Текст книги "Разведчик (СИ)"

Автор книги: Vladarg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Комментарий к Часть 3

не бечено

Почитал я про этот «концлагерь», очень похоже на наши исправительные деревни, что в них страшного, я так и не понял. Обычное же дело – отбраковка и утилизация. Впрочем, спорить не стал, просто запомнил, что в этом времени – до Второй Войны, самые обычные для нас вещи считались… страшными? Задумываться об этом не хочется, хочется обезопасить семью, чем я в данный момент и занимался: навесил чары ПВО, противодиверсионные, теперь надо минные поля против магов обустроить и исключить ментальное воздействие. Сестренка ходит за мной и спрашивает, а я рассказываю…

– Что же с тобой случилось, Гарри? – спросила меня мама, когда мы все сели обедать.

– Судя по тому, что я понимаю, меня убили, – честно сообщил я. – Но, получается, что я прожил какую-то другую жизнь, а потом вернулся. Теперь у меня есть знания, и я не допущу, чтобы с вами что-то случилось.

– Лили… Твоя мама, малыш, – пояснила Петунья. – Рассказывала о таких случаях в семье какого-то школьного приятеля, так что, получается, такое бывает. Правда, она говорила, что нужно пойти к гоблинам…

– Гоблины… Гоблины… – я пытался вспомнить, кто это такие. Почему-то ничего на эту тему не вспоминалось. – Кто это?

– Они заведуют у магов деньгами, – объяснила мне мама. – Можем попозже сходить, я помню, как ходить на Косую Аллею…

Косая аллея – это в Лондоне, у англичашек, я знаю минимум три пути, как туда попасть, поэтому, наверное, стоит воспользоваться не тем, который идет через официальный контрольно-пропускной пункт. Но гоблины, заведующие деньгами – это что-то очень странное. Тот факт, что в Англии и Уэльсе в ходу золото, я помнил, все-таки, нас всех готовили к работе в полном отрыве от основных сил.

– Если ты считаешь, что нужно, то сходим, конечно, – кивнул я, задумавшись об обеспечении безопасности семьи во время похода. Семья священна, поэтому при заброске всех членов семьи агента прячут в самое защищенное место – в тюрьму.

– Еще нужно тебе одежды купить, – обратила мама внимание на мой внешний вид. – И принадлежности для школы…

– Хорошо, мама, – кивнул я, заметив, что Петунье очень нравится, когда я ее называю мамой. Сестренка очень молчалива, только стремится меня обнимать, и не хочет расставаться даже на ночь, поэтому мы спим вместе, иначе она плачет.

– Отменить бы твою школу… – всхлипнула Гера, но я ее погладил по голове, и плакать в этот раз она не стала.

– Ничего, маленькая, – почему-то хочется ее называть маленькой, малышкой, сестреночкой… – Совсем скоро я вернусь и будут каникулы…

– Боюсь я этих магов, – прошептала она, подав мне идею. Надо позаниматься с сестрой. Многого мы, конечно, не достигнем, но десяток чар универсального набора отработать можем.

– Я тебя научу защищаться, – пообещал я, гладя зеленоглазую девочку. Не дай Грейнджер с ней что-то случится, я же эту страну автоклавирую!

Мама, на которую я навесил все защитные чары, которые помнил, отправилась выяснять в отношении работы, а я с сестреночкой занялся отработкой чар. Надо будет ее с собой взять на аллею – палочку купить, а то ведь магия еще не восстановилась, значит Гере понадобится этот костыль. Она у меня совсем маленькая, на самом деле, такая наивная, но очень-очень любимая. Когда не стало мамы, у меня как будто кусок души вырвали… А теперь – вернули на место, потому что есть сестренка… И мама есть, Петунья – настоящая мама, что бы кто бы ни говорил.

– А вот тут нужно будет палочку так повернуть, – объясняю я на карандаше, как у нас малышей учат. Минимальный набор – это защита, атакующие точечные, атакующие площадные и допросные. Но я еще и о медицинских расскажу, конечно.

– Братик, а давай телевизор посмотрим? – спросила меня мое утомившееся солнышко.

– Давай, – улыбнулся я ей. Что такое телевизор я, конечно, знаю, у нас цивилизованная страна. Именно по телевизору мы узнаем новости, новые законы и правила. Даже магглы, судя по телевизору, знают и уважают Свободную Шотландию!

– Ура! – обрадовалась Гера, побежав в гостиную. Она такая милая, я ее, конечно же, всем сердцем люблю и никому не позволю сделать хоть что-то плохое.

По телевизору шел блок новостей, очень интересно оказалось, но Гера хотела что-то сделать с телевизором, сильно меня при этом удивив. Оказывается, здесь у телевизора много каналов и можно выбрать, что хочешь смотреть. Вот эта информация поставила меня в тупик.

– Понимаешь, братик, – объяснила мне сестреночка. – Люди разные, кому-то хочется хоккей смотреть, а кому-то оперу, поэтому каналы разные.

– Ты хочешь сказать, что люди сами решают, что и когда им смотреть? – поразился я. Вот это было совершенно для меня непонятным, особенно непонятно было, как их при этом контролируют.

– Да, Гарри, – Гера что-то поняла, поэтому подошла ко мне и обняла. От ее объятий становится очень хорошо на душе, поэтому я не стал спорить.

– Литтл Уингинг, – донеслось с экрана телевизора, представлявшего собой не панель, а какой-то ящик с выпуклым экраном. – По неизвестной причине взорвался автомобиль, жертв нет… На месте работает полиция, уже установлено, что в автомобиле отсутствовал двигатель, то есть это был муляж… – с экрана телевизора, откуда-то сверху демонстрировались кадры – дымящееся нечто, похожее на воздушный катер, разбросанные запчасти, что для меня сюрпризом не было. А вот вспышка в нижней части экрана, судя по всему, удивила всех.

– Что это? – удивилась Гера, пытаясь рассмотреть происходящее на экране. А там к дому на улице Тисовой бежали люди в странной униформе.

– Только что один из домов взорвался, – трещал голос репортера, судя по тому, как двигалась камера, он приближался откуда-то сверху. – Полиция в недоумении…

– Это же наш дом… – прошептала девочка, испугавшись, но я ее прижал к себе. Получается, что уже сработал «последний шанс» – это означало, что в дом пришел кто-то или сильный, или в большом количестве.

Успокоившаяся сестра переключила телевизор на то, что она назвала «мультики». Какие-то нереальные колдофотографии бегали по экрану, но вскорости я перестал обращать на это внимание – очень уж меня захватили приключения мышонка и кота, так что через некоторое время мы сидели на диване, переживая вместе и радуясь победам… Было как-то удивительно тепло, как с папой в детстве.

***

Вопрос с одеждой решился очень быстро – никаких талонов не было, мама просто отвезла нас на такси на какой-то склад, где было много людей. Все-таки, жаль, что память пацана сохранилась фрагментарно. Этот склад называется «магазин», там одежду не выдают, а ее можно выбрать. Видя мой ступор, сестренка всхлипнула, а мама только вздохнула и выбрала сама все – от трусов до зимней куртки, отдав за это какие-то цветные бумажки, совсем не похожие ни на ордер, ни на талоны. А сестренка получила очень красивое платье, подходящее к ее глазам, она такая красивая, просто дух захватывает.

После «магазина» мама сообщила, что следует отправиться к магам, но я объяснил, что официальный КПП, который через бар – не единственный, поэтому стоит пройти иначе. Ибо безопасность прежде всего, особенно безопасность мамы и сестренки. От этих моих слов Петунья почему-то заплакала, принявшись меня обнимать. Что в этом такого странного, я не понял, ведь семья – это очень важно.

– Вот тут есть проход, – я показал на калитку, которую мама увидела, что в свою очередь означало – она не маггл. Значит, у нее или подавлен дар, или не развит.

– Таких, как я, маги называют «сквиб», – пояснила Петунья на мой вопрос, попытавшись объяснить, что это значит.

– А! – понял я. – У тебя дар не развит, но его можно развить… Странно, что не развивали.

– Сейчас-то уже, наверное, поздно, – вздохнула мама, я видел по ее глазам, как она сожалеет об этом.

– Ничего не поздно, – покачал я головой, – я покажу, как развивать, хорошо?

– Ты это умеешь? – удивилась эта чудесная женщина, на что я просто кивнул, потому что это же элементарные вещи. Заметно было, что мама ошарашена, что меня удивляло – как же можно выкидывать магов? Пусть не развитых, но магов. – Спасибо, сынок… – прошептала она, всхлипнув.

Пока мы шли к проходу, мама рассказывала о своем письме Дамблдору и его ответе. Это было, на самом деле, очень серьезно, потому что означало, что Железного Поттера изначально пытались лишить поддержки, оставить одного – без семьи, без привязки, как уэльсцы делают… Что еще раз показывало – тот, кого мы все почитали, как Великого Вождя, просто-напросто скрытый враг. Значит, Грейнджер и Поттер победили не под мудрым руководством Вождя, а вопреки ему. Мне предстоит ехать, получается, в самое логово врага… Захотелось просто расплакаться, как в детстве, потому что такого не могло, не должно было быть! Но я разведчик, меня учили думать. Если Дамблдор – скрытый враг, то все испытания Железного Поттера и Великой Грейнджер были не для их тренировки, а чтобы убить. Получается, мне нужно защитить святыню ото всех. Свои у меня отныне только мама, Гера и Великая Грейнджер.

Хорошо, что меня долго готовили к автономной работе, боевик от таких новостей уже был бы утилизирован, а я выдержу. Даже новость о том, что Великий Вождь Всех Народов просто хотел уничтожить нас всех… И только благодаря Великой Грейнджер страна поднялась из руин Второй Магической. Понятно теперь, почему Железный Поттер твердой рукой уничтожал врагов – у него просто не было другого выхода. Я, как разведчик, очень хорошо понимал это. Теперь известные события одиннадцатого года выглядели не тренировкой избранных против магических зверей, а очередной попыткой убийства. Значит – надо защитить Грейнджер любой ценой, но помнить, что за спиной нет ни огромного воздушного флота, ни непобедимой армии Свободной Шотландии.

Мы вышли на аллею в мире Магов, я трансфигурировал мантии. Это временная маскировка, она продержится всего часа четыре, но нам должно хватить. Вместе с мантиями я наложил чары, слегка размазывающие лица, отчего узнать нас, смею надеяться, было очень трудно. На этой улице никого не было, что позволило нам дойти до какой-то белой двери с надписью «Гринготтс».

– Нам сюда, сынок, – обратила мое внимание на дверь мама.

– Тогда пойдемте, – улыбнулся я, создавая универсальный щит, с которым и вошел внутрь. Первым, конечно, защищая маму и сестру, что, судя по всему, привлекло внимание.

– Вы можете опустить щит, юный маг, – услышал я голос, на который отреагировал почти рефлекторно, но не напал. Звуки издавало странное зеленое существо, виденное мной на картинке в справочнике вымерших рас. Существо было странным, правда, как оно называлось, я уже не помню, это детская книга – тот справочник. – Вам здесь ничего не угрожает, – сообщило существо.

– Хорошо, – ответил ему я, продолжив затем: – Мама сказала, что нам нужно обратиться к вам после того, как я умер и вернулся.

– Ваша матушка права, – кивнуло существо, показав куда-то своей верхней лапой. – Прошу вас следовать за мной.

Пока мы шли по каким-то коридорам, мама объяснила, что это существо и есть «гоблин». Она еще сказала, что бояться не надо, на что я ответил, что бояться здесь некого, если что я здесь все за них двоих прожарю, отчего «гоблин» дернулся и как-то странно посмотрел на меня. Но для меня приоритетом теперь стали мама и сестра, а на всех остальных… В общем, все остальные не так важны.

Введя нас в какую-то небольшую комнату, гоблин предложил садиться – перед нами оказались кресла и стол. Я только надеялся, что это не ловушка… Но существо произнесло клятву непричинения вреда. Я в ответ ответит ритуальной клятвой:

– Клянусь не причинять вреда детям и самкам твоего народа! – произнес я. С этой клятвы всегда начинались любые переговоры, потому что женщины и дети – это сокровище любого народа, именно поэтому их и защищают. Но на гоблина моя клятва произвела какое-то странное впечатление. Впрочем, он достал три шара серого цвета, очень похожих на детскую игрушку-раскраску.

– Вам нужно положить руку сверху, – объяснил он, показав на первый шар. – И выпустить свою магию.

– Хорошо, – ответил я, пожав плечами. Идентификация по фону магии – это действительно детская забава, потому что магию можно окрасить, как угодно, это давно известно, а мы, как разведчики, таким навыком обязательно владеем, потому что как же иначе? Я положил руку на шар, и тут у меня взыграло детство – захотелось пошалить, тем более, что здесь наставника нет, потому за такую невинную шалость ничего не будет.

========== Часть 4 ==========

Комментарий к Часть 4

не бечено

Такого эффекта я не ожидал, пожалуй. Шалость у меня была совершенно детская – я просто придал окраску по образцу, причем взял из учебника сам образец. Глаза гоблина стали какими-то очень большими, а шар преобразился – приобрел золотой оттенок, но зеленый мне ничего не сказал, только показал на второй шар, попросив дать ему немного крови. Идентификация по крови тоже может быть подделана, если кто не знает, правда, в узких пределах. Поэтому я просто сместил отпечаток на так называемый «старший род». Я же разведчик, нас и не такому учили. Это действие было, кстати, вдвойне удачным, потому что, если у пацана брали кровь, то при магическом изменении отпечатка она стала просто водой. Красной, но водой. За полтысячи лет наука маскировки и убийства себе подобных шагнула, смею надеяться, вперед, вот и гоблин посерел. Судя по поверхностным образам, он чего-то испугался.

– Вы являетесь совершеннолетним магом, – заговорил зелененький, точнее, в данный момент серенький. – По крови вы Певерелл, а по магии – Эмрис. Согласно завещанию последнего представителя этой семьи, отныне вы являетесь ее наследником, вне зависимости от статуса крови.

– Эмрис чем-то известны? – поинтересовался я, потому что таких подробностей просто не помнил.

– Это род Мерлина, молодой человек, – укоризненно проговорил гоблин. Если он думал, что это для меня что-то прояснило, он глубоко заблуждался. Кто такой Мерлин, я не знал. – Будете принимать вашу сестру и…

– …Маму, – автоматически закончил за него я, понимая, о чем говорит этот зелененький. – Буду, конечно, мы одна семья. Как бы еще сестренку от Хогвартса защитить…

– Очень хорошо! – обрадовался гоблин, чуть ли не подпрыгивая. – Вы становитесь главой семьи и можете по праву главы запретить Хогвартс.

– Интересно… – хмыкнул я. – А есть ли возможность как-то защитить мою семью от врагов?

– В вашем хранилище вы можете найти необходимые артефакты… – проговорил очень радостное уже опять зеленое существо, думавшее, видимо, что легко отделалось, но не тут-то было – я допрашивал его, наверное, целый час, пока не выяснил самое главное: всю одежду и принадлежности можно заказать совой, никуда ходить не надо. Кроме того, фамилию Поттер я могу оставить, как сказало это существо, «для маскировки».

Мое совершеннолетие означало, что у меня нет какого-то «магического опекуна». И вот тут я вцепился в гоблина, вытряхивая из него подробности, заставившие меня… Оказалось, что здесь процветает институт «магического опекунства», то есть рожденных вне мира магии фактически отнимают от семьи. Помня биографию Великой Грейнджер, я спрашивал, имея в виду определенные моменты. Вот тут поразилась и мама, узнавшая, что у ее сестры не было никакой свободы воли.

– Магическим опекуном мисс Эванс являлся Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, – подтвердил мои подозрения гоблин.

– А Вели… эээ… мисс Грейнджер? – поинтересовался я, уже понимая, что услышу.

– Она магглорожденная? – поинтересовался он. – Тогда тоже Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, магическим опекуном всех магглокровок и сирот является директор Хогвартса.

– Мы можем взять мисс Грейнджер под магическую опеку? – сразу же спросил я его, получив мало того, что положительный ответ, но и объяснение, как это сделать.

Всю дорогу до дома я был погружен в свои мысли. Гера и мама только обнимали меня, но ничего не говорили, а у меня в голове рушилось все то, что я знал и во что верил. Дамблдор, получается, не был Великим Вождем… Он был кукловодом… Моя мама, я сам, Великая Грейнджер были для него всего-навсего фигурками, и хорошо, если доска была шахматной. Ситуация оказалась совсем не такой, какой казалась мне во время обучения – получалось, что пока был жив Дамблдор… Значит, фактически, Вторая Война, огромный мемориал жертв которой виден из Хогвартса, случилось не потому, что подлый враг неожиданно напал, а потому, что Вождь так захотел, убив тех, за кого нес ответственность, как магический опекун. Вот это осознавать было не просто страшно, это было жутко. Если бы не моя шалость с отпечатком магии, я так бы и остался бессловесным, ничего не знающим бараном! А Великую Грейнджер мучили бы еще четыре года, пока этот предатель не сдох… Хотя неизвестно еще, сдох ли он, или же просто убрался в свой Уэльс. Не того обливали грязью на закате СВБ, не того!

– Гарри… – мама была подавлена. – То, что сказал этот гоблин… Это означает, что Лили… твоя мама… не сама решала, а выполняла приказы Дамблдора?

– Да, мама, – вздохнул я, ибо ситуация выглядела совсем плохо. Наш Великий Вождь, вечно живой Дамблдор внезапно оказался… Врагом. Ничего, теперь я знаю, как спасти Великую Грейнджер! Как сделать так, чтобы она меньше страдала, а темные, к которым, несомненно, относится и Дамблдор, страдали больше! Мы построим СВБ с нуля и тогда все будут счастливы, потому что папа меня не мог обманывать!

– И что теперь будет? – тихо спросила сестренка. Она все не могла прийти в себя после ритуала Принятия в банке.

– Теперь ничего не будет, родная, – погладил я ее. – Мы теперь магическая семья, – объяснил я ей. – А я глава семьи, поэтому у меня нет опекунов. Правда, чем были известны эти Эмрис, да и Певереллы, я не знаю. Но я узнаю, обещаю тебе!

Гоблины выдали нам порт-ключи, назвав их «экстренными», а мне – еще и групповой. Получается, что обычный порт-ключ в эти героические времена уносит только одного человека? Но это же жутко неэкономно! Впрочем, даренному эльфу в рот не смотрят, нужно брать, что дали. «Защитные артефакты» оказались цепочками и камнями, генерирующими оборонные чары на очень высоком уровне, поэтому и мама, и сестра теперь были защищены, как флагман воздушного флота, а это самое главное!

В случае чего нас всех перенесет в защищенное помещение какого-то замка, я, правда, так и не понял, какого, но мне хватило факта того, что мама и сестра будут в безопасности, а за себя я постоять всегда смогу, особенно учитывая, что теперь-то я многое понял. Хорошие были у нас наставники, раз я до сих пор не сошел с ума. Итак, что мы имеем? Светоч наш – уэльсец, Великая Грейнджер подчинена и себе не принадлежит, Уизли – это Уизли… По старым хроникам, Уизли были сподвижниками Светоча, а ведь именно их семья правит теперь в Уэльсе, да так, что оттуда стараются убежать. Нам показывали убежавшую оттуда девочку на политической информации. Дрожавшая, всего пугавшаяся девочка лет восьми рассказывала такие вещи, что жутко становилось, а потом ее раздели и показали нам, что эти звери делают с детьми… После того занятия ни у кого не было больше сомнений в том, что уэльсцы – нелюди.

– Братик, я тебя так люблю! – Гера проснулась и посмотрела на меня своими волшебными глазками. За нее я всех уничтожу!

– Я тебя очень люблю, сестренка, – ей очень нравится, когда по волосам гладят. Такая хрупкая, нежная, ласковая… Совсем маленькая, несмотря на то что ей целых двенадцать. Какие же звери эти уэльсцы, хуже англичан – ничего святого!

– Пойдем кушать? – предложила она мне, на что я согласился, конечно, потому что умывание и зарядка были уже закончены. Хочется взять ее на руки и никому не отдавать… Маленькая моя.

– Умываться и кушать, – внес я встречное предложение. – А потом надо будет магические вещи заказать…

До Хогвартса осталось совсем немного времени. Совсем недавно я думал, что еду в школу, как всегда, где нас учат выживать и самой сути разведчика, а оказалось, что дорога моя лежит в змеиное гнездо, полное уэльсцев, часть из которых нельзя просто взять и убить, несмотря на то что очень хочется, особенно Уизли. Нужно будет защитить Великую Грейнджер и взять ее под опеку. В этом странном мире никого не интересует мнение рожденного магглами, поэтому ее согласие или несогласие не играет никакой роли, что мне, конечно, не нравится, но делать нечего – такие правила у этих уэльсцев, а выступать против правил плохо, ведь мы разведчики и должны убивать тихо. В этом году у меня будет такая возможность…

***

Последние сутки перед заброской… то есть, перед отправлением в школу, я спал плохо. Завтра я увижу Великую Грейнджер, а совсем скоро – и того самого Снейпа! Великий разведчик будет вести у нас уроки! Правда, школа полна уэльсцев, но я не подведу великого учителя всех разведчиков, покажу, что двенадцать лет меня учили не зря. Сестренка очень не хотела расставаться со мной, иногда мне кажется, что мы с ней неразделимы. Такая маленькая, а эти уэльсцы обратили ее в мальчика, заставляя издеваться над родной кровью. Нет им прощения!

Утром мы покушали, собрали меня. Я решил, что через барьер не пойду, мало ли какие там артефакты, еще обнаружат мою защиту и порт-ключи… Поэтому я решил двинуть через камины. Во-первых, это безопаснее, а во-вторых, никто ничего не узнает. Интересно все же, кто нарвался на мины и чары у старого дома, но, думаю, это точно были уэльсцы – соратники предателя. За эти несколько дней я уже смирился с мыслью, что вечноживой – предатель своего народа. Кем надо быть, чтобы служить Уэльсу, я и представить не могу…

– Береги себя, сынок… – мама провожала меня, как на войну. В общем-то так оно есть, у меня первая заброска, да еще и не туда, куда учили. Я и представить такого никогда не мог – уэльсцы, оккупировавшие наш Хогвартс!

– Я сберегу, – пообещал я. – Береги себя и сестренку, – попросил ее. Тяжело на душе, на самом деле, так бы и не уезжал никуда, но там, среди врагов – Великая Грейнджер и она совсем одна.

– Я буду тебя ждать, братик! – поцеловала меня в щеку на прощание Гера. Прощаться было действительно очень непросто, но было уже пора… В какой-то момент подумал украсть Великую Грейнджер и спалить замок, ставший прибежищем врага Адским Пламенем, но быстро прогнал эти недостойные разведчика мысли.

– Я вернусь очень скоро, – погладил ее по голове, понимая, что ухожу, скорее всего, до лета. Понимала это и она, немного поплакав на прощанье. Тяжело расставаться с семьей, особенно когда не знаешь – в безопасности ли они.

Тем не менее, распрощавшись, я двинулся в путь. Одежда на мне имела вид старой, чтобы никто ничего не заподозрил, а состояние тела я привел к очень истощенному образцу. На такси до ближайшего общественного камина – они есть на любом вокзале, в городах, где маги живут, хотя мало кто об этом знает. Камином перешел на Кингс Кросс, сразу в магическую часть, спокойно дошел до поезда и сел в него. Почему-то история о «бешенном эльфе» мне в тот момент и не вспомнилась. Пройдя по вагону, увидел в купе… У окна сидела кудрявая девочка, знакомая не только по памяти погибшего Поттера, но и по многочисленным колдографиям, картинам, даже нагрудным знакам – профиль Грейнджер знают даже маленькие дети – майтята. В честь мая – месяца, в котором силы Тьмы были поставлены на колени и началась история СВБ.

– Сор… Здравствуй, Гермиона, – поприветствовал я свою святыню, едва поймав себя за язык. Опустившись перед ней на колено, я продемонстрировал свое уважение.

– Гарри? Гарри! – она широко улыбнулась свое знаменитой улыбкой, сразу же бросаясь ко мне. – Встань, Гарри! – удивилась моей позе Великая Грейнджер. – Мерлин! Что с тобой? – в глазах девочки был ужас, но при этом она произнесла слово «Мерлин» с той же интонацией, с которой мы обращаемся к Великой Грейнджер. Кажется, я что-то начал понимать.

– Со мной все в порядке, – ответил я, стараясь не улыбаться. Маскировка, похоже, отлично работала. – А кто такой Мерлин? – сразу же спросил ее, чтобы отвлечь.

– Мерлин Эмрис, Гарри – это великий волшебник! – Великая Грейнджер заговорила с очень узнаваемыми интонациями, как в той записи, которую мне папа показывал.

Это было, кажется, пятое заседание Визенгамота, на котором уже не было различий между магами и магглорожденными. Великая Грейнджер в своем самом известном сером костюме и черной мантии стояла на трибуне говоря о необходимости связи с магглами, и ее слушали, как божество, кем она, собственно, и являлась для магов тех времен.

– Связь с магглами, укрепление этой связи, готовность прислушиваться к голосу магглов – вот в чем сила и непобедимость истинно светлого руководства. Можно признать, как правило, что пока светлые сохраняют связь с широкими массами народа, к которым безусловно относятся магглы, они будут непобедимыми,– как наяву услышал я, внезапно поняв, что отвлекся от объяснений святыни, впрочем, этого совсем не понявшей.

Девочка была увлечена своими объяснениями, поэтому я сделал очень внимательное лицо, что ей, кажется, понравилось. Кому рассказать! Я еду в одном купе с Великой Грейнджер! Поэтому важно, на самом деле, не отвлекаться, а то, по слухам, Грейнджер под настроение могла и пыточным приласкать невнимательных собеседников. Хроники этого, правда, не сохранили, но хроники и не могли всего сохранить… зато сохранила народная молва, в основном – в анекдотах: «Соратник Грейнджер любила эдак после обеда, налив себе чайку, присесть на золотой трон Дамблдора, поковырять пальчиком в зубах и вкрадчиво так сказать своему кровавому палачу: А ну-ка, соратник Поттер, заавадьте гражданина…»

Правда, за такие анекдоты при СВБ можно было и на утилизацию загреметь, но теперь-то можно. Да и если прикажет – зааважу, ибо Великая Грейнджер неправой быть не может. В этот момент поезд дернулся и отошел от станции, медленно набирая ход. Мы двинулись к школе, что нас ждет там?

========== Часть 5 ==========

Комментарий к Часть 5

не бечено

Пока Гермиона рассказывала, я решил снять принуждение, гнилостным зеленым светом выделявшееся в ауре этого святого для любого грейнджериста существа. Девочка все рассказывала, не умолкая ни на минуту, а я водил спрятанной в рукаве новой палочкой, потому что на старой столько всего было, что я такое в руки не возьму, у меня инстинкт самосохранения, как и у каждого разведчика. Только вот состояние моей старой палочки означало, что Поттер тоже был под подчинением, что понравиться, разумеется, не могло, но было уже вполне ожидаемо.

– А еще род Эмрис известен… – пошла информация. Оказывается, моя детская шалость вылилась в поддержку очень серьезных сил, но тогда получается, что перепроверить это невозможно, потому что семья мало того, что приняла меня главой по поручительству гоблинов, но и маму с сестрой тоже. В свою очередь это означает непререкаемость текущей ситуации. Получается, что кто угодно мог… Слушая девочку и снимая довольно сложные чары, я вспоминал рассказанное мамой о Дурслях.

Оказалось, что Дадли умер, когда ему было что-то около полгода. Вернон во всем обвинил маму, что ей хорошо, конечно же, не сделало. В результате он ее побил, и они развелись. Не могу себе представить, как можно бить женщину – она же мать, пусть будущая, но мать! Потому и наказания у девочек и мальчиков разнятся. Но теперь мне стало понятно, что произошло – Дамблдор настоящий уэльсец, только они могли бы поднять руку на девочку. Нормальные люди на это неспособны.

Чары поддавались с трудом, я уже весь взмок, когда Великая Грейнджер вдруг запнулась, с неверием посмотрела на меня и, вместе с падением последнего элемента подчинения, вдруг горько расплакалась. Если бы не сестренка, я бы опешил, а так просто обнял девочку, движением руки заперев купе. Нам сейчас точно не нужны свидетели – не надо никому видеть слезы Великой Грейнджер. Я гладил ее, успокаивая также, как и сестру, шептал на ухо, что они все заплатят.

– Только прикажи, и я залью это страну Адским Пламенем, – прошептал я Великой Грейнджер. – Все враги умоются кровью и будут присыпаны пеплом.

– Гарри! Гарри! Что ты говоришь, Гарри? – сквозь слезы спросила меня святая девочка.

– Я за тебя могу весь мир уничтожить, – честно ответил ей я, и это правда, ведь я грейнджерист. А она перестала плакать и вгляделась в мои глаза.

– Я… я не знаю, что сказать… – проговорила Великая Грейнджер, снова желая поплакать, для чего прижалась ко мне лицом. Я от такого высокого доверия даже задохнулся на минутку.

Гермиона не понимала, что с ней происходит. Девочка делала совсем не то, что хотела, строя из себя заучку, но будто что-то заставляло ее все это делать. Читать лекции, тянуть руку на уроках, когда ее никто не спрашивал, заставлять двух оболтусов учиться, а потом лезть с ними в смертельно опасные приключения, чтобы затем вести себя так, как будто ничего не случилось. Стоило девочке подумать о полиции или еще чем-то таком, как начинали сниться сны, в которых пытали родителей, отчего наутро постель была мокрой. В этот раз все было, вроде бы, как всегда, но внезапно что-то изменилось.

Во-первых, изменился Гарри Поттер, приветствуя Гермиону, как королеву, она по телевизору видела, во-вторых, смотрел мальчик на нее с обожанием, что было необычно и об этом надо было рассказать Дамблдору, вот только сам Гарри выглядел так, как будто его не кормили все лето – сквозь кожу проглядывали кости, да и сама кожа была какой-то сухой. Впалые щеки, все как на картинках в исторической книге. Она вываливала на мальчика, который, судя по голодным глазам, просто хотел кушать, свои знания, но в какой-то момент вдруг исчезло то, что заставляло девочку. Осознав, что больше ее ничто не принуждает вести себя неправильно, Гермиона разрыдалась. И тут Гарри ее обнял, начав говорить о том, что обидевшие ее будут уничтожены. И с такой ненавистью мальчик это говорил, что плакать хотелось только сильнее – он хотел ее защитить!

Пришлось считать поверхностные образы, потому что иначе было трудно понять, что происходит. Великая Грейнджер, оказывается, была совсем одна против всех врагов! Ее никто не защищал! Тут уже и я призадумался, понимая, что в Хогвартсе девочка опять окажется в полной власти этого уэльсца, чего допускать нельзя, потому что это же Великая Грейнджер! А уэльсцев вообще хорошо бы всех уничтожить, жалко, что пока нельзя. Поэтому я прижал Гермиону к себе, и тихо проговорил формулу взятия магглокровки под опеку волшебной семьей, неожиданно что-то ярко вспыхнуло, отчего поезд сильно дернулся. Достав из кармана артефакт, защищающий от внушения, некоторых зелий и подчинения, я осторожно надел его на Великую Грейнджер.