Текст книги "Just got broken (СИ)"
Автор книги: Vi_Stormborn
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Точнее – к нижнему ящику.
Там, где хранилась аптечка.
– Надо срочно обработать, – хлопотала Дюпэн-Чэн, расправляясь с упаковкой бинтов и перекисью водорода.
И Адриана вдруг просто словно током ударило.
Мысль, внезапно поселившаяся в голове, помогла сложить два и два.
– Это ЛжеБаг, – процедил он сквозь плотно сжатые челюсти, терпеливо переживая обеззараживание раны перекисью.
Маринетт непонимающе нахмурилась, поудобнее перехватив края бинта, чтобы перемотать ему шею.
– Что? – не совсем улавливая суть, спросила она.
– Её рук дело. Та ночь, когда я пришел к ней на крышу. Помнишь, я рассказывал? – тут же отозвался он.
– Да, – кивнула девушка, трепетно перематывая воспаленный участок кожи.
– Меня тогда черт знает как вырубило. И очнулся я уже дома. С этим царапком на шее. И до этого момента он оставался просто царапком. Не доставлял таких проблем. Но как только я заговорил о Плагге… Да твою же!..
Агрест с силой сжал губы в тонкую полосу, силясь не закричать о жалящей боли вслух.
– Адриан!
Маринетт не знала, что ей делать.
Такой беспомощной она уже давно себя не чувствовала.
– Боже, что я могу сделать?..
Агрест снова сел на пол, вдыхая полной грудью.
Отпустило. Кажется.
– Как я сразу не понял, – немного истерично улыбнулся Агрест, касаясь пальцами марли, которая уже насквозь промокла через десяток слоев. – Да она же следит за мной. Это исчадье ада буквально в моей голове.
Он с силой хлопнул себя по лбу, словно только что нашел необходимый конец нити от клубка, чтобы найти выход.
И взгляд скользнул сам собой по собственным пальцам.
Замирая.
Резко выдыхая.
– Кольцо, – охнул Агрест, начиная рассматривать руку с двух сторон. – Кольцо, Маринетт! Она забрала моё кольцо…
Дюпэн-Чэн запустила пальцы в волосы, прижимаясь спиной к комоду, и с силой прикусила губу.
Если это была правда, то это всё.
Это такой глобальный и тотальный конец, что можно больше и не пытаться ничего предпринимать.
Только смириться с неизбежностью грядущего.
– Так, – старался успокоить себя Агрест. – Постой. Последний раз мы были с тобой в той камере, верно?
Адриан никогда не говорил «в твоей камере», но Маринетт всё равно его поняла.
– Могло слететь, да? – с надеждой предположила она.
– Да, – согласился он, тут же на ходу надевая кроссовки. – И, надеюсь, Молли с этим поможет, – указал он рукой на рану, хватая со спинки кровати куртку.
Дорога оказалась короче, чем они оба планировали.
Пробок не было, людей на улицах тоже не так много.
Август без лишних слов забрал их обоих и повез в назначенное место, не задавая вопросов.
– Тебе идет, когда ты распускаешь волосы и заправляешь пряди с правой стороны за ухо, – негромко сказал он – чтобы не услышал водитель, – сжимая её руку.
Маринетт немного нервно улыбнулась.
– Нашел время для комплиментов, – сжала она его руку в ответ.
Он знал, что ей было приятно.
Но в то же время понимал, что сейчас ей нет особого дела до своих распущенных волос.
– Молли, – с порога позвал миссис Хоуп Адриан, сразу же направляясь в сторону камеры Маринетт.
Из-за стойки регистрации выглянула знакомая шевелюра.
– Вы рано, – заметила она, посмотрев на часы. – Двадцать четыре часа выйдут только через два часа.
– Проблема появилась, – не глядя на неё, бросил Агрест, уверенно шагая по коридору и не выпуская руки Маринетт из своей.
Не отпустит.
Вот к черту всё.
Если мир будет полыхать.
Гореть синим пламенем…
Да что угодно. Плевать.
Только бы чувствовать её тепло рядом.
Только бы слышать её дыхание.
– Что ещё за проблема? – поинтересовалась Молли. – Мы в одной команде. Давай, выкладывай.
– Очень надеюсь, что сейчас этой проблемы не будет, – кивнул головой Агрест, останавливаясь возле камеры.
Молли напряженно на него посмотрела, а после, открыв камеру, запустила его внутрь.
Адриан вошел один.
Кивком показал Маринетт, что ей ещё не надо возвращаться туда.
Спорить она не стала.
Блондин подошел к постели и, присев на корточки, заглянул под неё.
В мутноватом свете виднелось небольшое сияние.
Протянув руку вперед, Адриан схватил вещицу и поднес к глазам, стараясь разглядеть.
Тень облегчения мелькнула на его лице, и Маринетт это заметила.
– Черт, я так напугалась, – приложила она ладонь к губам, помотав головой.
Адриан вышел к ней за дверь, показывая в руке кольцо.
– Выронил, – немного нервно хохотнул он. – Действительно выронил.
Молли всё ещё не въезжает в суть дела, глядя то на Дюпэн-Чэн, то на Агреста.
Адриан все ещё не мог угомонить бьющееся с силой сердце, безуспешно пытаясь успокоиться.
Но вскоре пришла в голову новая мысль.
Более здравая.
– Адриан, – словно услышала эту мысль Маринетт. – А раньше ты это кольцо терял?
В глазах на мгновение потемнело.
– Ни разу, – тут же ответил он.
Улыбка окончательно сошла с его лица.
И сердце на секунду сжалось.
– Эй, парень, – внезапно вырвала его из мыслей Молли. – Что у тебя с шеей?
Указала она рукой на пропитанные алой кровью бинты.
– Кажется, имеем дело с метками нашей Темной психопатки, – ответила Маринетт, обхватывая себя руками. – Рана начала кровоточить, когда Адриан вспомнил про Плагга. Впервые за долгое время, – не сразу добавила она.
– Идем. Срочно обработать надо, – тут же отозвалась Молли, кивком головы указывая в сторону освещенной приемной холла.
Адриан сел на стул, чуть наклоняя голову и позволяя миссис Хоуп расправиться с бинтами.
И, как только они были сняты, женщина в немом шоке приоткрыла рот.
А на лице Маринетт скользнула тень нескрываемого ужаса.
– Что? – сам уже начал пугаться Агрест, глядя на их лица. – Что там?
Ни та, ни другая не могли вымолвить и слова.
Поэтому Адриан, встав с места, прошел к зеркалу, что стояло возле двери.
Чуть наклонил голову, прищурился.
Запекшаяся кровь помешала с первого раза разобраться с тем, что там такое.
С тем, что их напугало.
Но, когда свет упал надлежащим образом, Адриан замер.
Царапка больше не было.
Вместо него – от уха до ключицы – словно вырезанные острым лезвием бритвы виднелись три тонкие буквы.
Агрест сглотнул.
– Шах, – прочитал он вслух резко осипшим голосом.
И в жилах у всех троих, кажется, разом застыла кровь.
========== 15. Любовь – это ложь ==========
Ло крутила между затянутыми в латекс пальцами красный тонкий проводок.
Дышала легко и размеренно.
Словно вышла на прогулку, а не собралась подорвать главную архитектурную ценность Парижа.
В её глазах плескался тот же мрак, что у и Эрис.
Да только он был соткан исключительно из ненависти и желания уничтожить всё живое.
А вот глаза Эрис…
Она даже не успела понять, как её сознание насквозь пропиталось скорбью.
Она сидела на корточках возле объемного ящика, под завязку набитом проводами.
Распутывала их, распутывала снова.
Тянула время.
Да, разумеется, ей дико хотелось подчинить себе этот мир.
Хотелось стереть с лица земли этих букашек людей, оставить груды пепла.
Из которого потом возродится её новый мир.
Но.
Было одно большое, тяжелое «но», на которое она никак не рассчитывала.
Оно болело где-то в грудной клетке.
Пульсировало, скребло невидимыми когтями по ребрам, оставляя отметины.
Оно кровоточило, неприятно отдавалось где-то в животе.
И комом вставало в горле, вызывая…
Слезы.
Которые ни разу появлялись у неё за столько тысячелетий.
Слезы, которые не катились по щекам.
А которые оставались внутри и накапливались, как снежный ком.
Накаливались, точно железо, и обжигали её изнутри, оставляя алые ожоги.
«Лгунья»
Деймос был прав.
Эрис поджала губы, тряхнув головой, и снова попыталась сосредоточиться на распутывании проводов.
К черту.
Это просто временно.
Это. Просто…
Что? Нет.
Нет, не просто.
Ты чувствовала, Эрис.
Сердцем, о существовании которого за столько тысяч лет забыла.
Деймос отдал тебе всю свою силу.
Всех акум, которые ждут твоего сигнала, приготовившись к атаке.
Он был твоей частью, твоей душой.
Такой же грязной, алчной, оскверненной, нечестной.
Но душой.
А ты просто нацелила дуло ему прямо в грудь.
И не думала. Не колебалась даже, когда выстрелила.
Лгунья.
Ты думала, не отрицай.
Какой-то частью сознания ты видела в его глазах себя.
Но ты убила. Собственноручно.
Отправила прямиком в Ад человека, который…
Эрис, ты понимаешь? Человека. Он был человеком.
Деймос оставил капсулу его тела.
Ты знаешь, кого ты убила?
Возможно, отца. Или сына. А, может быть, друга.
Какого-то важного человека.
Важного для кого-то.
Ты убила двоих.
Хотя… Тебя никогда это не останавливало.
Ты убивала десятками, тысячами. Вырезала деревни и города.
Да только не жалуйся больше на то, что в грудной клетке так больно щемит.
Наслаждайся букетом человеческих чувств.
– Так глупо, – фыркнула Ло.
Отбросила в сторону красный провод.
Повернулась к Эрис, руки на груди скрестила.
Нахмурилась. Боже, какое дитя.
ЛжеБаг надевает свою нужную маску, губы кривит.
Надменно вздергивает подбородок.
Встает на ноги, поворачивается к ней.
– О чем это ты? – невинно так спрашивает, хотя знает, что Ло имеет в виду.
– Отдала кольцо Коту обратно. Это глупо. Нам бы больше никто не помешал.
Эрис фыркает.
Глупая такая, боже мой.
Лучше бы Деймоса с собой позвала.
Променяла его на бестолкового ребенка.
Черт возьми.
Просчиталась.
Хотя надменное послание Коту на шее оставила.
– Так играть веселее, – спокойно отозвалась она. – Без героев злодеи не так хороши, как кажутся.
– Ерунда, – бросила Ло. – Подорвали бы город, и дело с концом. Отправились бы на другой.
Эрис сверкает омутами прямо на неё, и девчонка замолкает.
Знает, что всё равно только на месте под номером два находится.
Ло ухмыляется.
Боится немного этой барышни, зато безгранично ценит.
За второй шанс.
За возможность избавиться от той части себя, которая всё ещё хочет стать хорошей.
Ло помнит тот день, когда узнала о случае с Альей.
Та правильная часть её души просто сломала железные оковы и вырвалась наружу.
Согласилась на переливание крови.
И Ло, разумеется, помнит, как пришлось держать марку в больнице и говорить так же дерзко, как и обычно.
Эта Хлоя.
Вот черт.
Слабее, наверное, только та Маринетт.
И только одной Ло пока что известно, зачем на всё это Хлоя пошла.
Она знает. О, да.
Это всё тот самовлюбленный блондин.
По которому Буржуа сохнет так, что завыть и проблеваться от этого хочется.
Девчонка надеялась, что вернет его себе, как только окажется «той самой» Хлоей.
Той, что скрывала глубоко внутри.
Той, что готова сигануть за Агрестом в пекло.
Но которому на неё фиолетово так же, как Эрис на весь этот мир в целом.
Ло скривилась.
Любовь – это слабость.
– Ты – психопатка, – внезапно выдала блондинка, присоединяя провода на места. – Но я тобой восхищаюсь.
Эрис растянула губы в полухмылке.
Провела рукой по коротким волосам, убирая на бок челку.
Может, она и не так глупа, как она думала.
Было бы здорово оставить и на её шее отметину, чтобы знать все её мысли.
Хотя…
Нет уж, к черту. Один раз она уже решила последить.
И вот, пожалуйста.
Забирай нереальные эмоции Кота к своей серой мыши.
Возможно, она бы не чувствовала себя так после смерти Деймоса, если бы не то, что увидела в своей голове буквально за несколько минут до выстрела.
– Ты такая же психопатка, – согласилась она. – Думаешь, я бы выбрала тебя, если бы думала иначе?
Ло довольно улыбнулась.
Всё-таки не зря она согласилась работать с ней.
Эрис всегда говорила ей правду и сдерживала свои обещания.
Она сядет с ней на один трон, когда всё будет закончено.
Ло была уверена.
– А как же этот чудик из его камня чудес? – внезапно вспомнила блондинка, продолжая заниматься со взрывчаткой вместе с ней.
– Я его той ночью поместила в особое место, чтобы Кот не мог перевоплотиться, и забрала кольцо, – отозвалась Эрис, внимательно следуя инструкциям. – Но он даже не заметил.
Блондинка сжала челюсти от злости.
Всё равно какая-то часть чувств от прежней Хлои осталась у неё к Агресту.
ЛжеБаг щелкнула пальцами.
– А теперь я этого квами ему вернула, – пожала она плечами. – Со стертой памятью, – добавила она. – Плагг будет думать, что сейчас день, когда напали на ту подружку серой мыши.
Ло пропустила последнюю фразу мимо ушей.
Потому что зацепилась за другую.
«Но он даже не заметил.»
Это всё чертова Дюпэн-Чэн.
Блондинка снова сильно сжала челюсти и рвано выдохнула.
Молчи. Боже, молчи. Эрис не оценит твоего состояния.
Ло постаралась скрыть эмоции.
Но Эрис стрельнула в её сторону глазами.
И всё поняла.
– Только не говори мне об этих дрянных чувствах к нему, ладно? – рыкнула ЛжеБаг, скривив губы.
– Да не думала даже, – огрызнулась девушка, снова опуская глаза на провода.
Брюнетка встала на ноги, скрестив руки на груди.
– Я освободила тебя от этого дерьма, – злобно процедила Эрис сквозь зубы. – Какого черта ты не можешь выполнить только одно моё правило, которое я тебе озвучила?!
Ло вскочила на ноги, отбросив два синих проводка в сторону, и, сверкнув глазами, сделала к ней два шага вперед.
– Я выполняю. И я помню его!
– Вслух произнеси его, девчонка, – процедила Эрис.
– «Никаких чувств, привязанностей и эмоций.» Да я запомнила это, хватит пилить на ровном месте!
Эрис вскинула руку, прицелившись дерзкой малявке на горло.
Кожа на шее блондинки начала стягиваться, она расширила глаза.
Начала задыхаться.
– Никогда, – медленно начала Эрис. – Никогда не смей перечить мне…
Рука Эрис дрожала в воздухе, продолжая с силой сжимать горло девчонки на расстоянии.
Ло пыталась освободиться от этого, но руки словно не принадлежали ей.
Она кряхтела, омуты глаз стали полыхать алым, вместо черного.
Эрис знала, что не убьет её.
Не могла. Просто не знала, как это сделать.
Но проучить её следовало.
Брюнетка резко опустила руку, и Ло повалилась на колени, хватаясь за горло и начиная жадно хватать ртом воздух.
– Тебе ясно? – словно спрашивая о том, уяснил ли школьник материал, задала вопрос Эрис.
– Да, – хрипло отозвалась она, снова придвигаясь ближе к ящику, чтобы закончить последние приготовления.
ЛжеБаг невозмутимо села рядом, будто событий последних трех минут не было.
– Ты же какой-то частью сознания понимаешь, зачем я вернула Котика в игру, верно?
Ло подняла на неё глаза.
Прищурилась, начала складывать в мыслях события.
Избавить от чувств.
Убрать с дороги героев.
Смести с пути Дюпэн-Чэн и слабую сторону Буржуа.
Не-достанется-никому.
Блондинка тут же всё поняла.
– Я должна буду убить его?
И на этот раз она растянула губы в зловещей улыбке.
О, Боже. Как же Эрис хороша.
– Сообразительная, – кивнула она. – Значит, не зря я выбрала тебя.
Ло была вне себя от радости.
О, да. Она сделает это.
И это будет бонусом исключительно для неё.
Освободит от эмоций.
Освободит от всего.
Она протянула Эрис последний проводок, и та поставила его на нужное место.
Ящик со взрывчаткой был готов.
Брюнетка вытащила маленький красный дисплей и тут же установила таймер на пять минут.
– Момент настал, – торжественно произнесла она. – Готова к величию?
Ло завороженно кивнула.
И затянутые в латекс пальцы двух воплощений тьмы одновременно нажали на кнопку.
Блондинка восторженно взвизгнула.
Эрис махнула рукой, и ящик, облаченный фиолетовым дымом, исчез с крыши, на которой они сидели.
– Где он? – недоуменно спросила Ло.
– Там, – указала себе за спину Эрис, вставая на ноги и подходя к краю крыши.
И Ло поняла, что она имела в виду.
Взрывчатка уже была уложена на положенное ей место.
На втором ярусе Эйфелевой башни.
– И что теперь? – поинтересовалась она, подходя к своей настоятельнице.
– Теперь замолкни и наслаждайся, – терпеливо отозвалась ЛжеБаг и закрыла глаза.
Её мысли сконцентрировались в одном направлении.
Правая рука взмыла вверх и начертила в воздухе полукруг.
Низ живота стал каменным, начал со всей силы тянуть её вниз.
Брюнетка расставила ноги на ширине плеч.
Она знала, с какой силой играет.
Тысячи акум сейчас одновременно получали её указания.
И действительно, в другой части города смертоносная армия разом взмыла вверх, начиная хлопать крыльями.
Огромное круглое окно впервые открылось полностью и не намерено было больше закрываться.
Вся сила Бражника разом вылетела из здания.
Фиолетовое облако с огромной скоростью, точно песок сквозь пальцы, рассыпалось по улицам Парижа.
Акумы забирались в каждый дом, каждую щель.
Поражали одного жителя за другим.
Эрис дернула головой.
Всего нескольких человек её акумы не тронут.
Серую мышь, Котика, их наставницу и эту бесполезную Хлою.
О, да. Они увидят. Они все увидят это своими глазами.
Смерть Агреста.
А потом отправятся на тот свет вместе с остальными.
Эрис снова взмахнула рукой.
Смертоносный смерч продолжил отравлять жителей города.
С каждой секундой мирный Париж превращался все больше и больше в самое масштабное поле битвы в истории.
Послышался звон стекла, вой сирен, чьи-то крики.
Ругань, удары, сигнализации автомобилей.
– Вот. Это. Да, – выдохнула Ло, потеряв дар речи.
Эрис в последний раз взмахнула рукой и чуть было не упала от того, что все силы потратила на управление этой сворой бабочек-убийц.
Ло поймала её и помогла устоять на ногах.
ЛжеБаг открыла глаза.
С такой высоты всё было видно просто потрясающе.
Люди озверели. Все. Мужчины, женщины, дети.
Все ввязались в нешуточную потасовку, начиная изводить друг друга и постепенно стирать с лица земли.
Драки были повсюду. Крики, брань, злость, агрессия. Просто месиво.
Точно так, как и обещал ей Деймос.
Эти муравьи сами себя перебьют.
Ло восторженно наблюдала за тем, что происходило.
– Веселье начинается, – удовлетворенно выдохнула Эрис и посмотрела на таймер. – Давай, Котик, спаси этот мир.
Тридцать секунд.
Она обвела взглядом истребляющий сам себя город, а затем перевела его на Башню.
Нет, она была права.
Это был «шах».
Эрис глубоко вдохнула, почувствовав приятно разливающуюся по телу патоку скорой победы.
В сознании снова как-то резко вспыхнул образ Деймоса.
И она снова вспомнила его слова.
«Лгунья»
Да, всё правда.
Она просто не успела сказать ему главную вещь.
Любовь – не просто слабость.
Любовь – это ложь.
Этот вывод расставил всё по своим местам.
Больше в грудной клетке Эрис почему-то не болело.
========== 16. Заколка ==========
– Так Маринетт на самом деле была ЛедиБаг?
Плагг задавал этот вопрос сотый раз.
Дюпэн-Чэн снова глянула на блондина и сухо сглотнула.
– Да.
– А с Альей всё в порядке?
По третьему кругу.
Он не помнил.
Господи, ничего.
Совсем ничего.
Маринетт сильнее сжимает руки на коленях и оборачивается к Адриану.
И он смотрит на неё в ответ.
В поисках поддержки.
Бесполезно.
Они не знали, что эта тварь ЛжеБаг сделала с ним.
Но он помнил ровно тот самый вечер, когда преступник выстрелил в Алью.
Причем только десять минут.
Ровно десять.
Чертовы шестьсот секунд и ни мгновением больше.
По истечении этого времени он резко закрывал глаза, а после, тихо повисев в воздухе с минуту, начинал всё сначала.
Он не помнил.
Память квами была теперь заточена в петлю времени.
И они не знали, как с этим бороться.
– С ней всё хорошо, – едва сдерживая слезы в голосе, отозвалась Маринетт. – Правда.
Плагг кивает.
Улыбается, сверкает своими маленькими зубками.
Смотрит то на Агреста, то на Молли, то на Маринетт.
Снова кивает.
И вновь замирает.
Маринетт закрывает лицо руками, опуская голову вниз и укладывая локти на разведенные в стороны колени.
– Это моя вина, – всхлипнула она.
И её плечи рвано затряслись.
Адриан придвинулся к ней ближе, заключая в объятия.
– Ты не виновата, Маринетт, – так тихо. Закрыл глаза и к макушке губами прижался.
Вдохнул.
И задрожали колени.
Не виновата.
Всё хорошо будет.
Плагг резко открывает свои большие глазки.
– Адриан, почему ты сидишь с Маринетт? Зачем я это сказал?! – закрыл он лапками глаза. – Она увидела меня.
Маринетт заливается слезами пуще прежнего.
– Плагг, Маринетт – ЛедиБаг. Всё хорошо. Ей можно знать.
Он старается говорить спокойно, но голос дрожит.
И ломает его, ломает.
Скручивает от этого.
Как мог взять и забыть о нем.
Господи.
– А почему Маринетт плачет? – задал вопрос Плагг.
Испуганно.
Словно сделал что-то не так.
Замигал глазками, лапку ко рту приложил.
Не понимает. Не знает.
Не помнит.
– А с Альей всё в порядке?
Молли не выдерживает первая.
Встает со стула, втихаря слезы с щек смахивает.
И за стойку свою возвращается.
С бумагами возится, только бы шум небольшой создать.
Чтобы собственных всхлипов не слышать.
Адриан встает с места.
Руки Маринетт из своей не выпускает.
Позволяет ей плакать. Ей можно.
Так сильно поломана.
Даже слишком сильно для семнадцати лет.
Он закрывает глаза.
– Десять секунд, – внезапно произносит Плагг.
Агрест резко поднимает веки.
Оборачивается. Замирает.
Смотрит на него во все глаза.
А малыш снова в воздухе завис.
Да только не потому что петля закрылась.
У Плагга взгляд – стекло.
И в одну точку смотрит.
Зрачки – песчинки.
Маринетт поднимает голову.
– Что? – непонимающе сжимает она руку Агреста. – Что это…
И земля резко сотрясается так, что блондин даже теряет равновесие.
Молли вскакивает с места, к окну подбегает.
– Твою мать, – выдыхает.
Плагг снова как-то часто мигает.
Послание.
Эрис передала им через него послание.
Маринетт подлетает к окну.
– Быть не может, – ладонь прикладывает ко рту.
Не верит.
Невозможно.
«…Тик-так, Котик. Тик-так…»
Агрест вздрагивает, хватаясь за шею.
В голове её голос был.
ЛжеБаг.
В эту самую секунду.
Он подлетает к дверям, нараспашку их раскрывает.
В помещение раскаленный воздух врывается.
Раскаленный, но сжатый и влажный.
Облака снова тучно забурились в кучу.
Раскат грома, и льет теперь как из ведра.
Прибивает пыль к земле.
Пыль от того, что случилось.
Подорвана Башня.
– О, Господи. Адриан, вот её план, – Маринетт выдыхает.
Хватается руками за предплечья, кусает губы.
Виновата. Господи, так виновата.
– А что тут такое?
Плагг, малыш, ты постой.
Не говори.
Не поймешь же пока.
Слышится грохот за спинами.
– Молли?!
Адриан оборачивается резко, смотрит на то, как Хоуп держит перед собой руки.
Дрожащие. Глаза бегают. Под ногами разбитые склянки.
– Что случилось? – тревога в голосе, дрожь в ногах.
Маринетт тут же мчится к женщине, на руки смотрит. Ран нет, просто дрожь.
– Сабин мне звонила.
Беззвучно.
Но так, что все поняли.
Агрест зарывается пальцами в волосы, проводит ладонью по рту.
– Я должен идти к Башне и во всем разобраться.
Хватает кольцо со стола, надевает на палец.
В глазах – просто ярость.
Накопилось.
За столько-то бессонных ночей.
– Адриан, постой. Я не могу тебя отпустить!
Маринетт мчится следом, смаргивает слезы.
Знает, что должна отпустить его.
Это долг Адриана. Долг Кота.
Знает. Но не может.
– Я должен, – старается вытащить руку, ноги несут вперед.
Она дергает его на себя, разворачивает.
Буквально на грудь налетает.
Обхватывает крепко.
Так, что ребра вот-вот треснут.
Руки в кулачки сжимает, глаза крепко зажмурив.
– Я знаю, – выдох в шею, вдыхает родной запах.
Адриан зарывается пальцами в её волосы.
Руки дрожат.
– Я так бесполезна, – шепчет.
Так горько, открыто.
Кусает губы, пальцами сильнее сжимает ткань его рубашки.
– Не говори так, – срывается голос на хрип.
Лицо изломляется в плаксивом оскале.
Он её защитит.
Уничтожит ЛжеБаг.
Маринетт будет жить.
Все жить будут, как нормальные люди.
– Эй, парень, – это Молли зовет.
Протягивает планшет, в глазах плещется ужас.
Адриан отпускает свою девочку через силу.
И смотрит.
На улицах Парижа нет больше тихой жизни.
Так просто месиво.
Смешавшихся в кучу людей.
Что кричат и бранятся.
Дубасят друг друга насмерть.
– Сабин туда уже едет, – Молли смотрит на Маринетт.
– Моя мать? – собственному голосу просто не верит.
– Помощь в пути. Они избавят людей от акум.
Говорит так уверенно, четко.
Точно знает, что делает.
А сама уже мчится за стойку, сумку экстренную забирает.
Адриан смотрит на экран.
Затем смотрит на башню.
Опять на то месиво, и снова на башню.
– Я понял. О, Господи. Я всё понял. Надо скорее бежать.
Плагг мчится за ним.
Припустился, как раньше.
– Постой, да о чем ты?! Скажи нам, парень! Куда ты помчался?!
Агрест останавливается. Смотрит на них.
О, Господи.
Времени вообще нет.
Каждая секунда на счету.
– Ты видишь, куда идут люди? – кинул зацепку.
Молли смотрит вместе с Маринетт на экран.
– К Башне, – отвечает она. – Но взрыв уже был. Не понимаю, к чему ты ведешь.
Адриан подходит ближе и выхватывает из их рук планшет.
Вводит что-то в адресной строке.
Показывает им экран.
И на нем мелькает тот день, когда первый взрыв устроила Ло.
Сначала Маринетт только сильнее пугается.
Путается в мыслях, собрать их не может.
– Двойной взрыв, – выдыхает Молли. – Она ведет людей к Башне, чтобы там запустить бомбу снова. Туда все люди стекаются, точно пушечное мясо…
Молли тут же хватает телефон. Сабин набирает.
Чтобы близко не подходила, и людей далеко уводила.
Иначе погибнут все.
– Я есть хочу.
Плагг снова не понял.
Господи, да за что им все это?!
Молли вытаскивает из-за стойки кусок сыра и дает малышку в лапы.
А сама всё ещё кружится, вещи все собирает.
И мобильный телефон разрывается.
– Мне нравится эта женщина, – довольно отзывается он, разом заглотив сыр. – Возьмем её с собой?
– Плагг, когти!
Трансформация проходит гладко, без всяких заминок.
Агрест просто больше не мог выносить того, что с Плаггом произошло.
Поэтому ни слова даже не сказал.
Маринетт вся дрожит.
Адриан подходит к ней, руки на плечи кладет.
– Это мой бой, сама понимаешь.
Девчонка кивает. Несколько раз.
Обхватывает его лицо руками.
Притягивает ближе.
Я-так-за-тебя-боюсь.
Искусанные пухлые губы накрывают его.
Целуют так, что ломает.
Целуют так, словно прощай.
Адриан отрывается от неё, лицо в ладони захватывает.
Смотрит прямо в глаза.
– Я вернусь, тебе ясно? – пожалуйста-только-не-исчезай, – Всё будет хорошо, – только-останься-в-живых.
Дюпэн-Чэн кивает.
Последний раз крепко к себе прижимает.
И Адриан разворачивается.
Прочь убегает. Мчится и мчится.
Не-оборачивайся-не-оборачивайся.
Орет эти слова в своих мыслях.
И мчится по крышам, по скверам и дворикам.
Даже не замечая, как по щеке бежит скупая мужская слеза.
Всё будет в порядке.
Он-убьет-ЛжеБаг.
Все станет, как прежде.
Он-расправится-с-Ло.
Они с этим справятся.
Адриан уже мчится по мостовой прямо к Башне.
И скорость такая, что ветер в ушах свистит.
– Адриан!
И резко вдруг останавливается.
Оборачивается, смотрит по сторонам.
Голос знакомый. Знакомый до боли.
Только чей? Непонятно.
Кругом только месиво неизвестных ему людей.
– Адриан! – так пронзительно.
И находит копну в толпе.
Светлую.
И знакомый чистейший взгляд.
– Хлоя? – полувыдох.
А она мчится в толпе, уворачивается от ударов.
И к нему бежит, а глаза горят.
Не под действием акумы.
Она человек без проклятья.
Подбегает к нему, тяжело дыша.
– Адриан…
– Ты в своем уме, Хлоя?!
Рычит. Буквально рычит.
Хватает её за руку, заводит за телефонную будку.
– Какого черта ты делаешь здесь?!
Она испугалась.
Не того, что творилось вокруг.
Вовсе нет.
Его взгляда.
И смотрела на него так, словно ничего больше не видела.
Не моргала.
Вдохнула, а про выдох забыла.
– Я хочу помочь, – замирает.
В глазах решимости столько, что хватит на город.
Адриан тяжело дышит.
Времени мало.
Глаза сами собой смотрят вверх, на второй ярус.
– Хочешь помочь? – кивает.
– Хочу…
– Тогда спрячься. Так хорошо, чтобы они тебя не достали.
Указывает ладонью на «зомби», которыми стали все люди.
Отворачивается от неё. Снова к башне собирается мчаться.
– Постой!
Тонкие пальцы сжимаются на запястье.
Глаза в глаза.
И не мигает. Смотрит.
И ты смотри, Адриан.
Ты видишь?
Она хочет идти с тобой в самое пекло.
– Зачем ты это делаешь? – не понимает.
Агрест, ты большой вроде мальчик.
Но совсем не понимаешь того, как она смотрит.
– Один раз я помогла Алье, ты помнишь? – кивает. – Никогда себя в жизни не чувствовала более нужной.
Хлоя так дышит.
Так держит его.
Словно цепляется за него, как за жизнь.
Словно вот он – вот воздух.
Прямо здесь.
Посмотри.
Я дышу тобой, а ты даже не видишь.
Он не увидит, смирись.
– Хорошо, – сдается он. – Только будь осторожна.
Кивает, лицо озаряется счастливой улыбкой.
Чуть голову вниз опускает, пуловер вниз поправляет.
И Адриан видит.
Заколку.
Впервые такую на ней замечает.
То была пчелка, в полосочку желтую.
Смотрелась на ней, как родная.
Словно была у неё в волосах все это время.
И пряди её так аккуратно с одной стороны забирала.
Открывая искрящийся свет её глаз.
– Заколка тебе к лицу, – выдает раньше, чем думает.
Хлоя снова улыбается.
Так тепло и открыто.
Будто нет ничего, что творится вокруг.
Краснеет даже немного.
Заметил. О, Боже.
Он впервые хоть что-то заметил.
– Мамин подарок, – пожала плечами. – С утра мне сегодня его отдала.
Адриан ей руку протягивает.
Первый раз.
Она вкладывает в его ладонь свою руку.
Тихонько сжимает пальцы.
Они стали союзниками.
Временными. Но стали.
Хлоя припускается за ним следом.
К Башне. К Эрис. К Ло. Без разницы.
Да хоть в самое настоящее чертово пекло.
========== 17. Камнем ==========
Ноги не слушаются.
В голове сотни голосов.
И все маячат, бегут.
Удары. Удары. И люди лежат уже некоторые.
С багровыми пятнами возле лица.
У дальних кустов возле коричневой лавочки лежит девочка.
Лет пять или семь, не больше.
В руках куклу сжимает, глаза широко открыты.
Кожа мертвенно бледная.
И ручеек невинной чистой крови по острому подбородку стекает.
Агрест жмурится.
Сильнее руку Буржуа сжимает.
– Не смотри, – через плечо бросает.
И она не смотрит.
Хотя всё и без слов понимает.
Губы в тонкую полосу сжимает.
Ни слова не отвечает.
Адриан заводит Хлою за здание, что было в квартале от Башни.
К себе разворачивает, в руки дает пистолет.
Молли сунула ему в последний момент.
– Это на крайний.
Девчонка кивает.
– Выйдешь, если второй взрыв прогремит. Хорошо? Только без самодеятельности.
Хлоя шепчет одними губами, что «да».
И Агрест припускается по мостовой.
Шестом ловко пользуется, по крыше теперь бежит.
И звуки от топота по черепице заглушаются криками снизу.
А перед глазами Агреста всё та маленькая кроха лежит.
Он трясет головой.
Не-думай-не-думай.
Дождь застилает глаза.
Господи, блять.
Он убьет эту тварь.
Ту, что вырезает этот мир, как снежинки к Рождеству.
Глаза затянуты тонкой пленкой от слез.
Он смаргивает.
Черта с два эти смерти с рук ей так просто сойдут.
Как и Ло.
Кот прыгает ловко на мостовую прямо перед Башней.
Останавливается.
Так резко и быстро.
Понять всё не может.
Что за черт?
Кто все эти…
Перед глазами пролетает чьё-то йо-йо.
Ловит акуму.
Он не понимает.
Смотрит по сторонам.
Не верит.
Белая форма, маски на лицах.
Ловкие и точные взмахи, движения.
Маячит всё пятнами.
Выстрелы, свинцовые пули.
Вдалеке.
Раскат грома.
Он замер.
Стоит и всё теперь видит.
«…Думаешь, что только ты защищала Париж и твой Кот…»
В голове фраза Молли.
По барабанным перепонкам.
