Текст книги "Пуговка от бывшего мужа. Исцелю любовью (СИ)"

Автор книги: Виктория Вишневская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 33

Вероника

– Ме? – спрашивает Полина, указывая на себя пальчиком и поглядывая на развивающую игрушку, купленную для Матвейки. – Но мене ни на.

Малышка раскрывает ручки, негодует от моего выбора. Она в такое уже играла и из него выросла.

– Это не тебе, – улыбаюсь и показываю куколку, которую она взяла. – А вот это тебе.

– А тё? – не унимается, разглядывая деревянную дощечку с фигурками на ленте у кассы.

– Помнишь дядю? – начинаю издалека.

– Та, – бодро кивает, размахивая хвостиком. – Ли-он!

Чуть не хлопаю в ладоши. Как быстро она запомнила его имя!

– Правильно, – довольно подтверждаю. – Сегодня мы пойдём к нему в гости. И к его собачке.

– А, Зек! Иму икушка!

– Не-е-е, – тяну, с интересом играя с дочкой в угадай-ку. Кассир начинает пробивать покупки, а я продолжаю: – У Леона дома теперь живёт маленький мальчик. Ему подарим, когда придём в гости.

От этой новости Пуговка отчего-то меняется в лице. Голубые глазки становятся грустными, а головка опускается вместе с поникшими плечами.

– Матик…

– Солнышко, ты чего? – пока девушка складывает покупки в пакет, я присаживаюсь напротив доченьки, накрываю ладонями её плечики и успокаивающе поглаживаю. В последний раз я видела её такой грустной… Да никогда!

– Он теель не буит игать со мой?

Так вот что её так расстроило. Боится, что от Новака больше не будет внимания?

Не знаю, что ей ответить. Сама не уверена.

– Вы же и не играли, – улыбаюсь мягко. – А видеться мы будем.

Скорее всего, снова лгу. Не будем ведь. Фикция всего на два месяца. Если и пересечемся, то один раз – забрать свидетельство о разводе.

– Вот сегодня, например. Пойдём играть с Матвеем, Джеком, Леоном. Будет весело, не расстраивайся!

Она вздыхает. Да так тяжело, будто уже познала всё в этой жизни и дико опечалена. Чтобы приободрить её, я, расплатившись за покупку, захожу в продуктовый, покупаю мороженое, которое она хотела, а я запретила. Рановато ещё, хоть на улице и тепло. Дочка недавно переболела, но я не выдерживаю и хочу её порадовать.

Пока она доедает ванильный стаканчик, мы идём в гости к Новаку. После его предложения я невольно зацикливаюсь на месте, где он живёт. Без пропуска сюда не зайдёшь – у меня он остался ещё после того, как Леон выписал мне его в клинике. Он имеет срок годности, но мне его хватит ещё на пару недель.

Всё вокруг огорожено, кажется, даже собака мимо не пробежит.

Удивительно, что это всё находится в том же районе, где живу я. Два разных мира, чёрт.

На секунду я понимаю, почему Новак тогда предложил пожить у него. Здесь и правда намного безопаснее, чем у нас. Но не вижу смысла соглашаться. С нами пока ничего не произошло. Да, ко мне несколько раз подходили его фанатки, расспрашивая о нашей личной жизни. Как познакомились и так далее. Один из знакомых написал в социальных сетях, чтобы я взяла у Леона автограф…

А в остальном – всё нормально.

Поднимаемся в лифте на десятый этаж. Пуговка все рассматривает с восхищением, в первый раз всё-таки. Еле удерживаю её в кабинке, где она скачет от одного зеркала к другому, только смотрит, но старается вообще не дышать и не трогать пальчиками.

Останавливаемся возле квартиры бывшего мужа. Чтобы Полиночка не пошла рвать цветы на площадке, я держу её за ручку и жму на кнопку звонка.

Новак вообще дома?

Я забыла его предупредить. Звонила два дня назад.

Хм… Ну, вернёмся домой, ничего страшного.

Слышу поворот ключа. Всё же на месте.

Дверь открывается – и меня встречают Леон с Матвеем. Если второй счастливый до ужаса и начинает улыбаться при виде нас, то с Новаком всё гораздо хуже. Его словно катком переехало. Выглядит не очень… Ощущение, что уже неделю живёт с маленьким ребёнком один на один. Но прошёл всего день, да и у него должна быть помощь в виде нянечки, разве нет?

– Привет, – начинаю разговор. – Я на осмотр Джека пришла, и… вот.

Протягиваю ему пакет из детского магазина с игрушками для Матвея.

– Подарок от нас с Пуговкой.

Уголки его губ наконец-то поднимаются и украшают бетонное лицо. Он принимает пакет, отходит от двери.

– Проходите.

Взгляд летит на Полину, которая не может скрыть своих эмоций. При виде мальчика она грустно поджимает губки, чтобы не расплакаться.

Она что, ревнует? Они же знакомы всего ничего. И вдруг такая реакция!

– Привет, принцесса, – здоровается с ней Леон. И моя куколка тут же оживает, засияв. Совсем ненадолго. Когда Новак отворачивается, малышка тускнеет, смотря себе под ноги. Приободряет моё чадо только Джек, который подбегает к ней, облизывая личико. А она тихонько смеётся, обнимая его и уворачиваясь от длинного языка.

– Как дела?

Невольно оглядываюсь по сторонам. Судя по бардаку в просторной и полупустой гостиной с минимумом мебели, всё не очень.

Оу, а там что? Надкусанный огурец валяется на полу?

Тут же поднимаю его. Для пищеварения Джека не очень хороший продукт.

– Я бы сказал матом, но вдруг Полина запомнит.

– Ох, да, лучше не надо. У нас сейчас возраст, когда она впитывает в себя всё, как губка.

– Губка-а-а, – расплывается моя девочка в улыбке.

– Поэтому давай без мата.

– Тяжело, – вздыхает, падая на диван. – Няни нет, я один.

– Ого, – округляю от удивления глаза и присаживаюсь напротив него, в кресло. – И ты справляешься?

Он выгибает бровь.

– А ты как думаешь? Посмотри на меня. Ты синяки мои под глазами видела? Я с четырёх утра не сплю.

Еле сдерживаю смех.

– Дети, что ты от них хотел? – пожимаю плечами и сажаю Пуговку себе на колени. – Я тоже этот путь прошла. Ты ещё счастливчик. Не застал стадию газиков и режущихся с нуля зубов. Ползать и ходить Матвей сам научился. А вот к горшку приучать придётся тебе…

– Ты меня пугаешь?

– Да, – беззлобно улыбаюсь.

Только сейчас замечаю, как Матвей сверлит взглядом Полину. И та его в ответ.

Что, не понравились друг другу? Видимо, не удастся сегодня поболтать и придётся идти домой. Не хочу мучить своего ребёнка, если ему неприятно.

– Принцесса, ты чего? – замечает взгляд нашей дочери Новак. Только сейчас доходит, как он к ней обращается. Принцесса… Звучит мило так, тепло… – Хочешь познакомиться?

Она долго думает, а потом неуверенно кивает.

– Стесняешься?

– Тю-тють, – вцепившись в меня пальцами, лепечет она.

– Иди сюда, – похлопывает рядом с собой по дивану. – Матвей тебя не укусит.

Если я думаю, что моя дочка скривит носик и не пойдёт к нему из-за ревности, то ошибаюсь. Малютка спрыгивает с моих коленок и уверенно топает к мальчику.

Глава 34

Вероника

Полина заминается, боится подать мальчику руку. Нерешительно топчется на месте, пока Матвей сам не поворачивается к ней. Искренняя детская улыбка застывает на его губах. Он рад видеть кого-то не из взрослых. За этот месяц он наверняка уже привык к большому количеству детей, и ему может быть неуютно одному в тишине.

Протягивает ладошку Пуговке, ударяя ей прямо в лоб. На секунду пугаюсь выражения лица доченьки. Она округляет небесно-голубые глазки и чуть не плачет. Но собирается, шмыгает носом и кладёт ладонь ему на макушку, поглаживая.

– Низя, – произносит поучительно, с укором. – Та нада.

На секунду выдыхаю. Думала, что она расплачется, а нам придётся ретироваться, чтобы квартира не утонула в детских криках и слезах. Но их знакомство проходит хорошо. Поля залезает на диван, садится рядом и кивает на Джека. Показывает, как нужно его гладить, что говорить. Как самый настоящий учитель.

Испытываю гордость за свою малютку.

Мальчик в один момент вырывается из рук, и Леон отпускает его на пол. По возрасту, кажется, он уже должен ходить.

Угадала – тут же срывается с места и убегает от своего нового папы.

– Торпеда мелкая, – чеканит тот с осуждением. Но я не слышу в его словах ненависти или презрения. Только усталость.

– Ты совсем не отдыхал? – спрашиваю. И тут же чувствую, как кто-то врезается в мои ноги. Опускаю взгляд – Матвей, вытянув ладошки вперёд, просится на ручки.

– Попробуй здесь отдохнуть, – вздыхает Новак. – Он постоянно на мне висит. Я поел-то один раз за всё время, да и то с ним. Мечтаю о душе и десяти минутах тишины.

Слушая Леона, растерянно подхватываю малыша, сажаю себе на коленки. Почему он ко мне так спешил?

– Ты чего? Устал от дядьки?

Вместо ответа его крохотные пальчики касаются моей груди. Маленький наглец без спроса лезет в вырез платья, по-хозяйски сжимая кожу. Боже, и почему именно сегодня я не надела лифчик? Было дико жарко, и я решила этого не делать.

Не ожидала такого! В наглую!

Матвей прикасается губами к моей груди через платье, и я дёргаюсь, нервно улыбаясь и убирая его от себя. Становится неловко и в то же время страшно. Не только от того, что сквозь белую и влажную от слюней ткань теперь чётко очерчивается горошина.

Взгляд летит на дочку. Она насуплено смотрит на мальчика.

Всё-таки ревнует…

Я невольно вспоминаю, как Полина отказалась от груди в два года. Стала самостоятельной девочкой. Как наяву, вновь испытываю забытые ощущения – и за ребрами магма растекается. Только недавно дочь была совсем крошкой, а теперь взрослая такая… Иногда мне не хватает тех времён. Скучаю по связи, которая была между нами во время кормления.

Чёрт, я снова хочу ещё одного малыша.

Но нельзя. Пуговку бы не обделить вниманием. Порой я считаю себя отвратительной мамой, ведь и так оставляю её часто с бабушкой.

– Чёрт, прости, – ругнувшись, Новак быстро забирает сорванца из моих рук. – Забыл предупредить. У него ещё осталась старая привычка. Люба говорила, что у него есть такая фишка. Один раз он пытался укусить за сосок даже меня.

Я тихонько смеюсь.

– Люба – это?.. – решаю уточнить для полноты картины. Поведение Матвея вполне оправдано. Он же кроха совсем.

– Воспитательница из дома малютки.

– А…

– Малыш всё ещё скучает по матери. Мариса кормила его грудью.

Поправляю ткань, чтобы перестала прилипать к коже.

– Всё нормально, бывает. Маленький же.

Внимание постоянно прыгает то на Леона, сердито смотрящего на своего племянника, то на Полину. Боюсь за её состояние, поэтому, как бы я ни хотела остаться и помочь Новаку, тихо проговариваю:

– Ну, мы, наверное, пойдём. Да, Поля?

Она вдруг отрицательно качает головой.

– Есё тю-тють, – просит меня.

Странно, я ожидала, она убежит сразу же, как я ей предложу.

– Хорошо. Тогда… – перевожу взгляд на Леона. – Мы можем посидеть с Матвеем, а ты пока сделаешь все дела. На тебе лица нет. И правда не помешает в душ сходить, взбодриться.

Не представляю, как ему тяжело. Ребёнок появился внезапно. Оно и понятно, любая женщина с этим сталкивается, но… там всё иначе. Материнская связь, долгое время вместе… Привыкаешь.

А тут как снег в августе. Я удивлена, что Леон не вернул его обратно спустя час.

– Серьёзно? – не верит в услышанные слова. Кажется, для него моё предложение по эмоциям сродни с выигрышем в лотерею. Не для миллионера Новака, конечно, а для обычного человека. – Чёрт, малыш, не откажусь.

Он поднимается с места, сажает Матвея на диван. Я не успеваю упрекнуть его за обращение «малыш», как он перебивает меня:

– Мечтал о душе с самого утра. Как бабушка, кстати?

Он скачет по гостиной, снимая часы и футболку. Делает всё быстро, впопыхах, будто я держу зажжённую спичку.

– Хорошо. Не жалуется, но врач говорит не откладывать операцию.

– И когда она?

– Послезавтра, если всё будет хорошо.

– Быстро.

– Да, мы тоже удивились.

– Так, я побежал, – залетает на лестницу. Стараюсь не смотреть на него. Зачем футболку стянул? Мог бы и постесняться! Тут дети, между прочим! Правда, Полине вообще всё равно, а Матвею и подавно. – Его комната и все вещи на втором этаже, в конце коридора. Если вдруг что-то случится, всё необходимое там.

Я киваю. Посматриваю на Матвея. Пожалуй, да, мы пойдём в детскую. Там есть игрушки, да и ему бы переодеться. А то уже испачкался.

Вместе, даже с Джеком, направляемся наверх.

Полина немного удивляет своим энтузиазмом, когда вызывается переодеть Матвея. Она никогда не играла в пупсов, не было у неё к ним любви. Все валяются без дела. Однако сейчас она усердно помогает мне, ведёт пальчиками по светлым волосам ребёнка, приглаживая их, и спрашивает, что нужно делать.

Прямо как заботливая сестрёнка.

И всё-таки не сдерживает любопытства, уточняя, почему Матвей вдруг решил присосаться к её груди. К её! Маленькая собственница помнит, как сама лезла ко мне, засыпая под собственные причмокивания.

Поясняю, что это нормально. Что у мальчика нет мамы, и ему очень хочется внимания и молочка, которое она и сама любила раньше. Поля впитывает каждое слово и все понимает.

– У мя не па, а у нео ма, – приходит к умозаключению.

– Да-да-да, – удивляюсь её сообразительности.

– Бененький, – гладит с сожалением его по головушке.

Кажется, это сострадание их и сближает. Пуговка играет с Матвеем, заботливо строя из себя старшую сестрёнку или мамочку. Пока Леон тонет в ванной, а он кажется, именно это и делает, раз его так долго нет, мы спускаемся на кухню. Делаю молоко зевающему после бурных игр мальчику и невольно проверяю холодильник Леона.

Раньше он любил гадости, а я контролировала питание по его же просьбе. У спортсменов свой режим и куча протеина в рационе.

Не замечаю, как во мне просыпаются замашки бывшей жены.

Осмотрев полки, довольно закрываю дверцу холодильника. Хорошо питается, молодец. За малыша не страшно, что будет кормить чем попало.

Возвращаемся наверх, чтобы уложить Матвея спать. Они так набегались с Полей, что она сама лежит возле уставшего Джека и зевает.

– Куколка моя, нам домой пора, – тормошу её за плечико. Дочка стонет, встаёт, и я беру её на руки. Моё тяжелое чудо обмякает у меня на плече, сразу же засыпая, и я еле-еле спускаюсь вниз. Вроде, я слышала, как Новак закончил со всеми своими делами и спустился в гостиную.

Замечаю его ещё с лестницы.

Сидит на диване, запрокинув голову.

– Леон, – зову его на полпути. Ноль реакции.

Приглушённый свет не даёт разглядеть – открыл он глаза или нет.

– Леон? – подхожу к дивану, смотря на мужчину сверху вниз. Изучаю его безмятежное лицо.

Уснул?

Дую прямо в эту наглую физиономию.

Не дёргается.

Спит… Причём крепко.

Не реагирует даже на пинок по дивану коленом.

Ага… на руках заснувшая дочь. В комнате маленький мальчик, а тут его горе-папаша, который не факт, что вообще проснётся, если Матвей заплачет.

И что мне теперь делать?..

Глава 35

Леон

Подрываюсь с дивана от детского смеха, что звучит в ушах. Спросонья ничего не понимаю.

Но в голове криком раздаётся одно имя. Матвей!

Разлепив глаза, в панике осматриваюсь по сторонам.

Какого чёрта я уснул?! Не помню, как это произошло. Я покормил его? Уложил спать? Да, должен был. Уверен, что сделал это. Не мог я спокойно лечь и накрыться пледом, что сейчас съезжает с плеча.

Картинки мелькают вспышками в голове, но… ничего подобного не помню.

Нет. Вчера пришла Вероника с Полиной. Я отдал бывшей жене ребёнка, искупался, спустился вниз, где царила тишина, позвонил заму по работе, и… Помню, как отключил и кинул смартфон на диван, а потом… Всё. Уснул нафиг.

Что с Матвеем? Чёрт-чёрт-чёрт!

И Джека нет!

Из кухни, вход в которую находится в конце гостиной, раздаётся женский смех. Или я спятил, или вновь вернулся в прошлое, где просыпаюсь от запаха вкусных оладий, а затем обнимаю со спины жену, колдующую над плитой.

Как зомбированный, направляюсь на кухню, улавливая детские голоса. Полина что-то говорит, но совсем тихо, слышны только самые высокие нотки.

Останавливаюсь посреди арки. Первым делом в глаза бросается Пуговка, которая с ложечки кормит Матвея. Подъедает какие-то лепёшки из своей тарелки, а потом, снова черпая кашу, суёт мальчику в рот. Он, не сопротивляясь, размыкает губки и послушно лопает.

А со мной выё… Выёживался, сорванец.

Зато сейчас уплетает за обе щёки.

– Ма, усна, – параллельно жуёт Пуговка творожник с повидлом.

Не верю своим глазам. За большим столом, за которым обычно завтракаю и обедаю один, сидят два ребёнка. Джек, видимо, смирившись, что ему ничего не дадут, лёг поспать у них под ногами.

На кухне витают ароматы еды.

А у плиты стоит Ника. Плавно оборачивается, ставит тарелку творожников в центр стола. Так грациозно, словно танцовщица. Или принцесса из мультиков.

Долбануться можно. О чем я думаю?

– Да? Сладкий? – заботливо спрашивает у дочки. – Он без сахара. Думала, будет пресным.

– Татко.

Слюнки текут от запаха и вида. Не только еды. Но и Васильевой.

Опять вспоминаю наш брак.

Хочу ударить себя по лицу с размаха. Будь у меня возможность вернуться в прошлое и что-то исправить – я бы так и сделал. Вмазал бы себе.

Я всё просрал. Семейную жизнь, которую обожал, легко потерял. А теперь снова хочу её.

Вероника, заметив меня, стоящего в арке, взмахивает ресницами.

– О, ты проснулся. Доброе утро.

И опять порхает как бабочка. Отворачивается, достаёт из ящика тарелку.

– Ли-он! – восклицает радостно Пуговка, чем вызывает у меня улыбку. Она хочет спрыгнуть со стула, но замечает под ногами Джека и растерянно смотрит на меня.

Меня так ни один ребёнок не встречал. Вообще никто. Только Джек.

– Сиди-сиди, – делаю шаг вперёд, подхожу к ней и глажу по светлым волосам. – Доброе утро, принцесса.

– Добо, добо, – радостно отвечает мне и кивает на тарелку. – Кусь быфта.

– Да, присаживайся, – вдогонку говорит Вероника, ставит тарелку напротив Полины. – Прости, что хозяйничаю здесь.

– Я не против, – усмехаюсь.

Каждый день смотрел бы на это.

– Творожники на рисовой муке, жарила на сковородке с небольшим добавлением масла, – начинает объяснять. Понимаю, почему. Помнит, что стараюсь правильно питаться. Хоть сейчас и незачем, в бокс точно не вернусь. Но и становиться обладателем пуза желания нет. – О, и джем нашла, кстати. Без сахара.

– Вкусный? – спрашиваю у Поли. Она как раз пробовала его, смакуя.

– Та, – отвечает, уплетая творожники. – Отень.

– Тебя, я смотрю, тоже покормили, – не могу удержаться от того, чтобы не потрепать пухлую щёчку Матвея. – Он у меня так кашу не ел, как у тебя.

Получаю хлопок по руке и недовольный взгляд со стороны Новака-младшего.

Характерный. Придётся мне с ним пободаться.

– Думаю, дело не в каше, – смеётся Ника, обходя меня и присаживаясь рядом. – Как выспался?

Мне впервые хочется провалиться сквозь землю от стыда из-за банального вопроса. Как я мог уснуть и повесить ребёнка на Веронику? Да узнай об этом кто-то – не поверил бы.

– Извини. Не знаю, как так вышло, вырубило меня мгновенно, – говорю честно, даже не помня этого. – Надо было разбудить.

– Я будила, – смеётся заливисто. Невольно залипаю на ней. Красивая, чёрт возьми… Весёлая хохотушка. Я и забыл, какая она настоящая. Странно, что этот образ полностью пропал из головы. Больше всего запомнился тот, в котором она беспощадно бьёт меня словами о разводе, смотрит с ненавистью.

– Ты не просыпался. Пришлось остаться у тебя. Стало страшно, вдруг что-нибудь случится, а ты не услышишь. Мы там заняли одну комнату… Она вроде ничья была.

– Ничья, – уверенно киваю, накладывая творожники в тарелку. Я живу один. Тут все комнаты свободны. Ах, да, уже с Матвеем. – А утром как я вас не услышал?

– Это ты у себя спрашивай. Мы шумели так, словно рота солдат мимо проходила.

– Не заметил, – начинаю злиться на самого себя. Никогда таким не был, а тут… Капец.

– Ребёнок умотал. Ты кушай, кушай, – подгоняет меня. – Мы сейчас позавтракаем и пойдём. У меня сегодня выходной, но мы ещё бабушку хотели навестить.

– Баба, – подтверждает Пуговка, довольно размахивая хвостиком.

– Спасибо, что помогла, – выдавливаю из себя вместе с комом в горле.

После всего того, что я заставил её сделать…

С Матвеем посидела. Завтрак приготовила. И дала мне выспаться. Я теперь не буду мучиться… Аж жить хочется.

Нужно будет созвониться с агентством, узнать, нашлась ли няня. А пока что в приподнятом настроении хватаю творожник, макаю в сметану, одиноко стоящую на столе, и мычу от удовольствия.

– Лучше домашней еды ничего нет. Я так не питался тысячу лет. Очень вкусно.

У Вероники особый вкус.

– Сам же готовить умеешь, – упрекает меня. В этом вся она. Не умеет принимать комплименты, а сразу бьёт в ответ.

– Ты делаешь это вкуснее.

– Ешь уже, – бубнит она, скрывая половину лица в чашке.

Улыбаюсь, отворачиваясь и наслаждаясь сегодняшним утром.

Глава 36

Вероника

– Если что, я ещё приготовила Матвею обед. Не знала, когда ты проснёшься, поэтому, сделала всё сразу, – вспоминаю в коридоре, обуваясь. Сегодняшнее утро до сих пор вызывает во мне диссонанс. И от стресса я наготовила столько, что и вся семья за неделю не съест.

Но это уже не мои проблемы. Я справлялась с нервами.

– С меня должок, – усмехается Леон, держа Матвея за руку. Он всё пытался вырваться и убежать за нами. Пуговка сама расстроилась, когда я сказала ей, что нам пора. Но засиживаться мы и правда не можем.

В гостях хорошо, а дома всё же лучше. Плюс – мы обещали заскочить к бабушке.

– А, – кое-что припоминаю. – Джека я осмотрела.

Пришла же сюда за этим!

– С лапой всё отлично, по пироплазмому… Советую сдать анализы в клинике, чтобы удостовериться, что всё хорошо. Так же, лучше делать это по плану раз в год. Не забывать про обработку от клещей.

– Я помню, – едва не закатывает глаза. – Моя бывшая жена – ветеринар. Нынешняя – тоже. Думаете, Вероника Сергеевна, я не в курсе?

Чуть не включаю детский режим. С трудом держу себя в руках, чтобы не передразнить его. Шутник нашёлся!

– Тогда всё, мы пойдём, – цепляю малышку за ладошку. Она же так просто отсюда не уйдёт, ещё тащить придётся. – Если что, звони, спрашивай. Подскажу, что знаю.

– Обязательно.

Оставляю Матвея с Леоном со спокойной душой. Новак сообщил, что няня придёт через час. Теперь я не переживаю за мальчика, который может остаться недокормленным. Нет, я не знаю, какой Леон отец, но… Доверия к нему нет. Всё же дитё появился у него внезапно. Ничего не знает, не привык, может и уснуть, как вчера, от переутомления.

Не каждый мужик осилит остаться с ребёнком один на один на весь день.

– Ма, – дёргает меня за руку Полина уже в лифте. Опускаю взгляд на мою взволнованную крошку.

– Да, куколка?

– А мы есё пиём?

– Как-нибудь придём, – успокаиваю её, не уверенная в собственных словах. Времени, возможно, не будет. Бабулю прооперируют, и нужно будет приглядывать и за ней. Пока не решили, будем ли делать это с Владой посменно, на наших выходных или всё же сложимся и наймём сиделку на первое время. Обговорим эти моменты чуть позже.

– Игуску Зеку.

Непонимающе выгибаю бровь.

– Хочешь купить Джеку игрушку?

Она уверенно кивает.

– Купим обязательно.

Выходим с дочкой из лифта. Она, как дружелюбная девочка, прощается с консьержем, размахивая на прощание ладошкой. Добродушный мужчина в форме охраны отвечает ей, заряжая нас обеих позитивом на весь день.

Оказавшись на улице, вызываю такси к ближайшему шлагбауму. До дома не пойдём, сразу поедем к бабуле.

Ещё бы найти, где этот шлагбаум… Я-то сюда заходила с другого входа.

Так внимательно смотрю на карту в телефоне, пытаясь найти выход, что не замечаю надвигающегося на нас с Полиной человека. Вовремя отхожу в сторону, но всё равно задеваю его плечом, тут же извинившись:

– Простите, засмотрелась в телефон.

Мужчина, лет тридцати, останавливается. Хочет мне что-то сказать? Возможно. Если вспомнить, что это за район – люди здесь сами себе на уме. Богатенькие, избалованные, думающие, что им можно всё. Поэтому направляюсь дальше, вспоминая, что такси вот-вот подъедет.

– Постой, – раздаётся мне любопытно в спину.

Предчувствие плохое, поэтому не делаю этого.

А мужик упёртый – оббегает нас, преграждая путь. Улыбается, бегло проходит взглядом по моему телу. Вижу подобный интерес не в первый раз. Этот уже наверняка раздел меня и представил в нескольких позах.

– Как зовут? – продолжает игриво.

– Не знакомлюсь, – отрезаю, крепче схватившись за хрупкие пальчики дочки.

– Здесь живёшь?

Пожалуйста, уйди! Только тебя не хватало!

– Не здешняя, видимо. Такую красоту я точно не пропустил бы мимо себя, – снова загораживает путь своим телом. Мимолётно оглядываю его, ощущая какое-то чувство лёгкого дежавю. Кажется, я его уже где-то видела, но вспомнить не могу.

Его взгляд несётся на Полю.

– Дочка? Сестра?

– Не ваше дело, – отвечаю чересчур резко.

– Да ладно тебе. Чего такая грубая? Я может влюбился с первого взгляда.

Он неожиданно прищуривается. Делает шаг вперёд, отчего останавливаюсь, а Поля врезается в мои ноги.

Блондин наклоняется, и неожиданно хватает меня за щёки. Не больно. Крутит моё лицо в стороны, с интересом разглядывая его.

– А мы нигде раньше не встречались?

Тревога бьёт по всему телу. Я реагирую быстрее, чем думаю. Ладонь проходит по его щеке. Да с такой силой, что запястье простреливает молниеносной болью. Кожу жжёт, а мужчина отшатывается, хмурясь и недоумённо на меня.

Поступок ему мой явно не понравился…

Но не накинется же он на меня при свете дня? Тут же есть кто-то? Поможет?

Не успеваю оглянуться, как он спрашивает:

– Ты в курсе, кого ударила? – усмехается. – И как будешь извиняться? Не будь с тобой этого балласта, я бы быстро тебя прямо здесь заставил это сделать. Это лицо никому нельзя трогать. Особенно какой-то разведёнке с прицепом.

Как он назвал мою дочь? Балластом? Прицепом?

Внутри что-то взрывается. Оскорби он меня – стерпела бы. Но Полину!

– У мужчины какие-то проблемы? – внезапно слышится над моей головой громкий и грубый бас. Чувствую, как Поля прижимается к моим ногам ещё сильнее.

Поворачиваюсь, поднимая взгляд на возникшего из ниоткуда мужчину. Высокий, с шрамом на пол щеки. Устрашающий, если честно…

Встаёт между мной и моральным богатеньким уродом. То, что этот козёл при деньгах – я уверена. И уж не знаю, чьё лицо я ударила, но сделала бы это ещё триста раз, вонзаясь ногтями в его скулы.

– Низко приставать к девушке с ребёнком, – произносит ровно, с уверенным видом. Обратись он так ко мне – я бы уже поджала хвост и убежала от этого шкафа в полной боеготовности. И дёргаться боюсь – вдруг накинется.

– Знакомился. Но мне разбили сердце вдребезги, – хмыкает. – Сорян, бугай, сегодня боя не будет. Я не дерусь на улице.

Козёл проходит мимо нас, видимо, теряя интерес. Или испугался моего внезапного спасителя?

– Повезло тебе сегодня, мамочка. Я спешу. Если ещё раз встретимся – заставлю извиняться на коленях.

Поджимаю губы. Чего-то подобного мне не хочется.

К Новаку мы вряд ли больше придём. Только если не с ним и под его защитой.

Выдыхаю, когда оборачиваюсь и вижу урода уже вдалеке.

– Спасибо огромное, – выпаливаю, подхватывая дочь на руки. Малышка испуганно смотрит на меня огромными голубыми глазками, чуть ли не плача. Сердце щемит, и я целую её в уголок глаза. – Всё хорошо, солнышко. Не бойся, он ушёл.

Полина обхватывает мою шею руками и боится шевельнуться.

Я и забываю при виде дочери, что наш спаситель всё ещё стоит рядом, спокойно наблюдая за нами.

– Ещё раз благодарю. Любой бы другой прошёл мимо.

Уголки его губ приподнимаются в лёгкой полуулыбке.

– Это моя работа.

– Работа? – выгибаю бровь. – Спасать девушек в беде?

Он тут же черствеет, услышав мой вопрос.

– Вроде того. Я сотрудник полиции.

– А. Нашей полиции повезло, что у неё есть такие люди.

– Проводить вас? – указывает в сторону, в которую мы шли, игнорируя мой комплимент.

Я осматриваюсь по сторонам. Хоть тот ублюдок и ушёл, я всё ещё ощущаю дрожь в коленях.

– Нас такси у шлагбаума ждёт. Если вы не спешите, то была бы вам признательна.

Он коротко кивает. В неловком для меня молчании мы доходим до автомобиля. Сажаю дочку в детское кресло, а сама на минутку остаюсь на улице, чтобы ещё раз поблагодарить нашего спасителя.

– А у вас есть животные?

Мужчина без тени вопроса в глазах кивает.

О! Радует!

Достаю из сумочки визитку и протягиваю её.

– Я работаю в ветеринарной клинике. Если с вашим питомцем что-то случится, можете позвонить, или приехать. Я сделаю бесплатный осмотр и скидку на последующие процедуры. Спасибо за помощь ещё раз.

Он принимает карточку, и опять кивает, как болванчик.

– Буду знать.

Улыбнувшись, сажусь в такси. И наконец-то расслабляюсь. Ни минуты спокойствия в этой жизни. А тут даю себе передышку. Совсем немного. А потом пытаюсь успокоить доченьку, которая до сих пор не отошла от того мудака.

Спустя двадцать минут она успокаивается, и мы как раз приезжаем к бабушке в больницу. Задерживаемся там недолго, ба сентиментально поглядывает на Полю и плачет, будто прощаясь жизнью в случае плохой операции.

В слезах и надрывном состоянии выхожу из клиники. Пуговка ещё ничего не понимает, но остро реагирует на мои слёзы. И в этот раз она успокаивает меня, когда мы сидим в парке, на скамейке.

– Не пать!

– Всё-всё, – шмыгаю носом, целую доченьку в щёчку. – Мама больше не плачет. Сейчас вызовем такси и поедем домой, да?

– Дя.

Смотрю на экран телефона. Пока была занята – пришло кучу сообщений. Одно из них от подруги. Настя напоминает, что у Сони, её дочки, скоро первый день рождения и она приглашает нас послезавтра на его празднование. У меня как раз выпадает на выходной, поэтому пишу короткое: «окей».

Чуть не пишу Новаку, чтобы узнать, как у него дела. Но сдерживаюсь. Нет, хватит мне на сегодня эмоциональных качелей…