Текст книги "Действительность. Том 1"

Автор книги: Текелински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

В сущности, каждая наша клетка, каждый элементарный «эукариот», простейший организм появившийся миллиарды лет назад, является сложной системой своего уровня. И наше совершенство, совершенство человека как системы, по большому счёту, глубоко субъективно. Это совершенство, вопрос лишь нашего осмысления, – веры нашего разума в собственную власть и благодаря этой власти, в собственные возможности. Веры, целиком и полностью зиждущейся на оценках и доминантах собственного воззрения. Мы уверенны, что в результате объединения простых единиц, образуется более сложная, мощная, а значит, более выживаемая единица. Единица, способная более эффективно противостоять внешним воздействиям, которые всегда стремятся её распылить, – уничтожить. Мы наивно полагаем, что главная причина стремления к объединению, стремления к усложнению, и выстраиванию сложной системы, (если построить обратную логическую цепь), заключается в стремлении к сохранению, к выживанию. То есть, здесь проявляется инстинкт самосохранения простейшей формы, стремящейся к объединению с подобными, и воплощению в сложенные единицы, обещающие более эффективное противостояние внешнему натиску природы. Но на самом деле главной причиной, доминирующим мотивом здесь служит не столько стремление к сохранению, к выживаемости, сколько повсеместное, существующее на всех без исключения уровнях, неудержимое стремление к власти. Власти, в которой воплощается самая последняя из всех целей живого, и не живого. Власти само утверждающейся и само удовлетворяющейся, – вершиной всех возможных стремлений. Так образуются и существуют бесчисленные «кланы» всех уровней и уголков мироздания, как так называемых живых, так и не живых его областей. Так возникают и формируются «кланы», как феноменальных, так и трансцендентальных сфер осознанности.

Сноска: И далее, термином «клан», я буду обозначать все возможные объединения, на какой основе они бы не строились и к какой области или сфере познания они бы не относились. Как физически-феноменального непосредственного формата, так и ноуменального, метафизического и трансцендентального=.

Как «инстинкт самосохранения», один из главных инстинктов живого, в сути своей, не является прерогативой только живого, так и «инстинкт власти», не является прерогативой так называемой живой субстанции. Точнее сказать, живой мир, воплощающийся в сложные системы, берёт его из своего архистатического и архаического начала, так называемого – неживого. Или, ещё точнее: В живой материи, он появился не каким-то мистическим образом, но является общим мотивом для всех материальных систем, от космических объектов, планет и галактик, до доступных нам мельчайших объединений не живых субстанций, как например, различного рода кристаллов. Что общего между стремлением к власти в кристаллах и в живых соединениях? Или ещё глубже: Что первичнее, – тело, или стремление этого тела к власти? Что в чём возникает? Кто кого провоцирует? Это вопрос из того же ряда; Что первичнее, – яйцо или курица? Здесь никогда не найти ответа. Ибо одно без другого, – не существует. Как не существует пространство – без времени, а время – без пространства.

Так вот, несколько забегая вперёд. Всё наше великое разумение существует лишь потому, что благодаря способности эукариот, с помощью коллагена объединятся и выстраивать последовательные цепи, «мелкие разумы» каждого эукариота объединившись в сложные системы, образовали более мощное и сложное разумение нашего тела, выливающееся в невероятную сложность трансцендентального разумения нашего мозга. Мозга, как некоего конденсатора, собирающего и упорядочивающего «мелкие разумения эукариот», «мили токов», и образовывающего «государство-личность» с властвующим диктатом собственного порядка и разумения. И появление нашего могучего разума, обязано тому изначальному и повсеместному стремлению каждого эукариота к власти, стремление захватить как можно более широкое пространство, повелевать как можно более перспективными направлениями. И по большому счёту, благодаря именно этому само утверждающемуся мотиву, существует Величие, как таковое.

Поверхностный обзор мироздания

Наша планета Земля, сформировавшись миллиарды лет назад из отдельных пылинок, блуждающих в космосе, вступив в связь с Солнцем, родила нас. И теперь мы существуем и живём по их законам, во всём повторяя все их сущностные и трансформативные особенности. Видящий, да увидит! Каждая субстанция в этом мире, развивается по тем законам, которые диктует ей, породивший её. И она не в силах выйти из-под этой фатальной доминанты. Цепочки этих зависимостей уходят во все стороны нашей Вселенной. Мы способны видеть только кусочек, часть грандиозной цепи, условно говоря, от самой Вселенной, галактик и планет, до ядра какого-нибудь вещества. Но может статься, что в этом ядре, – целая Вселенная, со своим уровнем пребывания, который мы никогда не осмыслим. Также и вся наша Вселенная, для кого-нибудь «безмерного наблюдателя» в нашем представлении, будет представляться мельчайшим ядром. Ведь вся сущность миропорядка, – в масштабах и соотношении размеров, с одной стороны, и в соотношении скоростей и их взаимодействий, с другой. Мы, попросту говоря, занимаем лишь несколько колец этой бесконечной спирали, и ещё несколько способны видеть в ту и другую стороны. Конечно, соразмерно нашим способностям и адекватно нашим векторам воззрения. Имя же этой спирали – бесконечность. Ибо мир бесконечен как в расстояниях, так и в размерах. Но вот, занимаем мы уже существующие кольца, или сами создаём их, – это вопрос. Ведь дело в том, что вся эта бесконечность, как в расстояниях, так и в размерах – плод нашего разума. Ведь всякое расстояние, всякое пространство как таковое, и всякая динамика в этом пространстве, определяемая временем, есть всецело порождение нашего разума, и во всех своих аспектах строго зависит от его внутренней архитектоники.

Но вот что, на самом деле обеспечивает существование пространства вообще, и сущего в этом пространстве? Если не складывать всё на ноумен, если представить себе на секунду, что мир феномена – существует сам по себе, если посмотреть так сказать, со стороны на общую физику феномена и попытаться обосновать само явление из принципов этого явления, то, пожалуй, это можно проделать, посмотрев в суть самого феномена, как явления. Что на самом деле обеспечивает существование всякого объекта в эфире пустоты? Это то, что в противоположность гравитации, некоего фундамента всякого объединения, необходимо присутствует антигравитация, как некое противоположное гравитации и равное ему, фундаментальное начало. Две противонаправленные и не существующие друг без друга, стихии. Именно их противостояние и сохраняет баланс во всех без исключения плоскостях ощущаемого нами мира, и определяет всякий горизонт событий. Ибо в этом противостоянии – всё! Всякая форма внешнего мира, всякая форма объекта, обусловлена этим противостоянием и его балансом. Без него нет, и никогда бы не было сущего как такового. Ведь всё материальное, всё сущее возможно только в балансе противостоящих стихий и никак иначе. Всякая гипотетическая победа на этом поле одной из монад действительности, приводит к исчезновению обоих оппонентов. Условно говоря, именно в балансе «сил гравитации», и «сил антигравитации», «сил центробежных и «сил центростремительных» образующих в своём синтезе силы материализации, и силы анти–материализации существует всё и вся. А сказать проще; Материя как таковая, существует лишь как внутреннее напряжение. Не будь этого напряжения, и не было бы ничего. Мы не можем наблюдать те объекты, в которых победила одна из сил, ибо они перестали существовать, – растворились в эфире, либо не родились вовсе. Если бы мы могли их наблюдать, наш мир был бы завален «трупами», – «стихийными трупами природы».

Далее. Что в своей сути есть – пространство, и что в своей сути есть – время? Могут ли время и пространство существовать как абсолютные самодостаточные данности? Попробуй отделить время от пространства, или пространство от времени, и каждое их них – исчезнет, как утренний туман. Нам кажется, что мы чувствуем время и пространство, как некие отдельные самостийные стихии. Будто бы, как нечто данное существует в нашем разуме время, и как нечто сущностное и незыблемое – существует пространство. На самом деле мы чувствуем не время и пространство, как некие самобытные монады бытия, но лишь соотношение наших внутренних обменов и трансформаций, (так называемого метаболизма, протекающего в рамках нашего объёма), – со скоростями трансформаций и динамик вне нас. Мы чувствуем и идентифицируем разницу, контраст, соотношение, но не сами монады, как данность и определённую константу. То, что воплощается в противостояние феномена и ноумена, и олицетворяющегося в отношении объекта и субъекта в созерцании. То есть, чувствуем соотношение разницы течения неопределённых самих по себе динамик и трансформаций с одной стороны, (то что определяется нами как время), и соотношение, и разницу объёмов, – с другой, (пространство). Соотношения, которые синтезируясь в нашем разуме, и приобретая определённые очертания, воплощаются в апперцепции и дефиниции разумения. Которые в свою очередь дают специальным отделам нашего разума, («оценочным ганглиям разумения»), материал для построения определённых параметров, установления порядков, и выведения формул и алгоритмов, как неких точек отсчёта, неких образов и лекал собственной осознанности. И именно это взаимоотношение внутреннего и внешнего, детерминируемые нами как отношение объекта и субъекта, порождает чувство времени и пространства, не существующих самих по себе в определённых константах, монад бытия. Метафорически выражаясь, наше время бежит со скоростью определяемой соотношением течения крови в наших жилах, с трансформациями внешнего плана. А пространство – есть отношение нашего объёма с его внутренним пространством, – к внешнему. И вся сущность форм внешнего мира, и все изменения во внешнем мире, определяются нами как отношение этих относительных величин и скоростей. Только как отношение, и никак иначе. Из отношения выливаются и формируются всякие полюса, как некие действительные гиперболы и параболы действительности, а не наоборот. Не отношение создаётся некими сущностными в себе, определёнными формами бытия, но эти формы бытия выводятся, определяются и формируются как некие формы, из вытекающего соотношения. Эту принципиальную разницу, в силу её тонкости и слабой определённости сложно уловить и осмыслить, но, когда осмысливаешь, – мир переворачивается.

И так. Вся целокупность внешнего мира, и вся фатальность его «макрокинеза», определяется следующей формулой: Произведение внешнего объёма на скорости течений и трансформаций в нём, – к произведению объёма нашего тела, на скорость движения крови в наших жилах, скорость обменов и трансформаций в нашем мозге. Формула проста и кажется обыденной. Но на самом деле она зеркально переворачивает действительность. Ведь как я отмечал чуть выше, эти параметры не первоначальны, они последствие, – продукт отношения, и все их оценки возникают из этого отношения, – апостериори. Априори же, не существует ни внутренних самих в себе сущностей, с определёнными собственными качественными параметрами, – ни внешних.

В том числе и поэтому абсолютного времени, как и абсолютного пространства, – не существует, как не существует ничего абсолютного. Как не возможен сам по себе ни феномен, ни ноумен, ни субъект, ни объект.

Ноумен

Давайте пофантазируем. Не стоит относиться к фантазии с апломбом и умудрённым цинизмом. Она, пожалуй, самое жизнеутверждающее явление нашего разума. Только в ней и с ней наш разум по-настоящему бодрствует. Только ей, этой Великой Терпсихоре нашего сознания на самом деле дозволительно по-настоящему отделять и абстрагировать «живое», от «неживого». Ибо её живость – самая тонкая и самая самодостаточная, и потому не подлежит никакому сомнению. Так как она живёт за облаками всякой инертной реальности бытия.

И так. Для нашей планеты, как для субъекта, как для «наблюдателя», (если представить себе на секунду планету, как наблюдателя), всё наше существование, то есть рождение, жизнь и затем смерть, в хронологическом аспекте будет выглядеть примерно так же, как для нас представляется кипение воды в кастрюле. То есть, зарождение пузырька на дне кастрюли, прохождение по толще воды, и затем лопанье на поверхности. Вот именно таким промежутком времени будет представляться наша человеческая жизнь, для такого гиганта как наша планета. А Солнце, как «наблюдатель» со своим время ощущением, вообще не заметит нашего пребывания. Для него оно будет мигом, который Солнце просто не в состоянии ощутить. Для Вселенной же, (примерно и условно), даже вращение Земли вокруг Солнца, будет чем-то вроде нашего восприятия вращающегося вентилятора. Абсолютно в таком же отношении хронологически-объектарного порядка, пребывают и мелкие, относительно нас с вами, объекты и субъекты. Для каждого из них, свой взгляд на течение времени, своё ощущение форм мироздания. – Жизнь своего уровня. Мы зажгли спичку, – для нас это миг. Но для микрокосмоса может статься, – целая вечность.

Но если не существует времени самого по себе и не существует пространства самого по себе, то каким образом мы пребываем с другими объектами в одно время, спросите вы. Ведь если времени нет, то нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего? Если нет пространства, то нет и объектов? Это, пожалуй, один из краеугольных вопросов, требующий глубочайшего созерцания и осмысления. А главное, нестандартного воззрения и умопостижения. Ответить на него односложно – невозможно. Всё моё сочинение, так или иначе, будет касается этого вопроса, подходя к нему с разных сторон. Ведь вопрос собственно не в том, существует или нет само время, вопрос – что оно? Ведь на самом деле прошлое, настоящее и будущее, определяются не какой-то всеобъемлющей, все диктующей субстанцией мира, но определённым состоянием субъекта и его, определяющего и оценивающего всё вокруг, ноумена. В самой природе не существует ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. И так же, как ноумен, строит и определяет все объекты феноменального мира, так и объекты – определяют и идентифицируют друг друга, и формируют и определяют сам ноумен. Всё прошлое, настоящее и будущее, зиждиться на скоростях и объёмах различных «ганглий воззрения», на апперцепциях и дефинициях разума. На разумной требовательности, и её способности воспринимать и осмысливать как внешние, так и собственные движения. Прошлое и будущее строиться на парадигме пространственно-временного континуума, продуцируемого разумом и его апофеозным авангардом – «ганглией фантазии». А настоящее – вообще – не существует. Настоящее, – всецело есть ноумен, – некая «Чёрная дыра сознания». Всё, – как объективное, так и субъективное, как пространственное, так и временное, строиться неким «локальным мирком», существующим в безмерной пустоте и смотрящим из этой пустоты, из этой бездны, на собственные построения и хитросплетения. Мир существует – не извне, но изнутри. Пустота и отрешённость нашего ноумена выстраивает внешний мир, и дивиться ему. Действительность же, со всей её реальностью создаётся с обеих сторон. Она – есть синтез. С одной стороны, Ноумен порождает время и пространство, и все объекты, и трансформации. С другой стороны, Время и пространство контролируют и определяют существование этого ноумена. То есть субъект, – продуцирующий и чувствующий время и пространство, – сам существует в этой парадигме. Создавая «пространственно-временной кокон» вокруг себя, он полностью зависим от него. И кто кого создаёт, кто от кого зависит, – вопрос лишь фокуса воззрения и осмысления.

Как я уже отмечал выше, для каждого субъекта существует своё течение времени. Оно фатально определяется скоростью обменов в нём самом, и сравнения этих скоростей, с внешними скоростями. И только из этого сравнения складывается само чувство времени. Но из подобного соотношения складывается и чувство пространства. Наше ощущение пространства, так же складывается из разности объёмов, внутренних и внешних, и их взаимоотношений. То есть, говоря проще, пространство и время существует только там, где существует отношение объекта и субъекта познания, которые в своём Абсолюте не существуют по отдельности. Мы отделяем и идентифицируем их в силу свойства транс линейности нашего сознания, его дуализма и необходимой парадоксальности.

Как только ноумен перестаёт существовать, тут же время как таковое, со всеми его параметрами, перестаёт так же существовать. И здесь, я не могу не сказать о той детской, наивной, но в то же время по-детски глубокой гипотезе, которая возникла в моём воспалённом сознании, как некое видение, как некий образ запредельного созерцания. Почти мифический образ нашего бытия, объясняющий хронологическую последовательность глобального возникновения и уничтожения, прихода и ухода, сверх глобальной волны пребывания необъятного мира. А в упрощённом локальном контексте, по отношению жизни и смерти человека. Это воззрение, а точнее сказать метафизическое впечатление, чем-то близкое к религиозным веяниям Индии и вообще Востока, открыло для меня всю фатальность бесконечности, и необходимого для вечности возвращения.

Коротко: Когда человек умирает, для него время перестаёт существовать, и он не в состоянии ощутить миллиарды и миллиарды лет космических трансформаций. Но так как всё и вся обязательно возвращается на круги своя, (ибо иначе и быть не может), и повторяется несчётное количество раз, то умерев и родившись через миллиарды и триллионы лет космических изменений в той же форме, он, для своей собственной осознанности умерев, тут же рождается снова. Для него, для его ноумена, то пребывание во владениях смерти миллиарды и миллиарды лет, проходит совершенно незаметно. А значит, для него – смерти как таковой, просто – не существует. Умирая, он, для своего собственного восприятия, рождается тут же заново. Ведь для него время, его течение и соответствующая этому действительность и жизнь, начинает существовать только с его рождением. И пусть эта концепция мало походит на ту проповедуемую востоком реинкарнацию, но всё же нечто общее с теми воззрениями, здесь есть.

В своих собственных ощущениях человек живёт вечно. Ибо его ощущения связаны только с бытием, с действительностью, только с его жизнью. И потому он, как вечно находится в царствие смерти, так и вечно находится в царствие жизни. И только лишь в этом ключе, в этом смысле, я представляю себе вечность жизни и смерти. Жизни и смерти, как так же не существующих отдельно, как лишь по отношению друг к другу, монад бытия. Уходящий, – всегда возвращается. Иначе и быть не может. Ибо уходящий раз и навсегда, своим уходом прекратил бы всякое существование, и исключил бы тем самым пребывание теперь, как таковое.

Кто глубоко осознает эту истину, для того смерть перестанет быть чем-то конечным раз и навсегда. Она станет концом и началом одновременно. Ибо в противном случае мы не существовали бы здесь и сейчас. Наивно полагать, что существование в бесконечности, могло бы быть – без возвращения. И если существует сама бесконечность, и мы – существует здесь и сейчас, (а в этом сомневаться не приходиться), то необходимо существует – постоянное возвращение.

Лирическое отступление. Наверное, каждый из нас когда-то чувствовал следующее: Находясь вдалеке от родных мест несколько лет, и затем, возвращаясь, он чувствует некую дискрецию, нечто схожее с «дежавю». Ему кажется, что он уехал отсюда вчера. Что если бы не память, то время, проведённое вдали от дома, для него явилось бы мигом. А всё, что происходило здесь в твоё отсутствие, просто – не существовало.

Мы не верим в нечто большое в себе. Мы наделили время самостоятельностью, как привыкли наделять самостоятельностью многие вещи, например, искусство, или понятия этики и морали. Мы смотрим на всё так, как нам удобно, нисколько не задумываясь об истине. Человеческий рассудок в отличии, например, от животного, чувствует время гораздо шире. За счёт внутреннего усложнения, упорядочивания и гармонизации в процессе эволюции. Он расширил собственное чувствование времени от одного мига в обе стороны, – в прошлое и в будущее. За счёт развития, существующих одновременно в его разуме; – «Ганглий фантазии», «ганглий идеального», и «ганглий рационального», он расширил свой мир во все мыслимые стороны пространства. Его ощущение времени и бытия отличается объёмностью. Наш разум, вырастив в себе эти дополнительные «ганглии разумения», эти дополнительные возможности, превратил свой мир в объёмное зрелище, как в смыслах пространственного качества, так и временного. И выстроил целокупный синтетический образ действительности. Подобно тому, как выстраивает и расширяет свои возможности простой глаз, (его объёмному восприятию мира служит теперь не только второй глаз, и не только его развитая сетчатка, но и рассудок). Наш теперешний разум подобно развитому глазу, смотрит в одну точку, а видит периферии и перспективы. Он, в своём восприятии времени имеет схожую с оптическим созерцанием природу восприятия. Но в несколько иной, модифицированной форме. Он озирает прилегающие к мигу области, периферии воспринимаемого времени, как глаз озирает периферийные пространства, прилегающие к точке зенита и фокуса. И всё это благодаря развитости «ганглий рассудка», а также «ганглий рационального и идеального мышления», и главное «ганглий фантазии». Его развитая память, без которой мир так и оставался бы в рамках мига, позволяет ему существовать одномоментно в расширенном поле пространственно-временного бытия, – его континуум раздвинул рамки настолько, что позволяет занимать более широкое поле времени и пространства. Благодаря постоянному возникновению и развитию новых «ганглий» наш разум идентифицирует и осмысливает гораздо шире изначальной точки собственного зенита, как в сферах пространства, так и в сферах времени.

Анализируя наше отношение к течению времени и проникая силой воображения в разные уголки мироздания, я не однократно приходил к выводу о не существующем едином для всего сущего, времени. Все больше я убеждался в отсутствии, как такового главенствующего и определяющего все движения, извне диктующего, постоянного для всего и вся, течения времени. Как я уже отмечал выше, оно рождается изнутри, мы чувствуем его неумолимое движение, его ход из движения нашей крови, – «крови», в самом широком смысле слова. Из нашего сакрального метаболизма, как непосредственно физического, так и опосредованно трансцендентального. И благодаря синтезу восприятий разных «ганглий» нашего разума, и благодаря свойствам и способности его оставлять отпечатки внешних воздействий и впечатлений на «линейке» этого метаболизма, (память), мы воспринимаем действительность так, как воспринимаем. И время для нас существует таким, каким мы его рождаем. Для других же субъектов, оно будет чем-то совершенно иным. К примеру, организм, чей век ограничен одними сутками, проживает его вполне полноценно за эти сутки. Ведь его «алгоритмическая линейка» метаболизма, – совершенно иная. Иная сакрально, по всем своим параметрам. Ведь сами параметры, не существуют в природе сами по себе, как только по отношению и в связи с наблюдателем, и каждая чёрточка на этой «линейке», имеет свой шаг только в сравнении, только как условность и никак иначе. Муха, для которой наша минута, без всякого сомнения, является большим промежутком времени, проживает эту минуту так, как (условно говоря) мы, наверное, проживаем целый день. Для организма под названием человечество, или организма биосферы, своё течение времени и своя жизнь. А ведь существуют и более отдалённые от нас «организмы», к которым я, с лёгкой руки, причисляю и всю, так называемую «неживую» природу. И у каждого, свой «метаболизм», а значит и своё время. В каждом объекте природы свои и только свои часы. Да и можно ли вообще представить существование независимой от субъектов, какой-то постоянной субстанциональной параболы, со своей, не зависимой ни от кого величиной. Нечто самостоятельное, а тем более бесконечное, что текло бы в пространстве, диктуя всему, и вся свою волю. Такое бесконечное движение времени, представляло бы абсурд по всем статьям.

Я полагаю, что такая мифологема, как текущее само по себе время, есть одна из тех многочисленных иллюзий, позволяющих нам жить. Подобное существование некоей монады, в теистической направленности разумения, имело бы конкретное определение: Оно есть – Бог. И как человеку крайне сложно представить себе отсутствие Бога, так и отсутствие времени самого по себе, крайне сложно вообразить. Ибо человек постоянно чувствует и осознаёт его непреодолимую власть над самим собой. Я полагаю, что одной из причин рождения в нашем разуме теизма, явилось именно это, по сути, не доступное нашему осмыслению течение, называемое нами временем. «Словно течёт там древней речки время… И прорастает вечно в этой речке семя…»

Точка трансформации

Как я отмечал выше в главе «Мобилизация», теперь всякому обывателю известно, что наш организм – это не что иное, как конгломерат, синтезированная совокупность триллионов отдельных клеток, существующих сообществом. Клеток, обменивающихся друг с другом на химическом, биологическом, электрическом, и других порядках. Упрощенно говоря, в своей синтетической совокупности они образуют так называемую биологическую единицу, которая в свою очередь, также стремиться к объединению с подобными единицами, чтобы образовать на следующем уровне более объёмную единицу, – единицу иного уровня. Но каждая так называемая единица, наряду со стремлением к объединению, набирая силу, стремиться к обособленности, к очерчиванию собственных границ, чтобы не слиться в единую массу, и не вернуться в хаос. Этот порядок вещей, вытекает из общего для всего сущего порядка, в котором сакральной основой действительности является противостояние хаоса и упорядоченности, как неких основных противоречий космологической конструкции мироздания. Но материнской основой всего этого, служит свойственное всему сущему внутреннее противостояние стихий гравитации и антигравитации, баланс которых определяет «горизонт событий» и наличие чего бы, то ни было в этой действительности. И потому это положение равно относиться как условно к «живым», так и «неживым» материальным субстанциям. Я бы назвал этот основополагающий закон всего Сущего, «Законом синтетического противоречия природы», или «Законом баланса сил». И хотя он родственен диалектическому «закону единства противоречий», но в корне отличается от последнего. Ибо определяет не последствие природы, не наличие в ней отдельных явлений, определяемых этим законом, но её полную существенность.

Как я уже говорил выше, этим законом обеспечивается наличие вообще, материальных объектов и субстанций. И даже существование пространства и времени, как таковых, определяется наличием этого повсеместного и вездесущего закона. Ведь по большому счёту не существуй этого главного противоречия, как основы для всего и вся, и всё сущее не имело бы возможности для своего существования, а значит не было бы ни времени, ни пространства. Ведь в отсутствии одного из составляющих стихий противостояния, имеющих свои проявления в вечных монадах абсолютного баланса и необходимого нарушения, воплощающихся в нашей действительности в силы гравитации и антигравитации, силы центробежные и силы центростремительные, а, в конечном счете, силы материализации и дематериализации, невозможно и наличие второго. Ибо в отсутствии напряжения, всё и вся тут же превращалось бы в пустоту.

Теперь по порядку. Анализ «живого» и «неживого» в природе, можно было бы начать со следующего: Как вообще, мы оцениваем внешний мир явлений, и когда, и с чего началось разделение мира на «живой» и «неживой»? Из каких основных аспектов складывается наше представление об этом, и как мы критизируем и конкретизируем, выводя свои вердикты и постулаты относительно мира, и относительно собственных мнений?

По неоспоримым доводам учёных, наш мир, мир, который мы наблюдаем вокруг себя, (в относительно широком поле, и глобальном масштабе восприятия) как-то; Планеты и звёзды, образовались из хаотически блуждающей пыли, в результате соотношения стихий гравитации и антигравитации, а также баланса центростремительных и центробежных сил. Впоследствии, образовав единицы на следующем уровне, как-то; Солнечную, и другие системы. Затем эти системы, образовали галактики, галактики образовали скопления галактик, и так далее. Конечно же, всё это утрированно, ибо, ни о какой последовательности, нарисованной здесь, речи быть не может. Последовательность, это свойство нашего разума, оно существует только в нём, и не имеет к природе в себе, никакого отношения. В природе все процессы происходят одновременно. Мы же, раскладываем всё по полочкам, для того, чтобы иметь возможность для осмысления нашим «рефлексивно – рациональным разумом», который не существует вне векторности пространственно-временного континуума, вне всякой последовательности. Наш «рациональный разум», способен переварить только то, что превращено его же «ферментами», в некую действительную последовательную и соразмерную конструкцию. В некую субстанцию доступную для его «переваривания» и «усвоения». В ином контексте, ином алгоритме он мыслить не в состоянии. Ведь иной пищи, чем та, которую он в состоянии разложить своими ферментами, для него, просто – не существует. Поэтому, хотим мы того, или нет, но размышлять мы будем в последовательной векторности осмысления, в алгоритме присущем нашему разумению, его архиметаболистической природе.

Далее. Условием для образования живой ткани, а затем и простейшей живой клетки на нашей планете, по общему согласию ученых, послужило огромное стечение обстоятельств. Как-то; определенная температура, определённое количество света, влаги, сочетания химических элементов, и так далее. Сочетание нескольких факторов в одном месте привело к тому, что возникла «синтезированная единица», в которой все обмены и взаимодействия стали происходить, условно говоря, медленнее, чем в ядерных реакциях, (присущих отцу нашему, Солнцу), но быстрее чем в холодном камне, (присущих матери нашей, Земле). Повторяю, условно говоря, для метафорического образа осмысления. Возник, некий «синтетический баланс», биосистема, в которой главными противостоящими стихиями стали стихии холода и жара, стихии воды и огня. (Как некие метафорические воплощения Солнца и земли). И в силу определённой стабильности и сохранения, присущих всякой сбалансированной системе, а также невероятной стабильности внешних условий, эта «единица», сохраняя в себе свойства общего «закона противоречия», начала своё победоносное шествие, усложняя и все более упорядочивая себя, а вслед за этим, усложняя и упорядочивая мир вокруг себя. Распространяясь в благоприятной среде, принимая всё новые и новые формы утончённого балансирования.