Текст книги "Туманные леса Альбиона (СИ)"
Автор книги: Una Farfalla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Гарри обнял, прижался к нему всем телом.
– Узнаем про “Авалон”, поможем ребятам, и уедем куда-нибудь подальше. Может, в Австралию, родители Гермионы до сих пор живут там. Или на какой-нибудь остров и плевать на твою… особенность.
– У Карлайла и Эсме есть свой тропический остров, – пробормотал Эдвард. Поттер присвистнул. – Можем поехать туда. Плавать, купаться….
– Ловить тропических рыб, есть фрукты…. Ну, я буду есть, а ты…
– Целоваться, с соком на губах, – сведенные мышцы расслабились. – Хорошая картина.
– Значит, так и сделаем.
Гарри снял заглушку и повернулся к центральному портрету, висящему за директорским креслом. Седобородый волшебник в яркой мантии и очках-половинках спал или делал вид, что спит. Гарри это не волновало.
– Вы довольны тем, чего добились, профессор Дамблдор? – спросил он. – Тем, что происходит сейчас?
Волшебник распахнул ясные, голубые глаза.
– Гарри, мальчик мой, если бы ты остался тогда в Англии, такого бы не произошло, – покачал он головой.
– А что бы произошло, директор? – усмехнулся Поттер. – У меня за спиной не было никого и ничего, кроме Гермионы и Рона, таких же подростков, как и я. У меня нет матери, которая могла бы вывезти меня в Италию, бабушки, которая быстро заключила контракт на ученичество. Меня бы ждал… “Авалон”?
Дамблдор не нашел слов. Все и так было понятно. Нормальные герои всегда идут… в расход.
========== 6 ==========
Длинные пальцы машинально перебирали чуть отросшие, торчащие в разные стороны черные пряди. Эдвард с Гарри удобно расположились на диване в гостиной, с книгами в руках и чашкой горячего чая на столике. Гарри удобно возлежал головой на коленях своего вампира, подставлялся под прикосновения и чуть ли не мурлыкал. С трудом, который смело можно назвать подвигом, он сохранял внимание на книгах о рабских контрактах, договорах и способах их разорвать.
В том, что с его товарищами произошло нечто подобное, Поттер ни капельки не сомневался. Оставалось лишь выяснить, чем он может помочь.
Везде, в каждом случае, упоминалось, что нужно дословно знать все пункты договора. Это и являлось основной проблемой. Как и у кого узнать эти самые пункты?
Последние дни жизнь Гарри напоминала публичную жизнь какой-нибудь звезды. По утрам он демонстративно прогуливался по магической части Лондона, заходил в сувенирные лавочки или обедал в кафе у Фортескью, после чего отправлялся в гостиницу. По официальным данным. Пару раз пришлось стряхнуть с хвоста слежку, стереть им память.
Тонкий намек: не нужно лезть дальше положенного, Герой не такой уж и ручной.
И вот теперь он терпеливо ожидал приглашения в Министерство. В том, что это произойдет, Поттер не сомневался. Лишь вопрос времени, когда они подготовят контракт и для него.
Нормальные герои….
– Гарри, пришло!
Мужчины подняли головы. В комнату вошла Гермиона, осторожно палочкой держа в воздухе конверт. Попасться на какое-нибудь проклятие, заклятие или Зелье подчинения не хотелось. Снейп, что уж говорить, приучил их к постоянной бдительности лучше Аластора Грюма, так как обожал испытывать на учениках продукцию их собственного приготовления.
Кончиком палочки Гарри разрушил печать, не забыв поставить щиты. Ничего не произошло. Он подвесил письмо в воздух, прочитал первую строчку….
-… Гарри, Гарри! Очнись! – тонкий женский голос ввинчивался в виски подобно сверлу.
Болело все тело, как будто его били об стену, долго и упорно. Смерть своим холодным присутствием заполонила весь разум, чего не происходило еще ни разу. Поттер распахнул глаза, еще ничего не видя, и услышал, как с судорожным вздохом отстранилась Гермиона.
Его тело сжали прохладные, крепкие руки – единственное связующее звено между ослепшим Гарри и внешним миром. Маг вцепился в подставленную ладонь и больше почувствовал, чем услышал облегченный вздох. Губ коснулось прохладное горлышко пузырька.
– Укрепляющее, – Гермиона уже взяла себя в руки. Гарри послушно глотнул, поморщившись от неприятного вкуса. – Восстанавливающее.
От зелий в голове прояснилось, вернулось зрение. Когда Поттер открыл глаза, понял, что лучше бы не открывал.
Гостиная выглядела так, будто по ней прошел ураган, на щеке Гермионы красовалась глубокая царапина, сочившаяся кровью. А над самим магом нависло обеспокоенное лицо Эдварда, даже не обеспокоенное – испуганное, какое-то… виноватое.
– Что… – он закашлялся. – Что произошло? Это все… я?
Эдвард успокаивающе погладил запаниковавшего волшебника по голове. Прохладные руки дарили благословенное избавление от боли и гудящего в висках набата.
Гермиона присела рядом, залечила царапину.
– Ты читал письмо и вдруг неожиданно сорвался с места, заявил, что тебе срочно надо в Министерство Магии. И глаза такие – пустые-пустые. Мы пытались тебя остановить, но ты сопротивлялся, – судя по царящему разгрому, еще слабо сказано. Все же он всегда был силен в боевой магии.
– Ты слушал мой голос, скорей всего, сопротивлялся воздействию, – вступил Эдвард, все еще перебирая волосы. – Но стоило мне замолчать, как ты напал на нас. Ты очень хорош в боевой магии, Гарри! – криво усмехнулся он.
– Что произошло? С тобой. С нами, – Гарри положил ладонь на щеку своему вампиру, заставил посмотреть в глаза.
– Я укусил тебя, Гарри, – признался Эдвард, провел кончиками пальцев по плечу. Только сейчас маг ощутил, что оно значительно побаливает.
– Гермиона и ты не пострадали? – прищурившись, спросил он.
– Нет, – качнула всклокоченной шевелюрой подруга. – После укуса ты закричал, схватился за голову и упал. Затем пришел в чувство.
– Угу, – Гарри обдумал информацию и откинулся на колени Каллена. – Ну и слава Мерлину.
– Ты не понимаешь! – голос Эдварда звенел напряжением. – Я укусил тебя. Теперь ты станешь таким же, как и я.
– А ты не хочешь этого? – задал провокационный вопрос маг.
– Я желал бы никогда с тобой не расставаться, – тихо признался вампир. – Но не такой ценой. Не ценой твоего сердца, которое я люблю слушать, твоего дыхания. Твоей мягкости, – снова кривая усмешка.
Гарри усмехнулся в ответ. Какой милый и какой глупый вампир. Такой благородный, ответственный. И его, целиком и полностью.
– Этого не случится, Эдвард, – тихо произнес он. Вампир распахнул янтарные глаза, и Гарри невольно залюбовался выражением крайнего удивления на красивом лице. – Я принадлежу Смерти. Ты же знаешь, я ее Повелитель и потомок. Это не просто слова. Однажды я должен буду прийти к ней, так что бессмертие – не для меня. Богиня попросту не допустит этого. Но это не значит, что ты должен кусать остальных! – строго произнес он, прижимая палец к кончику носа вампира.
На лице того отразилась странная смесь облегчения, вины и… неподдельного счастья. Гарри снова умилился.
– В любом случае, у нас с тобой есть еще лет триста – именно столько обещала мне богиня Хель.
Вампир хрипло рассмеялся и поцеловал своего мага.
– Так что же это все-таки было? – Гарри немного приподнялся, оперся на грудь вампира.
– Зелье подчинения, неизвестная модификация, – отчиталась Гермиона. Письмо находилось в непроницаемой полупрозрачной сфере. – Невероятно сильное воздействие, раз прошло даже через твои щиты.
– Вам тоже такое присылали?
– Нет, – девушка отрицательно мотнула головой. – Наверное. Я не знаю. Первое письмо было самым обычным. А то, которое я получила уже после заключения контракта на обучение, даже не стала открывать.
– Ради тебя постарались, – хмыкнул успокоившийся Каллен.
– Не перевелись еще зельевары, – усмехнулся Гарри.
– Снейп не был единственным Мастером, – закатила глаза Гермиона. – Скорее, он был единственным, кто отказывался сотрудничать с Министерством. А еще он был единственным интуитом не-Забини. Потому Министерство и хотело заполучить Блейза – у того за спиной род Борджиа по матери, итальянцы своих не бросают.
– Вовремя сбежал, – констатировал Гарри. – Ладно, каков дальнейший план действий?
– Тебя настойчиво пригласили в Министерство, – кивнула в сторону пергамента Гермиона. – Предполагается, что ты будешь находиться под подчинением и согласишься на любые условия.
– Ну-ну, посмотрим, – улыбка вышла чересчур уж хищной.
Министерство практически не изменилось с тех пор, как Гарри в последний раз был там. Та же телефонная будка, тот же дремлющий волшебник у входа, который странно икнул, когда Поттер протянул ему свою палочку из остролиста. Афишировать Бузинную, тем более, таким глупым способом он определенно не собирался.
Его пригласили в кабинете заведующего Отделом образования. Эдвард бесшумной тенью следовал за магом, распугивая присутствующих хищной аурой.
– Добрый день, мистер Поттер, – средних лет волшебник с холодными карими глазами встал, протянул руку.
– Добрый день, мистер Линкс, – Гарри вежливо пожал руку, холодно улыбнулся. – Мой спутник и компаньон, Эдвард Эванс.
Когда с приветствиями и расшаркиваниями было покончено, и волшебники расселись по своим местам, Гарри с удовольствием мог наблюдать картину крайней растерянности своего оппонента. Линкс ожидал подвластного, на все согласного Героя. Готовую марионетку. Но никак не дружелюбного, вменяемого мага, к тому же с сопровождением.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить, мистер Линкс?
Главное – дать Эдварду побольше времени прочитать мысли и узнать, где находится “Авалон”. Со Старшей палочкой пройти через защиту возможно, если приложить усилия и знания. А для знаний у него имеется вся библиотека Блэков.
– Хотел поговорить с вами, мистер Поттер, о ваших планах на будущее? Вы талантливый маг, с весьма сильным, устойчивым даром. Вы всегда выступали на стороне Света. А еще проявили недюжинные организаторские способности.
На лице Гарри читался провокационный вопрос – когда? Движение на пятом курсе – идея Гермионы, он лишь исполнитель. На седьмом бузотером и зачинщиком являлся Невилл.
– Хотел предложить вам должность преподавателя Защиты от Темных Искусств.
– Простите, – Гарри потупился, смутился практически до слез. – Не думаю, что у меня получится. Я ведь даже школу толком не закончил. И дальше не учился.
– Ничего страшного, мистер Поттер, – волшебник вновь излучал благодушие и расположение. – Ваши способности….
Гарри прикусил язык, чтобы не дать сорваться ненужным сейчас вопросам. Как он может доверить обучение детей недоучке без диплома и с не самым лучшим аттестатом? Все, лишь бы Герой был под контролем и пропагандировал солидарность с Министерством. Мол, вот, смотрите, я учу ваших детей, слушаюсь Министра и так далее.
К тому же… он не назвал школу, в которой предлагается должность.
Смерть внутри клокотала, и Гарри титаническими усилиями не переводил улыбку в ядовитый оскал.
– Можно я… мне… подумать? – его блеяние вошло в поговорки. Среди слизеринцев так уж точно.
– Разумеется, мистер Поттер. Прошу, возьмите типичный контракт преподавателя, узнаете получше обязанности и свои права, оплату и многое другое, – улыбка становилась все добродушнее.
– Благодарю, – краем глаза он заметил кивок Эдварда.
Брать бумаги из рук потенциального врага – глупость несусветная. Но если не возьмет, покажет, что в курсе всех махинаций с зельем. Пока что можно свалить на феноменальную удачливость Поттера, его таинственную силу, которой он победил Темного Лорда.
Любовь, угу. А никак не Старшая палочка, оборванные нити связей души с реальностью и прочее.
Гарри вздохнул. Он становится циником. Осторожно принял документы, внутри все содрогалось от напряжения. Но защита Смерти являлась не только могущественной, но еще и обучаемой, она приспосабливалась. На каждый прорыв находила чем ответить. Гарри чувствовал удары по щитам на разуме, призванные сломить его волю. И лишь вежливо улыбался в коричневые глаза, в которых ожидание сменялось удивлением, граничащим с шоком. И страхом.
Гарри откланялся, чтобы не обременять занятого человека. И вместе с Эдвардом аппарировал несколько раз, на третьей смене направления поймал слежку, по привычке стер память. И вернулся на площадь Гриммо.
– Как все прошло? – Гермиона уже привычно перехватила сферу с контрактом, обработала антидотом, которым занималась всю ночь и утро.
– Удачно, – Эдвард расположился на диване. – “Авалон” находится в Шотландии, в ста километрах от Хогвартса. Министерские служащие решили далеко не увозить детей, чтобы не вызывать подозрений у простецов многочисленными массовыми перемещениями. Ты сможешь просмотреть картинку местности?
– Да, – Гарри достал палочку. – Легиллименс.
После просмотра хотелось сбегать в туалет, его мутило от увиденной картины. Не школа – тюрьма для одаренных подростков, для тех, кто потенциально опасен для общества. Гермионе он сбросил воспоминания в Омут, и девушка побледнела, когда вынырнула.
– Мы сможем пробиться сквозь защиту? – только и спросила она, сжимая кулаки так сильно, что на ладошках появились следы от ногтей.
Гарри уважал Гермиону за это поразительное качество. В отличие от остальных девушек, она не бегала, не нервничала, не наворачивала круги. Она не спрашивала, почему “нет”, она хотела знать, что нужно сделать, чтобы было “да”.
– Попытаемся. Я нашел пару фолиантов на эту тему в библиотеке, – кивнул Поттер. – Но у нас мало времени. Вряд ли мне дадут больше месяца на раздумья. К тому же, нужно возвращаться в Форкс, к учебе.
– Понимаю, – Гермиона прикусила губу. Ее ожидала Сорбонна, не прощающая пренебрежения взятыми на себя обязанностями.
Время поджимало всю компанию. Поэтому готовились к “штурму” “Авалона” в темпе вальса. Гермиона варила зелья, которые могли бы пригодиться. Гарри отрабатывал заклинания. А Эдвард съездил в Шотландию, чтобы уточнить точное местоположение школы. Гарри плохо давалась легиллименция, так что самая точная картинка имелась только у вампира. Здание он не нашел, но наткнулся на забавную аномалию. Пустота, какие-то развалины и руины с надписью “Осторожно! Возможен обвал!”. И там – сотни мыслей, как рой жужжащих пчел. Он слышал их, но не видел. Гермиона заинтересовалась феноменом подобной ментальной восприимчивости. Телепатию Каллена не останавливали никакие барьеры.
Наконец, все было готово. Друзья отправились на место. Вряд ли “Авалон” охраняли, больно уж доверяли маги рабским контрактам.
Как и рассказывал Эдвард – руины в небольшом подлеске, у одного из холмов. Дул холодный, пронизывающий ветер. Гарри поежился, поправил капюшон, натянул его поглубже и пошел вперед. Руку вытянул перед собой и остановился, когда она уткнулась в нечто тонкое, незаметное, но сильное. Барьер. Причем видеть через него могут только те, кто попал сюда по собственному не-желанию.
Поттер достал Старшую палочку и на пробу произнес несколько заклинаний, уповая на постоянное везение, которое не раз вытаскивало его из передряг.
Ничего не произошло. Барьер под рукой прогнулся, но не исчез. Даже не растаял ни на миг.
– Что попробовал? – Гермиона подошла ближе.
Эдвард принюхивался, прислушивался и периодически морщился.
– Нас заметили, – спокойно произнес он. – И спешат сюда.
Еще пара заклинаний, уже большей мощности, не дала результата. Гермиона барабанила пальцами по губам, Эдвард морщился от слишком громких мыслей и инстинктивно цеплялся за Гарри.
Наверное, они выглядели глупо – трое человек посреди холмов, возле опасных руин что-то бормочут и топчутся на месте. Благо Гермиона накинула отводящие внимание чары.
– Они слышат и видят нас, – прокомментировал Эдвард. – И знают вас. Одна… судя по всему, женщина, вспоминает, как преподавала вам… тансф… превращения одного в другое, – названия сложных наук не всегда давались Каллену. Особенно, когда он был занят чтением мыслей.
Гарри прикрыл глаза и поблагодарил провидение, которое подтолкнуло его согласиться взять Эдварда в Англию. Без него они не преуспели бы.
– Она помнит, как ты, Гермиона, первой превратила иголку в спичку.
– Профессор Макгонагалл! – Гермиона улыбнулась, бросилась вперед, но наткнулась на барьер. – Профессор Макгонагалл, мы не знаем, как преодолеть барьер. Не можем пройти.
– Сюда могут попасть только будущие ученики или преподаватели, – ответил Эдвард, взгляд его был расфокусирован, смотрел в никуда.
– На преподавателей мы не тянем, – поджал губы Гарри. – Как бы нам не предлагали.
– А на учеников? – Гермиона посмотрела на друга.
Поттер забегал кругами, притаптывая траву. Кого забирают в “Авалон”? Тех, чей резерв больше стандартного минимума, тех, у кого склонность к темным чарам. Гермиона – сильнейшая маглорожденная за последние десять лет, а он – на четверть Блэк. Так что подходят по параметрам. А еще… оба не закончили обучение толком, Министерство на радостях от победы выдало им аттестаты за просто так.
Как в этом убедить барьер? Читал же, читал он нечто подобное. Гарри замер, застыл, как вкопанный. Гермиона хотела что-то сказать, но Эдвард прикрыл ей рот ладонью и покачал головой. Не стоит мешать, когда у Поттера озарение. Можно только навредить. Окружающим.
Гарри развернулся в барьеру, достал палочку и произнес простейшее из всех выученных заклинаний – Конфундус.
На его четвертом курсе это помогло с древним артефактом, который создавали куда более сильные волшебники, чем нынешние министерские. Так что он просто заставил барьер забыть на время про условия нахождения в школе.
– Бежим, надолго заклинания не хватит.
Эдвард кивнул, подхватил Гермиону на руки, дал Гарри запрыгнуть на спину и в мгновение ока очутился внутри, за барьером. Который захлопнулся за ними, задрожал и пришел в норму.
Во дворе школы их встречала целая делегация преподавателей.
– Мистер Поттер, мисс Грейнджер, – Минерва Макгонагалл выглядела растроганной. Глаза ее подозрительно блестели.
Маленький Флитвик, постаревший за прошедшее время, радостно пищал и подпрыгивал от возбуждения. Помона Стебль, не скрываясь, прикладывала к уголкам глаз платочек. Рядом всхлипывала Поппи Помфри.
Почти весь цвет педагогического состава Хогвартса был заперт в стенах “Авалона”.
– Здравствуйте, – Гарри улыбнулся.
Гермиона кусала губы и хлюпала носом. Получилось, у них получилось!
– Ох, мистер Поттер, вы не перестаете меня удивлять, – бывший декан Гриффиндора покачала головой. – Конфундус, ну надо же!
– Все гениальное – просто. И благодарить надо Барти Крауча-младшего, это он меня научил.
Преподаватели рассмеялись. Теперь, спустя много лет, прошлые приключения казались такими детскими, смешными. Острота опасности значительно поблекла.
Гарри тем временем оглядывался по сторонам. И увиденное ему ой как не нравилось.
Как отличалась новая школа от Хогвартса. Величественный замок Основателей, четырех сильнейших волшебников – и серая коробка буквой “П”, с темными провалами окон с простыми рамами, без витражей, занавесок и даже растений на подоконниках. Даже маглам было бы неуютно в такой школе, что уж говорить о волшебниках. Сзади виднелись перекошенные теплицы, маленькие, сколоченные из первых попавшихся досок.
А еще – повсюду отчаяние, темное, мрачное, своими путами засасывающее, затягивающее в трясину. Отсюда не выбраться, не будет будущего, нет настоящего у тех, кто попал в “Авалон”. Рядом поежилась Гермиона, и Эдвард обнял девушку за плечи, чтобы поддержать. Только сейчас Гарри обратил внимание на то, что старшие волшебники затихли и внимательно наблюдают за его движениями.
Поттер повернулся к профессору Макгонагалл.
– Как? Как так получилось? – потрясенно произнес он.
Стебль и Помфри всхлипнули, Флитвик удрученно покачал головой, а профессор трансфигурации поджала губы. В глазах ее было сожаление.
И только в этот момент Гарри понял, насколько же они все постарели. Словно погасла та удерживающая их на плаву сила. Даже в войну, в тот страшный год, когда в Хогвартсе командовали Пожиратели, в преподавателях была искра, стержень.
Сейчас он почти пропал.
– Лучше всего вам поговорить об этом с директором, мистер Поттер.
– Разве не вы директор? – удивленно спросила Гермиона.
– Нет, мисс Грейнджер. Министерство назначило другого человека, – и его кандидатура не очень радовала женщину. Однако возразить та не имела права.
Она повела гостей за собой, преподаватели потянулись следом, словно не верили, что их бывший ученики вот они, здесь, пробрались за преграду, казавшуюся им непреодолимой. Впрочем, это же Гарри Поттер, для него нет ничего невозможного!
Внутри школа выглядела еще тоскливее, чем снаружи. Голые стены, узкие холодные коридоры с магическими светильниками. Слишком просто, слишком… серо. Не было той таинственности, той загадочной ауры тайн и секретов, что обволакивали все переходы Хогвартса.
Гарри становилось не по себе.
Профессор Макгонагалл привела их к обычной, ничем не отличающейся от остальных, двери на втором этаже. Постучалась. Голос, разрешивший войти, показался Гарри смутно знакомым. Волшебница отворила дверь, прошла внутрь и тут же шагнула в сторону, открывая Гарри вид на директора “Авалона”.
Он сидел за столом, против света. Осунулся, побледнел, выглядел уставшим и измученным. Но даже так Гарри не мог не узнать этого мага.
По уверенности в серых глазах.
Сзади охнула пораженно Гермиона, прикрыла рот руками.
– Мистер Малфой! – не сдержал восклицания Гарри.
Старший маг ответил усмешкой, откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди.
– Ну, здравствуйте, мистер Поттер. Что привело вас в “Авалон”? Неужели все-таки решили закончить обучение?
========== 7 ==========
– Мне нужен стул, – прохрипел Гарри и рухнул на услужливо подставленное Флитвиком сиденье.
Шок, другими словами не скажешь.
– Мистер Малфой… но… как?
За спиной задыхалась Гермиона, которую Макгонагалл отпаивала водой.
– Как всегда красноречиво, мистер Поттер, – хмыкнул Люциус Малфой. – Неужели не догадываетесь?
Гарри с трудом сгребал мысли в оформленную горстку.
– Да, имеются кое-какие идеи.
– О, – Малфой откровенно насмехался. – Если верить отзывам покойного Северуса, это уже очень много для вашего уровня интеллекта.
И именно эта насмешка привела Гарри в чувство. А еще рука Эдварда на плече. Он взглянул на Каллена – тот сверлил янтарным взглядом Малфоя так, что, казалось, одежда на маге загорится. Тот сохранял аристократическую невозмутимость.
– Знаете, мистер Малфой, вы не в том положении, чтобы ссориться со мной, – мягко проговорил Гарри.
Щелчок по носу – вот, что требовалось аристократу, чтобы тот вспомнил, что говорит не с неразумным мальчишкой из своих воспоминаний. И оскорблять себя Повелитель Смерти никому не разрешает.
– Только благодаря моему запасу магических сил ваша жена все еще не превратилась в сквиба.
Люциус побледнел, но сдержался. Об особенностях магического брака он был осведомлен, как никто другой.
– Вы угрожаете мне, мистер Поттер? Как не по-гриффиндорски, – покачал он головой.
– Мне Шляпа предлагала Слизерин, – развел руками Гарри.
Судя по вздохам, это стало неожиданностью для его бывших преподавателей. Макгонагалл выглядела ошарашенной.
– Почему же вы отказались позвольте узнать?
– Ваш сын уже тогда был невыносимым, маленьким засранцем, – с улыбкой проговорил Гарри.
Поперхнулась Стебль, закашлялась смехом Помфри. Довольно хмыкнул Эдвард и не сдержала смешок Гермиона.
Люциус скривился и уже открыл было рот, но его прервала Гермиона.
– Не будем ссориться, у нас мало времени. Расскажите, что это за место? Мы знаем об “Авалоне” в общих чертах.
Взрослые маги переглянулись, наколдовали себе стулья, Эдварда сиденьем обеспечил Гарри.
– Мисс Грейнджер, мистер Поттер, “Авалон” по сути – место ссылки. Министерство разделило общество на две части: слабые и сильные, всех равняет по одним меркам. Те, кто превышает эти мерки, неугоден, так как впоследствии может создать проблемы. Но и лишаться талантливых волшебников в Министерстве не желают, а потому был создан “Авалон”. Здесь оказываются дети, чей уровень таланта выше среднего, взрослые волшебники из вашего выпуска. Бунтарское поколение, как вас еще называют. Их учат более сложной программе, той, что была до нынешних образовательных реформ. А после окончания школы они все пойдут на службу в Министерство. У них нет другого выхода, их так просто не отпустят. Для них уже и должности придуманы и контракты составлены.
В уголках губ Малфоя поселилась горькая складка, кривившая губы в постоянной усмешке.
– На каких условиях здесь остальные преподаватели?
– Контракты, мисс Грейнджер, – ответила профессор Макгонагалл. – После проведения реформ, мы не пожелали оставаться в Хогвартсе. Об обучении середнячков Министерство позаботится, но кто подумает о тех детях, которых отсеяли в особую группу? Чему научат их?
– Похвальная преданность своему делу, – ехидно отозвался Малфой. – По условиям, они должны отработать определенное количество лет, после чего имеют право покинуть “Авалон” под обет о неразглашении.
– А вы? – понял с полуслова Эдвард.
Еще одна усмешка.
– А я, мистер…
– Эванс.
– А я, мистер Эванс, связан кабальным контрактом. Я не могу покинуть территорию школы “Авалон”, не могу переписываться с родными и близкими, в ком есть хоть капля крови Малфоев, не могу пользоваться заклинаниями высшего порядка, на палочку наложены ограничения. Их хватает только на поддержание порядка в школе и бытовые чары. Ах, да, учить темной магии и вообще какой бы то ни было магии я тоже не могу.
Малфой не ругался, не язвил, но просто констатировал факт. Было видно, что он не раз и не два пытался обойти условия и уже сдался. Это говорило о многом. Как и нотки обречения в голосе обычно гордого аристократа.
Видеть его таким – почти сломленным, уставшим – было непривычно. И в груди поднималась глухая волна ярости. На всех. На Министерство, на старших магов, на Дамблдора с его равенством и братством, которое загнало его же сподвижников почти в тюрьму. На Рона, который – Герой войны! – допустил подобное. И на себя. За то, что уехал, за то, что ничего не предпринял. Сбежал.
И какая разница, что он бы все равно ничего не смог предпринять. Что сам бы оказался в “Авалоне”.
Сейчас эти мысли мало чем помогали.
От всплеска магии задрожали стекла, поехали шкафы, из них на пол стали валиться свитки и пергаменты. Присутствующие маги резко побледнели – их придавило силой. Сырой, укрощенной, но не смирившейся, подвластной только одному-единственному магу. Не темная и не светлая – нейтрально холодная, как воды реки Леты.
Гарри прикрыл глаза. Правильно он не хотел приезжать в Англию. Всего пару недель здесь – и у него уже два спонтанных выброса, в то время как в Форксе их произошло три за год!
Но и этим можно воспользоваться. Вон, и Гермиона с Эдвардом уже поняли.
Вампир легко поднял тело парня, посадил к себе на колени. Гермиона встала рядом, достала палочку.
– Действуй, Гарри, вплетай, – кивнула она и начала произносить заклинания.
Магия Гарри – как полыхающее зарево молний, бьющих куда попало. Гермиона создавала им не просто громоотвод, она направляла их.
– Что вы творите, мисс Грейнджер? – напряженно произнес Люциус, доставая палочку.
Остальные преподаватели уже давно вооружились, хотя кончики артефактов и смотрели в пол. Нападать на бывшего ученика не хотелось, тем более, явной агрессии он не проявлял.
– У Гарри снова выброс. Так происходит, когда он злится, – прокомментировала свои действия девушка в перерывах между заклинаниями. – Так почему бы не воспользоваться этим всплеском? Зачем терять такое количество силы, когда можно применить ее с толком.
– Вы уже практиковались в подобном, – Макгонагалл не спрашивала – констатировала.
– Да, на четвертом курсе, – сквозь зубы произнес Гарри, откидываясь на грудь Эдварда. Тот поглаживал скулы, шептал какие-то нежные глупости.
– А потом и на седьмом. Постоянный адреналин, напряжение сказывались. Вы нас тогда и поймали, потому что Гарри потратил все силы на выброс и очень устал, – пожала плечами Гермиона. – Я закончила.
Поттер устало прикрыл глаза. Ярость уже не полыхала, найдя свой выход, тихо тлела багровыми угольями на самом дне души. Он еще найдет им применение, но пока… пока он слишком устал.
– И чего же вы добивались?
– Вот, – она продемонстрировала большой ромбический кристалл, в котором клубилась темно-синяя дымка. Она находилась в постоянном движении, не останавливалась ни на секунду. Набрасывалась на стенки своего узилища и стекала по ним водой. – Накопитель. Такие используют, чтобы ограничить мощность разрушений у маленьких детей.
– У чистокровных, мисс Грейнджер. Мистер Поттер, при всем моем к нему уважении, – вот она – тонкая ирония, на которую даже обидится не получится. Ведь не понятно, шутит маг или серьезен, – не является чистокровным волшебником. Насколько я знаю, его мать была маглорожденной.
– Не имеет значения, – покачал головой Гарри. – Для меня не имеет. Ладно, – он встряхнулся. – Вы можете показать мне экземпляр своего контракта?
Малфой пожал плечами, призвал перешитую стопку листов. У Поттера зарябило в глазах от лихо закрученных терминов. Люциус смотрел с насмешкой.
– А домой взять? – почти жалобно спросил он, надеясь разобраться во всех хитросплетениях на трезвую, отдохнувшую голову.
– Что вы планируете найти там, мистер Поттер? – устало произнес Малфой. – Я пересмотрел его от и до, я каждую строчку пытался оспаривать, и не получалось. Составляли контракт лучшие.
– Все равно я бы посмотрел, если не возражаете, – упрямо стоял на своем Поттер.
– Делайте, что хотите, – махнул рукой Малфой. – Для меня все равно ничего не изменится. Я похоронен заживо здесь, среди ненавидящих меня гриффиндорцев.
– Рано отчаиваться, мистер Малфой, – усмехнулся маг. – Вам ли не знать, что в каждом законе можно найти лазейку.
– Туше, мистер Поттер.
– И ваши, профессора, – Гермиона повернулась к учителям. – Возможно, еще есть какие-нибудь шансы.
Старшие маги кивнули, призвали свои бумаги. Все они, даже мистер Малфой, пусть и не признаются в этом, ощутили надежду сегодня. Которой не было целый год.
Дверь распахнулась, в кабинет влетел перепачканный землей Эрни Макмиллан. За ним толпой ввалились остальные бывшие члены ОД.
– Гарри! Мы услышали, что ты прорвался через барьер. Как здорово!
Энергичный пуффендуец хлопнул товарища по плечу. Подтянулись остальные, они гомонили, спрашивали что-то. Девушки обнимались с Гермионой. Гарри заметил в женской компании Чжоу Чанг и Панси Паркинсон. Вот уж действительно, общий враг сплачивает даже самых враждебно настроенных друг к другу людей.
Они повели гостей по школе, с тоской показывая убогие серые классы, маленькую теплицу и пятачок на крыше для изучения астрономии.
В кармане Гарри, запечатанная, горела его собственная энергия. И Поттер чувствовал, что она ему еще пригодится.
Огнем и мечом против Министерства он не пойдет, у него попросту не хватит сил и ресурсов. Да и ввязываться в интриги, в которых он ни черта не смыслит, глупо и безрассудно. Безответственно. Снова спасать всех, взваливать на свои плечи ношу сотен магов? Увольте. Магическое сообщество само выбрало себе путь тупоголовых баранов, слепо следующих за тем, кто помашет перед носом пучком сочной травки. Его задача – вывести из-под удара своих.
