Текст книги "Пари (СИ)"

Автор книги: Twix

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ЭЛИАН

– Пора возвращаться в Париж, – сказал Филипп, откидываясь на спинку кресла. – Все уже готово.

Элиан посмотрела в окно. Медленно в небе кружились снежинки. Она поежилась.

– Наверное. Становится холодно.

Маркиз потянулся, встал с кресла и подошел к ней, обняв.

– Я могу тебя согреть, – тихо произнес он. Элиан отстранилась.

– И что мы будем делать дальше?

– В Париже? – Филипп пожал плечами. – Может быть, станешь моей женой?

Элиан удивленно подняла брови.

– Ну уж нет, извольте. Второй раз я на такое не пойду.

– Какая разница, если мы все равно вместе?

– Вот именно, разницы никакой. Нет.

Графиня вздохнула.

– Филипп, как долго еще мое заточение продлится?

– Ты не в тюрьме.

– Разве?

Маркиз поджал губы.

– Да.

– Я хочу увидеть Беатрис.

– Напиши ей письмо. Рауль его доставит.

Элиан села за стол, взяла в руки перо и склонилась над листом. Написав несколько строк, она отдала письмо Филиппу. К ее удивлению, он не развернул его.

– Я распоряжусь, – он спрятал письмо в складках плаща. – Пойдем.

Экипаж был подан. Роскошная карета, цвета спелой вишни, с позолоченным узором, запряженная четверкой белых лошадей, стены и потолок кареты был из шелка, кремового цвета, сидения в том же тоне покрывал бархат. Подарок маркиза, своеобразное извинение за ту пощечину, которой наградил ее Филипп пару недель назад. С того времени не прошло и дня, чтобы маркиз не преподнес ей какой-нибудь подарок. Будь то золотое ожерелье щедро украшенное изумрудами, перстень с гранатом, великолепный скакун, маленькие желтые птички в серебряной клетке, карета. За это время, что она была с ним, Филипп только и делал, что отдавал распоряжения, подписывал счета, договаривался с ювелирами, конюхами, выписал штат слуг, нанял портных, заказывал ткани лучшего качества, в общем, делал все, что угодно, стоило Элиан только намекнуть. Ни разу он не позволил себе едкое замечание или сарказм в ее отношении, неизменно вежлив, старался угодить, был очень нежен и ласков.

Графиня не сомневалась, что он действительно любит ее. Любит до безумия, что пугало. Филипп всегда был рядом с ней, касался ее руки, находил повод, чтобы дотронуться до нее. Иногда ей казалось, что она для него, как любимая кукла для ребенка, которую можно переодевать, кормить, укладывать спать, украшать. Да, Элиан не получила вознаграждение за пари, которые, если быть честными, она выиграла, но Филипп и так тратил на нее колоссальные суммы. Он не выезжал из дома, никого не принимал, не играл в карты, даже привычный кувшин вина превратился в один бокал за ужином.

Но даже вся эта забота, которую демонстрировал Филипп, не могла заменить графине Беатрис. Элиан скучала по ней. И даже то, что де Эспри взяла письма, оставив Элиан без доказательств, никак не повлияло на отношение к ней. К тому же, графиня все равно дала слово никому не говорить об их отношениях. Элиан скучала по ней особенно сильно, когда смотрела на Филиппа, они были так похожи. Что-то в выражении лица маркиза всегда напоминало о Беатрис. В особенности, когда делила с ним постель, его глаза смотрели на нее так же, как глаза Беатрис. И тогда какая-то перегородка внутри нее падала, и Элиан с жаром отдавала себя, представляя и желая, чтобы на месте Филиппа сейчас была маркиза де Эспри.

– О чем ты думаешь? – нарушил молчание Филипп.

– О Беатрис, – призналась Элиан.

Маркиз помрачнел.

– Не стоит. Зачем волноваться понапрасну? Ты же написала письмо.

Графиня кивнула. Что-то ее тревожило в последнее время. Она неясно ощущала какое-то беспокойство, но не могла понять, какое именно.

– Я хочу ее увидеть.

– Уверен, что она будет не против. Имей терпение.

РАУЛЬ.

– Графиня попросила передать это письмо моей сестре.

Рауль похолодел.

– Его передать лично в руки?

– Да, – кивнул Филипп, исподлобья посмотрев на Рауля. – Именно туда. Не бледней. Ответа не жди.

– Хорошо, месье, могу я узнать…

– Иди.

– Слушаюсь, месье, – он склонил голову и вышел.

Остановив коня у дверей высокого серого здания, Рауль спрыгнул, вступив ногой в кучу навоза. Он постучал, через некоторое время ему открыл человек. Он был очень крепок, суровое выражение лица, руки размером со ствол небольшого дерева. Объяснив от кого и по какому делу прибыл, помощник маркиза зашел внутрь. Впереди шел молчаливый великан, показывая дорогу.

Когда его привели в камеру – по-другому это назвать было нельзя, – где держали Беатрис, Рауль охнул, не сдержавшись. Внутри пахло лекарствами, чем-то жженым, болезнью.

– Маркиза! – выдохнул он. Никогда бы не предположил, что человек может измениться за столь короткое время. Беатрис взглянула на него потухшими глазами. Цвет лица был землистый, с зеленоватым оттенком, глаза обрамляли черные круги, руки были забинтованы. На столике стоял тазик с испачканными кровью тряпками, возле него лежали небольшое лезвие и банки. – Что они сделали?

– Рауль, – тихо прошептала слезу.

– У меня письмо от графини… – начал он. Глаза Беатрис вспыхнули, и на лице появилась слабая улыбка.

– Она знает, где я? – с надеждой спросила она.

Сердце Рауля сжалось.

– Нет, она просто передала вам письмо, – он положил письмо угасла так же быстро, как и появилась.

– Я умоляю тебя, Рауль, скажи ей. Просто намекни. Я не смогу здесь долго продержаться.

Когда Рауль покинул заведение, он уже знал, что ему нужно будет сделать. Филипп всегда был рядом с Элиан, если только она не просила оставить ее одну. служил маркизу, но то, что делал д’Эрлеви сейчас, выходило за все рамки морали. Он знал Беатрис, полную жизни, а то, что предстало перед его глазами сегодня – это просто плохая копия, подделка. Де Эспри была права, долго она здесь не протянет. Нужно скорее рассказать все Элиан, она наверняка как-нибудь сможет повлиять на Филиппа. Или что-нибудь предпримет сама. Что бы ни случилось потом, он никогда не простит себе, если сейчас оставит все, как есть.

Вернувшись в дом маркиза в Париже, Рауль первым делом направился к хозяину.

– Я все сделал, месье, – доложил он.

– Как она? – спросил Филипп, не поднимая глаз от бумаг.

– Если честно, очень плохо, – Рауль подошел на шаг ближе. – Разрешите, месье, но мне это не нравится. Она может умереть.

Филипп выпрямился. Он задумчиво посмотрел на своего слугу.

– И что прикажешь делать? – маркиз откинулся на спинку, теребя в руках поясок от халата. – Если Элиан узнает…

– Месье Филипп, вы понимаете, что вы рискуете жизнью вашей сестры?

– Вполне, мой верный Рауль. Не беспокойся, если тебе было столь неприятно, больше я не буду обременять тебя посланиями к моей сестре.

– Я не это имел ввиду, – покраснел Рауль. – Маркиза умирает.

– Ничего страшного с ней не случится, – улыбнувшись, Филипп встал, подошел и положил руку на плечо Рауля. – Не будь столь впечатлительным.

– Слушаюсь, месье, – улыбнулся он, теперь уже точно зная, что ему как можно скорее нужно добраться до графини.

Выходя из комнат, он столкнулся с Бернаром де Эспри. Бернар легко кивнул, но Рауль ответил ему лишь равнодушным взглядом. Он прошел дальше по коридору, поднялся на один пролет и постучался в комнату Элиан. Дождавшись разрешения войти, он переступил порог.

– Ты принес ответ от маркизы? – спросила графиня почти с такой же надеждой, как недавно спрашивала Беатрис.

– Нет, мадам, – признался Рауль и покосился на дверь. Бернар де Эспри очень вовремя заглянул, это подарит Раулю несколько минут. – У меня очень мало времени, я только что от мадам де Эспри.

– Продолжай. Может, ты хочешь сесть, – Элиан пригласила его на стул.

– Нет, мадам. Мой господин и месье де Эспри…

– Что они?

– Мадам, только этот разговор должен остаться между нами…

– Я понимаю, – нетерпеливо кивнула графиня. – Беатрис?

– Да, мадам, она сейчас при церкви святой Марии.

– Для душевно больных? Как?

– Месье Филипп… он все рассказал маркизе, – Рауль знал, куда деть глаза, только бы не смотреть на графиню. – Она знала о вашем пари.

– Беатрис знала… – Элиан спрятала лицо в ладони.

– Да. Но господин не хотел, чтобы вы узнали, что на самом деле выиграли. А поскольку месье Бернар был должен месье Филиппу крупную сумму, он согласился…

– Закрыть Беатрис в монастыре, чтобы мы с ней не смогли увидеться?

– Да, мадам.

– Тонко.

– Графиня, вы ей поможете? Вы не представляете, как ей плохо.

Элиан задумалась. Беатрис все знала, она знала, что является что она взяла те чертовы письма. На ее месте Элиан тоже оскорбилась бы.

– О нашем разговоре никому ни слова, это я поняла. Мне нужна будет твоя помощь.

– Все, что угодно.

– Ты знаешь, кто главный в этой…

– Да, некий месье Фуко, мадам.

– Узнай про него все, что сможешь. И раздобудь мне его подпись.

– Что?

– Подпись. Не спрашивай зачем.

Рауль провел рукой по волосам.

– Лучше поторопиться, мадам, времени у нас мало.

– Тогда принеси мне то, о чем я попросила.

Элиан склонилась, что-то написала на листе бумаги.

– Вот, возьми. Это мой нотариус, старый друг. Как только у тебя будет подпись этого… как его…

– Фуко? – подсказал Рауль.

– Да неважно, как его зовут, – отмахнулась она. – Отнеси образец нотариусу. Он выпишет бумаги, которые ты принесешь мне. Понял?

– Да, мадам, – Рауль уже готов был выскочить, но его окликнула графиня.

– Вот еще, – она подкинула мешочек, который Рауль легко поймал. – Это на взятки, а теперь иди.

Облегченно вздохнув, Рауль выбежал от Элиан, перепрыгивая через ступеньку, он вылетел на улицу. В него вселилась уверенность, что план графини, каков бы он был, удастся.

ФИЛИПП

– Ты решил навсегда запереть мою жену? – спросил Бернар де Эспри, переступая порог.

– И ты здравствуй. Разреши сделать поправку: твою бывшую жену.

– Пока еще настоящую.

Филипп улыбнулся.

– Ты правда так думаешь? Не без твоей помощи Беатрис там оказалась. За оказанную тобой услугу я простил тебе твои долги.

Бернар сел в кресло, снял перчатки и положил их на стол.

– А если я передумал и хочу все исправить?

– Тогда мне придется и тебя запереть в похожем месте.

Бернар ударил кулаком по столу:

– Не смей мне угрожать, Филипп.

Д’Эрлеви цокнул языком.

– Я не угрожаю. Ты спросил – я ответил. Не более.

– А что ты намерен делать дальше?

– Жить и радоваться с прелестной графиней, а может быть и будущей маркизой.

Бернар засмеялся.

– Ты тешишь себя надеждой, что эта шлюха согласится?

Филипп резко вскочил, перегнулся через стол и схватил Бернара за шиворот.

– В этом доме сейчас только одна шлюха, и она напротив меня, – маркиз приблизился вплотную к лицу Бернара. – Предупреждаю, себе подобные высказывания в отношении Элиан, я тебя убью.

Бернар дернулся, но Филипп держал его крепко.

– Убери от меня свои руки, – прошипел он. – Я пришел сюда поговорить о Беатрис, а не обсуждать твою…

Филипп стал накручивать ткань воротника на руку, заставляя Бернара краснеть от недостатка воздуха.

– … графиню, – выдавил де Эспри.

Д’Эрлеви разжал пальцы и сел обратно в кресло, откинувшись.

– Я тебя слушаю.

– Она твоя сестра…

– Я в курсе.

– Ты позволишь ей умереть там?

– Все рано или поздно умирают. Это лучше, чем жить с таким верным супругом, как ты.

Бернар пропустил замечание мимо ушей.

– Я жалею, что помог тебе, – признался он. – И хочу все исправить.

– Тебе это дорого будет стоить, мой скользкий друг, – ответил Филипп, побарабанив пальцами по подлокотнику кресла. – Ты тоже замешан в этом деле, так что советую тебе не дергаться. Забудь об этом. Дело сделано. Занавес.

Де Эспри встал и положил руку на эфес:

– Если кто-нибудь об этом узнает, я…

– Спокойно, – Филипп поднял руки. – Мне это нужно меньше всех.

Бернар улыбнулся:

– Скажи мне, Филипп, а графиня только тебе оказывает услуги или я тоже могу попытать счастья? Мы ведь можем с тобой заключить какое-нибудь пари.

Филипп медленно встал с кресла.

– Если бы сейчас у меня была шпага, клянусь, я разрубил бы тебя.

– Ты просто трус, – заключил Бернар.

– Я просто не дурак, чтобы бросаться на лезвие, – поправил он Бернара. – Если так настаиваешь…

Бернар убрал руку с эфеса и поклонился:

– Завтра жду тебя у своего поместья, утром. Приезжай один.

– До завтра, милый родственник.

После того, как Бернар ушел, Филипп подумал, что, возможно, это будет его последний вечер и последняя ночь. Надо будет провести ее с Элиан.

ЭЛИАН

– Завтра утром мне надо уехать по делам, – за ужином объявил Филипп, промокая салфеткой рот.

– Дела, должно быть, важные, – равнодушно ответила Элиан. Внутри все тряслось от негодования, но она себя ему, что она знает о том, где сейчас находится Беатрис.

– Да, – кивнул он, наколов на вилку кусочек рыбы с лимоном. – Сегодня будем спать вместе.

Дю Сорель глотнула вина и откусила кусочек сыра.

– Мне все равно. Завтра я хочу выехать за город.

– Пожалуйста. Только недолго, возвращайся.

Элиан поджала губы:

– Можно подумать, у меня есть выбор.

– Нет, – весело сказал Филипп. Большими глотками он осушил бокал и налил себе еще. – Знаешь, – продолжил он. – Если завтра я умру, то знай, что люблю тебя больше жизни.

Дю Сорель прищурилась:

– Не на дуэль ли ты хочешь отправиться? – с подозрением спросила она.

– Нет, что ты, – он покачал головой. – Но спасибо за беспокойство.

Элиан промолчала.

– Ужин закончен? – спросил Филипп, снова наполняя свой бокал.

– Для меня да, – кивнула она, вставая.

Маркиз поднялся и протянул ей руку:

– Пойдем.

Дю Сорель спрятала свое отвращение за улыбкой. Она взяла его за руку и последовала за маркизом.

Утром, когда Филипп, поцеловав ее на прощание, уехал, Элиан приказала приготовить ей самое простое и скромное платье. Потом распорядилась подать экипаж.

Когда она уже выходила, ее догнал Рауль. Он отдал ей свернутые листы.

– Я сделал все, как вы сказали, мадам. Вот, – запыхавшись, сказал он.

Элиан быстро просмотрела бумаги и улыбнулась:

– Очень хорошо. Скажи мне, ты случайно не знаешь, куда отправился сегодня маркиз?

– Он сказал, что поехал к месье Бернару. Один. Приказал остаться здесь.

Дю Сорель нахмурилась.

– Надеюсь, не за тем, чтобы и меня поселить по соседству с Беатрис, – пробормотала она. – Ладно, не будем терять времени даром. У меня к тебе еще одна просьба.

Рауль выпрямился:

– Да, мадам?

– Проследи за Филиппом.

– Простите, мадам, но я все еще служу ему, а не вам, – ответил он.

– Ты меня не понял. Я не прошу за ним шпионить. Я даже не хочу знать, правда ли он поехал к Бернару. Просто проверь…

Рауль вздохнул:

– Я сделаю это.

– Тогда здесь и расстанемся, – сказала Элиан довольным тоном, открывая дверцу кареты.

– Мадам, – Рауль поклонился. – Я не знаю, что вы задумали, но будьте осторожны.

– Спасибо, – тепло улыбнулась она, слегка пожав его руку. Рауль поцеловал ее ладонь.

– Трогай! – махнул он кучеру. В воздухе раздался свист хлыста и карета с графиней тронулась.

Элиан молилась, чтобы ее план сработал. Она еще не знала точно, как будет действовать и, когда все получится, что делать дальше. Но была уверенна, что поступает правильно.

Когда карета остановилась у дверей лечебницы, Элиан приказала кучеру ждать ее и, если она не появится в течение двух часов, найти Рауля и рассказать ему, где она.

Войдя внутрь, первым делом она попросила встретившуюся ей монахиню проводить ее к господину Фуко. Монахиня, совсем еще молодая, с радостью согласилась и направилась к лестнице.

Поблагодарив свою проводницу, Элиан пару раз стукнула кулачком в дверь и вошла, не дожидаясь разрешения.

Господин Фуко сидел на деревянной скамье с книгой в руках. Он поднял на нее свои глаза и отложил книгу, вставая.

– Простите, а вы?..

– Вы Фуко? – спросила она, подойдя к его рабочему столу. Прислонилась к нему, скрестив руки на груди.

– Да, а вы? – Фуко был явно в недоумении.

– А я пришла за маркизой де Эспри, – ответила она.

Фуко округлил глаза:

– Кто это?

Элиан покачала головой.

– Знаете, я вам настоятельно рекомендую не играть со мной, я не ребенок. Я знаю, что она здесь и что вам заплатили за это. Вы понимаете, что это мерзко?

– Я не понимаю, о чем вы, – пожал плечами Фуко. – Не тратьте мое время.

Дю Сорель усмехнулась:

– Я так понимаю, что по-хорошему с вами не договориться, – она развернула бумаги, которые дал ей Рауль. – Скажите, что с вами сделает настоятель монастыря, если узнает, что вы берете деньги из казны и тратите их на содержание борделей?

– Какие бордели?

– Абсолютно легальные и оформленные на ваше имя.

Фуко рассмеялся:

– Мадам, вы что-то путаете, у меня нет никаких…

Элиан нетерпеливо бросила документы на стол:

– Теперь есть. С вашей подписью. Заверенные у нотариуса.

Он взял документы и просмотрел их. Его брови поползли вверх, а рот открылся.

– Но будет разбирательство, – сказал он, все еще не отрывая взгляда от бумаг.

– Вы даже не представляете, какие чудеса творит пожертвование на нужды монастыря, – ответила она, потерев большим пальцем указательный и средний. – Разбирательства не будет. А вот что случится с вами, это уже другой вопрос.

Фуко сглотнул и потянулся к шнурку, который был привязан к колокольчику.

– Нет, нет, – произнесла Элиан. – Даже не пытайтесь. Многие знают, куда я отправилась. И если я отсюда не выйду, то…

– Что вам нужно?

– Смотрите, я отсюда выйду только вместе с Беатрис. И вам же будет лучше, если с ней все в порядке. Вы будете хранить молчание. Все будет хорошо. И эти бумаги никто не увидит.

Фуко разорвал листки.

– Их и так больше никто не увидит.

Элиан вздохнула:

– А вы еще больший идиот, чем кажетесь. Неужели вы допустили мысль о том, что, если я сделала эти документы один раз, то второй раз не могу? У вас минута на размышление.

Она посмотрела Фуко в глаза. Какой же он был отвратительный. Элиан хотела уже скорее покинуть это место.

– Хорошо, – ответил он. – Сейчас маркизу проводят к выходу.

– Замечательно, – она хлопнула в ладоши. – Вы сделали правильный вывод.

Фуко позвонил в колокольчик, тут же в двери появился высокий крепкий человек. Фуко что-то прошептал ему на ухо. Мужчина кивнул и вышел.

– Через несколько минут маркиза будет готова.

– Не смею больше вас задерживать, господин Фуко, – сделав реверанс, Элиан выскользнула за дверь.

Она спустилась по лестнице. В ожидании она присела на скамью, когда в коридоре замаячили тени. Появились две монахини, которые поддерживали под руки Беатрис.

– Элиан! – голос Беатрис сорвался.

Элиан крепко прижала к себе Беатрис и начала целовать ее, не обращая внимание на охавших и хватающихся за сердце монахинь.

– Теперь все будет хорошо, – прошептала графиня, вытирая слезы на лице Беатрис.

– Я знаю, – тихо ответила она. – Ты рядом.

ФИЛИПП

Филипп взял шпагу в правую руку и провел клинком по перилам. Бернар поморщился, когда сталь заскрежетала по камню.

– Можешь ее убрать пока что, – махнул он рукой. – Пойдем, выпьем.

Д’Эрлеви с сомнением кинул взгляд на Бернара, но шпагу все же убрал.

– Выпить – дело хорошее, но может, ближе к делу?

Маркиз де Эспри усмехнулся и направился в гостиную.

– Это уж мы успеем. Кто знает, кому из нас сегодня суждено будет поужинать.

Филипп сел в мягкое кресло и положил ногу на ногу. Снял шляпу и положил ее на колени.

– Мне, – сказал он, принимая из рук Бернара бокал. – Отравлено?

– Попробуй.

Филипп сделал большой глоток, подержал вино во рту и проглотил.

– Отличное вино, – похвалил он, делая еще глоток.

– Ничто не сравнится с удовольствием проткнуть тебя, – ответил Бернар, наполняя свой бокал и осушая его.

– Я даже не сомневаюсь. Так у тебя в планах напоить меня?

– И напиться самому.

– Чудесный план. Только не стоит увлекаться, а то мы не попадем в цель, голова кружиться будет.

Бернар подлил вина себе и Филиппу.

– Не волнуйся, цель будет поражена.

Что-то в интонации Бернара заставило Филиппа напрячься.

– Ты в этом так уверен?

– Да.

Настала тишина. Было слышно лишь потрескивание дров в камине, тихое шуршание ходивших слуг, и спокойное дыхание двух мужчин, что-то разглядывавших на дне своих бокалов.

– Помнишь, нашу свадьбу с Беатрис? – спросил Бернар.

– Конечно, – Филипп улыбнулся. – Барон тогда влил в себя столько.

– А как он угрожал мне вилкой?

– Когда обещал тебя проткнуть, если ты не уступишь Беатрис ему?

– Да.

Они оба рассмеялись.

– Все-таки согласись, – Бернар сделал глоток. – Много всего хорошего было.

– Это точно. Что с нами случилось?

– С тобой случилась графиня дю Сорель, со мной долги, – погрустнел де Эспри.

– Да, ты прав, – кивнул Филипп, поджав губы. – С нами. А с ними случились мы и испортили им жизнь.

Они снова замолчали. Потом посмотрели друг на друга и, не говоря ни слова, встали.

– Пойдем, – сказал Филипп. – Покончим с этим поскорее.

Бернар шел впереди. Они вышли из поместья и направились в вино ударило в голову. Он пошатнулся, надеясь, что и Бернар чувствует то же самое. Хотя, какая разница. Сейчас ему все равно. Скоро уже все будет решено.

Они зашли в лес. Через несколько минут среди деревьев показалась широкая поляна. Филипп увидел троих человек, которые, завидев их, обернулись.

Бернар поскользнулся на снегу, покрывающем гниющие листья. Филипп подхватил его:

– Постарайся остаться целым, пока мы не начнем. Кто эти люди?

– Это мои секунданты, – ответил де Эспри, поправляя шляпу.

– Что же ты не сказал мне, я бы привел своих.

Бернар усмехнулся.

– Тебе и этих будет достаточно. Господа, – де Эспри обратился к своим секундантам. – Если все готовы, начнем, пожалуй.

Филипп насторожился. Он снял плащ, шляпу, стянул с себя дублет, оставляя на себе только белую шелковую рубашку, и кинул их на землю. Отстегнул портупею и положил сверху на плащ. В руке сжал шпагу, клинок опустил вниз, выпрямился. Бернар последовал его примеру, так же, как и его приятели.

– Так вот они какие, твои секунданты, Бернар! – сказал он, указывая клинком на каждого из них. – Один на один испугался и привел троих друзей.

Филипп знал, что против четырех ему не выстоять.

– Неужели ты надеялся уйти отсюда живым? – Бернар сделал выпад, который Филипп легко отбил.

– Честно говоря, да. А если и не живым, то тебя с собой прихватить, – ответил он, ткнув острием Бернару в лицо. Де Эспри отшатнулся.

– Хотя бы представьтесь, господа! – крикнул д’Эрлеви, атакуя Бернара с бешеной скоростью.

– Рене, – представился один, невысокий, но крепкий, светловолосый мужчина, сделав попытку хлестнуть Филиппа по ногам.

Маркиз подпрыгнул.

– Альбер, – откликнулся второй, тоже светловолосый, но высокий и худой.

– Анри, – сказал третий, делая выпад. Филипп увернулся и хлестнул шпагой по лицу Анри, выступила кровь. Тот отскочил и прижал ладонь к пораненной щеке.

– В других обстоятельствах, господа, – сказал Филипп, возвращая свое внимание Бернару. – Я был бы рад знакомству, но не в этот раз.

Мужчины рассмеялись, все, кроме Анри.

– Мы понимаем, месье.

Филипп уколол Бернара в руку. Бернар поморщился. И в то же мгновение ногу Филиппа Д’Эрлеви обернулся и, не обращая внимания на рану, атаковал Рене, обрушивая на того град ударов. Рене отбивался, но у Филиппа была реакция лучше. Обманным движением он поднял шпагу вверх и, когда Рене хотел отбить удар, Филипп ткнул его в живот. Рене упал на колени, схватившись за то место, куда только что поцеловала его сталь.

Маркиз резко обернулся. Вовремя. На него налетел Альбер, метя в голову. Филипп отбивал удары, контратаковал. К Альберу присоединился Анри. Д’Эрлеви еле успевал отбиваться, припадая на раненую ногу. Сзади подкрадывался Бернар. Он уже замахнулся, но каким-то чудом Филипп повернул в сторону, уходя от клинка Альбера, и шпага Бернара звякнула по шпаге.

– Научитесь драться, – усмехнулся Филипп.

Он фехтовал с такой грацией, словно танцевал с девушкой, а не дрался с мужчинами. Но вино и усталость делали свое дело. Пот стекал, попадая в глаза. Филипп тряхнул головой, убирая мокрые волосы со лба. Он тяжело дышал, как, впрочем, и его противники. Рубашка неприятно липла к телу.

– Я так понимаю, передышки не будет.

В небе закружились снежинки.

– Нет! – Анри сделал выпад вперед. Филипп отбился, но пропустил атаку Альбера. Металл прошелся по локтю правой руки и маркиз вскрикнул, выронив шпагу, но тут же подхватив ее левой рукой. Его атаки стали слабее, чем и воспользовались противники. Пока Филипп отбивался с одной стороны, с двух других он получал жалящие уколы. Вскоре белая рубашка превратилась в красную.

«Чувствую, скоро я лягу рядом с Рене.» – подумал маркиз, отступая и уворачиваясь.

– В чем дело, Филипп, ласки наших клинков не такие нежные, как руки графини дю Сорель? – насмешливо спросил Бернар. – После твоей смерти, я обещаю, обязательно мы все попробуем.

– Бернар, – тяжело дыша, сказал Филипп. – Я обещал, что убью тебя, если ты позволишь себе высказаться о графине в непозволительно грубом тоне.

Де Эспри рассмеялся, как и его соратники, сделав ошибку. Воспользовавшись тем, что Бернар отвлекся, Филипп подался вперед. Но Анри успел парировать, и сталь не попала в сердце, а лишь вошла в плечо Бернара. В ярости де Эспри начал махать шпагой, наступая на Филиппа. Альбер обошел д’Эрлеви и вогнал клинок в спину маркиза.

Филипп выгнулся и выронил оружие. Альбер отошел, держа в руках залитое кровью орудие убийства. Бернар ткнул Филиппа шпагой в грудь и вынул ее.

Филипп упал на спину, под ним расползалось красное пятно, на лицо падал снег.

– Ну и хватит на этом, – тихо сказал Бернар, зажимая рану на плече. – Берите свои вещи. Уходим.

Альбер и Анри подняли свои плащи.

– А как же Рене?

– Я пришлю за ним, – де Эспри поморщился. Он склонился над Филиппом. – Прости, Филипп. И прощай.

– Но он еще дышит, – сказал Альбер.

– Это не долго, – ответил Анри. – С такими ранами не выживают.

Они ушли. Филипп лежал на грязном снегу и смотрел в небо. Он не чувствовал боли, было холодно и ему становилось все труднее дышать. До него донеслись крики. Зашуршали листья, покрытые снегом. Кто-то сел рядом с ним и положил его голову к себе на колени.

– Простите меня, месье, – дрожащим голосом сказал Рауль. – Я не успел.

Филипп попытался набрать воздуха в грудь и закашлялся.

– Ничего не говорите…

– Рауль, – одними губами сказал Филипп.

– Да, месье, это я. Не волнуйтесь.

– Беатрис… – в уголке рта маркиза надулся кровавый пузырек.

– Она с графиней.

Филипп моргнул, давая понять, что он понял.

– В плаще… возьми… Элиан.

Рауль вытер кровь на подбородке Филиппа.

– Я возьму, месье, возьму. И передам графине. Только не шевелитесь.

Филипп улыбнулся, мысленно возвращаясь в объятия графини, как бы он хотел, чтобы его голова сейчас покоилась на ее коленях, а не на коленях Рауля. В глазах все поплыло. Он представил лицо Элиан. Любимый образ он унесет с собой, на ту сторону, где будет хранить его, надеясь, что еще не скоро ему доведется встретиться с ней там.

– Элиан… – последний раз выдохнул он белый пар из окровавленных уст, смотря в небо и не переставая улыбаться. Его голова запрокинулась.

Рауль с грустью посмотрел на своего господина. Он закрыл ему глаза. Затем встал, подобрал его шпагу. Рауль поднял плащ Филиппа, вынул из кармана листок бумаги и пробежался глазами по строкам. Завещание. Все свое имущество он оставил графине, за исключением небольшого поместья под Парижем и солидной суммы, которые теперь были собственностью Рауля.

Окинув прощальным взглядом своего господина, который, казалось, был счастлив, Рауль накрыл его плащом.