Текст книги "Туманные леса Альбиона (СИ)"
Автор книги: Una Farfalla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
========== 1 ==========
Даже летом туман не оставлял пределов Форкса, наползая с наступлением сумерек и исчезая, растворяясь под бледно-розовыми или ало-багряными лучами рассвета. Он оседал капельками влаги на зеленых листьях, на коричневых, шершавых, толстых стволах деревьев, на тоненьких веточках мха, похожего на пушистые щетки, прикрепленные к камнями и деревьям.
В такое предрассветное время город становился по-своему таинственным, полным чудес и загадок.
Может, это просто воображение Гарри так разыгралось.
Парень улыбнулся, натянул на голову капюшон толстовки, чтобы уберечься от сырости, и неспешно побежал по привычному маршруту в своем Сумеречном лесу.
Некуда спешить, и день расписан по минутам. И в то же время так очаровательно непредсказуем. Основным, неизменным оставалось одно: Каллены. Большую часть летних каникул Гарри проводил со своими вампирами. Они летали на метле, играли в бейсбол, который теперь, когда Поттер освоил заглушающие чары, могли устраивать в любую погоду.
Выражение лица Эдварда, когда “Молния” впервые оторвалась от земли, доставляло удовольствие до сих пор. И заставляло прорываться невольные смешки. Вампир выглядел… ошеломленным, шокированным. И лишь колоссальная выдержка не позволяла ему вцепиться в древко так, чтобы сломать его. Потому что знал, как Гарри любит и ценит свою метлу.
Зато Элис визжала и довольно пищала и не хотела возвращаться на бренную землю. Но приходилось: заряд магии, вложенной Гарри, быстро заканчивался. Как сквибы, они не могли сами использовать магический предмет. Метла и ее владелец являли собой нерушимое, единое целое, именно поэтому она чутко реагировала на желания Гарри. Дело не только в технике и физике полета, но и в единении с магическим ядром, точнее, фиксирование его существования. У вампиров с этим имелись небольшие проблемы, поэтому Гарри всегда “заряжал” метлу перед полетами.
Оставшееся время посвящалось собственным занятиям и упражнениям по присланному Гермионой плану. Подруга, несмотря на экзамены, умудрялась контролировать и его обучение, присылала собственные конспекты по Чарам, Зельям, Трансфигурации и Магическим существам.
Читая строки, написанные ровным почерком с наклоном, Гарри с сожалением понимал, насколько отстала магическая Великобритания от остальных стран. Если бы маги знали то, что теперь знал он, то, что преподавали в Сорбонне, жизнь того же Ремуса стала бы намного проще.
Но, как говорила подруга, глупо плакать над пролитым молоком. Каждый выбирает по себе.
И у Гарри был гораздо более существенный повод для беспокойства. Приближалось тридцать первое июля, его день рождения.
Учитывая энтузиазм Элис, дата немного… пугала.
За неделю до торжественного события все вампиры исчезли с горизонта. А влезающий по ночам Эдвард таинственно сверкал глазами и отмалчивался, как партизан. Хотя Гарри применял все самые страшные пытки к несговорчивому возлюбленному.
Пытки вампиру нравились, поэтому молчал он еще усерднее, тем самым распаляя мага.
Поттер ощутил, как уши от таких мыслей потеплели, налились кровью. До сих пор он не мог без смущения воспринимать ту близость, что установилась между ним и Эдвардом. Что уже не раз служило поводом для шуточек неугомонного Эммета.
Гарри вздохнул и свернул в лес. Сделает кружок и вернется домой как раз к завтраку. Кричер продолжал кормить его как на убой.
Толстовка казалась непреодолимым барьером. Снаружи которого царила утренняя свежесть, касавшаяся порывами ветра лица, а внутри – жар работающего тела, биение горячего сердца. Под подошвами кроссовок шуршала трава, шелестели опавшие прошлогодние листья. А на востоке разгорался рассвет. День обещал быть солнечным и ясным, что удивительно для Форкса, в котором угрюмая погода стояла триста сорок дней в году из трехсот шестидесяти пяти.
Может, наведаться в Ла Пуш, погонять на мотоциклах с Джейком? раз Каллены все равно не будут покидать дом, чтобы не рисковать. К тому же, Белла уже не раз упоминала, что Билли с сыном приглашали его на барбекю в выходные. Или на гриль из рыбы, которую старший Блэк ловил вместе с шерифом.
Дом показался за поворотом, словно корабль, выплыл из белесого моря тумана, строгий, обновленный. Живой. Странное дело, но Гарри иногда казалось, будто его дом имеет свое собственное настроение и мнение. Хотя… он же маг, глупо сомневаться в возможностях волшебства. Тот же особняк рода Блэк в Лондоне на площади Гриммо обладал весьма… вредным характером и тяжелой аурой, которую ощущали все гости без исключения.
– Кричер, я вернулся. О, Эдвард! – Гарри улыбнулся сидящему на кухне вампиру. – Подожди немного, я приму душ и спущусь.
Каллен кивнул, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза. Вампиры не нуждались в движении, они могли простоять на одном месте, в одном положении сколь угодно долго, но подобная активность придавала им иллюзии жизни.
Гарри скинул пропахшие потом вещи в корзину для грязного белья, которая немедленно испарилась. Кричер ненавидел оставлять что-то не сделанным. И нырнул в душевую кабинку, включив горячую воду на максимум. Это у него пошло после года странствий, когда он не имел возможности согреться. С тех пор тело постоянно требовало тепла, особенно в ванной.
Гарри прислонился лбом к кафелю, подставляя лицо горячим струям, захлебываясь, потягиваясь. Какое же это блаженство – никуда не спешить, никуда не бежать.
Этого ли хотел он, неугомонный гриффиндорец со слизеринскими замашками?
Эдвард терпеливо сидел на кухне, в том же положении, когда Гарри спустился вниз с влажными волосами. Чары он решил не накладывать, после них его лохмы торчали еще больше.
– Какие планы на сегодняшний день? – спросил вампир.
Гарри подтянул к себе яичницу с беконом и сыром, Кричер поставил кружку с горячим кофе с молоком.
– Лучше скажи, какие планы у твоей сестры? – прищурился маг.
Вампир усмехнулся и развел руками.
– Ты же не поверишь, если я скажу, что не знаю?
– Очень смешно! – закатил глаза Поттер. Как будто от телепата что-то можно утаить. Они с Беллой являлись приятным исключением из правил. – Не боишься, что я просто сбегу куда-нибудь?
– Элис обидится, – предупредил Эдвард.
– Знаю, – тяжелый вздох. – Потому и остаюсь на месте.
Вампир покрутил в руках солонку, после чего устремил на партнера пытливый взгляд.
– Ты до такой степени ненавидишь собственные дни рождения?
Гарри поморщился.
– Не в этом дело. Большую часть моей жизни я их не отмечал. А потом… это получалось так скомкано и тайком, постоянно с какими-то ограничениями. Наверно, я просто привык к такой манере проведения своего праздника. Честное слово, мне не хочется вас всех напрягать.
– Не говори ерунды! – прозвенел возмущенно нежный звоночек голоса Элис.
Вампирша показалась на пороге, Джаспер, как верный оруженосец, следовал за парой по пятам. Но уже выглядел более расслабленным, не ожидая подвоха, так как знал об охранных чарах на доме мага.
– Ты член нашей семьи, и мы все хотим устроить тебе веселый праздник, – Элис опустилась на стул. – Я вообще предлагала вечеринку с твоими одноклассниками, но Эдвард сказал, что ты не одобришь, – надула губы, послала обиженный взгляд брату.
Маг же посмотрел на него благодарно. Эдвард весело подмигнул.
– Так что у тебя попросту нет иного выхода, кроме как прийти к нам домой в конце июля! – пропела довольно Элис. – Иначе мы все-все обидимся.
Угроза звучала по-детски, Гарри невольно улыбнулся. Все же чертовски приятно, когда о тебе заботятся от чистого сердца, без всяких задних мыслей.
– Хорошо, приду, – кивнул он.
Это было его окончательное согласие, до этого он умудрялся избегать словесных ловушек неугомонной ясновидящей.
– Отлично! – Элис подпрыгнула, захлопала в ладоши.
Джаспер смотрел на свою невесту снисходительно, как на ребенка, и в то же время… завораживающе нежно.
– Только у меня небольшое дополнение, – Гарри неловко поправил очки. – Ко мне должна приехать подруга, у нее как раз заканчивается экзаменационный период в университете.
– Поняла, можешь не продолжать! Она такая же, как и ты?
– Да, Гермиона – мой первый и самый близкий друг, – один из тех немногих, что остались.
Эдвард отметил отголосок печали в глазах мага, взял его за руку. И Гарри улыбнулся, благодаря за поддержку.
– Когда она приедет?
– Понятия не имею, – пожал плечами Гарри. – Она не упоминала. И вообще пропала, не пишет вот уже четвертый день.
– Не беспокоишься? – Джаспер поднял бровь.
– Она сейчас в одном из самых защищенных мест Франции, так что нет, – покачал головой Гарри. – Да и не посмеет никто портить отношение с властями другой страны.
Оставалось на это надеяться. Гарри прикусил губу. Ему ли не знать возможности английского Министерства.
– Хорошо, мы будем ждать тебя с подругой. Хочется познакомиться с еще одним магом! – Элис подскочила. – Но я должна предупредить Эсме, что у нас будет еще одна гостья.
Вампирша махнула рукой и вылетела из дома. Джаспер улыбнулся и последовал за энергичным пульсаром, как называл Поттер Элис.
– Не переживай, уверен, с твоей Гермионой все в порядке. Не зря же она – самая умная и талантливая ведьма вашего выпуска, – Эдвард переместился за спину магу, обнял его за плечи.
Приятно, когда человек запоминает то, что ему рассказывают, по-настоящему интересуется словами собеседника.
– Да, спасибо.
Гарри взялся за уже порядком остывшую яичницу.
– Гарри Джеймс Поттер! Это невежливо и нетактично – не встретить подругу, которая так спешила, – нравоучительный тон так и предполагал строго поджатые губы.
Гарри оторвался от грядок со специями и некоторыми необходимыми в зельях растениями, которые старательно пропалывал. Выпрямился, вытирая руки о рабочие, потертые джинсы, висящие на нем мешком.
– Гермиона! – счастливо выдохнул он.
Притворно строгое выражение лица девушки изменилось, темно-красная сумка упала с плеча на землю, когда она бросилась вперед, на шею своему другу. В лицо Поттеру уже привычно устремилась лавина темно-каштановых, вьющихся волос. Они пахли ромашкой и чистотелом, а еще – совсем немного – свежескошенной травой и пергаментом.
– Я так по тебе соскучилась! – Гермиона сжала его в объятиях, грозя задушить.
И Гарри в самом деле не мог вздохнуть. Он обнял девушку за тонкую талию, чувствуя выступающие косточки, ее хрупкое, теплое тело под ладонями, прижал к себе изо всех сил.
Подруга, сестра, самый близкий и родной человек, осколок его тогда еще безмятежного прошлого.
Гермиона отстранилась, осмотрела друга с ног до головы.
– Ты изменился, Гарри, – прошептала она.
– Ты тоже, – дыхание все еще перехватывало, и горло сжимало спазмом.
Гермиона расцвела. Это была уже не та девочка-заучка в мешковатой мантии, не тот гадкий утенок, еще не до конца ставший лебедем, с четвертого курса. И не измотанная боями, тяготами и трудностями волшебница, с которой они расстались год назад.
Свободные брюки и толстый свитер, надетый поверх белой блузки, с длинными рукавами, не скрывали ни тонкой талии, ни хрупкой, стройной, гибкой фигурки, упругой небольшой груди. Волосы больше не были жесткими и непослушными, но по-прежнему пышной волной спускались до середины спины. А на плечах вольготно лежал, как ленивый удав, шарф расцветки Гриффиндора. Насколько успел выяснить Поттер, в Англии существовал футбольный клуб с точно такими же цветами на вещах.
Однако было еще кое-что… Гарри не мог объяснить это словами, это понималось на интуитивном уровне, читалось в каждом жесте, во взглядах девушки, в ее словах.
Гермиона стала спокойнее, увереннее в себе и своих силах. Благодаря тому, что в ее жизни появилась стабильность и защита. И Гарри знал, что подруга видит то же самое.
– Добро пожаловать… домой, – произнес он искренне.
Гермиона вздрогнула, прикусила губу. Темно-шоколадные глаза подозрительно заблестели.
– Спасибо. Я… я наконец-то дома, – с трудом проговорила она.
– Мне не хватало этого, ощущения дома, – честно призналась она чуть позже.
Гарри показал подруге свободную комнату, и пока она раскладывала вещи и принимала с дороги горячую ванну, приготовил чай и бутерброды. Если Гермиона захочет чего-нибудь посерьезнее, всегда можно попросить Кричера разогреть рагу.
Гермиона, благоухающая травами, в свободных домашних штанах, босиком, забралась с ногами в кресло у камина, обхватила тонкими пальцами кружку с чаем, вдыхая аромат трав.
Уютная, домашняя картинка, такая непривычная и такая… желанная. Напомнившая о посиделках в гостиной Гриффиндора. Тогда их еще было трое.
– Мой дом – твой дом, – хмыкнул Поттер, устроившийся во втором кресле. – Так, кажется, говорят? Гермиона, здесь тебе всегда будут рады.
Девушка просияла, улыбнулась, чисто, открыто, напомнив о годах учебы в Хогвартсе.
– Что самое удивительное, Кричер не ругается на меня, – заметила она. – Он забрал мои вещи в чистку, остальные развесил в шкафу. И даже положил на подушку букетик цветов. Знаешь, – она понизила голос. – Он даже поклонился мне, – сделала она круглые глаза.
Гарри рассмеялся. Как же ему не хватало живого общения с Гермионой!
– Мы все изменились за прошедший год, – он подтолкнул к девушке тарелку с закусками.
– Подруга хозяина Гарри хорошая ведьма, – в комнате появился Кричер, принес глубокую миску с фруктами. – Она помогала хозяину Гарри и его партнеру. Она заслуживает уважение старого Кричера.
И исчез. Гермиона проводила его изумленно-веселым взглядом, затем повернулась к другу. Глаза ее пытливо прищурились.
– Партнер, значит? Гарри… – с неповторимой интонацией произнесла она.
Маг покраснел до кончиков волос, тихонько ругая болтливого Кричера. Не иначе как за последний эксперимент, украсивший пятнами копоти потолок в гостиной, мстил. Но парень не злился на старого эльфа.
– Это как-то связано с твоими расспросами о вампирах, – Гермиона не зря считалась умнейшей ведьмой Хогвартса. Она легко сложила два плюс три и получила нужный результат.
– Да, – выдохнул Поттер. – Это вампир, Эдвард Каллен. Он… Низший, насколько я понял из твоих объяснений, его родители были магами, но он сам при жизни являлся сквибом.
– Неужели инициация пробудила в нем способности? – Гермиона подалась вперед, в ее глазах загорелся интерес исследователя.
– Да, немного.
– Ух, ты! Ничего себе!
Гарри улыбнулся. Тяга подруги к новым знаниям неистребима.
– Я обязательно познакомлю вас завтра. Увидишь, он и его семья тебе понравятся. Кстати, они приглашали на празднование моего дня рождения, – он смущенно поправил очки.
Гермиона вопросительно подняла бровь. Кому как не ей знать, как Поттер относился к своим праздникам, к хлопотам, связанным с ними.
– Ну, да, меня заставили, – он состроил обиженную гримаску. – Методом шантажа и террора.
Гермиона звонко расхохоталась.
– Давно надо было это сделать, Гарри, – успокоившись, взяла его за руку, сжала пальцы. – Ты не должен хоронить себя так рано. И я рада, что ты ожил.
Честно, прямолинейно. Его гриффиндорская львица.
Гарри улыбнулся, пожал руку девушке в ответ, потер тонкие косточки, впитывая ее тепло, делясь своим.
Он скучал по ней. Безумно.
Они проговорили почти до самого утра. Гермиона делилась впечатлениями от первого учебного года в Сорбонне, рассказывала забавные случаи о преподавателях и студентах. Гарри видел, читал между строк, что подруге в первые месяцы пришлось ой, как нелегко. Но она справилась. С его письмами, с его поддержкой, никому не рассказывая, закусив губу, шла вперед. И справилась.
Храбрость и упорство, граничащее с упрямством, и при этом трезвый рассудок – вот, что всегда отличало Гермиону.
Теперь она могла смеяться над этим, теперь это не причиняло ей таких страданий. Она тоже нашла свое место.
И Гарри гордился своей гриффиндорской львицей.
Кричер разогнал их, когда на улице начало светать. Уже ложась в постель, Гарри осознал, что же его насторожило во время разговора с подругой.
Гермиона так и не упомянула никого из их общих знакомых.
========== 2 ==========
– Ну, как я выгляжу? – Гермиона покрутилась возле большого зеркала, осматривая вечернее платье со всех сторон.
Гарри, это самое зеркало держащий, выставил большой палец.
– Ты красавица, Гермиона.
Наступила злополучная дата – тридцать первое июля. И Гарри смог воочию увидеть превращение Гермионы в прекрасную принцессу, как это произошло в первый раз на четвертом курсе Хогвартса.
Подруга приехала с небольшой сумкой, но кому как ни Поттеру знать, что там можно спрятать половину особняка Блэков. Гермиона в совершенстве владела чарами расширения.
На день рождения друга ей хотелось выглядеть красивой. Платье, что она выбрала, было простым, не вычурным, все же Гермиона не настолько любила наряжаться. До середины бедра, облегающее из плотного черного материала, без вырезов и с длинными рукавами. Волосы она забрала наверх, оставив стекать спиралями на плечи.
Пусть не писаная красавица, как некоторые фотомодели, но яркая, живая, полная неподдельного, искреннего очарования. И Рон упустил ее. За одно это Гарри по праву мог считать бывшего друга идиотом, каких свет не видывал. И мог признаться себе, что если бы мысли не были заняты янтарными глазами и бронзовыми кудрями, мягким баритоном, то обязательно бы влюбился в Гермиону.
Именно в таких девушек стоит влюбляться, на них следует жениться и делать их матерями своих детей.
Гарри усмехнулся своим пафосным мыслям и отдал зеркало Кричеру, который исчез вместе с ним из комнаты.
Сам Поттер выбрал кашемировый светлый свитер, буквально всунутый Элис, когда маг проиграл вампирше небольшое пари. Пусть не нарядно, зато подруге будет приятно.
– Знаешь, что самое обидное? – спросила Гермиона, когда они спускались вниз по лестнице. – Что за два дня своего пребывания тут я так и не познакомилась со знаменитыми Калленами.
Гарри усмехнулся.
– Они знают мое отношение к праздникам, поэтому вели партизанские действия.
Гермиона засмеялась. Они вышли на улицу, так как аппарировать можно было лишь за пределами защитного барьера. На руке Гермионы висела маленькая сумочка, в которой могло скрываться что угодно: от палатки до лондонской библиотеки. Палочки маги прятать не стали – не имеет смысла, да и в качестве предосторожности пригодится. Все же к запаху Гарри Каллены уже привыкли, а вот Гермиона станет новым испытанием. Особенно маг переживал за реакцию Джаспера. Хотя вроде бы блондин стал вести себя намного спокойнее и адекватнее.
Они с Гермионой за два дня облазили весь Форкс, вместе варили зелья или обсуждали последние достижения в Чарах и Трансфигурации. Только повзрослев, Поттер осознал, какими же идиотами они были в прошлом, впустую тратя время на приключения и ночные вылазки, попросту зубря учебный материал. Разумеется, при таком подходе в голове ничего не осталось.
Гарри ни о чем не жалел. Это первое, чему научила его Госпожа. Все, что ни делается, все к лучшему. Он приобрел ценный практический опыт, потерял свои розовые очки, стал сильнее – по крайней мере, хотелось в это верить. И именно этот опыт позволил ему в нынешнее время по достоинству оценить ум Гермионы, ее тягу к знаниям, ее умение вести беседу, в которой самые сложные термины и понятия представали в простом и понятном варианте.
Что и говорить, его гриффиндорская львица была умничкой.
Он обнял девушку за талию, задавая координаты аппарации. Через секунду они уже стояли у дома Калленов.
– Очаровательно, – искренне восхитилась Гермиона, заметив стеклянную стену и светлое дерево.
Гарри покачал головой. Сквозь стекло виднелась гостиная, центр которой освободили, убрали мебель. И повесили на стены золотые миниатюрные огоньки. Элис… неисправима.
Дверь им открыла сама выдумщица, сияющая улыбкой, как маленький ребенок. Гарри пропустил подругу вперед, зашел следом. Каллены уже ждали его в гостиной. Как всегда красивые, словно сошли с картин эпохи Возрождения.
Фоном играла музыка, Гарри распознал композицию Эдварда, что тот сочинил уже после их знакомства и признания отношений. И улыбнулся своему вампиру, поймав в ответ сияющий взгляд янтарно-желтых глаз.
– Добрый вечер, – поздоровался он. – Позвольте представить мою подругу, почти сестру, Гермиону Грейнджер. Гермиона, это Карлайл и Эсме, Розали и Эммет, Джаспер и Элис. А это мой Эдвард.
Вампир в секунду оказался рядом, переплел пальцы с Гарри.
Гермиона посмотрела на него строго, слегка нахмурившись. Затем морщинка между ее бровей разгладилась, она сделала какой-то свой вывод.
– Мне очень приятно познакомиться с вами, – улыбнулась она. Но особая интонация относилась к Эдварду.
Эммет на заднем фоне прыснул, Гарри смущенно покраснел.
– Я рад, что сумел заполучить одобрение близкой подруги Гарри, – тем временем совершенно спокойно откликнулся Каллен. – Он очень ценит твое мнение, Гермиона.
– Первое впечатление нередко бывает ошибочным, – девушка склонила голову набок. – Мне не хотелось бы ошибаться.
Гарри покраснел еще больше. Сцена, с некоторыми купюрами, напоминала то, как старшие братья знакомятся с парнями своих младших сестер. “Если обидишь ее…” и все такое. Но он никогда бы не подумал, что сам окажется на месте младшей сестры. А Гермиона будет его опекать.
Потому что подтекст улавливался чрезвычайно ясно.
Но все равно было чертовски приятно, хотя чего-то такого можно было ожидать от гриффиндорской львицы, привыкшей сражаться за своих в первых рядах.
Обстановку разрядил Эммет, громко, жизнерадостно расхохотавшись.
– Гермиона, ты мне уже нравишься, – пояснил он. – Не может не нравиться человек, который так легко угрожает Эдварду. Право слово, ему это необходимо. Но неужели ты нас совсем не боишься?
– А я должна? – Гермиона непонимающе округлила глаза, хотя губы смешливо подрагивали. – Ну, раз должна….
– Нет-нет, – мягко улыбнулся Карлайл. Эсме рядом с ним хихикнула. – Просто обычно мы внушаем людям… подсознательное ощущение опасности.
Гермиона прислушалась к себе.
– Нет, ничего такого не замечаю. Впрочем… я видела вещи и пострашнее.
– Например? – подал голос обычно молчаливый Джаспер.
Девушка задумалась, бросила на Поттера хитрый взгляд. Гарри напрягся.
– Например, Гарри в парадной мантии на балу, – лукаво улыбнулась она.
Поттер вспыхнул. Ему вспоминать не хотелось о четвертом курсе.
– Эй! Я что, был таким страшным?!
– Нет, скорее… зеленым, – подобрала слово Гермиона.
Вампиры заметно расслабились. Гермиона умела завоевывать людей. Своим энтузиазмом, своей неподкупностью. Честностью и открытостью.
– Так, – хлопнула в ладоши Элис. – Мы собрались здесь не для того, чтобы вспоминать самые страшные вещи из жизни, а чтобы поздравить Гарри с днем рождения. И прежде, чем начнется вечер, я хочу, чтобы он открыл наши подарки.
Она указала на сложенную аккуратную горку, в свете ламп сверкающую упаковочной бумагой и яркими лентами. Ладони мага вспотели от волнения. Вроде бы взрослый человек, но все равно получать подарки волнительно, как в первый раз.
– Сначала мой, – она протянула узкую коробочку.
В ней оказались новейшие компакт диски, самый верхний из которых… принадлежал Эдварду. Гарри не поверил своим глазам. Записи всех сочинений вампира, от самых ранних до наших дней. Не только Эдвард хотел узнать мага лучше и больше, но и Гарри стремился к тому же, заполнить каждый пробел, каждую пустую лакуну.
– Элис… – он покачал головой. Слова не шли на язык. – Спасибо, – искренне и честно.
Вампирша обняла его, крепко, от всей души.
Эммет отдал подарочные купоны в самый лучший магазин запчастей для мотоциклов в Сиэтле, полностью оплаченные, чтобы Гарри ни о чем не пришлось волноваться. Розали преподнесла комплект кашемировых свитеров – явно дорогих, от известных модельеров. Гарри осторожно провел рукой по мягкой ткани. Это был не намек на его вечно растянутые, старые вещи, не попытка поддеть или отделаться, а… признание. И вампирша подтвердила это, дернув уголками губ в намеке на улыбку.
– Это от меня, – Эсме сжала руки, заметно волнуясь.
Гарри осторожно распаковал бумагу и увидел… гриффиндорский шарф.
– Ты рассказывал нам о школе, а потом я увидела его у мисс Грейнджер…
– Гермионы, мэм.
– Да, Гермионы. И подумала, что тебе может понравиться. Ох!
Гарри обнял вампиршу. Ее колебания были понятны. Поттер не любил говорить о школе, а если и упоминал, то без имен и лиц, только о ничего не значащих проделках. Они слышали только о Гермионе, больше ни о ком. И Эсме не могла знать, как отнесется избранник ее сына к подобному вторжению в прошлое.
– Спасибо, – Гарри тут же накинул его на плечи. – Мне очень приятно.
Эсме засияла, успокоилась.
Джаспер, кинув непонятный взгляд на Эдварда, протянул свою коробку. Гарри ощутил, как Каллен рядом напрягся, стал сверлить брата злым взглядом, на что тот усмехался, дразня.
Абонемент на участие в мотогонках на ближайшие полгода. Ясно, почему Эдвард так бесится. Он ненавидел, когда Гарри подвергал себя опасности. А на гонках, в которых участвуют обычные люди, магию особо не применишь. Так что Поттер по-любому оказывался в зоне риска.
– Не волнуйся, – прошептал маг, поглаживая прохладную, напряженную ладонь. – Ты же будешь рядом.
Эдвард поджал губы и неохотно кивнул.
Карлайл подарил толстенный полный сборник растений и их лекарственных и не очень свойств. Гарри заметил, как загорелись глаза Гермионы. Они же изучали ингредиенты к зельям только с волшебной точки зрения и не затрагивали обычную.
Эдвард…. Плотная, кожаная куртка со светлыми заклепками.
– Я хотел подарить полный комплект защиты, – начал вампир.
– Эдвард!
– Вот и я о том же, – притворно тяжелый вздох.
Когда пришла очередь Гермионы, Элис чуть ли не подпрыгивала на месте. Любопытство съедало ее. Несмотря на то, что Гарри не ограничивал себя в волшебстве, ей было жутко интересно узнать, какими же бывают подарки из волшебного мира.
– Друг, – торжественно начала Гермиона. Гарри насторожился. Лукавые искорки в шоколадных глазах заставляли думать о каком-нибудь розыгрыше. – За прошедший год, работая твоим консультантом, я поняла, что ты многого не знаешь о других существах и расах. А потому, дарю тебе это.
Она достала из маленькой сумочки толстую коробку, плотно перетянутую лентами, как будто хотела сдержать то, что скрывалось под оберточной бумагой. Гарри сглотнул, но подарок принял. Развернул….
– Гермиона! – завопил он, отбрасывая книгу от себя и вскакивая на диван.
“Чудовищная книга о чудищах”, печально известная всему третьему курсу Хогвартса выпуска Гарри Поттера. Фолиант раскрылся, защелкал челюстями и подполз к дивану, пытаясь в прыжке дотянуться до добычи.
– На самом деле я нашла тебе все о вампирах с магической точки зрения, – Гермиона продемонстрировала стопку книг, некоторые из которых были не самыми новыми, древними, с потрепанными, кожаными переплетами. И от того – еще более ценными. Теперь глаза жаждой познания загорелись у вампиров. – Но не смогла удержаться, когда увидела ее. Ей было так одиноко, – печально произнесла она.
Гарри сощурился на подругу. Та явно мстила за отношения профессора-вампира, которому и задавала вопросы. Кажется, он до сих пор смеялся над ними.
– Гермиона…
– Ты же помнишь, что нужно делать, – губы дрожали, силясь не растянуться в улыбке.
– Она мне за это время руку по локоть сожрет, – жалобно простонал Поттер. – На нее же чары не действуют!
– Что нужно делать? – решительно произнес Каллен.
– Погладить по корешку, – услужливо подсказала Гермиона.
Даже для вампира это оказалось непростой задачей – он справился за десять секунд, а не за пару, как обычно. Гарри спустился с дивана, взял в руки притихший подарок.
– Хорошо, хорошо, свою вину осознал, исправился, – согласился он.
Гермиона улыбнулась и чмокнула его в щеку.
Самый лучший вечер – тихий, спокойный, семейный. Гермиона отлично вписалась в компанию. Она негромко беседовала с Карлайлом об истории, расспрашивала о том, что он видел в прошлом, хвалила дом Эсме, теплоту и уют, который устроила вампирша. Отвечала на вопросы Розали о вейлах. Казалось, она успевала везде и всюду, никого не обделяла своим вниманием.
– Они очарованы твоей подругой, – Эдвард как всегда приблизился неслышно, протянул бокал с вином. Гарри прислонился к сильному плечу, улыбнулся.
– Я рад.
Хлопанье крыльев разрушило атмосферу умиротворения. Серая неясыть влетела в раскрытое окно и спланировала на руку Гермионе, протянула лапку со свитком. Девушка извинилась, развернула пергамент. И мгновенно изменилась в лице. Щеки побледнели, потеряли привычный окрас, губы задрожали. Еще минуту назад ее фигура излучала силу, энергию, энтузиазм, а сейчас – как будто погасла, потух тот огонек. Гермиона казалась потрясенной, шокированной.
Гарри приблизился к подруге.
– Что случилось?
Она молча протянула ему письмо. Всего пара коротких строчек, написанных округлым, немного детским, но в то же время уверенным почерком.
Все плохо. Ты была права.
Без подписи.
– Кто это?
– Невилл, – Гермиона опустилась в кресло, приняла услужливо поданный Элис бокал, машинально отпила.
Гарри взглянул на Джаспера, поднял брови. Тот кивнул, и через пару секунд на щеки девушки стал возвращаться румянец, она немного расслабилась. Гермиона вновь осознанным взглядом окинула окружившую ее компанию.
– Что бы вы ни сделали, спасибо. Прошу меня простить, вынуждена покинуть ваше приятное общество.
– Я тоже, – сжал кулаки Гарри. Во что еще впутались его друзья?
– Мы были бы признательны, если бы ты осталась и рассказала, что так встревожило тебя, – Карлайл взял управление в свои руки.
Только гриффиндорская львица никогда и никому не подчинялась. Гермиона поднялась, вновь став уверенной и собранной.
– Это касается наших с Гарри бывших одноклассников…
– И меня, – мрачно отчеканил Поттер. – Я хочу знать, во что вы ввязались.
Гермиона затравленно взглянула на друга, прикусила губу.
– Меньше всего на свете я хотела тревожить тебя. Только не тогда, когда ты обрел покой, семью и любовь, – покачала головой девушка.
– Вы правы, – мягкая улыбка Эсме согревала, настраивала на дружелюбный лад. – Гарри – член нашей семьи, а вы – член его. И вряд ли он оставит вас одну, без помощи. А мы не оставим его.
Гермиона еще раз обвела взглядом решительно настроенных вампиров. И не менее решительно, скорее, упрямо, настроенного Гарри. И опустилась в кресло, сдаваясь.
– Я не хочу показаться невежливой, но объяснять ничего не стану, так как подозреваю, что Гарри о многом в своем прошлом умолчал, – она побарабанила пальцами по подлокотнику. – Если он пожелает, то расскажет все сам.
Вампиры понятливо кивнули.
– Как ты знаешь, после победы начались многочисленные процессы над бывшими Упивающимися.
– Да, я помню, – серьезно кивнул Поттер.
Им удалось обыграть владение Малфоя Старшей палочкой, как помощь сопротивлению и игру в двойного шпиона, удалось отмазать от тюрьмы Нарциссу, обелить имя Снейпа. Но многих Министерство не выпустило из своих цепких лапок.
