Текст книги "Брак или жизнь (СИ)"

Автор книги: TsissiBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6. О вреде гордыни и дерзости

В Большом зале было шумно. Гарри, вполуха прислушивавшийся к тому, как Гермиона отчитывает за что-то Рона, пытался убедить себя в том, что ему все равно, как на него смотрят. Множество взглядов, самых разных, перекрещивались на нем, как лучи прожекторов, заставляя вернуться в начало пятого курса, когда газеты самозабвенно поливали его грязью, называли лжецом только за то, что он поддержал Дамблдора, заявившего о возрождении Лорда.

Газеты уже не раз и не два прошлись по его «дутой избранности», «мнимому героизму» и «ничем не оправданному фаворитизму со стороны администрации школы и министерства».

Скримджер, сменивший в это неспокойное время Фаджа на его посту, оказался ничем не лучше своего предшественника в умении использовать самые грязные методы дискредитации оппонентов, в число которых входил Дамблдор, а следовательно, и все члены Ордена.

Гарри, по сути, было плевать на общественное мнение. Магическая слабость, плохое самочувствие и ненависть, которую к нему испытывал Снейп, беспокоили его гораздо больше. Как и не дававшее покоя ощущение собственной невезучести, буквально выбивавшее почву у него из-под ног, лишавшее аппетита… да и вообще всех желаний, кроме одного – чтобы его приняли, приласкали. Вернее, чтобы его приласкал и принял Снейп, который настолько дисгармонировал с самой сутью и понятием ласки, понимания, что от осознания этого тоска делала новый виток, туже сворачиваясь вокруг Гарри удушливыми кольцами.

Заняв привычное место, он бездумно уставился на единственное темное пятно за учительским столом. Ему вдруг стало все равно, что о нем подумают окружающие, да и сам Снейп, ему просто необходимо было видеть его.

Снейп не стал казаться Гарри ни красивее, ни здоровее, ни чище. Гарри со своего места прекрасно видел, что тот по-прежнему бледен, нездорово худ и желчен, будто несколько месяцев не бывал на свежем воздухе.

Снейп сидел на своем месте – в стороне ото всех – но взгляд его бесстрастных глаз равнодушно скользил по лицам, не видя, будто предметом его интереса была изнанка мира. Гарри не знал, почему он вдруг подумал об этом. Раньше его мало заботило, есть ли у мира изнанка, и что такого значительного в ней рассмотрел этот странный человек. Снейп. Его муж.

Воспоминания о той первой и единственной ночи затопили его, как мутные воды вышедшей из берегов реки. Глядя сейчас на Снейпа, Гарри мог только удивляться, как этот сжатый в бледную нитку рот мог быть таким влажным и жадным, принимая его, как этот злой язык мог ласкать, а сам Снейп – утешать его, уговаривать довериться, как во время секса мог выглядеть безумным и почти красивым?

– Что ты там разглядываешь? – Гермиона дотронулась до его руки. – Нового профессора по защите?

Гарри перевел взгляд на хмурого седого мага, сидящего через одно место от Снейпа, и пожал плечами.

– Аврор как аврор, разве что доживший до пенсии. Учитывая высокую смертность среди…

– Гарри! – с упреком перебила его Гермиона, будто он только что поставил кружку с кофе прямо на старинный фолиант. – Как ты…

Но Гарри уже не слушал ее, потому что темные глаза Снейпа нашли наконец его и теперь изучали пристально, как занятную опасную зверушку, редко встречающуюся в дикой природе. С таким же выражением лица Снейп смотрел иногда на Сириуса, будто не мог решить, как эволюция допустила появление этой тупиковой ветви развития. Его тонкая бровь поползла вверх, придавая бледному некрасивому лицу выражение брезгливого недоумения – как Поттер смеет так нагло пялиться на него?

В течение нескольких долгих мгновений они смотрели друг на друга, будто отвести взгляд было для них равносильно признанию поражения.

Наконец Флитвик обратился к Снейпу, отвлекая его внимание на себя.

Гарри отмер, с ужасом осознав, что почти не дышал, и едва не проклял себя за восприимчивость к таким изменчивым вещам, как настроение Снейпа.

Речь Дамблдора прошла мимо его сознания. Тарелки, наполнившиеся едой, остались без внимания: Гарри заворожено наблюдал за тем, как ест Снейп. Как его тонкие пальцы аккуратно обхватывают баранье ребрышко, как упрямо сжатые губы размыкаются, обретая чувственный, четкий абрис.

– Арри, ты фто, не ефть? – Рон, по своему обыкновению, заговорил с набитым ртом, вырывая Гарри из какого-то странного медитативного состояния, в которое он незаметно для себя погрузился.

Гарри взялся за вилку и старался больше на стол для преподавателей не смотреть.

***

В знакомой общей спальне для мальчиков выпускного курса было шумно. Распаковывались чемоданы, обсуждались летние новости, но основной темой этого разговора было неисполнившееся пророчество. Дин и Симус, не стесняясь присутствия Гарри, весело обсуждали, каково это: всю жизнь готовиться к чему-то великому, чтобы однажды осознать – все за тебя сделал Снейп.

– Эй, полегче! – оборвал их вернувшийся из душа Рон. – Забыли, что было на четвертом курсе? Как вам потом стыдно было, когда выяснилось, что Гарри говорил правду?

Симус и Дин переглянулись.

– А теперь-то что может выясниться? – насмешливо спросил Финниган. – Что Снейп – это Поттер под обороткой? Ну да, это же наш Гарри настолько плох в зельях, что от его варева даже бессмертный Волдеморт окочурился!

«Знал бы ты, насколько прав, – неожиданно иронично подумал Гарри. – Это ведь и вправду я испортил зелье. Даже мастерство Снейпа не смогло этому помешать. Я убил Волдеморта прицельным выстрелом. Спермы. А курок взвела рука Снейпа», – он едва удержался от того, чтобы расхохотаться. Он бы выглядел сумасшедшим. Да что там выглядел, он и чувствовал себя не слишком-то нормальным. Разве будет кто-то в трезвом уме таращиться на Снейпа как на…

– Оставь, Рон, – спокойно сказал он. – Я действительно больше никакой не Избранный. И знаешь что? Я этому чертовски рад. И если кто-то думает, что я всю жизнь наслаждался мыслью о том, что мне придется стать убийцей, или тем, что за меня умерли родители, или тем, что я, скорее всего, не доживу не только до старости, но и до совершеннолетия… То я даже и не знаю, как этому кому-то нужно было удариться головой.

– Хочешь сказать, что тебе не нравилась вся эта шумиха вокруг твоей золотой задницы? – спросил Дин. – Участие в Турнире…

– Где я чудом не сгорел, не утонул и не погиб, да? И просто офигенно повеселился, когда понял, что на месте Седрика должен был быть я.

– Круто, да, Гарри? Все время кто-то все делает за тебя. То умирает, то Волдеморта побеждает. Что ты за герой такой, а? – Симус едва успел договорить, как на него набросился Невилл.

– Мои родители, они тоже… тоже за меня… И я ничуть этому не рад! Как ты можешь вообще…

– Брейк! – скомандовал Рон, стаскивая разъяренного Невила с задыхающегося под его весом Симуса. – Не обращай внимания, Нев! А ты, Симус, еще раз откроешь свой паршивый рот, и я не пожалею баллов собственного факультета. Понял?

Финиганн неохотно кивнул, и Рон разжал кулак, в который сгреб его мантию, а потом хлопнул Гарри по плечу и принялся расстилать постель.

***

Утро, как обычно, началось со всепоглощающего нежелания вставать, тело отказывалось подчиняться, требуя оставить его в покое. Впрочем, Гарри сдаваться не собирался. Приняв контрастный душ, он согнал с себя оцепенение, стараясь думать только о насущном: о завтраке, например, о мантии, выглаженной Кричером, о новом портфеле. Эти незатейливые мысли не давали ему замереть, неподвижно глядя в одну точку, заставляли двигаться, занимали необходимостью совершать привычные действия, связывали его с реальностью.

– Ваше расписание, мистер Поттер, – голос МакГонагалл прозвучал неожиданно громко, и Гарри вздрогнул.

– Спасибо.

– Высшие зелья, – прочитал через его плечо Рон. – Хорошо год начинается. Мерлиновы кальсоны, как я рад, что этот злобный ублюдок, по ошибке считающийся профессором, не взял меня на свой курс. Еще года издевательств я бы не выдержал! Ты крут, Гарри, хотя бы потому, что не отказался от зелий сам.

– Я все еще хочу быть аврором, Рон. Хочу, по крайней мере, иметь выбор, возможность передумать самому, а не корить себя потом за упущенные возможности.

– Гарри прав, – вмешалась Гермиона. – Выбор – вот что определяет личность.

Рон смешно сморщил нос, без слов давая понять, что он об этом думает, и заставив Гарри рассмеяться.

– Мы опоздаем, – заметила Гермиона. – Не думаю, что стоит раздражать профессора Снейпа раньше времени.

– О, ну да. Снейпу много не надо, он и так невыносимый… – Рон явно собирался перечислить все выдающиеся личные качества Снейпа, но Гарри его перебил:

– Пойдем, – сказал он Гермионе и поднялся из-за стола. – Нам еще за учебниками в башню возвращаться.

***

В полутемном коридоре около класса зельеварения было немноголюдно – далеко не все ученики горели желанием продолжать обучение у Снейпа, тем более что новые правила позволяли просто сдать ТРИТОНы, применив знания, полученные у любого другого мастера. Этот вариант Сириус предлагал и Гарри, но тот по понятным одному ему причинам отказался.

Если то, что он успел выяснить о ритуале, связывающем его и Снейпа, – правда, то совсем не видеться с супругом он не мог все равно. Гарри не знал, как ему быть дальше, что делать со связью, а потому решил пока не отказываться от уроков, на которых мог беспрепятственно видеть его. Может быть, это и не самая удачная идея, но другой у Гарри не было.

Гермиона лихорадочно листала учебник, освежая в памяти прочитанное летом, а Гарри, прислонившись к стене, прикрыл глаза. В двух шагах от него переговаривались рейвенкловцы, которым, видимо, было все равно, в какой форме получать знания, пусть даже и в той, в которой их подает Снейп – приправив изрядной порцией яда. Из слизеринцев здесь были только Малфой, Забини и Булстроуд. Гарри еще успел удивиться, что «Дракуся» остался без своей мопсоподобной подружки, как его буквально затрясло. Теплая знакомая магия окутала коконом, уши будто заложило ватой, а усталость и раздраженность испарились без следа, тоска отступила, сердце забилось часто и радостно, а сам Гарри замер, прислушиваясь к новым приятным ощущениям. Будто он получил свой первый свитер от миссис Уизли, и теперь он греет, как ласковые объятия.

– Вы ждете особого приглашения, Поттер? – знакомый до мельчайшего оттенка презрительной интонации голос вернул его в реальность. Гарри помотал головой, приходя в себя, и тут же разозлился: он не мог закрыться от влияния Снейпа, от его магии, делавшей из него идиота. Гарри терпеть не мог терять над собой контроль. Именно поэтому он сбрасывал Империо и с успехом (пусть и не сразу) освоил Окклюменцию – хотел быть независимым. Принадлежать себе.

Гарри вошел в класс, пропустив издевательское хмыканье Малфоя мимо ушей. Гермиона со своего места смотрела на него обеспокоенно и очень внимательно, будто подозревая что-то.

– За первую парту, Поттер, – холодно приказал Снейп, пресекая его попытку усесться рядом с Гермионой. – Не лишайте меня возможности вблизи насладиться вашим несомненным талантом.

Гарри молча проследовал к указанному месту – прямо перед учительским столом, стараясь не обращать внимания на широкую издевательскую ухмылку Малфоя.

– Итак, высшие зелья, – начал Снейп, единым молниеносным движением оказываясь за кафедрой. – Те из вас, кто попал в мой класс благодаря способностям, склонности к столь сложной науке, как зельеварение, а не через… – он сделал заметную паузу, и Гарри мысленно закончил «а не через постель», – …а не по другим, менее удобоваримым причинам, – продолжил Снейп, окинув Гарри с ног до головы презрительным взглядом, – несомненно получат все необходимые знания для того, чтобы без проблем сдать ТРИТОН. Что же до остальных, – он бросил на Гарри еще один взгляд, – то им я могу только посочувствовать. Фестралу будет легче уместиться на кончике палочки, чем Поттеру сдать зелья.

Лицо Гарри вспыхнуло, но он упрямо опустил голову, изо всех сил пытаясь не поддаться на провокацию. Похоже, Снейп собрался вывести его из себя. «Нельзя. Надо потерпеть. Просто не отвечать».

Снейп, не дождавшись реакции на свои слова, продолжил:

– Какой вид сырья применяется для термического пиролиза в Зельеварении? Поттер?

– Кхм… – Гарри дураком не был, и когда решил, что уроков Снейпа ему не избежать, учебники все-таки пролистал. – Древесина, сэр. Так как теплота сгорания разных пород древесины различна, то для особо сложных зелий, чувствительных к температуре горения…

– Достаточно, – оборвал его Снейп. – Как мы поняли из путаных объяснений мистера Поттера, высшие зелья, изучением которых мы займемся в этом году, чувствительны к температуре сгорания древесины. Поэтому кинуть под котел первые попавшиеся щепы вам больше не удастся. Поттер, какой сорт древесины необходим для того, чтобы верно сварить Веритасерум?

Таблицу температур горения разных пород деревьев Гарри не заучивал – к чему, если эту информацию всегда можно посмотреть?

– Я не знаю, сэр.

– Что? Повторите-ка громче, Поттер.

– Эти данные приведены в таблице на шестой странице учебника, сэр. Не знал, что их нужно заучивать.

Гарри понимал, что нарывается. С другой стороны, если Снейп решил достать его, унизить передо всеми, то он все равно этого добьется. Так зачем оттягивать неизбежное?

В классе стало вдруг тихо-тихо, лишь вода звонко капала в каменную раковину.

– Что ж, Поттер, – опасно спокойным голосом сказал Снейп. – Похоже, вы еще не до конца осознали перемену своего статуса? Все еще думаете, что с вами по-прежнему будут носиться, как с золотым яйцом феникса? Как с роковым дитя, героем пророчества? Боюсь вас разочаровать.

В груди у Гарри будто заворочалось древнее злое чудовище. Все, что он так долго держал в себе, о чем старался не думать, враз вспыхнуло, заставляя буквально задохнуться от гнева.

«Ах ты мордредов выродок! Мало того, что я… что ты меня…»

Обида, ощущение несправедливости, злость, тоска, – все перемешалось в его душе, он из последних сил пытался сдержаться, промолчать, но воспоминания о том, что этот же ядовитый язык оставлял влажные следы на его шее, вылизывал его член, а теперь…

– То-то вы, смотрю, – едва сдерживаясь, процедил Гарри сквозь зубы, – уже осознали свой новый статус. Мистер Снейп. Наша новая…

– Заткнитесь! – страшным, мертвым голосом приказал Снейп в абсолютной тишине. – Заткнитесь, Поттер, или Мерлином клянусь, – вы пожалеете.

Гарри зло, исподлобья смотрел в темные, почти безумные глаза Снейпа и наслаждался его яростью. Ему хотелось сказать что-нибудь еще, страшное, обидное, бьющее по самому больному, чтобы этот холодный гад знал, чтобы не смел… Он же обещал заботиться. Той самой ночью, когда взял его, привязал к себе.

– Отработка, Поттер. С сегодняшнего дня и вплоть до того момента, когда я сочту, что вы усвоили правила субординации.

«Субординации?! – хотелось выкрикнуть Гарри. – Где была эта субординация, когда ты трахал меня, называя своим? Шептал, как в бреду, что не оставишь, защитишь, что бы ни случилось?»

– Вам ясно, Поттер?

– Нет, – зло выдохнул Гарри.

– Что?

– Я не понял, сэр. Тупой с рождения, как вы справедливо заметили. Да еще и не ценен, как оказалось, ничем. Знаете что? А плевать я хотел на вас и на ваши зелья с высоты астрономической башни. Пошли вы к черту, тупой, злобный ублюдок! Ненавижу!

С этими словами он схватил портфель и выскочил в коридор, оглушительно хлопнув дверью.

Глава 7. О том, что иногда и от врагов бывает польза

Астрономическая башня встретила пронзительной синью осеннего неба и резкими криками ворон, пророчивших несчастья. Гарри бросил портфель, уселся на него и спрятал лицо в ладонях. Глаза щипало, но он поклялся себе еще на первом курсе, что его слез Снейп не дождется. Что бы ни случилось. Даже если это «что-то» – ярость и недовольство старшего супруга, отдававшееся в теле младшего болью и тоской. Если бы он мог найти хоть какой-то выход! Заблокировать связь, прекратить в присутствии Снейпа превращаться в пускающего слюни идиота, наркомана, одержимого его магией. Но все, что Гарри прочел о магических браках еще до ритуала, говорило о том, что подобный союз нерушим, практически вечен. Он мог принимать любые формы: от рабства и полного подчинения младшего супруга старшему до редких встреч, раздельного владения имуществом и взаимной неверности.

В тот самый день, который закончился в постели со Снейпом, Гарри была обещана свобода от обязательств. Вернее, она была обещана послушному чужому не существующему Марку Гаррисону. В итоге же именно Гарри сейчас страдает от неудовлетворенности, это он связан по рукам и ногам, это в нем неудовольствие Снейпа отзывается болезненным эхом. И что делать с этим всем, было по-прежнему неясно.

На верхушке башни было холодно. Тонкая школьная мантия не спасала даже после наложения согревающих чар, но возвращаться в замок, слушать упреки Гермионы, возможно, отправляться к МакГонагалл или даже к директору не хотелось. Хотелось призвать Молнию и улететь куда-нибудь подальше, хоть к Мордреду. Даже он не мог быть хуже Снейпа. Иногда Гарри казалось, что и никто не мог быть.

– Рыдаешь, Потти? – раздался от лестницы голос, до зубовного скрежета знакомо тянущий гласные. – Так и знал, что найду тебя здесь. Панси, помнится, тоже сбегала в это прибежище угнетенных, чтобы отвести душу. – Малфой, небрежно сняв несуществующую пылинку со своей мантии, подошел ближе. – Думаю, если ты сбросишься с башни, Миртл с удовольствием уступит тебе один из унитазов в своем туалете.

Гарри, слушая Малфоя, мог лишь флегматично удивляться тому, что ничего не чувствует. Если бы он услышал такое еще полтора месяца назад, то не задумываясь кинулся бы на него, мечтая только об одном: разбить в кровь эту наглую рожу, сломать этот тонкий нос, заставить проглотить слова вместе с выбитыми зубами. Но сейчас он мог лишь вяло гадать, что Малфою от него нужно. Вряд ли он взобрался на такую верхотуру, чтобы позубоскалить. Для этой цели тут слишком мало публики.

– Чего тебе, Малфой?

– Мне? Ну, считай, что я пришел плюнуть на твой хладный труп, потому что Снейп тебя убьет.

– Плюнул?

– Нет, – Малфой задумчиво оглядел его с головы до ног и ухмыльнулся. – Ты, как ни странно, еще жив.

– Не дождетесь. Будто я в первый раз сцепился со Снейпом. Если бы от этого умирали, я сдох бы еще на первом курсе.

Малфой странно хмыкнул и вдруг уселся рядом.

– Дал же Мерлин здоровье. И кому? Неотесанному полукровке, мозгов которого не хватает даже на то, чтобы не злить старшего супруга.

У Гарри внутри все заледенело. Он покрылся холодным потом, в ужасе уставившись на ухмыляющегося Малфоя.

– Я так и знал, – самодовольно заметил тот. – Это был ты.

– Где был?

Малфой полез во внутренний карман мантии, достал оттуда пачку маггловских сигарет и золотую зажигалку. Затянувшись голубоватым дымом, он выдохнул его Гарри в лицо и оскалил мелкие острые зубы.

– В ритуальном зале Риджент-холла, Поттер. Рядом со Снейпом.

– Понятия не имею, о каком Риджент-холле ты бредишь, Малфой, – Гарри отобрал у него сигареты и тоже закурил.

– Допускаю, что ты понятия не имеешь, что резиденция Лорда называлась именно так, – кивнул тот. – Но давай рассуждать логически? Ритуал передачи силы. Пять неравных пар. К младшим супругам предъявляются весьма специфичные требования, а потому из сыновей чистокровных почти никто не подошел. Лорд распорядился поймать на улице подходящих юношей. Своего Долохов увез в далекую Россию сразу же, как Лорд отбросил тапки, Макнайр убил мужа еще до наступления утра, а судьба еще двоих неизвестна. От Снейпа его мальчик, говорят, сбежал, едва тот выпустил его из постели, чем навлек на него гнев Волдеморта и насмешки всех остальных его приспешников. Особенно старалась моя тетка, не слишком тонко намекая на внешность Снейпа, его таланты в постели и гадостность характера, которыми он так впечатлил молодого супруга, что тот либо заавадился, едва выбравшись из-под Снейпа, либо аппарировал куда глаза глядят. Понятное дело, что такой вспыльчивый и самолюбивый человек, как наш декан, сейчас находится в слегка… раздраженном состоянии. Еще бы. Ведь он пересмотрел списки всех магических школ, но не нашел своего беглеца в числе их учеников. Смекаешь, о чем я, Поттер?

Гарри пытался унять сердце, выстукивавшее ритм твиста. Неужели Снейп не знает? Да ну, быть того не может.

– Тебе-то откуда все это известно?

– А ты действительно умом не блещешь, Потти. Бедный Снейп. – Малфой глумливо хихикнул и снова оскалился.

– Я сейчас не в настроении для того, чтобы наслаждаться твоими тупыми шутками, – Гарри щелчком отправил сигарету в полет и попытался подняться.

– Сидеть, Поттер, – Малфой дернул его за полу мантии и неожиданно серьезно посмотрел в глаза. – Я тоже был там. Малфой-Лестранж, к вашим услугам, мистер Поттер-Снейп.

– Лестранж… но…

– Заткнись. Хоть один дурацкий комментарий – и я сдам тебя Снейпу.

– Удивляюсь, как ты до сих пор еще этого не сделал, – язвительно заметил Гарри, садясь обратно. – Ну и влип ты… Лестранж. Надеюсь, это Беллатрикс тебя трахала, – добавил он неожиданно зло.

– Все-таки ты дурак, Потти. Моя тетка замужем. И девичья фамилия у нее, к твоему сведению, Блэк. Так что Лестранжем я стал, вступив в брак с другим представителем этой фамилии.

Гарри задумчиво посмотрел на Малфоя, будто видел впервые.

– Что стало со вторым пропавшим парнем? – спросил он после долгой паузы.

– Откуда мне знать? Лорд заавадил Руквуда на следующий день, а вот куда делся его младший, никто не знает.

– Откуда ты узнал обо мне?

Малфой гадко оскалился и снова закурил.

– Почувствовал. Знаешь ли, от тебя фонит Снейпом, а у меня природная чувствительность к чужой магии, родовой дар.

– Снейп… я был под гламуром. Он… знает обо мне?

– Не знаю наверняка. Но рискну предположить, что если бы он знал, то ты бы уже стоял на четвереньках с его членом в заднице. Старшие сексуально зависят от младших, а младшие от старших – магически. Так магия заставляет новоиспеченных супругов учиться находить общий язык, привыкать, притираться. Снейп уже три недели с квадратными яйцами ищет сбежавшего от него мужа, конечно, он будет бросаться на окружающих. Больше, чем обычно, я имею в виду. Кстати, то, что я могу обсуждать такие вещи с тобой, лишний раз доказывает, что муж Снейпа – ты.

– Почему не Руквуда?

– Назовем это интуицией, – Малфой неаристократично сплюнул сквозь зубы и искоса взглянул на Гарри. – У жизни отличное чувство юмора, не находишь?

– Не нахожу. Что тебе от меня нужно?

– Мне от тебя нужен вменяемый Снейп, перед которым у меня долг жизни. Поверь, декан со спермотоксикозом – это не тот человек, у которого можно на выходные отпроситься к супругу.

– Я не хочу иметь с ним ничего общего, – отрезал Гарри. – Хорошая попытка, Малфой, но нет.

– Хм. Словосочетание «смерть от магического истощения» тебе о чем-нибудь говорит? Нет? Скоро скажет. Даже при наличии мэнора, стоящего на месте силы, врожденного высокого магического потенциала, крепкого здоровья и редкой удачливости, ты не протянешь дольше двух месяцев. Медленно угаснешь вместо того, чтобы наслаждаться жизнью.

– Наслаждаться? Со Снейпом?! Да ты псих, Малфой.

– Вот что я тебе скажу, Потти. Можешь верить, а можешь не верить, но я ненавидел своего мужа вплоть до того момента, как он прикоснулся ко мне после ритуала, так что в твое праведное негодование я не верю ни на кнат. Снейп хочет тебя не меньше, чем ты его, и пока ты жив, он будет тебя искать. Потому что магический брак – не просто красивый обряд, Поттер. Это еще и большая ответственность. Прежде всего – для старшего. А уж в чем хорош Снейп – так это в умении отвечать за свои слова и поступки. Рано или поздно он вычислит тебя, выдерет и прикует к себе мифриловыми наручниками. Во избежание. И поверь, ни твой обожаемый директор, ни крестный ему в этом не помешают. Ты будешь пить, есть и трахаться, пока паранойя и собственнические инстинкты Снейпа не позволят тебе выбраться из супружеской постели.

Гарри смотрел на Малфоя, чуть приоткрыв рот, и впервые не находил, что ответить.

– Я его ненавижу, – наконец не очень уверенно сказал он.

– Да-да, верю. Так ненавидишь, что ноги сами раздвигаются.

– Говори о себе!

Малфой ухмыльнулся и поднялся одним плавным, изящным движением.

– Мое дело предупредить тебя, Поттер. Сдохнешь… мой дорогой родственник, и на твоей могиле напишут: «Не трахнутый и не покоренный». Я туда цветы носить не стану.

– Больно надо, – буркнул Гарри. – И вообще, какое тебе дело, Малфой?

– Гриффиндор, – презрительно заключил тот. – Так я тебе и сказал. В общем, следовать совету или нет – дело твое, но я на твоем месте не стал бы доводить Снейпа до предела. Он… не самый терпеливый человек. Моя тетка уже в этом убедилась. Как и Лорд, пожелавший, чтобы Снейп убил своего мужа-сироту у него на глазах. Просто так, для развлечения. И где он теперь, наш бессмертный повелитель?

Бросив на Гарри еще один насмешливый взгляд, он подхватил свой элегантный портфель и легко сбежал по лестнице, ведущей обратно в замок.

Удар гонга возвестил о начале обеда.

***

– Мистер Поттер, – тон, которым к нему обратилась МакГонагалл, не предвещал ничего хорошего, – следуйте за мной. Вас хочет видеть директор.

Гарри молча допил сок и поднялся, ни на кого не глядя. Гермиона еще не простила ему выходку на зельеварении, а потому даже не подняла головы, всем своим видом будто давая понять: она предупреждала. Рон сидел на другом конце стола, совмещая обед со сбором команды по квиддичу, а потому даже не обратил внимания на то, что у его друга, похоже, неприятности.

В кабинете директора помимо Дамблдора оказались еще и Снейп с Сириусом, старательно глядящие в разные стороны. Сириус старался казаться веселым, а Снейп – спокойным. И тот и другой выглядели при этом весьма неестественно.

– Гарри! – Сириус поднялся навстречу крестнику и обнял его. – Ни о чем не беспокойся, мы найдем тебе другого мастера, а не этого недотр… кхм… не Снейпа, в общем. Я уже написал Лоуренсу Вудстоку из Гильдии, как только он даст рекомендации, ты сможешь приступить к индивидуальным занятиям.

– Сириус, Гарри, присаживайтесь, – Дамблдор старался выглядеть радушно, но его взгляд отчего-то показался непривычно тяжелым и пронзительным, и Гарри почувствовал себя виноватым. – Чаю?

Снейп, стоявший у окна, фыркнул, и Сириус тут же вскинулся:

– Слушай, заткнись, а? Сто раз просили тебя – по-хорошему, заметь – не цепляться к Гарри, относиться к нему ровно. И что? В первый же учебный день ты довел его до того, что… Знаешь, в чем твоя проблема, Снейп? В том, что ты…

– Давайте успокоимся, – жестко оборвал начинающуюся ссору Дамблдор, – и спокойно все обсудим.

Сириус сел на диван и усадил крестника рядом с собой.

– Альбус, тебе прекрасно известно, что Снейп третирует учеников, особенно Гарри, – снова начал он. – Я не вижу темы для обсуждения.

Дамблдор отхлебнул чаю, съел довольно большую шоколадную конфету и заметил:

– Гарри оскорбил преподавателя, сорвал урок, отказался выполнять требования профессора Снейпа.

– Какие требования? – снова вспылил Сириус. – Выступить в очередной раз в роли козла отпущения? Сыграть роль мальчика для битья? Всем здесь присутствующим, кроме вас, Альбус, известна предвзятость Снейпа по отношению к Гарри, даже самому Снейпу об этом известно. И я требую прекратить этот произвол! Гарри больше не вернется в класс к этому, с позволения сказать, профессору.

– Назначение отработок – это не произвол, Сириус.

– А прилюдные издевательства? Чем Гарри провинился в этот раз? Шумно дышал? Нагло выглядел? Или претензия оказалась той же – он по-прежнему слишком похож на Джеймса? Да сколько можно уже? Снейп, Джеймс давно умер, но если бы он был жив, он бы размазал тебя тонким слоем за то, как ты обращаешься с его сыном. О Лили я вообще умолчу. Твое счастье, что…

– Хватит! – Дамблдор поднялся во весь рост и строго взглянул на Снейпа, доставшего палочку. – Никаких дуэлей в стенах школы между преподавателями и родителями не будет. По крайней мере, пока я жив! Северус, присядь, пожалуйста.

– Обойдусь, – холодно процедил Снейп. – Позвольте заметить, Альбус, что Поттер не только не улучшил своего поведения, но и получив одобрение своего опекуна…

– Да я вообще молчу! – возмущенно воскликнул Гарри. – И на уроке я лишь сказал, что не считал нужным заучивать наизусть таблицу температур протекания пиролиза! А вы…

– Гарри не вернется в класс к этому некомпетентному самодовольному убл… профессору Снейпу, – твердо заявил Сириус. – Даже если мне придется перевести его в Иствикскую школу магии, там и язык учить не надо, и зелья наверняка преподает кто-нибудь адекватный. Теперь, когда наш героический Сопл… Снейп победил Волдеморта (тот наверняка умер от отвращения) Гарри больше нет нужды оставаться в Британии.

– Сириус, остынь, – устало сказал Дамблдор. – В крайних мерах, думаю, нет нужды. Северус…

– Я отказываюсь тратить свое время на столь бездарный материал, Альбус. Высшие зелья – это курс для тех, у кого в голове имеются хотя бы зачатки мозга, а руки растут от плеч, чего о мистере Поттере, как ты понимаешь, я сказать не могу.

– Что-о-о?! – заорал Сириус. – Да у Гарри мозгов больше, чем в твоей сальноволосой голове, ублюдок!

– Сириус! Северус! Экпелиармус! Сели! Оба!

Дамблдор рассердился не на шутку и, поймав обе палочки скандалистов, снова с комфортом расположился в кресле. – Значит так. Гарри может брать частные уроки по зельеварению у любого мастера, но все контрольные он будет писать со своим курсом и сдавать профессору Снейпу. Это раз. Назначенные отработки я отменять не буду и снятые баллы не верну, потому что оскорблять преподавателя не позволено никому. Это два. И третье. Сириус, занятия в Иствикской школе начались в середине июля, так что мне кажется неразумным срывать Гарри с насиженного места и отправлять в другую страну только потому, что он не может найти общий язык с Северусом. Право, конечно, твое, но…

– Гарри, – Сириус серьезно посмотрел на крестника, – хочешь, я тебя переведу? Ты только скажи.

– Нет, – Гарри пришлось прочистить горло, прежде чем ответить. – Я останусь. У меня тут друзья и ты. Все будет хорошо, правда.

– Как знаешь, – усмехнулся Сириус и потрепал его по волосам. – Но мастера я тебе все равно найду. Нормального, спокойного, знающего свое дело зельевара, а не этого недотр… кхм… Лады?

Гарри покосился на отвернувшегося к окну Снейпа и кивнул, всем телом ощущая ярость, волнами расходящуюся от него по кабинету.

– Хорошо, – не слишком уверенно сказал он.

– Вот и славно, – обрадовался Дамблдор. – Северус?

– Отработка сегодня в шесть, Поттер, – сказал Снейп, не поворачиваясь. – И не дай вам Мерлин опоздать на нее.