Текст книги "Пепел феникса (СИ)"

Автор книги: Vardalin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Ну, мы тоже до недавнего времени не догадывались о твоём существовании, – засмеялась она. – Ты бы хотела вернуть благословение Эльвандарай?

– Вернуть? – хором повторили Лонери и Кэллия.

Но вдруг из стелющегося по земле тумана к ним подошли ещё две фигуры, появление которых вызвало в рядах нимф возмущённый шёпот. Одна из фигур принадлежала рыжеволосой женщине в коричневой кожаной одежде, вооружённой арбалетом и охотничьим ножом, вторая – огромной косматой собаке, шедшей бок о бок с хозяйкой.

Нимфа, говорившая с Лонери, отошла к прибывшей женщине.

– Уходим! – шепнула Кэллия, касаясь плеча Лонери, пользуясь тем, что остальные нимфы, полностью обретая материальность, встали между ними и женщиной с собакой. Между тем прямо в воздухе стали появляться дыры, из которых лезли мелкие существа с кожистыми крыльями.

Кэллия нырнула в реку, потянув девочку за собой. Это случилось в тот миг, когда щёлкнул арбалет, и болт рассёк место, где только что стояла нимфа.

Течение быстро относило их от опасного места. Плывущие рядом наяды водными потоками отшвыривали атакующих бесов и собаку, преследовавшую их по берегу. Однако пёс не обращал на воду особого внимания, разве что в реку не лез.

Они выбрались на противоположный берег и бросились под укрытие деревьев. Кэллия, крепко державшая Лонери за руку, бежала так быстро, что девочка почти висела в воздухе.

Когда они выскочили на поляну, Кэллия резко остановилась, вскинув руку вверх.

– Что ты делаешь? – спросила Лонери, оглядываясь назад.

– Кто-нибудь есть поблизости? – послала Кэллия зов, негромкий, но усиленный магией Эльвандарай. – Отзовитесь! Прошу!

Необходимость что-то объяснять отпала, когда огромный орёл спустился с небес. Это была необычная птица, и даже Кэллия поразилась её размерам и белоснежному оперению. Но сомневаться было некогда, Кэллия усадила девочку на орла и закрепила лианами.

– Лети! – шепнула Кэллия напоследок. – Запутай след врагам и доставь её домой!

Гигантская птица, поймав ветер, взмыла над лесом. Кэллия с тоской в пурпурных глазах проводила её взглядом. Она надеялась, что благословение Эльвандарай коснулось её.

Лишь когда орёл исчез из виду, Кэллия осознала, что никогда не только не видела, но и не знала о существовании таких огромных орлов, и мысленно поблагодарила богиню природы Эльвандарай за помощь. Она хотела вернуться и помочь сёстрам в борьбе с серыми, но чёрный пёс сбил её с ног.

***

«Как странно, – думала Лонери, прижимаясь лицом к белоснежному оперению. – Раньше я о таком могла лишь мечтать. Но даже сейчас я воспринимаю случившееся как сон, иначе почему мне совсем не страшно?»

Но когда она видела, что земля остаётся внизу, сердце у неё замирало и что-то сжималось внутри. Буро-зелёные путы держались крепко, а так как она лежала, то рассмотреть окрестности как следует не могла.

Орёл приземлился на знакомой Лонери поляне. Лианы, которые придерживали ее во время полёта, опали и растворились в лёгком зеленоватом сиянии. Девочка съехала с птицы и теперь, прыгая, чтобы быстрее согреться, с восхищением глядела на орла. Несмотря на то, что они летели довольно низко, встречный ветер казался пронизывающе ледяным.

Птица стояла, опустив голову, будто что-то ждала, и юная элементалистка была уверена, что янтарные глаза глядят на мир по-человечески осмысленно.

– Спасибо! – произнесла Лонери, осторожно касаясь золотистого клюва. – У тебя ведь нет имени, да? – Орёл слегка дёрнул головой, и девочка, решив, что не ошиблась, продолжила: – Я назову тебя Коринусен, хорошо?

Птица вновь кинула, и Лонери, радуясь, обняла её. Уходя, девочка то и дело оглядывалась и махала рукой, пока белоснежный орёл не скрылся за густой зеленью.

***

Большинство из тех, кто слышал об Алхимике, считали его воплощённым проявлением воли Лаиса. И это было так. Ведь он был давним соратником Покровителя Знания и нередко служил тому советником. Когда-то именно он научил людей магии и дал богам-покровителям предметы, что и поныне, даже принадлежа совершенно другим людям, носят их имена.

В этот раз он сам вызвался отправиться на разведку, когда стеляри Калестариса принесли весть о массовом переходе синих сфинксов в Пустые Пространства. Земли к югу от экватора были недоступны для телепортации, но у нынешнего короля Ориманши был предмет, который мог перенести куда угодно. Зеркало Перехода было улучшенной версией создаваемых самими сфинксами порталов.

Впрочем, Алхимик и без того знал, что среди народов Хребта Когтя синих сфинксов не любят более всего. И вот неприязнь львиноголовых к синим в конце концов вылилась в открытое противостояние. Но король синих боялся, что война приведёт к такому же хаосу, что породила почти тысячелетняя война между Сайвернией и Ливенией, поэтому готовил пути к отступлению.

Пустые Пространства на обоих материках вовсе не были безжизненными, просто разумные существа с тех пор, как Зоны Нестабильности преобразовались в Пояс, там не селились. На Западном материке у самой пустыни было несколько городов, но они выжили лишь благодаря усилиям князей великого города Азенора.

Лаис беспокоился, что массовое переселение приведёт к очередному расползанию Пояса, а Алхимик считал, что катализатором этому послужит скорее затяжной конфликт. Уж слишком мощной силой наделил сфинксов их создатель. Но Алхимик не спорил, понимая, что в опасениях Лаиса есть зерно истины.

Пока он лишь наблюдал, не видя какого-то катастрофического исхода, его внимание обратилось на юг, к окрестностям небольшого Ливенского городка. Он заметил там Иллидео, который с самого появления в поле действия Веринтара предпочитал сидеть на большой луне Симере среди остатков некогда великого племени варданов.

Алхимик переместился к Охранному лесу, где увидел разгорающийся спор между Кэллией и Иртеей. Алхимик предпочёл самый нейтральный из нематериальных обликов и прошёл мимо спорящих особ и чёрного пса.

Иллидео обнаружился на дереве. Он так и не изменил облик молодого вардана, практикующего магию: ярко-красная кожа, включая бритую голову, была покрыта паутиной чёрных татуировок, на лице оставались нетронутыми лишь веки.

– Покинул добровольное заточение? – мысленно поприветствовал его Алхимик.

– Решил наконец воспользоваться предложением, – точно так же ответил Иллидео, не предпринимая никаких попыток обнаружить собеседника.

– В таком случае могу лишь порадоваться, что ты нашёл стимул двигаться дальше, – сказал Алхимик. – Постарайся никого случайно не убить.

– За кого ты меня принимаешь? – нахмурился Иллидео.

– Должно быть, сравнил с собой, – сказал Алхимик напоследок. – Осторожность не повредит.

***

Варид Иллидео сидел на дереве и слушал пение птиц. Ему бы не пришла мысль спуститься на Неотон, если бы Иртея Ливе не открыла портал на территории его тайного убежища. По большому счёту, ему было всё равно, что замышляет эта женщина, но покой был нарушен – он перестал изображать пустое место и отправился по следам Цивеи.

Но его не интересовала ни охота, какой бы ни была её истинная цель, ни разговоры. Он просто делал то, что должен был сделать сразу по прибытии – разбирался в хитросплетениях Веринтара и искал своё место в этом мире.

Разговор с бесплотным голосом лишь заставил его внимательней приглядываться к нитям и отмечать то там, то здесь возникающие на узлах вспышки энергии.

Его отвлёк разочарованный вой собаки. Став незримым, он двинулся на звук, обнаружив пса и Иртею. С ними была ещё одна девушка. Только если у первых двух он слышать мысли не хотел, то у третьей – просто не мог. И захотел понять, почему.

Дело было вовсе не в татуировке, слегка меняющей внешний вид нимфы.

Иртея была слишком зла и разочарована, чтобы напрямую думать о собеседнице. Но всё же он понял одну важную вещь: ключом может стать та самая девочка. Всего лишь мимолётная догадка, но в распоряжении Иллидео никогда не было полного знания.

В этот миг он ощутил нечто, похожее на разочарование Иртеи: Веринтар не желал делиться знанием, наоборот, запутывал и заставлял возвращаться к началу.

Но Варид Иллидео был терпеливее Иртеи, а та за столько лет не бросила поиски. И у него было преимущество над теми, кто связан Веринтаром.

***

Первое, что услышала Лонери на грани сна и яви, была барабанная дробь по подоконнику в исполнении дождя. Девочка перевернулась на живот и залезла головой под подушку.

– Ага! – услышала она самый противный для не до конца проснувшегося сознания звук, в конечном итоге оказавшийся голосом сестры.

Лонсия стащила с Лонери её укрытие, но старшая девочка притворилась, что всё ещё спит. Даже когда Лонсия стала её щекотать, Лонери просто завернулась в одеяло, как в кокон. Но младшая не успокоилась и попыталась стянуть с сестры последнее убежище.

– Ты не спишь! – заявила Лонсия, понимая, что стянуть одеяло можно только в комплекте с крепко вцепившейся в него сестрой.

– Это ты мне мешаешь спать! – ответил белый в красный цветочек кокон.

– Так мы уже обедать садимся! – возмутилась Лонсия. – Мама сказала, что устроит тебе холодный душ, если сейчас же не встанешь!

– Мама дома? – удивилась Лонери, покидая мягкую постель.

– Ага! – с удовольствием подтвердила сестрёнка. – Сегодня ведь тётя Ами должна приехать!

Тётя Ами, она же Амилона, младшая сестра их отца, приезжала редко, но с ранних лет повелось, что она всегда привозила девочкам что-нибудь вкусное, отчего ассоциировалась у сестёр с запахом шоколада и карамели.

После завтрака Терали заставила дочерей убраться в своих комнатах, а сама занялась приготовлением праздничного обеда.

Дождь вскоре прекратился, и жаркое солнце набросилось на влажную землю. Девочки отправились за маслом и яйцами для торта, который после долгих обсуждений всё же решено было испечь.

Всю дорогу Лонери не покидало чувство, что из каждой тени за ней наблюдает чей-то недобрый взгляд. Один раз ей показалось, что она видит страшное лицо спрятавшегося среди зарослей полыни чудища. Девочка вскрикнула, тут же припомнив свою опасную прогулку.

– Ты что?! – испугалась Лонсия.

Лонери указала в том направлении.

– Это же камень! – удивилась младшая сестра и рассмеялась. – Ты давно камней боишься?

Присмотревшись, Лонери убедилась в правоте сестры и немного успокоилась. Но теперь Лонсия, завидев булыжник, выкрикивала испуганным голосом: «Камень! Прячьтесь все!»

– Да замолчи ты наконец! – разозлилась Лонери.

– А то что? – отозвалась раззадорившаяся Лонсия.

– А то понесёшь всё домой сама!

– Тебя тогда мама наругает! – заметила Лонсия.

– Прекрати надо мной издеваться! – возмутилась Лонери.

– А ты прекрати так себя вести! – тихо ответила Лонсия, оглядываясь на прохожих. – Сколько тебе лет?

На это Лонери остановилась, поставила корзинку с яйцами на землю и убежала прочь от сестры.

– Эй! Стой! Ты куда? – голос Лонсии звучал удивлённо и испуганно.

Однако долго бежать она не могла и вскоре перешла на быстрый шаг. Когда она оказалась у кромки леса, весь гнев уже улетучился, остался лишь неприятный осадок, отягощенный чувством вины.

И правда, почему она так себя повела? Ведь Лонсия не знала того, что недавно видела Лонери… Должно быть, это и правда выглядело со стороны очень странно. Надо было рассказать сестре обо всём! Но ведь она не поверит. Лонсия слишком серьёзная девочка, чтоб в такое верить! Её ведь никогда не мучили кошмары с ожившими скелетами или затягивающими в пустоту гробами. Она не желала ни на секунду поверить в сказку и всё подвергала сомнению.

Родителям тоже рассказывать не хотелось. Они, конечно, не станут насмехаться, как Лонсия, но решат, что их дочь фантазёрка. А такое положение дел девочку не устраивало.

Казалось бы, как в голове девочки, связанной с магией, дочери элементалиста и менталистки, могли возникнуть такие мысли? Но она не так уж много знала о мире, поэтому была уверена в его незыблемости. Магия, которой нужно посвятить много времени, чтобы сотворить с её помощью хоть что-то, и существование созданий из волшебных сказок не имели для неё ничего общего.

Лонери задумалась, почему Кэллия так отреагировала на появление женщины с собакой. Зачем вообще нимфам нужна была Лонери? И что бы было, не появись той парочки?

Размышляя об этом, Лонери шла по лесу. Земля была мягкая после дождя, потому сандалии не могли защитить ноги девочки от грязи. А прошлогодняя листва и вовсе прятала под собой лужи.

Наконец девочка вышла к ручью. Всё же водная стихия, подав однажды надежду, так и не покорилась юной элементалистке. Но Лонери не собиралась сдаваться.

Однако ручей, казалось, над ней лишь смеялся. И девочке всё труднее было бороться с унынием и сосредоточиться.

– Тут просто мало воды! Нужно больше, чтоб её почувствовать! – придумала Лонери, вслух подбадривая себя.

Она пошла по течению ручья, чтоб не заблудиться, предположив, что он выведет её к реке. Птицы пели, ветер тихонько играл зелёной листвой, а лучи солнца танцевали на бегущей воде.

Задумавшись, Лонери и не заметила, как к этой симфонии прибавились новые звуки – шум реки. И девочка вышла на её каменистый берег.

К Золотой реке из Лиара вела довольно широкая дорога, но элементалистка, идя по лесу, не думала об этом. Она присела на корточки, опустив руки в воду. Нужно было расслабиться выбросить из головы ненужные мысли. Закрыла глаза.

Солнце припекало, но ветер был прохладный, а вода холодная. Лонери казалось, что она растворилась в окружающем пространстве, но, когда веки на просвет из оранжевых стали тёмно-красными, девочка распахнула глаза и в ужасе уставилась на застывшее перед ней страшное серое лицо, на этот раз не в силах даже закричать.

Казалось, что время остановилось. Круглые глаза с вертикальным зрачком без радужки, длинный нос, больше похожий на клюв, ухмыляющийся рот, тянущийся до самых ушей, если б оные присутствовали.

Существо высунуло длинный раздвоенный язык. Лонери, отмерев, отскочила в сторону. Когтистая лапа чудовища ударила по месту, где только что была девочка.

Элементалистка, отбегая, обрушила на крылатое чудище шипящий водный гребень. После чего кинулась в лес. Она неслась, не разбирая дороги. Мелкая поросль, колючие кусты, овраги… Сейчас было не до заноз и ссадин. Оказавшись у поляны, Лонери схватилась за дерево и попыталась перевести дыхание.

Монстр спикировал вниз, приземлившись совсем рядом. Девочка спряталась за деревом, хоть и понимала бесполезность подобного укрытия, но не спешила его лишаться.

«Будь прокляты эти браслеты! – думала девочка, понимая, что скоро эта игра надоест чудищу. – Неужели я умру только из-за блока на огонь?»

И эта злость не давала места для отчаяния даже на пороге смерти. Слишком уж это было неправильно!

Чудовище кинулось на неё, когда в него ударила молния. Оно дёрнулось и растаяло сизым дымом.

========== Глава четвёртая. С крыльями или без ==========

По светлому сереющему небу плыли сизые облака с золотистой кромкой. Пока яркое, но уже близкое к горизонту солнце окрашивало мир в богатый тёплый цвет. В рыжеватых лучах летел белоснежный орел с золотыми когтями и клювом и янтарными глазами.

Он смотрел вниз и внезапно ощутил на себе взгляды земных обитателей. В них были и страх, и восхищение, и любопытство. Но орлу показалось, что к нему пытаются обратиться.

Это было что-то иное. Не тот зов, который росой оседал на перьях, этот будто лишь слегка касался, утопая во встречном ветре. Коринусен не знал, должен ли он отвечать, да и как это сделать, тоже не имел понятия.

Утром зов повторился, но на этот раз он был гораздо ближе. Орёл летел в густом сером тумане и, оказавшись за пределами тучи, увидел со стороны западного горизонта бурое существо, являющееся наполовину орлом и наполовину львом. Коринусену чудилось яркое жёлтое сияние, но умом он понимал, что на самом деле никакого свечения нет.

«Ты понимаешь меня?» – услышал орёл мысленный вопрос.

«Да», – ответил Коринусен, не сразу поняв, что обратился к нему не бурый орелолев, а всадник у него на спине, и «свечение» исходит именно от него.

Орёл кругами пошел на снижение, приземлился на мягкую луговую траву и дождался, когда это же сделает орёлолев. Коринусен чувствовал страх птицезверя перед более крупным хищником. Всаднику даже пришлось приложить к губам свисток, чтобы напомнить о себе.

Орёл спокойно наблюдал, как всадник спешился, и принял как должное то, что, приблизившись, тот поклонился.

Маленький, тонкий, почти прозрачный, он сиял невероятно ярко, и этот свет не имел ничего общего с видимым солнечным, хотя, подобно ему, уходил в желтизну.

«Я Лур, – представился тот. – А у тебя есть имя?»

«Девочка назвала меня Коринусен», – сообщил орёл, так как никаких других имён припомнить не мог.

«Кор, если позволишь», – предложил Лур.

Орёл вовсе не был против короткого имени.

– Это немного непривычно, – признался Лур. – Я могу обращаться к тебе, но неспособен видеть твоими глазами.

«Я необычный?» – спросил орёл.

– Редкие сущности для меня настолько непрозрачны, – ответил Лур. – Твой облик навевает мысли о старых эльфийских сказках, в которых подобные птицы обитали на Острове Семи Рек.

«Ты много путешествовал по миру?» – спросил Кор.

– Последние четыре года лишь ненадолго возвращался домой, – ответил Лур. – Был и в Серебряном Лесу, и на Архипелаге, и знал, что сказочный остров, если когда-то и существовал, вместе со всеми его обитателями ныне живёт лишь в преданиях. Всё же своим глазам привык доверять куда больше, чем чужим.

«Ты чувствуешь этот странный запах?» – спросил орёл.

– Изнанка! – прошептал Лур. – Ты что-то говорил про девочку? – он обернулся и крикнул грифону: – Нурк!

«Я быстрее!» – сказал орёл.

– Это не важно, – ответил Лур. – Я буду телепортировать.

«Я выдержу перепады», – проявил осведомлённость Кор.

– Хорошо. – Лур улыбнулся. – Нурк, жди!

***

Ему даже не пришлось самостоятельно отрываться от земли, он ощутил свободное падение и поймал восходящий поток. Он успел почувствовать запах грозы, к которому примешался запах дыма. Но всё унёс ветер, вернее, они унеслись вместе с ним.

«Ты чувствуешь прорывы?» – спросил Лур.

«Да, – ответил Кор. – Пришли и другие!»

«Это Стражи, – пояснил Лур, запуская ещё одну молнию. – Им постоянно приходится быть начеку, но не всегда они успевают. Нам можно улетать».

«Без прыжков?» – удивился орёл.

«Слишком много прорывов, – пояснил Лур. – Нас может затянуть в Пустые пространства или, что хуже, на Изнанку».

– Но там осталась Лонери, а голос просил ей помочь! – сказал Кор. – Они не успевают залатать!»

«Так лети, мы пока можем удерживать невидимость».

***

Над поляной начал стелиться серый туман. Но не успела Лонери удивиться или испугаться, как поняла, что летит куда-то, но при этом не видела ни рук, ни ног, ни орла. Добрый мужской голос сказал ей крепче держаться за перья, что Лонери и сделала.

Появившиеся из дыма чудовища кинулись к орлу, но гигантской птице удалось вырваться из окружения. Лонери опомнилась, когда они подлетали к середине реки.

– Стена! – крикнула она, видя, как приближается волшебный барьер, но слова унёс ветер, а тело на секунду пронзили тысячи игл.

Девочка почувствовала кивок головы, лежащей у неё на плече. И последовавшие за этим истошные вопли врезавшихся в преграду чудищ доказывали существование стены.

«Это ненадолго. Они появятся на этой стороне. Сейчас доделаю морок, и будем прыгать».

Сказать, что Лонери испугалась, было бы слишком мягко. Она не боялась высоты, но вот падать – ещё как. Руки и ноги резко окоченели, а пальцы судорожно цеплялись за перья.

«Ну не в Айтес же нам с таким хвостом! Кор их уведёт!»

«Попробую подвести их к тем прорехам», – ответил мужской голос.

«Постарайся сам в них не провалиться, они затягивают всё».

Лонери не поняла, почему в следующий миг сама разжала ладони.

***

Да что они здесь устроили? – вздохнул Алхимик, наблюдая за творящимся внизу переполохом. – О! А ты что здесь делаешь?

Он скользнул по зелёным нитям, попадая по владения повелительницы природы.

«Почему она там? – спросил он вместо приветствия. – Я ожидал, что ты вернёшь её к жизни и оставишь рядом в собой».

«Так и должно было быть, – отозвалась та. – А это не моя воля».

«То есть не ты отправила её на перерождение?

«Нет, – ответил зелёный узел. – Не спустишься на материальный?»

«Не сейчас».

«Дождёшься жареной дичи?»

Алхимик отстранился, вернулся обратно и нашёл неподалёку Варида Иллидео. Тот по-прежнему наблюдал за происходящим со стороны.

– Какой расклад? – спросил Алхимик.

– Из серых только неразумные успели броситься за орлом. Те двое забрали девочку. Нимфы, кажется, на разных сторонах.

«Мы не успеваем заделывать дыры», – принесли золотые нити голос одного из Стражей.

«Открываю Пустое», – предупредили фиолетовые нити голосом Лаиса, и Алхимик, забыв о нематериальности, потянул Варида куда-то в сторону, стараясь не касаться звенящих струн.

Отброшенный Алхимиком Иллидео покатился по сырой земле, едва не врезавшись в серого человека. Тот, продолжая плетение чар, перепрыгнул через внезапно возникшее под ногами препятствие. Варид почувствовал, что тонкие нити натянулись до предела, и, обхватив ногу серого хвостом, дёрнул на себя. Человек упал, а творимые им чары распались.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Варид, поднимая выпавший из рук своего случайного противника посох, и, перехватив его двумя руками, надавил на шею, не давая сдвинуться.

Тот тоже схватился за палку, пытаясь отстранить Иллидео. Варид успел увидеть, как тончайшие нити вокруг серого человека переплетаются, образуя покрывающую всё тело кольчугу и тем самым изменяя внешний вид. Серый демон оттолкнулся от земли кожистыми крыльями и отшвырнул от себя Варида. Тот, не поднимаясь, заставил одну из нитей изогнуться и отпустил её, усиливая. Серый не успел ничем ответить. Освобождённая нить врезалась в него, заставляя отлететь в сплетение фиолетовых волокон и исчезнуть в образовавшемся провале.

– Да ладно, они всё равно ушли, – заметил Алхимик, наблюдая за боем серого и Варида. – Остальным демонам ещё нужно найти выход из Пустых Пространств.

– Почему ты ничего не предпринимаешь? – спросил Иллидео. – Из-за твоего бездействия с Неотоном может произойти то же, что и с Вар…

– Погляди на себя, слабак, – ответил Алхимик. – Ты правда думаешь, что мог что-то изменить?

Варид Иллидео ударил хвостом по стволу дерева, отчего зашатались ветви и зашумела листва. Но достать Алхимика он не мог.

***

Когда охвативший Лонери ужас отступил, они бежали по лесу. Запинаясь и путаясь в невидимых ногах, она почти висела на чьей-то руке, стараясь удержать равновесие.

«Скоро они или их хозяева поймут нашу хитрость и возьмут новый след, – слышала она голос мальчика. – Пока ты со мной, они вряд ли найдут тебя, но если они захотят найти меня… Потому лучше тебе скорей оказаться дома».

«Да, но…»

«Представь свой дом. Нет, лучше снаружи. Да, сад пойдёт!»

На мгновение Лонери ослепило миллионами ярких искр. Потом почувствовала, что её трясут за плечи. И отпустили лишь тогда, когда она открыла глаза, увидев знакомый пруд. А также она поняла, что больше не незрима.

– А тут хорошая защита… – услышала она. – Запутывающая. Ментальная, отводящая взгляд, и водная, стирающая следы. Идеальное место для беглеца.

– Что это? – спросила Лонери, потирая шишку на лбу и облокачиваясь на абрикос.

– Ты врезалась в дерево, – сообщил невидимка.

– Почему? – она ещё не до конца пришла в себя, не понимая, что они находятся в саду на заднем дворе её родного дома.

– Потому что мы с тобой немного ошиблись в расположении объектов окружающего пространства при материализации, – пояснил он.

– А-а… – протянула Лонери, почувствовав, что самое страшное уже закончилось. – А почему мы?

– Твоя память направляла магию, – пояснил он. – Но могло быть и хуже.

Лонери, широко распахнув глаза, сделала шаг назад. Она знала, что те, кто может вести мысленную беседу, обычно не разбирают, что творится в голове у собеседника. Так что формулировать ответ необходимо предельно чётко. Так, будто он срывается с губ. Но менталисты могут слышать мысли. Лонери знала, что Лонсия этого пока не умеет, а мать ограничивает эту способность с помощью серег, называя утомительной.

«Да», – невидимость рассеялась, в солнечном свете лёгкие волосы буквально вспыхнули белоснежным пламенем, а отливающие синевой чёрные глаза весело искрились. – Я знаю всё, что знаешь ты. О чём ты думаешь, как ты думаешь. Я знаю всё, о чём ты помнишь и о чём забыла.

– Прекрати! – Лонери, испугавшись, даже отступила на шаг. – И не подслушивай!

Выглядел он младше, чем она ожидала. На вид уж точно не старше Лонсии, а серые свободные одежды делали его ещё меньше.

– Хорошо, – ответил он и предупредил: – Но слышать мысли всё равно буду. Это непроизвольно происходит. Как дыхание.

– Дыхание можно задержать, – возразила Лонери.

– Естественно, – согласился он. – Порой это может спасти тебе жизнь… Под водой, например. Но задержка дыхания вызывает некоторое неудобство… – он тепло улыбнулся. – И надолго задержать его всё равно не сможешь.

Лонери подумала о том воодушевлении, когда почувствовала в себе силу управлять водной стихией. И последующие неудачи, едва не закончившиеся смертью.

Осознав это, Лонери побледнела.

– Твои родители – опытные маги и найдут решение, – заметил мальчик.

– Они не поверят! – Лонери замотала головой.

– Поверят, – спокойно ответил он. – Такими вещами не шутят.

Мальчик стоял спиной к пруду, и, откинувшись назад, он, вместо того, чтоб упасть в воду, рассыпался на яркие искры.

Лонери села у воды, уткнувшись лицом в колени.

«Расскажу – вообще из дома не выпустят, – мрачно подумала Лонери – А вдруг чудища или та женщина с собакой опять появятся…»

Лонери было страшно, и любое решение казалось ей неприемлемым.

***

Коринусен присел на траву на левом берегу широкой реки и смотрел на магическую стену. Он знал, что если попробует перелететь её самостоятельно, то подпалит себе перья.

– Помочь пройти? – сказал Лур, появляясь рядом с ним.

«Почему стена пропускает тебя так легко?» – спросил орёл.

– Четыре года назад, когда закончил Айтесскую Академию, получил разрешение на пространственные чары в Инсе, – пояснил Лур. – Поэтому барьер с обеих сторон принимает меня за своего.

Но Кор не считал, что ему необходимо возвращаться по ту сторону стены.

– Благодарю за помощь, жёлтый. Но я чувствую, что мне нужно на север, а не на восток.

– Ты больше не будешь ей помогать? – спросил Лур. – Она ведь ничего не расскажет…

«Если зов повторится, то буду, – кивнул Кор.

«Если в чём-либо понадобится моя помощь, обращайся», – сказал напоследок Лур.

Когда он телепортировался прочь, орёл посмотрел на север. Он тоже решил не задерживаться, ведь неизвестно, что может произойти в ближайшее время.

***

Охотиться грифон умел и прекрасно помнил, что нельзя таскать людей и скот. У него было отменное звериное чутьё и почти человеческий интеллект. Утолив голод, он стал чистить бурые перья. Он был терпелив, но беспокойно бьющий по бокам львиный хвост выдавал его раздражение.

Но Нурк не мог почувствовать, что за ним наблюдают, хотя Варид Иллидео стоял в нескольких шагах. А когда появился Лур, грифон забил крыльями и хвостом с кисточкой и возмущённо вскрикнул высоким орлиным голосом, однако голос хозяина заставил его успокоиться.

– Видишь меня? – спросил Варид вслух.

Мальчик выдохнул и положил ладонь в чёрной перчатке на рукоять скрытого чарами короткого меча. Грифон тоже встрепенулся, услышав голос, но Лур коснулся его клюва, успокаивая.

– Нет, – ответил Лур, а Варид ощутил, что разглядеть его пытаются не только иссиня-чёрные глаза мальчика, но и насекомые и даже находящиеся в округе птицы и звери. – Хотя у меня множество глаз.

Варид слышал слабое звучание тонких нитей, но знал, что и они не подскажут ничего, а лезвие меча прошло сквозь него, не найдя плоти. Лур вернул оружие в ножны и запрыгнул на грифона.

– После появления существ с Изнанки Нити крайне ненадёжны, – произнёс Варид Иллидео.

– Если хочешь говорить, встретимся в Айтесе, – сказал Лур. – Но, если и дальше намерен прятаться, лучше не приходи.

И грифон, пробежав сквозь Варида, взмыл в небо.

========== Глава пятая. Меч ==========

В последние несколько дней в столице Серебряного Леса Миэн почти не видел Адеку. Чернокнижница была занята своим ремеслом, а он бродил по городу в поисках воспоминаний. Но всё казалось тщетным. Старые кварталы, аллеи и памятники – ничто не трогало его души, ничто не пробуждало мыслей о той прошлой жизни.

Маленькой шустрой птичкой, названия которой и сам не знал, он следовал за толпами иноземцев, прислушиваясь к незнакомой речи. И всё больше свыкаясь со знакомой.

Когда Жамина впервые заговорила с ним, он даже не понял, что это другой язык, не тот, на котором с ним общались его спаситель и Адека. Теперь же ему хватало внимания, чтобы уловить такие вещи. Увы, другие диалекты оказались ему недоступны. Так что Миэн не мог знать, о чём вещает своим товарищам читающий по бумажке гоблин.

Поначалу Миэн избегал залетать в окна, но, облетев все памятные места, скверы, фонтаны и скульптуры, понял, что ничего другого ему не остаётся. Последняя его надежда – старый дворец из сверкающего на солнце белого камня, расположенный на окраине, недалеко от озера. Так как новые здания так близко к воде не строили, путь к нему пролегал по благоустроенной, но всё же лесной дороге. Несмотря на некоторую отдалённость от остального города, посетителей здесь было много. В древности это здание было домом основателя Серебряного Леса – Белого Царя. После него дворец использовался как место для собраний. Но когда править страной стала Имирин, она перенесла заседания в новый дворец, в самом центре города, а этот стал местом памяти об основателе Серебряного Леса и его преемнике. После смерти Имирин новый владыка решил, что память о ней достойна хранения в старом дворце не меньше, чем память о её предшественниках. Тем более, что для этого не требовалось особо переделывать внутреннее убранство.

Влетев в открытое окно у самой крыши, Миэн затаился до темноты, ожидая, когда стихнут голоса и шаги посетителей и смотрителей. Ночью он выполз из укрытия и, вернувшись к человеческому облику, побрёл по залам с колоннами и высокими сводами потолков. Надписи утверждали, что скульптуры и статуэтки, расставленные по залам, были созданы самим Белым Царём и изображали как встреченных им в путешествиях случайных незнакомцев, так и людей из ближайшего окружения. Здесь были и бюсты, и статуи в полный рост, и даже скульптурные группы со сценами сражений и охоты. Животных тоже было немало, и травоядных, и хищников. Одни ползли, другие бежали, третьи пытались взлететь. Но это движение было всё же мнимым, застывшим, мертвым. Миэн понял, что никогда не сможет разделить восхищения людей подобными вещами.