Текст книги "Туманные леса Альбиона (СИ)"
Автор книги: Una Farfalla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Пока ты был в Англии, движение слегка приостановилось, так как, подозреваю, они боялись твоего вмешательства. Все же Герой, победитель Темного лорда и далее по списку, – она усмехнулась, когда Гарри поморщился.
– Мы вытащили, кого сумели, – сжал он кулаки. До сих пор мерзко вспоминать ту грязь, что выливали на них газеты, как на защитников мерзких темных магов.
Эдвард обеспокоенно взглянул на волшебника, взял его за руку. Гарри слегка расслабился, переплел пальцы с вампиром.
– Не спорю, – подруга как всегда была сама тактичность. – Но после того, как ты пропал, процессы развернулись в полную мощь. Люциуса Малфоя приговорили к поцелую дементора, вместе с ним – Кребба, Гойла, Паркинсона, Нотта. Их наследников – к разным срокам в Азкабане. Драко дали полгода.
– Но я…
– То обвинение с него сняли, зато навесили новое. Фальсифицированное или нет, не знаю. Забини взяла сына в охапку и уехала к родственникам в Италию, двойное гражданство их спасло. Штрафы, комиссии, ограничения…. В общем, аристократов трясли, как яблоню со спелыми плодами.
– Но ты ведь не поэтому испугалась, – проницательно прищурился Поттер.
Гермиона откинулась на кресло, сделала глоток вина, собираясь с мыслями. Вампиры сидели смирно, суть рассказа уловить было нетрудно, поэтому вопросов они не задавали. Лишь следили за переменами в выражении лиц собеседников.
– Помнишь, я писала, что многим нашим пришли письма с приглашениями из Министерства? Тогда отказаться удалось мне, Невиллу, Луне, Джинни и Забини. Но многие и согласились. Томас Дин, Симус Финниган, Эрни Макмиллан, Сьюзен Боунс, Чжоу Чанг.
С каждым новым именем Гарри становился все бледнее. Все, кого называла подруга, состояли в Отряде Дамблдора, учились под его руководством. А во время страшного года розыска крестражей устраивали бунты, портили кровь Упивающимся.
И демонстрировали свои навыки в колдовстве. Ведь не только Защитой они занимались в Выручай-Комнате.
Голова шла кругом. Однако плохие новости не остановить.
– Сначала я пыталась связаться с Сьюзен Боунс, она хотела пойти по стопам тети, на магическое правоведение. Простой интерес и просьба о помощи с пересылкой кое-каких книг. Она не ответила. Как и Эрни, Джастин и остальные. Из них никто не ответил. Через месяц пришли стандартные, шаблонные письма. Все порядке, работы по уши, нам некогда. Я списалась с Молли, та сообщила, что не видела Джорджа целых полгода, равно, как и Перси. Даже Билл не смог с ними связаться. Кстати, вот что самое интересное, семья Флер настояла на их переезде во Францию. Билл работает в местном отделении банка и понятия не имеет, почему всполошилась его вейлочка.
– Они…
– Живы, в этом не стоит сомневаться. Другой вопрос – что творится в английском Министерстве Магии?
– Что-то еще?
Гермиона облизнула губы.
– Нарцисса Малфой еще жива. Два месяца назад мне пришло письмо от нее. Она судорожно разыскивала тебя. Я обещала поговорить с тобой в обмен на информацию. У них с Люциусом был стандартный магический брак, по условиям которого, после смерти одного супруга, второй погибает спустя два-три месяца. Или сходит с ума. Люциуса признали мертвым, выдали справку, но тело так и не показали. Нарцисса не умерла ни через два месяца, ни через год. Какие напрашиваются выводы?
Гарри вздохнул, потер лицо руками. Проблемы нарастали, как снежный ком. Пропажа однокурсников, странные шаблонные письма, живая Нарцисса Малфой.
Что вообще творится в магическом мире Великобритании?
========== 3 ==========
– Ты все-таки намерен вмешаться? – Эдвард сидел в кресле и внимательно следил за магом, который собирал дорожную сумку. Помещалось туда гораздо больше, чем было положено законами физики, однако когда это останавливало волшебников?
Вампиру история крайне не нравилась, он считал, что Гарри ничем никому не обязан. Он и так отдал для этой победы гораздо больше, чем все остальные: семью, здоровье, жизнь. Что еще от него могут требовать? Он все детство потратил на борьбу со злом. Неужели снова придется?
Одновременно вампир знал, что его маг и понятия не имеет о здоровом эгоизме. Гермиона с грустным смешком назвала это “отпетой гриффиндорщиной”.
– Эдвард, – Гарри отложил стопку свитеров, повернулся к вампиру. На губах у него застыла отстраненная, печальная полуулыбка. – Я не собираюсь вновь вершить добро и причинять справедливость. Я не просто так хотел, чтобы меня оставили в покое. Однако… Нарцисса Малфой не та женщина, что будет паниковать по пустякам. И если она разыскивает меня, если не побрезговала связаться с Гермионой….
– Почему она должна была побрезговать? – недоумевал Каллен.
Гарри тяжело опустился на край постели, покрутил в руках карманный фонарик.
– В магическом мире есть те, кто сохранял чистоту крови, те, кто женился или выходил замуж только за волшебников. И они считают себя если не выше, то лучше остальных. Нарцисса как раз из таких людей, она аристократка, а Гермиона – всего лишь дочь стоматологов. Нет-нет, – он покраснел, замахал руками. – Ты не думай, я очень люблю и уважаю Гермиону, она мой самый лучший друг. Но для Нарциссы Малфой это не имеет значения.
– Тебя ведь не только это гнетет, – проницательно прищурился Эдвард.
Гарри прикусил губу, помолчал немного, решаясь.
– Нарцисса – родная сестра Андромеды, бабушки моего крестника. Я боюсь, это может быть как-то связано. Боюсь, что могло что-то случиться с Тедди. Я ведь… я ведь и уехал потому, что не хотел портить им жизнь. Расти в тени Героя, постоянно находиться под давлением прессы и окружающих – не то, что хотел пожелать маленькому мальчику. Поэтому я не оставил им обратного адреса – чтобы их не могли использовать. Настроил защиту на доме, оставил кое-какие средства на первое время, чтобы Андромеда и Тедди ни в чем не нуждались, пересылал им ценные ингредиенты. И мне страшно, что с ними могло что-то случиться.
Тедди – все, что осталось от Ремуса, от друга отца. От самого отца Гарри, от прошлого, драгоценных воспоминаний о близких людях, которым всю жизнь сломала проклятая война.
Воцарилась тишина. Эдвард молчал, и Гарри не мог даже представить, о чем думает вампир. Его разум был устроен таким образом, что Каллен мог думать о многих вещах, анализировать ситуацию невероятно быстро и делать свои – временами совсем дикие – выводы.
– Я поеду с тобой, – наконец решительно изрек Эдвард.
У Гарри отлегло от сердца. Он самому себе не признавался, что боялся отказа Каллена, что тот не поддержит его инициативу. Не хотелось разрываться между дорогими людьми.
Гарри подошел, мягко поцеловал вампира, скользнул по губам легко, почти невесомо.
– Спасибо, – с чувством произнес он.
В половину десятого утра в аэропорту Лондона Хитроу приземлился самолет британских авиалиний из Вашингтона. В толпу ожидающих прилета, своего рейса людей влилась оживленная человеческая река, разноцветная, с темными пятнами джинсовок и мощных курток. Говорливые американцы с фотоаппаратами, довольные британцы, вернувшиеся домой. Они подходили к ожидающим их людям, обнимались, некоторые даже целовались – это касалось молодых парочек.
Лишь трое людей, после прохождения таможенной проверки, сразу направились к выходу на улицу, там, где стояли черные и желтые машины такси.
Издалека их можно было принять за родственников. Несмотря на различия во внешности, имелось в них нечто… общее. Нечто глубинное, что невозможно увидеть, только почувствовать на грани инстинктов. В их походке, в осторожных и одновременно непроницаемых взглядах, в тонких, напряженных улыбках, застывших в самых уголках губ. Они не общались, просто шагали рядом, несли в руках сумки, однако никто не сомневался: эта троица вместе.
В центре шагала невысокая девушка с пышной гривой спутанных рыжих кудрей, что лавиной стекала на темную куртку. Иногда она слегка поворачивала голову и, почти не шевеля губами, что-то говорила, обращаясь к спутнику слева. Мелкий, худощавый блондин в джинсовке задумчиво кивал и поправлял прямоугольные очки в тонкой оправе, за которыми ярко сверкали голубые глаза.
Их сопровождал шатен со спутанными в том самом упорядоченном беспорядке, которого добиваются стилисты модных салонов бронзовыми кудрями. Наверное, родственник девушки.
Все трое быстро скрылись из виду, взяли такси и куда-то уехали. Но многие девушки еще пару вечеров рассказывали о красавчике с внешностью фотомодели, которого видели в Хитроу.
– Это напоминает мне шпионский детектив, – заметила Гермиона, когда они расплатились с таксистом.
Машина уехала, оставив их возле площади Гриммо. Нужный им дом находился буквально за углом.
– А что делать? – развел руками, вздохнув, Поттер.
От магловской краски для волос голова чесалась до жути, глаза щипало от линз. Не привык он как-то к обычным методам маскировки. Суровая необходимость заставила. Чем дольше никто не будет знать о возвращении Гарри Поттера, тем больше времени у него будет на разведку обстановки.
Особняк появился как обычно: раздвинул соседние дома и замерцал латунной ручкой в виде львиной головы. Гарри первым ступил на крыльцо. Дом послушно распахнул перед ним дверь, и на мгновение магу показалось, что по стенам пробежалась слабая, неуверенная, но радостная дрожь: особняк приветствовал последнего Блэка, пусть не чистокровного, зато не изгнанного, имеющего на него все права. Гарри машинально провел пальцами по стене, посылая в ответ искорки благодарности. И словно дышать стало легче, воздух стал менее густым, и в полумраке коридора зажглись магические светильники.
– Мора рада приветствовать хозяина дома Блэк, – перед ними возникла миниатюрная домовушка в чистом полотенчике с гербом рода через плечо.
Гарри улыбнулся.
– Благодарю, Мора. Позови, пожалуйста, свою леди Андромеду, подай чай и приготовь комнаты для меня и моих гостей.
Эльфийка поклонилась и исчезла, а Гарри тем временем провел гостей глубже, в гостиную.
Дом Блэков “очень изменился за лето”, как говорят о похорошевших неожиданно девушках. Еще Гарри велел сделать ремонт, нанимал для этого бригаду через гоблинов, вернуть все картины на свои законные места. Но окончания работ так и не дождался: поспешил уехать. И лишь понадеялся, что Андромеда закончит начатое. Она и завершила. Новые, чистые обои, сияющие полы и мебель, отполированная до блеска. Яркие светильники и блестящие рамы портретов с волшебниками, что передвигались и внимательно следили за гостями. Дом утратил запущенность и траурную мрачность сумасшествия, что привнесли последние Блэки, но сохранил свою тяжелую ауру таинственности древнейшего темного рода.
– Удивительно, – Эдвард невольно понизил голос, оглядываясь по сторонам. – Магия здесь…
– Живая, – Гарри улыбнулся, кивнул. – Да, это так. Дом Блэков уже много лет…
– Является сосредоточием темной магии всего нашего рода, – в комнату вошла женщина в аккуратном магловском платье.
Андромеда идеально вписывалась в атмосферу и обстановку дома: тяжелая, величественная красота. Густая корона кудрявых волос, без единой ниточки седины, тяжелые веки, острый, пронзительный взгляд бездонных черных глаз и чувственно-опасный изгиб пухлых губ. Если бы Гарри не знал, сказал бы, что перед ним стоит Беллатриса Лейстрендж собственной персоной – сестры очень были похожи. И в глубине души шевелилась жалость к той, чью подобную красоту безжалостно убил Азкабан.
Маг поднялся навстречу, поцеловал протянутую руку. В этом не было необходимости, Андромеда за годы жизни в магловском мире лишилась многих аристократических замашек и предрассудков, но это доставляло удовольствие женщине, ни на секунду не забывавшей, кто она и к какому роду принадлежала.
Наверное, ей больно видеть выжженные пятна на гобелене на втором этаже.
– Прошу прощения, Андромеда, что нагрянул так неожиданно, – после представления, они расселись, Мора поставила чай и исчезла готовить комнаты хозяину и его гостям.
– Это не было неожиданностью, – покачала головой женщина. – Я искала тебя, правда, не знала, получится ли найти. Даже сестру попросила. А она, по-видимому, связалась с мисс Грейнджер, – она бросила вопросительный взгляд на рыжую ведьму.
– Да, миссис Тонкс.
– Мне хотелось бы узнать, для чего вы меня иска….
Договорить им не дал пронзительный детский крик, донесшийся со второго этажа. Андромеда тут же поднялась, слабо улыбнулась.
– Думаю, ты не возражал бы познакомиться с крестником, Гарри.
– С удовольствием, мадам, – кивнул маг, поднимаясь и следуя за женщиной.
Остаток дня они провели, развлекая маленького метаморфа Теодора Люпина. Мальчик для своих неполных двух лет оказался сообразительным, шустрым, временами – даже слишком. Он ползал, начинал бегать, исследуя, пробуя на зуб все, до чего дотягивались его пухлые маленькие ручонки. И постоянно менял обличье, от волос до цвета кожи и строения лица. Судя по всему, это получалось у него непроизвольно и никаких неприятных ощущения не приносило, поэтому взрослые лишь подбадривали его, хвалили, отчего он мигал розовым волосами еще ярче. Ни в коем случае нельзя ругать маленького волшебника за спонтанное колдовство, иначе он будет всю жизнь бояться магии, закупорит ее в себе, и сила попросту выжжет его, уничтожит или сведет с ума, как это было с Ариадной Дамблдор.
Как это могло бы быть с самим Гарри.
Что больше всего радовало Поттера – Тедди узнавал его, тянул ручки, кусал за нос, слюнявил щеку. И по-своему пытался произнести его имя.
Попытка накормить кашей превратилась в борьбу не на жизнь, а на смерть. Тедди не просто выплевывал густую манную субстанцию, он левитировал ее на потолок, комментируя каждое попадание веселым “Плюх”. В каше оказались все: Эдвард, Гарри, Гермиона. Андромеда смотрела на безобразие с безопасного расстояния, снисходительно улыбаясь.
Угомонился маленький волчонок к девяти вечера, пресытившись новыми лицами и впечатлениями, заснул прямо на ковре. Взрослые издали единодушный облегченный вздох.
Отмывшись, они все спустились вновь в гостиную, где Мора уже расставила чашки, чайничек и печенье.
– Спасибо, – в первую очередь поблагодарил Гарри. За то, что Андромеда не стала вычеркивать его из жизни Тедди.
Та поняла с полуслова.
– Это меньшее, чем я могла отблагодарить тебя за все, что ты для нас сделал, – покачала головой, отчего тяжелые кудри упали вперед. – За деньги, что оставил нам, за усиленную защиту дома и присылаемые ценные ингредиенты. Без них мы бы не справились. Слезы феникса очень дороги, равно как и шкура василиска.
Гарри кивнул, принимая благодарность.
– Так что же все-таки заставило вас искать меня?
– Вот это, – Андромеда мановением палочки притянула к себе кипу документов, передала ее Гарри.
Судя по свиткам и печатям, официальные письма из Министерства, Банка и каких-то других организаций. Магические пергаменты перемежались обыкновенными магловскими документами от администрации города, где жила чета Тонкс и отдела… опеки?
Гарри вчитался.
… при отсутствии стабильного дохода, согласно статье*** лицо, назначенное опекуном, может быть лишено своих прав по отношению к несовершеннолетнему…
… доказать нравственность лица, желающего стать опекуном. Если поведение лица, желающего стать опекуном (попечителем) ребенка нельзя назвать нравственным, то роль воспитателя подопечного ему доверить нельзя…
…способность опекуна (попечителя) к выполнению своих обязанностей ставится под сомнение…
– И как это понимать “к выполнению своих обязанностей”? – Гарри нахмурился, поправил очки.
– Это значит, они сомневаются в способности кого-то из рода Блэк ПОЛОЖИТЕЛЬНО влиять на развитие личности ребенка, – Гермиона, которой Гарри передавал некоторые письма, после прочтения, первой вникла в ситуацию.
– Ну, это глупость несусветная, честное слово! – возмущенно откинул письма Эдвард. Глаза его полыхали янтарным огнем. – Здесь пишут о вас, как о лице, не прошедшем подготовки приемных родителей. Для близких родственников это не является актуальным!
– Вы думаете, это кого-то интересует? – складки у губ врезались в кожу сильнее. Андромеда сцепила пальцы, чтобы унять дрожь.
Леди Блэк не бывают бывшими, они могут быть сильными, даже почти железными, но не бесчеловечными. В войне Андромеда потеряла не только мужа и дочь, но и сестру, кузена, чуть не лишилась второй сестры и племянника. Поэтому внук – единственное, что у нее оставалось. За него она готова была сражаться, как львица.
Только вот борьба заранее казалось проигранной.
– Странное дело, в мое время они обо мне так не заботились, – усмехнулся ядовито Гарри, сжимая кулаки.
Что-то нужно придумать, что-то сделать, как-то решить вопрос, иначе Тедди заберут у Андромеды и отдадут тому, кто желает влиять на Героя, на род Блэк. Да и просто метаморфы достаточно редкий вид магов, чтобы разбрасываться ими.
– В твоем случае все поверили Альбусу Дамблдору, в моем же… – она передернула плечами, как будто внезапно стало холодно. – Я могу сражаться сколько угодно, я наняла адвоката, но это, – женщина обвела рукой разбросанные в беспорядке бумаги, – лишь малая часть того, что было с самого начала. Министерство задействовало магловские органы опеки, а в их мире у меня нет стабильного заработка, и я считаюсь… не самой лучшей кандидатурой для воспитания – полноценного воспитания – ребенка. Еще и из-за возраста. Для маглов это седая древность, – усмешка.
Усидеть на одном месте невозможно, Гарри подскочил, резко заходил из угла в угол. Он хотел всего лишь узнать, что понадобилось Нарциссе Малфой. Узнал? Доволен? Если он сейчас появится в магическом мире, за Андромеду возьмутся всерьез, никто не даст ей воспитывать Тедди Люпина. Его постараются использовать, так или иначе. В качестве ли давления на Героя, в качестве ли будущего анимага-вервольфа. Не имеет значения, он талантливый, сильный волшебник, это видно уже сейчас. И Гарри чувствовал себя способным перегрызть глотку любому, кто пожелает сделать его крестника предметом для торга.
Уже сейчас на Андромеду свалилось столько…. Каждое письмо – это суд, бесконечные тяжбы. И не факт, что она выиграет их. А в это время Тедди будет оставаться один, без защиты, ведь на свете крайне мало людей, кому Тонкс могла бы доверить своего внука.
На плечи легли твердые, уверенные руки с пальцами пианиста, сжали, слегка массируя.
– Тихо, тихо, – Эдвард прижал его к себе, обнял, окутывая своим телом. – Мы со всем справимся. Вместе.
Гарри вздохнул, отпуская силу, что находилась на взводе. И словно наяву ощутил, как опали густые волны его магии.
– Вот, так лучше, намного лучше, – продолжал шептать Каллен, поглаживая его по плечам.
Гарри нашел в себе силы повернуться к Андромеде только когда уверился, что она не увидит Смерти в его глазах.
– Вас что-нибудь держит в Англии? – прямо спросил он.
Надо вывести женщину из-под удара.
– Только Тедди, – решительно ответила Андромеда. – После смерти Теда и Нимфадоры, я… я продала старый дом, переехала жить сюда, чтобы заботиться о внуке. Он – самое главное для меня.
– Тогда как насчет того, чтобы уехать в Америку? – наклонил голову Поттер.
Глаза женщины сверкнули поистине блэковской безуминкой. В них снова загорелась надежда. Такой вариант развития событий она не предполагала.
– Я помогу незаметно перевести деньги в магловский филиал банка, как делала это для Гарри, – произнесла Гермиона. – Гоблины подберут вам дом.
– А я договорюсь насчет документов, – вставил Эдвард. – Мне понадобится фотографии, ваша и Тедди. Обычные, магловские.
– Поняла, – с плеч Андромеды словно свалилась гора. Почему-то, глядя в зеленые глаза за очками, верилось, что у него все получится. Да разве и может быть иначе у победителя Темного Лорда и на четверть Блэка? Этой четвертинке Андромеда Блэк доверяла даже больше, чем всему остальному. – У меня есть документы, и для внука в том числе. Сделала по настоянию адвоката.
– Значит, завтра предстоит визит в Гринготс.
– Передадите документы, я перешлю родственникам, они сделают вам паспорта, – Эдвард побарабанил пальцами по подлокотнику дивана, на который вновь уселся. – За магловскими, как вы называете, аэропортами вряд ли будут следить, особенно, если вы измените внешность. Желательно, чтобы вы изменили внешность, – с нажимом произнес он. Андромеда понятливо кивнула. Значит, делать снимки заново. По сравнению с тем, что она уже пережила, сущий пустяк – уговорить Тедди сохранить на время единственный постоянные облик. – Но все равно понадобится отвлекающий маневр….
– Прогуляюсь в день отлета по Косому переулку, – ухмыльнулся Гарри.
Действительно, его появление вызовет фурор.
На том и порешили.
– Спасибо, что помогаешь, – Гарри полусидел в кровати, опираясь на грудь Эдварда, водил пальцами по тыльной стороне его кисти, любуясь тем, какой мраморный оттенок придает коже вампира серебристый лунный свет.
Мора приготовила три спальни, однако вампир своей так и не воспользовался по назначению – зачем, если Гарри сразу представил его партнером? Да и привыкли они уже к другому в Форксе.
– Что планируешь делать завтра? – Каллен водил носом вдоль шеи мага и никак не мог надышаться, он прижимал его к своей груди так, словно хотел слиться с ним воедино.
– Обновлю, усилю защиту, проведу кое-какие ритуалы. После отъезда Андромеды, практически законсервирую особняк.
Жить в Англии он не собирался.
Но Эдвард все равно облегченно вздохнул, а Гарри усмехнулся, развернулся в его объятиях, чувствуя, как скользит его горячая кожа по чуть прохладной – Эдварда. Сколько сил убил Каллен на то, чтобы приучить мага спать без пижамы. Гарри поначалу жутко стеснялся, а затем привык и даже стал находить в этом определенную прелесть.
– Я ни на что не променяю Форкс и семейство Калленов, – тихо признался он.
И был вознагражден глубоким, чувственным поцелуем.
========== 4 ==========
Гарри помнил Косую аллею разной. Яркой в день его первого посещения магического мира. Тогда она была волшебной, буйством красок, праздником жизни. Настоящей красочной ярмаркой, которая оглушила маленького Поттера, заставила заочно влюбиться в весь волшебный мир.
Он помнил ее серой, неприглядной и неуютной, с заколоченными окнами многих лавочек, с разбитым пятном кафе Флориана Фортескью. И ярким пятном магазинчика братьев Уизли. Тогда он казался единственным спасением для Косой аллеи от превращения ее в блеклую копию Лютного переулка.
Спустя год после войны Аллея вновь восстановилась, засияла всеми красками, вновь слышалось уханье сов, кваканье жаб, мяуканье кошек и переговоры волшебников. Дети зависали у витрин магазинов, обсуждали последние достижения в квиддиче, новинки для игры в плюй-камни. Пара взрослых волшебников спорила о достоинстве нового телескопа. За их спинами виднелась движущаяся модель галактики.
Казалось, будто Гарри никуда и не уезжал из Англии, как будто не было этих лет.
– Мерлин мой, Гарри Поттер! – радостно и громко поприветствовал его Том. – С возвращением домой, сэр!
Пока Гарри пожимал руки всем горящим энтузиазмом волшебникам, пока отвечал на их вопросы, прошло полчаса. Зато он не сомневался, что весть о его возвращении быстро облетит окрестности и дойдет до кого нужно.
А пока можно прогуляться по Аллее, поесть мороженого во вновь открывшемся кафе Флориана Фортескью. Поправившийся, вновь жизнерадостно округлившийся от сытной жизни волшебник с радостью вспоминал, как маленький Гарри сидел на этом самом месте и писал о сожжении ведьм в Средние века, а владелец кафе помогал ему. Гарри улыбался, отвечал на вопросы, старательно обходя тему своего нынешнего местопребывания. Переводил разговор на дела волшебников, на последние новости, изображал из себя выползшего из дремучего края сиротку. Пусть считают, что он уходил из волшебного мира и вернулся только что. В какой-то степени так оно и было.
– Гарри, дружище! – раздался радостный рев чуть ли не с другой стороны улицы.
Гарри демонстративно вздрогнул от неожиданности, хотя на самом деле ждал появления рыжего товарища.
Рон изменился, раньше вытянутая, долговязая фигура приобрела мускулатуру, плечи раздались. На подбородке появилась рыжеватая щетина, нос слегка сгорбился – явно неверно вправленный перелом. В одежде он предпочитал яркие, гриффиндорские цвета, вкупе с его рыжей шевелюрой и веснушками казалось, что воплощенный пожар ходит по улицам. Теперь он больше походил на воина и Героя войны, да и разве могло быть иначе после года в Аврорате. Ни за какие заслуги ленивцев там терпеть не станут, только не Кингсли.
Волшебники с восторгом и умилением смотрели, как обнимаются и хлопают друг друга по плечам члены знаменитого Золотого Трио.
– Пойдем выпьем? – предложил широко улыбающийся Рон.
– Идем, – кивнул Гарри, положил деньги за мороженое на стол и кивнул Флориану.
Рон привел его в небольшой паб, где, судя по всему, являлся постоянным посетителем, так как приветливо махнул бармену и проревел заказ на пару кружек эля. Затащил друга за угловой столик, к окну и сел напротив. Гарри опустился к стене, откуда просматривался выход, так на всякий случай.
Бедро жгло сквозное зеркало. Он ждал сообщения от друзей. Гермиона и Эдвард провожали на самолет до Вашингтона Аманду и Теренса Ливси, шикарную блондинку с маленьким ребенком, в которых превратились Андромеда и Тедди. Как говорится, если хочешь что-то спрятать, положи это на видное место. В Америке их обещал встретить Карлайл с Эсме и помочь в первые дни с обустройством. Дом Андромеда купила в Форксе через тех же вампиров, чтобы не уезжать далеко от Гарри и людей, способных защитить ее и внука.
– Ну, – Рон тоже закончил осмотр друга. Официантка, стараясь не пялиться на Гарри, принесла две глиняные кружки с ароматным напитком. – Где ты так долго пропадал? Почему не сообщил, где будешь жить? Мама очень волновалась за тебя. Мы все волновались.
И вроде бы все, как всегда, но ворочалось внутри неуютное чувство, холодное и склизкое, откровенно мерзкое. Гарри было неуютно, очень неуютно под пристальным взглядом притворявшегося другом Рона. До последней секунды, в глубине души, он надеялся, что Гермиона что-то не так поняла, просто превратно истолковала слова рыжика. Но теперь…. Он видел, что Рон изменился не только внешне. Стал другим, не тем добродушным парнем, с которым они делили одну спальню в Хогвартсе и палатку во время скитаний по лесам Англии.
Что-то изменилось, и Гарри никак не мог понять, что именно.
– Прости, – покаялся он, опустив голову, пряча разросшуюся тень в глазах за лохматой челкой. Надо успокоиться, срочно успокоиться, иначе Рон почувствует Смерть, что рвется защитить своего Повелителя. – В тот момент… мне было тяжело возвращаться сюда, смотреть в глаза им всем, – друг открыл было рот, но Гарри вовремя продолжил, чтобы не дать разгореться спору: – Мы все так много потеряли, я винил во всем себя, а не Волан-де-Морта…. Да и просто устал. Ты же помнишь, у нас ни один год не обходился без приключений на наши задницы.
Рон успокоился, усмехнулся.
– Это точно. Помнишь, на первом курсе…. – он загорелся новой темой.
Они вспоминали прежние приключения, смеялись над своими детскими выводами. Но под конец все равно вернулись к оставленной войне. Помянули достойных волшебников, помолчали немного. Рону явно не терпелось продолжить разговор, и Гарри приготовился выкручиваться. Благо пил он намного меньше рыжика.
– Где ты остановился? Когда приехал?
– Только сегодня, вот решил пройтись по местам из детских воспоминаний, – усмехнулся Гарри. – А остановился в гостинице, – беспечно махнул рукой, словно даже не помнил названия.
– Почему бы тебе не перебраться к нам, в Нору? – предложил Рон. – Мама будет рада тебя видеть.
– Прости, – Гарри вновь склонил голову. – Вы всегда относились ко мне как к родному, и я считал вас своей семьей. И мне… мне не хочется служить твоей маме напоминанием о… Фреде и Билле, о Джордже, – ну же, Мальчик-Который-Выжил, побудь немного эмо. – Я даже с Андромедой еще не встречался, никак не могу заставить себя посмотреть ей в глаза. Из-за меня она потеряла дочь и зятя, осталась одна с внуком.
– Эх, ты как всегда! – махнул рукой Рон. – Но все равно навести маму, она будет рада.
– Обязательно, – улыбнулся Гарри.
– Да и Джинни тоже, – подмигнул рыжий. – Кстати, все думали, вы будете вместе.
И вроде бы все как всегда, но мелькало что-то в глубине глаз собеседника, отчего Гарри вновь взял Смерть под контроль. Разговор давался ему тяжело, прямодушный, как и все гриффиндорцы, он ни черта не умел лавировать между скалами словесных кружев.
– После войны мы поняли, что слишком… разные. Так что даже не начали встречаться вновь, – пожал он плечами. – Надеюсь, у нее все в порядке?
Гермиона писала, что Джинни вновь начала встречаться с Дином Томасом.
– Да, она с Дином, – кивнул Рон.
– Рад за нее.
– Куда дальше отправишься?
– Еще не знаю, – Гарри побарабанил пальцами по столу. – Наверное, в Хогвартс. Посещу могилу Дамблдора, мемориал павшим героям, навещу Хагрида. Да и просто посижу возле озера. Соскучился я что-то по школе.
Уизли хохотнул.
– Так оставайся в ней навсегда?
– И что я там буду делать? Плакать вместе с Миртл в туалете?
Рон расхохотался.
– Почему? Им все еще требуются преподаватели ЗОТИ. Должность, кажется, по-прежнему проклята. Никакая смерть Сам-Знаешь-Кого не помогла.
Гарри немного натянуто усмехнулся.
– Да какой из меня преподаватель, Рон? С детьми вообще не умею обращаться. Может, оно и к лучшему, что держусь подальше от Тедди.
– Угу, – задумчивый кивок. – Но ты все равно подумай.
– Обязательно.
Они еще поболтали о том, о сем. Гарри спросил о работе, и Рон был потерян на остаток дня, нахваливая себя, свое начальство, снова себя, то, как он превзошел всех своих братьев. Гарри слушал, кивал, все его внимание было сосредоточено на бедре.
Когда зеркальце завибрировало, показывая, что Андромеда уже вне досягаемости магических властей Британии, Поттер облегченно вздохнул и стал прощаться с другом. Они договорились списаться и встретиться в какой-нибудь другой день.
Гарри аппарировал несколько раз, менял направление, сканировал себя на предмет следящих заклинаний и чар, пока, наконец, не решил, что достаточно. И только тогда вернулся в особняк на Гриммо. Кровные ритуалы дались Гарри очень нелегко, все же от Блэков в нем была только четвертинка, но после них особняк перешел почти на осадное положение. Мора переместилась в Америку, чтобы там дождаться хозяев вместе с Кричером, волшебники не хотели привлекать внимания. Защитные барьеры усилены, количество допускаемых в дом лиц строго ограничено теперь уже до трех персон, все подходы и переходы заблокированы, на найденную случайно аппарационную площадку навешано столько щитов, что пробиться через них не представлялось возможным.
