Автор книги: Вирел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Имя этого воителя было стёрто из истории и их его памяти. Сейчас его знали по тому имени, которое ему дал Король Мёртвых. Таран — Разрушитель Крепостей.
Взмахнув своим жутким оружием, он нанёс оглушительный удар по окованной сталью массивной деревянной двери.
С неё тут-же посыпались щепки, а петли, должные выдерживать удары осадных орудий, предательски заскрипели.
Этот удар заставил всех защитников крепости затаиться. Некоторые, даже, перестали дышать.
Страх полностью завладел их душами, изгоняя последние остатки героизма и воли к победе.
И вот следующий удар. Даже Герцог Лойс вздрогнул, услышав его.
Дверь скрипела всё громче. Стальные прутья, укреплявшие дверь гнулись, а в стороны разлетались уже не только деревянные щепки, но и каменная пыль. Дверь вот-вот сойдёт с петель…
И последний удар. Дверь с грохотом рухнула на каменную брусчатку, являя отступившим за баррикады защитникам того, кто столь быстро и легко расправился с дверью, защищавшей эту крепость долгие века. Фантазия герцога уже рисовала ему то, как прямо за бронированным исполином в открывшийся проход ринется орда мертвецов, и заполонит собой весь внутренний двор, оставляя его людей совершенно беззащитными.
Все присутствующие готовились к худшему.
Однако, этого не произошло. Рыцарь поставил палицу бойком на землю, и поклонился. Из-за его спины вышел мертвец, закованный в броню, похожую на броню остальных. Но сделанную куда более искусно и с большим почтением.
Его голова была покрыта капюшоном, а на лице красовалась металлическая маска в форме черепа.
Герцог понял, что перед ним ни кто иной, как Король Мёртвых.
— Стена! — крикнул мужчина, и прямо по середине внутреннего двора появилась магическая прозрачная завеса, мерцающая золотыми переливами.
Это и была его последняя надежда. То, что должно сдержать нежить тогда, когда крепость почти падёт. И то, что солдаты его родины так и не успели применить во время войны, ибо их принц капитулировал раньше.
Повелитель Нежити подошёл ближе к стене, после чего осмотрелся. Его пустой взгляд остановился на несчастном герцоге.
— Ты и вправду думаешь, что тебе это поможет? — спросил он, и все присутствующие ахнули. Но ахнули не от страха, а от того, что в голосе мертвеца не было ни злобы, ни презрения… не было никаких ярких эмоций. Только усталость. Бесконечная усталость существа, которое пробыло в своём неестественном состоянии слишком много времени, чтобы чему-то удивляться, или на кого-то гневаться.
— Поможет хотя-бы сдержать твой натиск! — молвил Лойс, выйдя вперёд своих солдат.
Король, в свою очередь, подошёл к барьеру вплотную.
— За что ты сражаешься? — спросил он, глядя мутными, едва заметно мерцающими глазами в глаза герцога.
— За честь.
— За честь? — мертвец почти усмехнулся. Но, металлическая маска, и пропитанный усталостью голос подавили и эту незаметную искорку эмоций.
— Да! За честь моего отца, моей страны, и мою собственную! Тебе, проклятое чудовище, этого не понять!
Мертвец лишь вздохнул, и вновь окинул взглядом волшебную завесу.
— Значит, твоя честь важнее благополучия и жизней твоих людей?
— Что?
— Я же предлагал сдаться, и сохранить твои и их жизни… Равно, как предлагал и твоему королю. Но вы, своими разговорами о чести и правосудии… О том что правильно и неправильно, только обрекали своих же подданных на смерти и лишения в войне, которую не были способны выиграть с самого начала.
— Что ты такое несёшь? Ты думаешь, что нормальный монарх бы сдал свою империю врагу просто так? — Лойс был готов сорваться, и переступить защитную черту, лишь бы лично ударить того, кто сейчас смеет подвергать сомнению благородность его мотивов.
Но странное подсознательное чувство не позволило ему этого сделать.
Несмотря на то, что Король Мёртвых не гневался, и не проявлял нарочитой агрессии, всё нутро мужчины трепетало и верещало о том, что ему следует опасаться. Даже сам воздух близ него, будто, становился тяжелее и холоднее. Что-то внутри мертвеца было. Что-то странное и что-то могущественное. То, что и обеспечило ему власть над нежитью.
— Нормальный монарх должен, в первую очередь, ставить жизнь и благополучие подданных, а не свои личные амбиции и идеалы. Ты-же, как и твой король, в первую очередь ставите свою, так называемую «честь» превыше всего остального, — голос мертвеца по-прежнему не имел никаких эмоций. И это злило Лойса. Но больше его злило то, что среди его солдат поползли шёпотки. Шёпотки согласия. И, наконец, он не выдержал.
— Да что ты, замогильное отродье, можешь знать о благополучии, и о том, что должен делать настоящий монарх? Ничего! Ты ничего не знаешь ни о живых, ни о чести, и не о том, что есть обязанности правителя!
Король промолчал. Однако, сам воздух вокруг него потемнел, и похолодел.
Лойс почувствовал на себе странное, потустороннее давление. Словно множество призрачных рук своими костяными пальцами касаются его сердца и души, заставляя страх в них становиться всё сильнее и сильнее.
Поначалу, мужчина не понял, что это за чувство, но через мгновение осознал… Он разгневал мертвеца. Разгневал не на шутку, и пусть он не дрогнул, но само его нутро кричало об этом, выплёскивая враждебную ауру на всех присутствующих.
— Что-же… — вздохнул мертвец, — Я докажу тебе, что многое знаю об обязанностях монарха. И о чести тоже… Но самое главное, я познакомлю тебя с правосудием смерти!
Внезапно, Повелитель Нежити выхватил из-за спины меч. Точнее кусок металла, по форме напоминающий меч. Больше это походило на кусок руды с острыми изломанными гранями, который шутливая природа породила в форме длинного меча с крестовидной гардой.
В саму гарду был инкрустирован голубой камень, испускающий заметное слабое свечение.
Мертвец сделал выпад, и кончик его клинка вонзился прямо в магическую стену, и та пошла энергетическими волнами.
В месте соприкосновения, магические потоки искрили, и издавали давящий на уши, и заставляющий сводиться зубы скрежет и свист.
Магическая завеса начала мерцать, и каждый из живых понял, что она слабеет.
— Всё конечно в этом мире, — говорил мертвец, усиливая нажим клинка, — Камень обращается пылью… Растения усыхают и гниют. Люди стареют и умирают. Также и с империями. Ни одна из них не будет стоять вечно. Ни один монарх не будет вечно править… Так почему же вы, смертные, постоянно об этом забываете, учитывая, что ваш век столь недолог?
И вот, волшебная стена пала. Последний рубеж защиты был пробит. И пробит не нескончаемыми ордами врагов, а лишь одним из них. Их вечным правителем.
Герцог Лойс смотрел на это, и осознавал, что меч сам выпадает из его руки. Это был символ. Символ его поражения. Символ падения молодой, но гордой империи.
Солдаты бросились внутрь крепости, к тем, кого должны были защищать, надеясь провести последние минуты жизни со своими близкими. А за ними устремилась нежить.
Лязгая доспехами, и скребя по брусчатке подкашивающимися ногами, они рвались за бегущими солдатами только для того, чтобы жестко и кроваво убить.
— Смотри к чему тебя привела твоя самонадеянность, Герцог, — прошипел Король, смотря на то, как его умертвия раздирают последнего из солдат, не успевшего зайти внутрь, — И всего этого можно было избежать.
Лойс поник. По щекам предательски текли слёзы. Сил в руках почти не осталось. Он, было, принял свою участь. Но одна мысль помогла ему прийти в себя.
— Зато я исполнил клятву… — тихо промолвил он, поднимая с земли меч, — И они исполнили!
Он попытался наотмашь ударить врага, и срубить его голову, но у него не получилось. Этот глупый и отчаянный выпад был стремительно отведён в сторону мечом властителя нежити. И после этого на зеркальном лезвии остался заметный след от ржавчины и стремительного окисления металла.
— Только вот оно того не стоило! — ответил ему мертвец, и одни движением вонзил острие клинка в грудь мужественного герцога. Панцирный нагрудник промялся под ним, словно бумага.
Лойс почувствовал, как руки начало жечь, а затем он и вовсе перестал их чувствовать.
Кое как он мог отойти от Короля, и скинуть латную перчатку… Под ней он увидел иссохшую, и почерневшую от стремительного некроза руку. А там, где меч пробил его броню была дыра вовсе не от клинка, а от насквозь проевшей металл ржавчины.
— Теперь ты будешь медленно умирать и заживо разлагаться, — пояснил мертвец, обходя Лойса, мерно чеканя шаг, — Таково свойство всего сущего.
— Ты чудовище.
— Без чудовищ не было бы героев…
К королю мёртвых медленно подошёл мертвец. Тот самый, с посохом и бородой.
Совершенно не обращая внимания на стонущего и сыпящего проклятья герцога, он поклонился, и ударил посохом о землю.
— Да, Привратник? — обернулся на него Король, и тот сразу же разогнулся.
— Мой Король, Феникса нигде нет. Мы даже не чувствуем её.
— Значит вся эта бравада была для того, чтобы дать ей сбежать…
— Именно, мой король. Что нам теперь делать?
— Отправь на её поиски Преследователя! Она не могла далеко уйти!
— Но если она решиться улететь?
Король Мёртвых развернулся на месте, и подошёл к своему слуге как можно ближе.
— Привратник, — тихо начал он, — Если она попытается улететь, то мы её сразу почувствуем. И тогда Преследователь сможет её настигнуть. А вместе с ним и мы.
Бородатый мертвец понимающе кивнул, и, казалось, ухмыльнулся бы, если бы его губы не иссохли и не обратились в прах многие века назад.
— Тогда я немедленно отдам приказ Бессмертной гвардии прочесать все места, где есть живые! — ответил он, уже собираясь уходить.
— И подай моего коня. Более я не намерен её упускать!
========== Часть 3 - Путь Короля ==========
Когда один из сопровождавших её магов споткнулся, и начал с опаской оглядываться назад, туда, где была крепость, Принцесса-Феникс поняла, что Герцог Лойс потерпел поражение.
Увы, но она была готова к этому. Готова потому, что за то огромное, бессчётное время её бегства, девушка успела уяснить, что просто так мертвецов не остановить. И уж тем более не победить. Не людям уж точно.
Да и другие расы и народы, бывшие намного сильнее, умнее, и могущественнее людей, так или иначе, проигрывали нежити. Ту вела злая воля их повелителя, а тяготы смертной жизни уже давно обратились для них лишь отголоском постепенно теряющейся памяти. Чем-то, далёким, и напрочь забытым.
Да и сам король мог поднимать любых мертвецов к себе на службу, а потому его армия никогда не уменьшалась, но всегда пополнялась всё большим числом солдат, каждый из которых становился всё уродливее и смертоноснее прошлых.
В прочем, это осознание не мешало ей таить в себе злобу и обиду.
Хотелось бросить всё, дать волю своей силе, распахнуть огненные крылья, и вернуться к крепости, и сразиться с Королём Мёртвых лицом к лицу! И, может быть, у неё был получилось! Огонь всегда справлялся с умертвиями, ибо он есть сама жизнь. Её главное воплощение.
Но, всё же, дать волю эмоциям она не решалась. Она понимала, что не справится с Королём Мёртвых так легко, как это было в её фантазиях. Такого врага нельзя недооценивать.
А если она потеряет контроль над эмоциями, то и её сила вырвется наружу. А если это случится, кольцо на её пальце обратится металлической пылью, и тогда чары, скрывающие её душу спадут, и вся нежить, коей по округе наверняка бродило не мало, ринется к ней.
— Идёмте, принцесса, — молвил один из магов, сопровождавших её, когда, наконец, перевёл дух, и оставил попытки смотреть назад.
— Вы тоже почувствовали, как магия от резонировала в воздухе? — уточнила она, надеясь, что ощущение её подводит.
— Увы, да… — выдохнул он, вновь начиная озираться. Видимо, он тоже решил, что предчувствие его обмануло, — Видимо, наш Герцог пал…
— По крайней мере, он пал исполняя клятву, — вдруг заговорил второй колдун, до того всю дорогу идущий молча, — А это очень важно для людей чести.
— Надеюсь, что он в конце думал также, — протянула девушка, глядя на небо, и выискивая Преследователя.
Она знала, что после взятия крепости Король направит на поиски именно его.
Но фигура в тёмных доспехах и с крыльями из чёрного пламени так и не появилась. Это обнадёживало.
Когда они спустились с заросшего густым лесом холма, пред ними предстала огромная, кажущаяся бескрайней степь, поросшая невысокой, уже медленно увядающей к скорому приходу осени травой.
Только небольшая река, больше сравнимая с ручьём, проходила сквозь каменистую землю, и также устремлялась в даль, откуда веяло прохладным, пахнущим солью воздухом.
— Рядом море? — вскинула бровь девушка, понимая, что никаких признаков моря она не видит.
— Да. Это травянистое плато находится на вершине утёса, который наши предки считали «Краем Мира». За обрывом, что в далеке, уже море, — объяснил ей один из колдунов, шумно вздыхая, и наслаждаясь прохладным ветром.
— И зачем мы пришли именно сюда?
— Мы подготовили в одной из пещер под горой корабль. На нём вы сможете уплыть в Ёзефку, — уточнил второй, не забывая при этом почтенно кланяться. Никто из тех, кто дал ей кров не забывал, что она принцесса. И от этого было забавно.
Забавно от того, что сама она уже начала забывать об этом…
Вдруг, все трое почувствовали, как само пространство исказилось. Словно недалеко от них появился разлом в самой реальности. Птицы затихли, а ветер, вдруг, переменился, и стал нехорошим.
До носа девушки дошли нотки запаха гнили, тлена, и влажной могильной земли. Жуткое осознание показалось громом среди ясного неба: Её нашли.
И правда, прямо из-за тех деревьев, где совсем недавно шли они, появились закованные в шипастую и уродливую броню тонкие сгорбленные фигуры. Хромая, и спотыкаясь о собственные ноги, они шатались, медленно крутили головами, пытаясь зацепить взглядом хотя-бы одно живое существо.
А прямо за ними, на коне, ехал закованный в чёрную, местами покрытую белёсым налётом броню скелет. И именно этот скелет своими пустыми глазницами обнаружил беглецов.
— Вот они! — прохрипел потусторонним голосом мертвец, и сопровождавшие его умертвия, тут-же, сорвались с места, совершенно забывая о том, что ещё мгновение назад путались в собственных конечностях, и двигались очень неповоротливо.
Колдуны тоже побежали. Побежали от подступающей нежити.
Их не волновала даже их старость, уже давно сделавшая их медленными и немощными, что уж говорить о той, кого они должны были защищать.
Принцесса осталась на месте, и смотрела в бездушные глазницы скелета, ожидая узреть в них хотя бы отголосок присутствия их извечного господина.
И мёртвый гвардеец это понял. В отличии от его сопровождения, и несмотря на то, что от его тела остались лишь иссохшие кости, его сознание было ясным.
Вытащив меч из ножен, и спешившись, он начал медленно подступать к фениксу, не сводя взгляда.
Солдаты же Неумирающей Армии ринулись за колдунами, дабы они не помогли девушке в самый неудачный момент.
— На сей раз тебе не сбежать… — процедил скелет, — Наконец-то наш поход закончится, и мы обретём покой!
— Я тебя разочярую, костлявый, но я не собираюсь становиться овечкой на заклание!
— Боюсь, выбора у тебя нет! — молвил скелет, и сорвался с места, замахиваясь тонким лезвием клинка.
Девушка едва успела увернуться от размашистого удара, и отступить в сторону.
Следующий удар был уже за ней. Выхватив висящий на поясе топор, она сделала ещё пару шагов назад, и, что было сил, бросила его прямо в голову своего противника.
С глухим стуком он вонзился в лобную кость. По ней, вплоть до глазницы, пошли трещины, и глазницы гвардейца погасли.
— Проклятье… — прохрипел он падая на колени, и хватаясь за рукоятку топора.
Решив не ждать, когда враг придёт в себя, феникс побежала. Бежать нужно было что есть сил, ибо она знала, что раз гвардеец здесь, то и Преследователь скоро прибудет. А вместе с ним и Король Мёртвых собственной персоной.
Но, у мёртвых солдат были другие планы.
Расправившись с колдунами, которые даже не пытались оказать сопротивление, мертвецы развернулись, и начали окружать девушку, лишая её возможности бежать.
— Держать строй… Не сдаваться… За Империю… — бубнили они, глядя на принцессу лишёнными сознания, мутными глазами. Это были не команды, и не попытка сгруппироваться. Это были лишь отголоски их сознания. Их прошлых личностей, которые уже давно были стёрты. Либо самой их посмертной природой, либо тёмной волей их господина.
Отступать было некуда. Позади, прейдя в себя, подступал гвардеец, а впереди ощетинившейся клинками стеной подступали солдаты.
Она, конечно, могла взлететь. Могла распахнуть огненные крылья, и взмыть под пасмурное небо, оставляя врага позади, как делала это всегда, но сейчас это было опасно.
Она боялась, что существо, бывшее ей братом, перехватит её в небе, и своим костяным хлыстом лишит её крыльев.
Но деваться было некуда. Сложив на груди руки, она воззвала к самой своей природе. Природе самого огня. Самой жизни.
