Текст книги "Ну, погоди! Или достать казанову. Часть первая (СИ)"

Автор книги: Strega

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

  Артем внимательно посмотрел на мое лицо и, кивнув головой в сторону спальни, сказал:

  -Иди, укладывайся, я скоро зайду.

  М-да. На голове тюрбан из полотенца, физиономия опухшая и красная, глазки заплыли от недавних слез – красотка, одним словом.

  -Можешь не утруждать себя, – задрав подбородок, продефилировала мимо.... Даже в мыслях у меня не получилось назвать его врагом.

  Порывшись в комоде, достала с самого дна ящика старую фланелевую ночную рубашку. Длинная, до пят, на несколько размеров больше, чем нужно, она была страшненькой, с оторванной тесемкой, но такой мягкой, теплой и уютной, что когда мама предложила ее пустить на тряпки, я с возмущением отказалась. Сейчас мне очень хотелось хоть какого-то тепла и уюта, пусть хотя бы от вещи.

  Как и обещал, скоро пришел Полянский и поставил на тумбочку перед кроватью стакан с какой-то мутной жидкостью, вызывающей опасения, что меня решили все-таки отравить, чтобы сама не мучилась, и другим жить не мешала.

  -Выпей. Это снотворное. Детское. На травах, – Артем, засунув руки в карманы брюк, смотрел в окно.

  -А почему детское? – я решилась взять в руки стакан.

  -Извини, но в ближайшей аптеке кошачьего не было. Пей, давай.

  Посмотрев на парня, стоящего все в той же позе, глотнула неожиданно приятное на вкус лекарство.

  -Спасибо.

  Кивнув, мой бывший враг вышел, а я довольно быстро забылась беспокойным сном.

  ***

  Проснулась необычно поздно, но все равно чувствовала себя не выспавшейся уставшей и разбитой. Совершив утреннее омовение, выползла на кухню, где весело насвистывая, и задорно гремя посудой, хозяйничал мой брателло.

  -О! Васелиска! Хочешь сосиску? – глупо гоготнув над собственной импровизацией, Илья поставил на плиту кастрюльку с водой.

  -И чего ты радостный такой? Тебе плакать надо! Вчера четверть века долбануло! Ты старый теперь, скоро будешь ходить с палочкой и выкладывать на ночь челюсть в стакан с водичкой!

  Я показала ему язык и, налив кофе в кружку, села за стол. Брат показал кулак и уже серьезно спросил:

  -Ты как?

  -Жива, как видишь,– говорить о произошедшем не хотелось.

  -Кстати, хотел тебя поблагодарить, такой веселой днюхи у меня отродясь не было, но даже не представляю, что теперь предпримет Артем. А то, что он не спустит все это на тормозах – факт.

  -Знаю, ты лучше расскажи, что там происходило, пока... – я неопределенно махнула рукой.

  -Пока прекрасные дамы увлеченно драли друг другу волосы, Артем увидел Максима, а, как известно, где Макс, там и Вася где-то рядом. Он растащил девиц и за вами рванул, а там возле стоянки друг твой весь в кровище сидит. Кое-как добился от него, где ты, ну, а дальше ты знаешь,– Илья пожал плечами и высыпал в кипяток полкило сосисок. – Подонки успели свалить, Ника сгребла Макса в охапку и отвезла в травм пункт. А ты, как клещ, влепилась в Полянского. Все.

  -Я-а-а-асно,– от воспоминаний о вчерашнем вечере снова задрожали руки.

  -Вась, когда же ты сама себе врать-то прекратишь?

  -Илья, не лезь! И без тебя тошно, – с громким стуком поставив кружку на стол, я удалилась.

  ***

  До первого экзамена оставалось всего два дня, поэтому пришлось засесть за зубрежку. К вечеру, когда от формул, теорем и их доказательств пухла голова, и казалось, что если я прочитаю еще хоть строчку, знания полезут из ушей, в мою комнату вошел Артем. Не спеша прошелся вдоль стены, на которой висели рисунки и фотографии, потом плюхнулся на кровать, немного попрыгал, проверяя мягкость и, наконец, улегся, закинув руки за голову. Я с тоской наблюдала за его маневрами. Дождалась. Сейчас начнется.

  -Я тут подумал...

  -Ну нифига себе! – изобразила искреннее удивление. – И как? С первого раза получилось?

  -Что? – не понял он.

  -Думать. Обычно, с непривычки сложно.

  -По себе знаешь? Ох, Василиса, тебе бы в цирке выступать, – моя попытка съязвить не произвела никакого впечатления.

  -Кем? Если дрессировщицей таких кошаков, как ты – я согласна.

  Так и представила себе: я на середине арены, у меня в руках плетка, и Полянский в одних трусах скачущий через горящие обручи. А я так плеточкой: щелк, щелк! Прелесть!

  -Нет, в качестве обезьянки, – вот обязательно было такие мечты обламывать? – Ты выслушаешь меня сегодня или нет?

  -Если ты даешь мне право выбора, то нет, конечно!

  Он еще сомневается!

  Отвернулась к столу и изобразила бурную деятельность: полистала учебник и стала перерисовывать какой-то график, тем не менее, не забывая одним глазом наблюдать за гостем.

  Артем поерзал, устраиваясь поудобней.

  -А ничего так у тебя, уютно,– с видом знатока кошак-переросток осматривал мою комнату.– Вот мне интересно, откуда такое противоречие?

  -Какое? – я внимательно посмотрела на парня, повернувшись на стуле к нему лицом.

  -Ты пытаешься изобразить из себя дерзкую и циничную женщину, которой все нипочем, а судя по картинкам, ты романтик до мозга костей.

  -Глупости, – пожала плечами. – Рисунки – это работы моей подруги, которая осталась в родном городе. Я скучаю по ней, а это – напоминание.

  -А еще, – Полянский пропустил мои слова мимо ушей, – я почти уверен, что под подушкой у тебя лежит мягкая игрушка.

  Черт, только бы не полез проверять!

  Ну, подумаешь, если и лежит. Мне папа много лет назад привез мягкого медведя из заграничной командировки, и с тех пор он живет в моей постели. Исключительно в функции маленькой подушки.

  На лице Артема, заметившего, что я покраснела, появилась самодовольная улыбка, а его рука полезла под покрывало, туда, где хранилась моя маленькая тайна.

  -И что я говорил? – через пару секунд компромат был извлечен.

  От чего-то мне показалось очень важным отнять игрушку. Не раздумывая над своими действиями, я рванулась вперед, стараясь извлечь изделие текстильной промышленности, набитое синтепоном, из чужих рук, и сама не поняла, как оказалась лежащей на Артеме, впервые увидев его лицо так близко: темно-карие, почти черные глаза, нос с небольшой горбинкой, тонкую светлую полоску шрама над бровью. Я облизнула внезапно пересохшие губы. Через мгновение он уже лежал на мне, прижимая всем телом к кровати. Тыльной стороной ладони провел по щеке, склонился и поцеловал – раз, другой, третий – короткими дразнящими поцелуями.

  Он издевается?

  Не выдержав, я сама потянулась за его губами и, коснувшись их, почувствовала его улыбку. Мне бы возмутиться, но в тот момент все вылетело из головы. Он целовал горячо и сладко, вызывая приятную дрожь. Его язык ворвался в мой рот и встретился с моим, дразня и лаская. Мои руки скользнули по гладкой коже его предплечий, под которой перекатывались упругие мышцы, пальцы, поднявшись выше, заблудились в его коротких волосах на затылке. Я была готова замурчать от удовольствия, хотелось прижаться к нему еще сильнее, а когда его ладонь, недолго задержавшись на животе, накрыла мою грудь, дразня сквозь ткань майки ставший болезненно чувствительным сосок, ...

  Так, стоп!

  Внезапно опомнившись, я со всей дури цапнула его за губу. Артем подскочил как ошпаренный, прижав руку к поврежденной части тела, на которой уже начали выступать капельки крови. На симпатичной мордашке появилось выражение искренней обиды, которое почти сразу сменилось каким-то очень хищным. Его, явно, осенило. И боюсь, как бы после этого 'осенило' мне бы не поплохело.

  -Ой, прости, я просто сегодня не ужинала,– ляпнула первое, что пришло в голову.

  Свежепокусанный сжал ладонь в кулак, с силой выдохнул и хотел что-то сказать, но только мотнул головой. Встав с кровати, вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

  А-ФИ-ГЕТЬ!!!

  Я только что целовалась с Полянским!

  Меня разобрал несколько нервный хохот, и, чтобы никто не услышал, я уткнулась лицом в покрывало, прижав сверху подушку. Стоило только немного успокоиться, как представляла обиженную мосю парня, что снова заставляло мелко трястись от смеха.

  Я не знаю, сколько это продолжалось, но в какой-то момент почувствовала чьи-то руки на своей спине.

  -Ну, и чего ты рыдаешь? Это же мне придется прививки от бешенства делать.

  Тэкс, кажется, я попала.

  Если он обнаружит, что рыданиями тут и не пахнет, то мои шансы выжить после этого, стремятся к нулю. Он попытался стащить с меня подушку, но я вцепилась в нее, как бабка в последний кулек крупы в магазине. Мы некоторое время молча перетягивали такой, мягко говоря, своеобразный эквивалент каната, пока Артем, наконец, не уступил.

  И правильно, мне ж неудобно и за свое укрытие бороться и лицо от покрывала не поднимать.

  Полянский вздохнул.

  -Ладно, чего ты хочешь?

  'Выжить и розовый хаммер!'

  Молча соплю в подушку, закусив уголок, чтобы не выдать себя.

  -Черт! Ну прости меня! Я не должен был так на тебя набрасываться!

  Какая патетика!

  'Ты еще на колени встань!'

  Я почти подпрыгивала на кровати от рвущегося наружу хохота, когда почувствовала, как кровать немного просела под его весом, а теплая ладонь, в попытке успокоить, прошлась вдоль позвоночника.

  -Не плачь, хорошая моя, только не плачь...

  Когда услышала тихий шепот, смеяться мне почему-то сразу расхотелось.

  'Да что же ты делаешь со мной, Артем? Почему твой шепот пробирает меня до костей, а воспоминание о поцелуе заставляет так сладко сжиматься сердце? Почему мне не хочется больше мстить и враждовать с тобой, а хочется прижаться как можно крепче и никогда не отпускать?'

  Я отвернулась лицом к стене.

  -Уходи, – голос охрип, сама не понимаю от чего.

  Рука на моей спине на секунду замерла, а потом исчезла.

  -Как скажешь.

  Только услышав, как тихо прикрылась дверь за Полянским, выползла из-под подушки.

  Ой-йо!

  Этот... этот... и не думал уходить! Стоял, привалившись плечом к косяку, скрестив руки на груди, и смотрел. Ну о-о-очень не добро.

  -А вот теперь, радость моя, мы, наконец, поговорим.

  Я только что думала, что мне с ним враждовать надоело? Да я его прибить готова!

  -Я не в нас...

  -Лучше молчи, – спокойно сказал, но почему-то от этого 'спокойно' по моей спине табуном пронеслись мурашки. Чует мое сердце, что желание прибить у нас взаимно, но должно же в нас быть хоть что-то общее?

  -Знаешь, я никогда не поднимал руку на женщину, но ради тебя, мне все чаще хочется сделать исключение, он сделал глубокий вдох, как будто пытаясь успокоиться.– Ладно, это все – лирика. Поскольку всех моих дам ты благополучно распу...

  -Неужели всех? – удивление было несколько наигранным, но мне действительно было очень любопытно.

  -Заткнись и слушай. Завтра на фирме, где я работаю, состоится корпоратив, вечеринка будет тематической, костюмом я тебя обеспечу, можешь не переживать, – Артем, неприятно усмехнувшись, опять подошел к моей кровати и, резко склонившись, оперся на кулаки, расставив их по бокам от меня.– И только попробуй выкинуть какой-нибудь фокус. Пожалеешь.

  Почему-то я сразу ему поверила. Он еще какое-то время смотрел мне в глаза, и, видно удостоверившись, что достаточно напугал, вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь.

  И это все? Как-то не верится, что я отделаюсь просто походом в качестве спутницы мачо на скучный прием. Моя интуиция просто вопила о том, что все это неспроста.

  Весь оставшийся вечер и следующий день я изводила себя, пытаясь догадаться, какую подлянку задумал Полянский, и при этом не думать о нашем с ним поцелуе. И все это вместо того, чтобы спокойно готовиться к экзаменам. Если я не сдам сессию, то виноват будет только он!

  Подумав о побеге, сразу отмела эту мысль, потому что тогда, мне лучше сюда не возвращаться. И в конце концов! Я же не трусиха! Наверно...

  Вечером я убедилась в том, что предчувствия меня не обманули.

  -Красотка! – Артем, обойдя по кругу и окинув мой костюм придирчивым взглядом поцокал языком.

  -Где ты это взял? – я указала на..., на то, что было на мне надето...

  -Малыш, тебе лучше не знать! – на смазливой физиономии расплылась ехидная улыбка. – А впрочем, я думаю, что ты сама уже догадалась.

  У меня не было слов, чтобы описать это... нечто.

  Платье или, скорее, халатик с молнией впереди туго утягивал мое бренное тельце. Длина приемлемая – где-то до середины бедра. Было три вещи, которые меня в нем просто убивали. Первое – декольте, оставалось совсем немного до того, чтобы был открыт пупок. Второе, и самое убийственное – это материал, из которого было сшито это, с позволения сказать, платье. Черный блестящий латекс с нашивками, которые обозначали принадлежность к какой-то несуществующей авиакомпании, облегал фигуру, не давая никакого пространства для воображения. Но это еще не все. По подолу была пришита не растягивающаяся тесьма, и ходить я в 'этом' могла только на манер японской гейши – очень короткими шажками. Дополняла картину кокетливая шапочка – пилотка все из того же латекса.

  -Из тебя получилась замечательная стюардесса!

  Мой хмурый взгляд его не устрашил.

  -Ну, что, хорошая моя? Поехали? – настроение Артема зашкаливало за отметку 'отлично'.

  -А твой костюм где? – я прищурилась, изучая пиджак и брюки классического покроя без какого либо намека на специфическую 'тематику' вечеринки, в которые он был одет.

  -В машине, я там переоденусь, а то помять боюсь.

  Я недоверчиво покосилась на Полянского, но, все же, надев куртку, прошла за ним на выход.

  Первое, что меня насторожило, это то, что мы выехали из центра города к окраине. Второе – что свернули в один из самых престижных районов города, где стояли частные дома 'сильных мира сего'. А когда мы подъехали к одному из особняков, возле которого не наблюдалось ни малейших признаков проходящей там гулянки, я поняла, что этот гад слукавил.

  -Ты куда меня привез? И где вечеринка? Я из машины не выйду!

  -Выйдешь, моя хорошая! И только попробуй рыпнуться! А вечеринка – в офисе, я просто сегодня решил принять другое приглашение. Пошли, – вытянув из салона, Полянский поволок упиравшуюся меня по тропинке, выложенной брусчаткой, к двухэтажному дому, но перед самой дверью остановился.

  -Только попробуй мне не подыграть. Ты очень об этом пожалеешь, – сейчас Артем был серьезен, как никогда, и я, сама не знаю отчего, то ли от испуга, то ли понимая, что это, чем бы оно ни было, для него действительно важно, кивнула.

  Мы вошли в просторный, красиво обставленный холл, а нам на встречу вышли трое: высокий, моложаво выглядевший мужчина, элегантно одетая, ухоженная женщина средних лет и парень, чуть старше меня.

  Артем, подхватив меня за талию, подтолкнул вперед.

  -Папа, мама, позвольте вам представить мою невесту. Это Василиса.

  У меня, наверно, на нервной почве отнялся язык.

  -Э-э-э, стгрхфш, – все, что я смогла из себя выдавить, но зато изобразила жалкое подобие книксена, что в моем наряде выглядело несколько провокационно.

  -Дорогая, это Карина Евгеньевна, можешь называть ее просто 'мама', – новоявленная 'мама' нацепила на себя нечто отдаленно напоминающее улыбку и застыла с ней на губах, аки соляной столбик. – Это Константин Дмитриевич...

  -Можно просто 'папа', – мужчина шагнул вперед и протянул руку для рукопожатия, что-то мне подсказывало, что только ему было действительно весело. – Рад познакомиться.

  А уж я то как!

  Пожав мою слегка подрагивающую конечность, беспричинно радостный папахен накрыл ее второй ладонью в жесте поддержки и подмигнул. Не успела я сообразить, что к чему, как мое внимание привлекли к младшему члену прайда.

  -А это Леонид, мой брат, – молодой человек скривился, но выдавил из себя что-то приветственное.

  -Прошу к столу, – провозгласила все еще слегка подзамороженная маман и легкой походкой поплыла в сторону, насколько я поняла, столовой.

  Никогда в жизни я бы не подумала, что Артем происходит из настолько обеспеченной семьи. Он хорошо одевался, имел неплохую машину, но от него не исходил тот 'запах' больших денег, который присущ той самой 'золотой молодежи'. Да и трудился он, хоть и в одной из самых крупных фирм нашего города, но на рядовой должности. Что-то здесь не сходится.

  Я попыталась притормозить и устроить Полянскому допрос с пристрастием, но тот только рыкнул: 'Потом', и утащил меня вслед своему семейству.

  Дом был обставлен дорого и со вкусом, но в нем не было индивидуальности и уюта. Я чувствовала себя здесь как в музее. В идеальной, как с картинки, столовой было уже накрыто к ужину. У дальней стенки в темно-серой униформе с белоснежным передником стояла... Горничная?

  Я никогда в жизни не бывала в доме, где есть прислуга, потому в должности могла ошибаться.

  Артем подвел меня к столу и отодвинул передо мной нечто, смахивающее по форме скорее на трон, чем на стул.

  -Присаживайтесь, пожалуйста, – сказал фазер.

  -Прошу вас, – сказала мазер.

  -Хм, – сказал бразер.

  -Скрип хрррясь, – сказало платье и разошлось сзади по шву, когда я попыталась чинно воссесть на троноподобное нечто.

  Я откинулась на спинку стула, прекрасно чувствуя кожей бархатистую обивку.

   Прибить заразу! Это он во всем виноват!

   Было стыдно до слез. Руки сжались в кулаки, а для того, чтобы оставаться на месте и не накинуться на Полянского с намерениями очень далекими от пацифистских, требовалось невероятное усилие воли. Благородное семейство сделало вид, что ничего не заметило, только на надменной физиономии младшего брателло появилась снисходительная усмешка, а Полянский нахмурился.

  Артем приподнялся, сняв пиджак, накинул мне его на плечи и прошептал, так, чтобы слышала только я:

  -Как ты? Потерпишь? Мы здесь ненадолго.

  Блин, а что мне остается? Я кивнула. Злость как-то постепенно сходила на нет.

  Я принюхалась к пиджаку, от которого очень приятно пахло Полянским. И вот как мне понять этого человека? Сначала делает гадость, потом заботится.

  -Эм, милочка, – решила все-таки начать светскую беседу маман, – а чем Вы занимаетесь? Учитесь? – небольшая заминка и осмотр моего 'маскарадного' костюма. – Работаете?

  Эх, ну если уже опозорилась, то что мешает поглумиться?

  -Не-а, а зачем? – удивилась, раскрыв глаза.

  -Ну, как... – стушевалась мадам. – Заниматься ведь чем-то нужно. Деньги зарабатывать...

  – А деньги Темочка зарабатывать будет. Он мне сам сказал: 'Будешь с детишками сидеть'. Во-о-от, – Полянский испуганно на меня покосился. – Вот только мы все спорим, я одного хочу, а он троих и ни одним меньше. Правда, дорогой?

  Прихватив пальцами, потрепала 'дорогого' за щеку.

  – А как же образование? – все не сдавалась маман.

  -А с этим у Васеньки проблемы, – Вмешался мой 'женишок'. – Ее из училища выгнали за неуспеваемость. Третий раз уже.

  -Не правда!

  -Ой, прости, четвертый. Я забыл про курсы маникюра. Или это не считается?

  -Я сама ушла, там скучно.

  Братишка презрительно скривился.

  -Ой, Леня, ты тоже на курсы ходил и тебе не понравилось?

  -Нет, не ходил.

  -И правильно, – покивала головой. – Давай я тебя сама научу? Я даже наращивать умею!

  -Не надо.

  -Как не надо? – сцапала его руку, заставив встать из-за стола. – Ноготь широкий и короткий, нарастить обязательно!

  -Спасибо, обойдусь, – вырвал свою конечность и спрятал на всякий случай за спину, усевшись обратно.

  -Ой, какая цацка! – теперь в моих загребущих лапках оказались тонкие пальчики маман, на одном из которых красовалось изящное колечко из белого металла (не серебро точно) с сапфиром. – Я на рынке такое видела. У цыганки, седой такой, вы же у нее брали? Шик! Надо себе такое же прикупить.

  Оставив в покое даму, переключила свое внимание на папахена, но тот поднял ладони вверх.

  -Сдаюсь! Что угодно, только не маникюр!

  -Эм, э-э-э, – почти пришедшая в себя Евгеньевна подыскивала безопасную тему для разговора. – А где вы познакомились?

  -В клубе, – успел вякнуть Полянский.

  -Анонимных... – продолжила я.

  -Трезвенников, – перебил, взяв мою руку и сильно сжав пальцы.

  -Хм, – папахен почесал подбородок. – Что-то я о таком не слышал.

  -А это клуб рукоделия для мальчиков, я туда к брату приходила, – я улыбнулась Артему – Темка вот из бисера фенечки плетет. Правда, мой хороший? – обернулась к семейству и продолжила. – Он мне такой браслетик сделал! Блеск! Розовый, с сердечками! Он у меня такой романтичный!

  Хотела снова потрепать за щеку, но он успел отклониться.

  -Как много нового можно узнать о своем сыне, – покачал головой папочка и подмигнул. – А вы, Вася, чем-нибудь увлекаетесь?

  -Я...

  -Она бы рада, да все время на меня тратит. Такая хозяйственная! Без конца готовит, убирает, стирает. И все вручную! Стоит мне только прийти, так сразу тапочки приносит! Ели уговорил мне на ноги не надевать! Такая заботливая!

  Я аж замерла от такой наглости, чем тут же воспользовался Артем, почесав меня за ухом.

  Как кошку, блин!

  -Ну, что ты, милый, – от моего тона парниша побледнел. – Мне же не тяжело, родной мой. Тем более, те кружевные стринги, которые ты носишь, можно только руками стирать, от машинной стирки они портятся. Ой! – прикрыла рот ладошкой. – Ты же просил никому не говорить! Прости, дорогой!

  Артем покраснел. Нет, побагровел.

  Маман икнула, папан закашлялся, Леня подавился водой.

  Я обвела их суровым взглядом.

  -И не надо осуждать! Каждый имеет право выбирать себе белье по вкусу! Я даже слова не сказала по этому поводу! – обернулась к закипающему Артему и погладила его по голове. – Не переживай, милый, я тебя не оставлю, а с остальными мы справимся!

  Перехватив меня за запястье, он резко встал и заставил подняться меня. Платье хрустнуло еще раз.

  -Мама, папа, мы отойдем на пару минут. Нам надо переговорить.

  -Милый, только не бей меня больше! – сказала умоляющим голосом. – У меня еще старые синяки не сошли! Я буду послушной, правда!

  -Пошли, – дернул за руку Артем.

  -Ну, хотя бы не плеткой!

  Я пятилась лицом к благородному семейству, не желая показывать тылы, сверкающие в прорехе.

  -Я тебя сейчас вообще убью, – прошипел так, чтобы слышала только я.

  Мадам следила за нашим отступлением, поджав аккуратно подведенные губки и нервно комкая льняную салфетку. Выдержка, в который раз за вечер, ее подвела. Есть повод собой гордиться!

  -Ты что вытворяешь? – вытащив меня в холл, подальше от любопытных глаз, налетел на меня Полянский.

  -Я чего? Не, я ничего! – похлопала невинными глазками и замотала головой.

  -Какого хрена ты устроила этот балаган! – сделала удивленное лицо. – И прекрати из себя идиотку корчить!

  Прекратить? Да пожалуйста!

  -А чего ты от меня хочешь, Полянский? Вырядил в наряд путаны, привез к своим предкам и ждешь, что я в тряпочку молчать стану? Ну, нет! Хотели оригинальную невесту? Так получите – распишитесь!

  Артем выдохнул, отошел от меня на несколько шагов.

  Я привалилась к стене, поправив пиджак и скрестив руки на груди.

  Пару минут мы молчали.

  -Ладно, давай по-хорошему, – встал напротив меня.

  -А ты сможешь? – усомнилась я.

  -Если ты опять не выкинешь очередной крендель, то смогу.

  -Значит, нет,– тяжело вздохнула. – А жаль.

  Артем осуждающе посмотрел на меня.

  -Ладно, если мы объявили вооруженное перемирие, то придумай, во что мне переодеться, а то голым задом сверкать как-то не очень хочется, – решила пока его больше не доводить.

  Полянский на секунду задумался, потом кивнул.

  -Пошли, – сделал шаг к лестнице.

  -Куда?

  – В мою комнату.

  -А может не надо?

  -Надо, Вася, надо.

  Пока Артем рылся в гардеробной, я осмотрелась. Его комната, как, собственно, и весь дом, была идеально обставленной и безликой. Даже книги на полках были выдержаны в единой цветовой гамме – золотисто-бежевый и темно синий. Я провела пальцем по корешкам – ни одного названия на русском языке.

  -Это не мои книги. После того, как тут ремонт сделали, я не жил здесь.

  Я обернулась. Артем стоял, привалившись к косяку двери, и наблюдал за моими перемещениями.

  -А почему?

  -С Кариной характерами не сошлись.

  -Кариной? Она же...

  -Она – вторая жена отца.

  -То есть...

  -Нет, мне она не мать.

  На кровати лежало несколько мужских рубашек и пара свитеров на выбор. Я подцепила один, темно-синий, мягкий даже на вид.

  -Отвернись.

  -А если нет? – в его голосе появились воркующие нотки.

  -То я продолжу выступление перед твоими предками. И то, что было раньше, покажется милой шалостью.

  Полянский демонстративно зажмурился и отвернулся лицом к стене. Я стянула остатки безвременно почившего одеяния и нырнула в свитер. Смотрелся он на мне, как танковый чехол на трехколесном велосипеде, радовало только то, что был длинным – прикрывал ноги почти до колен. Пришлось выпросить у Полянского еще и пояс, который я обмотала вокруг талии, и подвернуть рукава.

  Если сильно не приглядываться, то вполне сойдет за платье.

  -Ты готова?

  -Готова. Итак, чего ты от меня ждешь?

  -А просто посидеть и помолчать можешь? – Артем с надеждой посмотрел на меня.

  -Тогда они решат, что ты точно меня побил, – я фыркнула.

  -Знаешь, а это была хорошая идея, – демонстративно повертел в руках один из отвергнутых мной ремней.

  -У нас перемирие, не забывай! – устрашение не произвело на меня ни малейшего впечатления.

  -Ну, помечтать-то можно, – со вздохом отложил орудие возмездия.

  -Можно, – кивнула, – но не нужно.

  На лице Полянского появилось несколько хищное выражение.

  -В общем, так. Ты себя сейчас ведешь тихо и смирно, – он сделал шаг ко мне.

  -И какая мне от этого выгода? – попятилась.

  -Я тогда тебе ничего не сделаю, – снова шаг.

  -Не убедительно, – уперлась спиной в стену.

  -А еще за тобой должок, – Артем еще сильней сократил расстояние между нами.

  -Это какой? – хотела уйти в сторону, но наткнулась на его руку.

  -А кто мне устроил множественное свидание, м?

  Я попыталась соскользнуть по стенке вниз, но мне не дали, подхватив за талию и вернув в исходное положение.

  -Кто старое помянет...

  -Не отмазывайся.

  Он притянул меня ближе к себе.

  -Если еще раз укусишь, – его губы коснулись моей шеи, – куплю плетку, – легко прикусил мочку уха.

  Горячие ладони спустились по бедрам. Кончиками пальцев провел по краю свитера, едва задевая неприкрытую тканью кожу, отчего на ней появились мурашки. Я чувствовала его дыхание на своей щеке, его руки на своем теле, но...

  -Ты чего ждешь? – все-таки не выдержала я.

  Артем хохотнул, но целовать не спешил.

  Ах, так! Ну, держись, Полянский!

  Положила ладошки ему на живот, затем, медленно провела ими к груди, разведя пальцы. Отыскала маленький сосок и обвела его сквозь ткань кончиком ногтя. Артем резко втянул воздух. Перехватив мои руки, завел их мне за голову, легко удерживая одной ладонью перекрещенные запястья, а второй прижимая меня к себе.

  Так, значит? Ну, уж нет! 'Врагу не сдается наш храбрый Варяг!'

  Немного прогнувшись, закинула ногу ему на бедро, притягивая еще ближе. А кончиком языка провела по его шее.

  Артем сглотнул. Его рука спустилась по спине, подхватив под попу, он приподнял меня над полом, и наконец-то поцеловал. Точнее, попытался, но теперь захотелось поиграть мне.

  Едва позволив ему коснуться моего рта, повернула голову, скользнув губами по подбородку. Полянский тихо рыкнул и, отпустив запястья, обхватил рукой мое лицо, не позволяя больше отстраниться.

  Поцелуй был глубоким и властным. Это была его попытка подчинить и подавить мою волю. И, отчасти, ему это удалось. Голова кружилась – в ней не осталось ни одной мысли, ни одного желания, кроме того, чтобы он стал еще ближе, обнимал еще крепче, прижимал сильнее.

  У Полянского все-таки выдержки было гораздо больше, и он первым прервал поцелуй. Я спрятала лицо на его плече, пытаясь отдышаться и усмирить бешено колотящееся сердце.

  -Пора спускаться, – его пальцы поглаживали мою шею, легко массируя затылок.

  -А? – я подняла лицо, посмотрев на него. – Куда?

  -В столовую, нас нет уже около получаса, если не ошибаюсь.

  -А-а-а, ну, да, ну, да, – покивала головой и отстранилась. Он меня не удерживал.

  Проходя мимо зеркала, случайно взглянула на свое отражение и ...

  Лучше бы я этого никогда не видела...

  С гладкой поверхности на меня безумным взглядом смотрела растрепанная девица. Ее волосы стояли дыбом, свитер был задран дальше некуда, щеки и губы краснющие...

  Жуть.

  Артем подошел ко мне и одернул одежду. Попытался справиться с прической, но это ему не удалось. Махнув рукой, он быстренько смотался в ванную, притащил расческу и вручил ее мне.

  -И что о нас подумают? – я пыталась разодрать спутанные пряди.

  -Неужели это тебя так заботит? – усмехнулся Полянский.

  Покосилась на парня. Он стоял, как ни в чем не бывало. Даже не разрумянился, гад.

  Отвечать я ему не стала.

  В трапезной царила нездоровая атмосфера. Леньчик колупался в своей тарелке с видом пресыщенного жизнью аристократа. Маман и папан, судя по всему, еще за мгновенье до нашего прихода выясняли отношения, поэтому не успели нацепить на лица безмятежные маски.

  -Просим прощения, мы немного задержались, – объявил от порога Артем.

  -Ничего страшного, – отче улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой.

  Полянский отодвинул передо мной полутрон, помогая сесть. Вечер продолжался.

  Сначала торжественную тишину нарушало только тихое звяканье столовых приборов.

  -И когда ожидается торжественное событие? – внезапно спросил фазер, решив продолжить общение.

  Я сначала даже не поняла, о чем он вещает, и растерялась.

  -Мы еще не назначили точную дату, – Артем был невозмутим. – Но в самое ближайшее время мы решим этот вопрос. Правда, милая?

  Я растянула губы в улыбке.

  -Да, дорогой.

  -Но вы еще так молоды. Может быть, не стоит спешить с официальным оформлением отношений? – вмешалась взбледнувшая мадам. – Может, стоит пока просто попробовать пожить вместе?

  -Ну, что ты, мам? Вася – особенная девушка, таких больше нет, – мы с Полянским удостоились скептических взглядов всего семейства. – И зачем тянуть? Мы замечательно подходим друг другу.

  Артем накрыл ладонью мою руку, лежавшую на столе. А мне отчего-то стало немножко грустно. Спектакль начал утомлять и захотелось домой. Только не к брату, а в родной дом, к маме, туда, где меня действительно любят.

  Я встряхнулась.

  Нельзя расслабляться, ни как нельзя.

  Посмотрев на 'мамочку' Артема, чуть не отшатнулась – столько неприязни и бессильной злобы было в ее глазах.

  Я подцепила с тарелки нечто... наверно, мясное и поднесла к лицу. Выглядело оно не аппетитно, пахло тоже.

  -Ой, а вы сами готовите, да? – я обратилась к 'добродушной' хозяйке, сделав вид, что не заметила ее взгляд. – Какой интересный рецепт! Не поделитесь?

  Все же решившись попробовать сероватую кашицу, я едва удержалась от того, чтобы не скривиться в отвращении.

  Печенка, да еще и несоленая. Фу, гадость!