Текст книги "Разведчик (СИ)"

Автор книги: Vladarg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Дарю тебе этот артефакт безвозмездно, дабы он защитил тебя, – проговорил я вполголоса, отчего девочка вздрогнула.

– Но Гарри! – воскликнула она, берясь за медальон, будто желая его снять. Грейнджер-то, конечно, великая, но почему-то не знала, что нельзя снять то, что на нее надел глава семьи. – Так нельзя! Я не могу это принять!

– Можешь, – улыбнулся я ей. – С артефактом тебя нельзя будет подчинить, он хоть немного, но защитит тебя.

– Защитит? – удивилась девочка. – Ты хочешь меня… защитить? – пораженно воскликнула Гермиона.

– Конечно, – кивнул я ей. – Ведь на свете нет ничего дороже тебя, – тут я немного покривил душой, потому что мама и сестренка все равно дороже, но Великая Грейнджер девочка, а девочкам нравятся такие слова.

– Спасибо… – прошептала она, почему-то снова приникая к моей мантии.

Через некоторое время наплакавшаяся Великая Грейнджер уснула. В дверь несколько раз кто-то пытался ломиться, даже, кажется, хотели заглянуть сквозь дверь, но для таких существуют иллюзии, нам им года два назад показывали – показывают спаривающихся взрослых, или друг с другом, или с кем-то еще… Ну я и привесил образ Малфоя шестого, это король английский, и козы. Меня же для заброски в Англию готовили, вот и получилось почти рефлекторно. Не знаю, что хотели увидеть те, кто пытался вломиться, но большую часть дороги было очень тихо.

Итак, чего я достиг? Принуждение с Великой Грейнджер снято, уэльсец этот белобородый власти над святой девочкой больше не имеет, что еще? Рыжих я не видел, не прибить бы, когда увижу. Суммарно получается, что окаменения были не тренировкой, а покушением на убийство, а учитывая, что хроники не скрывали и автора, и посредника, я что-то сделать смогу. Сейчас-то, когда СВБ больше нет, информация о детстве Поттера и Грейнджер вымарывается, будто бы власть имущие хотят поскорее забыть тех, кому обязаны жизнью. Папа говорил, что если бы темный Лорд не был бы побежден, то везде было бы так, как в Уэльсе.

Ехать нам еще долго, Великая Грейнджер за это время выспится, надо будет ее покормить. Именно на такой случай я взял с собой сухарей, чтобы не выбиваться из образа. Правда, рассчитывал я при этом на присутствие рыжика, Уизли знает, куда девшегося, кстати, но так получилось даже лучше. Почти все задачи оказались выполненными, а с рыжими уэльсцами надо будет потом разобраться, как и с Малфоем. Последнего предателя своего народа можно не убивать, а просто сделать так, чтобы не размножался, методы для этого есть. В отличие от СВБ и всяких там уэльсов с англичашками, на магию у нас ограничений и запретов нет. Шотландская республика должна жить любой ценой!

Проснулась Гермиона к вечеру, как спала, доверчиво положив голову на мои колени, так и проснулась. Я за это время и не шелохнулся, отчего затекло все. Но как тут шелохнешься, если сама Грейнджер спит. Ей же нужно отдохнуть перед тем, как отрывать тестикулы врагам дела Света, правильно? Вот девочка проснулась, потянулась, покраснела, а я, чтобы не смущать ее еще больше, достал черный сухарик из кармана, протянув ей.

– Покушай, после сна всегда кушать хочется, – произнес я. Кстати, это чистая правда, после сна иногда так жрать охота, что хоть вой.

– Гарри… Гарри… – прошептала Великая Грейнджер, сразу же принявшись меня опять обнимать.

Обнаружив, что спала на Гарри, Гермиона сильно смутилась. Но вот то, что произошло потом, было просто непредставимо. Достав из кармана завернутый в чистый носовой платок небольшой черный сухарик – в пол ладони величиной, Гарри хотел отдать его девочке, отчего Гермиона чуть не расплакалась: Поттер заботился о ней, абсолютно точно отдавая последнее, что у него было. Ни на минуту не пожалев, даже не поделиться – а просто отдать… Этот жест для девочки значил очень много, хотя и не знала, что такое – настоящий голод.

***

Выйдя из поезда, мы двинулись к каретам, при этом я страховал Гермиону ото всех, как нас учили классе в шестом, кажется, то есть – универсальный щит и свое собственное тело. Она – Великая Грейнджер, святыня для любого грейнджериста, поэтому должна жить любой ценой. Надо будет – я подниму кладбище, хотя это очень сложно, потому что практикум по некромантии был коротким. Инструктора умертвие сожрало на наших глазах, потому и оказался коротким практикум…

Гермиона чувствовала себя неуверенно – ей было страшно. Больше всего она боялась возвращения того ощущения, что заставляло ее поступать даже против собственной воли, поэтому девочка жалась к Гарри – он вдруг начал казаться таким надежным, несмотря на истощение, но мальчик как будто изменился: в его взгляде появилась твердость, в движениях уверенность, а это желание заботиться о ней…

Великая Грейнджер отчего-то не держала меня на расстоянии, а будто желала прикасаться ко мне, что было необычно. Впрочем, я никогда и ни за что не обижу свою святыню, самого великого человека за всю историю Мира Магии. Многие из нас вообще на свете живут, потому что Грейнджер с Поттером остановили подлого врага! Как жаль, что теперь это пытаются забыть… Но я никогда не забуду того, чему меня научил отец, никогда!

Карета остановилась, я выскочил, осматриваясь в поисках опасности, но никого опасного не увидел, поэтому подал руку соратнице, помогая выйти, чего она, кажется, совсем не ожидала. Мы двинулись внутрь знакомой до последнего камешка школы. Выглядела она, правда, дряхлее, чем в мои времена, видимо, это потому, что Великая Грейнджер еще не реставрировала школу, а Дамблдор, как мы уже установили – матерый уэльсец, о детях заботиться не умеет.

Как ни странно, но за столом рыжиков тоже не было, вот это уже было очень странным, просто запредельно, честно говоря. Если рыжики не здесь, а Уизли знает, где, то они наверняка готовят какую-то опасную для Великой Грейнджер пакость, поэтому я сосредоточился, готовый встать на ее защиту в любой момент. Но к счастью, защищать пока не нужно было. Быстро осмотрев стол, ничего необычного не увидел, среди настав… то есть, профессоров, выделялся какой-то павлин расфуфыренный, на корм для троллей похожий. И тут я замер, не в силах оторвать взгляд от… Сверля меня глазами, обнаружился Северус Снейп! Великий разведчик! Оторвать взгляд от иконы всех разведчиков было очень сложно, но я справился, конечно, ведь нас этому учили. Но Грейнджер! Сам Снейп! Тут я понял, что все будет хорошо.

Увидев этого мальчишку, Северус опять с тоской подумал об уроках с тем, кто лицом напоминает ему проклятого Поттера. Но тут случилось что-то странное – сидевший рядом с невыразимой заучкой, будто защищавший ее ото всех Поттер смотрел на зельевара с восхищением. Мальчишка на этот раз выглядел каким-то слишком некормленым – почти скелетом, обтянутым кожей, что не могло не привлечь внимания, но вот восхищение… Зельевар попытался проникнуть в память мальчишки, что ему почти удалось, но тут Поттер разорвал зрительный контакт. Удалось только заметить картинку: у школы, на месте Визжащей Хижины – черный памятник мужчины со щитом в одной руке и палочкой в другой, причем памятник держал их так, как будто палочка лежала на щите. Однако самым пугающим в картине было лицо, которому скульптор придал суровые черты… Вот только узнаваемым оно все равно осталось. Это видение отключило мистера Снейпа от восприятия внешней среды на весь вечер.

Распределение прошло интересно. Школьник подходил к табурету, просто садился, и Шляпа выкрикивала факультет. То есть без физического воздействия, чтобы отметить склонность, да и все были полностью одетыми. Это было так странно, что зрелище меня полностью увлекло. Правда, отметив какие-то странные чары на Шляпе, уходившие в сторону уэльсца, я решил их оборвать и посмотреть, что будет. Палочка была в рукаве, поэтому моего движения никто и не заметил.

– Лавгуд, Луна, – объявила декан нашего факультета. Выглядела она очень древней, будто бы оставленной работать из жалости, но вот выражение лица у нее было, как у наставника психологической устойчивости, которого всегда пугались пятилетки – до рева. Потом-то мы уже ко всему привыкали…

– Хаффлпафф! – объявила Шляпа, и девочка медленно пошла в сторону своего нового факультета, при этом ей точно было плохо, так плохо на душе, что хотелось обнять, чтобы уберечь от утилизации, чем ее новый факультет и занялся.

– Уизли, Джинневра! – а вот и рыжики… Если мне не изменяет память, именно эта рыжая была проводником воли артефакта, управлявшего василиском. Только в учебнике было написано, что змей был тренировкой Поттера, что, как мы уже выяснили, в большей степени, ложь.

– Слизерин! – закричал распределяющий артефакт, судя по всему, нарушив какие-то очень серьезные планы. Потому что белобородый уэльсец приподнялся со своего места, а рыжая устроила истерику и попыталась неумело проклясть Шляпу, поэтому девочку связали и принудительно посадили за стол Темных. Получается, чары, которые я оборвал, управляли артефактом, не позволяя ему читать истинное положение вещей. Уэльсцы снова показали свой звериный оскал, не жалея никого – ни взрослых, ни детей.

========== Часть 6 ==========

Комментарий к Часть 6

не бечено

Как ни странно, но рыжики так и не появились. А вот питался я только легкими блюдами, помня состояние организма. Привести его в порядок можно было довольно просто, вот только не нужно. Пока школяры глазели на мои руки и лицо, они не заглядывали в глаза. Великая Грейнджер что-то поняла, но на то она и великая. Поэтому спокойно дойдя до казармы, которая сейчас называлась «гостиной», задумчивая девочка пожелала мне добрых снов.

Гостиная действительно отличалась – не было столов для самоподготовки, да и скамья легких наказаний тоже отсутствовала, в наличии были кресла, диваны, на которых кучковались школяры. Впрочем, рассматривать я их не стал, потому что соратник Грейнджер очень четко высказалась по поводу того, что надлежит делать. Потому, пробормотав древнюю мудрость: «по команде отбой наступает темное время суток», я отправился в кубрик на шесть кроватей. Здесь следовало принять душ, хотя такой команды и не поступило, после чего отправиться на боковую, что я и проделал, выполняя команду старшего по званию.

Ночью мне не снилось ничего – устал слишком, хотя, конечно, не просто легенда, а сама Грейнджер… Впрочем, ночь прошла, пора было подниматься. Начал я, конечно, с зарядки. Было немного непривычно, что ни формы, ни сапог нет, но на качестве разминочного комплекса это не отразилось. Делая махи так, чтобы воздух гудел под конечностями, я представлял себе, как положено – уэльсца, благо далеко ходить не надо было, чтобы его увидеть.

– Когда нас в бой пошлет соратник Грейнджер… – песня старая, можно сказать, древняя, но нравится мне, да и на темп зарядки ложится хорошо.

– Поттер, ты что делаешь? – удивился проснувшийся Невилл. Мистер Лонгботтом был сподвижником Поттера, но стал им не сразу и это все, что я о нем помню.

– Занимаюсь, – ответил ему. – Чтобы бить силы тьмы, тело должно быть здоровым, а дух – силен.

– Твое тело здоровым не назовешь, – резонно заметил мальчик. – Ты, скорее, на скелет похож.

– Ничего, это ненадолго, – хмыкнул я, нанося секущий удар, завершавший зарядку. – Скоро буду похож уже на умертвие, а там и до человека дорасту, – и двинулся в душевую, оставляя мистера Лонгботтома переваривать. Остальные наши соседи так и не проснулись, но это их проблемы. Соратница Грейнджер скорее всего уже на ногах, значит, пора и мне.

Что мы имеем в результате? Маги и эти, вымершие, не знают адекватной идентификации, смотря не по комплексу, а просто по отпечатку магии, что моментально открывает передо мной огромный простор для диверсий, надо только магические отпечатки собрать и тогда… О, что тогда будет! С декана я стянул вчера, пока она со шляпой шебуршилась, потому в случае чего… Надо будет понаблюдать за рыжей. Интересно, что случилось с рыжиками?

– Здравствуй, Гарри! – первой поздоровалась со мной соратник Грейнджер и даже, кажется, обрадовалась мне. Все, я счастлив!

– Здравствуй, Гермиона! – едва удержался от традиционного поклона, но это же Великая Грейнджер! Впрочем, тут нужно быть осторожным – вокруг враги, а я должен защитить ее любой ценой. – Как спалось?

– Отлично, спасибо, – улыбнулась она, сильно удивившись, когда я мягко забрал у нее сумку. Эта сумка, ставшая легендой – сама по себе оружие, тяжелая, потому я на нее наложил чары снижения веса – бытовые, конечно. В быту такие чары очень нужны, особенно когда дрова в школу таскаешь. – Что ты делаешь?

– Проявляю вежливость и уважение, – ответил ей чистую правду. Будущих матерей нужно беречь и защищать, даже если они разведчицы, а вот в боевые их не берут именно, кстати, поэтому. – Пойдем кушать?

– Пойдем… – несколько ошарашенно ответила девочка, что было очень странно, потому что Кодекс Грейнджер же говорит о защите будущих матерей.

Я рефлекторно активировал щит, и мы двинулись в сторону столовой. Странно, что соратник Грейнджер не интересуется рыжиками, чтоб их Уизли съели, ведь исчезли абсолютно все, кроме младшей, которая у боевиков… У зеленых, короче. Думаю, скоро мы узнаем, что и как случилось. Странно, за столом зеленых рыжей нет, тоже что-то случилось? Зато давешняя белобрысая, которой было очень плохо, улыбается. Не утилизировали и слава Грейнджер. Надо будет вечером в гостиной послушать слухи, хотя и сейчас можно, штатный осведомитель вон сидит, глаза сверкают. Стараясь не подавать вида, я выбрал и подал соратнице те блюда, которые она, согласно жизнеописанию, любила. Зелий в них не было, как и ядов, что оказалось хорошей новостью.

– Вы слышали, младшая Уизли в Больничном крыле? – не выдержала мисс Браун, делясь с подругами подробностями.

– А что с ней случилось? – удивилась сидевшая рядом с ней девочка, мисс Патил, кажется.

– Слизни ей какой-то артефакт подбросили, или отняли, – продолжила делиться слухами девочка, а я замер. Получается, тетрадку уже успели отобрать?

– И что теперь? – удивилась смуглая ее собеседница. – Отдадут директору?

– Вроде бы авроров позвали… – неуверенным голосом откликнулась Лаванда, но в этот момент в столовую вошли люди в красной форме исполнителей наказаний. Странно, мы еще не осуждены, я никакого суда не помню, неужели сразу же попытаются…

Оказалось, что ликвидаторы пришли не к нам, а к уэльсцу, что заставило меня тихо выдохнуть. Все-таки, принимать бой сходу не хотелось, хорошо, что пронесло. Соратник Грейнджер сосредоточенно завтракала, а я все прислушивался, мне было интересно, удалось ли Лаванде выяснить судьбу рыжих, чтоб их Уизли драли. Судя по обмену мнениями, пока нет. Светоч наш исчез вместе с ликвидаторами, у зеленых какое-то странное шевеление… Надо подумать о диверсиях. Судя по всему, условия здесь совершенно полигонные, причем это полигон младших.

– Пойдем на уроки, – подала команду соратник Грейнджер и я, естественно, сразу же вскочил, чтобы сопровождать великого человека.

– Конечно, – кивнул я, прикрывая ее от всех возможных угроз. На факультете зеленых творилось что-то странное – сидел с красным лицом кто-то похожий на Малфоя, но рядом с ним никого не наблюдалось. Что это значит, я не понял. Пока на соратницу не нападают, то и не проблема, наверное.

– Как-то ты изменился, Гарри… – задумчиво проговорила соратница. – После уроков поговорим, – проинформировала она меня таким голосом, что я едва удержался от того, чтобы взять под козырек. Даже, если решит утилизировать, от Великой Грейнджер я приму и смерть, ведь она лучше знает, как правильно. Только вот мама расстроится, и сестренка будет плакать… Может быть Великая Грейнджер разрешит хотя бы попрощаться?

– Слушаюсь, – по-уставному ответил я, выставляя универсальный щит. Мы шли на урок ЗОТИ, так назывались уроки техники безопасности до Второй магической.

Войдя в кабинет, я предложил великой Грейнджер сесть у стены, потому что так безопаснее. Сверкнув на меня глазами, девочка, тем не менее, согласилась. Решив не задумываться, я просто приготовился защитить ее от любых угроз, но в класс вошел какой-то расфуфыренный… Корм для тролля, учитывая заметность, потому что иначе это не называлось. Одеяние белое, в каких-то стекляшках, кроме того, он еще и использовал специфические чары, которые из раздела площадного воздействия. Это значило, что-либо он проверяет нашу готовность, или же он враг. Хотя нам тут по двенадцать лет, а чары рассчитаны на половозрелых, чтобы с ними делать понятно что. И тут мне стало очень нехорошо… Рассказывали, что уэльсцы делают это даже с детьми, не достигшими малого совершеннолетия… Чары четко указывали на желания этого… Это значит, что «профессор» опасен для соратницы Грейнджер. Впрочем, сейчас, эти самые чары были остановлены моим щитом и артефактом, но вот остальные девочки в классе…

И подход ровно такой же, как нам на лекциях рассказывали. Это значит, что этот Локхарт задумал нанести вред будущим матерям нашего народа, а за это он должен быть уничтожен. Что же, активировав чары, он сам подписал себе приговор! Проигнорировав тест от будущего трупа, я задумался о том, как его убить так, чтобы было не слишком заметно и тут он решил мне помочь, потому что вытащил на свет пикси. Это вредители такие, которых при грамотном обучении, можно использовать, как одноразовый носитель чего-нибудь взрывающегося. Поэтому, кстати, их почти и не осталось, зато как ими управлять, знают даже семилетние младшие.

И вот тут этот неумный человек просто взял и открыл дверцу клетки. Не указал приоритетные цели, не подготовив класс, просто взял и открыл. Будь я уэльсцем, то, наверное, знатно повеселился на девочках, но я-то шотландец! Поэтому все пикси, до которых мне удалось дотянуться, выбрали приоритетной целью самого Локхарта. Соратница Грейнджер, тем не менее, обнаружилась за моей спиной – это рефлекс, хотя ей ничего и не угрожало. А вот наш «профессор» учился летать… Тварь уэльская!

Гарри ее защищал, Гермиона это уже очень хорошо видела, при этом относясь с нескрываемым уважением, что для мальчика было очень необычно. Создавалось ощущение, что прошлогодний Гарри просто исчез, а на его место пришел более опытный, мудрый, умелый… И вот для этого нового Гарри сама Гермиона что-то значила, была кем-то важным. Это надо было обдумать, но долго думать не получалось, потому что мальчик защищал ее всеми силами и от этого на душе девочки становилось тепло.

***

После уроков, которых сегодня оказалось немного – даже занятия с деканом не было, что тоже навевало соответствующие мысли, Гермиона зашла в заброшенный класс, решив поговорить с Гарри по душам, как это делала мама с самой девочкой. Желая очистить от пыли поверхность стула, мисс Грейнджер неожиданно заметила, что вся мебель в классе чистая, а дверь уже плотно закрыта. Удивившись и списав это явление на магию замка, девочка пригласила садиться непонятно почему волнующегося Гарри.

– Итак, Гарри, – видимо, кого-то копируя, девочка сложила руки на столе и фиксируя мои глаза своими, то есть сделав все то, что делать на допросе нельзя, начала соратница серьезный разговор. – Что с тобой случилось летом?

– Меня забил почти до смерти опекун, – честно ответил я. – После чего я прожил другую жизнь. Тетя говорит, что мама о таких вещах ей рассказывала.

– Ага… Это надо проверить, – сделала вывод соратница Грейнджер, сразу же забыв, о чем хотела поговорить. – Пойдем в библиотеку!

– Конечно, – улыбнулся я. Вот поэтому для допроса всегда нужен план. А сегодня я, судя по всему, проскочил. Поэтому открыв дверь перед увлекшейся соратницей, отправился в сторону библиотеки. Уроков у нас пока не было, из-за чего соученики радовались последнему спокойному дню, ликвидаторы куда-то делись, а мы спокойно сидели в библиотеке.

Странно, но никто при мне не пытался назвать девочку «грязнокровкой» или еще как-то, чего она, по-видимому, не замечала. Малфой нам не встречался, совершенно, что было еще более странным, ведь по хроникам, он прохода не давал Великой Грейнджер, стараясь показать свою звериную сущность. Тем не менее, Гермиона копалась в книгах, а я разглядывал справочник фамилий, сортируя цели. По всему получалось, что приоритетной целью является бородатый вечноживой… То есть, он цель номер один для диверсии. Завтра у нас зельеварение, трансфигурация и чары. То есть, другими словами: специальность, декан и скука.

– Нашла… – прошептала девочка, во что-то вчитываясь. Заглянул ей через плечо, а соратница что-то типа детской книжки читает – сплошная вода, типа «быть на грани», «увидит жизнь грядущую» и тому подобное. То есть – ничего интересного. – Пойдем, еще поговорим, а? – как-то жалобно у нее это прозвучало.

– Конечно, – улыбнулся я ей, следуя к тому же классу.

На этот раз девочку интересовало, почему я к ней так отношусь. Вопрос поставил меня в тупик. Сначала я поинтересовался, как еще мне относиться к святому человеку. Вот прямо так и спросил, на что Великая Грейнджер замерла, видимо, пытаясь переварить информацию, и явно не могла.

– Почему ты назвал меня святой? – поинтересовалась она у меня.

– Во-первых, – начал я объяснять. – Ты девочка, то есть нуждаешься в защите, а, во-вторых, ты Великая Грейнджер, поднявшая страну из руин Второй магической войны, когда десятки соратников погибли ради счастья грядущих поколений!

– А если я скажу, что не хочу этого? – спросила соратница, на что я просто грустно улыбнулся.

– Тебя не спросят, и меня не спросят… мы с тобой год были под подчинением, и всем это нравилось, – объяснил я ей, борясь с желанием обнять. Она такая наивная, как сестренка моя прямо. – Либо бороться, или идти на смерть, как бараны.

– На смерть я не хочу… – всхлипнула Великая Грейнджер. – Я… там… для тебя что-то значила?

– Ты святыня для таких, как я, – ответил ей, и вот за эту фразу Великая Грейнджер зацепилась, буквально вытряхивая из меня подробности нашей ежедневной жизни. Почему-то с каждой моей фразой ее глаза становились все больше и больше, как будто ее пугал сам рассказ, но разве такое могло быть?

Гермиона поняла далеко не все, что рассказывал Гарри, но одно до нее дошло – мальчик всегда будет рядом и ни за что не предаст. Слушая о том, какой была и какой стала страна, девочка понимала, что в таком месте жить просто страшно. Ну и еще ей стало понятно – у нее огромная, просто непредставимая власть над Гарри. Скажет умереть – и мальчик умрет, скажет не попадаться на глаза и… Нет, этого девочка не хотела. Мисс Грейнджер понимала, что у нее появился настоящий друг, просто, как из книжек. И именно это было бесценным, с ее точки зрения.

Когда мы расстались, соратница отправилась в спальню, а я выскользнул из гостиной, чтобы провести рекогносцировку с целью определения целей для диверсий. Наиболее логичной целью был мистер Филч – или ненормальный, или садист. Пометив себе цель, я черной тенью скользнул по коридорам, чтобы определить, что происходит в замке. В школе было тихо – полчаса до отбоя, поэтому я просто передвинул ступеньку в башне директора на чуть вверх, оставив магический отпечаток мистера Филча, чтобы посмотреть на результат шалости и карательные меры. Психологию нам, конечно же читали, потому выкормыш Уэльса обязательно споткнется, а при удаче и упадет.

Спокойно вернувшись в гостиную, я увидел спускающуюся по лестнице соратницу Грейнджер. Она была задумчива, поэтому я подошел к ней в ожидании приказа. Взяв меня за рукав, ничего не говоря, соратница меня просто обняла, положив голову мне на плечо. В гостиной уже почти никого не было, да еще и я наложил маскировку, чтобы нас никто не увидел.

– Знаешь, Гарри, – произнесла она. – Я никогда не буду пользоваться своей властью над тобой… Но нам нужно посидеть вместе и подумать, что делать, потому что под подчинением быть мне не понравилось.

– Давай завтра поговорим? – предложил я ей. – Тебе надо отдохнуть.

– Ты такой стал… – соратница помолчала, но продолжила: – Надежный, как папа.

– Ну это же ты… – я погладил ее по голове, как любит сестренка. – Как же иначе?

– Я в библиотеке завтра буду искать, что мы можем сделать, чтобы защититься! – решила девочка. Вот вся она в этом «мы», а еще не верит, что она великая…

– Хорошо, – сразу же согласился я, мягко попросив: – Только выспись, хорошо?

– Конечно! – отпустив меня, соратница энергично кивнула и устремилась в сторону спален девочек. И по хроникам она такая была – неутомимая, энергичная, смелая. Повезло мне, все-таки, быть рядом с Великой Грейнджер!

Она еще не знает, что магическая опека над ней уже передана. Семья Эмрис оказалась более приоритетной для каких-то «Законов Магии», чем Дамблдор, поэтому его никто в известность ставить не собирался. Теперь, правда, я понимал, почему – посмотрел в книге. Моя совершенно детская шалость вдруг принесла внушительные, хоть и совершенно неожиданные бонусы.

========== Часть 7 ==========

Комментарий к Часть 7

не бечено

Первым уроком ожидалась трансфигурация, что меня не взволновало, зато соратник Грейнджер была явно не в своей миске. По крайней мере, утром она за меня ухватилась, как за спасательный круг. Пока мы шли к столовой, меня одолевали мысли. Искусство иллюзий – штука непростая и требует ментальных способностей. Насколько я помню историю, в Хогвартсе до Второй Магической, было только двое магов, способных работать с иллюзиями – сам Снейп и вечноживой. Но вот в то, что лучший разведчик всех времен занимался издевательством над ребенком, девочкой – я поверить не смогу никогда. Значит – это был бородатый уэльсец, а декан наш – его ближайшая сподвижница. Женщина, но, получается, враг, как и та Дингл. Недаром соратница Грейнджер нервничает…

Усевшись за стол, я привычно проверил еду – это просто рефлекс, выработанный наставниками, любившими подсыпать или подлить медленный яд, давая противоядие почти в последний момент. Это очень страшно – медленно и очень болезненно умирать. Я никогда не забуду ни рези в животе, ни ставшего очень твердым воздуха, ни холода в сердце, поэтому проверяю еду рефлекторно.

– Сюрприз, – не сдержался я, обнаружив сложное трехкомпонентноге зелье в нашем завтраке. Против такого артефакты не работают, а чарам наплевать, сколько там компонентов. – Гермиона, стой.

– Что случилось? – удивилась девочка, тем не менее отложив вилку.

– В еде зелье, только без лаборатории не скажу какое, – вздохнул я. – Похоже на яды… или зелья контроля сознания.

– Контроля сознания? – испугалась соратница, но я ее погладил по руке, успокаивая.

– А яд тебя не пугает? Хлеб и сосиски можно кушать, – именно эти блюда оказались чистыми. Гермиона с благодарностью посмотрела на меня, принявшись кушать, а я все думал о том, где я видел такую структуру зелий. Точно же видел…

– Вы слышали, говорят Дамблдор в Больничном крыле! – донесся до меня голос Лаванды. – На него кто-то напал на лестнице!

Позавтракав, Гермиона встала из-за стола, я привычно уже закинул обе сумки на плечо, отправляясь за соратницей Грейнджер. Очень хотелось заавадить хоть кого-нибудь, но пока нельзя. Мы шли молча, при этом я думал о том, что теперь надо посмотреть на карательные мероприятия, если они будут, и, если нет, то вполне можно начинать работать. Подлые уэльсцы должны бояться выходить из своих комнат, дрожать от любого звука или тени, а лучше – просто дохнуть, как докси от огня. Твари!

Дойдя до кабинета трансфигурации, я почувствовал, что соратница чего-то боится, по крайней мере, взгляд ее стал каким-то испуганным. Судя по поверхностным образам, она своего состояния не понимала, что говорило об очень нехороших вещах – реакция тела появляется не просто так. Это значило – не все так просто с этим кабинетом… Впрочем, я точно знаю, что смогу защитить соратницу от кого угодно. Если будет нужно – спалю здесь все.

– Сегодня мы будем превращать жуков в пуговицы, – заявила доселе сидевшая на столе в виде кошки декан. В жизни не видел более бесполезной науки, но вот страх соратницы Грейнджер мне не нравится, это значит, что приоритетная цель у нас меняется.

– Мистер Малфой, вы плохо стараетесь! – заявила профессор МакГонагалл. – Минус десять баллов Слизерину! – указанный школьник вздрогнул и как-то затравленно оглянулся. Интересно, мне послышалось то, как его назвали?

– Мисс Грейнджер… – подошла поближе декан нашего факультета, палочка в руках Гермионы задрожала, но я махнул рукой как мог незаметно, отчего девочка получила пять баллов, чем профессор осталась явно недовольна. Сосредоточившись на поверхностных образах Минервы МакГонагалл, я едва сдержал рвотный позыв. Грейнджер! Да она больна! Таких нужно утилизировать без суда и следствия!

Я некоторое время не мог прийти в себя от увиденного в поверхностной памяти профессора, пытаясь справиться с тошнотой. Она точно из Уэльса, только там могут быть такие… мерзкие существа. Грейнджер! Да я и представить себе не мог, что творили с Великой Грейнджер в школе, снова и снова стирая память! И это совершенно не скрывается… Вопрос: сейчас что делать? Кроме отложенного проклятья ничего в голову не приходит. Тут мне вспомнились чары, которыми наказывали, когда нужен был длительный эффект. Чары эти очень просты – на уровне бытовых, главное, их невозможно снять ничем, пока срок наказания не закончится, мы по детству что только не пробовали… Так наказывали девочек, потому что к ним предъявлялись совсем другие требования, а кому приятно видеть плачущую девочку? Правильно, никому, поэтому мы и пытались что-то придумать…

Профессор МакГонагалл отошла к столу в раздумьях. Ей очень хотелось сделать то, что было в ее мыслях, но соратница Грейнджер не дала повода, да и вторая жертва с заданием справилась, что очень расстраивало Минерву. И в этот момент, пока она не видела, я наложил чары, от которых эта гадина громко взвизгнула, схватившись за тыл, после чего, быстро убежала. Два факультета озадачено переглянулись. Я еще раз проверил себя, но оказалось, что все предусмотрено – отпечаток магии будет мистера Малфоя. Не люблю я эту породу, разграбившую когда-то процветавшую страну. Теперь и у него будет своя минута славы.

Кто-то скажет «нечестно подставлять»? Я разведчик, меня этому учили двенадцать лет, поэтому для меня есть «свои» и все остальные. И все остальные пусть молятся своим золотым тельцам, если вообще останутся живыми. Заодно посмотрим, к чему приведет моя диверсия, ведь чары перестанут действовать через полгода. Разозлился я сильно, потому что получать удовольствие от такой боли и унижения девочки… Это нелюди какие-то! Хотя, чему я удивляюсь, Уэльс же… Пока Гермиона была отвлечена, я сделал то, что забыл с утра – наложил чары прически, мне девчонки наши показывали. Действительно, очень удобно.