Текст книги "Ловушка для охотника (СИ)"

Автор книги: Velva

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Тор дергался под ним в ответ на удары. Глаза его не отрывались от лица Локи. Другой бы умер уже раз десять, но Тор все еще дышал, хотя и захлебываясь кровью.

Локи отпрянул, на минуту очнувшись и чувствуя, как озноб ужаса охватывает тело. И тут послышались тихие странные звуки – Тор смеялся. Воздух со свистом вырывался из разрезанных легких, в горле хлюпала кровь.

– Это ловушка, Локи, – прошептал почти нежно Тор, и окровавленная холодеющая рука в последней ласке вдруг коснулась щеки графа. – И ты угодил прямо в нее. Свобода…

Тор не договорил. Дыхание пресеклось, и Локи остался один в звенящей тишине. Он сидел, уронив голову на грудь, обессиленный, едва живой, покрытый кровоточащими ранами у остывающего тела существа, которое ненавидел сильнее всего на свете. Но облегчения Локи не испытывал – напротив, его сердце почему-то сжималось от страха и от предчувствия чего-то недоброго.

Но потом вдруг тьма окрасилась алыми отсветами, и все страхи и сомнения исчезли. Локи встряхнулся и почувствовал, что боль проходит, словно раны неожиданно затянулись. Локи посмотрел на мертвого Тора – тот смотрел на него широко открытыми пустыми глазами.

И Локи ухмыльнулся, а потом наклонился вперед и слизнул с влажных губ холодную черную кровь, поняв, что ничего вкуснее в жизни не пробовал.

Комментарий к Ловушка для охотника

Я знаю, многие этого не хотели, но я об этом предупреждал изначально *мрачно*

========== Эпилог ==========

В черном мраке узких переулков беззвучные шаги скользящей тени могли бы услышать разве что летучие мыши.

Те, кто боялся тьмы и ночи, тревожно спали за закрытыми ставнями и дверями. Спали тревожно и чутко. Потому что в любой момент за любым из них мог протянуть Карающую Длань Орден Храмовников.

Сам Храм стоял в старой части города, и ни один человек в здравом уме туда не пошел бы добровольно. Храм никогда не охранялся: его двери всегда были открыты, и днем, и ночью. Но никто, кроме охотников и храмовников, не входил в них добровольно. И уж тем более никто не возвращался обратно.

В самом сердце Храма, в глубоких подземельях, в своем кабинете сидел Магистр. Огонь бился в жаровне, дым уползал по полу, а Магистр, склонив лысую голову, писал что-то на пергаменте белым пером, макая его в чернила.

Вдруг некое предчувствие заставило Магистра поднять голову и прислушаться. Он отложил перо и сощурился. В Храм вошла Смерть – Магистр впервые в жизни ощутил, как чужак осмелился вторгнуться в древние подземелья, обжитые храмовниками. И человек этот был переполнен ядом ненависти.

Магистр откинулся на спинку стула и усмехнулся, поглаживая свой алый перстень. Он любил игры. Магистр жил так давно, что ему всегда было скучно. Потому он весьма ценил такие редкие неожиданности.

Храмовники спали, и только Освальд сейчас поднимался из подземелья, неся вырванное признание у какого-то узника. Магистр вздрогнул от острого удовольствия – где-то наверху бесшумная Смерть протянула призрачную руку и вонзила холодную сталь Освальду в грудь, развалив его пополам, словно свиную тушу. Булькая и обливаясь собственной кровью, охотник мешком осел на пол, и служение его окончилось.

А Смерть кралась дальше, беззвучно ступая по ледяным каменным плитам подземелья, мимо тусклых факелов и келий, где спали охотники и храмовники. Тень скользила вперед, так, словно ее вело безошибочное звериное чутье. Пока, наконец, не остановилась перед дверью в покои Магистра.

Старик растянул рот в улыбке. Ни звука, ни шороха не донеслось, просто Смерть вдруг возникла в дверях – настороженная, сжимающая в руках тонкий острейший меч, сверкая зелеными глазами.

– Входи, граф Локи Лафейсон, не бойся, – произнес Магистр. – Признаться, не при таких обстоятельствах я ожидал тебя увидеть. Видишь ли, обычно те, по чьему следу уходил Тор, возвращались сюда лишь частично. Обычно он приносил мне их головы.

– Я мог бы принести тебе его голову, – разомкнул бледные губы Локи, глаза которого тлели, словно два алеющих угля. – Но не думал, что она тебе нужна.

– Что ж, граф, я действительно не нуждаюсь в мертвой голове, – улыбнулся Магистр. – Гораздо больше я нуждаюсь в новой Карающей Длани. Садись! – уже без улыбки прибавил Магистр, и глаза его поглотила бездонная чернота.

Локи медленно подошел к столу и опустился в кресло. Одежда его была покрыта пылью, волосы стянуты в хвост. Он смотрел на Магистра, и лишь вздрагивающие ноздри выдавали в этой окаменевшей фигуре живое существо.

– Как удачно вышло, – продолжил Магистр. – Ты гораздо лучше, чем это животное, которое когда-то подбросили к порогу Храма в безлунную ветреную ночь. Я растил его, кормил с рук, когда он был еще ребенком. Я учил его управляться со Зверем, что жил внутри. Я сделал его охотником, и лучшего не было за всю историю моего служения. Почти полвека Тор Одинсон был Псом Храма, Карающей Дланью. Но Храм вечен, а слуги преходящи. Тора сожрала тьма. Ему не стоило покидать Храм так надолго. Пес оборвал поводок и одичал. А дикой собаке рано или поздно раскроят череп. Но полно о нем. Поговорим о тебе, граф Лафейсон.

– Я не граф и давно не могу называть себя родовым именем Лафейсонов, – ответил Локи. – Вы отняли у меня все: состояние, имя и даже судьбу. Я – безымянная тень. Никто и ничто. Ветер полуночи, который плачет в горных ущельях.

– Но я же и могу вернуть тебе все назад, – улыбнулся Магистр. – Ты не знаешь власти Храма. Я верну тебе все наследные владения и замки и утрою твое состояние. Я дам тебе власть, какой нет ни у одного правителя земного. От одного твоего имени будут трепетать города. Ты станешь новой Карающей Дланью Ордена и получишь все его могущество.

– Мне не нужно могущество, – ответил Локи, и ни один мускул на его лице не дрогнул. – Нельзя вернуть то, чего больше нет. Графа Локи Лафейсона нет, и ничто не способно воскресить его из могилы.

– И что же тебе тогда нужно? – поинтересовался Магистр.

– Месть, – ответил Локи, и его острый меч вошел Магистру точно в сердце.

Локи, стиснув зубы, повернул меч, и струи крови побежали по одежде старика. Но Магистр продолжал улыбаться Локи в лицо.

– Ты глупец, – хрипло прокаркал он. – Храм вечен. Я обладаю силой, которой нет имени. Тьма, что живет в подвалах, не пуста. Там есть глаза, дыхание и голоса, звучащие из других измерений. Либо ты станешь частью Храма, либо исчезнешь.

– Храм вечен, а слуги его преходящи, – холодно произнес Локи и протянул вперед руку.

Глаза Магистра наполнились ужасом. Локи схватил алый перстень и содрал с крючковатого старческого пальца. Усмехнулся Магистру в лицо и надел себе на средний палец правой руки. Камень ярко вспыхнул рубиновым огнем. Магистр захрипел и сполз на пол. Черная кровь потекла по его белоснежной бороде. Взгляд угас, голова запрокинулась.

Локи встал, наклонился над телом, снял с него плащ и набросил себе на плечи. Поправил перстень.

Его шаги гулко звучали в подземелье. Локи вошел в Главный зал, и факелы на его стенах сами собой вспыхнули и затрепетали, словно от невидимого ветра. Новый Магистр Ордена Храмовников поднялся на трон и сел на отполированное сидение. Глаза его отливали алым, в них клубилась тьма и не сквозило ни одного человеческого чувства.

Двери бесшумно отворились, и вереница охотников и храмовников стала втягиваться в зал. Все они вставали перед троном на колени и опускали головы в знак преклонения и повиновения.

Магистр протянул вперед руку с кольцом, и губы его тронула жестокая ухмылка.

***

Шу и Ая собирали траву для своих овец и единственной козы. У них не было сил косить, а потому они рвали ее руками и набивали в мешки. Потом они относили мешки с травой домой и раскладывали ее в хлеву на деревянном настиле под потолком.

Солнце жарко пекло с неба, и Шу застонал:

– Я пить хочу! Ну пожалуйста!

– Ладно, – строго ответила сестра. – Сходи к ручью. И мне заодно принеси.

Шу сразу развеселился и бросился бежать по лугу к ручью, что весело плескался между больших серых камней. И тут же оттуда прилетел его пронзительный визг.

Ая, бросив охапку травы, рванулась на крик и увидела зрелище, от которого у нее едва не остановилось сердце.

Шу стоял возле ручья, прижав руки к груди, и в ужасе смотрел на огромного горного льва, который лежал у самой воды, вытянув вперед страшные когтистые лапы. Ая издала тонкий писк и замерла на месте.

Лев увидел ее и медленно поднялся с земли. Тяжело ступая, он приблизился к девочке, и его жаркое тяжелое дыхание обдало ее лицо. Лев взглянул на нее пронзительно-синими глазами и вдруг мягко лизнул девочке руку.

– Ая, – прошептал Шу. – Он ручной, что ли?

– Не знаю, – дрожащими губами выговорила Ая, не в силах оторвать взгляд от зверя. – Может, ему плохо и он к нам за помощью пришел? Так бывает иногда с дикими животными.

Лев басом мурлыкнул и слегка потерся громадной головой о плечи Аи. Шу неуверенно улыбнулся. Лев обернулся к нему, а потом подошел и опустился на землю. Взглянул на мальчика и в нетерпении ударил хвостом о бока.

– Шу, не надо! – взмолилась Ая, но у брата уже загорелись глаза, и он, схватившись за жесткую гриву, забрался льву на спину.

Лев медленно встал, и Шу взвизгнул от испуга и восторга. Зверь подошел к сестре и снова опустился на землю, приглашая и ее присоединиться. Шу подал девочке руку. Когда оба ребенка удобно устроились на широкой могучей спине, лев поднялся и уверенно пошел в сторону их деревни.

Шу и Ая покачивались на спине в такт его гибкой походке и смотрели друг на друга в радостном изумлении.

– Мы же оставим его себе? – умоляющим голосом спросил Шу.

– Ну, видимо, он уже так решил сам, – ответила Ая. – И я не думаю, что мы должны с ним спорить.

Лев повернулся и тихо рыкнул, словно одобряя ее слова.

Комментарий к Эпилог

Наконец я дописал этот фик. Огромное спасибо всем, кто с таким терпением ждал проды и продолжал читать, несмотря на редкие обновления. И, конечно, отдельное спасибо автору заявки – Livius Germanicus. Надеюсь, что не сильно испортил идею )))