Текст книги "Разведчик (СИ)"

Автор книги: Vladarg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Ты же слышал, – вздохнула его жена. – Свободная Шотландия. Так что с парнем надо аккуратно. Во-первых, он намертво фиксирован на Мионе, во-вторых, боится за семью… в-третьих… Что там с сердцем?

– Обследовать надо… – покачал головой Марк, задумавшись над сказанным.

Получалось, что с Мионой нужно будет вдумчиво говорить, чтобы маленькая принцесса не убила случайно своего рыцаря. Мир Магии понравиться никому, разумеется, не мог, особенно в таком своем варианте, к тому же выяснять, как именно он «нашалил» почему-то никому не хотелось. Испытывать явно нестабильно работавшее сердце ребенка, увидевшего очень уж кошмарные для современного человека картины. Было ли это галлюцинациями или же информация Мионы верна, суть проблемы от этого не менялась…

Проснулся я от сдавленного «Ой», понимая, что оказался на свободе, но уходить не спешил, только зажмурился сильнее, ожидая пинка, но его почему-то не последовало. Интересно, как соратник Грейнджер отомстит мне за то, что я обнаружился рядом с ней? Несмотря на то, что я в этом не виноват… ребята говорили, что девчонки никогда за собой вины в чем угодно не признают.

– Прости… – послышался тихий голос из-за спины.

– За что? – я так удивился, что сел на скрипнувшей от резкого движения кровати.

– Ну я тебя заставила… – виноватое выражение лица Великой Грейнджер… Это надо записать в анналы памяти.

– Тебе было удобно? – поинтересовался я, на что она кивнула. – Значит, так было правильно. Не за что извиняться.

– Ты просто какой-то необыкновенный… – прошептала Гермиона. – Я никогда таких людей не видела. Ты не исчезнешь?

– Пока не прогонишь, не исчезну, – ответил я ей, на что она робко улыбнулась и снова потянулась обниматься.

Руки у соратницы сильные, крепкие, если бы не магия, был бы вместо ребер порошок, а так – нормально, даже дышать могу. Все-таки, соратница очень милая, просто лапочка, особенно когда со сна. Поднявшись, Гермиона сразу же унеслась в душ, показав мне, где он находится. Сегодня я увижу маму и сестренку… Я не против быть подле соратницы Грейнджер, но… Поэтому сначала была зарядка, за которой с удивлением наблюдал мистер Грейнджер, потом душ, одевание и завтрак.

– Ты на весь день уедешь? – огорченно спросила меня соратница, я чуть не ответил по уставу, но понял, что ей просто грустно.

– На полдня, если захочешь, – сообщил я ей. – Тебе нужно поговорить с родителями, а мне повидаться с мамой… И сестренкой.

– Интересно… В прошлом же году ты был… – заговорила Гермиона, но осеклась под взглядом своей мамы, но я понял, что она хотела спросить.

– Мама – это тетя Петунья, она была заколдована, а сестренку превратили в мальчика и принудили надо мной издеваться, – спокойно объяснил соратнице. – Теперь они хорошие.

– А кто заколдовал? – поинтересовалась Гермиона с живейшим интересом на лице, на что я просто пожал плечами.

– Да вариантов немного… – пришлось вздохнуть, потому что насколько я помню, соратница Грейнджер была верной дамблдоровкой… Но тут я нашел выход. – Тот же, кто тебя держал под подчинением.

Все-таки, хорошо нас готовили – соратница глубоко задумалась, про подчинение-то она знала, а я доел, распрощался и уехал на такси туда, где меня ждет мама и сестренка любимая. Я ехал и улыбался, даже и не зная, насколько серьезный разговор пришлось пережить соратнице Грейнджер. Я просто ехал в предвкушении…

– Братик! Братик! Мама! Братик вернулся! – завизжала моя любимая сестренка, бросаясь ко мне и стало вдруг так тепло на душе, просто не сказать, как.

– Здравствуй, Гера, здравствуй, мама, – заулыбался я, обнимая своих самых дорогих на свете людей. Какое, все-таки счастье, что они есть на свете…

========== Часть 10 ==========

Комментарий к Часть 10

не бечено

Мама задала мне очень серьезный вопрос – а только ли соратница для меня Гермиона? Я не знал, что ответить, честно говоря. Всю свою жизнь для меня был папа и его рассказы, ну и школа с подготовкой. С одной стороны, соратница Грейнджер – очень милая девочка, но с другой – вождь. Мне очень сложно ответить на этот вопрос, почти невозможно, поэтому я и задумался. Сестренка обнимала меня, не желая расставаться, да и я сам никогда бы от нее не уезжал, честно говоря. Попытался представить выбор между Гермионой и сестренкой – чуть сознание не потерял. Получается, они для меня одинаково важны. Это надо обдумать, а пока нужно отправляться обратно к Грейнджерам. С трудом простившись с мамой и Герой, вызвал домовика Хогвартса.

– Запомни это место, – попросил я его. – И неси меня на предыдущую точку.

– Выполняю, – доложил эльф и картинка резко сменилась. Передо мной появилась гостиная Грейнджеров. Посреди гостиной стояла Гермиона и, кажется, плакала. Я просто шагнул, закрывая ее от любой возможной опасности собой.

– Вот об этом я и говорил, Миона, – громко сообщил ее отец, я, впрочем, ничего не понял.

– Ты самый хороший, – сообщила мне девочка, обнимая меня сзади. – Я тебя никогда-никогда не обижу!

– Что случилось? – всполошился я, такое поведение для нее точно было нехарактерно.

Наложив чары, я выдохнул. О подобном нам рассказывали в курсе медицины, а девчонки говорили, что нужно делать, когда приближаются эти дни. Поэтому обняв соратницу, я начал рассказывать ей, какая она хорошая, милая, как ее все вокруг любят. В течение моей речи брови мистера Грейнджера стремились вверх. Он с недоумением переглядывался с женой, а я продолжил говорить голосом с мягкими интонациями:

– Несколько дней пройдет и настроение у солнышки опять станет боевым, – на этих моих словах миссис Грейнджер широко улыбнулась.

– Эх ты, педиатр, – хихикнула женщина. – Но вот то, что пацан цикл знает, а отец нет – это симпто-ом!

– Какой цикл? – удивилась Гермиона, взглянув на маму.

– Менструальный, – лаконично проинформировала та дочку, отчего последняя приобрела насыщенный красный оттенок. Мотив этого до меня не дошел, вроде бы все правильно сделал, а соратница опять под цвет факультета.

– А почему Гермиона покраснела? – поинтересовался я у более старшей и мудрой женщины.

– Отдельные девушки, – заговорила улыбающаяся миссис Грейнджер. – Смущаются, когда говорят об естественных процессах своего организма, понимаешь?

– Не очень, – честно признался я. – Если процессы естественные, чего их смущаться?

– Вот этим, доченька, – хмыкнул мистер Грейнджер. – Военные от людей и отличаются.

– Если Гермионе неприятно, то не надо об этом говорить, – сообщил я, увидев какой-то очень благодарный взгляд соратницы. Подумав, понял, что мне приятен этот взгляд, значит, Гермиона для меня не только соратница? Или такие ощущения норма по отношению к соратникам?

– Рыцарь, – констатировала миссис Грейнджер. – Ладно, рыцарь, ужинать будешь, а то Миона без тебя отказывается?

– Гермионе нужно кушать, – сообщил я, подумав. – Если без меня она отказывается, значит, нужно и мне покушать, чтобы не сделать ей плохо.

– Логично, – заметил мистер Грейнджер.

Потом соратница долго прощалась с родителями, я вызвал эльфа Хогвартса, и мы оказались в нашем заброшенном классе. Правда, спешить на выход я не рискнул, потому что поспешать нужно медленно. Не отпуская эльфа, я поинтересовался происходящим в замке. Домовик сначала доложил о ходе работ по ремонту, а потом рассказал об аврорах, ищущих что-то на третьем этаже.

– Вас никто не искал, – произнес в заключении эльф и исчез после моего кивка.

– Гарри! Ты ничего не хочешь мне рассказать? – поинтересовалась у меня соратница Грейнджер.

– Ну… – я вздохнул. – Так получилось, что я оказался наследником Эмриса, понимаешь?

– Мерлина? – сделала девочка большие глаза. – Вот почему ты про Мерлина спрашивал! Ты о нем ничего не знал, да?

– Ну, да, – кивнул я, решив о шалости все-таки, не рассказывать. Я Гермионе, конечно, доверяю, но помня об опасности для семьи… – надо будет сходить в банк, взять защитные артефакты для твоих родителей.

За эту фразу я был обнят и даже поцелован, хотя все равно не понял, почему. Это же норма – заботиться о своих. Тем более, один домовик остался защищать Грейнджеров, а еще два – маму и сестренку. Оказалось, что я имею право такое сделать, поэтому, в случае чего… лучше бы, конечно, ничего не случилось, но кто бы знал, как мне хочется убежать и спрятаться, спрятав всю мою семью. Надо уэльсца бородатого… Раздобыть отпечаток его магии и вот тогда можно будет сделать много интересного. Против уэльсцев все методы хороши.

Наконец, расцепившись, мы отправились в гостиную, куда эльфы уже подали торт, впечатливший соратницу размерами. Поэтому весь факультет жевал, поздравляя Гермиону, а я раздумывал над дальнейшими действиями. По идее следовало ожидать шага белобородого, при этом максимально защищая соратницу Грейнджер. А на выходные будем прыгать домовиками к родным, и Гермионе будет комфортно, и мне удобно… Интересно, что ищут местные ликвидаторы в замке и почему мне кажется, что уэльсцу это совсем не нравится? Как говорил наставник по боевке: «все нам на пользу, что врагу во вред». Вопрос в том, что делать дальше… Хотя можно и просто учиться до Хэллоуина, в который обязательно что-то произойдет. Недаром у нас этот день носит имя Уизли.

– Доброй ночи, Гарри! – пожелала мне Гермиона. – И спасибо тебе за все-все-все!

– Для тебя – что угодно, – улыбнулся я в ответ, мягко прижав к себе, на что она зажмурилась, но промолчала.

Чары облегчения менструации наложу, когда начнется, потому что заранее нельзя – организм должен работать правильно. Соратница улыбнулась как-то очень ласково и ушла в свою спальню, а я зевнул, решив прошвырнуться по замку с целью совершения дальнейших диверсий. Есть тут один полувеликан, который в прошлом году грамотно надавил пацану на жалость, а потом как-то капитально подставил, причем я-то видел, что это все было спланировано, чтобы устроить историческую встречу мальчика и страшилища какого-то. То есть, гражданин Хагрид сам нарвался, правильно?

Пробежавшись до башенки директора, услышал громкие крики. Судя по всему, уэльсец оправдывался, а его обвиняли в чем-то, что он «не мог не знать». Интересно… Но долго подслушивать я не стал, потому что это бессмысленно, нужно отслеживать всю дискуссию. Но и уйти, не сделав пакость, я не мог. Есть такая старая шутка – перевернуть петли на двери, тогда она начинает открываться в другую сторону. Ну, вот…

***

Гермиона долго думала перед сном о том, что ей сказали родители. Несмотря на то, что взрослые люди пытались донести до дочери сам факт фиксации на ней Гарри, Гермиона сделала, возможно, неожиданные выводы. У девочки получалось, что Гарри – на всю жизнь, о чем ей мечталось в детстве. Гермиона думала о заботе мальчика, понимая, что другого ей и не нужно, потому что столько для нее еще никто и никогда не делал. Решив, что Гарри ее вполне устраивает, девочка счастливо закрыла глаза.

Я думал о том, что Гермиона медленно становится не просто Великой Грейнджер, соратницей, непримиримым борцом с врагами Света, а кем-то близким. Мы еще слишком юны для подобных выводов, но, тем не менее, факт остается фактом – мне нравится улыбка этой девочки, ее голос, ее волосы, глаза… Получается, я ей симпатизирую? Вот в этом отношении опыта у меня совсем никакого нет, подобное отношение к девочкам у нас не приветствовалось… Надо будет маму спросить, что дальше делать.

Утро началось с зарядки, душа, уже привыкших соседей по казарме, каких-то очень волшебных глаз Гермионы… Зелья в еде обнаружились, конечно – рассеяния внимания, контроля сознания… Правда, эльфы честно предупредили, поэтому пришло время для очередной пакости, будут все эти «витамины» уэльсцу в чай отправляться, раз он так любит, хотя я бы ему туда соли синильной кислоты сыпанул, но пока нельзя – след могут отследить, а в задачу разведчика умирать за Родину не входит. Если каждый разведчик будет умирать за Родину – у нее разведки по факту не останется.

В ожидании Хэллоуина, который ожидался в пределах месяца, я приглядывался и прислушивался. По некоторым сведениям, младшие Уизли были живы, но это оказалось единственной информацией о рыжиках, по которым никто не скучал. Последняя рыжая, кстати, на факультет не вернулась, по слухам – девочку прокляла мать за факультет. Но вряд ли эти слухи имеют право на жизнь, потому что ситуацию, когда мать проклинает свое дитя, я представить не могу. Тем более за вещи, от ребенка не зависящие. Хотя это же Уизли… В любом случае – это не моя проблема.

Гермиона стала как-то теплее, что ли, ко мне относиться, но на выходных мы возвращались домой, правда, девочка настояла на том, что субботу мы вдвоем у ее родителей, а в воскресенье – у моих и тоже вдвоем. Зачем ей это надо, я не задумывался, а мама только улыбалась. Гера и Гермиона, кстати, подружились, что соратницу, похоже, удивило, вот уж не знаю, почему.

– Ура! Братик! Миона! – а вот сестренке моей Гермиона имя сокращать разрешила.

– Как ты, маленькая моя? – обнял ее, прижал к себе и чувствую, что счастлив. Ну и мама, конечно, как же без мамы…

– Здравствуй, Гермиона, – улыбнулась девочке мама, как-то очень мягко погладив по волосам. Она просто волшебная женщина, невозможно даже описать, насколько. – Сынок, смотри, Люмос! – и над пальцем загорелся огонек.

– Ура! – обрадовался я, потому что мама стала магом – дар развивается, значит. – Празднуем!

Грейнджеры и мама познакомились и даже, кажется, подружились. Что-то это мне напоминает, но вот что именно – не могу вспомнить. Было что-то такое в старых хрониках… Надо маму спросить! Гермиона тоже, кстати, любит разговаривать с мамой… И с моей тоже.

Незадолго до «праздника», Гермиона мне подала мысль о недвижимости Эмрис. На вопрос, есть ли какая-нибудь недвижимость или нет, я ответить не смог, поэтому пришлось писать гоблинам. Сначала я пойти хотел, но соратница показала пальцем на сову, и я понял. Сел и написал письмо, получил ответ, в котором указывалось, что замок есть, даже крепость, но ее надо «принять». Что это такое, я не понял, решив узнать на месте, но соратница…

– Мы идем вместе! – безапелляционно заявила она, что я мог сказать?

– Слушаюсь, – вздохнул, понимая, что просто не переспорю, да и не надо никому устраивать спор по такому поводу, поэтому в воскресенье мы оставили родителей и сестренку общаться, после чего я задействовал порт-ключ. Перенос был так себе – как через мясорубку, но, оказавшись в большом полукруглом зале я, естественно, закрыл соратницу щитом, готовый на все.

– Наследник с невестой, – констатировал какой-то голос, но вот я никого не увидел, так что нападать было бессмысленно. Слова «невеста» применительно к соратнице я не понял, а Гермиона покраснела. Любит она это дело… Некоторые девочки любят плакать, а соратница – краснеть. Ну да кто я такой, чтобы возражать…

– Вы должны пройти к камню рода, – сообщил уже другой голос. – Идите вниз!

Пришлось идти, ибо делать было нечего. Вариант «быстро убежать», по-видимому, отсутствовал, потому оставалось только надеяться на то, что смогу, если не защитить, то хоть дать возможность убежать Гермионе. Мы спускались по ступенькам, когда что-то вокруг нас мигнуло. Выглядело, как тренажерная иллюзия – внезапно лестница сменилась узким и длинным залом, в конце которого угадывался какой-то камень. Когда завизжала Гермиона, я понял, что меня беспокоило – одежда куда-то исчезла. Ну мне-то что, а девочке да, девочке некомфортно, поэтому я спрятал ее у себя за спиной.

Дойдя до камня, обнаружил какого-то старца, сидевшего на нем. Старик, на белобородого совсем не похожий, сидел, опираясь на посох, и смотрел на меня. Соратницу-то он точно не видел. Я остановился, чуть пригнувшись, ибо отсутствие одежды меня ничуть не беспокоило, не девочка чай.

– Не прямой наследник, – утвердительно заявил старик. – Но умеющий показывать подпись, а, значит, под завещание подпадающий.

– Я пошутить вообще-то хотел, – объяснил я ему, и тут старик исчез, мы с соратницей оказались одетыми, а из-за неожиданно оказавшегося высоким камня, вышли двое довольно молодых мужчин. Оба с бородами, они ржали, держась друг за друга.

– Точно наследник, – утирая слезы сказал один. – Таких шуток я еще не видел!

– Мы признаем вас, наследник, наследница, – кивнул второй, продолжив дальше с таким пафосом, как будто по телевизору выступал. – По праву старшего, благословляю ваш союз. Тут что-то блеснуло так ярко, что я на минуту ослеп.

Проморгавшись, обнаружил соратницу и себя в том зале, куда мы прибыли изначально, вот только теперь я ощущал его совсем иначе – как часть своего организма. Гермиона была молчаливой, прижимаясь ко мне, но что-то мне подсказывало, что моя шалость последствия еще иметь будет и неизвестно еще, насколько ожидаемыми они будут. Единственное, что я понимал, было знание того, что здесь наш дом. Почему-то возникло острое желание перетащить всех родителей сюда.

– Как то спокойно мне с тобой, – вдруг произнесла девочка, ставя меня в тупик в очередной раз.

– Это потому, что ты чудо, – ответил я, заметив, что совет сестренки помог и тут: Гермиона закрыла глаза, прижимаясь ко мне изо всех сил. Как сестренка и говорила – неважно, насколько логична фраза, главное, чтобы в ней содержался комплимент и опора. Умная у меня сестренка, просто очень! А соратница Грейнджер, кажется, хочет побыть просто девочкой, такое бывает и пугаться здесь нечего. Именно поэтому следовало вернуться к родителям и всем вместе подумать. Интересно, кем были те двое?

========== Часть 11 ==========

Комментарий к Часть 11

не бечено

Родители решили, что переезжать будут только в случае непосредственной опасности. Это решение имело смысл, поэтому я не возражал, вот поведение Гермионы совсем незаметно, но изменилось, да и мое восприятие. Почему-то не хочется называть ее Великой Грейнджер, несмотря на то что она все та же – соратница Грейнджер, ужас и кошмар врагов Света. Девочку хочется обнимать и защитить от всего на свете. Не понимаю, что со мной происходит, примерно также я к сестренке отношусь, но это сестра… Мама только улыбается и ничего не говорит.

Гермиона заметила свое отношение к Гарри. После визита в замок или крепость, девочка в них не разбиралась, ее отношение к мальчику начало меняться. Он действительно становился кем-то очень дорогим, поэтому не понимающая, что с ней происходит, девочка отправилась к маме, чтобы посоветоваться со специалистом. Мама внимательно выслушала доченьку, тяжело вздохнув.

– А еще, когда я к нему прикасаюсь, мне становится очень спокойно и как-то тепло… – закончила свою речь считавшая, что может контролировать все на свете девочка.

– Вы становитесь ближе друг к другу, доченька, – попыталась объяснить женщина.

– Влюбленность? – удивилась Гермиона. – Но в книжке же не так было!

– В какой книжке? – поинтересовалась миссис Грейнджер, надеясь на то, что дочка не будет ссылаться на что-то вроде «Ветвей персика».

– Вот! – девочка с гордостью положила книгу перед мамой, подумавшей, что книги хорошо доченьке не делают.

– Миона, – принялась объяснять Эмма. – Шекспир жил очень давно. Во-первых, художественное произведение нельзя принимать за образец, а, во-вторых, с тех пор много воды утекло и любовь стала совсем другой, понимаешь?

– Нельзя… Но… А как я узнаю, как правильно? – удивленная девочка пыталась пересобрать картину мира, что ей не удавалось.

– Сердце подскажет… – улыбнулась мама, погрузив дочь в глубокие размышления.

Решив сосредоточиться на текущих задачах, понял, что на данный момент, кроме защиты соратницы и семей, задачи две – припасть к источнику мудрости Снейпа, почему-то не желающего показывать свое искусство и пассивизировать бородатого уэльсца. Приближалось «празднество»… Тоже не понимаю, на самом деле: для многих этот день – день потери родителей, сиротства, потому что не только Поттеров убили в ночь на первое ноября, а маг, считавшийся вождем, предводителем, делает из него праздник. Уэльс, одним словом…

Каждый день проходил по одной и той же схеме – подъем, зарядка, душ, завтрак, занятия, обед, самоподготовка… С Гермионой мы расставались только в спальне и то, только до Хэллоуина. Ну почти. На мой взгляд, прошел месяц после посещения замка, когда эльфы нас с Гермионой препроводили в отдельные покои. То есть не общая казарма, а выделенная комната, что нас обоих поставило в тупик.

– Отныне это ваши покои, – сообщило существо, исчезнув затем.

– Эльф Хогвартса, а почему нам выделена комната? – поинтересовался я, будучи совершенно шокированным.

– По законам Магии, – ответил мне эльф, даже не появившись в комнате.

– Ничего не понимаю… – произнес я, переглянувшись с Гермионой. Судя по всему, она тоже ничего не понимала.

Кровать была двуспальной, то есть предполагала совместное проживание, причем соратницу этот факт почему-то не возмутил, скорее наоборот. Мне-то проще – когда она рядом, с ней точно ничего не случится, но… Как-то принято девочек отделять от мальчиков, ну кроме специальных уроков. Голыми мы друг друга видели только в детстве во время воспитания и купания, ну и на этих уроках в шестнадцать, кажется… Но эти уроки касались только разницы между нами и различия в подходе добывания информации…

– Давай ложиться спать? – предложила мне соратница, на что я, конечно же, согласился.

– Конечно, – кивнул я. – Ты в душ первая? – поинтересовался, отлично зная ответ.

– Спасибо… – невпопад ответила мне красная Гермиона, подхватив пижаму с кровати.

– Да не за что, – пожал я плечами. Пока она мылась, обдумывал ситуацию, решая, что эльфов надо допросить, потому что о таких законах магии я был не в курсе.

Тот случай, когда Гермиона уснула, обнимая меня, почему-то не запомнился, зато теперь ощущения наших объятий… Оказавшись в постели, мы некоторое время смотрели друг на друга, затем что-то произошло и мы принялись обниматься. Какие-то необыкновенные ощущения затопили меня, заставляя прижать девочку к себе. Это было приятнее, чем… Да чем что угодно.

– Мне почему-то так очень тепло, – призналась соратница. – А когда одна в спальне, то как-то очень одиноко.

– Значит, получается, правильно, что мы вместе? – спросил я ее.

– Значит, получается, правильно… – неуверенно ответила она, тем не менее объятия размыкать не желая.

– Спи, маленькая, – почему я ее так назвал, даже и не знаю, но Гермиона закрыла глаза и вскоре уже спала.

Что-то непонятное со мной происходит, просто не могу определить, что именно, к тому же – отдельные «покои», то есть квартира, а не казарма, я такого и не видел в Хогвартсе никогда. Что это значит? Не понимаю… С другой стороны, школа мне не интересна, меня двенадцать лет учили и не такими мягкими методами… Поэтому ничему меня Хогвартс научить не может, а вот постоянный страх за семью – он сказывается, диагностика врать не будет, сердце у меня не так чтобы отлично работает. Надо узнать у Гермионы, нужна ли ей эта школа, а то ведь соратница каждый раз с родителями расставаясь, так плачет, что сердце болит это видеть. Решено, завтра и поговорю.

Мне впервые не снились кошмары про железную камеру и сестренку в ней… там, дома, мне снился папа в этой камере, а здесь – сестренка… Но сегодня мы спали вместе с соратницей и мне не снилось, как мою семью утилизируют. Это что-то значит? Значит, так правильно? Или нет? Как бы узнать?

– Как здорово выспалась! – сообщила мне девочка. – Совсем не снилось контрольных и плохих оценок!

– Это здорово, – улыбнулся я ей. У каждого свои кошмары, кто знает, что с ней делали за плохие оценки? Я не знаю, хроники этого не сохранили. Хотя, учитывая иллюзии от уэльсца бородатого, странно, что оценки снятся, а не семья… – Мне тоже сладко спалось, тепло как-то…

– Надо будет еще так поспать, – произнесла соратница, совершенно не подумав, что нас, вообще-то, никто не спрашивает. – А потом сравнить!

– Будет так, как хочешь ты, – ответил я, ловя себя на мысли, что мне приятно делать так, как она хочет. Не потому, что она командир и великая, а потому что она – Гермиона.

Улыбка у нее какая-то очень красивая, хочется обнять и не выпускать из рук. Что со мной происходит, а?

***

Утро принесло новости. Точнее, новости были принесены совами в виде пергамента с колдофото. Трудно магам без телевизора, сразу видно… Сначала я думал, придется защищаться от нападок факультета по поводу места ночевки, но школяры будто и не заметили ничего. Или считают это правильным? Совершенно непонятно, честно говоря. Гермиона тоже выглядела озадаченной, но выяснять не стали – просто пошли на завтрак.

«Волдеморт полностью уничтожен!» – гласила огромная передовица в этой стилизованной газете. Кто такой Волдеморт, я не знал, потому почему это такая радость, не осознал. Соратница выглядела такой пораженной, что я решил расспросить ее после завтрака, а пока мы покушали, прислушиваясь к происходящему за столом. Уэльсец лишился большинства своих постов, оставшись только директором школы. Мне кто-то может объяснить эту логику? Ладно, причин я пока не знаю, подождем объявления.

– Дорогие мои! Из тюрьмы сбежал опасный преступник! – заговорил уэльсец, погрузив меня в раздумья. Вроде бы преступник не ко времени, василиск был же первым? Или василиск был попозже? Не помню уже… – Поэтому школа будет охраняться…

– Не понял, – признался я, растерянно оглянувшись на соратницу, снова выглядевшую собранной. Кстати, с ремонтом замка эльфы отлично справлялись, уже не было жуткого холода в коридорах, хотя недочеты имелись, но мы же никуда не спешим?

Вместо Истории Магии мы отправились в «наш» класс. Соратница была готова мне что-то объяснить, а я хотел поинтересоваться у эльфов, что мы можем сделать. Кто такие «дементоры», я тоже не в курсе, у нас таких не было, но раз они – охранники тюрьмы, то ничего хорошего в них быть не может. Если по нашим судить, потому что охранников учат с раннего детства, чтобы могли избить и убить кого угодно, даже девочку нашего народа. То есть охранники тюрем – изначально уроды.

– Ты не помнишь, кто такой Волдеморт? – спросила меня Гермиона. Соратница умная, все отлично заметила.

– Такое ощущение, что впервые слышу, – признался я, а что девочка разразилась лекцией на полчаса. Если кратко – местный главный темный, и вот тут я понял, что казалось мне странным. Вторая Магическая ведь как раз и была против него, а раз его смогли уничтожить, то это значит… Значит, не будет войны, не будет разрухи, руин старого мира… А как тогда?

– А тут еще дементоров пригонят, – с тоской проговорила соратница. – Они души выпивают…

– В школу?! – впрочем, чему я удивляюсь, уэльсцы же. Вычистить бы все от них, но какой в этом смысл?

– В школу… – грустно кивнула девочка. – Хочу к маме, – призналась она. – Ходить в обычную школу, где нормальные люди… Только с тобой ходить.

– А что это такое – обычная школа? – сразу же поинтересовался я у нее.

Зря я это спросил, наверное. Под такую лекцию можно неплохо выспаться, но почему-то не хотелось. Хотелось чего-то странного – обнимать, гладить… Что со мной происходит в конце-то концов? Но насколько я понимаю, Гермионе здесь тоже не нравится, что в свою очередь может значить только одно – мы можем покинуть школу, только надо подумать как. Можно изобразить смерть, тогда не будут искать, но и вернуться не сможем, а можно – просто уйти, но тут могут заставить вернуться.

– Можно уйти, – принялся объяснять я соратнице. – Варианта два: или мы изображаем трупики для магов, или пытаемся сделать так, чтобы не заставили, потому что тогда и мы сами, и родители будут в очень серьезной опасности.

– Ой… – ответила мне девочка, задумавшись. – Надо родителей спросить, да?

– Да, – согласился я, на что Гермиона снова заулыбалась. Она сегодня какая-то очень улыбчивая, просто как солнышко сияет. Интересно, это потому, что мы вместе ночевали?

– Интересно, что мы можем сделать против дементоров… – задумчиво проговорил я, потому что высасывание душ у детей – это похоже на те истории про «концлагерь», которые я прочел. – Эльф Хогвартса! Мы можем что-то сделать с дементорами?

– Если прикажете активировать защиту… – протянул домовик. – Но тогда покинуть и вернуться в Хогвартс сможете только вы.

– Активируй защиту! – предложение мне очень понравилось, по-видимому, соратнице тоже.

В этот момент везде в замке мигнул свет, но больше никаких эффектов я не заметил. Думаю, покидать Хогвартс мы все-таки будем – родители же, а остальные нас не волнуют. По крайней мере, меня волнуют только мама, сестренка и Гермиона с ее родителями. А остальные имеют своих родителей, то есть о них есть кому позаботиться. То есть они – это не моя проблема, логично?

– Как думаешь, что это такое – защита? – спросила соратница, хотя я видел, что ей все равно о чем говорить, девочке просто хотелось побыть в объятиях со мной и все, но нужно было как-то это обосновать. Не потому, что нужно, а потому, что Гермиона считает, что так нужно.

– Думаю, вскоре узнаем, – улыбнулся я ей, прижав к себе и погладив. Приятно это делать, просто слов нет! – Пройдем на зелья?

– Пойдем! – хихикнула в ответ Гермиона.

Получается, остается только некогда великого вечноживого решить и все? Уэльсец точно должен упокоиться. На эту тему я думал, пока мы шли на урок. Шли мы под ручку – нам так удобнее, вокруг суетились ученики, бегая по лестницам с непонятной целью. Гермиона чему-то улыбалась, а я перебирал методы решения вопроса «директора», который оказался совсем не директором.

========== Часть 12 ==========

Комментарий к Часть 12

не бечено

На уроке до меня вдруг дошло: родители! Мама, сестренка и гермионины! Сбежал же маг, нацеленный, если верить вечноживому – на меня, а это значило – родители в опасности! Едва дотерпев до конца урока, я схватил соратницу почти бегом увлекая ее в «наш» класс. Девочка была явно в недоумении, но не сопротивлялась. Усадив ее на стул, я с трудом взял себя в руки.

– Гермиона, у нас проблема, – начал я объяснение. – Сбежал маг, нацеленный на меня, а это что значит?

– Он на тебя охотится? – побледнела соратница, явно за меня переживая.

– Да на меня пусть! – отмахнулся я. – Родители могут пострадать! И мои, и твои, потому что мы дружим, понимаешь?

– Ой… – она побледнела еще сильнее. – Что делать, Гарри? Надо их предупредить?

– Надо их в крепость забрать! – воскликнул я, на что соратница медленно кивнула. – Эльф Хогвартса!

В следующее мгновение мы оказались у Гермионы дома. У меня упало сердце – в доме никого не было. Не дав панике овладеть собой, я внимательно осмотрелся – следов борьбы видно не было. Может, враг напал на них чарами? Но домовик… Точно, можно же вызвать их домовика и попросить меня отнести туда, не освобожу в бою, так хоть обменяю на себя.