Текст книги "Вороново крыло (СИ)"

Автор книги: Soul_Elis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Это случилось? – не дожидаясь первой реплики быстро спросил он. И ответом ему была лучезарная улыбка.

Быстрее. Механические сборы, темная мантия на плечи. Быстрее. Распахнув дверь, Геральд замер: Уокер нигде не было, лишь ночной ветер изучал остывшую постель. Окно комнаты было открыто и демон, не задумываясь, бросился навстречу тьме.

Непризнанная как ни в чем ни бывало, скрестив ноги, сидела на ступеньках их беседки. В ее серебряных крыльях отражались полночные звезды. Тяжелым взмахом Геральд опустился на мягкий ковер трав и молча сел рядом, вглядываясь в живые стены запретного лабиринта. Уокер повернулась к нему и выжидательно остановила взгляд на каменном лице. В ее глазах вновь плавал синий кит, безмятежно пуская фонтаны темной воды. Не говоря ни слова, демон привлек ее себе и она послушно положила голову на его плечо.

– Сколько ночей я пропустила? – спокойно спросила она, считая непослушные травинки перед ними.

– Слишком много, – коротко ответил Геральд, продолжая вглядываться в стены лабиринта.

– Что увидела Мисселина? – ровный голос будто продолжал беседу, прерванную всего мгновение назад, словно не было этих невыносимых дней граничащего с отчаяньем одиночества. – Я пыталась подружиться с ней, но мне она отказала даже после предложения сыграть вместе на Церемонии. Полагаю, как только я уснула, ты нашел более действенный способ ее разговорить.

– Она ничего не увидела. Мисселина думает, что тебя ждет Небытие, – его голос был так же спокоен, как и ее. Между ними никогда не будет лжи.

– Небытие ждет всех.

– Но тебя оно ждет совсем скоро, – Геральд, наконец, нашел в себе силы посмотреть на нее. Аккуратная голова покоилась на плече, тонкие пальцы ничем не выдавали беспокойство, словно она и сама уже заглянула в будущее, и оно ее ничуть не испугало.

– Что тебе удалось выяснить? – терпеливо продолжила она, поглаживая его сухую руку.

– Если мои предположения верны, то в тебе течет энергия одного из Первых бессмертных, Эсидриэля. Она пробудилась, когда ты в очередной раз переусердствовала на уроке нашего доброго Фенцио, – вздохнул он. – К сожалению, его род так давно прервался, что о нем почти ничего не известно. Будто сам Создатель оборвал эту цепь Великих. Тем не менее тебя носят его именно крылья, в этом я не сомневаюсь.

– Как во мне может быть его энергия? Я родилась не здесь, и мои родители, тогда, во всяком случае, были смертными.

– Это мне еще предстоит выяснить, а пока, тебя надо увести как можно дальше отсюда. Чем ближе ты к раю, тем сильнее эта связь, и я не могу ручаться, что прошлое не повторится. Кроме того, нам нужно разобраться в одном из воспоминаний, что я увидел. Оно тебе не принадлежит, но пока я не могу уловить его источник.

– Что мне делать? – она, как всегда, ко всему готова.

– Тебе – ничего. Я увожу тебя в Преисподнюю.

Она едва ощутимо кивнула и накрыла своей рукой его побелевший кулак. Все звуки вмиг смолкли и даже проклятый лабиринт затих, в страхе обуздав своих призраков.

– Кантос заключил перемирие, – нарушает молчание Уокер. – Они подписали соглашение кровью.

– Неуд я все равно тебе не исправлю, – за строгим голосом Геральда скрывается тихая, не ведомая ему до этого радость. Она слышала его даже там. Даже на границе бытия она смогла его удивить.

Где-то вдали проснулись первые птицы.

«Ты готова, Вики Уокер?»

Комментарий к Сказки на ночь

Продолжаем?

========== Адская пляска ==========

Комментарий к Адская пляска

Основная сцена главы была навеяна песней KONGOS – I’m Only Joking. Если вдруг вам захочется глубже погрузиться в эту адскую пляску, включите ее. Гарантирую, оно того стоит.

Тартар встретил демона и непризнанную неожиданной тишиной. В пустых темных коридорах, выбитых окровавленными костями грешников, гулял холодный ветер. Не разжимая рук, они беззвучно бродили под каменными сводами. Вики все глубже погружалась в мир, подарившей ей Геральда. Вопреки таящимся в душе страхам и предрассудкам, именно здесь, в бескрайних залах Преисподней, она чувствовала себя как никогда легко и свободно. Левифан в ее глазах окончательно затих, уступив место синему киту.

Ни один бес, краем глаза замечавший чуждые этому месту серебряные крылья, не решался и приблизиться к ней – за пышным веером сияющих перьев скрывались ледяные глаза высшего демона, готовые смести любого, кто посмеет ее побеспокоить.

В один из особенно молчаливых вечеров, что они по обыкновению проводили за прогулками и книгами, Уокер услышала тихий гул, доносившийся из глубины. Барабаны ровно били под землей, наращивая темп. Серые стены комнаты в центре которой, удобно устроившись на кушетке, они читали друг другу, начали подрагивать.

– Что происходит? – Вики оторвала синие глаза от потертых страниц Истории Тартара и прикоснулась к руке, крепко и спокойно обнимавшей ее.

– Это Адская пляска, – коротко ответил Геральд и, поймав ее непонимающий взгляд, объяснил. – Завершая очередной цикл, демоны устраивают пляску во славу своего повелителя. Извращенный бал, наполненный огнем и благоговейным страхом перед Сатаной.

Уокер кивнула и вернулась к чтению, поудобнее устроившись у него на груди.

– Думаю, нам стоит пойти, – немного поразмыслив, сказал Геральд. – После Церемонии выбора стороны ты уже не сможешь спуститься сюда даже в моем сопровождении. Демонам плевать на запреты, но это непреложное правило – ангелам тут не место.

– Что ж, – тихо пробормотала непризнанная, на миг прикрывая уставшие от чтения глаза. – Пожалуй, я не против. Но плясать во славу Сатане я не буду.

– Никто не заставит нас плясать, а вот посмотреть на это будет полезно, зрелище странное, но крайне увлекательное, – Геральд приподнялся на кушетке и погладил серебряные крылья. – Порой мне кажется, что я пагубно на тебя влияю.

Уокер не удостоила его ответом, лишь мягко провела губами по его холодной кисти, оставляя стройную дорожку невесомых поцелуев.

– Какая удивительная чушь, – говорили ее легкие прикосновения.

– Видишь, порой и я на нее способен, – в холодных голубых глазах демона заискрилась усмешка.

***

Тени на неровных стенах необъятной каменной пещеры в глубине Тартара дрожали под тяжелый гул. Отбивая демоническую чечетку, сотни бестий покачивались черными волнами. Тонкие пальцы Уокер дрогнули в ладони Геральда, и он немного сжал их, успокаивая сбившееся с ритма сердце. Серебряные крылья подрагивали в такт барабанов, овеваемые огненным потоком, что вырывался из глубоких светящихся трещин адской тверди. Непризнанная, подняв глаза, вглядывалась в черный свод, пытаясь понять, как высоко тянутся древние стены, и что там, наверху.

Он выпустил ее руку и легонько подтолкнул вперед, к густой толпе, источавшей жар. Пусть она его ощутит, попробует на вкус, вдохнет и выдохнет.

– Ты, часть этого мира, так почувствуй его, – говорят внимательные глаза демона. – Познай место, где я рос в ожидании твоего появления.

Энергия Адской пляски окутывает ее багровым коконом и Уокер медленно выдыхает, пойдя на поводу у искушения, рожденного в самом сердце Преисподней. Кончики пальцев расслабленно подхватывают мотив, и послав благодарный взгляд оставшемуся у стены Геральду, она погружается в толпу.

Почувствовав на себе обжигающий взор, демон переводит глаза со спины непризнанной к дальней стене. Из тени выступает угловатая фигура – облокотившись локтем на выступ, на него внимательно смотрит хозяин Адской пляски. Губы Сатаны расплываются в ироничной улыбке – незаметно салютуя дымящимся кубком, он вновь растворяется в тени, бросив еле уловимый одобрительный взгляд на непризнанную, уже успевшую скрыться среди черных перьев. «И тебе не хворать, старый друг». Геральд коротко кивает и вновь находит глазами серебряные крылья Уокер.

Демон впервые смотрит на нее всю, целиком. Образ, собранный из фрагментов: нежных русых локонов, глубоких глаз и тонких кистей, наконец, складывается воедино. Нет, не полуобнаженная Мими тогда приковала к себе взгляды заброшенного поезда: и робкие непризнанные, и искушенные демоны, и непогрешимые ангелы, все они смотрели лишь на Уокер, озарившую сумрак вагона.

Сошедшая с полотен величайших земных художников, она плавно поднимает руки и покачивается в унисон барабанов. Каждый изгиб тела безупречен, движения свободны и естественны. Она откидывает голову назад и окрашенные пламенем волосы описывают идеальную дугу.

В ледяных глазах демона вовсю плясал огонь, завороженный, он наблюдал за каждым поворотом, каждым легким прыжком. Вот прозрачные запястья переплетаются меж собой, рисуя волшебный узор в воздухе, вот нежные губы слегка приоткрываются, освобождая выдох, вот маленькая капля спускается от ее уха по яремной вене длинной шеи к точеной ключице.

Последний короткий вдох и вот она уже неотрывно смотрит в его потемневшие глаза, сокращая дистанцию между ними. Запускает руку во влажную копну волос, встряхивает потяжелевшие локоны и позволяет им небрежно вернутся на плечи. Твердой рукой он обхватывает ее тонкую талию и притягивает к себе. Барабаны адской пляски внезапно затихают: сотни демонов, языки пламени и беспокойные тени исчезают. Геральда и Уокер поглощает звенящая черная тишина, а над их головами вспыхивает прожектор, освещая слившиеся силуэты. Сухим горячим дыханием он проводит ровную линию от ее ключицы по шее, вверх к четкой линии подбородка, и, наконец, замерев на миг, накрывает ее губы своими. Исполинское вороново крыло окутывает их, пряча от мира.

«Ты только моя, Вики Уокер»

Комментарий к Адская пляска

Открою вам страшную тайну, друзья: я засыпаю и просыпаюсь с мыслью об этой истории, раз за разом проговаривая внутри основной сюжет, делаю заметки, намечаю образы. Это мой первый в жизни фанфик, и он поглотил меня без остатка. Я пишу каждую свободную минуту, приближаясь к кульминации.

Для меня очень ценны ваши отзывы, вы даже представить не можете, какое тепло и радость приносят такие приятные комментарии.

И мне уже не терпится вместе с вами прочитать следующую главу.

Спасибо за то, что дарите мне свое время!

========== Чужие глаза ==========

Он должен был поцеловать ее еще тогда, когда она очнулась, истощенная долгими днями сна после выброса энергии, одна в пустой палате. Нет, еще раньше, в чертовом поезде, на глазах у изумленной толпы учеников. Нет, еще раньше, когда она, разочарованная и опустошенная плакала в беседке. Нет, еще раньше, когда она только обрела свои серебряные крылья и кричала от боли…

Нет, он должен был поцеловать ее именно сейчас. И он целовал. Тонкая мягкая одежда за долю секунды превращается в тяжелые тесные латы, сковывающие дыхание. Ни он, ни она никогда не придавали значения словам: им обоим они казались печальным пережитком прошлого, жалким рудиментом – зачем говорить, если можно просто смотреть. Но сейчас, в центре разбушевавшейся Преисподней, Геральд шептал в ее губы все самое нежное, что только мог вспомнить, а Уокер неразборчиво лепетала в ответ.

И если еле слышные слабые звуки тонули, не найдя под водой воздуха, то руки непреклонно прижимали и обнимали, гладили и тянули к себе. Еще ближе. Демон и непризнанная растворялись друг в друге, плавясь от жара, что был куда сильнее того, что исходил из глубин Тартара. Их жара. Геральд настойчиво изучал каждый дюйм, осторожно, но уверенно прикасаясь к щекам, глазам, ключицам, которые моментально вспыхивали, подобно праздничной гирлянде. Вики, обвив его шею обеими руками, на ощупь искала ускользающие губы, а найдя, накрывала своими так крепко, как только могла. Мир замер и качнулся вперед. Сделал кульбит и вернулся обратно.

Едва найдя в себе силы, демон нехотя отстранился и взглянул в ее глаза, подернувшиеся белой дымкой морской пены. Укрытый невесомыми пузырьками, недвижимый и необъятный, оторопевший и смущенный, окрыленный и уставший в них уже спал синий кит. Уокер стояла на ногах лишь потому, что продолжала крепко держаться за шею и плечи Геральда. Проведя свободной рукой по ее скуле, демон подхватил стройное сильное тело и бесшумно унес в стены серой комнаты.

Положив голову на бархатные подушки, Уокер тут же уснула, а он, по обыкновению, лег рядом, всматриваясь в ее спокойное лицо.

***

Внезапный толчок и он открывает глаза. Темнота под потолком оживает и он чувствует на лице снег.

Белые горные вершины слепят, а морозный ветер оставляет на кончиках черных перьев тонкий слой прозрачного льда. Бесшумные шаги справа выдает лишь легкое колебание воздуха, и Геральд быстро оборачивается – на его внимательно смотрят сухие уставшие синие глаза.

Еще немного и он почувствует, еще немного и он найдет, но тьма возвращается так же неожиданно, как и ушла. Холодный горный воздух растворяется в тишине комнаты и лишь подтаявшая льдинка быстрой слезой падает на каменный пол.

Уокер глубоко выдыхает и открывает глаза. Внимательные и спокойные, они совсем не похожи на те, что вглядывались в него мгновение назад. В ее омутах горела жизнь и на поверхность уже поднимался пробужденный и готовый ко всему их бессмертный обитатель.

– Я знаю, где искать ответы, – Геральд мягко целует ее висок и поглаживает теплую щеку. – Мне понадобится немного времени на подготовку.

– Куда мы отправимся? – тихо улыбаясь от нежных прикосновений спрашивает Уокер и прикрывает глаза.

– Туда, куда я и не думал возвращаться, – демон мягко дотрагивается указательным пальцем до ее губ. – Спи.

– Значит, на землю… – голос Вики стихает и она послушно засыпает в его объятьях.

Геральд задумчиво проводит ладонью по ее плечу и целует, покидая постель. Спи, Уокер. Темная мантия еле слышно скрывается за дверью. Непризнанная зябко ежится и накрывает себя серебряным крылом.

***

Приглушенный свет красного гиганта, что освещает Тартар, пробивается через прозрачное серое кружево. Вики открыла глаза, привычно провела рукой по кровати – тонкий шелк был холоден. Медленно опустив босые ноги на каменный пол, она неспешно поднимается, пытаясь ощутить его мощную, но всегда спокойную, словно дремлющую, энергию.

В проеме на миг показываются черные перья и Уокер осторожно пересекает комнату, невесомо ступая по шершавому мрамору.

– Доброе утро, – тихо произносит она, прислонившись к колонне.

– Говорить такое в аду запрещено, – не поднимая глаз усмехается Геральд. – Вода в ванной, завтрак на столе, одежда на кресле.

Демон деловито перебирает сверкающие камни-амулеты, что принес ночью из Небесной школы. Нисколько не удивленный поздним появлением товарища Фенцио без вопросов нашел все необходимое. Главное, чтобы их действие продлилось столько, сколько нужно, а сила не иссякла слишком быстро на жадной до каждой крупинки небесной благодати земле. Не выдержав пристального взгляда Уокер, Геральд все же выпрямляет спину.

– Уокер. Повторяю, завтрак в ванной, вода на столе, – по лицу демона скользит самая теплая из всех его ухмылок. – Мы покидаем это адское великолепие ради самого неприятного места во вселенной.

– Земля не так уж плоха, помни, я же пришла оттуда, – Вики отвечает демона хитрой улыбкой, одаривая его быстрым игривым взглядом. – Дай мне один человеческий день, и я тебе это докажу.

– Докажи, но для начала соберись, – Геральд вновь склоняется над сияющими камнями, быстро раскладывая их по степени силы.

Уокер неслышно скрывается за колонной и уже через мгновение с другого конца его заброшенных на долгие века апартаментов слышится бодрый шум воды.

«Откуда же ты, Вики Уокер?»

========== Эсидриэль ==========

– Сколько у нас времени? – Уокер беспокойно перебирает пальцами сияющие кристаллы сокрытия энергии, переводя в уме небесные минуты в земные часы.

– Если я не смогу взять след чужой силы, оказавшейся в тебе, то нисколько. Наше увеселительное путешествие вообще не будет иметь смысл, – демон хмурится, и вызывает водоворот, что должен перенесли их на землю.

– Что я могу сделать? – Вики невесомо дотрагивается до его плеча, уговаривая повернуться к себе лицом.

«Тебя ждёт Небытие, через миг ты превратишься из лучшей в дезертира, а все ищешь способ помочь мне», – думает Геральд, но вслух произносит лишь скупое «ничего».

Она вдруг замирает на краю бурлящей перламутровыми переливами воронки, пристально смотря в точку между его лопаток.

– Нам пора, Уокер, – нетерпеливо выдыхает он, лишь сейчас поворачиваясь к ней. – Нам действительно пора.

– Мне – да, но ты останешься, – синие глаза решительно встречают его удивленный взгляд.

– Интересно, с чего вдруг так ты решила? – бровь демона изгибается крючком. – Не помню, чтобы мы это обсуждали.

– Раз шанс настолько мал, я не позволю тебе рисковать. Если нас раскроют, меня просто лишат крыльев, но для тебя это путешествие в один конец, – Уокер делает шаг навстречу и мягко касается его щеки.

«Ты готова рискнуть быть забытой и изгнанной, потерять свой свет и сгинуть в ставшем для тебя чужим мирке, так и не достигнув величия, что тебе уготовано. Но ты отказываешься подвергать опасности Всадника Тартара, злого демона, омытого кровью сотен войн». Геральд перехватывает ее руку и, вложив всю нежность, какую только смог найти внутри своей высушенной адским пламенем души, медленно целует.

– Идем, Уокер, нам пора.

– Я не смогу тебя переубедить?

– Никогда.

Крепко сжав руки, они, наконец, делают шаг. Водоворот поглощает их и схлопывается. Пышущая цветами поляна вокруг их беседки вновь оживает, наполняясь звуками и запахами, словно их никогда здесь и не было.

***

Нахмурившийся мужчина средних лет и стройная молодая девушка спокойно идут в толпе. Чужие взгляды и мысли кальмаром тянут к ним свои скользкие щупальца: «Пожалуй, он староват для нее. Пожалуй, она совсем ему не подходит. Пожалуй, их следует осудить».

Старик вздрагивает, когда его чуть не сшибает парнишка на скейте, девица же лишь мягко прикасается к его плечу. Он медленно выдыхает, прикрыв на миг глаза.

– Как давно ты был здесь последний раз? – успокаивающий голос Уокер еле слышен среди гудков и сирен, безобразных телефонных рингтонов и пустых разговоров смертных.

– Какой сейчас год? – внимательные холодные глаза пытаются найти хоть какой-нибудь памятник или храм.

– 2020-й от Рождества Христова, – синие омуты удивленно расширяются, а мягкие губы складываются в легкую улыбку.

– Я был здесь задолго до этого… события. Кто бы мог подумать, что вы до сих пор ведете отсчет с того дня. После раз или два я спускался к смертным, но задержаться не стремился, – хмыкает демон и неожиданно для себя начинает тихо посмеиваться. Непризнанная, понимая абсурдность ситуации, подхватывает его сухой смех своим звонким колокольчиком.

«Пожалуй, они оба друг друга стоят. Пожалуй, они не в себе»

Но смех внезапно стихает и Геральд внимательно вглядывается в ее лицо.

– Я ничего не ощущаю, но, раз мы все равно здесь, а в твою спину не дышит один из этих назойливых кураторов, проведаем твоего отца, – теперь и он удивил сам себя. Откуда в нем появилось столько заботы, откуда это совершенно нездоровое для демона желание – сделать хоть что-то для другого. Очередное открытие проходит разрядом тока по старым костям: не для другого, для нее. Только для нее. – Считай, что это подарок.

Уокер подносит палец к губам, задумчиво смотрит в пустоту, опускает глаза, но в итоге решается.

– Тебе не понравится то, что ты увидишь там.

– Я видел достаточно, чтобы меня мог удивить одинокий смертный. Идем, пока я не передумал, – лукаво подмигивая, Геральд выставляет локоть вперед.

Вики намечает слабую улыбку и принимает неожиданный подарок. Такой подарок мог сделать только он.

– Как ты узнал, что мне нужно?

– Я не мог не знать.

Сад, в котором она, легкая и беззаботная, бегала за старым псом Ларком, до неба раскачивалась на потертой автомобильной покрышке от отцовского пикапа и дарила теплому солнцу переливающиеся мыльные пузыри, жил совсем иначе. Тихий мужчина в плотном белом комбинезоне медленно приподнимал крышки деревянных ульев. Окутанный недовольным роем, он аккуратно проверял полные золотистого прозрачного меда надставки, успокаивая ровным голосом беспокойных хозяев: «Ну, полно вам, пожужжали и хватит».

Геральд недоверчиво смотрел за странным ритуалом, облокотившись на ствол старого клена, крона которого когда-то служила домом для Уокер-младшей. «Вот ты какой – творец своего маленького мира», – думал демон, скрестив по обыкновению руки на груди.

Вики же, переминаясь с ноги на ногу за его спиной, не решалась даже выглянуть из-за широкого плеча. Словно шпионы, скрыв присутствие, они молча наблюдали за смертным, что нашел в себе силы не только продолжить жизнь, но и наполнить ее светом.

– Что с тобой, Уокер?

– Я больше не могу.

Геральд непонимающее хмурится – десятки непризнанных теряли едва обретенные крылья, наплевав на запрет ради минутной встречи с любимыми, оставшимися на земле. Окровавленные серые перья срывались с неокрепших костей под протяжный вой, наполненный болью по тем, кто так близко, в одном шаге по водовороту, но так далеко, по другую сторону жизни.

– Ты не видишь, да? – прошептала Уокер и ее голос подхватил теплый восточный ветер. – Так смотри.

Решительно повернув его голову к себе, Вики подняла на него свои глаза, и давно похороненные образы копьем пронзили его мысли.

Вот простой строитель Джим Уокер, облаченный в строгий черный костюм, терпеливо заплетает русые косички из ее непокорных волос. Вот несет, ничего не понимающую и утомленную странным днем на кладбище, к машине. Вот покупает первую скрипку, вот ведет за руку по парку к тем самым цепочным каруселям. Вот вытирает салфеткой перепачканные сахарной ватой розовые щечки.

Вот осторожно забирает из маленьких ручек рамку с фото, где их еще трое, садится на корточки и гладит по плечу. Вот, широко улыбаясь, кладет на ладонь ключи от ее первой машины: его малышка Вики лучшая, его умница Вики едет в Гарвард – Ребекка бы гордилась.

Вот непонимающе смотрит как она задумчиво сидит во дворе на старых качелях, из которых давно выросла. Внезапный для июля холодный ветер с грохотом распахивает створки окна, а она вдруг падает и, разрываемая судорогами, кричит: «Нет, убирайся из моей головы, я не буду!».

Вот нервно выжимает педаль газа, пока она бьется раненой птицей на заднем сиденье. Вот считает секунды в ожидании вердикта от незнакомца в белом халате. Вот везет ее обратно, бормоча самые мягкие слова, но она лишь раздраженно отмахивается.

Вот молча держит ее волосы, пока она склоняется над раковиной после первой неудачной пробы то ли бурбона, то ли виски. После второй неудачной пробы. Третьей. Пятой. Тридцатой.

Вот сонный и пристыженный забирает ее из полицейского участка, заплаканную и источающую резкий запах то ли виски, то ли бурбона. Вот ждет, посматривая на старые кухонные часы, пробившие три часа ночи, пока она, прижавшись к стене темного переулка, бессвязно бормочет похабное «глубже» первому встречному из бара.

Вот поднимает со ступенек – мать бы не хотела такого для тебя.

– Мать? Я не вижу здесь никакой матери! – кричит пьяная незнакомка, издевательски растягивая слова. – Лучше бы ты был в том самолете, лучше бы ты умер.

Громкий хлопок двери сотрясает стену на втором этаже. Он молча застегивает молнию на вытертой кожаной куртке и выходит из дома – кухонные часы пробили шесть утра.

Вот она встает, разбуженная осуждающими солнечным лучами: тумбочка внезапно пуста – ни привычного стакана воды, ни стандартной таблетки аспирина. Ничего. Вокруг только звенящая тишина. И в этой тишине она вспоминает все то, что, кривляясь, выплюнула ему в лицо. Она поджимает ноги под себя и протяжно завывает.

«Прости меня, папа».

Стоя под холодным душем она дает себе слово – больше не пить, больше никогда не терять контроль.

«Я стану лучше». Подхватывая ключи от машины, она проверяет расписание лекций на сегодня. «Я стану лучшей». Входная дверь тихо закрывается, провожая Викторию Элисон Уокер в ее последнее «сегодня».

Вот он, постаревший и осунувшийся, механически поправляет черный галстук, безучастно разглядывая пчелу на белом бутоне венка, что лежит на крышке еще одного гроба от «Мордэкай и сыновья» – каждый второй со скидкой.

18 июня. Пчела недовольно жужжит вокруг потревоженных золотых сот. Вчера был ровно год с тех пор, как он похоронил свою Вики.

Геральд возвращается в мир и внимательно смотрит в синие глаза. Ее ресницы предательски дрожат: слезы не красят ни человека, ни бессмертного. Впервые за все время она по-настоящему напугана.

– Что теперь ты обо мне думаешь?

– Теперь я люблю тебя так, как должен был любить всегда.

В складках его мантии, сокрытой мороком простого серого костюма, раскалывается уже третий амулет. У них осталось ровно два земных часа. Бросая прощальный взгляд на окруженного роем полосатых воинов света Джима Уокера, они уходят так же неслышно, как и появились.

Новый толчок. Белые горные вершины, морозный ветер и снова они – чужие синие глаза.

– Я взял след, Уокер, – раньше Геральд никогда не верил в удачу, но каждое серебряное перо на ее крыльях разбивало стройную теорию о невозможности чудес.

Вики лишь кивает и крепче сжимает его руку, готовясь к прыжку.

***

Под ногами нехотя похрустывает нетронутый смогом снег, а разряженный воздух больно царапает изнутри неготовые к этому странному месту легкие. Вокруг лишь непроглядная белизна и звенящая тишина. Он расправляет левое крыло и накрывает ее озябшие плечи.

Чужие бесшумные шаги справа выдает лишь легкое колебание воздуха, и Геральд вновь оборачивается – на его внимательно смотрят те самые уставшие синие глаза: «Эсидриэль. Живой и во плоти».

«Что ты такое, Вики Уокер?»

========== Последнее средство ==========

Первый бессмертный безучастно смотрит сквозь Геральда. Исполинские серебряные крылья, подернутые замысловатым узором прожилок, покачиваются на ветру. Вики аккуратно отодвигает черные перья, укрывавшие ее от снега: две пары внимательных синих глаз встречаются и медленно исследуют друг друга.

– Идем, дитя мое, – Эсидриэль плавно разворачивается и скрывается в белой вьюге. Непризнанная и демон, беспокойно обменявшись взглядами, осторожно погружаются в холодную мглу, следуя за шелестом перьев.

Ни величественных залов с ровными рядами золотых колонн, ни трона, ни венца – древний ангел, стоявший у истоков миров вместе с Создателем, складывает крылья и опускается на простой на стул у окна. Просторный дом, вопреки всем законам земной физики, будто парит на обдуваемой семью ветрами вершине горы.

Уокер сидит, скрестив ноги, на пушистом белом ковре у каменного камина, грея губы в дымящейся чашке. Геральд, сложив руки на груди, остается у стены на равном расстоянии от нее и двери, готовый в любой момент броситься, подхватить и покинуть это странное место. Пространство вокруг них звенит, наполненное первозданной силой света, и черные крылья недовольно подрагивают от каждого прикосновения этих чужеродных струн.

Первый бессмертный, не отрывая взгляда от Уокер, спокойно наглаживает дикого зверя, серым клубком свернувшегося на коленях. Ангел, демон, непризнанная и кот. «Абсурд».

– Мы пришли, как ты и хотел, – Геральд первым нарушает молчание и буравит взглядом Первого бессмертного. – Чего тебе от нее нужно?

Печальная улыбка скользит по испещренному морщинами худому лицу. Ни в Аду, ни на Небесах нет никого старше. Но куда красноречивее выдают его возраст глаза – рядом с ними даже солнце, что тысячелетия освещает райские лужайки, кажется несмышлёным юнцом. Эсидриэль встает и недовольный кот, шипя, спрыгивает на пол.

– Знал ли ты, Всадник Преисподней, что бессмертные вырождаются? – внимательные глаза ангела скользят по белому пушистому ковру и останавливаются на тонких пальцах Уокер, очерчивающих ровный круг по ободку чашки.

– Об этом не принято говорить вслух, – сухо отвечает демон, незаметно перемещаясь ближе к своей непризнанной.

– А знаешь ли ты причину? – спокойный хозяин дома лишь улыбается, наблюдая за его движениями. – Здесь ей ничего не грозит.

– Ни Совету цитадели, ни Адскому столу она не известна, иначе зачем нам хлопать в ладоши вокруг каждого нового смертного, что смог перешагнуть за черту и пополнить наши ряды.

– Бессмертные вырождаются, потому что больше не нужны Вселенной, – ангел садится напротив Вики, изучая каждое перо ее застывших крыльев. – Вселенной не нужны ни Небеса, ни твоя Преисподняя, ни этот мир. Поэтому ты, дитя мое, – его глаза находят свою точную копию на ее лице и устало закрываются. – Должна их уничтожить.

***

Уокер медленно поворачивается к Геральду и долго смотрит снизу вверх. В ее скованном ужасом взгляде, парализованный и задыхающийся, бьется синий кит. На светлую комнату падает тень. В складках черной мантии лопается еще один амулет, старательно зачарованный Фенцио. Демон не знал, сколько времени прошло, пока Уокер, наконец, не нашла в себе произнести: «Расскажите нам все».

– Для этого я и ждал тебя, – глубокий вздох и Эсидриэль берет ее руку в свою. – Слушай внимательно, потому что сейчас я поведаю тебе твое единственное будущее, и прости меня за это.

Не выдержав, Геральд опускается на белый ковер и твердой рукой обнимает свою Уокер.

– Не бойся.

– Теперь не боюсь.

– Вдыхая жизнь в эту пустую Вселенную, Создатель понимал, насколько нестабилен и опасен задуманный им эксперимент. Он верил в ангелов, людей и даже в вас вас, непокорных демонов, – Эсидриэль лишь на миг удостаивает Геральда взглядом и возвращает взор к Вики. – Но опасался бури, что может вызвать непредсказуемость его творений. Для самого темного часа он приберег последнее оружие – силу, что сметет на своем пути и Небеса, и Тартар, и людской мир. И вложил ее в своего Первого бессмертного ангела. И я стал последним средством Создателя, космическим огнем, что очистит Вселенную и подарит новый лист. Но и я, подобно всем остальным творениям, со временем подвел его: страшась своего предназначения, не желая жить в мире, что в любой момент могу перевернуть, я оставил Небеса и укрылся здесь. За века мне удалось договориться с огнем, что дышал во мне в ожидании освобождения, и он покинул меня, отправившись гулять по миру. В наказание за то, что я выбрал мир смертных, на весь мой род опустилась тень – ни один из моих потомков не смог прожить дольше одной человеческой жизни, – на миг он горько поджимает тонкие губы. – Закон сохранения энергии одинаков для всех миров, и отпущенная мною Сила со временем обрела собственный дух, а после и оболочку. Ты, дитя мое – ее живое воплощение. И твое рождение в этом мире сигнал – время очищающего огня пришло. Терзавшие тебя еще до смерти видения – моя попытка связаться с осколком души, что я потерял вместе с Великим даром. И прости меня за боль, что ты испытывала, пробудившись на Небесах. Скоро все исчезнет и мы, наконец, обретем покой, уготованный Создателем.