Текст книги "Лучшая мама для шамана (СИ)"
Автор книги: Una Farfalla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Я дома! – оповестила она Асакур о своем возвращении.
– Мы тут, – крикнул Йо.
Манта разложила покупки и направилась в детскую, откуда доносились голоса и странные громыхающие звуки. Последнее, кстати, настораживало.
Квартира состояла из двух отдельных комнат, раздельного санузла и гостиной, совмещенной с кухней, имелась еще крохотная кладовка. Во вторую комнату Манта не заглядывала с самого переезда, лишь убиралась там время от времени, чтобы не было затхлости. Для жизни ей вполне хватало одной спальни. Поэтому при появлении ребенка было решено отдать свободную комнату под детскую. Йо все еще спал на диване в гостиной, и Оямада искренне подозревала, что шаману все равно, где спать. Пусть даже на балконе.
В детской ее ждала умилительная картина. Йо, забрав волосы в высокий хвостик, высунув от усердия язык, пытался собрать детскую кроватку. Вокруг него были живописно разложены детали, шурупчики, отвертки и многочисленные листы подробной инструкции, для “чайников”. Рядом на специальном коврике лежал Хана и смотрел в потолок, временами скашивая глаза на отца, смешно дергая головкой в ответ на его слова – так он реагировал на голос мужчины. И уже пытался поворачивать голову в нужную сторону.
– Присоедините деталь А1 к детали В1 через отверстие С2, – пыхтел изо всей сил Йо, разглядывая части в своих руках. – И что из них что?
– Привет, – Манта присела рядом, пощекотала животик Ханы. – Ректор разрешил мне иногда уходить с последних пар, если не будет снижения успеваемости, разумеется. А чем порадуете вы? – засияла улыбкой, немного насмешливой, но доброй.
Йо мученически вздохнул.
– Привезли детали кроватки, теперь мы пытаемся ее собрать. И скажу честно, у Ханы больше шансов закончить это дело, нежели у меня.
Манта рассмеялась от души, подтянула к себе инструкцию.
– Ладно, давай разбираться вместе.
За дальнейшие два часа несчастная мебель чуть трижды не была разломана на части, и еще трижды ее удалось спасти от полета с балкона. Но в результате детская и Хана обзавелись новой кроваткой.
– Как думаешь, он будет в ней спать? – Йо озадаченно почесал макушку. – Все это время он находился со мной, так что…
– Хана очень умный ребенок, не переживай, он все-все понимает, просто пока не говорит. Правда, маленький? – Манта подняла отчаянно зевающего малыша на руки и переложила на мягкий матрасик, укрыв сверху одеяльцем. Хана еще раз от души зевнул, моргнул, осмотрел сонным взглядом новые владения и удовлетворенно заснул.
Им потребовалось без малого четыре дня, чтобы привести детскую в полный порядок. Переклеить обои. Манта настаивала на желтых, со звездочками, Йо останавливался на традиционных японских мотивах – бамбук, листья и что-то там еще. Дискуссия и спор вылились в бледно-голубые обои. Светлую мебель: шкафчики, пеленальный столик, полочки для игрушек – им собрали грузчики из магазина. А вот кроватку пришлось заказывать в другом, там, судя по всему, подобные услуги не предлагали, вот и пришлось помучиться.
Йо подтянулся и прикрепил над колыбелькой вращающуюся игрушку. Необычную, без типичных ярких тонов, зайчиков и стрекоз, какие продавались в каждом детском отделе. Над Ханой медленно вращались птички с вырезанными на крыльях символами, головы лис и миниатюрные, с ладошку, ловцы снов с разноцветными бусинками и перьями.
– Оберег, – пояснил Йо, глядя на сына. – Защитит от мелких духов, да и сны хорошие принесет. У меня тоже был такой.
– Я написала Рену, попросила совета о защите маленького шамана, – призналась Манта, когда они вышли из комнаты, чтобы не мешать ребенку спать. Амидамару остался приглядывать и сторожить.
Она не знала, как отнесется Йо. Мужчины ведь такие гордые, не любят признавать собственных слабостей, думаю, что со всем справятся самостоятельно. Как будто это постыдно – просить помощи. Но, наверное, она рассуждала как женщина.
Йо отличался от обычных мужчин, потому что неожиданно крепко обнял за шею идущую впереди Манту. Девушка замерла на половине движения, сердце забилось под руками шамана – в горле.
– Йо?..
– Спасибо, – глухо произнес он. – Спасибо за все, что ты для нас делаешь.
На глаза навернулись слезы, Манта погладила руку приятеля.
– Мы же друзья, а друзья должны помогать друг другу, – она слегка повернула голову. – Не раскисай, а то от слезок глазки вытекут.
Йо отошел от нее.
– Глазки вытекут? Какой ужас! – развеселился он.
– Мне мама так в детстве говорила, когда я плакала, – Манта легко ударила его по плечу. – Безотказный способ отвлечь ребенка и заставить его перестать реветь.
– А на меня дедушка своих духов натравливал, – поделился шаман. – Они относили меня к ближайшей речке и окунали туда.
– Знаешь, вариант с глазками как-то безобиднее.
В гостиной Манта включила ноутбук.
– Приготовишь себе поесть сам? Мне надо подготовиться к зачету на следующей неделе. И кто делает проверочные работы в понедельник? – возмутилась она, удобно устраиваясь на диване. Подтянула к себе ноги, сжавшись в компактный клубочек.
И погрузилась в мир экономических вычислений и графиков.
Впервые Манут посреди ночи разбудил не Хана. Кто-то аккуратно потряс ее за плечо.
– Манта, – влился в уши шепот, – Манта, проснись.
– А? Что? – зачет прошел успешно, но изрядно вымотал, и девушка просто свалилась на кровать, когда вернулась домой.
Она с трудом разлепила сонные глаза, веки словно налились свинцом и отказывались подниматься. Но Оямада была настойчивой.
Над ней склонился Йо. В кедах и дорожной куртке. Мозг не сразу обработал этот факт, а потом Манту подбросило на кровати, она мигом проснулась.
– Ты уходишь? – подозрительно прищурилась, а сердце сжалось. Неужели он все-таки принял сторону клана Асакура? Неужели что-то случилось?
Ей часто говорили, что у нее очень открытое лицо, по которому можно прочитать все ее мысли. Йо улыбнулся, погладил ее по голове.
– Я не ухожу, – мягко произнес он. – Не в этом смысле. Тут неподалеку разбушевался дух, он может принести неприятности, и мне надо его упокоить. Присмотришь за Ханой в мое отсутствие?
– Конечно, – кивнула девушка, ничуть не успокоенная. Но удерживать не стала.
Если он уйдет навсегда, значит, так тому и быть. Она присмотрит за Ханой.
Когда за Йо и Амидамару закрылась дверь, Манта поняла, что больше этой ночью не уснет. Ее съедала тревога, шевелилась внутри, как большое, колючее животное, царапало душу и сердце. Не хотелось терять Йо, не хотелось, чтобы он бросал Хану. Как она скажет мальчику, где его отец? Почему он не живет с ними?
За этот месяц девушка уже привыкла, что шаман никуда не выходит, не занимается делами духов. А ведь если припомнить, когда они учились в школе, Асакура практически не сидел дома, все время где-нибудь шатался, помогал несчастным душам обрести покой. Наверное, вернулся к той же работе.
Манта умылась, приняла душ и зашла в спальню к Хане. В отсутствие Амидамару надо включить радио-няню.
Малыш спал на спинке, раскинув ручки и ножки, пижамка насыщенного синего цвета скрывала крохотные пальчики, сжавшиеся в кулачки. На лбу у мальчика пролегла морщинка, как будто он почувствовал что-то неладное. Возможно, так оно и было, уже не раз Оямада замечала, что каким-то неведомым образом Хана понимает настроение окружающих и подстраивается под него.
– Не переживай, маленький, – она разгладила пальчиком морщинку, – никуда твой папа от тебя не денется. Ты же такой очаровательный ребенок.
Манта хихикнула про себя: надо насладиться умилением, пока есть возможность. Вряд ли Хана, когда вырастет, будет доволен, если его назовут “очаровательным” или “миленьким”.
Вырастет…. Девушка застыла. Она никогда не задумывалась, сколько времени проведут с нею Асакуры. Может, год, а может еще месяц. В любом случае, она надеялась, что их маленькая “семейная” жизнь продлится как можно дольше. Ей нравилось возвращаться не в пустую квартиру, нравилось заботиться о Хане. Она научилась быстро менять пеленки, и ее уже не тошнило от вида и запаха какашек, хотя Йо до сих пор бледнел, и потому эта обязанность полностью легла на плечи Манты. Ей нравилось укачивать маленького шамана, нравилось рассказывать ему сказки.
Ей все нравилось.
Поэтому она надеялась, что они побудут с нею немного дольше.
– Не спишь? – Мосуке появился из старенького компьютера.
– Да, – Манта присела на диван, достала рабочий ноутбук. – Йо разбудил, попросил приглядеть за Ханой, пока он будет разбираться с духом. Я поняла, что не засну. Так что лучше подготовиться к защите еще одного проекта. У нас экзамены скоро.
Мосуке понимающе кивнул.
– Боишься, что они не вернутся?
Девушка подняла глаза на духа, слабо улыбнулась.
– Так заметно?
Призрачная рука прошла сквозь ее волосы, взъерошила тонкие пряди.
– Они вернутся, вот увидишь. Амидамару обещал, что мы обязательно посмотрим “Семь самураев”, так что….
Манта засмеялась. Да, друзья-духи приобщились к телевидению, хотя Манта возражала против того, чтобы показывать его Хане. А то вырастет еще задрот, а не нормальный, бегающий по улицам с друзьями ребенок. Духи делали вид, что им очень стыдно, смотрели в пол, а затем летели на очередную историческую драму.
Йо смеялся над этими спорами, которые никогда не перерастут в ссору.
Письмо от Рена отвлекло от забот. Манта написала Тао больше месяца назад, но ответа так и не дождалась, уже думала, что тот сменил адрес электронной почты.
Он находился в длительной командировке вместе с женой и ребенком, поэтому не имел возможности ответить.
У каждого клана, семейства шаманов есть собственные секреты по охране одаренных детей, которые те передают из поколения в поколение. И о которых Йо, как наследник клана, должен быть прекрасно осведомлен. Так что беспокоиться совершенно не о чем.
А вот дальше клавиатуру, судя по всему, перехватила Джун. Которая несколько раз искренне извинилась за поведение нахального младшего братца. Дала свой электронный адрес и предложила писать по всей вопросам ей, так как мой младший братец совершенно ничего не смыслит в воспитании детей.
Второе письмо было уже от самой Джун, с ее адреса, она подробно расписывала все проблемы, с которыми могут столкнуться родители маленького шамана.
– Разумеется, у Йо обязаны быть свои секреты защиты, – писала она, – однако лишняя предосторожность не помешает. Иногда лучше перестраховаться. И будь осторожна в полгода.
А вот дальше Манта пришла в ужас. Джун писала детально, не сдерживаясь в выражениях, ничего не скрывая.
Все люди на земле обладают духовной энергией, как правило, сами этого не осознают. Она закрыта в их телах, закупорена. Лишь немногие умеют пользоваться ею и чаще всего, подсознательно, на уровне инстинктов, как гадалки, экстрасенсы или просто видящие духов, как та же Манта. Но есть и те, кто с детства умеет управлять большими потоками духовной энергии, чей внутренний мир открыт, что позволяет им контактировать с привидениями, с той стороной. Они становятся впоследствии итако, мико или шаманами – смотря к какому роду деятельности лежит душа и имеются способности. Например, мико разговаривают с богами, но никогда не призывают духов, как те же итако.
Обучать их начинают рано, лет с трех. Сначала уроки носят характер игры и лишь потом становятся все более и более серьезными. И в первую очередь детей учат закрывать свою духовную энергию, не просто ее прятать, а именно закрывать от внешней среды, чтобы ею не пользовались окружающие духи. Этому всему учат старшие родственники или родители. Или просто знающие люди.
Но до трех лет ребенок абсолютно беззащитен, его внутренний мир открыт, и из него потоком света льется река. Чем мощнее гены, чем сильнее малыш, тем ярче вода в этой реке. Что, разумеется, приманивает многих духов-паразитов, любящих лакомиться духовной энергией. Чем сильнее шаман, тем слаще у него сила.
Для этого применяют к целому ряду охранных ритуалов, обрядов очищения. А еще ставят щиты на доме, где родился малыш. Йо, скорей всего, позаботился об этом, но если Манта пожелает, то и она может поставить свои щиты, это не повредит.
Манта желала. Джун специально отослала несколько видов заклинаний, из которых отметила те, что сможет применить Оямада с ее маленькой духовной силой. Даже при помощи Мосуке, Манта не могла многого, но и это должно помочь. Пусть на капельку, но ей станет свободно.
А еще у маленького шамана есть несколько ступеней – возрастов, в которые его сила расцветает, то есть находится на пике возможности на данный момент. И возрастает. Полгода, когда дар только раскрывается, год и два, а дальше – сила начнет развивать стабильно вместе с тренировками.
– Мосуке, – Манта подняла голову, – ты ведь мне поможешь?
– Конечно, – решительно кивнул мастер.
Запищала радио-няня. Хана взял привычку просыпаться перед самым рассветом, чтобы покушать. Манта решила не откладывать дела в долгий ящик, тем более, один из щитов надо было ставить как раз на рассвете, когда появляются первые лучи солнца.
Хана, в чистых подгузниках, умытый, сладко пахнущий влажными салфетками и кремом, уютно чмокал в кроватке, возлежа на нескольких подушках таким образом, чтобы не подавиться молочком. А Манта вычерчивала в углах комнаты защитные символы, вливая в них всю имеющуюся у нее фурьеку. Как это делать, она не знала, поэтому действовала через Мосуке. Она поддерживала связь с духом, а тот передавал энергию в символы и инстинктивно откачивал силу из Оямады.
– Ты правда считаешь, что это поможет? – раздался за спиной мягкий, вкрадчивый голос.
Оямада подпрыгнула, обернулась.
Посреди комнаты, рядом с кроваткой, стоял Хао Асакура в алом кимоно, украшенным всполохами огня и кленовыми листьями. Он с интересом и насмешкой взирал на девушку, как на несмышленного ребенка.
– Барьер очень слабый, разве что от низших падальщиков, – поделился король шаманов.
– Пусть так, – Манта сложила руки на груди, упрямо выставила подбородок. – Хотя бы от этого защищу Хану. Я буду защищать его от всего, несмотря ни на что.
Шаман подошел ближе, взгляд стал более серьезным, внимательным.
– Ты не итако и не шаман. Ты даже не его мать. Так почему же так сильно печешься о нем?
– Потому что… – она не знала, как объяснить это чувство. Как словами передать то, что творилось у нее в душе при взгляде на Хану.
Манта повернулась к кроватке и встретилась взглядом с малышом-Асакурой, тот узнал ее, агукнул, пуская молочные пузыри. Тонкая белая струйка потекла по подбородку, на пижамку. Девушка подошла и вытерла ее.
– Он мой, – просто развела руками, беспомощно смотря на шамана. – И я не знаю, как объяснить по-другому.
Но Хао, по-видимому, понял, потому что кивнул и растворился. А в следующий миг в комнату вошел Йо. Погладил сына по щечке, улыбнулся Манте, и от этой улыбки сердце забилось быстрее. Она уже и забыла, как мягко, тепло умеет улыбаться Йо, согревая душу и сердце.
– Сейчас приму душ и приготовлю завтрак, – произнес он.
Манта кивнула, не имея уже сил на удивление. Горло ее сжимал комок. Йо никогда ни для кого не готовил, предпочитая обходиться фаст-фудом. Даже Анна не сумела его заставить научиться, пришлось итако самой браться за ложку с поварешкой. А тут сам вызвался, причем добровольно. Оямада улыбнулась, повернулась к малышу.
– Твой папа меняется, – поделилась она с Ханой.
Тот булькнул молочком и неожиданно широко улыбнулся, открывая беззубые десны. Янтарные глазенки наполнились медовым сиянием. Как будто солнышко выглянуло на миг. Теперь, пожалуй, Манта понимала, почему молодые родители покупают фотоаппарат и постоянно носят его с собой. Потому что хотят сохранить эти светлые моменты, каждый миг взросления своего ребенка.
Пожалуй, тоже надо обзавестись таким.
– Вот так, не нужно бояться, – Манта поддерживала руки склонившегося над Ханой Йо.
– Это слишком сложно, – пожаловался отец, отстраняясь, садясь на пол. – Как у тебя получается? Мы ведь вместе на те занятия ходили!
Манта тихонечко засмеялась.
На пятом месяце Ханы им позвонили из клиники и пригласили на бесплатные занятия-консультации для молодых родителей. Педиатр-педагог рассказывал им обо всем: об особенностях развития, отличительных чертах каждого временного отрезка. И показывал, что нужно сделать, чтобы помочь ребенку. Например, как правильно держать его на руках, чтобы ребенок учился сидеть правильно, укреплял позвоночник – на сгибе руки, как на стульчике, опираясь позвоночником на грудь родителя, поддерживаемый второй рукой. Хане это нововведение очень понравилось, он почти лежал на Йо, не слезая с его рук. Тем более, так можно было обследовать гораздо больше, увидеть больше комнат. Шаман расхаживал с сыном по квартире, рассказывал о птицах, растениях, пока Манта занималась на диване. А потом передавал малыша девушке, а сам лез затыкать розетки специальными насадками, прятать малочисленные провода. Манта сменила телефонный аппарат с обычного на дистанционный, а еще спрятала к чертовой матери стационарный компьютер, оставив лишь ноутбук. Если не видно разницы, надо действовать как безопаснее.
И вот сейчас они учились переворачивать Хану, чтобы тот начинал самостоятельно держать головку. Под щечку ложилась мягкая подушка, когда малыш уставал, он ложился на нее и отдыхал. Зато не так больно бился, Манта помнила, как испугалась, когда услышала гулкое “бам” в первый раз. Хана отдыхал, даже не отреагировал на звук, который произвела его голова, а Оямада принялась разыскивать более толстый и мягкий ковер.
Материнский инстинкт вкупе с материнской паранойей.
– Смотри, – она подтянулась к лежащему на спинке Хане, – кладешь руку на подгузник, так, чтобы большой палец и мизинец упирался ему в бедра, и начинаешь переворачивать. И не забывай поддерживать головку!
Хана перевернулся, осмотрелся. Вид ему понравился, но через пять минут он устал и снова – бам. Манта вздрогнула, но приказала себе не реагировать. Не стоит разводить панику, если уж сам ребенок не заплакал. Она не должна так остро воспринимать все, иначе разбалует маленького шамана без меры.
– Я сегодня погуляю с ним, а ты выспишься, – посмотрела она на Йо.
Несмотря на то, что клан давал деньги на воспитание сына, от работы и тренировок Йо не отказался. По ночам он частенько уходил, чтобы подарить покой еще одной заблудшей душе. Таких в городе было полным-полно, большой мегаполис, здесь частенько происходили несчастные случаи, и души оставались привязанными к месту смерти, не понимая, не осознавая себя. Частенько превращаясь в довольно-таки злых существ.
С ними-то и разбирались Йо и Амидамару, шаман говорил, что так развивает свой дар, учится лучше понимать окружающий мир.
– Нет, я пойду с вами, надо же подышать свежим воздухом,– Асакура поднялся. – Как там сегодня на улице?
Нельзя сказать, что он стал образцовым папашей. Как и большинство мужчин, он пугался детского плача, а еще терпеть не мог менять пеленки, любил поспать, готовила в основном Оямада. Но все недостатки меркли по сравнению с тем, с какой любовью относился он к сыну, с какой нежностью гладил его, с какой радостью возился, кормил и купал. Как будто он вознамерился додать ему все то, чего сам был лишен в детстве. И как будто искупал вину за то, что хотел оставить, пусть и только в самом начале.
Манта не мешала, она была рядом, однако понимала, что в семью Асакура не входит. Кто она? Лучшая подруга отца маленького шамана, помощница, бесплатная нянька. У него есть отец и красавица-мать, сильная, смелая, решительная и строгая. Такая идеально подходит наследнику великого клана шаманов. Анна держала Йо в стальных руках, но при этом знала себе цену, с достоинством несла длинное ожерелье из синих бус. Она могла приструнить самого Хао, могла пойти наперекор всему. А еще, когда Манта боялась за Йо и паниковала, безоговорочно в него верила.
Такая заслуживала быть его женой.
Разве можно сравнить с нею мелкую девчонку в потрепанной майке, заляпанной детским питанием и молоком, с присыпкой на волосах?
– Манта, – девушка очнулась от прикосновения к руке. Йо смотрел обеспокоенно, даже встревоженно. – С тобой все в порядке? Ты вдруг стала грустной. Вон даже Хана почувствовал.
Оямада бросила взгляд на малыша. Тот сверлил ее взглядом, обиженно скуксился, девушка погладила его по носику, знала, что он любит, когда так делает. И взяла себя в руки. Ни к чему это самоуничижение, она годами жила со своими комплексами, так что нечего отравлять ими мирную, спокойную жизнь. Лучше принять все, что может дать Йо. Сколько бы времени ни было у их маленькой семьи, она будет наслаждаться им и примет все, без остатка.
– Нет, все отлично. На улице сегодня тепло, так что, думаю, возьмем легкую шапочку. А еще нужно молока погреть и в термос сунуть. Я займусь этим.
Поднялась, стараясь прятать глаза от проницательного друга и вышла из комнаты, чувствуя спиной напряженный взгляд темных глаз.
Она справится. Она сильная.
Из лифта они выходили вместе, затем Йо придержал дверь, пропуская вперед девушку с коляской. Рядом с домом находилась детская площадка, разделенная на две части. В одной бегали, веселились и играли более взрослые ребятишки, четырех и пяти лет, а в другой части находились только песочница, маленькая качелька и горка. Там сидели мамы с колясками, ходили, переваливаясь, двухгодовалые дети.
Туда и направилась Манта.
– Добрый день, – поздоровалась она, заходя вперед. Йо за спиной молчаливо кивнул, приветственно махнул рукой и закрыл замочек на двери в металлической ограде. Это чтобы старшие не забегали, не тревожили “пупсиков”, как называли малышей.
Манта встревоженно взглянула на друга. Йо вроде бы приветливо улыбался, кивал, но чувствовалось, что держится особняком. Он все еще не доверял обычным людям и уже не воспринимал их как товарищей или друзей. Это у него с самого детства. Манта стала единственным исключением из правил, больше она не знала ни одного человека, обычного человека, с которым бы общался шаман.
– Вышли погулять? – светло улыбнулась Аманда, молодая мама восьмимесячной девочки с первого этажа дома напротив.
– Да, сегодня такой чудесный день, – улыбнулась Манта. – Обычно ходим гулять на мост, Хана обожает смотреть, как плавают лодки, ездят машины.
– Как и все мальчишки, – засмеялась рядом Бриджит, живущая на четвертом этаже в том же доме, что и Аманда.
Здесь легко относились и к национальности родителей, и к странным именам детей, в конце концов, город-то многонациональный.
– И не говори! – поддержала третья мамочка. – У Мэтью зубки режутся, так только машинками и отвлекаем. Хотя он больше их грызет, чем рассматривает.
Манта рассмеялась. Обычные женские разговоры обычной детской площадки в городе. Преимущественно мамочки, хотя вон и пара папочек затесалась.
– Наверное, вам тяжело с чужим ребенком, – сочувственно произнесла Аманда, когда Йо склонился над коляской, привлеченный попискиванием сына.
Манта ощутила, как кровь отливает от щек. Хотя чего она ожидала? Соседи здесь так или иначе знали друг о друге, и никто не видел, чтобы она ходила беременной. Просто однажды пришла на детскую площадку с темно-синей коляской и маленьким ребенком. И хотя никто ничего не спрашивал, все были уже в курсе.
Девушка не знала, как ответить. Не хотела лгать, не хотела подставлять Йо, разум ее метался, мысли испуганными мышами бегали внутри черепной коробки. И теплая, сильная рука, легшая на плечи, стала полнейшей неожиданностью.
– Манта отличная мама, – глубокий голос Йо зачаровывал. Манта ощутила легкое прикосновение губ друга к своим волосам и слегка покраснела. – Самая лучшая.
Мамочки очарованно вздохнули, кто-то тоже покраснел.
– Зачем? – прошептала Оямада, когда все немного отвлеклись.
– А разве я сказал неправду? – спокойно парировал Йо. – К тому же, хочу, чтобы тебе жилось спокойно. Мы и так много хлопот тебе доставили.
– Не говори ерунды, это не хлопоты, – пробурчала девушка и взяла на руки Хану, который возжелала посидеть, посмотреть на играющих в песочнице ребятишек. – Когда-нибудь и ты будешь так играть, маленький, – проворковала она, ласково целуя нежную кожицу лобика.
Хана забавно чихнул в ответ на ее слова. Рядом тихо рассмеялся Йо.
– Ты сегодня выглядишь особенно нервной, – Пэм поправила очки и вопросительно взглянула на подругу.
– Моему племяннику исполняется полгодика, – улыбнулась Манта. – Посмотри, разве не прелесть?
Она достала телефон, открыла папку с фотографиями и показала Хану в желтых ползунках, слюнявившего пластмассовую гусеницу.
Этот снимок заряжал ее бодростью на целый день, стоило только взглянуть на него утром.
Памела тоже не сдержала улыбки.
– Да, прелесть. Волнуешься?
– Есть о чем, – туманно произнесла Оямада, поднося к губам коробочку сока.
Полгода, возраст, о котором предупреждала Джун. Йо с Амидамару пообещали глаз не сводить, однако это не меняло того факта, что сама Манта жутко беспокоилась за малыша. Как он там? Все ли с ним в порядке? Йо может банально не успеть, щиты могут не выдержать, обереги не сработать. К тому же она не знает, в каком конкретно часу родился Хана.
Неожиданно телефон пошел вибрацией, звук в университете, даже на переменах, не включали. На экране высветился домашний номер.
– Слушаю? – голос Манты слегка подрагивал. – Йо, все в порядке?
– С Ханой все хорошо, – тут же предупредил все вопросы мужчина. – Звонил твой отец, оставил сообщение на автоответчике. Он был… крайне недоволен… нашим соседством и просил тебя приехать как только прослушаешь запись.
– Может, сказать, что я ее вообще не слышала? – тоскливо протянула Манта.
– Тогда он заявится к тебе лично вразумлять, – логично заметил Асакура.
Манта побарабанила пальцами. С отца станется, да.
– Хорошо, тогда я съезжу к нему сегодня и сразу же вернусь. Йо… будьте осторожны, прошу вас.
– Не беспокойся ни о чем, – судя по голосу шаман улыбался. – Сегодня на удивление тихо.
Если учитывать, что Йо может на равных сражаться с Хао, возникает вопрос, что именно он понимает под словом “тихо”. Но Манта оставила его слова без комментариев, сегодня ей предстояло выдержать еще одно сражение.
Дом ее родителей можно было описать одним словом “роскошный”. Двухэтажный, белоснежный особняк за коваными воротами, с подъездной аллеей и красиво обстриженными кустарниками. Все, чтобы подчеркнуть статус и богатство, уровень своей фамилии. Манта этот дом категорически не любила. Несмотря на то, что был обставлен со вкусом – мама постаралась – казался бездушным, пустым. И сразу воспоминалось поместье Асакура, где каждый камушек дышал жизнью, и деревья тянулись, как разумные существа.
Дворецкий поклонился, пропуская ее внутрь.
– Госпожа Манта, – оповестил он.
Манта поежилась. Ну, какая она госпожа? Но плечи расправила, вздернула подбородок. Она должна отстоять Хану и Йо.
Вся семья находилась в гостиной. Мать как всегда вышивала очередную миниатюру, отец пролистывал деловые сводки, а сестра увлеченно щелкала клавишами ноутбка. И только она не прервала своего занятия, когда Манта вошла, за что последняя была крайне благодарна.
Отец отложил бумаги, мать опустила вышивку на колени.
– Я слышал, ты живешь с этим парнем, Асакурой, – как всегда сразу перешел к делу глава семейства. – Да еще к тому же воспитываешь его ребенка! Ты знаешь, что он женат?!
– Да, отец.
С трудом сдерживаемая злость вырвалась наружу. Отец не умел и не желал учиться контролировать свои вспышки гнева. На работе он мог быть холодным дельцом, но стоило переступить порог дома, как он тут же отпускал вожжи.
– И это все, что ты можешь сказать? Из-за него тебя чуть не убили, ты шлялась где-то несколько месяцев, и мы не могли с тобой связаться. Ты знаешь, что твоя мать чуть сердечный приступ не получила в это время?!
– Прости, мама, прости, отец. Но я не оставлю Йо и Хану, они нуждаются во мне. Йо – мой самый лучший друг.
Отец вздохнул, потер переносицу. Мать попыталась успокоить его, положив ладонь на руку, но тот стряхнул тонкую, холеную кисть.
– Тебе придется оставить его, Манта. Мне категорически не нравится, что он ошивается вокруг тебя. Пусть его семья и известна в Японии, я не одобряю Йо Асакуру в качестве кандидатуры для твоего друга. Тебе предстоит блестящее будущее, ты встанешь во главе семейной компании, и такому проходимцу не место рядом с тобой.
Теперь уже Манта прикрыла глаза, пытаясь успокоить волну внезапно вспыхнувшей злости. Как они смеют так говорить, если даже не пытались близко общаться с Йо, не видели малыша Хану?
– Позволь мне самой выбирать, отец. Если для Йо не найдется место в моем будущем, значит, я создам такое будущее, в котором смогу общаться и дружить с ним. И не имеет значения, что ты думаешь. Йо бесконечно дорог мне, ближе него у меня не было еще человека.
– А мы? Мы твоя семья, Манта. Неужели пойдешь против моего решения.
– Да, – Манта расправила плечи под негодующим взглядом отца. – Потому что ни мама, ни сестра никогда не выбирали, с кем мне общаться, а с кем – нет. Только ты….
Мужчина ударил кулаком по столу.
– В таком случае Я, именно Я запрещаю тебе находиться в одном помещении с Йо Асакурой. Иначе….
Манта выдохнула. Она хотела избежать этого. Почему, ну почему ее любимые люди не могут жить в ладу друг с другом? Почему ей обязательно надо выбирать? На глаза навернулись злые, горькие слезы обиды.
– Иначе что?
– Ты все еще живешь на мои деньги, под моим опекунством, я запросто могу перекрыть вам кислород, – ядовитая усмешка исказила тонкие губы.
– Тогда я просто перееду жить с Йо в Японию, – пожала плечами Манта.
Все так просто. Все на самом деле так просто. Ее выбор так прост. Она никогда не нуждалась в компании. Несмотря на то, что жила в особняке, обходилась минимум вещей, минимум еды. Только училась и училась. Пока не повстречала Йо. Первого человека, который не посмотрел на ее мелкий рост. Первого человека, который не стал пугаться ее странностей и считать проклятой.
И этого отец собирается ее лишить?
– Ты не сделаешь этого! – прорычал он.
– Сделаю, – еще более упрямо.
– А я помогу, – неожиданная поддержка пришла, откуда не ждали. Манта обернулась, за ее спиной стояла высокая, стройная женщина с черными волосами, похожая на мать.
– Тетушка Рино! – Манта бросилась на шею женщине, та обняла ее.
– Ох, как ты выросла, малышка Мэнни, – она всегда называла ее на американский манер. – Красавица, да умница, – женщина посмотрела на главу семейства, ее лицо приобрело строгость и правильность черт, суровость королей. – Твоя дочь стипендиатка, и даже с ребенком умудряется сохранять свое место в университете! Ее любят и ценят товарищи, о ней отлично отзываются педагоги. Что бы ты там ни говорил, поступила она в университет своими собственными силами. И уже давно живет только на свои средства. Даже если ты пойдешь против нее, попытаешься усложнить ей жизнь, – шевельнулись сильные пальцы, – я буду рядом. Помогу и поддержу. Манта может целиком и полностью рассчитывать на меня и моего супруга. Если понадобится, я отдам ей все свои сбережения.
