Текст книги "Плеть и веревка (СИ)"

Автор книги: Vilen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– РОН!!!

Драко наконец-то заметил – Грейнджер глядела сквозь него, на своего ненаглядного Уизли. Малфой развернул метлу и увидел, как Рон беспомощно падает на землю, а в воздухе возле колец Грэхэм чуть ли не танцует от счастья с битой в руке. А Гермиона уже бежала на поле к Рону, что корчился от боли. Прямо перед лицом Драко промелькнула красная мантия, и раздался голос комментатора:

– Гриффиндор победил! Что ж, достойная компенсация за сломанные кости Рональда. Надеемся, Слизерин, это будет для вас уроком. Гарри Поттер вновь принес своей команде 150 очков, и тем самым – победу! Уизли, только не радуйся так сильно, не стоит.

Для Драко всё было, как в бреду. Он спустился на землю и молча стоял в стороне. Блейз свирепствовал: он вмазал Грэхэму и громко послал весь Хогвартс в пресловутое место. Поттер, Грейнджер и вся их команда по квиддичу склонились над охающим Роном, и Драко подумал: неужели он выглядел так же жалко, когда получил пару царапин на втором курсе? Уизли положили на носилки, подняли их в воздух заклинанием и в почти траурной обстановке левитировали к замку. Гарри и Джинни, взявшись за руки, шли следом. Рядом с «постелью» Рона семенила Гермиона. Она так крепко сжимала его руку. А в голове Малфоя опять вспыхнуло воспоминание – когда Грейнджер с такое же силой сжимала его руку в Выручай-комнате. Драко развернулся, глядя теперь в спину этим четверым. Поттер поглаживал по спине Джинни, а Гермиона, плача с такой же мощью, как и лил дождь, поцеловала Уизли в тыльную сторону ладони и прошептала одними губами что-то вроде: «Всё будет хорошо». По крайней мере, её дрожащий рот скривился, словно это были именно такие слова.

– Все в раздевалку! – проревел Блейз.

Драко вздрогнул, устало прикрыл глаза и пошел под крышу.

Все в испуге шарахались, когда в раздевалку влетел, как смерч, капитан команды. Грэхэм – здоровяк Грэхэм – предпочел спрятаться за своим шкафиком, нежели показываться Забини.

– Вы остолопы! Ну, кто так играет?! Да выпусти мою двоюродную сестру-малявку на поле, и та сыграла бы лучше! Бездельники! Я столько часов угробил на тренировки с вами, а мы занимались в любую погоду! Так где же всё это, м? – он запустил мокрой мантией в стену. – Может, ты мне скажешь, Гойл? Гойл, не способный покалечить ни одного вонючего гриффиндорца? Или, может, Грэхэм? Грэхэм! – он кинулся к шкафчику громилы и пихнул того к стене. – Объясни мне… потому что я отказываюсь понимать… Ты родился тупым или как?

– Н-нет, Блейз, – пробасил парень.

– Н-нет, Блейз, – перекривлял его Забини. – Я же сказал тебе: сбей Поттера с метлы! ПОТТЕРА! ПОТ-ТЕ-РА!!! Нахрена ты сбил Уизли? Теперь мы проиграли, и это полностью твоя вина!!!

– Но… разве не Малфой должен был словить снитч? – замялся Грэхэм.

– Он должен был словить снитч только после того, как ты собьешь Поттера! – орал Блейз. – А ты сбил вонючку Гарри, а?

– Н-нет…

– Тогда заткни свою смердящую пасть и скройся с глаз долой! Все скройтесь! Не умеете играть, паршивцы! Я найду другую команду, – зло сказал он, когда дверь за последними выходящими закрылась.

– Прости, что не смог поймать снитч, – сказал Драко.

Он все ещё стоял у своего шкафчика. Всё это время, пока Блейз бесновал и носился по раздевалке, как ужаленный, Малфой просто стоял и смотрел вперед, куда-то в пустую стену. Он словно был мыслями не здесь, опустошенный и обиженный на самого себя за несостоятельность и трусость. Почему он запаниковал, когда Грейнджер выбежала на поле? Когда она помогла Поттеру? Перед началом игры его задело, что Пэнси теперь с Блейзом. Но когда он увидел Гермиону во время игры, так близко… Мерлин, да что же это?!

– Я не злюсь на тебя, Драко, – успокаиваясь, ответил Блейз. – Мне просто до чёртиков обидно, что мы никак не можем победить. Радует только то, что мы сейчас неплохо развлечемся с Грейнджер, – он скрутил мокрую одежду и повесил на руку. – Видел, как она лезла к Уизли? Меня чуть не вырвало.

Драко сжал челюсти.

– Да, меня тоже.

И на этот раз он был действительно согласен.

– Ты так пойдешь? Хочешь помыть полы в Хогвартсе? – ухмыльнулся Забини, подходя к другу.

– Да плевать, – отмахнулся Малфой.

– Знаешь, я давно простил тебя, – вдруг сказал Блейз, и Драко восторженно посмотрел на него. – Правда, я тебя понимаю. Такой соблазн, понежиться криками грязнокровки! Я бы и сам не устоял, будь я на твоем месте. Я просто хотел услышать от тебя эти слова, что я по-прежнему твой друг и что я тебе нужен.

Драко впервые за долгое время искренне улыбнулся.

– Ты мой лучший друг. Ты всегда будешь мне нужен.

– Но я сейчас очень зол из-за проигрыша, и мне нужна… эм, «подушка для битья». Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, – и они оба хищно усмехнулись.

Драко закрыл глаза и, сосредоточившись, приказал Грейнджер бросать все дела и идти к Выручай-комнате. Бросив свою мокрую форму прямо в раздевалке и насучив простую футболку и джинсы, Малфой направился прямиком на нужный этаж. Блейз обещал подойти чуть попозже – ему хотелось раздобыть спиртное по случаю такого события. Драко поднимался наверх, отсчитывая ступеньки, повороты, закоулки, окна. Ему хотелось отвлечься от происходящего, но куда бы он ни смотрел, всегда видел лишь одно: полупрозрачная Грейнджер целует окровавленные костяшки пальцев Рона и шепчет, что всё будет хорошо. Промокшая, в дурацком дождевике. И плачет. Малфой не пытался объяснить себе, почему в сознание так вбилась эта картинка. Но его внутренний зверь – ярость – становился всё сильнее после очередного наплыва воспоминаний. Он пытался даже представить Забини и Паркинсон целующихся, но размытая картинка их прелюдии все равно искажалась и превращалась в Гермиону. Она смотрела не на него. Говорила не с ним. Почему так?

Но ведь тогда, на обрыв к Черному Озеру она пришла.

Мозг глупо подкидывал идеи в отчаянии, и Малфой старался разгонять эти мысли, словно это было вообще возможно. Сердце противно ныло в груди, в горле пересохло, а руки пробила дрожь. Как приступ паники. И он начал задыхаться. Опираясь на стену, Драко медленно плелся по коридору, подбадривая себя лишь мыслью о том, что сейчас придет Блейз с бутылкой спиртного, и тогда наблюдать за муками Грейнджер станет намного легче. А он хотел наблюдать.

Губы растянула улыбка, такая сумасшедшая, такая злая. Малфой отпрянул от стены и сжал кулаки. Радужные круги перед глазами исчезли, и он увидел впереди Гермиону. Щеки были пунцовые, мокрые волосы прилипли к лицу, дождевик шуршал от каждого её вдоха, поджатые губы уже побелели. Она вытащила руки из карманов и пихнула Драко в грудь.

– Зачем ты это делаешь?

Он лишь рассмеялся.

– Бедняжка, ты злишься, что я оторвал тебя от важных дел?

– Любое дело важнее тебя!

– Например, минет этому рыжему? – хмыкнул Малфой, сев на подоконник.

Гермиона стала ещё краснее, чем была. И Драко был готов поклясться, что она не была такой фурией, даже когда он лишил её невинности. Грейнджер подлетела к подоконнику и снова пихнула его с такой силой, что затрещало стекло в каменных проемах.

– Как ты смеешь? Тебе мало физически унижать меня?! – взвизгнула она.

– Поскольку я не буду тебя сегодня физически унижать…

– Тогда зачем ты позвал меня? – перебила его Гермиона.

Драко слез с подоконника и медленно пошел на девчонку, и та в смутном страхе начала отступать назад.

– Возможно, – с толикой торжества прошептал Малфой, – я не так выразился. Сегодня не я буду тебя физически унижать.

Грейнджер смахнула стекающие по щекам слезы.

– Тогда кто?

Драко снова рассмеялся.

– Вот уж не думал, что ты так расстроишься, узнав, что это не я. Но ты не переживай, с тобой будет развлекаться мой добрый друг.

– Блейз? – Гермиона прикрыла рот рукой. – Нет! Я ему этого не позволю! Ты же всегда старался защитить меня от него, помогал! Драко, вспомни… Ты спас меня в лесу, заступился, напал на него!

– И я понял, что это было безрассудно, – холодно сказал Малфой. – Ты того не стоишь.

Гермиона вжалась в стену и закрыла глаза, уже не вытирая слезы, что градом катились из глаз.

– Вы так хотите наказать меня за победу Гриффиндора? – выдохнула она.

– Нет. Мы просто пользуемся своей возможностью хорошенько оттрахать тебя, – он приподнял её лицо, обхватив в свои огромные ладони. – А скажи-ка мне, Грейнджер, почему ты так переживала за Уизли? Так дрожала над ним. У него пустяковый перелом, я уверен.

– Он мой друг.

Драко повел бровью. Он не поверил, конечно. Потому что говоря эти три слова, Гермиона сглотнула, поджала губы и отвела взгляд. Даже первокурсник догадался бы, что она врет.

– Друзья не так себя ведут.

– Откуда тебе знать, как ведут себя друзья?!

Она тряхнула головой и отстранилась. Малфой хотел заставить её посмотреть ему в глаза, но Гермиона упрямо отворачивала голову и отводила взгляд. Она уперлась одной рукой ему в грудь, когда он навис над ней, заставляя вжиматься в стену со всей силы.

– Почему ты так дрожала над ним, Грейнджер? – прошипел Драко.

– Он мой друг, – твердила она.

– Ложь.

– Какое твое дело, почему я дрожала над ним? Тебя это будет касаться в последнюю очередь, даже Филчу я бы рассказала раньше, чем тебе.

– Забавно, потому что я уже знаю правду.

– Вот как? – ухмыльнулась она, всё так же сверля взглядом пол.

– Весь Хогвартс знает. Все это видят, Грейнджер. Меня, например, тошнит от ваших нежностей. Понимаешь, Грейнджер? Из-за вашей мелодрамы меня выворачивает. Ты же понимаешь, к чему я веду?

Она, наконец, поднялся взгляд. Ох, лучше бы не поднимала. Драко поразился, откуда в ней столько злобы и ненависти. Глаза метали молнии, горели небесным огнем.

– Вы накажете меня за то, что вам это противно. Как будто я виновата в ваших предпочтениях…

– Верно, всё верно, – оскалился Малфой. – Умница моя.

Он потянулся к Гермионе, но та снова опустила голову. На лестнице послышались шаги и бодрое звяканье бутылок. Драко быстро отошел от Грейнджер и глубоко вдохнул, с ужасом признавая, что его футболка уже вся пропиталась ароматом этой грязнокровки.

– Ну, что, все в сборе? – оповестил всех Блейз, показывая перед собой две бутылки коньяка. – Можем приступать?

Гермиона брезгливо поморщилась и опустила глаза.

– О, деточка, не надо делать вид, что тебя это не касается, – вздохнул чернокожий. – Мы все сегодня повеселимся.

– Это без меня, – прошипела она.

Блейз в один миг придавил Грейнджер к стене, его белая рубашка сразу прилипла к телу, когда он торсом прижался к дождевику. Уперся руками с бутылками по обе стороны от испуганного лица и убийственно улыбнулся.

– Милая, мы хотим поздравить тебя с победой. Мы так рады за Гриффиндор…

– Может, приступим уже к делу, а не будем трепаться без толку? – перебил его Малфой.

Забини резко оторвался от девчонки, скривился от отвращения, поглядев на рубашку. Гермиона умоляюще посмотрела на Драко, но тот лишь ухмыльнулся и покачал головой.

«Не надейся. Я больше не буду тебя спасать».

И Грейнджер замолчала. Прекратила нашептывать проклятья, всхлипывать и вытирать слезы, смотреть на Блейза и метать в него воображаемые молнии. Она лишь разочарованно вздохнула, когда Драко привел их в уже знакомую комнату. Здесь по-прежнему стоят тяжелый душащий запах афродизиака, вишневые простыни были смяты, на полках дальней черной стены валялись плети и наручники, а в душевой мерцал огонек свечи. Блейз бросил бутылки на кровать, потер ладони с забористой улыбкой принялся осматривать каждый уголок. На секунду Драко пожалел о том, что согласился на это, но снова взглянув на Гермиону, он понял, что давно не испытывал такой жажды. Каким бы трусом он ни был, ярость и алчность была ему присуща.

Гермиона сбросила дождевик на пол, стащила через голову промокший насквозь свитер, оставшись лишь в лифчике, и села на кровать рядом с Блейзом. Тот даже удивился.

– Ну, и что это значит? У тебя есть коварный план, а, грязнокровка?

– Нет, – она упала на подушки, вытащив палочку и высушив заклинанием джинсы, – просто не хочу опять жаться в угол. Вы будете издеваться надо мной, этим меня не удивишь.

Блейз среагировал быстро: раздвинув коленом её ноги, он устроился между них, положив голову на живот. Гермиона закрыла глаза и закусила губу. Драко усмехнулся и взял с постели одну бутылку, откупорил её и сделал большой глоток. Он больше не чувствовал ревности, не могу даже заставить себя ревновать её к Забини. Не к нему. Не ёё.

– Я могу приступать? – глядя на Грейнджер, лукаво спросил Блейз.

Она так глубоко вдохнула, что под кожей стали дотошно видны ребра. Забини успокаивающе погладил её по животу.

– Что ты будешь со мной делать? – чуть ли не задыхаясь от стыда, спросила Гермиона.

Руки Блейза обхватили её бедра, он подался вперед, поднимаясь теперь над всем её телом.

– Милая, я доставлю тебе удовольствие, а потом ты доставишь удовольствие мне. Хочешь, можем выпить для начала? Я знаю тебя, знаю, что тебе понравится, – он легко провел пальцами промеж грудей. – Я ненавижу Гриффиндор, ненавижу грязнокровок, ненавижу тебя. И поэтому я сделаю всё, чтобы ты осталась мною довольна.

– Тогда точно выпьем.

Драко сделал ещё глоток и сел в кресло напротив кровати. Он склонил голову набок и изучал тонкое тело Гермионы. Мокрые кучерявые волосы, падающие на костлявые плечи, выступающие ключицы, очерченная грудь, бледная кожа, худые запястья. В полумраке свечей её кожа казалось великолепно сияющей и даже загорелой, а черное белье на фоне вишневой постели делало её невероятно соблазнительной. И Драко нравилось, как вспыхивал огонек желания в её карих глазах, когда Блейз протянул ей бутылку, когда он расстегнул её джинсы, когда гладил по спине, а она послушно выгибалась подобно кошке.

– Если хочешь забыться, пей много и залпом, – наставлял её Забини.

Грейнджер послушно кивала, продолжая хлестать коньяк. Она шипела, кашляла, но продолжала пить. Видимо, осознание предстоящего для неё было неумолимо. Малфой посмотрел на свою бутылку: он выпил лишь пятую часть, а по телу уже разлилось благородное тепло. Спиртное быстро опьянило его разум, и душа требовала безумств. Что до Блейза и Гермионы, они мигом осушили бутылку. Грейнджер, вся красная от жара, подтянулась к спинке кровати, крутя горлышко бутылки между пальцев, а Блейз очерчивал поцелуями её шею. Он откинул её густые волосы назад, просунул одну руку ей промеж ног, скользя по внутренней стороне бедра через джинсы, а Гермиона запустила свободную руку ему в волосы, как кошка массируя затылок и прикусывая губы. Драко почувствовал тягучий толчок возбуждения внизу живота.

Блейз перевернул Гермиону, и теперь она сидела на нем, вылизывая последние капли по каемке бутылки, а он засунул руку сзади ей в джинсы, притягивая девушку к себе, сжимая за зад и громко рыча. Грейнджер уперлась руками в стену и сладко застонала, когда Забини прижался к ней пахом. Малфой сделал ещё пару глотков коньяка для храбрости.

И тут… он даже не понял, как всё успело произойти так быстро… Грейнджер разбила бутылку, и приставила эту «розочку» к горлу Блейза, коленом сильно надавив на выпирающий через штаны член. Забини скорчился от боли, но не шевелился; по смуглой шее уже стекала кровь. Гермиона яростно посмотрела на него, потом на опешившего Драко.

– Если кто-то из вас дернется или достанет палочку, я убью его, – она снова ткнула острием в шею Блейза.

– Хорошо, мы не дергаемся, – Малфой поставил бутылку на пол и поднял руки. – Успокойся.

– Я клянусь, я убью его, – сказала Грейнджер, снова заплакав. – Как же я вас ненавижу! Изверги, ублюдки. У меня невосприимчивость к алкоголю, я не пьянею. Глупый, глупый Забини, – шикнула она, – думал, что если меня напоить, то я буду согласна на всё?

– Да, особенно отсосать мне, – прохрипел он, жмурясь от боли.

– Попроси об этом своего слащавого дружка, похоже, вы отличная команда. А я в этом больше не участвую, не хочу. Найдите себе другую забаву. Учебой займитесь, в самом деле. Поищите колдографии прекрасных ведьм, но не трогайте меня! У меня уже едет крыша, я на самом деле схожу с ума, потому что боюсь. Я боюсь, что в любой момент меня могут позвать два озабоченных идиота, чтобы изнасиловать. И я не могу им отказать, потому что я умру!

Драко покачал головой. Мерлин, да она самая глупая из всех гениев! Может, она все-таки пьянеет?

– Так ты, значит, не хочешь умирать? – уклончиво спросил Малфой, делая шаг к кровати.

– Можете как-то побыстрее закончить диалог? – прошептал Блейз.

– Никто не хочет умирать, – ответила Гермиона, с наслаждением царапая ровную кожу мулата.

Драко подошел к постели и сам схватил Грейнджер за горло.

– Тогда слушай приказ, моя дорогая. Выбрось осколок, слезь с дивана, залечи раны, что ты нанесла моему другу и раздевайся. Быстро!

На её лице отразилось разочарование и гнев.

– Что, думала, я забыл о нашей связи? Нет-нет, как же я мог, – лживо улыбнулся Малфой. – Ты всегда будешь моей игрушкой, Грейнджер, всегда. Не представляю, правда, как ты будешь с этим жить, но это уже не моя забота. А теперь делай то, что я велел.

Заливаясь слезами, Гермиона в точном порядке выполнила все его приказы. Блейз сразу отошел на безопасное расстояние и тут же наткнулся на изумительный набор мазохиста.

– Эй, а мне нравится эта плетка! – радостно крикнул он, пока Грейнджер стягивала нижнее белье.

– Вот сейчас и опробуешь на ней, – прорычал Драко, глядя в упор на девчонку. – Иди к стене и вставай на колени.

Гермиона послушно стала у стены. От черной, как смоль, стены веяло холодом, и вся кожа грязнокровки покрылась мурашками. Она уже собиралась опуститься на колени, как вдруг Блейз придержал её:

– Нет, милая, не надо. Драко, прикажи ей.

– О, черт, да делай ты с ней, что хочешь. Сегодня я буду зрителем.

– Только зрителем? – удивился Забини.

– Пока у меня не встанет, – он пожал плечами.

Блейз рассмеялся и поцеловал Грейнджер в висок, чуть приобнимая её.

– Вытяни руки к полке, милая, вот так…

Жесткие наручники сковали её запястья, и Гермиона опустила голову. Блейз провел по голой спине и, став сзади, опустил руку на зад, продвигаясь пальцами ещё ниже и глубже. Грейнджер зачарованно вздохнула.

– Знаешь, что, друг? Она абсолютно сухая, – печально сказал Блейз.

Драко раскинулся на кровати, стряхнув с неё осколки, подложил под голову подушки и пригубил из своей бутылки. Да, отсюда ему открывался безупречный вид на происходящее. В паху стало чертовски приятно и твердо.

– Так заставь её изнывать от желания, ты же можешь, – усмехнулся Малфой, поднимая бутылку.

Блейз гнусно рассмеялся и взял с полочки кожаную плеть.

– Знаешь, милая, – проворковал он, – я в самом деле хотел доставить тебе удовольствие. Быть нежным. Обласкать тебя, снять с тебя прекрасное бельишко и вылизать досуха. Чтобы ты стонала от оргазма. Но ты сама выбрала этот пусть. И сейчас ты будешь стонать от боли. Хотя… Кто знает, может, тебе это больше понравится?

Он размахнулся и ударил её плетью по спине. Грейнджер выгнулась и закричала. На её прекрасной коже уже проступал красный след. Блейз замахнулся снова. Потом ещё раз. И ещё. По спине Гермионы уже стекала кровь, она кричала без остановки, уже дрожали колени, и она практически висела, поддерживаемая только наручниками.

– А меня это заводит, – с наслаждением отметил Блейз. – Ведь я пьянею от алкоголя.

Он бросил плеть на пол и опустился на колени. Развел её подгибающиеся ноги и снова ввел в лоно один палец.

– Ух, а там уже не так сухо!

Драко натужено провел рукой по штанам, где под ними ныл каменный от желания член. И сделал ещё глоток. Блейз сел на пол перед Гермионой и прильнул к её влагалищу губами. Малфою не было хорошо видно, что он там вытворял языком, но через какое-то время Грейнджер начала стонать и двигать бедрами ему навстречу. Резко Блейз поднялся на ноги, разворачивая их обоих полубоком к Драко. Он пригнулся и ввел в Гермиону один палец.

– Скажи, что хочешь меня.

Грязнокровка нетерпеливо заерзала, постанывая. Щеки её покраснели, она вся вспотела, кожа покрылась мурашками, грудь ритмично подергивалась при дыхании. Блейз добавил ещё один палец и с наслаждением посмотрел, как Гермиона откинула голову назад и застонала. По её щекам не переставали катиться слезы.

– Скажи, – прорычал он.

– Я не хочу тебя! – вскрикнула она. – Я не хочу тебя.

Забини ухмыльнулся.

– Да неужели?! Тогда что же это?

Он вытащил пальцы и поднес их к приоткрытому влажному рту Гермионы.

– Знаешь, что это? – насмешливо сказал он. – Это смазка. И она выделяется у девушки, чтобы было не так больно, когда её влагалище будет разрывать огромный член. Смазка выделяется, когда тело готово к сексу. Когда тело хочет секса… И ты хочешь меня, Грейнджер.

– Зачем тебе это? – со слезами прошептала она.

– Я получаю от этого удовольствие.

– Если бы я могла сейчас врезать тебе, – Гермиона дернулась, и наручники противно заскрежетали, – или могла применить к тебе Непростительное заклинание, не сомневайся – я бы это сделала.

Блейз громко засмеялся.

– Милая, но ты же не думаешь, что я позволю тебе высвободиться, пока я в этой комнате?

– Я думаю, что это вопрос времени, – процедила она.

Блейз отошел от неё, поднял плеть с пола и легко провел ею по окровавленной спине. Грейнджер выгнулась, словно прося ещё.

– Я поражен, насколько она узкая, – повернув голову к Драко, сказал мулат. – После того, что ты с ней делал, я предполагал, что эта шлюшка уже раздолбана вовсю.

– Нет, я был аккуратен, – улыбнулся Малфой, поднимаясь с кровати.

– Но, черт, как же она вкусно пахнет. Конечно, для мерзкой грязнокровки.

Драко немного подкосило от выпитого, и шел он неровно. Приблизившись к Гермионе, он уткнулся носом ей в плечо, вдыхая знакомый аромат, а потом начал покрывать поцелуями израненную спину. Её кожа снова покрылась мурашками.

– Закончи начатое, – лениво сказал Блейз, – а я подрочу. Секса у меня хватает, но такое зрелище не каждый день увидишь, верно?

Драко не ответил. Он стал перед Грейнджер и, оттянув её голову за волосы, припал губами к шее. Проводя языком изумительные линии к ключице, он спустился к груди. Соски затвердели, а с милых губ грязнокровки срывались тихие стоны. Драко обошел её и, быстро сняв штаны, вошел. Там было потрясающе узко, тепло и влажно. Его член сразу окутала бешеная пульсация, а круги перед глазами стали ещё ярче. Гермиона, выгнув спину, сладостно вскрикнула.

– Ты смотри, а сучке нравится, – заметил где-то на заднем фоне Блейз.

Малфой вытащил член и запустил одну руку между её ног, проводя пальцами между половых губ, на секунду заходя в жаркое лоно, а потом надавливая на клитор. Грейнджер мучительно стонала. Она начала подаваться бедрами назад, пытаясь уловить движения Драко, показывая, что желает ещё и больше. Член пульсировал, готовый излиться даже от этого, но Малфой старался оттянуть этот момент. Он снова вошел в неё, и успевшие стать привычными влага и жар обдали его волной наслаждения. Он ритмично задвигался, проводя рукой по спине, возле каждого рассеченного участка кожи, стирал кровь и жадно слизывал её с пальца. Нагнулся и обхватил руками грудь Грейнджер, сжимая твердые соски, отчего девчонка едва ли не заорала. У Малфоя сносило крышу, он был готов кончить, но почувствовал, как у Гермионы внутри все начинает сжиматься, и быстро вытащил член. Грязнокровка умоляюще прижалась задом к нему, заерзала. В ту же секунда рядом очутился Блейз: он, абсолютно пьяный, отстегнул Гермиону – и та упала на колени.

– Милая, ты хотела убить меня, а за это мы всего лишь не позволили тебе кончить, – прошептал он и поцеловал её, прикусывая нижнюю губу. – Видишь, слизеринцы благороднее вас.

– Не совсем, – рыкнул Драко.

Он схватил её за волосы, заставляя приподняться. Забини захлопал в ладоши и отошел к стене, скрещивая руки на груди. Малфой приподнял лицо Гермионы и подставил к губам напряженный член.

– Я не дал тебе кончить, но обделенным быть точно не собираюсь, – комната кружилась и от выпитого, и от жара в паху. – Соси. Так, чтобы мне понравилось. Это приказ, давай.

Грейнджер послушно закивала. На красном лице засохли слезы, волосы паутинкой прилипли к щекам, капли пота проступили по всему телу, грудь призывно набухла от ласк. Гермиона обхватила одной рукой его член и принялась водить от основания к головке. Шершавый язык скользнул по уздечке, осторожно, робко, а потом она взяла его в рот целиком, жадно засасывая. Малфой откинул голову и начал двигать бедрами. Он признал мысль, что это было лучше, чем просто трахать её. Вдруг Грейнджер выпустила его член и протяжно застонала. Драко открыл глаза и увидел Блейза, припавшего сзади к девчонке.

– Извини, не смог удержаться, – улыбнулся он и вернулся к прежнему занятию.

Гермиона снова взяла в рот, работая с удвоенной силой. Похоже, то, что в этот момент ей вылизывал Забини, неплохо помогало. Язык Грейнджер был невероятно быстрым и ловким, а губы сжимали член плотным кольцом, да ещё и её рука у самого основания. Драко надоело напоминать себе, что это просто его приказ, что на самом деле она так не может, и он просто отдался этому нарастающему чувству, когда сам начал вдалбливать ей в рот, обильно кончая. А через миг Грейнджер сама зашлась в истошном стоне, вцепившись ногтями Малфою в бедра.

– Черт, как же мне нравится ублажать эту грязнокровку, – довольно произнес Блейз, поднимаясь на ноги и облизывая губы. – Но трахну я всё же Пэнси. Кстати, Драко, я так и не спросил: ты же не против, что мы с ней вместе?

И разум Малфоя почти отрезвел после этих слов. Украдкой глянув на сгорающую от стыда Гермиону, он поднял взгляд на друга и… И не нашелся, что ему ответить. Пэнси, Джинни, Гермиона. Этих девушек, что он брал силой, становилось слишком много.

– Так я прощен? – тихо спросил Драко.

– Ну, конечно. Черт, ты после оргазма выглядишь как-то странно, раньше такого не было. Что с тобой происходит?

Он совершенно не знал, что с ним происходит.

Грейнджер рядом свернулась в клубочек, уткнувшись головой Малфою в бок, и заплакала.

========== Глава 11 ==========

Драко не терпелось уехать из Хогвартса на выходные. Он выдохся за эту неделю и мечтал хотя бы на время позабыть обо всём. Грейнджер загремела на двое суток в Больничное крыло. Блейз откровенно потешался над ней, даже имел наглость придти к ней в палату и поглумиться. Он и Малфоя звал с собой, но у Драко не хватило смелости. Даже в своих мыслях он краснел перед Гермионой.

Он заметил за собой, что полностью поддавался Блейзу: всё, что бы тот ни попросил, Драко выполнял. И это затягивало с головой, но после каждого омерзительного происшествия парень словно выходил из ступора. Создавалось ощущение некого вакуума, или же будто Забини накладывал на него Империус, а после Драко не понимал, как мог такое сделать. Ему было стыдно, безумно стыдно за то, что он поставил Гермиону на колени перед собой, что изнасиловал её, что позволил Блейзу стегать её плетью. Но в тот же миг в паху появлялась восхитительная горечь и тяжесть. Малфой наслаждался тем, чего одновременно и стыдился. Этот… секс с Грейнджер, да и всё, что они вытворяли, было неправильным. Но Драко не терял надежды, что как-нибудь, когда-нибудь всё изменится, и это станет правильным.

День близился к вечеру. Малфой возвращался в гостиную из Большого зала. Коридоры были немноголюдны, и все были заняты своими делами – на озадаченное лицо Драко внимания никто не обращал. Он как раз поворачивал к лестнице, когда услышал жуткий девчачий визг. Малфой развернулся, и тут же на него рухнул Блейз. Оттолкнув с себя Забини, Драко приподнялся на локтях. Не успел он опомниться, как ему в нос впечатался кулак. Малфой хотел отползти назад, но зацепился за что-то и опять упал на пол.

– Как ты посмел?! – прозвенел над ухом знакомый голос.

Драко перевернулся на спину и увидел, как Поттер выбивает дух из Блейза. «Избранный» оказался на удивление сильный: он схватил чернокожего за горло и пихнул к стене. Собравшиеся вокруг зеваки не вмешивались, а только вопили – видимо, требовали продолжения. Драко вскочил на ноги и метнулся к Поттеру.

«Странно, что рядом нет Уизли», – промелькнуло у него в голове.

Он потянул очкастого за волосы, заставляя отпустить Блейза. Поттер замахнулся кулаком, но Драко смог увернуться. Он повторил манёвр Гарри и сам прижал того к стене. Малфой сдавил короткую шею Поттера и, наконец, воздал дань удивлению.

– Ты что, Поттер? – прошипел он.

Гарри дернулся, протягивая руки к Драко.

– Я должен… его убить… – давился гриффиндорец.

– Кого убить?

– Блейза! Я слышал… Я всё слышал!

На секунду Малфой ослабил хватку, и этого оказалось достаточно, чтобы Поттер вывернул ему руку. Драко снова оказался на полу; он почувствовал, как по виску стекает кровь.

– Не лезь в это дело, Малфой, – рявкнул Гарри. – Виноват только он.

Всё стало ясно моментально: Поттер прознал об Обете. Вот только как? Грейнджер было запрещено об этом говорить. Да и они вроде молчали. Но, чёрт, Поттер узнал и хочет заступиться. Тогда почему он выбрал только Блейза?

– Заткни свою пасть, Поттер, – прорычал Забини. – Я не собираюсь драться с тобой.

– Ну, что ты, Поттер, – зло усмехнулся Драко, поднимаясь, – подерись со мной. Я тоже виноват.

Гарри презрительно посмотрел на него.

– Ты ничтожество, Малфой. Ты всего лишь пешка в руках Забини, я уверен. Виноват только он. Чёртов вонючий…

Он хотел наброситься на Блейза, но Драко накинулся сзади, сдавив шею. Поттер зацепился и упал, и Малфой опять ударился затылком о пол. Он, обхватив ногами Гарри за пояс, перевернул его на спину, замахнулся кулаком, но Гарри увернулся, и кулак Драко с силой врезался в бетон. Малфой почти не соображал, что происходит. Поттер отпихнул его, навалился сверху и несколько раз ударил Драко в лицо и череп. Внезапно Гарри оттащили, и Малфой смог подняться. Поттер валялся на полу, а рядом стоял Блейз и потирал ушибленное запястье.

– Забини, я сделаю всё, чтобы тебя ждал поцелуй дементора, жалкий урод! – прокричал Гарри, и чернокожий ударил его в живот.

Драко приложил руку к голове и стёр кровь, капающую с бровей. Исподлобья он посмотрел на Поттера и заметил, как тот вытаскивает из кармана палочку. Малфой только и успел крикнуть Блейзу: «Берегись!», как в него полетело заклятье. Вдруг толпа утихла, Гарри оттащили в сторону коротыши-пуффендуйцы, а в центре круга остались стоять Драко и Блейз. Народ расступился, и к ребятам подошла МакГонагалл, а из-за её спины показались два гриффиндорца: один рыжий, а другой – девушка с каштановыми волосами…

Блейз сел на нижние ступеньки парадной лестницы, смотрел перед собой и сплевывал на пол кровь. Драко подошёл к нему и, ткнув носком ботинка ступеньку, сел на корточках напротив.

– Столько баллов снять со Слизерина, – шикнул Блейз, – они не имели права. Если наш факультет не победит в конце года, то это полностью вина этого очкарика.