Текст книги "Это были мы (СИ)"

Автор книги: Soul-keeper

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

― Твоя очередь, ― спокойно заметила она.

Фенрис откашлялся.

― Я учился дома. Не знаю школу, мне с самого детства преподавали в четырех стенах. Я почти никогда не выходил. Из окна кабинета было видно дерево: старый одинокий дуб. Всегда хотелось залезть на него.

– Ты был болезненным ребенком? ― спросила Хоук.

– Меня… так воспитали, ― пояснил Фенрис.

Мариан не стала задавать вопросы дальше. Она снова налила себе виски и протянула бутылку парню.

― Где твои брат и сестра? ― осторожно спросил он.

– Брат служит на границе с Мексикой. Сестры больше нет.

– А мама?

– Её… тоже нет. Мы остались вдвоем.

Фенрис замешкался. Он не ожидал, что столкнется с чем-то подобным, ведь Хоук показалась ему вполне жизнерадостной девушкой. Однако на деле оказалось не так. Теперь он понял, что значило «Нам всем есть, что скрывать».

― Почему ты уехал из Канады? ― Мариан задала новый вопрос. Фенрис почувствовал, что должен ответить, это было бы честно, но… Парень не был готов рассказать ей всё.

– Там… меня ничего не держит, ― уклончиво ответил он.

– Мне показалось, что ты очень странный, ― Мариан грустно улыбнулась. ― В нашу первую встречу, ― добавила она, ― и теперь я знаю, почему.

– Почему же? ― удивился парень.

– Ты один. И всегда был один, не так ли?

Она ударила в самую точку. Фенриса вдруг пробрал озноб. Он не понял, каким образом она это узнала… или почувствовала. Однако её слова были правдой.

Он был один почти всю свою сознательную жизнь.

― Ты не боишься узнать лишнего? ― парень вдруг подался вперед, уперев локти в колени. ― Узнать что-то, после чего твоя жизнь уже никогда не будет прежней.

– О чем ты?

– Ты сможешь принять нечто ужасное? Сможешь жить с осознанием того, что это было, и прошлого не повернуть вспять?

– О себе говоришь, ― заметила Хоук, криво ухмыльнувшись. Она зевнула, и Фенрис понял, что ей хочется спать.

– Не стоит пытаться узнать меня, ― резко заметил он. ― Тебе это не понравится.

– Я в состоянии решить, что мне понравится, Фенрис, ― сонно заметила Мариан. ― Я и так знаю столько, что голова вот-вот лопнет. Твоя история не будет лишней.

– Я не повод для проверки твоих профессиональных талантов! ― он вдруг разозлился. ― И уж точно не объект для исследования или написания статьи!

Фенрис вскочил и прошел вперед несколько шагов. Затем подождал, пока не схлынет неизвестно откуда взявшийся гнев.

Какое она имеет право? Какого чёрта ей нужно от его жизни? Да, её собственная сложилась не в пример хорошо, но разве она знает, каково пришлось ему?

Все, что у тебя есть, принадлежит мне. Слушай меня, мальчик мой. Мама не придет, у нее снова болит голова. Доставай учебники, малыш. Не закатывай рукавов! Спрячь свои запястья, исчадие ада! Маленький дьяволенок! Ты отвратителен! Упорным трудом не заслужишь прощения! Твоей матери не отмолить грехов молодости! Сидеть смирно! Сидеть, животное!

Отлично… А теперь повторим вчерашний материал…

― Я не хочу говорить о себе, Хоук, ― отрезал он. ― Не хочу.

Фенрис стиснул зубы. В глазах начало темнеть, как и всякий раз, едва он вспоминал что-нибудь из своего прошлого. Требовалось время, чтобы отогнать плохие мысли прочь. Снова выровнять дыхание, сказать, что всё уже было.

Этого больше нет.

Когда он обернулся – заметил, что Мариан уже спит. Она свернулась калачиком, подложив руки под голову. Стакан с виски выскользнул из рук и лежал на траве.

― Вот она где, ― с крыльца послышался голос Андерса. ― Я испугался, что ей стало плохо.

– Вовремя же ты спохватился, ― злобно процедил Фенрис.

– Она спит? ― Андерс подошел к мангалу и взглянул на Мариан. ― Нужно отнести её наверх в спальню.

Фенрис перевел взгляд с блондина на Хоук и обратно. И вдруг понял, что не хочет оставлять её наедине с этим типом. Не то что бы он верил в его плохие намерения…

Андерс сделал шаг вперед, но Фенрис опередил его.

Хоук показалась такой легкой. Её голова легла прямо на плечо, в нос ударил аромат духов, сквозь кардиган почувствовались худенькие плечи.

― Где спальня? ― шёпотом спросил Фенрис, замечая, что глаза Андерса потемнели. А может это была лишь тень, отбрасываемая тлеющими углями?

– Вверх по лестнице есть четыре двери. Варрик сказал выбирать любую, ― блондину пришлось уступить дорогу.

Фенрис поднялся на второй этаж и толкнул ногой самую последнюю дверь. Маленькая комната была обита вагонкой и выкрашена в белый цвет. Вверх по стене уходила кирпичная труба камина, здесь было тепло и сухо.

Парень осторожно опустил Мариан на кровать. Ее ладонь скользнула по груди, на мгновение показалось, что она не хотела его отпускать.

Он огляделся и заметил плед, наброшенный на спинку кресла.

Наклоняясь, чтобы накрыть её, Фенрис замер возле шеи.

И вдруг дал себе волю и медленно вдохнул в себя её запах.

Странный аромат. Очень знакомый, но разве он чувствовал его ранее?

Это было что-то близкое. Что-то, что он хорошо помнил и знал.

Вдруг пришло в голову, что он подумал в день, когда её встретил.

Она бы смогла его понять. Потому что они были похожи. Фенрис впервые ощутил, что между ними есть странная связь.

Комментарий к Глава 10

https://soundcloud.com/nujabes/nakamura-yuriko-legend

========== Глава 11 ==========

Хоук открыла глаза и задумчиво уставилась в потолок. Там не было ничего примечательного: вагонка, выкрашенная белой краской, старая люстра с тремя плафонами и цветочным узором… Девушка крепко зажмурилась и тихонько застонала: голова тут же отозвалась мерным гудением. Спустя мгновение Мариан посмотрела по сторонам, чтобы понять, где же все-таки находится.

Солнечные лучи озаряли чистенькую белую комнату, здесь все было таким ярким, что она недовольно сощурилась и натянула на лицо одеяло.

Прямо сейчас это было слишком светло…

Постепенно стала вспоминаться вчерашняя ночь. Она возвращалась урывками и отдавала тупой болью где-то в затылке. Всплывали разговоры, барбекю, звонкий смех Изабеллы, Фенрис, сидящий в раскладном кресле возле мангала…

Хоук резко села в кровати.

Затем оглядела свою одежду. Судя по всему, раздевалась она уже во сне… Возле кровати валялся её кардиган, на ноге не было одного носка. Он приютился на полу рядышком.

Она вспоминала все, вплоть до последнего слова, сказанного Фенрисом…

Или почти всё?

Вчера очень хотелось спать, но она не была пьяна до такой степени, чтобы забыть дорогу на второй этаж. А ведь сейчас она точно находилась в одной из спален.

Мариан медленно встала.

На тумбочке возле кровати нашлась бутылка с чистой, негазированной водой.

Кто же так о ней позаботился?

Отпив её почти до половины, Хоук даже крякнула от удовольствия.

В доме царила тишина, судя по часам на мобильнике, была только половина девятого.

Хоук посмотрелась в зеркало, удачно висевшее на стене напротив окна, пригладила вихры на голове, а затем вышла и медленно прикрыла за собой дверь. От вчерашнего до сих пор немного пошатывало, всё нужно было делать медленно и осторожно.

В коридоре послышался зычный храп Варрика. Проходя мимо его комнаты, Мариан заглянула внутрь и улыбнулась. Рядом с Тетрасом спала Изабелла: синяя косынка смешно сползла на лицо, подруга подложила под голову сложенные руки и лежала в одежде прямо поверх одеяла.

Наверное, эти двое выпили все до последней капли…

Она не хотела их беспокоить.

Хоук прошлась до следующей комнаты и подумала, что та могла бы принадлежать Фенрису. Ей вдруг стало интересно, а как он мог выглядеть во сне?

Не успев дотронуться до дверной ручки, девушка на мгновение замерла. А вдруг там Андерс? Сейчас меньше всего хотелось будить этого типа. Вчера она еле отвязалась от его назойливой компании и этих шаблонных, набивших оскомину ухаживаний…

Но Мариан все же решилась. Она повернула круглую деревянную ручку и даже почувствовала себя, как заправский вор-домушник, но… увидев перед собой пустую комнату, чертыхнулась и покачала головой. Следующая дверь была приоткрыта, Мариан, наконец, заметила блондина, и обрадовалась, что тот крепко спал. Показав ему язык, она тихонько прошла мимо и спустилась по лестнице.

Лампочка на кофемашине замигала, оповещая, что сделанный напиток готов к употреблению. Потянуло запахом арабики… Знакомый аромат стал щекотать ноздри, Хоук прошлась к раковине и заметила там гору немытой посуды.

Она простонала от досады: в их компании была традиция, заключавшаяся в том, что убирался всегда тот, кто первым проснулся.

Остатки вчерашней трапезы нашлись и в гостиной, но запах кофе вел её дальше. По коридору, в сторону террасы. Она знала, кого там встретит.

И не ошиблась.

Фенрис стоял к ней спиной. Он облокотился на широкие перила и, кажется, чересчур внимательно рассматривал садик.

Мариан улыбнулась и прокашлялась, чтобы привлечь к себе внимание.

― Доброе утро, ― тихо произнес он, даже не посмотрев в её сторону.

– Доброе, ― Мариан поежилась, кутаясь в кардиган. После теплой и уютной постели на улице казалось чересчур прохладно. ― Как спалось? ― спросила она, решив проявить элементарные нормы вежливости.

– Нормально, ― тут же ответил он.

– Иногда мне кажется, что ты вовсе не спишь, ― Хоук улыбнулась и встала рядом с ним, уперев руки в перила.

– Здесь свежий воздух. И очень тихо, ― он осторожно отпил кофе. ― Я спал гораздо больше, чем обычно.

– А сколько – обычно? ― поинтересовалась Мариан.

– Часа четыре, может пять.

Хоук почувствовала, как её лицо вытянулось.

― Если бы я столько спала, вставала бы с совершенно поганым настроением!

– Я привык, ― Фенрис выдохнул изо рта облачко пара.

– Всегда встаешь с поганым настроением? ― Мариан улыбнулась и позволила себе легонько толкнуть его плечом.

Девушка понадеялась, что этот безобидный жест не вызовет особенной реакции, ведь она лишь пошутила.

Фенрис повернул голову в её сторону, и уголки его губ внезапно потянулись вверх. Мариан остолбенела, а потом почувствовала, как остатки крови прилили к её лицу.

В этой странной полуулыбке заключалось всё. Сердце Хоук ушло в пятки, сделав по пути несколько сумасшедших кульбитов. Улыбка сошла на нет, Фенрис отвернулся, как ни в чем не бывало продолжая созерцать клумбу с пышными шапками весенних цветов.

Отпустило.

Неужели один его взгляд мог иметь над ней такую силу?

― Слушай, ― Мариан набралась смелости и спросила, ― как я оказалась наверху?

Парень немного нахмурился, и девушка попыталась предугадать, что он может ответить.

― Я тебя отнес, ― этот вариант ответа явно не входил в список её предположений.

Мозг подсовывал бешеное количество вариантов, начиная от стекающей по щеке слюны и заканчивая громким храпом. Как она выглядела?! В каком состоянии можно уснуть, сидя в этом неудобном садовом кресле?!

«Отнес?! На второй этаж?! Он?!»

В это едва верилось. И все же, Мариан заметно погрустнела. Ей бы хотелось помнить этот фрагмент вчерашней ночи. Чертовски хотелось.

Собрав все остатки мужества, Хоук уже думала извиниться за то, что так неожиданно вырубилась и возможно доставила ему хлопот, но Фенрис снова ввел её в ступор.

― Кофе будешь? ― он протянул кружку с дымящимся напитком.

При виде черной жидкости в желудке пронзительно заурчало.

Она всегда начинала свое утро с завтрака, организм протестовал против вчерашней ночи и требовал своей привычной нормы питания.

Мариан показалось, что у нее над головой нависла черная грозовая туча. Все мироздание сговорилось сделать так, чтобы она выглядела как можно глупее.

Фенрис даже не поморщился. Отпив из кружки, он улыбнулся еще шире, чем до этого.

― В холодильнике есть ветчина и сыр. По-моему тебе лучше сначала позавтракать, ― заметил он.

– Если ты сделаешь мне пару бутербродов, я буду на седьмом небе, ― пробурчала Мариан, отворачиваясь от него.

Созерцать садик сейчас было жизненно важно. В этой нелепой ситуации она была готова смотреть куда угодно, лишь бы не в эти темно-зеленые глаза. От его улыбки в груди словно печку топили.

Хоук разозлилась и обрадовалась, не забыв отметить, что рядом с ним это уже не впервые.

― Ладно, ― добродушно бросил он и скрылся в доме.

Ладно? Чёрт возьми, вот так просто – ладно?

Остаться стоять на террасе? Мариан не выдержала и пяти минут. Через мгновение она уже кралась по коридору в сторону кухни с кошачьим любопытством прислушиваясь к раздававшимся там звукам.

Фенрис открыл холодильник, достал из него необходимое, зашуршал пакетом с хлебом. Потом замер над кухонной столешницей, видимо, нарезая ветчину или сыр. Затем потянулся за тарелкой и салфетками.

Когда он обернулся, чтобы поставить сделанный завтрак на стол, Хоук спряталась за дверь.

― Ты не находишь странным наблюдать, как кто-то делает бутерброды? ― скрипнул стул, кажется, он сел.

Мариан выглянула из тени коридора. Затем сделала осторожный шаг в помещение.

― Все, что ты делаешь – странно, ― заметила она, вытаскивая стеклянную колбу с кофе и наполняя им чашку.

– Разве? ― Фенрис проследил за Хоук взглядом. Она села напротив, поджав под себя одну ногу. Другой принялась болтать в воздухе.

– А ты не хочешь? ― поинтересовалась она, принимаясь за бутерброд.

В этот момент в её организме происходили сумасшедшие метаморфозы. Желудок спорил с разумом, убеждая принять пищу. Разум то возвращался, то уходил, тратя большую часть сил на то, чтобы кровь больше не приливала к лицу. Мариан не хотела краснеть. Ей впервые было так неловко в присутствии мужчины.

«Святые помидоры, неужто она влюбилась?» ― мозг посылал импульс, рука тянулась к бутерброду, но при этом не переставала дрожать.

«Остуди свой пыл, что происходит? Мне нужна пища, неблагодарная!» ― желудок взывал к благоразумию.

Мариан казалось, что её сердце стучало громче, чем часы, тикающие в гостиной.

― Вчера я выразился немного грубо, ― вдруг подал голос Фенрис. ― Надеюсь, тебя это не сильно обидело?

«О чем он говорит? О чем конкретно?» ― Хоук проглотила бутерброд и схватилась за чашку с кофе.

― Вовсе нет! ― выдохнула она, чувствуя, как пища проваливается куда-то вниз. Если она замолчит, станет слышно, как ветчина бьется о стенки желудка. ― Спасибо за бутерброды! ― она улыбнулась.

Фенрис хмыкнул и вздохнул.

― Кстати насчет твоего соседа… ― Мариан решила поговорить на нейтральную тему. ― Ты ведь сказал ему, куда едешь?

– Кстати об этом, ― Фенрис вдруг нахмурился. ― Надо ему позвонить. Не одолжишь телефон?

Хоук протянула ему мобильный. Пока он набирал номер, она наблюдала за его лицом.

Парень, как обычно, хмурился, но в целом, с ним произошла какая-то перемена.

Мариан никак не могла понять, что именно изменилось.

А может это она?

В груди снова зашумело. Она закусила губу и задержала дыхание.

«Не влюбилась. Нет! Не влюбилась, все в порядке, я просто не выспалась и много выпила».

― Привет, ― вдруг заговорил Фенрис. ― Все хорошо, да. Угу, скоро вернусь. Если понадоблюсь – звони по этому номеру. Да. Её зовут Мариан, все верно.

Хоук отвела взгляд. Собственное имя, произнесенное его голосом прозвучало так… странно.

«Влюбилась».

«Дура».

Она обреченно опустила голову на сложенные руки.

В груди бушевал самый настоящий ураган.

========== Глава 12 ==========

― Восславим Господа, дарующего пищу и кров! Восславим щедрого и великодушного Господа, чья благодать наполняет наши уста! Восславим же Господа за все произрастания земли: мы имеем их только потому, что Он сам произвел их. И хлеб, который укрепляет сердце человека. Сытый человек смелее голодного, не так ли, мой мальчик?

Его голос дребезжал, врывался в мозги и тянул, словно клешнями. Поедал извилины изнутри. Это был червь, сидящий в голове. Паразит, пожирающий мягкие ткани.

― Что вы сделали с моей мамой?

Страшно. Дрожало все тело. Он знал, что будет, если проявить дерзость.

― Молчать, сукин сын! А ну-ка пошли! Пошли за мной!

– Не трогайте меня, вы делаете мне больно!

Кожу щипало, от цепких пальцев горели уши, он тянул его за собой по коридору медленно и неотвратимо. Кислый запах вина, приторный одеколон, гулкий звук шагов.

Где же мамочка?

― Бери в руки мыло! Давай же! ― шершавая рука пригибала к раковине. Из нее пахло протухшей водой и ржавчиной. ― А теперь вымой свой рот! Вымой свой грязный, поганый рот, маленький дьяволенок!

Скрипучий, икающий смех, как у гиены. Он раздавался внутри головы. Больно.

Фенрис не был с Хоук до конца откровенным. Он спал дольше обычного лишь потому, что под утро, весь мокрый от холодного пота, подскочил на постели, чтобы зажать ладонью рот. И не закричать.

Взять себя в руки. Держать под контролем то, что рвалось изнутри каждый день.

Он был в ужасе. На языке ощущался отвратительный привкус мыла Айвори. Того самого мыла…

Парень и представить не мог, как рассказать обо всем этом Мариан. Малейшее упоминание о прошлом вызывало эмоциональный срыв, который с трудом удавалось контролировать.

Как объяснить, что за жизнь он вел? Как рассказать, чтобы она не сочла его психом? Как описать этот ад?

Он научился гасить болезненные воспоминания. Прятать их где-то в подкорке, закапывать в подсознании…

Но иногда они возвращались во снах.

Хоук мыла посуду. Фенрис стоял рядом, помогая вытирать чистые тарелки. Его мысли вертелись вокруг их недавнего разговора: она сообщила, что все в порядке, но парень все равно чувствовал себя совестно. Да и к тому же, он сомневался, что она говорила правду.

Его резкость не была вызвана отвращением к ней. Он не хотел показаться неблагодарным или невежливым.

Просто Мариан не до конца понимала ситуации, и он не мог винить её из-за неведения.

Она ведь интересовалась им.

Парень вот уже в который раз убеждал себя, что подобное любопытство происходит вовсе не из-за желания поиздеваться или как-то задеть.

Ему не хотелось верить в то, что Хоук − плохая.

Она не могла быть плохой, Фенрис это чувствовал. Вчера ночью, когда он стоял над кроватью, окутанный её запахом, словно зачарованный, не в силах даже двинуться с места… Он вдруг понял, что не хотел уходить.

Что-то связывало с этой девушкой.

Незримая нить протянулась к ней из глубокого подсознания: неподконтрольно и необъяснимо. Почти таинственно.

Эту загадку хотелось решить. Загадку звали Мариан Хоук.

― Какая прелесть! Прямо идиллия, ― позади них раздался хрипловатый голос Тетраса. ― А вчера вырубилась раньше всех! И что с тобой такое? ― он уселся за кухонный стол и поморщился.

– Доброе утро, Варрик, ― Мариан обернулась и подмигнула другу.

Фенрис промолчал, ограничившись лишь кивком. Множество мыслей мешало сосредоточиться.

― Как Изабелла? ― тем временем поинтересовалась Хоук.

– Скоро проснется, ― ворчливо заметил Тетрас. ― И затребует поездку к озеру. Я вчера обещал, ― он огляделся по сторонам. ― А вы уже пили кофе?

Мариан кивнула, Варрик, продолжая бурчать что-то себе под нос, принялся загружать в кофеварку очередную порцию зерен. Фенрис смотрел в окно перед собой: мимо него с криком пронеслась стайка шустрых чёрных стрижей. Они закружились, взвились вверх и исчезли из поля зрения.

― Погодка что надо, ― Хоук закончила с мытьем посуды и вытерла руки. ― Теперь ты мне тоже должен! Смотри, какую гору перелопатила! ― она швырнула в него полотенцем. ― Мы все поедем к озеру! Я наверх! Нужно растормошить кое-кого! ― с этими словами девушка выбежала из кухни.

Фенрис понадеялся, что растормошить она собиралась не Андерса. Он вытер последний стакан и убрал его на место.

― А ты как? ― вдруг спросил Варрик, обращаясь к нему. ― Составишь нам компанию?

– Отказываться было бы невежливо? ― Фенрис попытался придать вопросу оттенок иронии. Он заметил, что писатель весьма ценил это качество.

– Еще как! ― Тетрас усмехнулся и налил себе кофе. Затем сел на стул, зевнул, широко раскрыв рот и сложил ноги на небольшую табуреточку.

Часы в холле пробили одиннадцать раз.

Фенрис подождал остальных на улице.

Когда ребята, наконец, собрались, встал вопрос, кто в какой машине поедет.

Изабелла созвонилась с Авелин и Донником, они отдыхали в коттедже неподалеку от озера и обещали приехать непосредственно к нему. Андерс тут же вызвался сесть в машину к Мариан. Судя по кислому выражению лица девушки, ей это совершенно не понравилось.

Подходя к автомобилю, Фенрис неожиданно для себя опередил блондина и уселся на переднее сиденье. Хоук посмотрела на него с благодарностью.

Парень не стал задумываться над мотивами своих поступков. Поддавшись порыву приехать сюда, он обещал себе и далее действовать так, как велит это странное и совершенно новое для него желание. Этот невнятный импульс, просыпавшийся, едва Мариан Хоук оказывалась поблизости.

Дорога до озера шла по шоссе, и днем воскресенья оно было пустынным.

Варрик сразу же обогнал их автомобиль, Кадиллак вильнул впереди, несколько раз моргнув габаритными огнями.

― Выпендрежник, ― фыркнула Мариан, крепче хватаясь за руль. В ее глазах блеснули озорные искорки.

– Он все время такой? ― Андерс подвинулся вперед, его блондинистая голова очутилась аккурат между спинками передних сидений.

Вопроса почти не было слышно.

Фенрису показалось, что Хоук нарочно открыла окна. Даже не смотря на еще не начавшуюся жару, она надавила на кнопку и опустила все четыре стекла.

Не ответив блондину, девушка включила музыку. Заиграла какая-то бодрящая композиция, и Мариан начала подпевать.

Вскоре её автомобиль поравнялся с Тетрасом: вторая полоса дороги оказалась встречной.

Хоук сделала музыку еще громче, затем потянулась к солнцезащитному козырьку и достала оттуда темные очки.

Фенрис посмотрел направо – Варрик махнул им рукой, с недовольным видом засигналил, видимо намекая на то, что они нарушили правила.

Обернувшись в сторону Хоук, парень увидел, что она смеялась. Её голос исчезал в звуках играющей песни, а свист ветра заглушал все остальное.

Создавалось впечатление нереальности происходящего, Фенрис даже не успел занервничать.

Он, как завороженный наблюдал за Мариан. За тем, как она пела. Как улыбалась, поправляя растрепанные от ветра пряди. За зеркальными стеклами очков не было видно глаз.

Музыка набирала обороты, её бешеный ритм словно прибавлял машине скорости, в то время как заразительный смех Хоук передавал остальное.

Это было сумасшедшее настроение.

Она пела о свободе и о мечтах, о том, что впереди целая жизнь, которую нельзя проживать впустую. И Фенрис почти поверил ей и каждому слову из этой долбанной песни.

Он вдруг понял, чего ждал все это время. Он робко надеялся, что появится тот, кто осмелится взять его за руку. Показать, что мир не может быть плохим. И засмеяться.

Мариан оторвала от руля обе руки, резво взмахнула ими. Машина изменила первоначальную траекторию, начала крениться вправо, угрожающе сближаясь с Кадиллаком Тетраса.

Позади закричал Андерс.

Он нервничал давно, Фенрис слышал, его мольбы вести осторожнее.

Но сейчас было наплевать. Он чувствовал как Хоук, видел, как Хоук. Он слышал ее.

Мариан восторженно завизжала. Затем опустила руки на руль и выровняла машину.

― Испугался? ― зловеще и вместе с тем, смеясь, спросила она.

Фенрис посмотрел в зеркало заднего вида. Блондин слился с цветом своей футболки, бледно-желтой, со странным узором.

Хоук захохотала. Они давно обогнали Тетраса, тот сигналил им далеко позади.

― Мариан, так и разбиться недолго! ― недовольно воскликнул Андерс.

Фенрис посмотрел на Хоук, и та весело подмигнула. Словно спрашивая: «А не лишний он здесь? Только я и ты видим всю прелесть дня, этой ровной дороги, этой чудесной песни!»

― Учитель вождения говорил, что ты вспыльчивая? ― Фенрис постарался перекричать звуки музыки. Хоук кивнула головой.

– А почему ты спрашиваешь? ― повышая голос, поинтересовалась она.

– Просто подтверждаю сказанное! Ты действительно очень вспыльчивая! ― он вдруг засмеялся.

– И что с того? ― на мгновение Хоук повернулась в его сторону. От внезапного порыва ветра волосы девушки взвились вверх, словно на голове был ирокез.

Парень пошарил под сиденьем. Обнаружив рычаг, он потянул его и немного откинул спинку назад.

Затем подложил руки под голову и устроился поудобнее.

― Ничего! ― крикнул он. ― Все хорошо, Хоук!

И Мариан вдавила педаль в пол, разгоняясь всё быстрей и быстрей.

Андерс вжался в кресло и принялся судорожно искать ремень безопасности.

Фенрис наслаждался дорогой, ярким солнцем, сумасшедшим ветром и музыкой. А больше всего – улыбкой и смехом девушки, сидящей с ним рядом.

========== Глава 13 ==========

«Если тебе интересно,

эти психи выступают в баре,

куда я хожу по выходным».

«Странная музыка, но раз уж ты

просила послушать что-нибудь со словами

это не самый плохой вариант».

«Тут я должна была разораться?

Не дождешься (я очень нагло улыбаюсь)!»

«А ты умеешь улыбаться иначе?»

«ЗАСРАНЕЦ!

Ну когда ты сходишь с нами в бар?

Ты обещал не мне!

Ты обещал Варрику»…

«Я постараюсь на этих выходных.

В прошлые пришлось поработать»…

«Как тебе там? Нравится?

Ты говорил, что Джерри отличный начальник».

«Монотонно, но если в плеере играет

что-нибудь хорошее,

день пролетает незаметно».

«А ты пробовал пончики с шоколадом

в той кофейне Мэлвинс?»

«Нет»…

«НЕ пробуй. Я испачкалась»…

«Ты же вспыльчивая.

Пончикам это не понравилось»…

«Почему ты шутишь только в сети?»

«Разве?!»

«Сходим на концерт?»

«Все надеешься затащить меня в бар?»…

«Жажду увидеть, как ты танцуешь».

«Я не танцую»…

Хоук доела пончик, в очередной раз капнув на стол жидкой начинкой. Руки испачкались, написать Фенрису ответ уже не было времени. Пока она оттиралась, зашла секретарша. Пришлось идти на совещание, которое продлилось до позднего вечера. После утомительного разбора полетов с начальством Изабелла отыгралась на магазинах, используя Мариан в качестве компаньона и водителя.

До дома они добрались лишь к полуночи, и к тому времени настроение девушки резко изменилось. Из приподнятого оно перешло в депрессивно-мрачное, ведь замотавшись с мелкими делами, она даже не посмотрела на календарь.

Наступило шестнадцатое мая. В этот день умерла её мама.

Оказавшись в тишине спальни, и, наконец, избавившись от тесного делового костюма, Мариан зарылась под одеяло. Она совсем забыла о годовщине…

Ей не хотелось вспоминать, какими были те последние месяцы. Запах больничной палаты, бессонные ночи, проведенные возле кровати мамы, успокоительные, нервные срывы. Боль, которая должна была прекратиться, но становилась всё сильнее. Девушка словно ходила по лезвию.

Ей было стыдно, ведь единственное, что приходило в голову при мысли о матери сейчас, были те жуткие дни. Она совсем не помнила её счастливой.

В груди заболело.

Хоук свернулась калачиком, пережидая, пока пройдет спазм. Когда стало чуть легче, она поднялась и настежь распахнула окна. Затем подумала о бутылке виски на кухне, но, прислушавшись, решила подождать, пока Изабелла уйдет спать. Подруга точно не одобрила бы такое поведение.

Но помочь изгнать образ больной, умирающей мамы мог только алкоголь.

Хоук снова легла на кровать и уставилась в потолок. Девушка помнила каждое мгновение. Как она угасала, день за днем, все ближе и ближе к смерти. Отвратительный писк больничной аппаратуры, исхудавшее тело, сухая кожа и потрескавшиеся от лекарств губы.

Всё было необратимо. Всё вело к одному лишь концу. И знать об этом было худшим из всех возможных кошмаров.

Экран мобильного загорелся, пришло оповещение о новом письме. Хоук сделала над собой усилие, поднимаясь и усаживаясь за стол перед ноутбуком.

Пока загружалась операционная система, девушка бездумно пялилась в окно, барабаня по столу пальцами.

Подул ветер, теплый и влажный, прямо как и тогда.

Почему, когда природа пробуждалась ото сна, и за окном грело яркое солнышко, её мама была вынуждена проводить дни, наблюдая дневной свет, даже не в силах подняться с постели?

Безысходность и мрак с каждым днем окружали все теснее. Хоук приползала домой и падала на пороге. Рыдая, она била кулаками пол, тряслась всем телом, кричала, и задавала всей вселенной лишь один единственный вопрос.

«Почему?»

Липкий холод забрался под футболку, спина Хоук покрылась мурашками. Она нахмурилась.

«Решил поиграть с кошкой, придя с работы.

Себастьян нашел еще один повод прочитать мне мораль.

Приклеивать к брюху животного скотч было плохой идеей.

Все из-за тебя»…

Хоук хотела улыбнуться, но не смогла. Она подумала, что оставлять сообщение без ответа было бы невежливо и потому, спешно застучала пальцами по клавиатуре.

«Завтра не смогу тебе написать, меня не будет на работе.

Есть кое-какие дела… Не мучай кошку, она хорошая.

Мои идеи не следует воплощать в жизнь так незамедлительно,

я просто пошутила»…

Ответ пришел почти сразу же. Видимо Фенрис тоже сидел перед компьютером.

«Как ты? От тебя не было писем,

я подумал, что-то случилось».

В глазах защипало, Хоук несколько раз моргнула, чтобы успокоиться.

Ей нужно было кому-нибудь выговориться.

Фенрис. Ей вдруг захотелось оказаться с ним рядом, обнять, ощутить его запах, почувствовать себя защищенной. Рядом с ним всё казалось спокойно. Исчезало давящее чувство страха одиночества, боязни собственных мыслей и этих тоскливых, душераздирающих воспоминаний. Ей было нужно рассказать ему обо всем этом. Вот только она не знала как.

Ладони замерли над клавиатурой. Опыт подсказывал, что говорить надо прямо, но сердце тревожилось, что он не поймет. Или не захочет знать, в конце концов, у парня и без нее хватало скелетов в шкафу.

«Как бы ты поступил, если бы сегодня

настал худший день твоей жизни?».

Она отправила письмо и удобнее устроилась на крутящемся стуле. Ответ не заставил себя долго ждать. За несколько недель ей приходилось вычищать почтовый ящик вот уже два раза. Фенрис не пользовался никакими другими способами общения в сети, и Хоук не хотела настаивать, подстраиваясь под его возможности.

«Если сегодня худший день,

завтра будет лучший?»

Мариан прерывисто вздохнула. Ей так хотелось, чтобы он понял… Без этих глупых намеков, без иносказаний и метафор. Она бы позвонила, чтобы услышать его голос. Бархатный, тихий и такой успокаивающий… Они виделись две недели назад, а ей казалось, что прошла уже целая вечность. Но сказать об этом прямо было неловко.

«Что-то случилось?

У тебя все хорошо?»

Пока она думала, Фенрис успел написать еще. Хоук крутанулась на стуле, а затем сильно потерла лицо руками. Сил больше не было. Фенрис был нужен прямо сейчас.

«Давай встретимся?»

Мариан сомневалась, отправить ли ей этот вопрос. Но палец дрогнул, кликнув кнопку мышки, и письмо все же ушло.

«Забегаловка Мэлвинс еще работает?»

«Она круглосуточная, а почему ты спросил?»

«Попробуем пончиков с шоколадным кремом?»

В тот же момент в открытое окно вдруг ворвался резкий порыв ветра. От неожиданности Хоук вздрогнула. Перспектива провести ночь в кафе в компании Фенриса была явно лучше бутылки виски в пустой комнате. Они договорились отправиться туда сразу же. Мариан не хотелось ехать на машине, и она вызвала себе такси.