Текст книги "Пуговка от бывшего мужа. Исцелю любовью (СИ)"

Автор книги: Виктория Вишневская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 49

Вероника

– Малыш…

Я разлепляю глаза, вижу перед собой смутный силуэт. Зрение фокусируется, и распознаю сидящего на корточках Леона. Одет во вчерашние брюки и рубашку. Говорит шёпотом, успокаивающе, аккуратно. – Я поехал. Опека нагрянула, а меня дома нет.

– Опека? – подрываюсь с кровати. Плед сползает с груди, я ощущаю лёгкий холодок и тут же прикрываюсь, вспоминая, что я голая. – Что-то случилось?

– Ничего, это Люба пришла. Плановая проверка.

Облегчённо выдыхаю и протираю глаза.

– Хорошо, иди, – говорю как ни в чём не бывало. Готова плюхнуться обратно на кровать и спать дальше, но… – Леон! Который час?!

Не могу найти взглядом телефон.

Из коридора доносится ответ:

– Начало девятого.

– Вот чёрт, – скидываю с себя плед, бегу к шкафу.

Резко останавливаюсь посреди гостиной и пугаюсь собственного отражения в зеркале. Волосы растрёпаны, лицо заспано, вся шея в засосах, а бёдра и попа в еле видимых синяках.

– Если ты продолжишь стоять в таком виде, я никуда не уйду, – вдруг раздаётся по всему помещению серьёзный голос Новака. Он замер на пороге двух комнат, с интересом изучая меня.

– Иди уже! Идиот! – вспыхнув от стыда, распахиваю шкаф и прячусь за дверцей. – Дверь захлопни!

– Ушёл.

Слышу хлопок и щелчок замка. Привыкнуть к одиночеству не успеваю – тут же мчусь в душ, смываю последствия сегодняшней ночи. Хорошо, я договорилась заранее с Владой, что она отведёт Полю в садик по пути на работу. После обеда я заберу дочку, и мы вместе пойдём домой.

А пока собираюсь в клинику. Сегодня у меня по плану две операции, которые перенести не удалось. Я спешно купаюсь, затем делаю кофе, переодеваюсь и вылетаю из квартиры.

Чтобы не бежать как угорелая – сажусь в автобус и решаю проехать несколько остановок. Расслабившись, достаю телефон, зачем-то захожу в новости, будто предчувствуя, что там пишут о нас.

Так и есть…

«Бывший холостяк вышел в свет со своей новой женой».

И со старой тоже!

Улыбаюсь, ощущая на душе необъяснимый подъём. Вскидываю голову, смотрю в окно и под музыку в наушниках хочу совершить что-нибудь грандиозное.

Необычные чувства. Будто крылья выросли за спиной, и я вот-вот взлечу.

Это всё из-за того, что в скором времени слухи о нас прекратятся? Как только выйдет интервью. Точно-точно. Все оставят меня в покое.

Или же?.. Последствия ночи? Не могу отрицать, что есть её заслуга. Я не убиваюсь о произошедшем. Не думаю о стыде, о сожалении.

Случилось и случилось. Я ведь хотела провести отлично время? Вот и провела. Не стоит загоняться из-за случившегося.

Взгляд снова летит в телефон. Читаю статью, в которой уже, оказывается, есть короткие ответы Новака про семейную жизнь. Всё то же самое, что я уже слышала, ничего нового.

Цепляюсь за кольцо у себя на пальце. Сниму его перед операцией, а пока… не буду. Не мешает.

Опять уголки губ летят вверх.

Выскакиваю на своей остановке. Минута – и я уже в клинике. Забегаю через главный вход, сразу же обращая на себя внимание Вики. Она всё бросает, подхватывает меня под руку и, сказав единственному посетителю: «Пара минут!» – скрывается со мной в коридорах клиники.

– Женщина, ты перестанешь меня удивлять?

Догадываюсь, о чём она.

– А ты перестанешь читать новости? – выпаливаю с шуткой, подкалывая её. В любой другой день я бы огрызнулась, а сегодня воспринимаю всё как-то легче. – Ещё и рано утром.

– Ни-ког-да! Иначе всё пройдёт мимо меня! И как сходили? Расскажешь? Блин, Ника, я хочу услышать всё. Как он Полину воспринял? Из-за неё же Джек…

– Викуля-я-я, – тяну, взяв её за руки. – У меня операция через десять минут. Мне бежать надо. Олег тут?

– Слушай, – довольно расплывается в улыбке наш администратор. – Ты такая счастливая, я тебя не узнаю. Вся светишься… У кого-то была жаркая ночка, да? Судя по…

Она вглядывается в мою шею, которую я пытаюсь прикрыть воротом майки без рукавов.

– У-у-у, – радостно тянет она. – Пусть твой муж почаще радует тебя в постели. Может, перестанешь быть серьёзной занудой!

– Вика! – восклицаю, остужая её. – А ну, цыц. Повторюсь – Олег тут?

– Да тут, тут. Но он не в духе что-то. Хотя подозреваю, почему. Он же по тебе сох какое-то время, вот теперь и злится, что мялся, но так и не подошёл к тебе. В общем, у него разбито сердце.

Из-за меня, что ли? В смысле, «сох»? Ничего подобного не замечала, странно…

Стараюсь не думать об этом. Впереди операции, несколько приёмов, потом в сад за дочкой.

Ничего не омрачает сегодняшний день, даже недовольная физиономия Олега, которого я благодарю за хорошую работу и угощаю кофе. Он отказывается и ретируется, так ничего мне и не сказав.

Немного неловко, но я же не виновата, что он всё это время молчал… Может, если бы признался в своей симпатии, я бы ему и ответила? Нет, вряд ли. Дело не в нём, а во мне, что я до сих пор храню в своём сердце одного мужчину.

Закончив с работой, забираю Пуговку из садика. После ночной разлуки она чуть не ломает мне все фаланги своими крохотными пальчиками. Держит крепко, чтобы я не убежала. Однако бросает меня, когда мы заходим во двор нашего дома.

Начинает носиться вокруг, дурачиться и ловить голубей.

Но когда на пути попадается кошка, мне приходится взять дочку за руку. Иначе сегодня у нас появится новый житель… А через неделю ещё один, а потом… Лучше не знать.

– Что будем на обед? – пытаюсь её отвлечь разговорами. – Макароны с котлетками будешь?

– Бую!

Замечаю бабушек на лавочке, что буквально сверлят меня взглядами. Они что, тоже новости читают?!

Подхожу к площадке и чуть не столбенею, когда вижу наш подъезд. Двери домофона забрызганы газировкой, судя по следам, и закиданы яйцами… Или что это за слизь?

– А это что?.. – спрашиваю у старожил нашего двора.

– А это нам у тебя надо спросить, Никуль, – начинает одна со скрытой претензией. – Когда убирать будешь? Тебе посвятили. Скорлупу дворники подмели, а это не тронули.

– Мне? – не верю и показываю на себя пальцем. – С чего вы взяли?

– У всего подъезда только твоя дверь мазутом измазана. И исписана всяким…

– Чего? – непонимающе шепчу. Подхватываю дочку на руки и залетаю в подъезд. Благо, ручку протёрли, чтобы за неё можно было безопасно схватиться.

Поднимаюсь на второй этаж, останавливаюсь у дверей нашей квартиры и столбенею.

Малышка тянет пальчики, чтобы потрогать чёрную жижу, но я хватаю её за ладошку.

– Нельзя, солнышко, – шепчу, находясь в шоке.

Кому же в голову это пришло? Судя по посланиям на моей двери… фанаткам Новака. Только они могли написать «тварь» большими буквами.

Капец…

Или нет? А вдруг тот боксёр? С чего бы он начал мстить мне? Чёрт его знает.

Достаю из сумочки одноразовые перчатки. Как раз брала из клиники упаковку латексных для уборки. Пригодились…

Аккуратно открыв дверь, захожу внутрь. Благо, тут ничего не тронуто.

Бред какой-то… У нас во дворе и камер нет, чтобы глянуть, кто это сделал.

– Пахит, – жалуется доченька, размахивая перед своим носиком рукой. Да, пахнет мазутом. Господи, где они вообще это откопали?! Нет, главное… Как узнали мой адрес?

В голове множество вопросов и ни одного ответа. Надо, наверное, в полицию, заявление написать?.. Что вообще делают в таких случаях?

Захожу в гостиную и тут же дёргаюсь, подпрыгивая на месте и закрывая собой Полину. Потому в окно прилетает камень! Разбивает стекло, осколки которого тут же осыпаются на пол.

Пуговка начинает плакать, а я хватаю её на руки и забираю на кухню, выглядывая в окно, которое выходит на ту же сторону, что и в зале. Замечаю убегающих по дороге девушек. Бабушки у подъезда кричат им вслед ругательства, судя по звукам, заполнившим всю гостиную.

Замечаю, как их преследует мужчина. Седоволосый, подкачанный, как чёртов терминатор. Его затылок и фигура кажутся мне знакомыми, но пока не могу вспомнить. Он с ними заодно? Да нет… Выглядит так, будто гонится за ними. Наверное, сосед решил прекратить весь этот беспредел.

Опять поглядываю на девушек.

Чёрт, и это ведь не какие-то малолетки, судя по фигурам… А мои ровесницы! Как им вообще подобное в голову пришло?! Кидать камни в окна! И ведь добросили! Разбили!

Прижимаю к себе Полю, покачиваю на руках, пытаясь успокоить.

Нет, сегодня ночевать мы здесь не будем. И в ближайшее время – тоже. Мало ли что взбредёт в их пустые черепушки? Боюсь за Полину. Повезло, что этот камень попал не в неё, пока я готовила бы обед, а она играла в гостиной…

Как представлю – страх пробирает до костей.

Поедем к бабушке. Её квартира далековато, но лучше так. Бабулю выпишут, в лучшем случае, через неделю. Как раз переждём там…

Стоп. А если и туда нагрянут? Об этой же квартире они как-то узнали!

Нельзя.

Тогда к Владе?

Ещё хуже! Мать-одиночка с двумя маленькими детьми!

Качаю головой. Есть вариант пока пожить в клинике, но… не лучший для ребёнка.

Не знаю, чем думаю, но рука сама тянется к сумочке. Достаю телефон и набираю первый номер, что светится в контактах. Несколько коротких гудков – и я тут же выпаливаю:

– Предложение пожить у тебя – ещё в силе?

Глава 50

Леон

– Дэн был в этом замешан?

Стоило мне договорить с Никой и отправить за ними машину, как позвонил их телохранитель. С новым отчётом.

Стучу пальцами по подлокотнику дивана. Терпения не хватает.

Если ублюдок замешан во всём этом – я его убью.

Ника сказала, что им в окно прилетел камень. А если бы они были дома, и он попал бы в ребёнка? Долбанутые дуры. И если они по наводке – я прямо сейчас поеду и выбью все мозги заказчику.

– Девушки, которых я поймал, сказали, что это из-за вас.

– Из-за меня, – качаю головой. Всё же подосланные.

– Они ваши фанатки. Кричали, что Вероника Сергеевна вас недостойна. Денис Андреевич в этом не замешан.

«Денис Андреевич», – кривлюсь, воспроизводя его имя у себя в голове. Неужели он оставит те удары по лицу и по почкам без внимания? Не верю. Он мерзкий тип. Всегда готов нагадить мне. Уверен, мимо этого случая он не пройдёт.

И я думал, что он уже сделал свой ход, решив отомстить через мою жену, но ошибся. Не он. Просто глупые девчонки, которым нравится моё тело.

– Ладно, – отпускаю мысль о бывшем сопернике. – Отдыхай. Пока слежка не нужна, они будут у меня дома.

– Принял.

Отключаюсь и вздыхаю. Кто же знал, что всё может зайти так далеко? Я и не представлял, что люди готовы на подобное – практически напасть на девушку с ребёнком.

Здесь им будет безопаснее.

Улыбаюсь, поглядывая на Матвейку, ползающего по манежу. Отличная вещь – можно не бояться, что сорванец влезет куда-нибудь, пока ты мчишь на кухню, отключая плиту и спасая убегающее молоко.

– Нам будет только веселее, да? – спрашиваю вслух.

Заранее знаю ответ – я буду очень рад. Доволен. Счастлив, мать его! Особенно после сегодняшней ночи. Вспоминаю, как смаковал свою девочку – и всё. На седьмом небе. Она ответила, поддалась, не оттолкнула…

Правда, и не сдалась до конца, но сделала большой шаг навстречу. Больше нет той ненависти, что была несколько недель назад. Нет колких фраз, грубостей. Мы снова общаемся, и плевать, что не совсем так, как раньше.

Пусть она просто будет рядом.

И Полина… Нежное маленькое солнышко, что заряжает всё вокруг своей энергией.

Звонок в дверь смывает мою улыбку с лица, и я подрываюсь с кресла, направляюсь в коридор. Открываю, не глядя в глазок. Сердцем чувствую, кто там.

Не ошибся… На пороге Ника с принцессой. И мой водитель с их небольшим чемоданом в руке.

– Спасибо, – жена благодарит Женю и забирает у него вещи. – За то, что помогли.

В ответ кивает.

А Пуговка, сорвавшись с места, подбегает ко мне, бросаясь в ноги.

– Ион! – взволнованно голосит, обняв меня. – Сташна!

Сердце на секунду обрывается. Подхватив малютку под мышки, отрываю её от пола. Сажаю себе на руку и несу в гостиную, где нас встречает Джек, виляя хвостом в ожидании гостей. Но пост няньки покинуть не может.

– Страшно было? – спрашиваю малышку с сожалением.

– Та, – округляет глазки. В следующую секунду они становятся мокрыми.

Поправляю выбившуюся прядку шелковистых волос и убираю за ушко.

– Теперь не бойся, Ион тебя защитит, – ласково проговариваю, неожиданно для себя целуя ребёнка в макушку. Не знаю, откуда эта тяга, но будь моя воля – сейчас бы сжал кроху и никуда не отпускал. – Хочешь, покажу тебе твою комнату?

Она скромно кивает, а я боковым зрением наблюдаю за поникшей Вероникой, всё это время молчавшей и наблюдавшей за нами.

– Ты там умерла, что ли? – подшучиваю над ней. Вижу слабо приподнимающиеся уголки губ и взмах головой.

– Нет, просто ещё немного не отошла от произошедшего.

Она всё уже мне рассказала. И про дверь, и про камень. Ей тяжелее выбросить это из головы, в отличие от маленькой Полины, которая не всё понимает и с лёгкостью забудет случившееся. Надо только переключить её внимание.

– Выше нос, – легонько щёлкаю жену по аккуратному носику. Вероника, как маленькая девочка, тут же хватается за него, потирая. – Всё образумится.

Ощущаю свою вину за случившееся. Это ведь всё из-за меня.

Крепче сжимаю Пуговку, на миг забывшись от злобы. А потом тут же ослабляю хватку.

– Мы ненадолго. Как только найдём, где пожить…

– Ник, – обрываю её жёстко. Принцесса в моих руках дёргается, а Матвей в манеже застывает. Тут же меняю гнев на милость: – Останетесь у меня до развода. Или пока все ненормальные дуры не избавятся от состояния аффекта, в котором всё это творят.

– Не пугай детей, – бубнит она. Подходит к бортику, за которым уже стоит Матвей и тянет к ней ладошки. Бабник, блин. Из объятий няни сразу льнёт к груди другой женщины. С радостью оказывается у неё на руках, тянется к краю футболки, сжимая и дергая.

– Матвей, – говорю грозно. Понимаю, что он ещё маленький, и ругаю уже Васильеву: – Не позволяй ему раздевать тебя.

– Да всё хорошо, – улыбается. – Ткань крепкая, не оттянет. Специально для вас надевала, зная, что такое может случиться.

Недовольно цыкаю.

Поднимаюсь на второй этаж, чтобы показать девочкам спальню.

– Соседняя комната свободна, – предупреждаю Нику. – Если захотите спать в разных.

– Нет-нет. Нам хватит и одной. Скажи мне потом, сколько мы должны будем тебе за проживание.

Закатываю глаза.

Она в своём репертуаре.

– Мне ничего не надо.

– Надо. Я так не могу. Либо я даю денег тебе, либо незнакомому дядьке, в квартире которого меня могут забить ногами бешеные женщины.

Вау, какая она грубая. И упёртая.

– Окей. С тебя тысяча двести и ужин. Договорились? – кидаю первое, что взбрело в голову.

– Тысяча двести? – округляет глаза. А потом зло топает ногой. Ну, точно ребёнок. – Назови нормальную цену!

– А это что – не деньги? Деньги! Комнату сдаю я – и цену устанавливаю тоже я.

Победа, Ника, Победа.

– Так нечестно, – пыхтит она. Смягчает Васильеву только мелкий, который вовремя целует её в щёчку, и она тает на глазах. Молодец, парень, уже знает, как успокоить девушку.

– Ужин сегодня будет? – поторапливаю жену. – Говорю сразу, я жесткий арендодатель. Нет денег и ужина – плати натурой.

Последнее – откровенная шутка, без попытки как-либо обидеть её. Но стоит произнести это, как понимаю, какой я болван. Она могла мучиться весь день, сожалеть о содеянном, а тут я… подливаю масла в огонь.

Но вместо ненависти и сожаления она гордо задирает подбородок и отворачивается. Замечаю её краснеющие уши, усмехаюсь.

– Поля на тебе, раз уж вызвался. Как раз узнаешь, с чем придётся тебе столкнуться в будущем, папаша. А я позабочусь о Матвейке.

– М-м-м, как звучит, – довольно отзываюсь и опускаю взгляд на принцессу. – Не против, если сегодня с тобой побуду я?

Она улыбается, мечтательно вздыхая.

– Тава поигаем, – шепчет с предвкушением.

– Ну, давай, – с радостью принимаю её предложение.

Глава 51

Вероника

Приготовив ужин, переодеваю испачкавшегося Матвея. В перерывах я играла с ним, ловила по всей кухне. Оказалось, он неплохо гоняет, и порой я не успевала за ним. Джек в открытую хватал его за ворот футболочки и аккуратно вёл обратно на кухню. В какой-то момент я уронила кусочек свёклы, которой мальчик весь измазался. Пришлось искупать непоседу.

Параллельно мельком поглядывала в гостиную, где ворковали Леон с Полиной. Боялась, что, если буду долго смотреть на них, спугну эту сладкую, милую картинку и она больше не повторится.

Поля взяла из дома игрушки. Среди них набор с посудой, которую нужно раскрашивать. В итоге, два начинающих дизайнера пачкали не только тарелочки, но и белый ковёр, диван и всё, до чего дотягивались хрупкие ладошки моей дочери.

Приехали мы, навели суету и устроили бардак…

Быстро прибрав, садимся ужинать. И я снова ловлю кайф от наших посиделок.

Никогда не думала, что мне понравится есть в шумной компании. Поля заботливо вытирает рот Матвею салфеткой каждый раз, когда я кормлю его с ложки. Леон смеётся, уделяет внимание дочери, и я, честно… таю.

Он точно изменился. Совсем не тот человек, каким был раньше.

Я схожу с ума каждый раз, когда он зовёт дочку принцессой или носит её на руках…

Хочу во всём признаться.

Страшно, сложно, но грудную клетку раздирает от мысли, что он не знает, чья она. Может, выяснив правду, полюбит её?

Зачем мне это… Понятия не имею. Но Поля счастлива. Никогда не видела её такой. Она всегда ходила за мной хвостиком, скучая и требуя внимания. А тут… Я ей неинтересна. И я понимаю, почему. Ей всего хватает. Моей любви, внимания Леона.

Я хотела бы, чтобы дальше всё так и было.

Нужно лишь собраться с мыслями. И сказать. Прямо.

Я же вижу их отношение друг к другу.

Интересно, в какой момент Новак стал по-другому относиться к детям?

Вряд ли бы он принял Пуговку так просто, проникшись к ней. Или мог?

Маленькое исцеление любовью…

Импульсивно улыбаюсь, и моё настроение не скрывается от Леона, сидящего за столом.

– Чего счастливая такая? Расскажи и нам, – довольно встаёт с места и собирает со стола пустые тарелки. Загружает в посудомоечную машину, а я пожимаю плечами.

– Да так, просто… Весело.

– Есть такое, – отвечает расслабленно и удовлетворённо.

Дальше диалог не клеится, и мы расходимся по комнатам. Мы с Полей направляемся к себе, раскладываем вещи. Занимаюсь доченькой, купаю её и рассказываю на ночь сказку. С трудом отговариваю лечь рядом с Джеком и Матвеем. Укладываю её у стенки, накрывая пледом.

Принимаю душ, ложусь рядом и не могу уснуть несколько часов.

В тишине слышу, как мимо комнаты проходит Леон, уложив Матвея спать.

Судя по тому, что сейчас час ночи… малыш тоже давно уснул.

Подскакиваю от бессонницы. Накидываю розовый халат, перекрываю край постели подушками и со спокойной душой выхожу из комнаты, не боясь, что булочка упадёт с кровати.

Спускаюсь, иду на кухню за водой.

День нервный, вот и не могу уснуть.

Может, у Леона найдётся снотворное в аптечке?

Не обнаружив никаких лекарств, собираюсь вернуться к дочке, но...

Останавливаюсь в центре гостиной, и взгляд сам приковывается к ночному городу, что виднеется из панорамных окон.

Весь мир с высоты птичьего полёта…

Я отвыкла от таких пейзажей, хотя раньше, с Леоном, мы жили в подобной квартире.

Неведомая сила тянет меня сесть у окна, прижать к себе ноги и насладиться картиной.

Пестрящие огоньки многоэтажек. Небо, усыпанное звёздами…

И Джек, что вылез из своей лежанки и теперь кладёт нос между моими коленями и грудью. Смотрит на меня, прося ласки. Не сдержавшись, чешу его за ушком. Если бы собаки умели урчать, он тут же бы сделал это. А пока балдеет, прикрыв глаза и расслабившись.

– Хороший мальчик, – говорю со всей любовью. Помню его ещё крошкой… А сейчас вымахал, стал здоровым.

Быстро-быстро машет хвостом в ответ на мою похвалу.

– Ещё один мужчина попал в твои сети, – раздаётся тихо и насмешливо. Вибрирующий голос Леона звучит совсем рядом, и я поднимаю голову, не ожидая увидеть его здесь.

– В смысле? – улыбаюсь, видя, как он садится возле меня, с другой стороны от лабрадора.

– Матвея очаровала, пса моего с ума свела. Он вон ногой от удовольствия дёргает.

Из горла вылетает лёгкий и искренний смешок.

– Это месть, – улыбаясь, беззлобно произношу: – За то, что отобрал у меня дочку.

– Так вот оно что, – до него будто доходит тайна всемирного заговора. – Извини, не хотел. Это получается случайно.

Отвожу от него взгляд, вновь устремляя его в окно.

Вот бы выйти на улицу, вдохнуть вечернего свежего воздуха.

– А ты чего не спишь? – спрашиваю тихо. На удивление, мне легко говорить с Леоном. Думала, что буду ощущать неловкость, но нет. Хотя не могу сказать, что совместные посиделки оставляют меня равнодушной.

Совсем нет…

– Не могу уснуть. Как и ты.

– Почему? На тебя не похоже. Это из-за нас? Мы шумели? Прости, я всё же думаю снять квартиру, чтобы не беспокоить тебя. Мы съедем. И долг отдам за операцию…

– Ещё раз скажешь подобное – и я заткну твой рот своим языком.

И нужно было мне глянуть на него именно в этот момент…

Голубые глаза отливают серебром. Сталь мелькает.

Завораживает…

А слова вызывают тяжесть внизу живота.