Текст книги "Не открывай глаза (СИ)"

Автор книги: TatianaKaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Я почти не слышала, только чувствовала, как всё сильней сдавливает горло, как до боли закатываются глаза и лопаются сосуды.

Резко меня отпустили. Подобно кукле я рухнула на землю, ударившись локтями, но боль почти не чувствовалась. Вдыхала, кашляя, содрогаясь всем телом.

Очки, чудом оставшиеся на мне до этого, теперь упали. Я не понимала, что происходит и рвала пальцами траву. Восстановив дыхание, я завалилась на бок.

Девочки повисли на его руках, расцарапывая до крови плоть. Он мотал руками, пытаясь сбросить их.

– Нет… – прокряхтела я, пытаясь подняться, но тщетно.

Тело, испытавшее кислородное голодание, не слушалось меня. Я смотрела, как одна из сестёр не смогла удержаться и рухнула в траву.

– Маленькие мерзкие отродья.

Свободной рукой он схватил за горло оставшуюся малышку. Грустные карие глаза посмотрели на меня, и он дернул её голову в сторону. Громкий хруст. Хрупкое тело покачнулось, и он выкинул её, прямо ко мне.

Голова, выгнутая под неестественным углом. Из уголка губ текла тонкая струйка крови, тут же смываемая дождевой водой. Я смотрела в остекленевшие глаза.

– Нет, – кричал он, – нет! Нет! Нет!

Его рукава были заляпаны кровью. Кровью, которая никогда не отмоется. Он остервенело рвал покрасневшую ткань, но пятна переходили выше.

Холодными ладонями я погладила ещё теплую щеку. По моим щекам текли слезы, смешиваясь с дождем. Я ощупала шею, проходясь кончиками пальцев по маленьким, скользким позвонкам, порвавшими бледную кожу.

В голове застыл её взгляд. Я цеплялась за него, когда поднималась на ноги. Желудок скрутило, а в висках пульсировало. Я чувствовала, как разогревалось моё тело, подгоняемое выбросом адреналина.

Неровно, пошатываясь, я приближалась к нему, замечая, как девочка подбежала к своей сестре. Она просила её откликнуться.

На мгновенье мой взгляд и взгляд убийцы встретились.

– Ты, – он рванулся ко мне, – это ты виновата!

Выхватив скальпель, я ударила его в плечо. Кровь брызнула на нас. В отместку он кулаком ударил меня в живот. Боль прокатилась по всему телу, ноги подкосило, и я упала на колени.

Ярость клокотала во мне, и я с криком вонзила в его ногу лезвие. Прямо под коленку. Падая, он пнул меня, попав в грудь, выбивая весь воздух. Превозмогая боль, я поползла на четвереньках к нему, пытаясь увернуться от ударов, но некоторые всё равно попадали в цель.

Плечи и руки ломило и жгло, но я вновь занесла скальпель. Я хотела ударить в сердце. Замахнулась и в последний момент отвела удар в безопасную точку на боку.

Из его глаз лились слёзы боли. Руками он схватился за бок, поджимая ноги. Его трясло от жалости к себе. Как и меня.

Холодное, окровавленное лезвие выпало из ослабевших рук.

Ползком, не в силах встать, я добралась до сестер…

Хрупкая, слабая девочка качала на руках свою сестру, напевая колыбельную. Она не закрыла её глаза. Только смотрела в них отсутствующим взглядом. Я не понимала слов, но села рядом, обнимая её.

Она не плакала. Только сидела и смотрела. Моё сердце ныло и содрогалось. Меня гложила вина. Она въедалась в меня вместе с болью. Эта маленькая девочка умерла, потому что помогла мне. Боже.

Маленькая ручка взяла меня за руку, сжимая. Большим пальцем я гладила её кисть, пытаясь успокоить. Жалкая попытка.

Глаза жгло, но я не плакала. Слёз словно не осталось во мне. Только холод, заполняющий собой всё. Холод, от которого леденели кости и стыла кровь.

– Нам нужно уходить, – мой голос был таким далёким, – мы не можем здесь оставаться…

– А Ли?

Это было неприятно, и я чувствовала себя ужасно. Меня буквально выворачивало от того, что я собиралась сказать.

– Мы вызовем скорую, – в горле пересохло, – она заберет её.

И его. Я не смотрела на него, только слышала стоны. Мерзкие, первобытные стоны. Как у животного. Только он хуже.

Вздохнув, я поднялась, и тут же упала. Грязная трава попала в рот и нос. Каждая мышца молила об отдыхе. Это потом. Потом я смогу отдохнуть, а сейчас главное – это судьба девочки.

Напрягшись, я поднялась. Всё плыло. Голова жутко болела. Содержимое желудка грозилось вырваться наружу. Едва не упав снова, подобрала треснувшие очки.

С трудом я отлепила девочку от мертвой сестры. Она цеплялась за её одежду, но та просто рвалась

– Нет, – она билась в моих руках, – её нельзя тут оставлять! Пожалуйста!

Я понимала её, но что тут ещё сделаешь? Здесь много преступников. У него могут быть друзья. Что если нас найдут? Мы умрем всё. Выбора нет.

– Мне жаль, – я прижала её к себе, – мне очень жаль. Прости…

Из последних сил я подняла её на руки. Сначала она выбивалась, нанося удары по моему лицу и пиная живот, но потом обмякла. Безвольной куклой она повисла на моих руках.

Я шла, борясь с собой. Каждый шаг причинял мне боль. Ноги и руки сводило. Боль от полученных травм усилилась. Мокрая одежда тянула вниз.

Было только одно место, куда я могла отдать её. Только в одном месте ей помогут. Пришло время проглотить всю свою гордость и пойти в Агентство. Они нужны ей.

========== Глава 7 ==========

Способность – на меня не похожий

Способность видеть другую сторону жизни. Сторону, в которой каждое убийство оставляет след на окружающем мире и на убийце. Свежее убийство – алая кровь. Старое – тёмная.

Эспер может видеть то, что другие отчаянно скрывают. Кровавые грехи, которые не смывает ни вода, ни время.

Место, в котором было совершено убийство, сохранит всю кровь, пролитую там. Если крови станет слишком много, то она погребет под собой всё вокруг. Одежда человека, совершившего убийство, навсегда покроется кровью. Она будет на любом предмете одежды.

Жертвы убийств немного светятся красным.

Я могу точно сказать, была ли смерть насильственной или нет. В моей работе это немного помогает. Не то, чтобы я хотела это признавать.

А самое главное и пугающее: я могу заставить человека видеть то же самое. Это невозможно отменить или исправить. Это будет навсегда.

У всего есть цена. Мой мир всегда будет залит кровью. Я не могу расслабиться. Не могу увидеть мир глазами обычного, нормального человека.

Малышка прижималась ко мне, пока мы сидели на мягком коричневом диване в агентстве. Она подогнула под себя босые ноги. Я прижимала к челюсти пакет со льдом и отрешённо смотрела на два пустующих кресла напротив.

Придя сюда, я тут же воспользовалась стационарным телефоном и вызвала скорую. Надеюсь, они спасут этого мерзавца. Не хочу, чтобы его смерть была на моей совести. Эгоистично, но ничего не поделаешь.

По окнам барабанил дождь, ставший только сильнее. Пока мы сюда шли, он смыл часть крови с нашей одежды, пропитав водой.

– Возьмите чай, – совсем юная светловолосая девушка поставила на столик перед нами две дымящиеся чашки, – кто-нибудь из детективов скоро придёт.

Я кивнула, обняв рукой девочку. Она была холодной и дрожала. Не уверена, от холода или от боли потери. Наверное, всё сразу.

– Может вас всё-таки осмотреть? – девушка поправила свой невзрачный офисный костюм, – или дать обезболивающее?

Говорить не хотелось, и я помотала головой. Вздохнув, она скрылась за цветастой перегородкой. Я знаю, что она хочет помочь, ведь выгляжу я ужасно. Огромный синяк, покрывающий правую сторону челюсти и заходящий на щеку. Губа разбита, нос сломан.

Мокрые волосы прилипли к лицу и треснувшим затемнённым очкам.

Красавица, проще говоря.

Я чувствовала, что по всему телу намного больше гематом. Живот, бока, ключица, руки, бёдра и ноги. Болело всё. Потом дома осмотрю всю себя. Сейчас я не хотела показывать, что мне намного хуже, чем кажется на первый взгляд.

Мне нужно отдать девочку и уйти. Просто и быстро. Только вот, я тут сижу уже минут десять, дожидаясь этих агентов.

Сейчас, когда шок и адреналин спал, я поняла весь ужас ситуации. По моей вине погиб ребенок. Напала на человека, прокляла его. И должна мучиться от чувства вины. Мне должно быть плохо, но я чувствую только тихое удовлетворение. Он это заслужил.

«А первый?»

Противный внутренний голос. Не слушаю его, потому что он говорит правду. Своим поступком я обесценила страдания того, кого я прокляла случайно. Тогда мне было пятнадцать, и я не знала, что могу это. А сейчас?

И самое интересное. Я подставилась. Серьёзно. Уже придя сюда и постучав в дверь, я поняла, что забыла про свой рюкзак с телефоном. А скальпель в траве? Если это найдет Мафия, то я труп. Или нет? Кто их знает…

– Простите, что заставили ждать.

Мой взгляд метался по пришедшему блондину. Идеально выглаженная одежда. Строгий вид. Бежевые брюки и жилетка, черная рубашка с красной лентой вместо галстука. Волосы собраны в хвост до лопаток. И никаких убийств.

Просто красивый, явно спортивный парень. Это редкость.

Смотря на меня серыми глазами, он поправлял очки.

– Ничего, – я попыталась встать, но девочка ухватилась за меня, утянув назад.

– Что произошло? – он внимательно всматривался в моё лицо, – вас уже осмотрели? Нашего врача сейчас нет на месте, но тут есть простая медсестра.

Он так странно вздрогнул при упоминании их врача, что я поняла одно. Я в жизни не дам ему приблизиться ко мне.

– Какое чудо!

В небольшой закуток влетело нечто, тут же бросившиеся ко мне. Я успела заметить лишь тёмные волосы и коричневый плащ залитый кровью, перед тем как на меня уставились два карих глаза.

– Вы так много пережили! – меня схватили за руку, – это так тяжело! Я вас так понимаю. В такие моменты хочется уйти из этой жизни…

На фоне я слышала обречённый вздох.

Он говорил что-то еще, но я сидела, уставившись на его одежду. Боже. Я могу поклясться, что он убийца, но сейчас он чист.

Он сидит и расписывает мне все прелести двойного самоубийства, а я просто смотрю на него, завороженная. Этот человек смог отменить мою способность. Невероятно. Наслаждаясь моментом редкой свободы, я смотрела на его чистую, но покрытую каплями дождя одежду.

– У вас кожное заболевание? – я перебила его, вызвав недоумение.

– С чего вы взяли?! – парень отшатнулся от меня.

– Тут нечего стесняться! – мне вспомнились трупы с язвами и высыпаниями по всей коже, – это просто болезнь…

Театрально приложив ладонь к голове он рухнул в стоящее рядом кресло. Когда эспер перестал меня касаться, то всё начало медленно возвращаться на свои места. Глядя на то, как по его плащу, жилетке, рубашке и бинтам распространяются пятна старой крови, я издала разочарованный вздох.

– Кхм-кхм, – блондин явно заметил мои вздохи, – забыл представиться. Я Куникида Доппо, а это… – грустный взгляд на улыбающегося во всю парня, – мой напарник – Дазай Осаму.

Щеки и шея горели. Они оба слышали мой вздох. Судя по довольному взгляду одного и разочарованного взгляда другого, эти двое подумали, что я запала. Ну что за день.

– Вы можете рассказать, что случилось? – Куникида сел в свободное кресло.

У людей вообще бывает такая прямая осанка?

– Это девочка одаренная, – я погладила по волосам малышку, – её держали в… – я не смогла сказать, что с ней делали. Язык не повернулся.

Откинувшись на спинку, я посмотрела на двух напарников, которые рассматривали девочку. Как под микроскопом. Я не могу говорить спокойно о произошедшем в её присутствии. Не хочу, чтобы она вспоминала всё еще раз.

– Вы сказали, что здесь есть медсестра? – получив кивок от строгого блондина, продолжила, – она может осмотреть её?

Два непонимающих карих глаза уставились на меня.

– Она может лечить себя, но сейчас слишком слаба и пусть лучше её осмотрят, – я успокаивающе погладила её по спине, – можете увести её?

– Да, конечно, – Куникида встал, подойдя к нам.

Малышка сначала упиралась, не желая отходить от меня, но в итоге я смогла шёпотом убедить её пойти с детективом. Видя, насколько слабой и измученной она выглядит, он взял её на руки. Так легко, словно та была пушинкой. Неожиданно для себя, я прониклась к нему симпатией.

Я смотрела на его спину до тех пор, пока он не вышел за дверь.

– Как же вы нашли её?

Вопрос прозвучал неожиданно, и я резко обернулась, почувствовав головокружение. Расслабленный до этого парень теперь был серьёзен. Он внимательно осматривал меня, заглядывая в глаза. Он уже сделал для себя выводы.

– Проходила мимо, – в неосознанной попытке отгородиться, я схватила бокал чая.

– Мимо трущоб, которые крышует Портовая Мафия?

Пожала плечами. Нужно выдать максимально правдоподобную историю и свалить отсюда подальше.

– Я была там по делу, – заметив, что мой собеседник собирается что-то сказать, заговорила быстрее, – я работаю на полицию, и говорить вам о своих целях не имею права.

Это была игра. Мы оба знали, что я сильно привираю, но продолжали.

– Услышали крики девочки?

В груди защемило, а глаза начало жечь. Я опустила взгляд, делая большой глоток, обжигая своё горло горячим чаем.

– Их было двое, но мне удалось спасти только одну, – не поднимая глаз, я решила сказать свою версию событий сразу. – Когда я кинулась на их мучителя, то он меня просто избил, оставив без сознания на полу. Потом я очнулась и мы с девочками попытались бежать, но он нас догнал. Была драка и он убил одну из сестер.

– И он вас отпустил? – Дазай наклонился вперед, насмешливо смотря на меня, и когда я кивнула, он добавил: – ну хорошо. Если вы так говорите…

Я делала маленькие глотки чая, чувствуя, как тепло распространяется по телу.

– Знаете, я думал, вы другая…

– Что? – я встрепенулась, выпрямившись, тут же почувствовав боль в спине.

–Мне о вас, Мариночка, рассказывали Танидзаки и Ацуши.

– Да? – первое имя мне ни о чем не говорило, а вот второе показалось знакомым. – Что же они говорили?

Кто это вообще?

– Они сказали, что вы конфликтная, жёсткая и жуткая.

Да ладно? Я что и правда создаю такое впечатление? Я бы с этим что-то начала бы делать, но вот одно но… Мне понравилась мысль, что люди меня сторонятся. Меньше будут лезть.

Губы сами по себе растянулись в довольной улыбке, которую я тут же попыталась скрыть за бокалом остывающего чая.

– А вы вот ребёнка спасли, – он говорил медленно, – и мило со мной говорите…

Допив чай, я поставила бокал на стол. Я не умею мило говорить. Я просто не пришла в себя. Вот и всё. И мне пора уматывать.

– Мне пора, – вставать было тяжело.

Ноги болели, колени подгибались, но я упрямо держала под контролем выражение своего лица. Запахнула свой плащ, закрывая окровавленную водолазку. Хотя и сам плащ покрыт небольшими кровавыми разводами. Одежда неприятно липнет к телу.

– Вы ведь понимаете, что девочка попадёт в сиротский приют?

Это было сказано словно невзначай, но меня передёрнуло. На плечи стало давить еще сильнее, однако я не стала поворачиваться и говорить что-то еще. Не было смысла вновь поворачиваться к эсперу в окровавленной одежде.

Уже на лестнице я вновь встретилась со строгим блондином. Он оказался намного выше меня. Мои глаза были на уровне его плеча.

Почему-то именно сейчас мой мозг решил напомнить, как жалко я выгляжу. Мокрая, в окровавленной одежде, с «разукрашенным» лицом. Маленькая, напуганная крыса, решившая бежать от проблем. Было неловко. В горле чего-то пересохло.

– Уходите? – он перегородил мне путь.

– Да, мне нужно… на работу, – я задирала голову вверх, чтобы смотреть ему в лицо.

– Уверены, что вас не следует осмотреть?

Ещё более неловко. Это что такое? А ну соберись, тряпка!

Кивнула, боясь чего-нибудь лишнего ляпнуть. Я сделала несколько шагов по лестнице, когда меня опять позвали.

– Дайте мне ваш адрес, я вызову вам такси, – меня еще раз внимательно осмотрели, пока я торопливо называла улицу и дом свой съемной квартиры, – подождите.

Он ушёл за дверь, а я осталась. Я и мысли.

Дала себе мысленную оплеуху. Мое сознание начало слишком странно реагировать на обычное проявление такта. Он, конечно, более чем привлекателен и самое главное не убийца, но он так вежлив только потому, что считает меня той, кому надо помочь в данной ситуации.

А мне нужна помощь?

Сжав успевшие замерзнуть пальцы, я могу сказать, что да. Помощь мне необходима. Психолога или просто друга. Тем, у кого есть друзья, несказанно везет. Они могут выговориться и получить поддержку. Даже надежда, которую они получат, будет ложной. Они смогут во что-то верить.

Тем временем я должна решить свои проблемы сама. Только я.

На лестничную клетку вышел Куникида.

– Машина уже подъехала.

– Спасибо, – я спустилась до последней ступеньки, – можно вопрос?

Получив утвердительный кивок, я спросила то, что нужно спросить в данной ситуации. Правильный вопрос, который меня волнует.

– Она ведь и правда попадет в приют?

Мне уже сказали это, но я хочу услышать ответ от этого человека. Мне нужно убедиться.

– Если не найдется никого, кто возьмет на себя опеку, то да, – на мгновение он замолчал, – вы не сможете стать опекуном.

Сжав челюсть от нахлынувших эмоций, я спустилась ещё ниже.

– Я знаю.

Не оборачиваясь, я промямлила прощание и открыла дверь. Я что-нибудь придумаю.

Небо закрыла огромная туча, лишая улицу основного источника света. Холодный ветер в сочетании с ливнем делал атмосферу пугающей.

Капли дождя со стуком ударялись об асфальт. Вода, уходящая в канализацию, журчала. Неподалеку от красного кирпичного здания агентства стояло такси. Пожилой водитель помахал мне, и я почти бегом направилась к машине. Холодный дождь сделал мою одежду еще мокрее и противнее.

Уже забравшись на заднее сидение машины, я поняла одну вещь. Мне нечем заплатить за машину.

Заметив моё состояние, уже седой водитель успокоил меня.

– Агентство потом заплатит. Не переживай, – он посмотрел на меня, правильно расценив моё удивление, – я их постоянно вожу.

Решив больше не возникать, замолчала.

Мы ехали тихо. Никакой музыки или чего-то в этом вроде. Только звуки разбушевавшейся природы и мои подступающие рыдания.

Только не здесь. Нужно подождать до дома, а там я уже нарыдаюсь в душевой. Всё по заветам дешёвых мелодрам.

Прислонившись головой к окну, я смотрела на дорогу. Множество машин ехало рядом, и разбрызгивали воду из луж. Дождь смешивался с кровью, заливающей все вокруг. Даже чистая вода не могла разбавить засохшую кровь.

Машина остановилась у самого дома. Поблагодарив таксиста, я побежала к своей квартире. Ступни ломило от каждого шага. Коридор двухэтажного здания встретил меня тишиной. Никаких звуков.

Решив не заострять на этом внимание, я достала из-под коврика запасной ключ и зашла внутрь.

Однокомнатная квартирка встретила меня холодом и пылью. Я тут редко бывала.

Разувшись, я поднялась на деревянный настил. Кровати у меня не было. Как и излишков мебели. Только матрас, валяющийся посередине комнаты и кухонный гарнитур.

Осмотрев белые стены, я сняла плащ и кинула его на тумбу рядом с плитой. Я уже почти сняла с себя водолазку, когда увидела то, чего здесь быть не должно.

Серебристый скальпель лежал прямо на плите. Он был чистым и сухим.

Сердце ушло в пятки. Дышать стало труднее, и я начала оглядываться. Пара мгновений, и я почувствовала удар в основание шеи. Дальше только темнота.

========== Глава 8 ==========

Сознание медленно возвращалось. Боли не было, только лёгкость. Я чувствовала, что сижу на твердом стуле. Воздух был прохладным, пахло кожей и деревом.

Медленно и осторожно я открыла глаза. Просторное, тёмное помещение, освещённое только светильниками. Дорогие ковры были залиты кровью, алые разводы были и на стенах, и на потолке.

Массивные шторы покрыты старой темной кровью.

Моё временное убежище было в самом центре комнаты, как нелепый островок простоты.

Само по себе помещение было не сильно большим. У стен стояли огромные кожаные диваны, напротив которых стояли кресла и стеклянные столики. Это место явно предназначено для большого скопления людей.

Поняв, что я не привязана и меня вообще ничего не держит, я встала. И замерла боясь пошевелиться. Я стояла на ковре, покрытом слоем крови, босиком. Паника поднималась во мне, и я с тихим воплем села обратно, поджав под себя ноги.

Мой взгляд был прикован к ступням. Они были чистыми, но мне мерещилась грязь.

– Какого… – я опустила глаза на свою одежду.

То, что я была без обуви, было цветочками. На мне была другая одежда. Просторные хлопковые штаны и такая же огромная футболка. Всё белое. А самое интересное? На мне было явно другое белье. Намного удобнее и мягче.

– И дороже, – подумалось мне.

Где-то в подсознании всплыла информация, что я разулась в своей квартире. Ладно, а остальное?

Уперевшись пятками в стул, я начала бегло осматривать свои травмы. Всё увидеть не получилось, но те, что были на животе, боках и руках были обработаны. Ладонь метнулась к носу. На переносице мягкий пластырь и новые очки в прямоугольной оправе.

Было жутко. Очень. Особенно, когда я заметила кое-что еще. На одном из столиков лежал мой рюкзак. По спине пробежал холодок.

– Очнулись?

Громкий уверенный голос раздался за моей спиной. Замерев, я наблюдала, как ко мне приближается тень мужчины в плаще. Я сидела, прижав колени к груди, и слушала легкие пружинистые шаги.

Исподлобья я наблюдала за высоким мужчиной в длинном черном плаще и накинутом сверху красном шарфе. Его можно назвать красивым, в каком-то пугающем смысле. Серьёзное лицо, обрамленное чёрными прядями, которые небрежно выпущены из зачёсанных назад волос.

Но внимание больше всего привлекали красные глаза, которые смотрели словно сквозь тебя.

Я молчала, пока он садился в одно из кресел рядом со мной. Меня парализовало. Совсем недавно я решила, что видела ужасных людей, совершивших множество убийств, но сейчас я поняла, что у кошмара не бывает предела.

Кровь, буквально, капала с него, исчезая, почти достигнув пола. Белые перчатки покрыты тёмно-красными разводами. Местами есть разводы и свежей крови, но большая часть всё же старая.

Уперевшись локтями в подлокотники кресла он, сложил руки треугольником, подперев свой подбородок.

– Как себя чувствуете? – его голос был наигранно заботливым, учтивым.

Проигнорировав его вопрос, я задала свой:

– Где я?

– Правильный вопрос, – он расслаблено откинулся на спинку кресла.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я подняла подбородок.

– Так вы ответите на него?

Его явно забавляла моя напускная храбрость.

– Вы недалеко от своего дома. Это всё, что я вам скажу, – смерив меня взглядом, он продолжил, – у меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. В любом случае.

– И какое же?

На самом деле этот вопрос был лишним. Всё было предельно понятно.

– Вы Босс Портовой Мафии? – или один и тысяча тупых вопросов.

Мозг усиленно перебирал всё, чем мне могут угрожать. Всё возможные варианты и что я могу на них ответить. Не так уж и много.

На мой практически риторический вопрос не ответили, проигнорировав.

– С чего вы решили, что я буду на вас работать?

Если он хотел предложить что-то другое, то я буду выглядеть очеееень глупо, но если я права, то взять ситуацию в свои руки неплохая затея. Или хотя бы мне будет немного спокойнее. Мне нужно набраться уверенности, а то я слишком запуганный комочек.

– Вы использовали свои способности на нашем курьере, свели его с ума. Под воздействием ваших способностей он убил двух своих коллег, – он замолчал, наблюдая за тем, как менялось мое лицо, – вы крайне жестокий человек. Нанесли ему множество ранений и оставили умирать.

Тошнота подступила к горлу. Конечности онемели и затряслись.

Я? Это всё сделала я? Я всё еще считаю, что он заслужил свою участь, но не думала, что он кому-то еще навредит…

«Не думала она, ага. Было просто всё равно.»

– Мои похвалы, – мужчина был крайне доволен, – Именно такой хладнокровный и жестокий человек как вы нам и подходит. Ваши руки не дрогнут, когда будет нужно пойти на крайние меры.

Что? Вот уже второй раз люди думают обо мне хуже, чем есть на самом деле. Хладнокровная? Жестокая?

Обида жгла меня изнутри, прогоняя чувства вины и стыда за содеянное. Он меня не знает, но судит.

– Что с ним? – я знала, что он не умер от ран. Я не стала убийцей.

– Ему не повезло. Он напал не на того человека. Перед смертью он в подробностях описал и вас, и что вы с ним сделали.

– Кто его убил? – любопытство меня до добра не доведет.

– Вы уже пересекались с Акутагавой.

Э? Я попыталась понять, о ком он говорит. Я уже пересекалась с двумя мафиози. Если допустить, что имя в документах было настоящим, то одного зовут Чуя. Имя второго я не знаю. Да и спрашивать особо желания не было. Больше я никого из мафии не встречала.

Я попыталась вспомнить внешность того мрачного гостя. Немного размыто, но в целом я смогла себе его представить и содрогнулась. Он и правда такой пугающий или это уже моё воображение дорисовало?

– И вы хотите мне угрожать только этим? – я поджала ноги поближе, неосознанно пытаясь защититься.

Выглядела я жалко. Мне нужно было бы опустить ноги на пол и выпрямиться. Сделать уверенный вид. Это было именно тем, что мне нужно, но сделать это куда труднее, чем мне хотелось бы. От одной мысли, что мои голые ноги прикоснутся к этому залитому кровью месту, мне становилось нехорошо.

– Почему же, – от его тона я поняла: что-то, что он скажет дальше, уничтожит меня, – в пятнадцать вы так же свели с ума своего соседа. Он сейчас находится в психиатрической лечебнице. Вы, Марина, свели с ума уже двоих. Если о вашей способности станет известно властям, то вас изолируют. Вы опасны.

– А доказательства? – я была очень сильно напряжена, – без них вы ничего не докажите.

– Но вы же знаете, что вы виновны в этом? – он вызывающе посмотрел на меня, – этот бедный человек, которого вы прокляли, умер поистине ужасной смертью. Он был хорошим работником и человеком.

С каждым его словом, я выпрямлялась, подгоняемая гневом. Чувствуя, как кровь начала закипать в венах, я смотрела прямо в его холодные расчётливые глаза. Он. Не. Был. Хорошим. Человеком.

– Этот человек, – мои зубы скрипели и ударялись друг о друга, – был педофилом и мерзавцем.

– Но он не заслужил такой участи…

– Нет! – неизвестный порыв эмоций заставил меня подняться со стула и вскочить на ноги. – Он заслужил. Я ни о чем не жалею и ничего не хочу менять.

Я стояла, выпрямившись в полный рост, нависая над главой мафии. Меня не заботило, что я стою в фантомной крови. Это было теперь так неважно. Холодная ярость бурлила во мне, пробуждая тёмное желание проклясть и его. Я смотрела на него, и в голове крутилось только одно. Это будет просто. Он заслужил.

От осознания ужасности этой мысли я отшатнулась назад, сбив стул. Он с тихим стуком упал на пол. К этому добавилось и понимание ещё одного факта. Он меня спровоцировал.

Это подтверждал победный взгляд, которым меня наградил этот человек.

– Вы не так умны, как вам кажется, – моя голова кружилась от безысходности, – здесь нас снимает камера и каждое ваше слово записано.

– И что? Может, я предпочту наказание работе на Мафию?

Меня трясло. То, что со мной происходило, было слишком. Я не такая выносливая.

– Глупо, – он указал рукой на диван стоящий рядом, – присаживайтесь.

Решив, что хуже уже не будет, я послушала его и села. Он был рядом и закинул ногу на ногу. Он уже победил.

– Сейчас от вас зависит судьба ещё одного человека. Девочка, которую вы спасли.

Нет. Нет, нет, нет. Я молчала, давая ему закончить свою мысль.

– Я могу отправить её в лучшую школу-интернат. Она будет в полной безопасности, и жить в более чем комфортных условиях. На летних каникулах она будет жить в очень хорошей семье. Вы сможете с ней видеться.

– Или?

– Я найду худший приют из всех.

Весь мой мир переворачивался с ног на голову. Я не могла отказаться. Согласие же означало, что я стану в любом случае преступницей. Настоящей.

– Что я должна буду делать? – я говорила тихо, но спокойно.

– Ничего особенного, – он говорил так, словно мы обсуждали погоду, – вы будете говорить всё, что делаете. Мне интересен каждый труп. Особенно то, как умирают мои люди.

– Сливать информацию, – я кивнула, поражаясь тому, что не начинаю истерить и рвать на себе волосы, – это всё?

– Вы профессионал, – мужчина встал, подойдя к окну, – и вы должны окупить все расходы, связанные с вашей юной подопечной.

– И что это значит? – насколько плохо моё положение?

– Вы будете помогать Мафии в расследовании некоторых дел. Будете работать нашим экспертом.

– У вас что, нет своих работников? – мне нужно молчать и слушать, но нечто заставляет меня задавать вопросы.

– Есть, но они не вы. У вас есть определённые способности и навыки. И вы работаете на полицию. Это идеально, – развернувшись, он вновь посмотрел на меня, – Мне нужны гарантии того, что вы не будете делать глупых вещей.

– Например?

– Отлынивать от работы, – мужчина подошёл к двери, – к вам будет приставлен человек. Всё общение будет с ним. Мне бы не хотелось, чтобы о нашей дружбе узнал кто-то еще. Так что ждите старого знакомого.

Он вышел, закрыв за собой дверь. Щёлкнул замок. Мило.

Закрыв глаза, я сосчитала до десяти. Глаза щипало, нос начал хлюпать. Вот только расплакаться здесь не хватало. Это будет слишком. Даже несмотря на то, что я здесь одна, нужно держать себя в руках.

Потом, в морге, я допью свою бутылку виски. А лучше куплю еще. Двадцать уже есть. Продадут.

По щеке покатилась слеза. Я её быстро смахнула и закрыла лицо руками. Мне было паршиво. Вина, стыд, безысходность, отчаяние и страх. Все эти чувства захлестнули меня, полностью поглощая. Идея провести несколько часов просто жалея себя была как никогда заманчива.

– Простите? – из открытой двери на меня смотрела черноволосая девушка с едва запачканными в крови рукавами.

Я даже не заметила её. И дальше также игнорировала. Она принесла мне сандалии и вывела меня из здания. Японка вела меня по узким тёмным коридорам и нескольким лестницам. Нас сопровождало гробовое молчание и эхо шагов.

Когда мы вышли на улицу в лицо ударил ветер. Солнце было ярким и пекло. Воздух был чистым. Это было бы чудесно, если бы не фантомная кровь, заливающая всё вокруг.

– Извините, – я ухватила девушку за рукав, чуть выше алого пятна, – какой сегодня день недели?

– Среда.

Я провела здесь целую ночь. О. Неожиданно.

Больше я ничего не спрашивала у неё. Происходящие было размыто и я понимала только смысл происходящего. Никаких деталей в памяти не откладывалось. Мы прошли пару метров по гладкой бетонной дорожке к чёрной машине, марку которой я даже не пыталась распознать. Меня усадили внутрь и отправили в морг.

Уже в машине я откинула голову назад, осмысливая произошедшее. Меня прижали, но я должна закончить начатые дела. В голове мелькнула шальная мысль: «А может оно и к лучшему? С Мафией я смогу быстрее разузнать про самоубийства эсперов».

Определенно куплю ещё пару бутылок. Мне нужно отключить мозги. Обычно это не то, чем я занимаюсь, но сейчас… Мне это нужно.

Комментарий к Глава 8

Сейчас главы могут выходить немного реже, чем обычно. Я пишу диплом ^_^