сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)
Однако Касс проигнорировала вопрос Джеймса, посмотрев прямо на Ремуса и заметив темные круги у него под глазами, которые были намного больше ее собственных.
— Могу я с тобой поговорить?
Ремус на мгновение смутился, в то время как Сириус и Джеймс обменялись взволнованными взглядами. Питер просто сидел и уплетал вафли за щеки.
— К-конечно, — кивнул мальчик со шрамом, Сириус издал радостный визг, который заставил их всех смотревших на него.
Глаза Сириуса расширились, когда он кашлянул, отводя взгляд обратно в свою тарелку.
Ремус и Касс выглядели озадаченными, но, тем не менее, пара молча ушла. Черноволосая девушка провела рукой по своим растрепанным локонам, в то время как Ремус засунул кулаки в карманы мантии, следуя за слизеринцем в более пустынный коридор.
— У меня есть кое-что для тебя.
— О, тебе не нужно было ничего мне дарить, — Ремус тепло улыбнулся девушке.
— Я должна была принести тебе это, — пробормотала Касс, залезая в карман и вытаскивая три флакона. Она указала на руку Ремуса, что заставило его поднять ее в воздух ладонью вверх.
Его глаза расширились от шока, когда три пузырька мягко упали в его покрытую шрамами ладонь.
— Это…?
— Так и есть, — сказала она кивнув, — я уже долгое время работаю над рецептом.
Глаза Ремуса остановились на ее усталых глазах.
— Ты не должна была этого делать, Касс, — выдохнул он, его сердце затрепетало, когда он посмотрел на девушку.
— Я знаю, — она пожала плечами, — но я хотела.
Ремус не знал, что сказать. Поэтому вместо этого он обнял черноволосую девушку, его щека покоилась на ее макушке, ее черные как смоль волосы щекотали его лицо. Кассиопея была застигнута врасплох, но как только все зафиксировалось в ее мозгу, она позволила своим рукам обхватить туловище Ремуса, притянув его еще ближе к себе, когда они оба просто стояли там, в углу одного из многочисленных школьных коридоров, надежно спрятавшись в объятиях друг друга.
***
— Ты сварила ему волчий аконит?
Касс оторвала взгляд от вида заснеженной территории и увидела старшего брата, стоящего в дверях с понимающей ухмылкой на лице, когда он вошел в Астрономическую башню, закрыв за собой дверь.
— Как ты узнал? — Она была заинтригована.
— Видел флаконы, — пожал плечами Сириус, подходя ближе к своей единственной сестре, собираясь сесть рядом с ней на балконе, выходящем на территорию школы.
Касс не ответила. Она не отрывала глаз от заснеженных полей, и легкая улыбка озарила ее лицо.
— Ты действительно заботишься о нем, не так ли? — Сириус был первым, кто нарушил молчание.
Повернув голову лицом к брату, Касс кивнула.
— Конечно, забочусь. Я всегда заботилась о нем, — честно сказала она, — я всегда заботилась обо всех вас.
— Ну, я буду шафером на вашей свадьбе, — усмехнулся он.
Черноволосая девушка закатила глаза, прежде чем игриво толкнуть брата в плечо:.
— Заткнись, мы не собираемся жениться.
— Пока.
Кассиопея закатила глаза, но почувствовала, как жар прилил к ее щекам. К счастью, однако, она могла списать внезапный румянец на холод зимнего воздуха.
— Ты приедешь к нам на рождественские каникулы? — спросил Сириус, взглянув на сестру с мягкой улыбкой на лице.
Слизеринка сглотнула. Она не сказала Сириусу, что в этом году останется в Хогвартсе на Рождество. Она знала, что если он узнает, то попытается убедить ее пойти с ним в дом Поттеров; дом, в котором ей были более чем рады. Но она не могла просто оставить своего младшего брата одного в Хогвартсе. Особенно во время Рождества.
И Оливия Тернер, и Эван Розье возвращались домой на каникулы, а это означало, что у Кассиопеи и Регулуса не будет никого, кроме них самих, и их это абсолютно устраивало. Два брата и сестра были невероятно близки, даже когда это было не так. Их связь была нерушимой.
— Может быть, — наконец ответила Касс, осознав, что слишком долго не произносила ни слова. Она прикусила губу, когда заметила, что улыбка Сириуса стала шире.
— Идеально. Тогда увидимся в поезде, хорошо?
Касс одарила его натянутой улыбкой.
— Конечно, — она кивнула головой, стараясь не встречаться взглядом со своим старшим братом.
Улыбка на лице Сириуса все еще была очень заметна, когда он быстро поцеловал сестру в щеку, прежде чем взъерошить ее темные волосы и встать. Заработав шлепок по колену от слизеринской девчонки. Она наблюдала, как он вышел из Астрономической башни, его смешок эхом отразился от стен, прежде чем он исчез из виду.
Глубоко вздохнув, Кассиопея обернулась, ее пронзительные голубые глаза снова остановились на белых полях впереди. Девушка со Слизерина была не из тех, кто ревнует, но у нее определенно были моменты, когда ревность вспыхивала. Особенно когда она видела, как мистер и миссис Поттер вели себя с Сириусом; как будто он был их вторым сыном. Любовь и забота, которые они ему оказывали, были тем, чего жаждали все Блэковские дети. И конечно, она была более чем счастлива, что ее брат получил это, но определенно были какие-то части, которые хотели бы оказаться на его месте.
Она даже не осознавала, как сильно эта мысль подействовала на нее, пока не почувствовала, как что-то мокрое упало ей на руки. Наконец вырвавшись из своих мечтаний, черноволосая девушка почувствовала, как что-то теплое потекло по ее щеке:
— Очнись, Касс, — пробормотала она себе под нос, вытирая глаза тыльной стороной ладони. Она абсолютно презирала слезы. Ее родители всегда учили ее, что это слабость, и тебе не позволено показывать людям свою слабость, — Возьми себя в руки, — снова пробормотала Кассиопея, и, слезы прекратились.
***
— Почему ты выглядишь таким волнительным? — Голос Джеймса вывел Сириуса из транса.
Сероглазый мальчик уставился на раздвижную дверь купе, его нога бесконтрольно дрыгалась, и он, казалось, не слышал ничего, о чем говорили его друзья.
— Она сказала мне, что поедет с нами, — наконец ответил Сириус, его глаза были прикованы к двери, надеясь, что она откроется и войдет его сестра со своей знаменитой дерзкой улыбкой на лице.
— Кто? — спросил Питер, отрываясь от своих сладостей и пирожных.
— Касс.
Имя заставило Ремуса оторвать взгляд от книги. Его усталые глаза посмотрели на Сириуса, когда три флакона Аконита внезапно потяжелели в кармане брюк.
— Разве она не осталась в Хогвартсе? - Голос Питера заставил трех мальчиков посмотреть на него с совершенно потрясенными лицами: — Что? — спросил он, выглядя смущенным.
— Что ты имеешь в виду, как она останется в Хогвартсе? — спросил Сириус, наконец оторвав взгляд от двери и обменявшись обеспокоенным взглядом с Ремусом и Джеймсом. Слизеринка была его единственной сестрой, и он определенно не хотел, чтобы она проводила Рождество —один из самых счастливых праздников в году- одна в своем общежитии.
— Я… я слышал, как она и Оливия разговаривали на днях, — объяснил он, застенчиво улыбаясь.
— И ты не подумал сказать мне? — Голос Сириуса стал громче, а его глаза расширились. Если бы он знал, то попытался бы убедить сестру поехать с ними, провести рождественские каникулы в счастливой семье.
— Я думал, ты знаешь! — воскликнул Питер, его глаза расширились от неподдельного потрясения.
Ремус внезапно почувствовал, как у него защемило сердце. Мысль о том, что Кассиопея проведет целых две недели взаперти в своей комнате, в то время как все остальные веселятся, вместе ужинают на Рождество и открывают подарки. Его налитые кровью глаза наконец оторвались от Сириуса, и он посмотрел на багажную полку. Его глаза практически сверлили лазерами боковую часть сумки, где была аккуратно спрятана некая маленькая коробочка.
Внезапно Сириус, вскочивший со своего места, привлек всеобщее внимание. Они наблюдали, как он бросился к раздвижной двери.
— Куда ты идешь? — спросил Ремус.
Сириус остановился как вкопанный, оглянувшись через плечо, он посмотрел на Ремуса, его лицо смягчилось, когда он заметил глубоко опечаленный взгляд на лице своего лучшего друга-оборотня.
— Я собираюсь поговорить с Лив. Спросить, что, черт возьми, происходит, — заявил он, и прежде чем кто-либо еще смог ответить, сероглазый мальчик уже вышел из купе, его ноги быстро двигались, а глаза сканировали каждое купе в поисках блондинки с Хаффлпаффа.
Когда он наконец заметил ее, уткнувшуюся носом в маггловскую книгу, он вошел в ее купе, застав ее врасплох.
— Сириус? — Она выглядела совершенно сбитой с толку: — Что ты здесь делаешь? — спросила Оливия. Она поставила отметку в книге, прежде чем закрыть ее, держа на коленях, пока ее детские голубые глаза наблюдали за братом лучшей подруги, садящимся напротив нее.
— Где Касс?
Глаза Лив внезапно расширились. Она знала, что Кассиопея не рассказала своему старшему брату о своих рождественских планах, но по выражению лица Сириуса она поняла, что он знал.
— Ч-что?
— Касс проводит Рождество в Хогвартсе? — допрашивал её Сириус. Он увидел, как вытянулось лицо Лив, и мгновенно понял, что Питер говорит правду. Он почувствовал, как у него опускаются плечи, мысль о том, что его сестра проведет Рождество в одиночестве, действительно задела его, особенно после того факта, что она провела все летние каникулы взаперти в своей спальне. Это было несправедливо по отношению к молодой девушке. Она была подростком. Предполагалось, что она будет веселиться, проводить время со своими друзьями и по-настоящему любящей семьей.
Оливия вздохнула, ее собственное плечо тоже опустилось.
— Она осталась, — честно сказала блондинка, — я пыталась убедить ее пойти со мной, но она отказалась.
— Почему?
— Потому что Регулус тоже там, — признался Хаффлпаффка.
— Конечно, как же иначе, — пробормотал он, — Я должен был догадаться.
— С ней все будет в порядке, Сириус, — сказала Лив после минутного неловкого молчания. Она никогда не проводила время наедине с братом Касс, и печаль от него просачивалась наружу, вызывая неловкое напряжение, наполняющее воздух: — Ты знаешь, что она счастлива, когда она рядом с ним.
— Это просто несправедливо, — вздохнул черноволосый мальчик, устало потирая лицо, — Но ты прав. Спасибо, Лив, — сказал он, вставая и выходя из купе, прежде чем блондинка смогла ответить.
Старший Блэк вернулся в купе мародеров с низко опущенной головой и печальным отблеском в глазах. Он скучал по своей сестре. Он скучал по каникулам, которые проводил с ней. Как бы бесстрастно ни любила себя вести девочка, всякий раз, когда трое братьев и сестер были вместе и наедине, она была более открытой, чем когда-либо. Но с тех пор, как он съехал… ну, сбежал, он заметил значительные перемены в своей сестре. Перемена, которая сделала ее еще более изолированной от мира. И он определенно собирался разрушить ее стены, как бы сильно она ни старалась их поддерживать.
========== 12. ==========
Комментарий к 12.
Извините за такую задержку!
Всех с новым годом!!!
Приятного прочтения!
Большой зал выглядел совершенно волшебно. С зачарованного потолка падали снежинки, которые исчезали прямо перед тем, как упасть на пол.
В центре Зала стояла самая большая рождественская елка, которую можно было когда-либо видеть. Большой зал был практически переполнен различными украшениями, как магловскими, так и волшебными. Вокруг Кэсс летали феи, все в костюмах эльфов.
Почти повсюду была мишура. От елки до стен и даже на некоторых столах, была мишура, а на заднем плане тихо звучали рождественский гимн.
— Неплохо, не так ли? — спросила черноволосая девушка, когда они с Регулусом вместе вошли в зал, там уже было несколько учеников с разных факультетов, и, к большому удивлению Касс, там было больше детей, чем она ожидала.
Регулус как зачарованный смотрел на Большой зал — точно так же, как и Касс.
— Впрочем, это лучше чем дома, не так ли? — риторически произнесла Кассиопея, занимая место напротив своего младшего брата, и ее глаза загорелись, когда она заметила вкусную еду, разложенную на столах.
— Намного лучше, чем дома, — заявил он, пока пара медленно направилась к столу Слизерина.
Четверокурсник и пятикурсница с удовольствием проводили время вместе. Они не так часто это делали, особенно во время учёбы, так что эти рождественские каникулы были идеальными для них, когда они болтали и смеялись вместе, как в старые добрые времена.
Когда Слизеринка набила свой живот вкусным рождественским ужином, рядом с ней внезапно появилась белоснежная сова, кусающая ее за пальцы: — Эй! — воскликнула девушка, отдергивая руку от птицы.
— Чья это сова? — спросил Регулус с озадаченным выражением на лице, наблюдая за птицей.
— Поттера, — сказала ему Касс, когда заметила письмо, обернутое вокруг лапки совы. Птица снова клюнула ее в палец, она выхватила у него письмо и сунула немного еды сердитой птице.
Кассиопея осторожно открыла конверт, ее глаза читали беспорядочные слова, нацарапанные на пергаменте. Еще не достигнув дна, она сразу поняла, что писателем был Сириус; его почерк был невероятно шикарным, но в то же время беспорядочным. Со вздохом черноволосая девушка продолжила читать:
«Когда ты собиралась сказать мне, что остаёшься в Хогвартсе на РОЖДЕСТВО?!
Слушай, Касс, я уже говорил тебе — мы все говорили тебе, — что всегда рады, когда ты соглашаешься ехать с нами на каникулы. Я предупреждаю тебя, я собираюсь поговорить с тобой и убедить тебя поехать с нами на следующие каникулы.
И хотя я хотел бы, чтобы мы могли провести это Рождество вместе, я полагаю, что у нас есть еще следующий год, поэтому ты не отвертишься. Я надеюсь, что ты в любом случае хорошо проведешь время.
Я люблю тебя, Касс, Счастливого Рождества.
Твой любимый брат или сестра.
Сириус.
P.S. Сова Джеймса стала злее, так что не забывайте кормить ее, особенно когда будете получать от нас подарки».
— От кого это? — голос Регулуса вывел ее из раздумий.
Кассиопея сложила письмо: — Сириус, — она не упустила тот факт, что Регулус закатил глаза, и вздохнула: — Когда вы двое собираетесь отложить свои разногласия в сторону?
Регулус усмехнулся: — Наверное, никогда. Ты же знаешь, какой он упрямый.
Касс закатила глаза: — Я знаю, какие вы оба упрямые, — пробормотала она, внезапно почувствовав себя опечаленной тем фактом, что, скорее всего, никогда не почувствует тех отношений, которые когда-то были у нее с обоими братьями. Они никогда больше не собирались тусоваться вместе или проводить каникулы друг с другом. Этого никогда больше не будет.
Регулус увидел отстраненный взгляд сестры и внезапно почувствовал, как в животе у него закипает чувство вины. Но он пытался поговорить с Сириусом, и не его вина, что его единственный брат, казалось, игнорировал его всякий раз, когда он был рядом. Это была не его вина, что сероглазый парень, только пристально смотрел на него, но выражение лица Кассиопеи определенно делало вину более реальной.
— Давай, пойдем поиграем в Взрывающиеся карты, — наконец сказал Регулус после нескольких минут неловкого молчания. Он положил столовые приборы и встал, протягивая руку сестре.
Касс сунула письмо в карман, прежде чем схватить Регулуса за руку и позволить ему помочь ей подняться. Брат и сестра вместе вышли из Большого зала, напряжение вокруг них теперь было гораздо более мрачным, однако все это исчезло, как только открылись карты.
***
Проснувшись в рождественский день, Кассиопея не могла не опечалиться. Она очень любила своих братьев и определенно была счастлива, что смогла провести это Рождество с Регулусом. Однако часть ее — та, которая была отодвинута далеко-далеко вниз, не могла не завидовать всем студентам, которые должны были вернуться домой и провести каникулы со своими любящими семьями.
Любовь — это все, чего Кассиопея когда-либо хотела. И даже не романтической любви, которую можно было бы получить от парня или девушки. Она просто хотела чувствовать себя любимой, родителями. Печальная реальность заключалась в том, что этого никогда не произойдет. По крайней мере, сейчас точно. Вероятно, у нее было больше шансов выиграть в маггловскую лотерею (что, как она слышала от Оливии, было не очень распространенным явлением), чем услышать «Я люблю тебя» от родителей.
Стараясь не зацикливаться слишком сильно — и не портить себе настроение рано утром, — черноволосая девушка сбросила одеяло и начала готовиться к предстоящему дню. Когда она надевала свои ботинки, по тихой спальне, эхом разнёсся звук чего-то, клюющего в ее окно.
Подняв глаза, она заметила великолепную коричневую сову, стоявшую там. Она мгновенно узнала, кому она принадлежал, и быстро впустила его внутрь. Сова радостно летала по комнате, дико хлопая крыльями, прежде чем приземлиться прямо на прикроватный столик Кэсс. К счастью для птицы, Бадди был где-то на охоте на мышей и не мог попытаться напасть на птицу, как он сделал несколько лет назад.
