне! Он не поможет, потому что ты обращаешься с ним как с ненужной вещью! Ты обращаешься так со всеми, Малфой! Поэтому-то у тебя нет друзей! Ты гадкая мразь, скользкая тварь, которая думает лишь о себе и своей репутации! Тебе плевать на всё, ты пытаешься быть всегда на виду, на высоте! Ты хочешь чувствовать власть и превосходство, а это никому не нравится! Ни-ко-му! Понимаешь ты меня, идиот?!

Девушка притихла. У неё немного саднило горло от таких криков. Она понимала, что не высказала и половины того, что должна была, но этого пока хватило, чтобы привести Драко в замешательство. Лишь на секунду промелькнула неуверенность на его лице. Всего миг. Но Гермиона заметила это и была довольна.

– Знаешь что, Грейнджер, – начал тихим, уничтожающим тоном парень. – Не тебе меня учить. Не тебе говорить о моих отношениях с людьми. Не тебе говорить о моей дружбе. Не тебе говорить о моём характере и моральных устоях. Ты поняла меня? Не твоё это дело, сволочь. Ты не знаешь меня.

– Знаю, ещё как! Ты с самого первого курса был высокомерным наглецом! Ты унижал меня все эти годы! А теперь ты заявляешь, что я не знаю тебя? Нет, я знаю тебя больше, чем хотелось бы… Хотя, я вообще не хотела тебя знать. Я…

– Да иди к чёрту, дура! Я только что кое-что понял…

– Ты отводишь неудобную тебе тему!

– Да нет же! Оскорби меня. Давай, назови уродом, недоразвитым идиотом, мразью…

– Малфой, ты такая гадкая тварь, какую только может неповезти встретить, – с удивлением повиновалась просьбе Гермиона. – Ну и что должно было произойти? Ты должен был неожиданно измениться?

– Ты серьёзно не догоняешь? – картинно поразился Слизеринец.

– Не-а…

– Мерлин, Грейнджер! На что тебе твои мозги?

– Ну, раз ты такой гений, то объясни мне, до чего я «не догоняю»?

– Зелье… Зелье перестало действовать!

Гермиона нахмурились.

– Зелье?.. Ты о чём сейчас?..

– Ну Грейнджер!

– А, точно! Вот ты гад!

– Шлюха!

– Педрила!

– Дура!

– Идиот!

Гермиона уже даже забыла, что они были под действием зелья. И, вроде бы, она должна была быть счастлива, но что-то было не так… Стало как-то холодно, непривычно. Весь оставшийся день, каждый раз, когда старосты сталкивались, они оскорбляли друг друга на все лады, но… чего-то не хватало. Чего-то существенного. Словно из предложения вырвали грамматическую основу. Цветные волосы начали медленно становиться прежними, перестали возникать неловкие и забавные ситуации, их перестали сажать вместе в наказание за опоздание, оскорбления не сопровождались объятиями… Хоть и ненавидели они друг друга, но без всего этого им стало как-то… пусто, не иначе. Просто неправильно. Не так. Они привыкли к этому, но всё так резко оборвалось, что даже Драко признавал для себя ощущение пустоты. Он часто думал о словах, которые криком выпалила Гермиона. Словах о дружбе. Он понимал, что они далеко не друзья, они враги. Но парню стало пусто без её объятий, без её ворчания, когда происходили все эти казусы. Пусто без ощущения ЕЁ. И он осознал всю эту пустоту за день. Так же, как и Гермиона.

И вот, вечером, стоя друг напротив друга в гостиной они опять ссорились. Предметом ругани был Живоглот, который, играя в гостиной, смахнул в камин домашнее задание Малфоя.

– Всегда думал, в кого это чудище такое ебанутое! Теперь понимаю. Вы идеально похожи! – кипятился Драко. Просто с этой работой он возился битых четыре часа.

– Не смей оскорблять Глотика! Он же не понимает!

– О, значит он ещё и ТУПОЙ!

– Заткнись, ублюдок чёртов!

– Не смей меня затыкать, грязнокровка!

– Тварь.

– Мразь.

И они одновременно двинулись друг к другу, словно всё ещё под действием зелья. Они обвили друг друга руками, сжимая в объятиях. Они делали вид, что так и должно быть, что они не виноваты. Но Драко медленно стал осознавать масштаб происходящего пиздеца и, резко отстранившись от Гермионы, выпалил:

– Терпеть тебя не могу, мразь грязнокровая!

А затем рванул в сторону комнаты. Гермиона усмехнулась и крикнула ему вслед:

– Я помогу тебе заново написать домашнее задание!

И она не услышала тихого «Спасибо», произнесённого Малфоем.

Комментарий к Глава 11. Что-то не так. Решила добавить романтики.)))♥️💞💖

Вышло дерьмово, наверное. Бывает.🤣😅

Надеюсь, что вам, всё же, это покажется РОМАНТИШНЫМ и вы оцените.)😂💖❤️💚❤️💚

====== Глава 12. «На круги своя»... ======

– Позвольте задать вам вопрос, Северус… – тихо произнесла Минерва, краем глаза глядя, как Драко и Гермиона в другом конце коридора о чём-то громко спорят, размахивая руками.

– Вы же всё равно спросите, даже если я скажу «нет», – ответил Снейп таким тоном, словно у него не было никакого желания даже открывать рот.

– Зачем вы это делаете?

– Вы сейчас о зелье? Учу наших старост хорошим манерам, – криво усмехнулся декан Слизерина.

Минерва покачала головой.

– Не слишком хороший способ обучения.

– Зато весьма действенный.

– Вы же понимаете, что они подростки? У них сейчас вовсю бьют гормоны, все чувства обостряются. А это ваше зелье очень их угнетает.

Северус хмыкнул, наклонив голову на бок и глядя, как Гермиона влепляет Малфою пощёчину, а тот сдавливает ей руку.

– Я бы так не сказал, Минерва. Наоборот, оно им помогает.

– И чем же? Просто представьте, что было бы, если б вас заставили на глазах у огромного количества однокурсников обниматься с вашим злейшим школьным врагом!

– Я бы придушил его этими объятиями, – холоднокровно заявил Снейп.

МакГонагалл еле подавила в себе желание снять со Слизерина десять баллов за такую фразу.

– Но как же вы теперь всё провернёте? У них ведь нет отработки в вашем кабинете, а подлить им в тыквенный сок зелье вы явно не сможете.

– Не переживайте, у меня есть мысль… И это будет не тыквенный сок.

С этими словами Снейп удалился, шелестя мантией, а декан Гриффиндора, проклиная эти пафосные выходки зельевара, направилась разруливать ситуацию между старостами, которые уже чуть ли не подрались.

~~~

– И даже не уговаривай меня, идиот! – в сотый раз повторила Гермиона, отрывая взгляд от учебника по Нумерологии.

– Да ну, Грейнджер, почему ты такая «Грейнджер»? – скучающим тоном протянул Малфой. – Скука смертная, с тобой даже не выпьешь!

– Почему бы тебе не уйти бухать в свою комнату и не перестать мне мешать?

– Мне одному пить скучно.

– Ты не один, Малфой. При тебе всегда твоё чёртово ЧСВ.

– Шутки – не твой конёк.

– А почему ты не идёшь пить со своим дружком Забини? – произнесла Гермина, разводя руками. Она уже готова была предложить Малфою пить с Василиском или Волан-де-Мотром, только бы он отвалил.

– Он на отработке у Кошары, – сморщился Драко.

– Не называй так профессора МакГонагалл!

– С чего бы мне тебя слушать? Ты отводишь тему. Неужели боишься выпить?

– Не боюсь, – соврала девушка. – Мне противно пить. Тем более, с тобой.

– Зану-у-уда, – протянул блондин.

– А ты алкоголик.

– А вот и нет. Я хоть раз напивался до состояния полной невменяемости?

– Да. Пару… десятков раз, – кивнула Гермиона, чувствуя, что сейчас разобьёт ему об голову бутылки с Огненным Виски.

– Ну… Не об этом речь. Речь о том, что ты просто трусишь. Конечно, как я мог подумать, что наша маленькая мисс УЗРИТЕ-МОЙ-ЕБАНЫЙ-УМ согласится выпить, да ещё и со мной. Ты боишься. И, кажется, больше боишься за своё поведение. Боишься, что в твоей захмелевшей голове появится такая мысль, которая явно не понравится твоей священной трезвенности.

Эти слова и похотная ухмылка Малфоя добили Гермиону. Она понимала, что он просто её подзадоривает, но не могла заставить себя согласиться с правдой, высказанной им так нагло. Девушка смахнула со стола учебник, освобождая место для двух бутылок вина и одной бутылки Огневиски.

– Вот это другой разговор! – улыбнулся Драко, ставя на столик выпивку. – Посмотрим, с какого бокала ты сломаешься.

– Не сломаюсь, – твёрдо произнесла Грейнджер, сразу наливая себе вина, хотя она и понимала, что врёт.

После одной бутылки вина на двоих в голове Гермионы плыли безмятежные мысли о прекрасном… Если прекрасным можно назвать авакадо, танцующее хип-хоп.

В голове Малфоя творился ПОЛНЫЙ ПИЗДЕЦ. Он впервые после одной бутылки (так ещё и на двоих) видел Блейза в наряде бабушки Невилла и Снейпа в ночнушке Дамблдора. Снейп вальсировал с Волан-де-Мотром, а Блейз целовался с Пушком. А на заднем плане Рон в платье младшей сестры и в бумажной короне отплясывал чечётку в дорогущих лаковых туфлях.

– Ну, Гржденрйнр… То есть, я хотел сказать, Гейжнедр… В общем, человек, держишься ещё? – пробубнил Драко, в глубине души осознавая, что он маловато выпил, чтоб язык так заплетался.

– Дер… Де-ержусь, – невнятно произнесла Гермиона, протягивая руку за ещё одним бокалом.

По окончании двух бутылок вина старосты стали чуть более разговорчивыми.

– Он по…похож на а-а-авакад-ду, – промурлыкала Грейнджер, глядя на фотографию Корнелиуса Фаджа в «Ежедневном Пророке», который недавно принесла запоздавшая из-за плохой погоды сова (ей, к слову, достался хороший выговор от Драко, который грозился «уволить её из совиной службы за плохое исполнение гражданских обязанностей»).

– Не, не на неё. Не. На неё не. На не неё. Не неё на, – довольно чётко возражал Малфой, пытаясь собраться с мыслями. – Он больше похож на… ватрушку!

– С твгромгом… То есть, с творогом? – поинтересовалась Гермиона, которая, прищурив глаза, принялась искать сходство Корнелиуса с ватрушкой.

– Да хоть с монейозлм… май… ма-а-айонезом, да.

А вот после опустевшей бутылки Огневиски их окончательно понесло. Драко пел песню «Котёл, полный крепкой горячей любви», только исполнял это как: «Котёл, полный крепкой горячей бухлы». Да, ему было слишком хорошо.

Гермиона помогала бэк-вокалом, который у неё состоял из смутного распевания одного слова, которое она сама понять не могла.

После весьма удачного концерта старосты принялись вести светскую беседу.

– Дело в том… В том, что… Что. Дело что вот в том… Дело вот том в что… В общем, встречаю я как-то товарища Сталина и г… говорю: «Потух, товарищ, ваш о-о-гонь р-революции-и-и!», – завил Драко, неадекватно смеясь.

– Не-не-не, ты что-т.то путаешь… Огонь р-релювоции это Уинстон Черчилль! Иди историю Японии п-подучи, не позорься-а-а своим н-неведонеем… недоеданием… не… неведением, во! – заявила Грейнджер, с серьёзным видом покачивая головой.

– А на Чертилля… Черчилля я обиделся. Он м-мой чай вы…выбух…вып… ВЫААППРОПА! – со слезами на глазах провопил Слизеринец.

Гермиона придвинулась к нему и сочувственно положила руку ему на плечо.

– Н-ничего старшар… ста-а-а… страшного. Они, парни, все т-такие. Ты себе и почулуште… полухчутьше… по… АПХПАПАХА-КХМ-КХМ… получше найдёшь, да, – ласково произнесла девушка.

– Я, как бы, н-не ге-е-ей, Гргрхердже… ну, ты поняла, что я к тебе обращаюсь, – вдруг серьёзно заявил Драко, скидывая её руку со своего плеча и пытаясь сфокусировать на Гриффиндорке взгляд.

– Да-да, вер-рно… Ты педи-ик.

– Д-да твою ж… – начал было Драко, но его слова потонули в… поцелуе? Гермиона вдруг придвинулась к нему и несмело поцеловала, неумело покусывая его губы. Как только она отстранилась, охреневшим взглядом смотря на парня, тот понял, что может и привыкнуть к этим поцелуям, а затем мысленно дал себе хороший подзатыльник за такое.

– И это-о всё-о-о? – протянул Драко. – А я ожид-да-ал большего после вина и в-вискаря впр-ридачу!

– За-ахлопнись! – промямлила Грейнджер, старательно проводя по губам рукой, будто желая смыть с них вкус губ Малфоя. Привкус алкоголя, который и так царил у неё во рту. Но ей почему-то не было тошно. Было приятно… Вероятнее всего, в этом виноват помутнившийся рассудок после неплохого количества алкоголя.

Комментарий к Глава 12. «На круги своя»... Вот такая «бухая» глава вышла.😂 Почему на алкоголь потянуло, сама не знаю.) Но думаю, вы догадались, в чём вся «узюминка» происходящего.))) А если нет, то позже догадаетесь.)

Да, прошу меня простить за такую задержку с выходом главы.🙏 Просто во всём виновата, мать её, депрессия.

И прошу прощения за то, что всё так неадекватно.😂 Ну они ж бухие, как-никак, так что всё и должно быть неадекватно (нашла оправдание).😂

Жду отзывов!😁💞💚❤️

====== Глава 13. Хуже чем хуже не бывает. ======

Доброе утро для Драко было одним из самых ужасных в его жизни. Продрав глаза, когда было уже далеко за полдень, он обнаружил, что сидит на диване в гостиной. Голова раскалывается на тысячи мелких частей, а те ещё на сотни. Перед взором какая-то каша, если не назвать это блевотиной. Сушняк такой, какого не было в жизни, глаза слезятся, во рту как будто насрали. Тошнит так, что внутренности готовы вывернуться наружу, а на плече какая-то мочалка, которая пахнет шоколодным шампунем.

– Блять, Грейнджер, свали с меня!

Малфой сам охерел от громкости своего голоса, хотя вроде бы кричал не громко. Голова стала раскалываться сильнее прежнего.

Гермиона сморшила носик и нахмурилась во сне. Драко, взглянув на эти мимические жесты недовольства, совершенно неожиданно для себя приулыбнулся и сполз чуть ниже, чтобы ей было удобнее. Она показалась ему такой очаровательной, когда спит, а не орёт на него последними словами. Когда её ничто не злит и не раздражает.

Стоп.

Что за дерьмо творится?

Драко резко дёрнул плечём, сбрасывая голову девушки, отодвинулся от неё и сел на край дивана, начав массировать себе виски́. Правда, от головной боли это не спасало.

Гермиона вздрогнула и нехотя разлепила глаза. Её состояние было даже похуже, чем у Слизеринца, потому что раньше она никогда такого не испытывала. Прямо разреветься ей хотелось от этой долбаной боли и противного ощущения в пересохшем рту.

– Что случилось? – тяжело поинтересовалась она, медленно отталкиваясь от спинки дивана.

Парень раздражённо на неё взглянул и продолжил массировать виски́.

– Похмелье случилось.

Гермиона нахмурилась, попыталась встать с дивана, но тут же бухнулась назад, не устояв на трясущихся ногах. Руки тоже трясло нехило так. Она вцепилась в голову.

– Это ты виноват.

Драко оторвал руки от висков и с наигранным удивлением взглянул на Гриффиндорку, а в голосе его сквозило ещё большее раздражение.

– Только проснулись, а ты сразу обвиняешь. Хоть бы доброго утра пожелала, как хорошая девочка.

Теперь была очередь Грейнджер смотреть на парня с великим раздражением.

– Какое же это, нахрен, доброе утро!

– Ой, не ори, хватит, – сморщился Слизеринец. Он, конечно, произнёс это не столько из-за головной боли, сколько из противного ощущения, что она права. Такое утро никак нельзя было назвать «добрым». Даже «нормальным» было нельзя назвать. Даже «плохим». У Драко просто не было цензурных слов, чтобы определить название этого утра.

– Всё равно ты виноват. Ты меня соблазнил…

– Оу, дорогуша, а вот тут ты позволь либо заткнуться, либо рассказать подробнее, – произнёс Драко, насмешливо выгибая бровь. – Просто я не очень помню, чтобы мы вчера…

– Заткнись, Малфой, ты не так понял. Ты соблазнил меня этим алкоголем. Да, извращенец, если ты не знаешь, то это тоже называется «соблазнить». Ну, или «искусить».

Малфой наигранно выгнул брови и снова принялся за массаж висков. В голове застучал грёбаный оркестр, полностью состоящий из барабанов.

– Зная историю об Адаме и Еве я бы назвала тебя Змеем Искусителем, – продолжала Гермиона, даже подзабыла о своём хреновом состоянии.

– Засунь этот Библейский бред себе в рот, в качестве кляпа и заткнись, – выдал Слизеринец.

– А я, в итоге, вышла бы Евой, – не унималась девушка, назло Драко.

– Захлопнись, пока я не посоветовал тебе засунуть это куда подальше рта! – рыкнул парень.

Гермиона вздрогнула и схватилась за голову. Парень, вроде бы, не орал, но от головной боли на глазах выступили слёзы.

– А… Это так и должно быть? – осторожно поинтересовалась девушка, боясь, что Драко снова крикнет.

– Да нихера. Всего четыре литра алкоголя на двоих. Мне никогда не было так хреново с такой маленькой дозы.

– Маленькой? Ты серьёзно? У нас вышло по два грёбаный литра на двоих, а ты говоришь, что это мало?

– Ну… Мне кажется, что ты вряд ли два литра осилила, – усмехнулся Драко. – А такое жёсткое похмелье у тебя из-за того, что ты слабенькая. Организм слабенький.

Гермиона нахмурилась, покачивая головой.

– А у меня, как назло, Антипохмельное закончилось. Сколько времени вообще?

Парень лениво глянул на дорогие наручные часы и ухмыльнулся. Уж слишком довольно.

– Сейчас почти час дня.

Гермиона вскочила с дивана с глазами, округлившимися до размеров чайных блюдечек. Правда она тут же пошатнулась от резкой перемены положения и точно упала бы, если бы Драко не успел схватить её за руку и дёрнуть в сторону дивана. Приземление вышло резким, но мягким. А ещё… близким. Её лицо оказалось в каких-то сантиметрах пяти от лица Слизеринца. Девушка заколебалась всего на какое-то мгновение, а затем с пренебрежительным выражением лица отодвинулась подальше от Драко. А его ухмылка так растянулась, что было странно, почему это его лицо ещё не треснуло.

– Не прикосайся ко мне, – сморщилась Гермиона.

– Ой, да ну, могла бы и поблагодарить.

– Знаешь, по сути, тебя не за что благодарить. Ты вчера вынудил меня с тобой выпить, сегодня нам обоим хреново, а я чуть не упала, собственно, из-за похмелья, в котором виноват ты. Видишь? Все пути ведут к тому, что во всём виноват ты, а значит, что мне не за что тебя благодарить.

– Заткни свой учёный рот и сдохни, – тихо рыкнул Драко. Он так противно себя чувствовал, что от умничания Гриффиндорской заучки кипели мозги.

Гермиона округлила глаза. Её явно оскорбила эта фраза, и оскорбила сильно. Она отодвинулась на самый край дивана и скрестила руки на груди, гордо приподняв подбородок и отвернувшись от парня.

Его это даже насмешило. Она такая миленькая, когда обижается или злится. Так вот почему он её выводит – ему нравится смотреть на неё, когда она злится.

Драко резко нахмурился. Он не понимал, что с ним происходит.

– Да ну, Грейнджер, ты что, обиделась?

– Представь себе, – буркнула девушка, не оборачиваясь на него.

Слизеринец усмехнулся.

– На что?

– На то… Что ты меня оскорбляешь.

Он уже довольно громко хмыкнул.

– Если бухло отшибло тебе память, то напомню, что мы оскорбляем друг друга с первого курса. А теперь серьёзно ответь.

Гермиона заколебалась, в поисках достойного ответа, а затем пробурчала:

– Из-за тебя я опоздала на уроки и плохо себя чувствую.

Наступила короткая пауза. Драко, насмешливо выгнув брови, смотрел на Гриффиндорку. Та осторожно обернулась на него, но, увидев, что он на неё смотрит, резко отвернулась. А затем её спина задрожала от тихого смеха. Вообще, старосты засмеялись синхронно. Им просто неожиданно стало смешно, потому что они осознали глупость своих действий.

Гермиона повернулась лицом к Малфою и с улыбкой наблюдала, как он беззвучно смеётся. Так забавно. Даже немного мило.