Текст книги "Лучшая мама для шамана (СИ)"
Автор книги: Una Farfalla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
– Манта, мы уже это обсуждали, – с долей раздражения начал шаман, за подбородок поворачивая лицо девушки к себе. – Мы останемся жить в Нью-Йорке. Тебе надо закончить обучение, устроиться на работу. Ты же так этого хотела.
Манта скривилась, щеки окрасились румянцем.
– Но вы не должны подстраивать свою жизнь под меня. Йо, у Ханы талант, он может стать могущественным шаманом, нельзя забрасывать тренировки. Согласись, Йомей может научить гораздо большему.
Асакура прищурился. Раньше Манта подумала бы, что сердито. Однако сейчас видела лукавые искорки в глазах своего шамана.
– То есть, – медленно, членораздельно проговорил он, – ты хочешь сказать, что я плохой наставник для собственного сына? – с угрозой, а руки полезли под тонкую майку.
Манта вздохнула, чмокнула Йо в кончик носа.
– Я хочу сказать, что ты лоботряс и слишком потакаешь своему сыну.
– Нашему сыну! – в который раз поправил мужчина, руки детально ощупывали ребра, большие пальцы поглаживали позвонки, отчего по телу скользила сладкая дрожь.
– Нашему сыну, – согласилась Манта. – И я считаю, что ты его избалуешь однажды.
– Когда еще его баловать, если не в детстве? Тем более, ты и сама не можешь устоять против его милых глазок.
На этот раз Манта вздохнула тяжело. Тут Йо прав на все сто процентов. Девушка не могла отказать малышу, когда тот смотрел на нее жалобно, просяще. Чем маленький наглец вовсю пользовался.
– Йо… – жалобно простонала она, когда длинные пальцы нашли ключицы.
Одна рука выскользнула из-под одежды, легла на губы, перекрыв путь всем возражениям.
– Проблемы надо решать по мере их поступления. Сдай экзамены, найди место для стажировки, а потом мы все обговорим еще раз и посмотрим. Хорошо?
Трудно не согласиться, когда тебя нежно целуют в бьющийся на шее пульс.
На улице лил дождь, даже не лил – стоял непроницаемой серой стеной. По дорогам бежали настоящие пузырящиеся реки грязной воды, люди торопились где-нибудь укрыться, спрятаться, хотя от ливня не помогали никакие навесы.
Ничто не предвещало грозы, разве что ужасная духота, стоявшая с утра. После сокращенных пар – преподаватель ушла в декрет, пока не нашли, кем бы ее заменить – Манта поспешила проверить список компаний, поискать свободное место для стажировки. Если учесть, что тем же самым занимались и остальные ее однокурсники, конкуренция была более чем высокой.
К сожалению, либо не было свободных мест, либо ей не подходили условия. Стажировка предполагала сокращенный рабочий день, хотя бы на пару часов, однако те начальники, с которыми встречалась девушка, хотели заполучить полноценную рабочую силу за более низкий оклад – если он вообще полагался.
В такие минуты Манта, пожалуй, начинала сожалеть о своей ссоре с отцом. Работать в его компании было бы не только интересно и увлекательно, но и удобно. Она бы смогла подстроить график под себя, взять бумаги на дом. Да что угодно, вместо того, чтобы выкручиваться.
Разумеется, она никому не отказала, обещала подумать хорошенько, но… ей хотелось проводить больше времени с Ханой и Йо, а не бросать ребенка только на отца. За три неполных года слишком привыкла к ответственности, полюбила ее.
Ни одного подходящего места, а ведь ей еще надо думать о том, что упоминание о стажировке попадет в личное дело.
Манта вздохнула и вышла из-под навеса, подставляя лицо струям дождя. А после медленно побрела домой. Настроение было точно таким же – дождливым и ненастным.
Дома было тепло, пахло творожным пирогом, который она утром поставила в духовку. Видимо, ее мужчины не все доели, разогрели остатки на обед или ужин.
Йо лежал на ковре, помогая Хане выстраивать из кубиков то ли слово, то ли непонятный узор. Услышав щелчок двери, мужчина немедленно поднял голову. И вскочил на ноги.
– Манта, что случилось? Почему ты не позвонила и не попросила забрать тебя, если забыла дома зонт?
Девушка помотала головой.
– Я не забыла, просто…
На лице шамана отобразилось понимание. Он потянул на себя сырой пиджак делового костюма, что девушка напялила ради встреч.
– Идем, тебе надо принять ванну. Хана, посиди пока один, мне надо помочь маме.
– Хорошо, – кивнул мальчик и вернулся к кубикам.
Молчаливый, уже сейчас ответственный, хотя местами и вредный ребенок. Такой любимый. Как и его отец.
Манта позволила раздеть себя, Йо с трудом стянул мокрые вещи и бросил в корзину для белья. Затем набрал воды, пустил туда пены для ванн, морской соли и устроил уставшую, разочарованную девушку.
– Согревайся, я сейчас приготовлю тебе отвар, чтобы ты не заболела. Манта, временами ты хуже Ханы.
– Как и ты, Йо, как и ты. Мне было у кого научиться, – парировала девушка, чудом не показав язык.
По губам шамана скользнула улыбка, прежде чем он вышел за дверь. Только после этого Оямада расслабилась, откинулась на бортик. Она устала, слишком устала от постоянной беготни, длящейся не первый уже день. Да еще и ректор сказал, что в этом году маленький выбор мест, их придется уступить тем, кто все-таки дотянул до предпоследнего курса, но не имеет возможности устроиться в Нью-Йорке. Зато пообещал дать наилучшую характеристику девушке. В принципе, Манта понимала, что многие талантливые студенты не имеют нормальных отметок или не с первого раз справились с проектом и бизнес-планом, то есть их характеристики на порядок хуже, чем у Оямады. Они просто не имели такой подготовки, как у нее. И это делало затруднительным выбор достойных мест для практики. Им оставалось только принять предложение тех компаний, что прислали в университет запрос.
Но, черт возьми, как же все-таки обидно! Видимо, ей придется принимать предложение одного из тех работодателей, что она посетила сегодня. Ничего, она справится, а потом обязательно попросит прощения у Йо за то, что сгрузила все заботы о Хане на него. Или может по ночам проводить стирку, влажную уборку и готовить завтраки. Как вариант, ибо из них двоих лучше всего готовила сама Оямада.
– Манта? – Йо до странного неуверенно прошел в ванную. В одной руке он держал телефонную трубку, а в другой – кружку с отваром. – Твой отец звонил. Не захотел со мной разговаривать, но оставил сообщение.
Манта приняла и то, и другое, сделала внушительный глоток, чувствуя, как растекается по языку сладость, а продрогшие внутренности согреваются.
Зайди ко мне в офис завтра к двум часам.
Кратко и по существу. Манта поежилась. С отцом они не встречались с той достопамятной ссоры, хотя девушка не сомневалась в том, что родителя следят за ее жизнью. Не помогают, но и не мешают – уже хорошо. Позволяют делать выбор самой. Она предпочитала думать так, нежели склоняться к варианту о равнодушии.
– Думаешь, что-то плохое? – встревоженно спросил Йо.
Он не волновался за то, что Оямада-старший может что-то сделать дочери, но после каждого упоминания отца у Манты портилось настроение, она скучала по сестре и матери. Потом звонила тетушке, разговаривала с ней целый вечер и ложилась спать расстроенной. Поэтому, по мере сил, Йо старался избегать упоминаний о семье любимой девушки.
– Не знаю, – нахмурилась Манта, внутри все сжалось. Никто не любит неизвестность. – Завтра посмотрим. А сейчас – как насчет того, чтобы приготовить лазанью и салат с креветками?
– Да! – в дверь протиснулась голова Ханы.
Манта с Йо переглянулись и рассмеялись.
Компании отца принадлежало высотное здание почти в самом сердце Нью-Йорка. Манта остановилась перед величественным возвышением из стекла и металла, перевела дух и вытерла о юбку внезапно вспотевшие ладони.
В последнее время ей казалось, что жизнь понеслась вскачь. Если до этого в ней царило неторопливое течение, то сейчас девушка едва успевала вписываться в повороты и жутко боялась отстать. Надо сказать, она соскучилась по медленному течению. Но что-то говорило, что нужно всего лишь преодолеть временные бурные водовороты, чтобы вернуть все на круги своя.
– Добрый день, чем могу помочь? – приветливо улыбнулась девушка за стойкой.
– Добрый день, Манта Оямада, мне назначено.
– Конечно, прошу.
Работники отца были вышколены, выдрессированы. Никто даже бровью не повел, почему старшая дочь и вероятная наследница вынуждена записываться на прием.
Секретарь проводил девушку к массивной двери, распахнул перед ней. Манта уже и не помнила, когда была здесь в последний раз. Что ей нравилось в офисе отца – полное отсутствие излишней роскоши, все просто, существенно и функционально, и при этом удобно.
Отец сидел за столом, за его спиной в большом окне расстилался Нью-Йорк. Он не постарел, не изменился, все такой же суровый и сдержанный, с поджатыми губами и пристальным взглядом. Манта расправила плечи. Она ни о чем не сожалеет, это ее выбор, и, как считала сама девушка, она прекрасно справилась со всеми трудностями. Они с Йо справились. И будут справляться дальше, чего бы это ни стоило.
– Добрый день, – поздоровалась, так и оставшись стоять у двери. Вежливые люди присаживаются, когда им предложат. Но, судя по всему, отец не собирался этого делать. Манта сохранила на лице независимое и спокойное выражение.
Отражение к боковом зеркале, замеченное краем глаза, заставило ее позабыть обо всем, замереть на месте.
Загруженная, привыкшая к себе, она не обращала много внимания на собственный внешний вид, если только это не требовалось для собеседования. Да, никогда не опускалась до ношения несвежей, порванной одежды, никогда не ходила не расчесанной, использовала крем, делала маникюр и педикюр. Но никогда целенаправленно не следила за модой, не соблюдала последних тенденций. Наверное, слишком привыкла быть маленькой девочкой, напоминавшей выпускника детского сада, а не школьницу.
В зеркале отражалась молодая женщина в темно-синем деловом костюме, с узкой юбкой, ровными и стройными ногами. Строгая прическа-каре дополняла образ, подчеркивала овал лица. Манта Оямада выглядела… взрослее?
А еще в ее глазах светилось нечто. Там, где раньше были лишь тоска и неуверенность, воцарились спокойствие и мягкое сияние. Это все любовь Йо, его поддержка. Манта счастливо вздохнула и легонько улыбнулась отцу. Ведь он тоже видит, как изменилась его дочь.
– Мисс Оямада, – теперь ей нечего бояться, теперь она чувствовала себя в своем теле удобно и уверенно. По-видимому, именно этого и добивался Йо. – Наша компания хочет предложить вам место для стажировки в финансовом отделе филиала Нью-Йорка.
Манта не могла поверить собственным ушам и с трудом удерживала невозмутимую мину на лице. Отец… предлагает… ей… помощь? Так неожиданно, грудь сдавило от нахлынувших чувств.
– В связи с некоторыми обстоятельствами, работать вам придется не с девяти до шести, как предполагают высокие требования нашей компании, а с семи до четырнадцати. У вас также есть возможность забирать документы для работы на дому, если вы не успеете выполнить задание за отведенное время. Вас устроят такие условия?
Манта на секунду прикрыла глаза, чтобы не дать пролиться слезам. Знает она, какие обстоятельства имел в виду отец. Как и то, что никому, даже вице-президенту, с которым прошел огонь и воду, мужчина не дает поблажек. И то, что он вот так изменил режим работы, позволил работать дома… Это предложение не мира, но перемирия, завуалированное. Любого другого девушка заподозрила в желании унизить или контролировать, но… ведь отец позвонил первым, сделал первый шаг навстречу, для такого гордого мужчины это было унизительно. Поэтому…
– Да, меня все устраивает, сэр.
– Тогда давайте ваш запрос на стажировку, мисс Оямада, – ворчливо, слегка раздраженно проговорил он.
Манта порадовалась, что догадалась захватить документы. Планировала еще побегать в поиске компаний, но вот как оказалось…
Отец подписал документы в двух экземплярах.
– Занесете в отдел кадров, вам начислят оклад на время стажировки.
– Благодарю… мистер Оямада, – она не могла назвать его отцом, мужчина сам выбрал правила игры. Но взглядом девушка попыталась передать все невысказанные чувства. То, как много для нее значит этот поступок.
Президент кивнул, показывая, что разговор окончен, и Манта поспешила выйти в коридор. Ей нужно заглянуть в отдел кадров. И порадовать Йо.
Как она и предполагала, работать в компании отца было увлекательно, интересно. Отец предпочитал действовать силой, давить авторитетом, Манта избирала обходные пути, ловкость и гибкость. В результате оба добивались своего, разве что Оямада-младшая с меньшими потерями в рядах нервных клеток. Сначала она держала ответ перед финансовым директором, потом – перед вице-президентом. Ну а после смело спорила с собственным отцом, доказывая свою точку зрения. И видела по глазам, что он гордится своей дочерью, пусть никогда и не скажет этого.
Когда решился вопрос со стажировкой, Манта задумалась об экстерне. Это был оптимальный вариант, что бы там ни считал Йо. Асакура и сам понимал, что Хане нужно учиться, иначе его дар будет растрачен впустую, да и потом нагонять намного тяжелее, если судить по опыту самого Йо. Свои силы старший шаман получил с болью и кровью, с многочисленными потерями среди врагов, друзей и соратников.
Поэтому дома, по вечерам, отпуская Йо помогать духам, Манта, сидя с Ханой на коленях, просматривала объявления о сдаче квартир в Японии и вакансиях для студентов с неполным образованием или заочным обучением. Хана пару раз помогал – ему нравилось делать “клику-клику” – щелкать по клавишам. Главное, предварительно заблокировать клавиатуру.
– Ты ведь не отступишься? – мягко спросил вернувшийся Йо.
Покачала головой, устраиваясь поудобнее в его объятиях. Хана с книжкой занял место родителями.
– Неисправима. Почему ты не думаешь о себе?
Манта повернулась к шаману, покраснела до кончиков ушей.
– Ты со мной, – как, вот как объяснить глупому Асакуре, что это уже предел ее мечтаний.
Но Йо, кажется, и так все понял. Потому что счастливо вздохнул и расслабился.
– Ты думаешь о переезда обратно в Японию? Это связано с Асакурой, ведь так, – отцу не нужно ничего отвечать, он и так все прекрасно понимает.
– Да, мистер Оямада, – Манта поправила стопку документов, которые принесла на рассмотрение.
Отец снял очки, потер переносицу и вздохнул, тяжело, устало и как-то… совершенно по-человечески. Затем поднял глаза на дочь и слабо улыбнулся.
– Ты очень похожа на мать, Манта. А я совсем забыл, что в свое время она разорвала помолвку с другим человеком, чтобы быть со мной.
Манта пораженно хлопнула ресницами. Таких подробностей знакомства родителей она не знала.
– Вы обе готовы на все ради того, кого полюбили. Это счастье для меня, как для мужа, но расстраивает меня, как отца. Наверное, любые отцы считают, что зятья недостойны их дочерей. В японском филиале свободно место заместителя финансового директора. Сам директор уже стар, хочет уйти на покой и готов передать бразды правления и подготовить преемника. Этот год экстерна проведешь под его наблюдением, а после – займешь его место. Поблажек не дам, расхлябанности не потерплю. Будет тяжело. Согласна?
Манта решительно кивнула.
– Да.
Это самый наилучший вариант. И его предлагает не президент, а… отец. Поэтому девушка поднялась и сделала то, о чем мечтала с первого шага в кабинет, перед началом практики. Отложила документы, обошла стол и крепко обняла сидящего в кресле мужчину.
– Спасибо, отец.
После чего отстранилась и направилась к выходу.
– Мисс Оямада, – президент вновь одел очки, как доспехи. – Предупредите мистера Асакуру, что я спущу с него шкуру, если он посмеет обидеть вас.
Манта улыбнулась и кивнула.
– Предупрежу, мистер Оямада.
Сборы не заняли много времени. Какие-то вещи продали подешевле, какие-то – раздали. В частности одежки Ханы, из которых тот вырос. Мальчику суета нравилась, хотя о самолетах у него осталось не слишком приятное впечатление. Вроде бы и не должен помнить, слишком маленьким был, но все равно, когда заказывали билеты, то и дело посматривал на Манту, тут она или нет.
Больше всего усилий Оямада потратила на оформление экстерната. Помогла не только репутация отличной студентки, но и практика в ведущей компании, окончившаяся отличными характеристиками от финансового директора. Пожалуй, никто бы не поверил, что отец не может написать дочери хорошую рекомендацию, однако речь шла о Оямаде, все знали, каким суровым и тяжелым характером тот обладает. На этом он имя себе заработал. За это его уважали партнеры.
Манта обвела прощальным взглядом опустевшую квартиру перед тем, как передать ключи тетушке. Столько счастливых воспоминаний связано с этим местом, столько смеха, радости, бывали и грусть, слезы, но они редки и незначительны.
– Ну вот и все, даже не верится.
Йо улыбнулся, обнял ее за талию и поцеловал, пока Хана нетерпеливо переминался рядом.
– Это еще не конец, мы продолжаем свой путь.
Манта кивнула и закрыла дверь.
Такси отвезло их в аэропорт. И вот тут Хана наотрез отказался слазить с рук девушки. Как будто помнил, что в прошлый раз они с отцом летели без нее. Впрочем, Йо ничем от сына не отличался – вцепился во вторую руку, как будто боялся потерять. А спину им прикрывал Амидамару. Окружили со всех сторон. Манте оставалось только посмеяться и позавидовать самой себе.
В самолете Хану крепко пристегнули, долго провозившись с ремнями. Впрочем, мальчик, вымотавшись за бурное утро, проведенное в торопливых сборах и последних-самых-последних-честное-слово-самых-последних проверках наличия документов, билетов и всего прочего, благополучно заснул, так и не выпустив руку Манты. Девушка, сжимая тонкие пальчики, проверила еще раз документы, мягкие пакетики с детским питанием, бутылочки с водой, салфетки, сменную одежду.
– Ты слишком волнуешься, – шаман сжал вторую руку.
Девушка закатила глаза, но ничего не ответила. Да, она волновалась. Насчет того, как примут ее Асакура, где они с Йо будут жить. Оямада не сомневалась, что друг последует за ней, но ведь… как встретит ее Йомей, особенно после того, как ее статус и значение для его внука изменились?
Полет как таковой не запомнился, девушка провела его в сомнениях и тревогах, унять которые не могли даже теплые поцелуи Йо.
В аэропорту их встречал Йомей собственной персоной. Пересчитав по головам, все ли на месте, включая двух духов, старый шаман удовлетворенно кивнул, развернулся и направился к выходу. Где стоял скромный автомобильчик светло-синего цвета.
– Не знала, что твой дедушка водит, – поделилась Манта, пока Хана на ее руках опустошал один пакетик за другим. Кушал малыш хорошо, любил все, кроме цветной капусты. Но особое предпочтение отдавал макаронам с мясными шариками. О, оторвать их друг от друга не представлялось возможным, пока тарелка не пустела!
– Ты многого о нем не знаешь, – усмехнулся Йо.
Машина удивительно быстро довезла их до кланового особняка Асакура. Такой же величественный, каким помнила его Манта. Перед воротами она замялась.
– Простите, наверное, мне нужно в город. Там я сниму квартиру…
Асакура переглянулись так понимающе, что девушке стало стыдно. Как будто они могли обмениваться мыслями и посчитали ее несмышленым ребенком.
– Не говори глупостей, Манта, – фыркнул Йомей. – Твой дом здесь. Комнату для вас с Йо уже подготовили. И думать не смей о переезде, иначе мой глупый внук последует за тобой и тогда правнука я увижу разве что на выходные. Повезло, что твоя компания в нашей префектуре.
Да, повезло. Всего в двадцати пяти километрах, что, при наличии водительских прав, не является проблемой. Нужно их всего лишь перевести.
Манта улыбнулась, склонилась в благодарственном поклоне и вошла внутрь.
Йо с Ханой поспешили вперед, оставив девушку с Йомеем.
– Спасибо, – неожиданно произнес старик. – Знаю, Йо слишком упрям, а ради тебя вообще готов горы свернуть. Уверен, инициатива по переезду принадлежит тебе. За это спасибо, – он потрепал Манту по руке. – Тебя выбрал наследник клана Асакура, а потому отныне и навсегда твой дом здесь, девочка.
Он пошел вперед, чтобы обернуться через пару шагов. Йо и Хана замерли, повинуясь торжественности момента.
– Добро пожаловать домой!
И Манта ощутила, что на самом деле вернулась домой.
К своей семье.
========== Эпилог. От 10 до бесконечности ==========
– Асакура-кун, ты должен пригласить свою настоящую маму на День матери. Боюсь, та женщина, – нос учительницы брезгливо скривился, – что живет с твоим отцом, ею не является.
Хана сжал кулаки.
– Она воспитывала меня, растила! Она моя мама!
– Но они с твоим отцом не женаты, – продолжала упорствовать учительница. – Так что, будь добр, пригласи на встречу свою настоящую маму. Уверена, для сына она найдет время.
Хана вылетел из кабинета, резко захлопнув дверь. Захотелось натравить на глупую учительницу каких-нибудь духов.
– Сдерживай себя, иначе потеряешь контроль не только над эмоциями, но и над силой, – появился за плечом Амидамару.
– Знаю, – сквозь зубы прошипел Хана. – Но она оскорбила маму! Как она посмела сказать, что…
У него язык не поворачивался. Зачем вообще его отдали в школу, могли бы обучать на дому, как папу!
Глупая учительница! Она просто не знает, какая на самом деле мама. Добрая, смелая, умная, веселая. Она прекрасно готовит, звонко смеется, даже прадедушка Йомей ей улыбается, ее любит весь клан Асакура. Никому нет дела до того, на ком на самом деле женат папа, если он выбрал маму!
У ворот школы, прислонившись к капоту темно-синей машины, ждала маленькая женщина в деловом костюме. Хана влетел в объятия. Он никогда не стеснялся показывать свои чувства. Мама не была шаманом, не могла постоять за себя. Он помнил, как испугался, когда два года назад на нее напали злые аякаши и чуть не убили. Отец места себе не находил, не оставил от гнезда духов и памяти, ему даже дядя Хао помог. Над мамой тогда прабабушка сидела днями и ночами, а бабушка молилась в храме. Папа ходил с серым лицом, пока мама не открыла глаза. Тогда Хана понял, почему отец не стесняется показывать всем, как любит эту женщину.
А глупая учительница…
– Хана, что случилось? – у мамы мягкие руки, легкие прикосновения, когда она отводит непослушные пряди со лба.
– Ничего, – нельзя расстраивать маму. А если она узнает о словах учительницы, точно расстроится. – Поехали домой?
– Конечно. Может, по дороге заглянем в кондитерскую? Съедим по порции данго? – лукаво подмигнула женщина, устраиваясь за рулем.
Хана радостно кивнул. Мама всегда знала, как поднять настроение.
После данго жизнь кажется лучше.
Дома их ждал отец и незнакомая светловолосая женщина. Гордая и прекрасная, как королева. И такая же ледяная. Вернее, Хана видел ее на фотографиях, папа говорил, что это его биологическая мать. Но ведь настоящая вот она, рядом, мягко улыбается и идет готовить чай.
– Пап, можно с тобой поговорить?
Йо Асакура отрывисто кивнул, извинился перед женщиной.
Хана рассказал, что произошло в школе. Как он и предполагал, отец помрачнел, черты лица его заострились.
– Ты прав, с этим давно пора было покончить, а не слушать твою маму. Она хотела, чтобы Анна не уходила из твоей жизни.
– Потому что я его мать. И хотела бы больше времени провести с сыном, – на пороге показалась итако Анна Асакура.
Хана вскочил.
– Ни за что, – отпечатал и скрылся в своей комнате, оглушительно хлопнув дверью.
В которую через пару минут кто-то поскребся. Хана распахнул дверь, хотел было накричать, если это глупая Анна снова лезет, но на пороге стояла мама, и весь запал немедленно прошел.
– Родной, нам надо поговорить, – не любил он такие начала, но с матерью никогда не спорил. Потому что она всегда была на его стороне, что бы ни произошло.
Женщина прошла внутрь, все еще в деловом костюме, и Хана испытал прилив стыда за то, что мать до сих пор не переоделась и не приняла душ после тяжелого трудового дня.
– Понимаю, что ты хочешь сказать, но ведь Анна – твоя мать. В клане Асакура родителям не принято воспитывать своих детей, это всегда делают либо доверенные люди, либо старшее поколение. Анна следовала традициям, здесь нет ее вины.
– Но отца ты сумела уговорить остаться со мной, значит, и она могла! – Хана сжал кулаки. – Она даже ни разу не написала за все время, не поинтересовалась, как у меня дела. Ее не было, когда я болел, не она вела меня в школу. А теперь появляется тут… Ты моя мама, а не она!
Он бросился на шею женщине, уткнулся в мягкую, пахнущую духами и сладким соусом для данго кожу, тяжело дыша. Мужчины не плачут, но ведь при маме можно?
– Я хочу привести тебя в школу на День матери, – пробормотал он.
Тело под его руками напряглось, женщина погладила напряженную спину.
– Ох, родной, я бы тоже рада, но ты ведь понимаешь…
Все Хана прекрасно понимал. И за это ненавидел собственную школу. Кому какая разница, есть ли штамп в паспорте, когда это его мама!
– Я люблю тебя, мне достаточно будет провести этот день с тобой, – мягко проговорила женщина. – Если хочешь, пойдем в лес, устроим пикник, призовем духов. Я даже попытаюсь удержать этот листочек! – сморщила она носик.
Хана против воли рассмеялся. Мама могла контролировать какое-то время сильного духа, Моске, но вот обычные духи из листиков ей совершенно не давались. Хотя вылезали в любое время и следовали за ней по пятам, путались в волосах, играли.
Ее даже духи любят, а какая-то глупая учительница…
В комнату постучались, вошел Йо. Усталый, но мрачный и решительный.
– Анна согласна дать развод, – объявил он своей семье.
– Йо, – в глазах женщины любовь мешалась со стыдом и виной.
– Я хочу иметь полное право назвать тебя своей, – просто сказал он.
Хана не до конца понимал, почему обычные, не пафосные, как в романах, слова делают гораздо больше, чем самые красивые признания. Глаза мамы засветились такой нежностью и любовью… Она стала настоящей красавицей!
Про себя Хана пообещал, что никогда не женится по требованию клана, только по велению сердца.
Потому что ему хотелось, чтобы кто-нибудь смотрел на него точно так же.
Через два дня Хана, стоя у доски с самостоятельно составленным букетом цветов, смотрел на сидящую за его партой маму. В красивом платье, улыбающуюся и счастливую. В карих глазах плясали смешинки, и Хана знал – это потому, что папа обещал сделать какой-то сюрприз по их возвращению.
– Асакура-кун, – к нему подошла учительница, – я же просила привести твою настоящую маму. Какой пример ты подаешь остальным?
Хана взглянул на глупую женщину снисходительно, как дядя Хао смотрит на мелких шаманов.
– А это и есть моя настоящая мама. Асакура Манта. Лучшая мама на свете.
