Текст книги "Не открывай глаза (СИ)"

Автор книги: TatianaKaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== Глава 1 ==========

Натягиваю до локтей чёрные кожаные перчатки. В любое время года они как обязательный атрибут, помогающий чувствовать себя в безопасности. Хоть в какой-то безопасности.

Главное не прикасаться к окружающему миру обнажённой кожей. Чем меньше прямого контакта, тем лучше.

Быстро собираю инструменты в кейс, сплошь покрытый значками. Убираю волосы в быстрый пучок, поправляю круглые очки. Здесь нет зеркал. Расчёску я потеряла уже как несколько дней назад, а жаль. Она была долгожительницей.

Накидываю на стерильный белый халат чёрный плащ. Ткань скрипит под пальцами и немного бьёт током.

Перехватив поудобнее кейс, оглянулась проверить, всё ли я закрыла у себя в морге.

Холодная комната, завешанная лампами разных размеров, стала мне уже родной. Ещё при первом визите сюда я решила, что переставлю все столы в центр, а шкафы в дальний угол, создавая там миниатюрный закуток.

Ну и что, что я выставила холодильник для трупов на другой стороне комнаты на всеобщее обозрение? Это моё рабочее место, а хранилище тел главная его изюминка!

Рабочий стол, заваленный бумагами, стоит у самого входа, освещаемый старым светильником с полуумершей лампочкой. Уютно и просто. Только вот жаль, что мне сюда диван притащить не позволили, но это дело времени. Я провожу тут слишком много времени, чтобы лишать себя такой радости.

При беглом осмотре никаких косяков я не нашла. Всё закрыто и заперто, ничего не валяется на полу…

Вздохнув, разгладила воротник и закатала рукава до границы перчаток.

Долго идти не было нужно. Я пересекла длинный плохо освещённый коридор с потрескавшейся плиткой. Светодиодные лампы мигали, нагнетая жуткую атмосферу. Мне нравится это место.

Невысокие каблуки глухо стучали по кафелю, предупреждая тех немногих, кто был в лаборатории, что я покинула своё рабочее место. Они сидят в маленьких кабинетах, лишённых лоска и уюта. Всего пара человек. Работник архива и ещё один патологоанатом. Он не работает на полицию, а проводит вскрытия для больниц и хранит тела перед погребением. Ску-ко-та.

На улицу вела скрипящая дверь в конце коридора. Двор городского морга был пуст, за исключением сержанта, ждущего меня у служебной машины.

– Доброе утро, Мари-сан! – поприветствовал он меня в уже привычном сокращении.

Молодой парень, явно только начавший свою работу, смотрел на меня, стараясь скрыть любопытство. Форма выглажена, ботинки начищены. Стажёр.

Я старалась не оглядываться по сторонам, смотря только на парня, торопливо открывавшего дверь машины. Он был чист и абсолютно невинен. Никакой крови, никаких убийств. Крайне резкий контраст с этим местом.

Люди, обычные люди, увидят здесь только ухоженные стены, подстриженные кустики и яркое весеннее небо. Я же вижу обратную сторону этого мира.

Асфальт, залитый кровью, поблёскивал под солнечными лучами. Высокие стены буквально пропитаны потемневшей кровью. Десять лет назад здесь была крупная потасовка полиции и Портовой Мафии. Такое количество смертей нанесло этому месту сильный урон. Оно никогда не станет прежним.

Сжав покрепче ручку кейса, я зашагала к машине, ступая исключительно по чистым от скверны местам. Игнорировать удивленный моими манёврами взгляд было легко. С годами привыкаешь.

Сев рядом с водителем, я кинула свои инструменты на заднее сидение, освобождая себе место. Голова слегка гудела от недосыпа, и я прикрыла на время поездки глаза.

Как я вообще оказалась здесь? В другой стране, на другом континенте? Бросив всех родных и близких, оставшись в одиночестве. У меня было две версии. По одной я здесь в поисках лекарства от дара эспера. Я почти создала его, но мне не хватает информации. А в Йокогаме всё кишит одаренными. Если и искать что-то, то только здесь.

А по второй… Мне нужно было начать все сначала. Оказаться на какое-то время одной, вдали от знакомых и нескольких друзей.

Да и отношения с ними сильно испортились.

Я здесь полгода и за это время я добилась большего, чем за остальные годы своей жизни. Куча интересных смертей и мертвых эсперов. Сам факт смерти этих людей меня не радует. Смерть – это всегда утрата, горе, которое предстоит пережить близким людям.

Однако их смерти дают мне шанс на лучшую жизнь. Я изучаю их и пытаюсь понять, как можно избавиться от своего дара, которое стало проклятьем.

Сержант открыл окно, впуская поток прохладного ветра, который тут же прошёлся по моим волосам. Непослушные нерасчёсанные пряди застряли в голубой оправе очков.

Я уже открыла рот чтобы пожаловаться, но, видя, как вспотел парень, решила потерпеть. Всё-таки сейчас на улице очень жарко. Палящее солнце выжигает насквозь, стоит только выбраться наружу. В холодных стенах морга намного приятнее находиться.

Вздохнув, сняла очки, аккуратно распутывая волосы. При должной концентрации я вижу неплохо, но глаза быстро устают.

– Как вас зовут?

Сержант вцепился в руль мертвой хваткой, напряженно смотря только вперед. Мой вопрос повис в воздухе.

– Вы же хорошо водите? – я закусила щёку с внутренней стороны, размышляя.

– Д-да.

– Чудно! – я откинулась на сидении, вытянув ноги. – Если что, то единственный дежурный патологоанатом ужасно обращается с трупами. Я видела, как он зашивал в пустую грудную клетку мусор вместе с окурками!

Рядом подавились воздухом. Теперь он напряжен еще больше, на виске даже вена напряглась. Ну вот, разрядила обстановку!

– Вы это, – я прокашлялась, японское произношение это слишком большая нагрузка на мои связки, – простите. Это была неудачная шутка.

На меня затравленно покосились и, пробурчав что-то непонятное, вновь сосредоточились на дороге.

Какой-то он слишком ранимый.

Прекратив попытки завести разговор, отвернулась к окну. На улице было безлюдно. Мы ехали на предельно низкой скорости, заранее тормозя на всех светофорах.

Большая часть дороги была в кровавых разводах. То же было и со стенами зданий поблизости. Я так привыкла к подобным видам, что для меня они стали повседневной рутиной.

Недавний инцидент с всеобщим помешательством унёс много жизней и залил улицы кровью. Люди набрасывались друг на друга и рвали на части. Я видела огромное множество изуродованных трупов, родственники которых теряли сознание прямо у моего рабочего стола.

Власти молчали о том, что это было такое, но все догадались и так. Это эсперы. Последнее время они вообще в центре внимания, а тут еще и это.

В какой-то момент мы завернули на пристань. Несколько поворотов мимо хозяйственных построек, и мы оказались в центре событий.

Три полицейские машины и человек шесть сотрудников стояли вокруг тела, распростертого на песке в позе звезды. Когда я вышла из машины, то смогла различить только кислотно-яркую одежду.

Захватив свои инструменты, направилась к телу, ступая по пропитанному кровью песку. Всё было нормально и обыденно, пока я не разглядела того, кто не должен тут быть.

Невысокий брюнет, одетый в коричневый костюм деловито поправлял беретку, насмешливо смотря на полицейских.

– Да какого чёрта! – на русском крикнула ему я, зная, что он поймет.

========== Глава 2 ==========

Позади меня просигналила служебная машина для перевозки трупов. В обычной ситуации я бы помахала водителю. Мы с ним часто пересекаемся. Хотя он, по его словам, предпочитает меня не видеть…

Но сейчас хотелось рвать и метать. В первую очередь одно низкое, худощавое тело. Я шла быстро, делая судорожные вздохи и пытаясь успокоиться. Выходило плохо.

Ноги тонули в песке, но я смотрела только на одного конкретного эспера. Он не замечал меня настолько демонстративно, что даже когда я встала прямо перед ним, он смотрел на небо, поправляя, берет. Я смотрела в упор, пытаясь заглядывать только в глаза.

Терпеть не могу зрительный контакт, но если это поможет заставить его обратить на меня внимание, то я на это пойду!

– Вот видишь Ацуши! – Рампо повернулся к парню, которого я не заметила раньше, – они никак не могут обойтись без меня.

– Значит, ваш старый спутник не выдержал вашего эго, и вы нашли замену? – да, это было грубо, но у меня есть оправдание: он меня бесит.

– О! – в меня тыкнули пальцем, – вы всё еще злитесь на то, что оказались несостоятельны и бесполезны как профессионал? Не стоит переживать!

Блондин – его приятель – неловко переступал с ноги на ногу. Тем же занимались и мои коллеги. Никто не смотрел на меня прямо, но каждый явно ожидал того, как действия будут разворачиваться дальше. Я начала чувствовать себя как на публичном выступлении, текст к которому я сочиняю на ходу.

Он был кристально чист, как и все остальные присутствующие здесь. К моему стыду, меня это злило. Как и сама ситуация.

Поправив очки, присела на корточки и достала из кейса одноразовые перчатки. Быстро, почти суетясь, стянула свои и надела эти. Выпрямившись, я взглянула на него.

– Разумеется! – мои губы растянулись в подобии оскала, – вы всего лишь эспер. Весь ваш талант это просто читерство! Не будь у вас вашей способности, вы бы и кроссворд разгадать не смогли.

– Да? – он лучезарно улыбнулся мне, вызвав ярость, которая начала жечь грудную клетку. – Разве я один тут с, как вы выразились, читами?

Меня окатило холодом, ладони вспотели. Неужели он?.. Знает. Вопрос: как давно?

Убью. Просто убью. Голыми руками.

– Все мои читы – это навыки и результат упорного труда, – кулаки сжались так сильно, что я почувствовала, как хрустнули суставы, – труда, который вам не знаком.

– Прекратите! – офицер, молчавший до этого момента, гневно смотрел на нас обоих. – Разборки устраивайте в другом месте. Здесь вам не цирк.

Щеки пылали, а сердце билось так сильно, что я чувствовала, как оно билось о ребра. Детектив смотрел на меня все так же весело, всем своим видом показывая, что это противостояние имеет значение только для меня.

И это было правдой. Я никогда себя не обманывала и знала, что за чувство заставляет меня грубить ему. Зависть. Она грызла меня уже при нашей первой встрече. Его способность делала его гением, в то время как я трудилась день и ночь, развивая логику и расширяя кругозор. Этот дар, который он получил просто так, то, чем он может хвастаться. Моя способность – проклятье. Она сводит меня с ума.

Офицер полиции внимательно следил за нами, скрестив руки на груди. Он, вообще-то, обладатель обычной японской внешности. Черные короткие волосы, карие глаза. Однако он сильно выделялся на фоне других. Некой строгостью, которая заставила меня подчиниться.

Закусив щеку изнутри, я присела рядом с трупом.

Мужчина лет тридцати, японец. Яркая одежда облепила все тело, просвечивая сморщенную и посиневшую от воды кожу. Это не было убийство. Моя способность ясно давала это понять. При убийстве труп немного отдает красноватым свечением. Этот же был чист.

– Это самоубийство, – детектив, напяливший свои очки, ходил вокруг трупа. – Артист, работавший на Мафию, возвращался домой после выступления три недели назад. Утопился он здесь, привязав к шее аккумулятор от своей машины, которую позже забрала Мафия.

– Может вы прекратите выплясывать рядом с телом? – осторожно убрала мокрую ткань с покойного, – это у вас у эсперов ритуальные танцы такие?

Меня он игнорировал так же легко, как и раскрывал дела.

Краем глаза я видела, как молодой парень, (Ацуши, вроде?), сопровождающий Рампо, зажал рот рукой и плотно закрыл глаза. Эх. Видно, это его первый труп в таком состоянии. Даже жалко его.

– У кого-нибудь есть вода? – спросила так громко, что услышали даже чайки пролетающие над нами.

Сержант, довезший меня сюда, поднял руку, старательно отводя взгляд от мертвеца.

– Негазированная? – дождавшись подтверждения, кивнула в сторону бедняги, – дайте ему попить и отведите в сторону.

– С-спас-с-ибо, – я едва расслышала это.

– Не стоит! – я улыбнулась максимально дружелюбно, – если тебя вытошнит на офицеров или не дай Бог на труп, то будет неприятно. Я не хочу в морге его мыть.

Парень шумно сглотнул и понёсся к бутылке с водой. Теперь он стоял только спиной, делая небольшие глотки.

Потеряв интерес к его мучениям, я вернулась к своим делам.

– Несчастного зовут Ямато Мацушито, ему 32 и у него есть жена.

Ну вот, опять.

– Гадалкой работать не пробовали? – не поднимая головы, спросила я.

Игнорируя этого вредителя, я осматривала кожу на руках. Сморщенная, отделившаяся от мышц кожа была покрыта слизью от речных растений. И да. На нём было обручальное кольцо.

Было неприятно осознавать, но он прав. На облысевшей голове была татуировка с именем, разобрать было тяжело, но я если приподнять голову и натянуть кожу, то читается довольно легко. Мафия делала подобное одно время на своих шестёрках. Так трупы опознавать легче.

На шее была вмятина от ремня, который порвался и тело, лишенное груза всплыло.

– Что скажете, док? – офицер «Не имею понятия, как его зовут» подошел ближе ко мне.

– Да, что скажете? – детектив смотрел на меня. Этот тип вообще бывает грустным? Или он только в моём присутствии лыбится похлеще голливудских звезд на ковровой дорожке?

– Три недели он провел в воде, – я поднялась, ухватившись за локоть полицейского, от чего тот скривился и уставился на теперь грязное место на пиджаке, – извиняюсь. Вероятнее всего он утопился, привязав на ремень груз на килограмм пятнадцать. На шее и воротнике есть остатки речных рачков. Больше после вскрытия.

– Значит, криминала нет? – офицер облегчённо выдохнул и обратился к Рампо, – прощу прощение за недоверие. Мне ещё отчёты писать нужно, а ваши слова туда не впишешь.

Договорив, он быстро ушел, дав сигнал убирать тело. Двое молодых парней в форме санитаров суетливо погрузили труп в мешок.

Я смотрела на удаляющихся носильщиков, медленно стягивая перчатки, и только теперь поняла одну странную вещь. Эдогава Рампо пришел разобраться в деле о самоубийце.

Осторожно завернув перчатки, я убрала их в свой мусорный пакетик.

– Вы ведь уже когда узнали о теле, знали, что это обычный суицид.

Сказала я словно сама себе. Он уже ускакал.

– Пришёл, выбесил и смылся! – возмущалась я в пустоту.

Пока все мои «коллеги» собирались уезжать, я задумчиво осматривала пляж. Широкая река была заполнена кровью. Это похоже на краски в стакане с водой, когда они ещё не смешались до конца. Можно легко различить тёмную старую кровь и свежую – ярко-алую.

Почему человек, поверим Рампо, что он артист, решил умереть здесь? Оглядевшись, можно сказать, что место самое заурядное. Возможно, если не видеть следы крови, то можно насладиться красотой этого места?

Закрыв глаза, я попробовала представить то, что будет видеть простой человек. Песок, в котором полно камней, бетонные балки, сваленные неподалеку в кучу, полное отсутствие деревьев. На другом берегу стоят контейнеры для перевозок. Они нагромождены друг на друга, грозясь свалиться вниз.

Почему здесь? Зачем ему, вообще, умирать?

– Мари-сан?

Всё тот же стажер, который привез меня сюда. Он смотрел немного взволновано, в голосе слышалась тревога. Смотря на него немного пристальней, можно заметить небольшой свежий шрам на подбородке.

– Вы отвезете меня в морг?

– А вам разве не нужно домой? – парень прищурился, – вы ведь провели всю ночь на работе.

Проходя мимо него, я похлопала его по плечу рукой, обтянутой в черные перчатки.

– Не-а! – я воодушевлённо развела руками, – работа – мой дом!

И уже дойдя до машины, я спохватилась.

– Можешь меня в магазин закинуть?

– Зачем? – удивленный взгляд.

– За тапочками! – и, садясь в машину, добавила: – белыми.

Когда машина тронулась, я последний раз посмотрела на пляж. Пропитанный кровью, он поблескивал под лучами яркого утреннего солнца.

========== Глава 3 ==========

Держа в руках несколько пакетов, набитых покупками, я стояла у двери в здание городского морга. Ветер раздувал теперь уже расчёсанные волосы и пробирался под плащ, вызывая мурашки.

Машина, на которой, я приехала сюда, давно скрылась из вида. Мне нужно войти и начать работу. Тело уже привезли, нужно делать вскрытие. По телефону мне пришлось почти умолять босса разрешить мне его препарировать. Сказала, что это нужно для исследований.

Однако сейчас я просто стояла лицом к двери, наслаждаясь подобием спокойствия. Уже давно за полдень, но было всё так же прохладно. Асфальт тут не нагревался. Местные жители в этом переулке появлялись редко. Их пугали стены, давящие, как стенки гроба.

Вздохнув, я толкнула дверь плечом. По коридору я шла быстро, стуча небольшими каблуками сапог по кафелю. Сейчас лампочки почти перестали гореть, и не знай я это место так хорошо, то прошла бы мимо незаметной двери с выцветшей табличкой. Меня поражало то, почему в этом коридоре не могут сделать ремонт, ведь в самих кабинетах всё совершенно иначе.

Открыв дверь, захотела закрыть её обратно. У меня вырвался долгий, мучительный вздох, напоминающий скулеж. Пакеты с покупками полетели на свободный металлический стол для вскрытий.

– Мариночка! – моя помощница бросилась на меня.

Когда меня направили сюда, я смогла добиться работы в одиночестве, с условием месячного посещения местного профессора, взявшего меня под своё крыло. Это было прекрасно, но от санитарки, работающей здесь, мне отделаться не удалось.

И теперь она сжимает меня, больно сдавливая ребра. Мои же руки безвольно висят вдоль тела.

Она была обычной невысокой японской девушкой неопределённого возраста. Рыжие уложенные в локоны волосы едва доставали до плеч.

Она продолжала сжимать меня в объятьях, а я озадачено смотрела по сторонам.

– Матсу?.. – я старательно отлепила её от себя, заглядывая в тёмно-карие глаза, – где труп?

Поправив белый халат, едва достигающий бедра, она взяла с моего рабочего стола папку и дала её мне.

Пока я читала досье на погибшего, она возбуждённо рассказывала о том, как провела свои выходные. Я кивала ей, но не слушала.

Досье неполное и потом я раздобуду нормальное, а сейчас я просто делала вид, что увлечена чтением. Что угодно, только бы избежать обсуждения её новой подруги, с которой они ходили в купальню.

Самое ужасное, что она пыталась затащить туда меня. Меня. В купальню. Общественную! Да от одной мысли об этом мне поплохело.

– Ты читаешь одну страницу уже двадцать минут! – наконец возмутилась она.

Неловко разведя руками, я пробубнила нечто напоминающее «прости».

Закатив глаза, она ухватила медицинскую «каталку» у стены за несколько ручек и повезла к холодильнику. Я кинулась снимать со стола свои пакеты, кидая их на пол в углу. Здесь был ещё один стол, но я на нём, вообще-то, спала, когда оставалась тут на ночь. А так было почти всегда.

В старом морге, где я работала, помогая отцу перетащить тело из холодильника на стол было проблемой. Необходимо было несколько сильных человек, чтобы перетащить его. Здесь же все было на колёсиках, легко выдвигалось, и одна хрупкая девушка вполне могла сделать всё сама.

Пока она занималась перемещениями покойника, я скинула плащ и натянула голубые медицинские перчатки. Данное действо сопровождалось порицающим взглядом карих глаз.

Просто у меня маленький бзик. В морге я пользовалась только такими, в то время как на местах преступлений я ходила в бесцветных.

– Что? В университете я вообще любила черные перчатки носить.

– Их же только тату-мастера носят! – воскликнула она, передавая мне специальные очки и небольшой диктофон с микрофоном.

Пожав плечами, незаметно улыбнулась. Я любила говорить ей подобные факты из моей жизни. Она так возмущалась, порицая любое отклонение от общепринятых стандартов. Это было забавно.

Закрепив микрофон на ухе, я сосредоточенно и внимательно осматривала тело, ища хотя бы намёки на насилие. Это бы утёрло нос детективу, но надежд я не питала. И не зря. Всё было чисто. Только следы длительного пребывания в воде, татуировка и поврежденная кожа на шее от ремня. Ногти, что на ногах, что на руках были коротко подстрижены.

Единственное, за что я могла зацепиться – это следы от внутривенных уколов. Они были сделаны профессионально и незадолго до смерти. Скорее всего, это медицинские прививки. Была еще странность с раздражённым горлом, но такое бывает, когда человек принимает неподходящие таблетки очень долгое время.

Каждое своё действие и обнаруженную деталь я озвучивала. Нельзя ничего упустить.

– Слушай, – держа лезвие у синей сморщенной плоти, я посмотрела на неё, – ты можешь пока заняться чем-то еще, – заметив, как она облегченно выдохнула, я продолжила: – разбери архив, например. Мне нужны будут отчёты по самоубийствам за последние два месяца.

Благодарность в её широко распахнутых глазах быстро сменилась на непонимание.

– Э-э? – она быстро стянула с рук перчатки и пододвинула ко мне поднос с инструментами, – ладно. Тебе лампа нужна?

– Нет, спасибо. Мне нужно просто посмотреть состояние нескольких органов.

– Хорошо.

Я смотрела, как она уходила в небольшой закуток из шкафов. Я редко давала ей помогать мне. Ей было слишком тяжело это делать. Пару раз я видела, как её тошнило после этого. На мои вопросы о том, зачем она тут работает, она всегда отмалчивалась.

Я должна была бы написать своему начальству, что она не подходит для такой работы. Не та психика. Но…

– Сама не понимаю, почему, – прошептала я и начала работу.

Распухшая и подгнивающая плоть резалась легко, раскрываясь перед глазами. В нос ударил запах, практически полностью разложившегося трупа. Что-то было не так. Он ведь просто утонул, да?

Взяв инструмент поудобнее, я руками помогла грудной и брюшной полости раскрыться передо мной. От резкого запаха резало глаза, от частого моргания по щекам потекли слезы.

– Фу! – послышались крики Матсу, – он что, химикатами нафарширован?

– Открой окно! – краем глаза я видела, как девушка, забравшись на стул, открыла небольшое окошко у самого потолка, – кондиционер не справляется…

– Подвинь сюда весы! – я говорила быстро, жмурясь от вони.

Девушка быстрыми, отрывистыми движениями подкатила из-за шкафов весы для органов. Она держала нос плотно закрытым, делая глубокие вдохи через рот. Её ошибкой было заглянуть через моё плечо и посмотреть на тело.

Звук рвотного рефлекса был таким громким, что будь я чуть «послабже», то мой желудок бы оказался пуст в ту же секунду.

Добежав до мусорного ведра под столом, она дала волю своему организму. Я не стала смотреть на это малоприятное зрелище и постаралась побыстрее закончить свою работу.

– Выйди за дверь, посиди в душевой, – давала указания я, взвешивая склизкое, мягкое сердце, – умойся и думай о… купальне?

Издав звук напоминающий благодарность, она быстро убежала. Вместе с ведром. Да блин! Какое по счету ведро менять придется!

Я могла понять её. Внутренности были не просто заполнены жидкостью светло-молочного цвета. Про запах молчу. Явная химия, но запахи незнакомы.

– Что ж, Ямато Мацушито, – я взяла его за подбородок, заглядывая в его лицо, – надеюсь, сейчас ты в лучшем месте.

***

Несколько часов подряд я обследовала бедолагу. Делала фотографии некоторых органов. Взяла пробы всего чего только можно.

Зашив тело, я убрала его обратно, продезинфицировала все вокруг специальным чистящим средством. Моей неудавшейся помощницы не было уже давно. Часть меня хотела пойти и проверить её, но вторая решила, что нужно дать ей время. Это самое время я решила потратить на заполнение отчетов.

Я сидела на стуле в распахнутом халате и даже расстегнула пару пуговиц на бирюзовой блузке. Мне нужен был воздух.

На столе была куча документов, папок и заметок. В том числе тридцать отчетов о самоубийствах. Самая интересная часть работы выполнена, а теперь я просто записывала текст с диктофона. Ни в каком отчете я не укажу, что собираюсь провести анализ состава крови. Это вызвало бы некоторые вопросы у руководства.

Задумавшись, я замерла с ручкой в руке над листом с черновым отчётом. Я всегда сначала записывала все на бумагу.

Одно самоубийство это нормально. Несколько? Бывает, случаются плохие периоды в жизни города. Но тридцать? За один месяц? Масло в огонь подлило еще и то, что сегодня самоубийцей заинтересовался Рампо.

Значит, я права и что-то происходит. Только вот я знаю то, чего эта зараза не знает.

Я так упивалась знанием, что у меня больше информации, что позволила себе улыбку. От неё у меня затрещала челюсть, но надо хоть иногда радоваться жизни?

На самом деле это было глупо. Умом я понимала, что у него тоже есть информация, которой нет у меня. Да, однажды он узнает и мою часть информации.

– Но когда это ещё будет? – откинувшись на спинку стула, я крутила ручку в руке, – а пока…

Дело в том, что все тридцать покойников были эсперами. Слабыми эсперами. О них никто не знал, даже не догадывался. Я проводила своё расследование.

Я уверена, что и этот не исключение.

Закончив писать, вернее, записывать отчёт, я потянулась и встала. Наконец, у меня есть время перебрать свои покупки. Два пакета мгновенно оказались на моём «персональном» столе. Нависнув над ними, я тихо радовалась тому, что, наконец, купила это.

Осторожно, убедившись, что никто сюда не зайдет, я вытащила мягкие, плюшевые розовые тапочки с ушками. Они были такими милыми и наверняка теплыми. Поддавшись порыву, я приложила их к щеке и потёрлась щекой.

Еще раз, оглянувшись, я, подбежала к столу и положила их в самый нижний ящик, заложив парой бумажек.

– Вот, – счастливо вздохнув, вернулась к пакетам, – теперь хоть ноги мёрзнуть не будут.

Дальше была новая, но уже использованная мной расческа, пару тёплых пледов невзрачного серого цвета. Их я решила пока оставить в пакетах и повесить на вешалку.

Нужен еще один шкаф и диван. Я все равно выпрошу его. Обязательно. Я уже знаю, куда его поставлю, и какого он будет цвета. Светло-коричневый.

Поправив свои очки, вышла в коридор. Пора возвращать потеряшку. Как-то получилось, что я начала о ней заботиться. Самое забавное, что, скорее всего, она старше меня. На пару лет точно. Этих японцев не поймешь. Даже завидно немного.

Они так медленно стареют, что, только пробыв тут год, я смогла ориентироваться в возрастах. Но не с Матсу. Она загадка для меня.

Дверь в душевую комнату была приоткрыта. Это была комната для персонала, остающегося здесь на длительное дежурство или на случай если из трупа на патологоанатома брызнет что-нибудь. Туалет был дальше по коридору, а здесь только мылись.

Большое светлое помещение было разделено на две части. С одной стороны, прямо у входа, были зеркало и раковина. За тонированной стеклянной перегородкой была душевая кабина. По всем стенам были развешаны крючки для вещей и одна полка у душевой.

– Матсу, – позвала я.

Не дожидаясь ответа, я открыла дверь в кабинку. Вода здесь включалась кнопкой и всегда была чуть прохладная. Сейчас она, как и вся кабинка, была в каплях воды.

Девушка, свернувшись калачиком, уснула в самом углу на сливном отверстии. Она была насквозь мокрая. Рыжие волосы облепили лицо паутиной, тушь потекла по щёкам тёмными разводами. Сквозь мокрый халат просвечивало яркое, жёлтое платье.

– Эй, – боясь поскользнуться на мокром керамическом полу, я присела рядом с ней.

Резко проснувшись, она вскочила на ноги и поскользнулась. Всё было так неожиданно, что, наверное, я закричала. Завалившись на бок, она полетела на меня. Попытавшись избежать столкновения, я дернулась в бок, размахивая руками.

Рукой я попала по кнопке включения. Вода полилась сплошным потоком и мгновенно намочила одежду. В панике я сбила с головы очки, которые с треском разбились.

Девушка отключила воду, а я продолжала сидеть, ловя воздух ртом. Ткань блузки липла к телу, создавая ощущение кокона. Мерзкого холодного кокона.

Осколки моих родных очков были повсюду. Маленькие кусочки стекла уносила в разные стороны вода. Я не хотела разводить по этому поводу драму. Я просто выпала в прострацию. Окружающий мир вдали стал немного нечётким.

– Пошли, – японка подняла меня с пола и повела к выходу, – ты видишь без очков?

– Я близорукая, а не совсем слепая, – однако от помощи отказываться не стала.

Уже выйдя в коридор, я поняла, что промокла только верхняя часть меня. Плюс халат, который я резко сняла. Штаны были мокрыми в нескольких местах, но не критично. Сапоги, слава Богу, остались сухими внутри.

В кабинете я села на стул, не заботясь о том, что он станет мокрым.

– У тебя есть одежда здесь? – рыжеволосая присела рядом со мной, – а очки запасные есть?

Я помотала головой.

– Она высохнет быстро. Сюда никто не ходит, так что и походить так не страшно. Очки есть дома.

– А я пойду, переоденусь, – она схватила свою сумочку откуда-то из-за угла, – дай свои ключи. Я тебе привезу очки.

Прищурившись, я достала из верхнего ящика ключи с брелком, серебристым котиком. Потом прикрыла глаза и просто слушала, как открылась и закрылась дверь. Я не сомневалась, что она мне поможет. Она уже возила мне вещи. Возила меня домой.

Я не знаю, сколько я просидела в одной позе, но блузка перестала так противно липнуть ко мне. Она не стала сухой, но было лучше.

И вот, когда настроение начало подниматься, я услышала шаги. Походка явно мужская. Только не начальник.

Метеором я метнулась к вешалке с последним запасным халатом, снеся при этом светильник. Один удар и лампочка распалась на кусочки. Пытаясь увернуться, от волнения, я опять ударилась бедром о стол. Подняв светильник, я постаралась запинать осколки под стол.

Поставив несчастный предмет на его место, села на стул и почувствовала, как сырость спинки стула пропитала новый халат. Запахнув его, я сделала максимально расслабленное лицо. Если этот старый чёрт запалит все нарушения и мой подпорченный вид… не видать мне премии.

Когда дверь открылась, я растерялась. Человек стоял на расстоянии, в дверном проеме, что затрудняло мне процесс опознания, но это был явно не Хонда (в жизни сэмпаем его не назову). Он был как чёрное, размытое пятно с выделяющимся белым фрагментом.

========== Глава 4 ==========

Однажды я сделаю лазерную коррекцию зрения и перестану щуриться, в попытках разглядеть только что вошедшего.

Пока он приближался, я всё четче понимала, что вляпалась по самое не хочу. Я видела множество убийц. Один был хуже другого. Многие оказывались в итоге на моём столе. Думала, что видела все. Но, как оказалось, это была ошибка.

И я это поняла в тот же момент, когда увидела пропитанный фантомной кровью длинный плащ. В попытке абстрагироваться, начала вглядываться в лицо. Несмотря на то, что сейчас оно было размыто, разглядеть чёрные волосы, достающие до челюсти и высветленные на конце, я смогла. Тень от воротника мешала рассмотреть хоть какие-то черты лица.

– Судмедэксперт здесь?

В голове словно тумблер щёлкнул. Спина выпрямилась, руки сложились в замок на груди.

– А по какому поводу? – максимально прищурилась и, о чудо, смогла разглядеть серые глаза.