Текст книги "Все идет по плану (СИ)"

Автор книги: Твоя_дивизия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Я принес дополнительное одеяло, – он показал на клетчатый плед, который держал в руках. – Мама попросила все комнаты обойти. Отопление шалит, она боится, что гости замерзнут.

– Спасибо, – прошептал Джаред, пытаясь усесться на кровати. Ему не хотелось, чтобы Дженсен уходил.

– Лежи, лежи, – остановил его Дженсен, – я и так тебя разбудил, прости.

– Но, может, поболтаем…

Дженсен легко толкнул Джареда в плечо, не давая подняться.

– Я сказал – спи. Пора.

И Джаред заснул. Тут же, едва успел коснуться головой подушки. Как в яму провалился.

И приснился ему прекрасный сон. Не кошмарный, а эротический. Можно даже сказать – порнографический. Невозможный, потому что с Дженсеном в главной роли.

Снилось Джареду, что Дженсен никуда не ушел. А сел на край кровати, отогнул одеяло и провел ладонью Джареду по ногам. И глаза у Дженсена были шальные.

«Джаред, – произнес он, – как же я тебя хочу, ты не представляешь. И как же я заебался ждать. Ну почему ты никак не поймешь? Не перестанешь сам себе врать?»

Джареду было что ответить на этот упрек, но, оказалось, что он не может произнести ни слова. Будто рот у него зарос, как у Нео в Матрице. Джаред дернулся, но руки-ноги одеревенели и словно приросли к кровати, хотя лежали – он видел – свободно. Джаред мог только смотреть. В принципе, его это устраивало. О чем говорить, когда Дженсен его трогает? Разве не об этом Джаред мечтал?

Дженсен задрал на нем футболку и стал снимать боксеры. Медленно, глядя в глаза. Ладонью провел по животу, нежно цепляя пальцами волосы на лобке. Джаред не ощущал конечностей, зато все остальное чувствовал отлично – как под голодным взглядом Дженсена становится горячо внизу и как предательски наливается кровью член.

Когда Дженсен стянул трусы до колен, то сделал совсем невозможное – наклонившись к паху Джареда, сначала подул на головку его члена, а потом накрыл ее своим ртом. Язык, горячий, умелый, щекотал, проникая в щель, обжигал. Джаред в голос застонал. Точнее, ему хотелось в голос, но сон диктовал свои условия. И в этом сне Джаред был нем.

Еще пару раз пройдясь языком по стволу, Дженсен взял член в рот полностью и принялся сосать его, все так же глядя Джареду в глаза. Сжимал член щеками, вытворяя языком что-то неимоверно приятное. Рукой гладил, лаская, яйца. Джаред потерялся в ощущениях, поплыл. Хотел было толкнуться в рот еще глубже, но не смог даже на дюйм приподнять бедра. Волны удовольствия захлестывали с головой, и Джаред зажмурился. В ту же секунду члену стало холодно, а внутреннюю сторону бедра пронзила боль. Джаред распахнул глаза. «Не смей. Закрывать. Глаза», – хриплым голосом, но очень четко сказал Дженсен. И Джаред с изумлением понял, что тот его укусил. Дженсен укусил его за ногу! Тут бы рассмеяться, но увы.

Джаред старательно таращил глаза – хотелось, чтобы Дженсен не останавливался. Чтобы он снова накрыл своим чудесным ртом член. И его губы, желанные, мягкие, которые Джаред мечтал целовать, обхватывали его ствол. Джаред даже во сне не сомневался – это зрелище он не забудет до самой смерти.

Но Дженсен ничего не делал. Он смотрел оценивающе, словно сомневался – достоин ли Джаред того удовольствия, которое он, Дженсен, ему дарит.

«Ты даже не представляешь, как я хочу тебя выебать! Жестко, быстро и сладко. Чтобы ты умолял меня не останавливаться, подавался навстречу, насаживался глубже. Как сучка! Но нельзя. Сейчас нельзя, – Дженсен вздохнул с сожалением. – Поэтому сегодня поступим по-другому».

Он встал с кровати, быстрым движением избавился от домашних штанов и зашвырнул их в угол. Под ними ничего не было. Свитшот отправился следом.

Член Дженсена тоже стоял. Не спеша подойдя к изголовью кровати, Дженсен наклонился и провел головкой своего члена Джареду по губам. Рот наполнился слюной. Джаред взмолился всем богам, чтобы прямо сейчас он оказался бы способен разомкнуть непослушные губы. Ощутить вкус, почувствовать языком, щеками, горлом член Дженсена. Но не вышло. Даже разочарованно застонать не вышло.

Дженсен, словно читая мысли, улыбнулся и прошептал: «Успеется». Перекинул ногу через Джареда, согнув в колене и упершись ступней в матрас около его плеча. Еще раз, словно напоказ, провел рукой по своему стволу члена. Из щели на головке выступила прозрачная капля смазки. Джаред сглотнул.

Затем Дженсен прижал член к животу, и взгляду Джареда открылась его промежность: поджавшаяся мошонка, ровные полукружья ягодиц, а между ними – Джаред не поверил своим глазам! – бесстыже сверкала блестящим металлом заглушка анальной пробки.

Так не бывает, так просто никогда не может быть! Джаред смотрел и не мог насмотреться, но это было только началом. Дженсен завел за спину руку, пальцами поддел заглушку и стал медленно извлекать пробку из себя. Чуть покачивая, издавая при этом совершенно умопомрачительные стоны. Время для Джареда остановилось. Он молил богов, чтобы оно не сдвигалось, чтобы вселенная до конца дней была заполнена сверхъестественным зрелищем того, как Дженсен Эклз вытаскивает пробку из своей задницы.

Черный силикон вышел наружу с тихим звуком. Края ануса, влажные от смазки и покрасневшие, слегка вывернулись и едва заметно пульсировали. Захотелось завыть, но Джареду оставалось только смотреть.

Но Дженсен, словно решив, что издевательств достаточно, убрав ногу и лишив Джареда прекрасного вида, положил пробку на тумбочку рядом с кроватью и чем-то зашуршал.

Не прошло и нескольких секунд, как Дженсен ловко натянул презерватив на член Джареда, взобрался на кровать и оседлал его бедра.

Приподнялся, прошептал «смотри» и, придерживая стоящий член Джареда рукой, стал медленно опускаться на него. Перед глазами заплясали цветные пятна, и Джаред понял, что сейчас потеряет сознание. Это было слишком. Слишком узко, слишком горячо и слишком фантастически.

Дженсен не дал ему выпасть из реальности. Переждав, привыкая, он начал двигаться. Медленно, а затем все более ускоряясь – довольно улыбаясь, не отрывая взгляда от Джареда.

Вот сейчас Джаред проклял свою неподвижность. Он многое бы отдал за возможность сделать хоть что-то. Притянуть Дженсена, к себе, впиться ногтями ему в спину. Перевернуть, подмять под себя и вбиваться уже самому. Целоваться хотелось так сильно, что губы немели.

Дженсен, сдерживая стоны, неотрывно глядел на Джареда темными глазами. То упирался руками в кровать, опускаясь почти к лицу Джареда, дразня возможностью поцелуя, но не целуя. То отклонялся назад, покачивая бедрами из стороны в сторону. Двигался быстро, насаживаясь резко, трахая себя членом Джареда.

Потом, притормозив, прижал ладонь к груди Джареда так сильно, будто хотел сжать в ладони его сердце. Другой рукой обхватил свой член и стал дрочить.

Как после не старался, Джаред не мог точно вспомнить, что чувствовал. Для него иллюзорный секс с Дженсеном слился в одно непрекращающееся удовольствие. Глаза заволокло мутью, в груди бухало, в животе разливался горячечный жар. Все силы уходили, чтобы все-таки не вырубиться от передозировки эмоций и не закрыть глаза. Ведь Дженсен просил не закрывать, а кто Джаред такой, чтобы с ним спорить.

Кончил Дженсен первым. Сперма брызнула Джареду на живот и грудь. Дженсен растер ее по коже, поднес пальцы ко рту, облизал и сыто улыбнулся.

И Джареда накрыло оргазмом. Его трясло, скручивало таким сильным наслаждением, что оно напоминало боль.

Дженсен медленно, будто нехотя, встал. Глядя, как он снимает с его члена презерватив, Джаред пытался двинуть хоть пальцем. Ему безумно хотелось обнять Дженсена, прижать к себе и сказать наконец все то, что так и не сказал.

И тут Джаред ощутил, как по телу прошла дрожь, мышцы наполнило то щекочущее чувство, которое бывает после того, как отсидишь ногу. Он попробовал приоткрыть рот, но с губ сорвалось лишь невнятное шипение.

Дженсен удивленно повернул голову. И у Джареда получилось! «Дженсен, я…» Он хотел добавить «люблю тебя», когда увидел в глазах Дженсена ужас. Не успев понять, почему он так испугался, Джаред провалился в темноту. Прекрасный сон резко оборвался.

Утром, проснувшись от топота детских ног по лестнице и на первом этаже, Джаред ничего не помнил. Он отлично выспался, кошмары его не мучили. Принесенный Дженсеном плед пришелся как нельзя кстати.

Декабрьское начало дня не радовало светом и солнцем, так что Джаред повалялся еще немного. А когда все-таки решил вставать, то увидел у кровати под тумбочкой серебристую полоску. Он недоуменно нахмурился и, наклонившись, протянул руку. В этот момент на него лавиной обрушилось воспоминание о прошедшей ночи – сидящий на нем верхом Дженсен, из задницы которого то появляется, то исчезает его член.

Джаред обхватил голову руками и застонал. Спасибо огромное, подсознание! Как теперь смотреть Дженсену в глаза? Как ежесекундно не вспоминать, что у него внутри узко и горячо? Ведь Джаред не сможет думать ни о чем другом. Вот ведь приснилось! А вдруг?!

Он трясущимися руками подобрал злополучную полоску.

Это оказался обрывок фольги от шоколадки, которую Джаред грыз еще днем.

Почти месячный перерыв не помог. Поездка в Европу с Сандрой не помогла. А Джаред так надеялся, что полноценно отдохнет и с новыми силами приступит к съемкам. Что работа будет не только выматывать, но и приносить радость. Как было еще не так давно. Хотя кому он врет? Совсем давно, если честно. В прошлой жизни, в прошлом сезоне.

Джареду до смерти надоело чувствовать себя мухой в сиропе, его убивала эта беспомощность. Он не мог думать ни о чем, кроме приснившегося в доме Эклзов сна. И ни о ком, кроме самого Дженсена. Тот стал его личной одержимостью, а Джаред ненавидел навязчивые состояния, считал их слабостью.

Он не знал, что делать.

С утра сцены с его участием в расписании не стояли, поэтому Джаред заскочил в свой трейлер, чтобы передохнуть. От коллег, от тупой, ни к чему не обязывающей болтовни с ними. От Дженсена. Чье общество в последнее время стало тяготить.

Джаред врубил во всю калорифер и, сняв куртку, рухнул на кровать. Скинул ботинки и лег на бок, подтянув к себе колени. Хотелось спать. В трейлере ему было спокойнее, чем дома. Остаться здесь на ночь? По крайней мере, стоянка охраняется, и шансов поутру споткнуться о труп мертвого животного гораздо меньше. Точно, надо так и сделать. Хорошо, что в последнее время Дженсен ночевал у Джареда все реже – не придется ему ничего объяснять.

Сегодня первое февраля. Еще, значит, весь февраль, март, апрель. И немного мая. Джаред мысленно загибал пальцы. Считать время, оставшееся до конца сезона, стало его новой фишкой. Джаред придумал это два дня назад, и нехитрая арифметика его успокаивала. Пока. Еще немного потерпеть, переждать три с половиной месяца. Собравшись, сжав зубы. А потом сказать Крипке, что все. Он устал, нашел другой проект, решил стать монахом и уехать в Тибет. Придумать миллион таких же правдоподобных причин. Сбежать, спрятаться. Это проще, чем каждый день смотреть в глаза человека, которого любишь до помешательства, но которому никогда не сможешь об этом сказать.

Иногда в голове измученного Джареда пробивался трезвый холодный голос. Разума, наверно. Который говорил – скажи. Однажды наберись храбрости и скажи ему в лицо о том, что чувствуешь, ты имеешь на это право. Как Дженсен на это отреагирует – его проблемы, зато тебе полегчает. Это лучше, чем зарабатывать невроз и жалеть себя до слез каждый божий день. Срываться на всех, кто под руку подвернется, и портить жизнь тому же Дженсену. Джаред не сомневался, что тот устал от его постоянных припадков. Джаред сам от себя устал.

Сработал таймер на телефоне – пора возвращаться на площадку. Джаред со вздохом поднялся и неловким движением зафутболил один ботинок под кровать. Матерясь под нос, он попытался достать его ногой, но только загнал дальше. Пришлось опуститься на колени и, отклячив задницу, шарить рукой под кроватью. Ботинок, будто насмехаясь, не давался, выскальзывал из пальцев.

Джаред засунул под кровать голову. И увидел странную, но очень знакомую штуку, прикрепленную к матрасу с нижней стороны.

– Я проклят! – заявил он, кинув Дженсену в руки маленький плотный сверток из черной ткани.

– Мне кажется, ты повторяешься, – пробормотал тот, внимательно рассматривая находку Джареда. – Что за хрень?

– А на что похоже?

– На ведьмин мешочек.

– Вот я и говорю – меня прокляли. Вся жизнь под откос, вокруг трупешники, по ночам кошмары…

– Заткнись!

– Чего?! – охренел Джаред. Но рот закрыл, хотя собирался перечислить все свои горести.

– Серия «Молот ведьм» вышла когда? Вчера? – Джаред заторможено кивнул. – Ну вот и думай – даже если это кто-то из наших, максимум эта дрянь провисела несколько дней. Вряд ли она успела пустить всю твою жизнь под откос.

– Сам думай, – разозлился Джаред. – Ты что, полагаешь, ведьмин мешочек изобрели наши сценаристы? Ага, если бы! Да люди их сотни лет таскали на себе, как и обереги.

– Как скажешь, – примиряющее сказал Дженсен. – Только твой совсем новенький. Смотри, на нем даже пыли нет.

– Да похрен. Все равно – я проклят.

– Ты дурак, – Дженсен пожал плечами и дернул завязку.

На подставленную ладонь высыпался черный песок, выпали корка черствого хлеба и завядший цветок. Картину довершила сухая лапка какого-то мелкого грызуна.

– Фу, гадость какая! – Дженсен стряхнул это на землю и брезгливо обтер ладонь о штанину джинсов.

– А вдруг… – Джаред замер, пораженный внезапной догадкой, – вдруг они у меня по всем углам рассованы. Надо поискать.

– Стой, – Дженсен поймал его за рукав куртки. – Просто стой тут, я знаю, что делать. Скотчем, говоришь? Ну-ну. – И ушел.

Джаред ждал его у офиса, пританцовывая на месте, и грыз ногти от нетерпения.

– Это все Глория, – плакала маленькая, щуплая женщина в форменной одежде. Уборщица. Одна из многих. Джаред даже не помнил ее в лицо. – Глупая девчонка. Ей так нравится мистер Джаред, так нравится. Она всю комнату его фотографиями завесила.

А вот вечно смущающуюся девчушку-мексиканку, которая частенько подкарауливала его у выхода и просила автограф, Джаред смутно, но припомнил.

– Вчера как посмотрела серию, всю ночь не спала, свет в комнате горел. А утром слезно умолила меня разрешить зайти на минуту в трейлер мистера Джареда. Но я не знала, что она принесла.

– Миссис Санчес, вы пустили на охраняемую территорию посторонних? – В голосе Дженсена звенел металл.

Джареду стало неловко. В маленькое помещение набилась куча народа – конечно же, такой повод, ведущего актера пытались приворожить. На неделю разговоров хватит.

– Это же шутка, детская влюбленность, – миссис Санчес промокнула глаза платочком и скомкала его в ладони. – Никакого ущерба от того, что она запихнула эту штуковину мистеру Джареду под кровать. Я вам клянусь. Не увольняйте меня, мистер Эклз, пожалуйста, – рыдания возобновились. – Мне без работы сейчас никак. У меня сын в больницу попал. Бедного Хосе избили на улице какие-то хулиганы, руку сломали. Мне страсть как деньги нужны на лекарства.

«Так не бывает, – подумал Джаред. – просто не может быть никогда».

– Миссис Санчес, вопрос о вашем увольнении не в моей компетенции, – Дженсен говорил жестко и отрывисто. – Но я постараюсь убедить руководство, что в данном случае это оказалось бы самым лучшим решением.

– Дженсен, перестань, – прошептал Джаред. Он устал от этой публичной казни. И добавил в полный голос: – Успокойтесь, пожалуйста, миссис Санчес. Я не держу на вас и вашу дочь зла. Не скрою, это был неприятный момент, но мы его разрешили. – Он приблизился к расстроенной женщине и приобнял ее за плечи. – Идите домой и передайте вашей дочери… Как, говорите, ее имя?

– Глория.

– Пусть завтра с утра приходит к началу съемок, я с ней поболтаю.

– Спасибо вам, мистер Джаред. Вы так добры ко мне и к моей бедной девочке, – женщина схватила его ладони и стала осыпать их мелкими поцелуями.

Джаред с трудом вырвал руки. Дженсен зло щурил глаза. Он явно жаждал крови, и ему не понравилась, что Джаред внезапно пошел на попятный.

– Никто не имеет права пугать тебя, – сказал он, как только они вышли из офиса.

– Это всего лишь шутка, – твердил Джаред, как обычно теряясь между гневом и виной.

Утро явно не задалось.

Зато вечер побил все рекорды.

Дженсен переодевался в костюмерной, когда туда ворвался Джаред, толкнув стойку с реквизитными куртками.

– Э, потише, – Дженсен еле успел ее подхватить. – Что случилось?

Джаред молча сунул ему под нос свою раскладушку. Дженсен всмотрелся в экран.

– Харли. Видишь? – отрывисто сказал Джаред.

– Прости, я не понимаю. Тут вроде чья-то рука держит ногу. Вернее, лапу.

Джаред рухнул в ближайшее кресло.

– Помнишь, я говорил, что Харли в последнее время стал прихрамывать?

– Допустим.

– После Нового года я приехал в Эл-Эй, и мы с Сэнди отвезли его к врачу.

– И?

– Врач сразу заявил, что ему не нравится опухоль. Взяли биопсию. И вот результат.

– Говори уже, не тяни.

– Саркома. – Джаред уткнулся лицом в ладони, и голос его звучал глухо. – Я на самом деле проклят, Дженсен. Пришла очередь и моих собак. Скоро все умрут.

Дженсен молчал. Никак не реагировал. Джаред удивился – друг должен был его убеждать, что все это глупости, что он все придумал. Никакой мистики нет, сглаза и порчи не существует. Ну разве что в их шоу, а это не считается.

Но Дженсен, похоже, и не слышал слов Джареда. Он, не отрываясь, всматривался в экран телефона.

– Это же Сандра? Ее рука?

– Ну а чья еще? Дженсен, ты вообще слышал, что я сказал? Что у Харли…

– Это кольцо… Джаред, ты сделал ей предложение? – Дженсен поднял взгляд от телефона и пораженно посмотрел на друга.

– Хм, да. Я не говорил? Ну это… Мы были в Париже, и я решил, что попросить ее руки в этом городе – хорошая идея.

– Хорошая идея, – эхом отозвался Дженсен.

– В общем, на данный момент мы помолвлены. А что тебя, собственно, удивляет? И вообще, Дженсен, как ты можешь думать о такой мелочи, когда моя собака…

Дженсен размахнулся и швырнул телефон в стенку. С мелодичным хрустом он раскололся на две половинки, батарея отлетела в сторону.

– Ты охуел?!

– Я?! Это ты охуел! – голос Дженсена сорвался.

Он смотрел бешено и отчаянно, и Джареду на секунду почудилось, что Дженсен его ударит. Но тот лишь крикнул «сука!» и выбежал прочь, так шарахнув дверью, что язычок хлипкого замка выбило напрочь.

Из своих в этот вечер в баре нашелся только Саймон, оседлавший табурет у стойки. Джаред узнал его по сгорбленной спине.

– Здоров, – весело сказал Джаред, присаживаясь рядом. Он держался изо всех сил, чтобы никто, а тем более Саймон, не подумал, что ему плохо.

Саймон не ответил на приветствие, лишь посмотрел косо. Джареду это показалось странным.

– А где Марибель? – он решил создать видимость беседы. – Скоро подойдет?

Джаред соображал, когда он видел девушку в последний раз. По всему выходило, что после хиатуса Марибель умудрилась ни разу не попасться ему на глаза.

– Ее нет, – прохрипел Саймон. Судя по его голосу, он или простыл, или не разговаривал целую вечность.

– В смысле – нет?

– А знаешь, чувак, я тебя понимаю, – непонятно сказал Саймон и опрокинул в себя очередной шот. Несколько пустых рюмок стояло перед ним. – Ты же ведущий артист шоу, какое тебе дело до персонала.

– Да я… – начал Джаред возмущенно, но Саймон его прервал:

– Она уволилась. Сразу после Рождества.

– Ого. А почему?

В принципе Джареду было все равно, работает ли Марибель в команде или нет, но Саймон выглядел убитым, стоило проявить участие. По крайней мере, нормальные люди так делают.

– Не поверишь, чувак. Все из-за той твари. – Пока Джаред мысленно прикидывал, кто из парней пытался подбить клинья к горячей испаночке, Саймон неожиданно закончил: – Из-за черепахи.

У Джареда вытянулось лицо.

– Да, как только эта уродская рептилия сдохла – а время она выбрала самое неудачное, на праздник, Мари заявила, что это знак и наши отношения тоже нежизнеспособны. Прикинь! Какая связь, скажите мне? – Саймон возвел руки к потолку. – Бабы все-таки дуры, – и он жестом попросил Марси налить еще.

Бармен неодобрительно покачал головой, но выпивку перед Саймоном поставил.

Джаред вспомнил последнюю встречу с Марибель и прикинул, сколько времени прошло до Рождества. Убеждая себя, что не он стал причиной гибели черепахи. Но упорно выходило, что он.

Накатило такое отчаяние, что Джаред задохнулся. И сразу остро заныла заталкиваемая внутрь обида на Дженсена. Джареду сегодня так требовалась поддержка и дружеское участие, так требовалась. А он…

Джаред обернулся. Народу в баре было мало, а в дальнем углу сидела привычная развеселая компания. И на Джареда, насмешливо щуря глаза, смотрел Крол.

Как удачно все складывается, облегченно выдохнул Джаред. Он знал, что заебался, а Крол знал, как ему помочь. И пусть все идет как идет.

Поток света подхватил его и понес сквозь тьму, раздвигая пространство и даря блаженство. Присмотревшись, он заметил, что свет состоит из множества маленьких светящихся фей, чьи крылышки, касаясь его тела, приятно щекотали кожу. Искры, с шипением разлетавшиеся от фей во все стороны, пожирали темноту, утверждая торжество жизни и любви во всей обозримой вселенной. Темнота грозно огрызалась, лаяла, но отступала.

Он засмеялся.

Все было так хорошо, так правильно, что он решил остаться среди фей навсегда. Но, похоже, тьма сопротивлялась. Несмотря на усилия сияющих огней, ее грохот не стихал. Вливался в уши, тревожил, будил неясные воспоминания. Бесил. Он пытался вслушаться, разобрать, что это за шум, но звуки ускользали, не складываясь в слова. Пытаясь отринуть неприятное, он сосредоточиться на наслаждении и свете, но тут тьма пошла на прорыв, и голову раскололо понятным «Джаред!»

Это я, понял он с удивлением. Я – Джаред. И с этим пониманием рассыпалось таинство, пропала магия. Осталась лишь раскалывающая голову боль. И удушающее желание.

Джаред осознал, что сидит на полу в коридоре у себя дома. Как он сюда попал, Джаред предсказуемо не помнил. Он прикрыл глаза, спасаясь от резкого света лампы. В руках обнаружилась полуоткрытая бутылка воды. Крышечка наполовину открутилась, и вода с тихим шипением стекала по рубашке. Так вот откуда щекотка и искры светящихся фей. Джаред поморщился – под задницей натекла приличная лужа.

«Джаред!» – грохнуло очередной раз, и он вздрогнул всем телом. Звук шел снаружи.

– Джаред, открой! Открой сейчас же! Или я выломаю дверь!

Джаред застонал. Боги, как не вовремя! С пятого раза он поднялся, одернул мокрую рубашку – интересно, где он оставил куртку, – и, наверно, с десятой попытки повернул замок непослушными пальцами.

Дженсен рванул на себя дверь, и Джаред чуть не вывалился на крыльцо. Ночной ветер дохнул морозом в лицо, но Джаред не успел оценить его свежесть. Дженсен, схватив его за ворот, втолкнул обратно в дом. Одной рукой продолжая удерживать Джареда, захлопнул дверь. И после со всей силой прижал его к стене, навалившись всем телом.

– Ты обдолбался, да? Я пришел извиниться, а ты тут невменяемый валяешься? Сука! – Дженсен впечатал кулак в стенку.

Джаред даже не вздрогнул. Перед ним стоял злой, бешеный Дженсен. Пьяный Дженсен, самый желанный в мире Дженсен, и Джаред прикладывал все силы, чтобы не наброситься на него с поцелуями.

Джаред не знал, что увидел в его лице Дженсен, но он продолжил орать шепотом:

– Почему мне не позвонил?

– Ты разбил мой телефон, дебил, – прошептал в ответ Джаред. – Забыл?

– Ты что принял, а? – Дженсен приблизил свое лицо вплотную, и губы Джареда обожгло его горячее дыхание вперемешку с запахом виски.

Вместо ответа – а о чем тут говорить? – Джаред зажмурился и ткнулся своими губами в сухие губы Дженсена. Он не поцеловал, хотя хотелось, а только дотронулся

Тогда в мае крыло их обоих, и пусть Дженсен ничего не помнит, его тоже крыло. Сейчас он был всего лишь пьян, поэтому Джаред ждал любой реакции. Крика ли «говномес!», удара ли в лицо, да чего угодно. Дженсен мог его оттолкнуть, Джареду этого бы хватило. Но Дженсен молчал, только дышал тяжело. Наверное, ему в куртке жарко. Джаред, набравшись храбрости, открыл глаза. Дженсен смотрел прямо на него.

– Скажи мне, – он обхватил лицо Джареда ладонями и провел большими пальцами по его скулам, – только честно скажи. Ты кого сейчас целовал?

– Тебя, – безмерно удивившись, ответил Джаред.

– Ты ведь снова накурился этой дряни? – Джаред кивнул. – Помнится, ты говорил, что под этим делом тебя неудержимо тянет трахаться со всеми подряд. – Джаред почувствовал, как начинают гореть щеки. – Так что ответь, пожалуйста, мне это очень важно, – Дженсен сглотнул. – Тебе и в правду пофиг с кем? Я или кто-то еще – все равно?

– Ты сдурел? – Джаред так разозлился, что сам – сам! добровольно! – отпихнул Дженсена и шагнул в сторону.

Но далеко не ушел, сильные пальцы впились ему в плечо, останавливая и разворачивая.

– Ты не ответил, – процедил Дженсен.

У него было страшное лицо. И в любое другое время Джаред бы испугался. Может быть. Но сейчас у него лишь сладко заныло в животе. Желание в который раз обрушилось на него, колени подогнулись, и Джаред, чтобы удержаться на ногах, прижался спиной к стене.

– Конечно ты. Только ты. Всегда ты.

И оказалось, это так просто – говорить. Не сжимать зубы, не заталкивать глубоко в глотку. Слова лились легко, легко срывались с языка, Джаред даже не успевал думать.

– Я чуть крышей не поехал, все время думал о той ночи, – бормотал он, пытаясь расстегнуть молнию и стянуть с Дженсена эту его дурацкую теплую куртку. Чтобы наконец-то обнять, прижаться всем телом. – Хотя что я несу, ты же не помнишь…

Дженсен перехватил его пальцы и сжал.

– А кто тебе сказал, что не помню?

Джаред застыл, подавившись очередным признанием. В голове мгновенно прояснилось, даже подчиняющее волю желание куда-то испарилось.

– Но… ты говорил… – теперь он очень аккуратно подбирал слова. – Ты сказал, что под воздействием психотропов тебе отшибает память.

– Я помню, что говорил, – усмехнулся Дженсен, – память мне не отшибло.

– Я думал, что мы честны друг с другом.

На глазах вскипели слезы. Джаред сморгнул, не хватало еще позорно разреветься. Надо всегда держать лицо! В любых ситуациях. Не расслабляться, не забывать. А Джаред забывал. Тем более с Дженсеном.

– Зачем? – Дженсен иронично задрал бровь. Ладонь Джареда он так и не выпустил.

– Зачем что? – на чистом упрямстве Джаред решил держать удар до последнего. Главное, чтобы голос не сорвался, не подвел.

– Зачем быть друг с другом честными? Нет, я не про обычную жизнь. Там, естественно, надо быть честными. Мы же друзья, правда? Я спрашиваю – зачем быть честными в тайных желаниях?

– Может, чтобы они перестали быть тайными?

Джаред изо всех сил прикусил губу. Какой же он дурак!

– Ты меня сейчас совсем не понимаешь, – Дженсен ослабил хватку и нежно погладил пальцем запястье Джареда. Джаред прерывисто вздохнул. – Для меня твое желание никогда не было тайной. Ни прошлой весной, ни сейчас. А ты не догадывался про мое. Преимущество было у меня.

– Преимущество?! – воскликнул Джаред, пытаясь вырвать руку. – Мы что, играем?

– Дослушай сперва, нетерпеливый, – рассердился Дженсен. – Тогда после вечеринки я тебе ясно дал понять о своих намерениях и желаниях. Но предоставил шанс самому решить – нужно тебе это или нет. Понимаешь? Амнезия – какой хороший повод сделать вид, что ничего не произошло. У тебя был выбор, Джаред. Но ты промолчал. Почему?

– Я испугался, – прошептал Джаред, опуская глаза. Он все-таки дурак. – Я думал, наша дружба…

– Ну вот ты и выбрал – дружбу. Я уважаю твой выбор. И все последующее время я давал тебе исключительно дружбу. Разве у тебя был повод хоть на миг усомниться в ней? Скажи?

– Нет, – Джаред зажмурился.

– Тогда какого черта ты устраиваешь цирк с начала третьего сезона, а? Может потому, что сделал неправильный выбор? Почему, скажи мне на милость, ты не признаешь этот факт? Почему предпочитаешь закрывать глаза и мучить себя, меня, всех вокруг? Ради мифической дружбы? Или тебе до смерти страшно, что люди узнают о твоей нетрадиционной ориентации? Техасское воспитание?

– Ты сам оттуда. – Джаред знал, что выглядит жалко, и ненавидел себя за это.

– Да, и, представляешь, мне насрать, кто что обо мне подумает. Если я решил быть с человеком, мнение остального мира меня не волнует.

– Ну я рад за тебя, – внезапно разозлился Джаред. – Ты смелый, тебе повезло. А я, выходит, трус. Отлично! Давай и в этот раз разойдемся и сделаем вид, что все по-старому. У нас же так хорошо получается.

– Это у меня хорошо получается, – весело улыбнулся Дженсен. Отступив, он выкрутился из куртки и сбросил ее на пол. – А вот у тебя не очень. Херовый ты актер, Джаред.

Джаред сжал ладонями виски.

– Я тебя не понимаю, Дженсен! Вообще не понимаю. Что ты хочешь?

– Ничего. Давно ничего не хотел и не ждал от тебя. Но сейчас ты сказал, что только я, всегда я. Сам сказал. Хотя… ты ж в неадеквате, какой с тебя спрос. Но пофиг – мне твоих слов вполне достаточно. Но если ты завтра проснешься и опять начнешь делать вид, что ничего не было, знай – в этот раз я не собираюсь тебе подыгрывать. А теперь иди уже сюда.

Дженсен положил ладонь Джареду на затылок, притянул к себе и поцеловал. Сразу глубоко, по-настоящему. Действительно, наконец-то. А то Джаред от всех этих нервяков чуть не забыл, что больше всего на свете он сейчас хочет не разговоры разговаривать, а трахаться. С Дженсеном.

Тот целовался жадно, с напором, словно тоже мечтал и дорвался. Вылизывал Джареду рот, засасывал язык, прикусывал губы. Джаред вцепился пальцами в его плечи, прижимаясь бедрами. На него снова обрушилась волна тактильного наслаждения – мягкость джемпера под пальцами, вкус виски во рту, рука Дженсена, сжимающая задницу. А еще жесткие джинсы и металл молнии, в которую упирался член. Хотелось скорее расстегнуть ширинку, освободить его, притереться к горячей коже. Джаред опять плыл, терялся в ощущениях.

Пришлось приложить усилие, чтобы разорвать поцелуй.

– Дженсен, – проскулил он, – трахни меня. Ну пожалуйста. Я об этом почти год мечтал.

Дженсен глядел на него темными глазами. Большими. Джареду казалось – на пол-лица. Красивущий. Он еще и губы свои невозможные, красные и опухшие от поцелуев прикусывал.

– Не, – сглотнул Дженсен, – не в этот раз. Не хочу, чтобы ты потом сказал, что я воспользовался твоим состоянием.

У Джареда заныло сердце.

– Я не…

– Снимай штаны, – Дженсен отступил на шаг и уставился ему между ног.

– Что?

– Я сказал – штаны снимай.

Сначала Джаред сто лет возился с пуговицей. Дженсен смотрел. Потом еще лет пятьсот пытался расстегнуть молнию, но язычок замка выскальзывал из пальцев.

– Помоги, – прошептал Джаред, который хотел сейчас, а не в следующем веке.