Текст книги "Судья. Палач... Убийца? (СИ)"

Автор книги: Свободный_человек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

…Двигатель мерно гудел, даже как-то монотонно, время от времени взрёвывая, когда я обгонял кого-то. В окнах мимо проносились угрюмые здания, глядящие на улицу чёрными или подсвеченными неверным электрическим светом глазницами своих окон. Но самое необычное в пейзаже, неприятное и угнетающее одновременно – броня из зловещих чёрных туч, нависших над городом, которые так до сих пор не разразились ливнем, продолжая копить свою ярость. И молнии. Необычайно много молний, неистовствовавших над Хитерфилдом, и порождавших оглушительные громовые раскаты. Да-а-а… Что-то будет. Никогда я ещё не видел ничего подобного. Даже кажется, что это наступает конец света… Бред! А ведь теперь-то для меня и настаёт момент истины. Отступить я уже не смогу – русский вряд ли мне это позволит. Но у меня, хотя бы, есть ещё немного времени, чтобы поразмыслить. Похоже, у меня уже вошло в привычку вляпываться в странные ситуации. Из разговора с двумя девушками мне стало известно довольно много о забытом периоде моей жизни. Присовокупив к этому то, что я уже знаю, выходит интересная схема. Побывав у Стива, я приехал сюда, в Хитерфилд. Затем, в результате невыясненных событий, я спасаю какую-то Элион…после чего разъясняю суть произошедшего неким стражницам (похоже, Вилл и Хай Лин причисляли к ним и себя. Знать бы только, что это значит… Если исходить из названия…должности – они что-то охраняют) и Оракулу (а вот с этим пассажиром вообще ничего не ясно). И во всём, что произошло тогда, был замешан какой-то таинственный дедуля, которого теперь ищут «всем миром», или, как сказала Вилл – во многих мирах… с трудом верится, но всё же… Хм, старик…что-то знакомое. А может, это его образ временами возникает в памяти, на краю сознания? Без лица, но с тростью и перстнем-черепом? Не знаю. А этот Оракул, похоже, важная шишка. И он обеспокоен появлением старика на арене. Они явно не друзья… И вот ещё что – Вилл сказала, что старик не придерживается идеалов добра. Выходит, Оракул придерживается? Не нравится мне такая чёрно-белая картина. Всё наверняка сложнее, но, по крайней мере, теперь известны стороны конфликта, если так можно выразиться. Вот только интересно, какова на самом деле была моя роль во всём этом? И всё же эти слова об иных мирах…теперь это обретает смысл. Если это правда, то Оракул зовётся так неспроста, а из-за того, что имеет некие силы… Возможно ли, чтобы я оказался неучтённым или дестабилизирующим фактором в той игре, которую вели старик и Оракул? Возможно. Возможно ли, в таком случае, что от меня захотели избавится, вывести из игры? Ментальный блок… Да, возможно. По крайней мере, эта гипотеза может объяснить, почему не подействовал сеанс регрессивного гипноза – мою память стёрли, используя некие неизвестные силы. Она не заблокирована – её просто нет! Но кто из этих двоих? «Да вы прямо мастер дедуктивного метода, Шерлок Холмс вы наш доморощенный…», - как всегда этот русский проявил себя в самый неподходящий момент. Однако я уже привык к этой его манере общения, и невозмутимо следя за дорогой, ждал, когда он продолжит: «Вы уже почти на месте, так что оставьте подобные размышления – они отвлекают вас от основной задачи. Сейчас не время для таких размышлений». И надо сказать, он был прав – впереди по курсу показался старый десятиэтажный жилой дом, стоявший на пересечении 12-й и 20-й улиц. Именно здесь и жила Никки Дениэлс, которой в скором времени предстояло пасть от моей руки… Двумя минутами позже я уже выходил из автомобиля, позвякивая инструментами электрика в специальном кейсе. Захлопнув дверцу, я критически осмотрел здание – похоже, его построили ещё в начале 30-х годов прошлого века. Вероятно, изначально облицовочные кирпичи были красными, но за эти семьдесят с небольшим лет они уже успели несколько раз изменить свою цветовую гамму – теперь их цвет являл собой смесь буро-кофейных тонов. Во всём же остальном дом был совершенно не примечателен. Итак, мисс Дениэлс живёт здесь – четвёртый этаж, квартира сорок два. И всё же я медлил. Сам не знаю почему. Возможно из-за того, что о ней рассказал Игорь, а может и потому, что у меня не было никаких доказательств её причастности к «Вершителям» и каким бы то ни было преступлениям. Я не хотел совершить ошибку, но, вместе с тем, у меня внезапно возникло желание поскорее покончить со всем этим и поставить в данной истории жирную точку. И я даже не знаю, моё ли это желание, или мой невидимый и неосязаемый работодатель как-то причастен к его возникновению. Но, в любом случает, пока он – часть моей психики и личности я не могу полностью доверять себе, своим мыслям и чувствам – кто знает, быть может, русский способен ими управлять? И вот это меня уже пугало. Пугало больше, чем что-либо за всю мою жизнь… «Ах оставьте, Джек… По-моему это вообще называется паранойей», - флегматично отозвался Игорь на мои мысли. Вот уж точно – помяни чёрта, и он тут как тут! «Хотя, если вы параноик, это вовсе не значит, что за вами не охотятся наёмные убийцы… Теперь уже поздно сомневаться, мистер Грей. Вы человек слова и чести, так выполните же то, что обещали. И помни, Джек – ты можешь рассчитывать на меня». - Я знаю, какой я человек, но вот какой человек ты…, - пробормотал я, понимая, что он опять прав – отступать было поздно. Собравшись с духом, я проверил карман комбинезона – рукоять пистолета ответила холодным касанием – и шагнул ко входу в здание… А когда дверь за мной закрылась, особенно сильная молния полыхнула в небе, оглашая весь Хитерфилд чудовищной силы громовым раскатом, от которого задрожали стёкла в окнах домов и взвыли сигнализации тех немногих машин, что стояли на улицах, оставленные хозяевами. Мгновение спустя неистовый ливень накрыл город, смывая пыль и грязь с домов и дорог, готовый скрыть следы любого преступления… В тусклом свете ламп я поднимался на четвёртый этаж. Поднимался не спеша, медленно, прислушиваясь к тому, что происходило вокруг – с улицы доносится шум дождя, окно отзывается звоном – по нему яростно барабанят тысячи крупных капель, стекая потоками вниз, вот в какой-то квартире снизу кто-то хлопнул дверью, а в другой включили музыку – магнитофон, надрываясь, играл пятую симфонию Бетховена. Этажом ниже открылась дверь квартиры – кто-то вышел и стал спускаться по лестнице… Удивительно, как много начинаешь замечать в такие моменты! Вот разве мне нужно знать, какой тональности жужжание издаёт муха, куда она летит, и по какой траектории? Продолжая вслушиваться в окружающие шумы, одним из которых был звук моих собственных шагов, я раз за разом прокручивал в голове каждое слово, каждое действие и шаг, которые мне предстоит сделать в самом скором времени: «Позвонить в дверь. Дождаться, пока откроют. Представиться и сообщить о поступившем из этой квартиры вызове. Удивиться, что вызова не было…» И вот я уже стою напротив не очень надёжной на вид деревянной двери, к которой прибиты металлические цифры «4» и «2». Двойка слегка покосилась. «Ну, вот и дверь номер один. Что за ней находиться, узнает лишь тот, кто дерзнёт сыграть в эту игру», - подумал я, нервно нажав на кнопку звонка – за дверью разразилась громкая трель. Стали тянуться секунды ожидания. Ещё никогда я так не волновался, идя на «дело»… Но что-то хозяйка не торопиться открывать. Я снова позвонил – с тем же результатом, а потом – на всякий случай – толкнул дверь… и она подалась внутрь! Дверь была открыта! «Чёрт возьми, Грей! Живо в квартиру! Не дай ей уйти!» - крикнул Игорь, и я тотчас метнулся в тёмный коридор, доставая на ходу пистолет и ориентируясь во тьме квартиры. Но я не успел – не хватило буквально пары секунд: окно в гостиной было распахнуто настежь, и в него хлестал ливень, заливая пол, а белые занавески развевались на ветру, от чего становились похожи на саваны призраков. В темноте это выглядело зловеще. Спешить уже было не куда – я спокойно подошёл к окну и посмотрел на улицу – сквозь пелену дождя заметил зыбкую тень, метнувшуюся в переулок на противоположной стороне улицы. Уже горели уличные фонари, но от них было мало толку – куда больше света давали мощные молнии, ежеминутно взрезывавшие небо над городом. Громовые раскаты проносились над крышами домов с завидным постоянством. Ливень хлестал мне в лицо, подхватываемый ветром, и шелестел тысячами капель по мостовой. Потоки воды неслись по дороге, от чего улица живо напомнила мне Венецию. «Всё-таки, она ушла…» - разочарованно изрёк Игорь. - Будете винить меня? – спокойно спросил я, зная, что моя вина тут есть – я слишком долго медлил и не собирался этого отрицать. «Нет, мистер Грей… Пожалуй, я был готов к этому. Однако, получается, что я недооценил врага и его «разведку»… Вероятно они уже сошлись на совет. А в конечном итоге это и было моей целью», - ответил «русский дух». - Значит, мне теперь следует отправится в логово зверя, - невесело констатировал я, продолжая смотреть в окно и мокнуть. Впрочем, сим благородным делом я занимался не долго: - Ни с места!! – позади меня внезапно раздался резкий повелительный мужской голос. Слишком знакомый голос. – Медленно положи пистолет на пол так, чтобы мы его видели, - я решил, что такие распоряжения может отдавать только человек, держащий меня под прицелом, и выполнил требование. Но как он сумел подкрасться ко мне незамеченным? – Повернись! – скомандовал тот же голос. И я повернулся. Не зря мне этот голос казался знакомым – у входа в гостиную, направив на меня табельные «Беретты», стояли те самые злосчастные агенты «Интерпола» - Мария Медина и Джоэл Мактинен. Их оружие тускло сияло в бледном свете молний. - Джек Грей, вы арестованы за попытку покушения на жизнь человека, - сухо произнёс Мактинен. – Вы имеете право хранить молчание, всё, что вы скажете, может быть использовано против вас… - Послушайте, давайте оставим эту стандартизированную форму приветствия на другой раз, - прервал я его тираду, одновременно пытаясь найти способ выбраться из столь неожиданно изменившейся ситуации. Пока таким способом было лишь открытое окно. Но я ведь на четвёртом этаже! «Не забывай, Джек – я всё ещё здесь. Я могу помочь», - напомнил о себе Игорь. «Впрочем, если ты такой гордый, что желаешь справиться с этим сам, то я не буду мешать. Однако учти – у меня хоть и ангельское терпение, но оно не безгранично». - Господа агенты, я бы и хотел сказать, что рад вас видеть, да только это не так, - торжественно, поддавшись какому-то иррациональному порыву, сказал я, пока Медина защёлкивала наручники у меня на запястьях. – Один только вопрос – как же так случилось, что эта наша встреча всё же состоялась? - Анонимный звонок, - холодно ответил Мактинен, сделав жест пистолетом, чтобы я отошёл от окна. Однако я специально его проигнорировал. - И кстати, мистер Грей – теперь вопрос о вашей деятельности в Хитерфилде обретает особую актуальность. Что вы здесь забыли? Вы ведь могли скрыться после освобождения, затеряться. Но вы взялись за старое. Что вам здесь нужно? «Люди, да что же с вами такое? Где ваша фантазия?!? Почему каждый встречный норовит спросить, что он тут делает?» - возмущённо проворчал мой «внутренний голос». - Мария, вы сказали верно – забыл. Именно этим я здесь и занимаюсь – пытаюсь вспомнить то, что забыл, - ответил я, и, глянув на суровое лицо Мактинена, всё же пошёл к выходу. – Но открытым остаётся и вопрос о вашем нездоровом интересе к этому городу… - Он таит много секретов… И не только вы здесь теряли память, - уклончиво ответила Медина. - В нашем разговоре учтите вот что, Грей – сотрудничество со следствием – залог смягчения приговора. Вы нам всё-равно расскажете то, что мы хотим знать, пусть это и произойдёт в иной обстановке, - подталкивая меня пистолетом в спину, любезно сообщил Мактинен. «Нет! Мне это всё надоело, Джек!», - зло произнёс Игорь и тут же что-то изменилось в обстановке… и даже не в обстановке – во мне! Я всё чувствовал, видел всё своими глазами, осознавал всё, но…этот проклятый русский теперь управлял моим телом!! Мы поменялись с ним местами!!! - Извините, господа агенты, но дальше нам не по пути, - играя полутонами иронии и сарказма, произнёс Игорь моим собственным голосом, останавливаясь и непонятным образом освободившись от наручников. Агенты ничего даже не успели предпринять – они только повернули головы, но тут же застыли, как ледяные статуи! Он-Я обошёл их, посмотрев в глаза сначала Мактинену, а потом Медине – там я увидел недоумение, непонимание и… страх. - Но прежде, чем уйти, позвольте я объясню вам, что происходит. Во-первых, сейчас с вами говорит не Джек Грей, а совершенно иная личность. У нас с ним симбиоз…временно. Когда каждый из нас достигнет своих целей, мы расстанемся… И не надо делать такие удивлённые глаза – учитесь не удивляться необъяснимому… а с ним вам ещё придётся столкнуться, - туманно изрёк он. – Во-вторых, Джек не совершал покушения на человека. Это сделал я. Помимо его воли. Ну, и, в-третьих – и это, пожалуй, для вас сейчас самое главное – вы будете парализованы не более пяти минут. Приношу вам свои извинения за это, но иного выхода я не видел. Прощайте, господа! И желаю вам удачи в поисках Элион Браун, - произнёс он, взмахнул рукой, и яркая вспышка света затмила всё… Холодный хлёсткий ливень отрезвлял. Сильный ветер трепал мои волосы и приносил прохладу в сердце. Но мою ярость и гнев невозможно было унять! И что с того, что я стою на крыше высотки, обдуваемой всеми ветрами, и снова владею собой?!?! Стихия, казалось, подстраивалась под моё состояние – в небе полыхали яростные разряды молний, каждый раз нанося мощнейшие акустические удары по всему Хитерфилду. - Чёрт вас дери, проклятый русский! Мне казалось, мы договорились насчёт применения вашей силы на мне!! – крикнул я, пытаясь перекричать грозу и давая выход гневу. «Полно вам злиться, Грей. Лучше приберегите свою ярость на потом», - холодно ответил Игорь, вновь став лишь внутренним голосом. - Нет! Теперь вы ответите за это! «И что же ты намерен сделать? Попытаешься прогнать меня из своего разума, как сделал это в тюрьме с Гонсалесом? Здесь ярость не поможет – я гораздо сильнее его. Я гораздо сильнее тысячи таких гонсалесов…», - усмехнулся он. - Есть и другие способы…, - процедил я сквозь зубы, подходя к краю крыши и страстно желая, чтобы моя ненависть спалила этого русского, не оставив от него даже воспоминания. И чёрт с ней, с памятью! Я глянул на раскинувшуюся внизу улицу, затапливаемую ливнем. «Самоубийство…как это банально», - разочарованно сказал Игорь, и тотчас у меня отнялись ноги – я рухнул на спину, скривившись от боли. «Единственный способ отделаться от меня, Джек – выполнить твою часть нашего договора. Тогда я верну тебе память и уйду». - К чёрту память! «Ну, разве можно отступать, когда мы зашли так далеко?» - изумился русский. Положение было катастрофически неприятным – моё тело в любой момент могло стать моим же собственным врагом. Я не знал, как себя вести! Чёрт возьми! Никто бы не знал! И это осознание собственного бессилия повлиять на ситуацию и безперспективности борьбы с Игорем сбивали меня с толку. Я был в замешательстве и ни в чём уже не был уверен. Впервые за двадцать лет я растерялся и чувствовал себя кроликом, которого сейчас проглотит удав. Мне было чертовски мерзко, а злость и ярость, не находя выхода, разъедали мою душу и разум. Но и просто смириться я не мог. Я не хочу быть марионеткой, а этот русский, похоже, заигрался в верховного судью и всех теперь воспринимает только как фигуры на шахматной доске. И я для него – одна из таких фигур. Может и не пешка, но это не важно!! «Потише, Грей! Не стоит переходить на личности! Этим вы меня всё-равно не заденете. А теперь вставайте – нечего разлёживаться на мокрой крыше – так и до воспаления лёгких не далеко», - и его полушутливый тон взбесил меня ещё больше! Но выхода действительно не было. И я медленно поднялся. «Отлично. А теперь посмотри направо, Джек. Что ты видишь?» - Ещё одну высотку…повыше этой. Очередное архитектурное уродство из стекла и бетона, - голос мой, от напряжения и подавляемой злобы оказался неожиданно глухим. «Верно. Вот туда-то нам и надо – в этом здании и находиться штаб «Вершителей». Для справки – здание находиться в собственности корпорации «СИМУЛЬТЕК». И при этом, никто из рядовых сотрудников и руководства корпорации даже не подозревает о таком соседстве – они вообще не знают о существовании этажей, где расположился штаб…Вобщем, помните, как это было в «Матрице»? Очистите свой разум, и бегом марш! Ну а я вам подсоблю с приземлением».