Текст книги "Вальс на костях (СИ)"

Автор книги: Varrasa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Я вас понял, сэр, – Питер спрятал руки под стол, чтобы скрыть предательскую дрожь.

– Он мне нужен для очень важного дела, которое определит множество судеб – не только Гидры, но и человечества в целом. И ответственность ложится на тебя, мальчик мой. У тебя есть два месяца, чтобы вернуть Солдата в строй. Если сумеешь, у тебя будет все, о чем ты только можешь мечтать. Карьера, деньги, власть… лучшие лекарства для твоей больной тети. Будет очень грустно, если тетя Мэй так и не встанет на ноги, – Александр Пирс мягко улыбнулся. Наверно, именно такая улыбка должна быть у ядовитых змей. – Я могу рассчитывать на тебя, Питер?

– Да, мистер Пирс, вы можете на меня рассчитывать.

– Хайль Гидра, мой мальчик, – мужчина протянул руку для рукопожатия.

***

Серая безликая комната, которую «халаты» почему-то упорно называли кабинетом, выглядела до отвращения угнетающей. Большую ее часть занимал металлический стол и два стула, стоящие друг напротив друга. Это было больше похоже на подпольную комнату для допросов из фильмов про спецслужбы, чем на «спокойную и уютную обстановку», которую просил Питер для проведения теста. Только наручников, привинченных к столу, не хватало. Конечно, ведь они красноречиво висели на поясе командира рядом с внушительным электрошокером. Рамлоу стоял за плечом Зимнего солдата, напряженно переминаясь.

– Ты уверен, Паркер? Только давай без очередных спасений с моей стороны. Я планировал выпить кофе и дописать отчет, а не вытаскивать твое бездыханное тело, – Рамлоу многозначительно кивнул на Солдата и сжал покрепче свой Глок.

– Уверен. Выйдете, – прозвучало грубо. Питер тут же смутился и поспешно добавил: – Пожалуйста.

– Камеры зря не разрешил оставить, – Рамлоу в привычной манере оскалился, улыбаясь, – но дело твое, если хочешь пофлиртовать с ледяной королевой, то мешать не буду.

Он вышел, хлопая дверью. Питер успел заметить, что в коридоре стоит доктор Хьюз со своим верным планшетом, а за ней СТРАЙК в полном составе. За-ме-ча-тель-но.

Питер устало вздохнул. Он прекрасно понимал, к чему были все эти опасения и меры предосторожности. Ему бы очень хотелось сказать, что они беспочвенны, но язык не поворачивался. Прошла неделя после миссии в лесу, а Зимний солдат никого к себе не подпускал. Кидался, скалился, говорят, иногда даже рычал, но никого не подпускал. Даже Питера, что отдавалось неприятными покалываниями где-то в мальчишечьем сердце. Питер хмурился, обижался, злился, но обнулять не давал, каждый день стабильно ругаясь с «белыми халатами». Даже умудрился нагрубить Хьюз, за что потом пришлось долго извиняться.

Сейчас перед ним сидел тот самый Зимний солдат, которого он увидел в свой первый день в Гидре. Такой же холодный, дикий и отрешенный. Разве что волосы стали длиннее, гладкие щеки превратились в недельную небритость, а под глазами залегли тени. Питер видел, что мужчина измотан и разбит, но он и понятия не имел, что Зимний солдат готов умолять об обнулении, только бы заглушить мысли и отрывки воспоминаний, которые душили его после знакомства с этим неугомонным парнем, у которого слишком теплая улыбка для этого промозглого места.

Питер снова решил повторить Тест №1, ведь все началось именно с него. С тихих ответов в полумраке комнаты, с тяжелого дыхания за спиной, с осмысленного и задумчивого взгляда серо-голубых глаз. Парень тогда записал отрицательный результат, но в глубине души уже понимал, что это было огромным шагом. Но куда?

– Солдат, ты ответишь на несколько моих вопросов?

Молчание. Взгляд опущен в стол, кулаки крепко сжаты.

– Ладно… – Питер смутился, но решил продолжать. На всякий случай еще раз проверил наличие тревожной кнопки под столом, хотя командир лично показывал сегодня утром, как она активируется. – Тогда начнем.

Питер начал методично задавать вопросы. Он практически восстановил по памяти первый тест, но перестроил вопросы так, чтобы они предполагали более развернутый ответ. Долго сомневался, нервно грыз колпачок ручки, нарезал круги по комнате, но все-таки решился дополнить его более личными вопросами – он спрашивал про то, нравятся ли ему сливы, кто такой Человек-паук и почему он вчера воткнул ножницы в ногу бедного лаборанта-стажера. Парень старался говорить осторожно, но от каждого подобного вопроса мужчина все сильнее напрягался.

Большую часть вопросов Зимний солдат игнорировал, отвечал только на те, что предполагали либо «да», либо «нет». Питер кусал губы, но упорно продолжал, пытаясь достучаться до Зимнего. Или до того, кто прячется внутри.

Все было бесполезно. Это Питер окончательно понял через 20 минут тщетных попыток. Результаты теста были еще хуже, чем в прошлый раз, поэтому Паркер без сожалений скомкал исписанный вопросами лист и принялся говорить. Он рассказывал о себе, рассказывал, что чувствовал после первой миссии, с легкой улыбкой поделился совсем свежими воспоминаниями о частых тренировках со СТРАЙКом, где его подначивали, иногда смешили до слез, но научили выбивать из рук противника нож, отличать M18A1 “Клэймор” от XM-7 с ироничным названием «Spider» и оказывать первую помощь при огнестреле. Он рассказывал спокойно и легко, но сердце забилось так рвано-рвано, когда Зимний солдат поднял на него заинтересованный взгляд. Напряженные плечи расслабились и опустились, а металлический кулак разжался. Мальчишка сделал глубокий вдох и с энтузиазмом продолжил, заглядывая в оттаявшую синеву глаз. Ведь его так давно никто не слушал.

Спустя сорок минут у Питера окончательно пересохло в горле после забавного рассказа про школьный эксперимент, из-за которого пришлось отмывать сажу с лица еще два дня. На лице мальчишки еще не потухла улыбка, которую дарили такие далекие, но теплые воспоминания. И он готов был поклясться, что видел, как в ответ дрогнули в улыбке уголки губ Солдата.

– Ты можешь сказать, кто такой Человек-паук? – Питер вздрогнул. Он сам не понял, почему снова повторил этот вопрос. Вопрос казался слишком нетерпеливым, отчаянным, но все-таки на него откликнулись утвердительным кивком:

– Это ты, – сказал Солдат и чуть тише добавил: – Питер.

“Питер”

Казалось, парень разучился дышать. Сердце бешено колотилось, отдаваясь набатом где-то в висках и заглушая напрочь все разумные мысли. И инстинкт самосохранения тоже. Питер открытой дрожащей ладонью потянулся к Зимнему солдату через этот чертов стол, который так хотелось отшвырнуть в сторону. Ему хотелось дотронуться до колючей щеки, утешить, извиниться за всех, кто причинял ему боль, извиниться за себя. Он ведь знал, что Зимний солдат нуждается в нем. Как и Питер нуждается в Зимнем солдате.

Мужчина на другом конце стола резко наклонился вперед и оскалился, приподнимая верхнюю губу. Дико, отчаянно. На гладкой металлической поверхности, которая спасла Паука от тяжелого удара, остались глубокие вмятины от кулаков.

И Питер все понял. Зимний солдат все знает, все чувствует, замечает малейшие изменения в поведении мальчишки. От Питера пахло Пирсом и «белыми халатами», видеохрониками советских экспериментов и тяжелыми полуночными мыслями. Но сильнее всего от него пахло предательством. Это запах въелся в бледную кожу, запутался в кудрявых волосах, тяжело осел на узкие плечи, мелко подрагивающие под белым халатом. На руке еще ощущалось крепкое рукопожатие Александра Пирса – седого, который всегда с улыбкой наблюдал за агонией очередного обнуления Зимнего солдата.

Все инстинкты буквально вопили об опасности. О да, Питер боялся, безумно боялся. Но он боялся не реакции безжалостного убийцы на свою провокационную выходку, нет. Он понял, что потерял то хрупкое доверие, которое он трепетно оберегал все эти месяцы, подкармливал любимыми конфетами Мэй, которые в детстве всегда стояли в пиале на кухонном столе. Паркер стыдливо отдернул руку и сказал то, за что еще сильнее возненавидит себя:

– Сидеть, Солдат.

Зимний беспрекословно повиновался, замирая на стуле, но ясные глаза видели мальчишку насквозь, смотрели злобно, разочарованно и как-то по-детски обижено.

Питер трясущимися пальцами нажал тревожную кнопку:

– Тест окончен, Солдат. Вольно.

– Хайль Гидра, – хрипло раздалось в ответ.

========== Часть 7 ==========

Питер зло растер соленые дорожки слез по пылающим щекам и с тихим стоном опустил лицо в дрожащие ладони. Рамлоу ошибся. Ручное чудовище – это не Зимний солдат. Ручное чудовище – это никто иной, как Питер Паркер, который сейчас сидел в своей комнате и почти физически ощущал, как на его шее затягивается хомут Александра Пирса. И знал, что вынужден будет и дальше плясать под его дудку. Ради нее…

Парень ненавидел себя. Презирал всем сердцем, всей душой.

Этой ночью он не мог спать. Стоило только закрыть глаза, как в мыслях всплывал тот самый взгляд, полный боли, обиды и неконтролируемой злобы. Лучше бы Зимний солдат убил его в этой чертовой комнате. Лучше бы убил. Наверно, Паук только смертью сможет искупить то, что натворил, во что ввязался. Пирс верно сказал, что Питер – парень неглупый. Питер знал, что так называемое «общее благо» Гидры приведет к жертвам. Гражданских, Мстителей, политиков. Не важно, ведь будут гибнуть невинные люди. И за их смертью будет стоять щуплый парень в белом халате.

Питер громко всхлипнул и ударил кулаком по своему рабочему столу. По темному дереву расползлась трещина, ворох бумаг с тихим шелестом разлетелся в разные стороны. Парню показалось, что в этом шелесте секретных документов он слышал людские крики.

– Питер, за дверью стоит Зимний солдат, – отозвалась Карен где-то за его спиной. Она молчала весь день, позволяя Питеру остаться наедине с собой, хотя обычно они могли беседовать целый вечер напролет. Карен помогала Питеру в расчётах, напоминала о приемах пищи и каких-то важных делах, внимательно слушала, иногда даже подкидывала идеи. Она стала Питеру другом, хоть и являлась его творением. Сегодня, казалось, даже она была обеспокоена.

– Знаю, Карен, спасибо, – паучье чутье уже около минуты активно сообщало Питеру об этом, пуская по телу толпы неприятных мурашек.

– Он безоружен.

– А ему оружие и не нужно, – парень как-то криво ухмыльнулся, – открой ему.

– Но… – ИИ хотела что-то добавить, чтобы вразумить парня, но тот безумно сверкнул зареванными красными глазами.

– Открывай!

Дверь медленно, словно нехотя открылась. Зимний солдат в своей привычной манере прятался в ночном полумраке, который сочился из комнаты Питера. Парень даже не пытался разглядеть его лицо. Все и так говорила поза. Напряженная, острая, выработанная годами, выстраданная болью, боями и тренировками до потери сознания. Она была позой убийцы, который уже больше 70 лет безупречно выполнял свою работу.

Что ж, Питер не будет сопротивляться. Мальчишка смотрел на него открыто и как-то обреченно. Красные глаза еще блестели от слез, наблюдая за тяжело вздымающейся грудью, затянутой в черную форменную футболку. Взгляд скользнул по металлической руке и замер на сжатом кулаке. Судя по босым ногам Солдата, он ушел сразу после процедур. Видимо, не хотел ждать и тратить время на поиск своей привычной одежды.

Зимний солдат тенью скользнул в комнату, не дождавшись приглашения.

– У тебя те конфеты еще остались? – мужчина осмотрелся. Тусклый свет настольной лампы выхватил из темноты его уставшее лицо, обрамленное растрепанными прядями. Вот только той слепой злости в глазах уже не было.

– Д… да, в мешочке.. на полке, вот там.. да, – Питер потерял дар речи, глупо заикаясь. Пару минут назад он готов быть принять смерть от рук Солдата, а сейчас тот копался на его полке, разыскивая конфеты и осторожно отодвигая хрупкие фигурки с супергероями. Звезда причудливо переливалась на свету всеми оттенками красного.

Питер не понимал ничего. Ничегошеньки. Но он понял, что убивать его не собираются. По крайней мере до того момента, пока не найдут конфеты. Он нервно рассмеялся, заставляя Зимнего обернуться. Из глаз снова потекли слезы, а смех стал еще громче и истеричнее.

Питера хорошенько встряхнули за плечи и поставили на ноги так, будто он ничего не весит. Мозолистыми пальцами приподняли его лицо за подбородок и настойчиво посмотрели в глаза:

– Успокоился? – совсем как тогда, в лесу.

Питер судорожно кивнул в ответ, но вот глаза отвести не смог. Он уже не знал, кто перед ним. Ясные глаза Зимнего солдата смотрели мягко и немного обеспокоенно. Сегодня Солдат злился, наверно даже ненавидел Питера, но эти глаза напротив были другими. Нет, не чужими. Просто другими. Спокойными и очень грустными. Эти глаза пытались понять Питера. Они не обвиняли, они знали, что жизнь – сука, а с хорошими людьми часто случаются самые отвратительные вещи. В этих грустных глазах Питер уже был прощен, хотя и не заслуживал этого.

Юный Паук сжался и зажмурился. Лучше бы ударил. Убил. Тогда не пришлось бы жить с виной на сердце, не пришлось бы больше смотреть в эти ясные глаза, из-за взгляда которых он начинал еще сильнее ненавидеть себя. Ненавидеть, потому что они простили.

– Питер, – его снова встряхнули за плечи, – дыши глубже. Вот так.

Питер уже открыл рот, чтобы три тысячи раз извиниться, сдавленно объяснить мужчине, почему он всего этого не заслуживает, но Солдат предупреждающе поднял руку, заставляя замолкнуть.

– Я отвлек тебя от работы. Я больше не буду мешать. Продолжай.

И Солдат как ни в чем не бывало сел на кровать Питера, продолжая мучать пакет со сладостями. Парень зажмурился, наивно надеясь, что это галлюцинации предсмертной агонии, но все-таки на негнущихся ногах подошел к пострадавшему столу и тяжело опустился на стул спиной к мужчине.

Руки мелко дрожали, рассыпая по столу пожелтевшие листы бумаги. Питер пытался сосредоточиться, но выходило отвратительно. Мыслями он постоянно возвращался к мужчине. Нет, он не потерял его в той комнате сегодня, а обрел еще тогда, в лесу. Тогда, когда тот без всякого приказа спас Питера дважды, рискуя собой.

«Чтобы ты выбрался из этого ебанного леса живым»

Зимний солдат никогда не сквернословил. Потому что на крыше не было Зимнего солдата. Там был тот, с кем знакомство Питера Паркера только начиналось.

– Я был создан… из него? – дыхание обожгло мальчишечье ухо, а на плечи навалилась широкая и до одури горячая мужская грудь. Кто вообще додумался назвать Солдата Зимним?

Вздрогнув, Питер наконец увидел, что перед ним лежала папка, с первой страницы которой лучезарно улыбался молодой сержант 107-го пехотного полка Джеймс Бьюкенен Барнс. Его фуражка с начищенной до блеска кокардой была задорно сдвинута на бок, а военный китель беззаботно закинут на плечо. Даже сквозь черно-белую фотографию на мальчишку пронзительно смотрели ясные серо-голубые глаза.

Его с ума сводило такое близкое ощущение крепкого мужского тела. Пришлось срочно напомнить себе, что Зимний солдат похож на ребенка – иногда не понимает, как двусмысленно могут трактоваться его поступки. В этом смысле он был невинен и несведущ. Но Солдат ли стоял за его спиной?

– Да, – все, что смог выдавить из себя Питер дрожащим голосом. Но стоило мыслям немного прийти в порядок, как он запаниковал. Зимний солдат не должен был этого видеть. Под страхом смерти не должен был.

Мальчишка наклонился вперед, с каким-то необоснованным сожалением отрываясь от тяжелой груди, и спрятал папку в стол, который нехорошо покосился после недавнего общения с Пауком. За спиной только понимающе кивнули и чуть отдалились. Совсем чуть-чуть. Серо-голубые глаза с несвойственным им интересом продолжили рыскать по документам, цепляясь за отрывки текста.

– < Убийство 35-го президента США Джона Кеннеди было совершено в пятницу 22 ноября 1963 года в Далласе в 12:30 по местному времени. Кеннеди был смертельно ранен выстрелом из винтовки >, – на чистом русском прочитал Солдат.

– Ты… ты знаешь русский? – Питер и понятия не имел, что обнуления все-таки оставляют в голове Солдата что-то из жизни в СССР.

– Иногда, – как-то неоднозначно ответил мужчина, но Питер не придал этому никакого значения. Слишком был шокирован.

– Ты сможешь помочь мне с переводом нескольких газетных вырезок? – парень заметно волновался. Но стоило Солдату утвердительно кивнуть, как тот радостно подпрыгнул со стула, уступая его мужчине, и разложил на столе несколько нейтральных вырезок из «Советской России».

Следующие пол часа Зимний вкрадчиво зачитывал текст на русском, а затем дублировал на английском Питеру под запись. Тот честно старался фиксировать его в блокнот, стоя за спиной мужчины, но низкий тихий голос заставлял ручку раз за разом замирать на месте. У Питера гулко билось сердце. Ему безумно хотелось броситься к кровати, схватить с одеяла диктофон и записать этот пленительный голос, который с забавным акцентом проговаривает русские слова. Питер и представить себе не мог, что грубоватый и до ужаса сложный русский язык может звучать так… сексуально?

Господи, Паркер, выкини эту чушь из головы.

Голос затих слишком резко и внезапно, заставляя Питера вздрогнуть от пронзительной тишины. Паучье тело напряглось, а чутье еще лениво, но вполне настойчиво зажужжало где-то в голове. Питер неосознанно сгруппировался и приготовился к прыжку, но Зимний солдат лишь раздраженно откинул мешающие длинные пряди, которые спустя пару секунд снова скользнули вниз, закрывая мужчине обзор.

У Питера отлегло от сердца. Почему-то вид мужчины, отчаянно сражавшегося со своей прической, вызвал странную волну тепла по телу, которая замерла у мальчишечьего сердца и заполнила его по самые края.

– Ты позволишь? – Питер красноречиво указал на резинку на своем запястье, которой сам частенько убирал отросшую кудрявую челку, пока его никто не видит.

Мужчина напрягся, задумался на мгновение, но потом утвердительно кивнул, снова склоняясь над газетами.

Питер попросил Карен сделать аудиозапись перевода, а сам с трепетом запустил пальцы в темные волосы на макушке. Они оказались густыми, но на удивление мягкими и покладистыми. Эти два эпитета совершенно не ассоциировались в голове с образом Зимнего солдата, но Питеру было плевать. Питер был в диком восторге. Разве что не пищал. Он аккуратно собрал волосы в хвост, тщательно зачесывая выбившиеся пряди пальцами, и собрал небрежный пучок, закрепляя всю это красоту кислотно-зеленой резинкой. Получилось довольно кособоко, но мужчина не жаловался. Лишь едва заметно повел плечами, привыкая к новым ощущениями.

– Спасибо.

Питер смущенно кивнул в ответ, но счастливую улыбку сдержать не сумел.

– Можно мне звать тебя Джеймсом? – выпалил он на одном дыхании. А спустя мгновение зажал рот рукой, обзывая себя в голове всеми известными ему бранными словами (после общения с командиром этот список изрядно пополнился). Парень с ужасом наблюдал, как напряглась расслабленная спина, как бионика сжала многострадальную столешницу. Они оба замерли, задержали дыхание, ожидая, что сейчас разразится буря или на крайний случай разверзнется ад. Но ничего ровным счетом не произошло. Только мужчина коротко кивнул.

– Джеймс, – тихо прошептал Питер и сам себе улыбнулся. Теперь ему почему-то не хотелось умирать.

***

В комнате воцарилась хрупкая идиллия. Питер по привычке прикусил колпачок ручки, что-то посчитал у себя в голове, немного нахмурился, но все-таки дописал в стройную формулу еще одну цифру. Она подошла так идеально, что парень робко улыбнулся, пытаясь не радоваться раньше времени. Ведь формула сыворотки Зимнего солдата еще не была закончена.

Парень обернулся через плечо, поглядывая на виновника сегодняшнего «торжества». Мужчина бионическими пальцами заправил за ухо выбившуюся из пучка прядь, не отвлекаясь от потрепанного сборника рассказов Рэя Брэдбери, который Питер в свое время зачитал практически до дыр. Джеймс залез с ногами на покрывало, сложив их по-турецки, взял с собой остатки конфет и с головой погрузился в чтение, периодически задавая вопросы Питеру, когда суть обычных, казалось бы, вещей ускользала от него. Он хмурился, пытаясь вспомнить, что это значит в мире обычных людей, и тогда на помощь приходил Питер. Парень даже хотел спросить, когда он последний раз брал в руки книгу, но не решился нарушить уютную тишину комнаты. Он ведь знал ответ. Гидра бы не позволила.

Питеру совсем не хотелось думать о том, что происходит за пределами этой комнаты. Он не хотел думать о лабораториях. Не хотел думать о обнулениях и процедурах. Не хотел думать о Гидре и о том, что она затевает. Он хотел быть здесь и сейчас, вечно слушая едва уловимый шелест книжных страниц.

Но Гидра напомнила о себе сама.

– ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ОБЪЕКТ ПОД КОДОВЫМ НАЗВАНИЕМ «ЗИМНИЙ СОЛДАТ» СБЕЖАЛ. КОД «КРАСНЫЙ» – ОБЪЕКТ ОСОБО ОПАСЕН. ПОВТОРЯЮ..

В ту же секунду они оба оказались на ногах, ошарашенно глядя друг на друга.

– Карен, отследи всех сотрудников на нашем этаже и выведи точки на голограмме, – Питер паниковал, но страх за Джеймса оказался сильнее. Этот страх заставил мозг работать и просчитывать все возможные варианты отступления.

– Питер, Зимнему солдату не удастся выйти…

– Покажи мне все варианты! – нехорошо было срываться на свою ИИ, но выбора особо не было.

– Питер, она права, – Джеймс положил тяжелую ладонь на мальчишечье плечо, – я должен выйти и сдаться, иначе ты можешь пострадать.

– Нет, Джеймс, они тебя накажут, – глаза предательски защипало, а голос сорвался. Питер неосознанно вцепился в его футболку, удерживая на месте. – Останься здесь. Джеймс, пожалуйста…

Тот в ответ лишь покачал головой, аккуратно, но настойчиво выпутываясь из цепких сильных пальцев, под которыми уже трещала ткань.

– Пожалуйста, не уходи. Вдвоем мы сможем выбраться. Или я смогу тебя спрятать. Точно смогу. А когда все утихнет, мы выберемся отсюда и будем свободны. Только останься и…

– Питер, – Солдат уже привычно сжал его плечи, прекращая эту словесную истерику, – все будет хорошо. Просто останься в комнате и не выходи до утра.

– Я пойду с тобой, – упрямо сказал мальчишка, повышая голос. Ловким движением он выбрался из мужских рук, готовый еще что-то сказать, но все его попытки беспощадно смели горячие губы, прижавшиеся к дрожащим искусанным губам Питера.

Когда Питер пришел в себя, в комнате уже никого не было. Он ошарашенно трогал свои губы кончиками пальцев, пытаясь поверить в происходящее. Это не было поцелуем, Питер знал. Не было настоящим поцелуем со всеми прилагающимися к нему смыслами, которые вкладывают в него обычные люди. В этом действии выражалась и грусть, и сожаление, и благодарность, и привязанность. Просто Зимний солдат разучился выражать эмоции, поэтому посчитал это единственной возможностью сказать то, о чем бы ни один из них не смог сказать.

Питер опустился на пол рядом с упавшей раскрытой книгой. Он задыхался от боли в сердце. В виски раскаленными болтами ввинчивался звук тревоги, мобилизующий на поиски все боевые единицы, находящиеся в здании.

***

Питер невидящим взглядом смотрел на дверь, хотя прекрасно знал, что за ней уже никого нет. Зимний солдат снова страдает из-за него. Хотя нет, не так. Из-за него страдает Джеймс, а это еще страшнее. Питер винил себя за то, что не разглядел раньше. Джеймс всегда был рядом. В случайных касаниях, в мимолетных взглядах за спинами «белых халатов», в едва уловимых движениях, прикрывающих спину Паука в бою. Но Питер видел только Зимнего солдата. Пытался разобраться в нем, устраивал глупые тесты, но не замечал того, кто скрывается за холодными глазами. Вот дурак.

В это мгновение все паззлы в кудрявой голове сошлись, заставляя Питера задрожать еще сильнее. Зимний солдат выходил из-под контроля тогда, когда эмоции Джеймса были настолько громкими, что заглушали приказ. Да, Зимний солдат извращал эти эмоции, гиперболизировал их, но Питер не сомневался в том, что принадлежали они Джеймсу Барнсу. Так было тогда, когда он отомстил за раненного мальчишку, истекающего кровью где-то в богом забытой пустыне, тогда, когда вытащил генераторы, чтобы спасти весь отряд, тогда, когда позволил Питеру запустить пальцы в свои волосы, тогда, когда прижался к нему губами…

Паркер жалобно застонал и опустил лицо в острые колени. Он должен был сразу заметить, что рядом с ним находились два разных человека. Нет, они были единым целым, научились жить бок о бок, хотя ненавидели друг друга, но иногда одному все-таки удавалось перехватить контроль, оттесняя второго в подсознание. Именно с этим боролось обнуление, когда подавляло личность сержанта Барнса, но даже оно стало неэффективным со временем.

Но сегодня Питер потерял и того, и другого. Вот дурак.

Комментарий к Часть 7

Это очень важная для меня глава, поэтому мне безумно интересно узнать ваше мнение

========== Часть 8 ==========

Комментарий к Часть 8

Надеюсь, Вы простите автора за то, что он гонял на Игромир и пытался разгрести завалы на учебе, поэтому задержал главу.

Это предпоследняя глава фанфика. На самом деле, я очень волнуюсь, потому что история немного своенравно вышла из-под моего контроля, но надеюсь, что у меня получится выразить то, что я задумала в финале, и не разочаровать Ваши ожидания.

Спасибо за то, что Вы до сих пор со мной ❤

Питер с тихим вздохом провел кончиками пальцев по стеклу, вглядываясь в заиневшее лицо мужчины. На мускулистой оголенной шее и ключицах еще виднелась россыпь ожогов от сильных разрядов электрошокера, которым пытались утихомирить Зимнего солдата. Питер знал, какое высокое напряжение нужно, чтобы хотя бы сбить его с ног, и эта мысль окатила парня ледяной волной дрожи, скатившейся вниз по позвоночнику. Вот ублюдки.

Утром после побега, когда его вызвала Хьюз по личному коммуникатору, Питер узнал, что ночью вышел из строя один из советских компьютеров, вызывая сбой всей системы. Обычные показатели зашкалили, система несанкционированно начала перезагрузку, а это грозило сбоем всех протоколов безопасности, которыми была буквально увита та часть научного комплекса, где содержали Зимнего солдата. В целом, Зимний научился обходить эти протоколы в тайне от ученых (Питер готов был многое отдать, чтобы узнать, как это ему удавалось), но этой ночью оповещение о серьезном сбое техники заставило дежурных лаборантов спешно вылезти из своих кроватей и помчаться на нижние этажи, по пути натягивая халаты. Когда они спустились в лаборатории, оказалось, что объект, разумеется, пропал. Хьюз сказала, что Солдат практически не сопротивлялся, если не считать пару переломов у оперативников Гидры, однако отметины на теле мужчины говорили об обратном. Либо он активно сопротивлялся, либо его просто решили наказать без суда и следствия прямо на месте происшествия. В любом случае, Питеру об этом ничего не сказали. Солдат еще не был обнулен, но доктор убедила Питера в том, что они обязательно исправят это недоразумение, когда починят технику, а Солдат будет ослаблен после криозаморозки.

Парень нехотя оторвал ладошку от стекла и сел прямо на пол рядом с капсулой, совсем не думая о белизне своего халата с нашивкой Гидры на правом плече. Ему было как-то плевать. Сейчас в лабораториях никого не было, вся проектная группа усиленно писала отчеты разгневанному Пирсу о том, что произошло неделю назад, поэтому он мог спокойно привалиться головой к железному корпусу и подумать, что же ему делать дальше. Сейчас приходилось думать за двоих, ведь он отчетливо чувствовал, что его и Джеймса связывает нечто большее, чем научный интерес одного и любовь к сладкому другого.

Выходило плохо. Что-то назревало. Напряжение буквально звенело в воздухе. Кто-то предвкушал большие перемены, готовый день и ночь трудиться на благо Гидры, кто-то осторожничал и гадал, к чему это приведет, но независимо от этого Гидра уверенно двигалась к своей цели, усиливая тренировки военных, добавляя рабочие часы «белым халатам» и заставляя Рамлоу круглосуточно разрабатывать тактику какой-то тайной предстоящей операции, на которую Пирс не пожалел ресурсов.

Начальство был недовольно Питером, поэтому все управление проектом «Зимний солдат» снова перешло в руки доктора Хьюз, которая готова была идти на любые крайние меры, если того потребует Гидра. Паркера же перевели в другое крыло научно-исследовательского отделения и поставили во главе проекта под кодовым названием «Феникс». Ему в кратчайшие сроки предстояло разобраться в советской технике и на основе своих исследований воссоздать улучшенные компьютеры для дальнейших процедур. Это значило, что обнуления не избежать, однако Питер готов был потратить все свои силы, чтобы сделать его максимально безболезненным для Джеймса.

Парень гнал навязчивые мысли, жмурился, стараясь выкинуть их из своей головы, пытался убедить себя в обратом, но где-то в глубине души он все-таки думал, что для Джейма будет лучше, если он забудет все, что так неожиданно вспыхнуло между ним и Питером. Тогда не будет больше ночных побегов, электрошокеров и наказаний, не будет косых взглядов «белых халатов», СТРАЙКа в полном составе и доктора Хьюз, которая взяла в привычку поджимать губы, когда ловила взгляды Солдата, обращенные на Паркера. Тогда между Питером и Джеймсом будут только приказы, работа и стальной взгляд Зимнего солдата. А сам он уж как-нибудь справится, попытается справиться. Главное, чтобы никто больше не причинял боли Джеймсу.

– А знаешь, я бы никогда на это не согласился, но Мэй, так зовут мою тетю, заболела. Врачи долго не понимали, почему ее состояние так стремительно ухудшается, давали самые пессимистичные прогнозы или просто разводили руками. И тогда появился Пирс. Он пообещал мне, что поможет, что его ученые найдут лекарства, а если не найдут, то разработают. Взамен он просил лишь мои знания. Да, я уже тогда понял, что продаю душу дьяволу, но выбора у меня не было, – Питер прикрыл глаза и оперся спиной о криокапсулу, усаживаясь поудобнее на холодном бетонном полу. – А она ведь меня вырастила, когда погибли родители…

Он каждую ночь приходил сюда после полуночи. Брал с собой сэндвичи, усаживался на полу и говорил. Говорил, хотя знал, что его никто не слышит. Ему просто важно было быть рядом с Джеймсом. Это было странно, необъяснимо, но именно у этой потертой советской криокапсулы Питеру было спокойно.

Парень посмотрел на часы. Через час сюда должны были заглянуть дежурные и снять отметки всех показателей, поэтому Питер ловко поднялся на ноги, отряхивая джинсы, и снова встал перед капсулой, вытянувшись в полный рост. Он прижался лбом к холодному стеклу и прикрыл глаза.

– Прости, Джеймс. Я тебя не заслуживаю… Но я так сильно скучаю.

***

С противным скрежетом Паркер отогнул заржавевшую металлическую обшивку большого компьютера, поддевая ее край крестовой отверткой. Откинув пластину за ненадобностью, он зажег фонарик и закашлялся, пытался разобраться в пыльном переплетении старых проводов.