сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Кассиопея Блэк сожалела о многом в своей жизни. Она сожалела, что отрезала челку на втором курсе Хогвартса. Она жалела, что пьет каждое утро. И все же, единственное, о чем она не жалела, так это о том, что не покинула дом Блэков вместе с Сириусом, ну, это то, что она сказала себе, чтобы справиться. Было легче отрицать, чем сожалеть о чем-то, плюс присутствие Регулуса рядом с ней немного облегчало ситуацию.
Ее ледяные голубые глаза наблюдали за своим старшим братом, когда он истерически смеялся, стоя посреди группы своих лучших друзей, в его жизни не было никаких забот. Ее внимание отвлеклось от черноволосого мальчика, когда мать набросилась на нее с искаженным от ярости лицом.
— Что вы двое все еще здесь делаете? — рявкнула Вальбурга Блэк, переводя взгляд с Касси на Регулуса, когда они стояли рядом со своими чемоданами, их глаза затерялись в толпе студентов и их родителей, когда они прощались.
Кассиопее не нравилось быть ревнивой, но она не могла отрицать, что очень завидовала отношениям своих сокурсников с их семьями. Они всегда казались такими счастливыми — родители целовали своих детей в лоб, обнимали их так крепко, что они чуть не задыхались. Это было то, чего черноволосые дети никогда не получали от своих собственных родителей; неудивительно, что Сириус отправился на поиски этого к мистеру и миссис Поттер.
Вальбурга и Орион Блэк были худшими родителями в мире. Они, казалось, больше беспокоились о чистоте своей крови, чем об эмоциях своих детей. Касс была средним ребенком, на девять месяцев младше Сириуса и на одиннадцать месяцев старше Регулуса. Было ясно, что их родители слишком увлеклись с разведением детей, прежде чем осознали свою ошибку и, наконец, остановились, поклявшись больше никогда не заводить «неблагодарных детей» (по словам Вальбурги).
Не смея взглянуть на женщину, у которой было самое подлое и отвратительное лицо, которое когда-либо видела Кэсс, девушка схватила свои чемоданы и дорожную сумку со своим кошачьим другом. Не потрудившись ничего сказать матери, Кассиопея послала многозначительный взгляд вдогонку брату и его друзьям, которые наконец умчались. Море учеников Хогвартса расступилось перед братом и сестрой, наблюдая широко раскрытыми глазами, как двое Блэка бесстрастно вошли в алый поезд.
Когда Кассиопея и Регулус проходили мимо, люди начинали шептаться и пялиться им в след, отводя глаза, когда ловили пристальный взгляд средней сестры. Даже Сириус и его отряд Мародеров, как они любили себя называть, смотрели в сторону слизеринки.
Ремус Люпин позволил своим темным глазам проследить за черноволосой красавицей. Нахмурившись, он наблюдал, как девушка с бесстрастным лицом шла в сторону поезда смотря себе под ноги, пока не потерял ее из виду.
Сириус фыркнул.
— Не могу поверить, что она все еще там живет, — пробурчал он, когда Мародеры наконец начали пробираться к поезду.
— Она там ради Регулуса, — сказал Ремус тихим голосом, он вспомнил выражение лица Касс, когда она отвергла предложение покинуть дом Блэков. Он вспомнил внутреннюю борьбу, которую она вела с собой. Он вспомнил, как ее взгляд упал на Регулуса Блэка, как раз перед тем, как прозвучало тихое «нет» и она ушла, не оглядываясь на гриффиндорцев. В тот момент он сочувствовал ей, он знал, какой тяжелой была ее жизнь, но он также знал, как сильно она заботилась о своем младшем брате и как она сделает все, чтобы защитить его. Это было то, за что он уважал Кассиопею.
Сириус закатил глаза.
— Да, но она умрет из-за него.
***
— Двигайтесь, — приказала Касс.
Без сомнений небольшая группа первокурсников вскочила с мест и без жалоб покинула купе, волоча за собой свои массивные чемоданы, не поднимая головы. Ее растрепанные волосы и размазанная черная подводка для глаз с пронзительными голубыми глазами, казалось, очень легко пугали их, заставляя ее ухмыляться про себя. Слизеринка захлопнул двери купе, как только маленькие дети ушли.
— Ну, посмотри, что притащила кошка, — прокомментировала Оливия Тернер, — зачем ты притащил ее сюда, приятель? — спросила она, глядя на черного пушистого кота через окошко его дорожной сумки.
— Очень смешно, Лив, — прокомментировала Касс, засовывая свой чемодан на подставку, прежде чем плюхнуться напротив Пуффендуйки, вынимая Бадди из его переноски. Она провела длинными пальцами по его густому меху, и только потом взглянула на свою лучшую подругу.
— Как прошло твое лето? Твой брат все еще встречается с этой девицей?
У Оливии Тернер был старший брат, который сейчас работал в кабинете маггловского дантиста: Джозеф. Касс впервые встретила его, когда он учился на седьмом курсе Когтеврана в Хогвартсе, прежде чем он познакомил ее со своей сестрой. Две девушки почти мгновенно сошлись во мнении. Это была странная дружба, события которой никто никогда не мог предсказать, так как девушки были двумя разными сторонами одной медали. Не говоря уже о том факте, что Лив была не только Пуффендуйкой, но и Магглорожденной, и Касс… Ну, Касс была Блэк.
— Пожалуйста, больше не упоминай о ней. Мне пришлось делить с ней комнату в Париже. Ты можете в это поверить? — блондинка закрыла глаза.
— Она легла с тобой в постель? — хихикнула Кассиопея.
Девушка Джозефа — Софи — была очень, очень скрытной лесбиянкой. Та, казалось бы, гораздо больше интересовалась сестрой своего парня, чем самим парнем.
— Она, черт возьми, пыталась, — фыркнула Лив, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку сиденья, — как прошло твое лето? Почему-то ты выглядишь бледнее, чем в прошлый раз, когда я тебя видела.
Черноволосая ведьма небрежно пожала плечами, роясь в карманах своей поношенной кожаной куртки. Вытащив смятую пачку сигарет и зажигалку, она сунула одну в рот.
— Я просидела в своей комнате все лето, — наконец заявила Касс, закуривая сигарету и делая глубокий вдох.
Лив послала ей сочувствующий взгляд, наблюдая, как ее лучшая подруга подошла ближе к окну, открыла его и выдохнула дым, изучая, как он танцует в теплом воздухе. Она знала все о домашней жизни Кассиопеи, ну, не все, но достаточно близко к этому, и всегда предлагала черноволосой ведьме приехать к ней на летние каникулы. Касс всегда отклоняла это предложение, ведь последнее, что ей было нужно, это чтобы ее мама узнала, что ее лучшая подруга была магглорожденной.
В купе воцарилась тишина. Для Лив это было неловко, так как блондинка любила поболтать, а Кассиопея любила тишину. Это было единственное время, когда она могла чувствовать себя спокойно. В доме Блэков Вальбурга практически выкрикивала все, что говорила. Касс подумала, что, возможно, женщина оглохла, так как она явно не могла регулировать свою громкость. Однако, пробормотав это очень тихо Регулусу, она вскоре обнаружила, что ее мать не оглохла, но крики стали громче. Поэтому всякий раз, когда Касс оказывалась в тихом месте, она не могла не наслаждаться тишиной.
Ее ледяные голубые глаза заплясали по купе, когда движение снаружи привлекло внимание девушки. Ее глаза мгновенно остановились на паре серых, когда она почувствовала, что кивает в знак приветствия. Она питала слабость к своим братьям, даже к Сириусу. Даже после того, как он бросил ее. Он все еще был ее братом, и она никогда этого не забудет, и уж точно не собиралась вести себя с ним так, как Регулус.
Сириус послал сестре легкую улыбку, однако его глаза выглядели грустными. Он заметил большой синяк на ее шее сбоку, и это было нетрудно, особенно с тех пор, как он увидел сестру в купе. Когда она не смотрела в его сторону, а ее волосы сдвинулись так, чтобы обнажить рану. Его глаза быстро взглянули на дверную ручку купе, мысли внутри него боролись за то, должен ли он войти или нет. Однако, когда Кассиопея оторвала от него взгляд и снова посмотрела в окно, выпуская дым из своих пухлых губ, Сириус печально вздохнул и ушел.
========== 02. ==========
Комментарий к 02.
Приятного прочтения!
Никто не сидел рядом с Кассиопеей в большом зале. Ну, на самом деле, никто, кроме Регулуса, не сидел рядом с ней, но черноволосая девушка привыкла к этому. Ее холодный взгляд заставлял всех отвернуться от нее, не говоря уже о том, что она была Блэк, а это означало, что она — практически принцесса Слизерина.
Ее пронзительно голубые глаза были практически приклеены суперклеем к пустой золотой тарелке перед ней. Ее уши блокировали обычную речь Дамблдора «с возвращением». Она не могла избавиться от ощущения, что на нее кто-то смотрит. Наконец, подняв глаза, она окинула взглядом стол Слизерина; все избегали зрительного контакта с девушкой, как будто она была Медузой Горгоной и могла превратить их в камень. Новые первокурсники, казалось, были странно очарованы слизеринкой с пятого курса, однако даже они отвели глаза, когда увидели ее ледяные голубые глаза и бесстрастное лицо.
Это чувство все еще не исчезло, поэтому Касс позволила своим глазам обежать остальную часть Большого зала, где она, наконец, заметила преступника: кто-то, кто не отводил взгляд, как бы холодно она сейчас ни выглядела.
Странное чувство поселилось в ее животе, когда ее глаза остановились на Ремусе. Мальчик из Гриффиндора послал ей легкую дружелюбную улыбку, которая каким-то образом заставила ее собственные губы дернуться; по ее мнению, у Люпина всегда была самая заразительная улыбка. Действие было крайне незначительным, но Ремус мгновенно заметил это, и в его груди появилось игристое чувство. Он очень скучал по слизеринке. Она привыкла тусоваться с Мародерами, практически сама будучи неофициальным пятым Мародером. Однако что-то, казалось, изменилось в середине прошлого года, сразу после того, как Сириус наконец покинул дом и переехал к Джеймсу.
Черноволосый мальчик несколько раз говорил о побеге, но Кассиопея, конечно, не ожидала, что он сделает это в тот момент, когда ему исполнится пятнадцать. Никто не ожидал, что он сделает это, но Сириус, как оказалось, любил удивлять людей.
Хотя Кассиопея никогда бы никому в этом не призналась, она чертовски скучала по Мародерам. Она скучала по общению с ними, по розыгрышам над Северусом Снейпом, который всегда любил усложнять ей жизнь, она скучала по тому, как пробиралась с ними в гостиную Гриффиндора. Она скучала по всему, что касалось их, но с тех пор, как Сириус покинул дом, гриффиндорец изменился.
Теперь он был холоден, как камень, по отношению к другим своим братьям и сестрам. Игнорируя их всякий раз, когда они пытались заговорить с ним. Конечно, она понимала, почему он игнорировал Регулуса — у двух братьев никогда не было хороших отношений с самого начала, но она не могла понять, почему он стал так холоден к ней.
Внезапная волна печали накрыла Кэсс, заставив ее быстро отвести взгляд от пристального взгляда Ремуса, а ее пронзительные голубые глаза снова уставились в золотую тарелку, просто ожидая, когда на ней появится еда.
Ремус нахмурился, наблюдая, как черноволосая девушка отвела взгляд. Он увидел грусть, промелькнувшую в ее глазах, как раз перед тем, как она отвернулась. Парень практически мог чувствовать излучение тоски на всем пути от слизеринского стола.
— На что ты так пристально смотришь, Лунатик? — внезапно спросил Сириус, хихикая при виде ошеломленного выражения на лице своего лучшего друга.
Ремус не хотел отводить от нее взгляд, но знал, что должен. Итак, прочистив горло, мальчик со шрамами на лице наконец оторвал свой взор от Кассиопеи, заметив еду, которая волшебным образом появилась вокруг них. Он понял, что так и не ответил на вопрос Сириуса, когда все трое его лучших друзей озадаченно посмотрели на него.
— Ничего, — наконец пробормотал он. Однако он позволил своим глазам в последний раз упасть на черноволосую девушку.
***
Первая ночь в Хогвартсе прошла как обычно. Кассиопея поднялась прямо в свою спальню, задернула занавески вокруг кровати и забралась в постель, погрузившись в маггловскую книгу, которую Лив подарила ей на прошлое Рождество — «Алиса в стране чудес», — игнорируя двух своих соседок по комнате, которые вошли в спальню очень громко.
Роуз Дженкинс и Майра Ноулз были соседками Кэсс по комнате. Обе они были Чистокровными, — так же, как и черноволосая ведьма, — однако их взгляды были слишком чистокровными, ведь они отказывались говорить о чем-либо, связанном с магглами. Касс страстно ненавидела их обеих. Взмахом палочки Кассиопея приглушила их высокие голоса, ее голубые глаза вернулись к словам в книге. К тому времени, когда она наконец решила лечь спать, было четыре часа утра, и солнце медленно выглядывало из-за холмов.
Большинство людей не могли продержаться без хотя-бы двух часов сна, однако Кассиопея Блэк лучше всего справлялась с меньшим количеством сна, и как только ее будильник показывал половину седьмого, она практически вскакивала с кровати.
Черноволосая девушка бросилась в ванную, собралась в рекордно короткие сроки и успела выйти из спальни еще до того, как Роза и Майра проснулись.
Проходя по пустым коридорам, она крайне неаккуратно завязывала галстук, но была слишком сосредоточена на нем, чтобы смотреть, куда идет, в результате чего наткнулась на чью-то фигуру.
— Ах, мисс Блэк, — радостно приветствовал профессор Слизнорт, — я рад, что столкнулся с вами. Вот ваше новое расписание, — объявил декан Слизерина, передавая ей кусок пергамента из верхней части стопки, которую он держал, — увидимся на Зельях! — радостно воскликнул он, прежде чем отойти от девушки, радостно приветствуя всех усталых студентов, проходивших мимо него.
Вздохнув, Кассиопея взглянула на свое расписание.
— Чёрт, — пробормотала она, как только ее глаза заметили ее первый урок. Раздраженно фыркнув, слизеринка сунула пергамент под мантию и продолжила идти в Большой зал.
Неудивительно, что Оливия Тернер уже сидела на своем обыденном месте за столом Пуффендуя: блондинка определенно была ранней пташкой, особенно когда ранний подъем означал первый доступ к завтраку. Ее бледно-голубые глаза были прикованы к ее собственному расписанию, когда она засовывала хлопья в рот.
Касс объявила о своем присутствии, плюхнувшись на скамейку рядом со своей лучшей подругой, заработав немало взглядов от первокурсников, поскольку они явно не знали, что принцесса Слизерина, сидящая за столом барсука, была вполне нормальным явлением. Кассиопея заметила это и послала им всем суровый взгляд, заставив одну девушку чуть не заплакать, когда они все отвернулись.
— Еще нет и восьми утра, а ты уже пугаешь детей, — прокомментировала Лив, весело качая головой.
Касс пожала плечами.
— Если я не собираюсь этого делать, то кто же тогда?
Блондинка игриво закатила глаза, прежде чем подвинуть свое расписание к Касс.
— У меня с тобой Гербология и Арифметика.
— Звучит захватывающе, — сказала Кассиопея монотонным голосом, наливая немного свежесваренного кофе в пустую кружку, которую она заметила поблизости.
Лив нахмурилась, ее глаза изучали лицо ее лучшей подруги.
— Кто насрал тебе в хлопья?
Касс вздохнула и, сунув руку в карман мантии, вытащила расписание.
— Сначала у меня Зелья с гриффиндорцами.
— Итак…?
— Итак, Сириус будет там, — вздохнула черноволосая девушка, позволив пальцам танцевать на краю кружки.
— Что происходит между вами двумя? — спросила Оливия, поворачиваясь всем телом, чтобы посмотреть на Касс.
Черноволосая девушка пожала плечами. Она отказывалась смотреть в глаза пуффендуйке, чтобы она не видела боли в ее глазах. Лив всегда хорошо разбиралась в людях, и как бы удобно это ни было при знакомстве с кем-то новым, это раздражало Кассиопею, поскольку это означало, что ей не удастся скрыть свои эмоции.
— Я не знаю, Лив, — наконец вздохнула она, — Но я знаю, что не хочу его видеть.
========== 03. ==========
Комментарий к 03.
Приятного прочтения!
Кассиопея стояла в задней части класса зелий. Ее глаза были сосредоточены исключительно на профессоре Слизнорте, пока она с тревогой ждала, когда он назовет ее по имени. Мужчина всегда любил распределять их по местам, и это было похоже на его тайное хобби.
Хобби, которое все студенты абсолютно презирали.
— Блэк, — прочитал он со своего пергамента, указывая на место в конце класса, — И.
— Который из.? — Сириус прервал его со скучающим видом.
Слизнорт просто пожал плечами.
— Это не имеет значения, мистер Блэк, вы оба сидите здесь.
Кассиопея почувствовала, как ее челюсти сжались. Она перевела взгляд на брата и заметила раздраженное выражение, появившееся на его лице.
— Могу я присесть где-нибудь в другом месте?
