сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
Кассиопея солгала бы, если бы сказала, что этот вопрос не причинил ей боли. Она почувствовала, что на нее смотрят несколько студентов, но когда она быстро посмотрела на них, все они отвернулись, все, кроме троих. Ремус Люпин, Джеймс Поттер и Питер Петтигрю украдкой переглядывались между братом и сестрой, их глаза были полны замешательства и печали.
— Боюсь, вы не можете, мистер Блэк, — ответил Слизнорт, — Давайте, у нас нет времени, — добавил он, бросив многозначительный взгляд на брата и сестру, прежде чем отойти к другому столу, вызывая больше студентов.
Касс печально вздохнула, крепко сжимая сумку на плече, черноволосая девушка подошла к назначенному ей месту и плюхнулась на него. Ее челюсти сжались от гнева, когда она услышала, как стул рядом с ней заскрипел по полу — это означало, что Сириус намеренно отодвинул его подальше. Стараясь не позволить ему повлиять на нее, она схватила свою книгу по зельям, перо и чернила из сумки, прежде чем положить их на стол, ее глаза никогда не отрывались на брата.
Как только Слизнорт закончил с рассадкой, он, наконец, начал урок. Как бы сильно Касс не ненавидела уроки теории, она была более чем рада, что первый урок был именно таким. Ее пронзительные голубые глаза никогда не отрывались от книги, записывая каждую мелочь, сказанную Слизнортом, даже если большая часть этого была совершенно бесполезна. Она чувствовала на себе взгляды и делала все возможное, чтобы не обращать на них внимания, однако это работало только в течение первых тридцати минут урока.
Наконец, быстро оглядев класс, она очень быстро заметила, что все трое Мародеров каждые несколько секунд поглядывают на нее и Сириуса, опасаясь, что один из Блэков просто взорвется и вызовет нежелательную сцену. Однако, к их большому удивлению, этого не произошло. Сириус и Кассиопея не сказали друг другу ни единого слова, они даже не сидели плечом к плечу, а вместо этого сидели практически спина к спине.
Последняя часть урока тянулась слишком долго, и Касс определенно подумывала о том, чтобы ударить себя по лицу, чтобы вызвать кровотечение из носа. Как только она подумала о том, как сделать это так, чтобы никто не заметил, она услышала, как Слизнорт произнес слова, от которых ее затошнило.
— Вы будете сидеть на этих местах до конца года, — небрежно заявил глава Слизерина, — На следующем уроке вы будете работать вместе со своим партнером, чтобы создать зелье, от которого волосы встают дыбом. Ваше домашнее задание — написать эссе об иглах дикобраза и Лунном камне и о том, почему они используются в определенных зельям, — Он написал задание на доске позади себя, пока говорил, повернувшись спиной к ученикам — Хорошо, теперь идите.
Кассиопее не нужно было повторять дважды. Она даже не потрудилась собрать свои вещи, а вместо этого перекинула сумку через плечо, схватила книгу, перо и чернила и практически выбежала из класса, натыкаясь на учеников без извинений.
Ремус, Джеймс и Питер внимательно наблюдали за ней, прежде чем она полностью исчезла из их поля зрения. Троица вышла довольно быстро, ожидая, когда Сириус поторопится. Пока Джеймс и Питер были погружены в беседу, Римус оглянулся на класс зелий.
Его темные глаза мгновенно заметили Сириуса, стоящего перед Слизнортом, с кислым выражением на лице, он что-то сказал Профессору: что-то, чего Ремус не мог услышать. Профессор Слизнорт на мгновение выглядел смущенным, прежде чем покачал головой и сказал что-то в ответ. Несмотря на то, что Ремус не мог слышать, о чем шла речь, по выражению лица Сириуса он точно знал, о чем тот спросил профессора.
Волна гнева внезапно прокатилась по его венам, он не знал, почему Сириус начал так обращаться с Кассиопеей. Никто из мародеров не знал, и это определенно съедало их заживо, на одного больше, чем остальных.
Плечи Сириуса опустились, прежде чем он, наконец, отошел от профессора, раздраженное выражение все еще было написано на его лице.
— Что, черт возьми, с вами двумя происходит? — сердито спросил Ремус, он даже не мог остановиться.
Сириус выглядел удивленным, когда переступил порог.
— Не твое дело, Люпин, — сердито пробормотал Сириус, целеустремленно врезавшись в плечо мальчика с песочно-каштановыми волосами, прежде чем уйти, даже не дожидаясь своих друзей.
— Вы двое думаете о том же, о чем и я? — спросил Джеймс, поправляя свои перекошенные очки еще выше на носу.
— О том, чтобы сейчас было время обеда? — спросил Питер.
Ремус и Джеймс повернулись лицом к самому низкорослому мальчику, оба покачали головами, когда Джеймс драматично вздохнул.
— Нам нужно поговорить с Касс.
***
Кассиопея любила сидеть у черного озера в одиночестве. Как бы сильно она ни любила Лив и Регулуса, ей гораздо больше нравилось быть одной. Это было мирно. Спокойствие, которого никогда не было дома, поэтому, всякий раз, когда получала его, она определенно дорожила им. Касс нравилось чувствовать, как трава щекочет ее голые ноги, когда она вытягивала их перед собой, прислонившись спиной к коре высокого дерева. Ее слизеринский галстук был свободно обернут вокруг шеи, делая дыхание более комфортным.
Наполовину сгоревшая сигарета лежала между ее пальцами, пока ее глаза просматривали страницы книги «Алиса в стране чудес». Черноволосая девушка была так поглощена этим, что даже не слышала троицу парней позади себя, пока один из них громко не прочистил горло.
Оглянувшись через плечо, Касс заметила Мародеров — кроме Сириуса — стоявших там, все они нервно смотрели на нее, ну, кроме Питера, который, казалось, грезил наяву, когда подпрыгивал на ногах.
— Кэсси! — взволнованно воскликнул Джеймс, плюхаясь рядом с девушкой.
—Джеймси, — сказала Кассиопея монотонным голосом, она даже не подняла на него глаз и просто не отрывала пронзительных голубых глаз от слов своей книги.
— Я же просил тебя не называть меня так.
— И я говорила тебе не называть меня Кэсси, пока мы здесь, — ответила Касс.
Внезапно в воздухе повисла долгая тишина, которая определенно казалась напряженной. Вздохнув, черноволосая девушка захлопнула книгу и потушила сигарету о заднюю часть дерева, выбросив ее в маленькую волшебную пепельницу, которую она держала при себе. Ту, которую сама заколдовала, чтобы она самоочищалась, как только в него попадал пепел или окурок сигареты.
Ее пронзительные голубые глаза внимательно наблюдали за тремя мальчиками, она действительно не могла понять, чего они от нее хотят, тем более, что ни один из них не разговаривал с ней с конца года, ну, кроме Римуса, который посылал ей своё обычное еженедельные письма.
— Чего ты хочешь? — наконец спросила она, скрестив руки на груди.
— Почему ты думаешь, что мы чего-то хотим? — Джеймс заинтригованно поднял бровь.
— Ты не разговаривал со мной неделями, Джеймс, — ответила Кассиопея, ее тон заставил всех троих мальчиков нахмуриться, — Итак, я спрошу тебя еще раз, чего ты хочешь?
— Мы скучаем по тебе, Касс, — первым заговорил Ремус.
Пронзительные голубые глаза взглянули на него, на лице девушки отразилось хмурое выражение, однако, когда она услышала, как Ремус произнес эти слова, на ее губах внезапно появилась легчайшая улыбка, которая, казалось, исчезла быстрее, чем появилась.
— Мы действительно скучаем, — добавил Джеймс, кивая. Питер тоже отчаянно закивал головой.
— Если это правда, то почему ты мне не написал?
Тишина.
— Так я и думала, — печально пробормотала себе под нос черноволосая девушка. Она схватила свою сумку, перекинув её через плечо и расстегнув, бросила туда книгу и пепельницу.
Прежде чем она смогла встать и практически убежать от троицы, Джеймс накрыл ее руку своей.
— Сириус сказал нам, что ты занята.
Кассиопея фыркнула.
— Это странно, потому что Ремус все еще писал мне, — выплюнула она. Ее лицо стало совершенно бесстрастным, однако в ее голубых глазах промелькнула волна печали, что Ремус мгновенно заметил.
Джеймс и Питер оба повернулись, чтобы посмотреть на своего друга со шрамами на лице, их глаза расширились от удивления, когда Ремус застенчиво улыбнулся, прежде чем посмотреть вниз на свои изношенные ботинки.
— Точно, — пробормотала Касс, она перекинула сумку через плечо и начала уходить, когда Джеймс снова остановил ее
— Нам очень жаль, Касс. Мы действительно скучаем, — искренне сказал он ей. Черноволосая девушка посмотрела ему в глаза, он выглядел совершенно серьезно. Серьезным Касс его никогда не видела.
— Все в порядке, — пожала плечами голубоглазая девушка, — я к этому привыкла.
— Что случилось? — внезапно спросил Питер, заработав два суровых взгляда от Ремуса и Джеймса.
— Что?
— Что между тобой и Сириусом, — уточнил Питер.
—Питер! — прошипел Ремус, заставляя мальчика пониже ростом застенчиво опустить глаза, его плечи опустились.
— Я не знаю, Питер, — ответила Кассиопея, ее голос был устрашающе спокоен, — тебе придется спросить у него.
— Мы уже пытались…
—Питер! — прошипел Джеймс, ударив мальчика по руке.
Кассиопея с трудом сглотнула. Ее глаза внимательно следили за каждым из мальчиков, чуть дольше задерживаясь на самом высоком. Она открыла рот, чтобы заговорить, когда крик не слишком далеко от них привлек ее внимание.
— Черт, — пробормотала она. Ее хватка на сумке усилилась, когда она побежала к месту драки, трое парней следовали за ней по пятам.
Она протиснулась сквозь небольшую толпу, которая образовалась вокруг двух братьев.
— Сириус! — крикнула она, на мгновение привлекая его внимание.
Как только его серые глаза заметили ее, он усмехнулся.
— Отвали, Кассиопея.
Гнев разлился по ее венам, вместо того, чтобы уйти, она выхватила палочку из сумки, прежде чем встать перед двумя мальчиками.
— Остановись, — прошипела она, ее палочка была направлена прямо на ее старшего брата, в то время как Регулус стоял позади нее, схватившись за кровоточащую щеку.
— Отойди, Кассиопея.
— Нет.
— Это не твоя битва, чтобы сражаться, — сказал он ей, послав острый взгляд.
— Она тоже не должно быть твоей, — усмехнулась Касс. — В чем, черт возьми, твоя проблема, Сириус? А?
— Я сказал, отойди, Кассиопея, — выплюнул он, ее имя было похоже на яд, когда оно скатилось с его языка.
— И я сказала «нет», — закричала черноволосая девушка, делая шаг вперед, ее пронзительные голубые глаза наполнились эмоциями, когда она посмотрела на своего старшего брата.
— Почему ты так настойчиво защищаешь его? А? — бросил вызов Сириус.
Касс посмотрела в глаза Сириуса, наблюдая, как они потемнели.
— Он наш брат.
Сириус усмехнулся.
— Он мне не брат, — усмехнулся он, указывая на Регулуса, — А ты… — Он снова обратил внимание на свою сестру, — Ты мне не сестра.
Кассиопея почувствовала себя так, словно кто-то только что вонзил ей нож прямо в сердце. У нее перехватило дыхание, когда слезы внезапно навернулись на глаза. Она заметила сожаление, написанное на лице Сириуса, но ей было все равно. Он причинил ей невероятную боль, и она была рада, что он почувствовал внезапное сожаление.
— Сириус, хватит! — внезапно закричал Джеймс Поттер, подбегая к сероглазому мальчику. Он крепко схватил его за руку и бросил на Касс извиняющийся взгляд, однако девушка не смотрела на него, она изо всех сил старалась не сломаться на глазах у всех.
— Касс… — Сириус выдохнул, его голос был полной противоположностью тому, каким он был всего несколько минут назад.
Он протянул руку, что заставило Кассиопею вернуться к реальности, она отстранилась от него, как будто он был в огне, как раз перед тем, как он смог бы прикоснуться к ней. Покачав головой, черноволосая девушка посмотрела на Сириуса с самым печальным выражением, которое он когда-либо видел на ее лице.
— Пошел ты, Сириус.
========== 04. ==========
Комментарий к 04.
Приятного прочтения!
Сидя на Астрономической башне, Кассиопея Блэк смотрела на заходящее солнце. Ее голова покоилась на холодных перилах, ноги практически свисали с края. Она бросила свой зеленый с серебром галстук в сумку. Ее пустая рука только что выбросила окурок в пепельницу, когда до ее ушей донесся звук открывающейся тяжелой двери.
Черноволосая девушка даже не потрудилась обернуться, вместо этого она позволила своим глазам оставаться прикованными к оранжево-розовому небу перед ней, молча желая, чтобы незваный гость заметил ее и ушел, и когда она услышала, как закрылась дверь, она подумала, что именно это и произошло. Однако звук приближающихся шагов сказал ей об обратном.
Она позволила своим пронзительным голубым глазам, наконец, взглянуть в сторону, мгновенно заметив некоего рыжевато-каштанового мальчика-гриффиндорца, стоящего там.
— Могу я присесть? — спросил Ремус, указывая на место рядом с ней.
Касс не ответила, но кивнула. Когда Ремус сел рядом с ней, свесив ноги с края точно так же, как и она, Касс снова посмотрела на небо. Солнце все еще слегка выглядывало из-за холма.
— Мне жаль.
— Это не твоя вина, — пожала плечами Кассиопея.
— Я мог бы остановить его, — вздохнул Ремус, — я мог бы заставить его связаться с тобой летом.
Касс наконец позволила своему взгляду упасть на Ремуса. Она внимательно наблюдала за ним, когда он смотрел на заходящее солнце, его губы были глубоко нахмурены.
— Он не должен быть твоим лучшим другом, Ремми, — заявила черноволосая девушка, заставив Ремуса удивленно посмотреть на нее. Он, конечно, не ожидал, что она использует это прозвище. — Ты не должна нянчиться с ним — это он должен извиняться.
Ремус не ответил, когда ее слова осели у него в голове. Уютная тишина заполнила Астрономическую башню, когда оба студента пятого курса наблюдали, как солнце, наконец, скрылось за холмами, оранжево-розовое небо приобрело более темный оттенок.
Кассиопея прикусила губу
— Как у тебя дела? — тихо спросила она, ее голос был едва громче шепота.
Ремус был удивлен этим вопросом. По правде говоря, он ожидал, что она просто встанет и уйдет, однако это определенно был лучший вариант.
— Хорошо…хорошо. Ты?
—Хорошо, — солгала Кассиопея сквозь зубы.
Ремус почти мгновенно нахмурился. Он знал эту девушку почти пять лет и мог прочитать ее как свои пять пальцев.
— Ты уверена?
Касс отказалась встретиться с ним взглядом.
—Да, — кивнула она, ее глаза следили за пальцами, которые теребили друг друга у нее на коленях.
— Ты же знаешь, что всегда можешь поговорить со мной, верно?
Черноволосая девушка наконец подняла глаза. Ее пронзительные голубые глаза пристально смотрели на Ремуса, пытаясь понять, искренен он или нет, и так оно и было: что-то такое, от чего у Кэсс потеплело внутри. Ремус всегда был рядом с ней, как в хорошем, так и в плохом, и это заставляло ее чувствовать себя невероятно виноватой за то, что не была рядом с ним летом, особенно в Полнолуние.
Ремус мгновенно заметил печаль, наполнившую ее глаза. Он всегда мог видеть это, когда оно появлялось — как бы Кассиопея ни скрывала свои истинные чувства, Ремус всегда мог видеть ее насквозь, особенно когда смотрел ей прямо в глаза.
— Что-то не так? — спросил он, и на его лице отразилось беспокойство.
— Мне жаль, что меня не было рядом с тобой, — искренне сказала ему Касс, — летом. Надеюсь, это было не слишком тяжело для тебя.
— Это была не твоя вина, Касс, — искренне сказал ей Ремус, он положил руку ей на колено, успокаивающе сжимая его, действие, которое вызвало еще одно теплое чувство, охватившее тело Кассиопеи. — Ты знаешь, мне все равно не нравится, что ты там.
— Да, хорошо, в следующем месяце ты не сможешь помешать мне быть там, и не волнуйся, я принесу немного шоколада.
Ремус не смог сдержать улыбки, которая украсила его черты, когда он посмотрел на черноволосую девушку.
— Ты можешь принести шоколад, только если придешь послезавтра.
Кассиопея драматично вздохнула.
— Хорошо, — вздохнула она, — Ты заключил сделку, Люпин.
***
Прошла неделя со времени всего сказанного Сириусом, и это была определенно насыщенная событиями неделя. Как бы сильно Кассиопея ни хотела пропустить все свои занятия по зельеварению, она знала, что не может себе этого позволить, поэтому она просто села на самый край стола, ее глаза даже не осмеливались взглянуть на брата. Однако она гораздо больше разговаривала с Ремусом и даже с Джеймсом и Питером, что заставило ее понять, как сильно она скучала по своим друзьям.
Сириус, с другой стороны, сделал все возможное, чтобы привлечь внимание черноволосой девушки: от того, что он забывал свой учебник, до того, что он постоянно звал ее по имени. Он не сожалел о многом в жизни, но единственное, о чем он сожалел, это о том, что сказал Кассиопее. Его гнев определенно взял верх над ним в тот день, и хотя он знал, что это было дерьмовое оправдание, это единственное, что у него было.
