Текст книги "Это были мы (СИ)"

Автор книги: Soul-keeper

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Она угадала. Послышался грохот. Связь прервалась.

Мариан откинулась на спинку сиденья и громко захохотала.

Азарт или адреналин, а может быть и налкон делали свое дело. Хоук не боялась, ей было слишком хорошо.

“Держись, Фенрис. Он ничего тебе не сделает, ведь мы убьем его. Дождь не может идти вечно. У нас будет шанс на счастливую жизнь, правда? Мы убьем этого психа”.

Она посмотрела в зеркало заднего вида и улыбнулась сидящей позади женщине. Та лишь кивнула головой в ответ.

Комментарий к Глава 33

https://www.youtube.com/watch?v=PHVeyo4W18U та самая песня.

========== Глава 34 ==========

― Через пятнадцать минут я меняю препарат, ― мадам Боттомс подошла к кушетке. ― И если ты надумал, что сможешь это выдержать, ― она наклонилась слишком близко, в нос ударил сладковатый аромат духов. ― Я гарантирую, ты пожалеешь о своих робких надеждах.

Фенрис вяло поморщился и попытался отвернуться.

Он действительно перестал на что-либо рассчитывать, когда его прикрепили к этой кушетке тремя тугими и прочными ремнями. Женщина не предугадывала его мысли, она лишь сухо констатировала факты: он действительно отчаялся.

Но робкий, неугасающий огонек надежды все еще теплился где-то в отдаленном уголке его души.

― Рассказать тебе, что будет дальше? ― тем временем предложила Боттомс.

Парень хотел было послать ее ко всем чертям, но вдруг понял, что с заклеенным ртом это сделать не так уж и просто. Он лишь презрительно нахмурил брови, и Мадам Боттомс с торжеством усмехнулась.

― Я услышала о тебе задолго до того, как попала в эту лабораторию, ― она улыбнулась уголком рта. ― Но твоя стандартная доза – это в три раза меньше, чем ты получишь через несколько минут. Видишь вон ту машину? ― она заботливо повернула его голову в сторону агрегата, щека прикоснулась к шершавой поверхности кушетки. ― Это для того, чтобы налкон проник в твой организм с максимально возможной скоростью, внутривенно.

Она выпрямилась и вернулась обратно к столу с какими-то бумагами. Перебрала их, достала нужную и громко откашлялась.

― Признаться честно, даже понравилось с тобой болтать. Ты в точности такой, каким мне тебя описывали, ― мадам Боттомс замолкла и пробежалась взглядом по строчкам.

Фенрис отвернулся к стене.

Он злился на то, что пару минут назад пытался разжалобить эту женщину.

Данариус отлично подбирал кадры: Боттомс только с виду казалась сочувствующей стороной. На деле она была человеком, который одержим своей работой и скорее всего не ведает по отношению к подопытным никакой пощады.

Её разбирало любопытство, но о сочувствии речи не шло.

― Техники приготовили информацию о жертве, ― услышав это, Фенрис повернул голову и встретился взглядом с женщиной. ― Да-да, ― улыбнулась она. ― Мне тоже интересно узнать о Мариан Хоук. Особенно в свете недавних событий.

Фенрис сжал ладони в кулаки. Его бросало то в жар, то в холод. Кажется, тело знало, что будет дальше. Подводила лишь память.

Щелкнул автоматический дверной замок, в комнату вошли двое крепко сложенных мужчин в белых врачебных халатах. Они внесли телевизор и установили его на столик напротив кушетки. Мадам Боттомс встала слева от экрана, с интересом ожидая завершения приготовлений.

Затем сверилась со своими наручными часами.

― Переносите его, ― громко скомандовала она.

Двое мужчин ловко подняли кушетку. Затем перевернули ее в вертикальное положение, и быстро зафиксировали Фенриса ремнями в новом устройстве. На голову нацепили какую-то маску, закрывшую нижнюю часть лица вместе с носом. Стало нечем дышать, но через мгновение щелкнул какой-то механизм, и началась подача кислорода.

Крепления на запястьях и щиколотках неприятно кололи кожу, мадам Боттомс тут же приспособила к ним какие-то иглы. Затем вновь вернулась к столу, на котором, судя по всему, располагался пульт управления.

Женщина включила телевизор. Лабораторию заполнил хрипловатый и тихий голос Данариуса.

― Здравствуй, дорогой мой мальчик, сколько лет, сколько зим.

Фенрис не видел картинку, один из техников тут же развернул телевизор.

Данариус сидел в кресле, на нем был черный костюм-тройка, на шее − синяя бабочка. Он сложил руки на груди, улыбаясь на камеру, словно зная, какой эффект сейчас произведет.

― Ты верно понятия не имеешь, что происходит? Не утруждай себя догадками, я расскажу. Сейчас ты почувствуешь тепло. Будет жарко, со временем, тебе захочется пить, и начнет жечь мышцы. Возможно, поднимется давление, и от этого будет казаться, что глаза вот-вот выкатятся из орбит.

Фенрис заскрежетал зубами. Кислород, подаваемый через фильтр на маске, был другим: он вдыхал вещество против своей воли.

Места, к которым мадам Боттомс подключила иглы, действительно начинало жечь.

― Следующие эффекты проявят себя спустя несколько минут. А пока мы насладимся подготовленным шоу.

Картинка на экране сменилась, Фенрис увидел фотографию Мариан.

Она выглядела иначе, чем в их первую встречу. Кажется, внизу снимка была сделана какая-то приписка синей шариковой ручкой.

Год и месяц, а также название какого-то учебного заведения.

Фото сменилось видеорядом. Кадры хроники запечатлели мокрый после дождя асфальт, большую лужу и высокую траву, растущую по краям дороги.

Среди этого пейзажа вдруг появилась маленькая голубоглазая девочка.

Она заинтересованно уставилась в камеру и улыбнулась: во рту не хватало двух передних зубов.

― Мариан! Не трогай! Немедленно отдай!

Малышка испуганно огляделась. Мужской голос послышался ближе, она радостно взвизгнула и бросилась прочь, наступив в лужу и подняв при этом тучу брызг.

― Ах ты, несносная стрекоза! Иди сюда!

– Папа, все равно не поймаешь! Я быстрее, чем ты! Неуклюжий медведь!

В кадре появилась фигура отца, он остановился и растерянно махнул рукой вслед удаляющемуся ребенку. Затем вернулся и поднял камеру. Асфальтовая дорога, на которой они находились, вела через поле. Яркое солнце заливало мокрую после дождя траву и маленькую девочку, прыгающую из одной лужи в другую.

― Мы так никогда домой не доедем, давай в машину!

Малышка не отвечала, она шлепала по воде и напевала какую-то детскую песенку.

Фенрис почувствовал, что у него заслезились глаза. Во рту пересохло, тело постепенно наполнялось мучительным жаром.

Кадры сменяли друг друга: иногда хроника, иногда фотографии. Хоук плачет из-за сломанной игрушки, Хоук пошла в школу, Хоук отмечает тринадцатилетие.

Она задувает свечи на торте, вокруг хлопают дети. Её мама стоит позади и украдкой вытирает слезы. Отец ловит этот момент и приближает кадр.

Хоук в школе, побеждает в литературном конкурсе, её фотография с наградами и учителями.

Фенрис хотел зажмуриться и не смотреть, но что-то мешало, как будто слизистая оболочка высохла и веки прилипли к глазам.

Экран потемнел, и на нем снова появилась фигура Данариуса. Он сидел в той же позе.

― Мой дорогой, мы переходим к следующему этапу. Сейчас тебе будет не больно, ― он сухо усмехнулся и тихо добавил. ― Ты закричишь от ужаса.

Фенрис попытался сглотнуть застрявшую в горле слюну.

Он перевел взгляд на мадам Боттомс, та нажала какую-то кнопку на панели управления.

Парень приготовился к худшему, но перед глазами застыло лицо Мариан. Лицо маленькой голубоглазой девочки, которая могла плакать и смеяться так, что его боль разом стихала.

Он захотел оказаться с ней рядом. Казалось, если это случится, им все будет нипочем.

Экран ожил, на нем появилась видеозапись с концерта той самой группы, на котором они были вместе с Мариан! Он видел себя, стоящим рядом с Хоук, кто-то снимал их спины.

Захотелось кричать. Происходящее было совсем недавно и казалось так близко сейчас! Протяни руку – окажешься там, в добром прошлом, в котором ничего не случалось! Никаких убийств, бегства и принятых решений!

Они ведь правда были счастливыми…

Видео померкло, перед ним снова застыла фотография Хоук. На ней была мантия выпускника с широкой лентой, закрепленной на груди и смешная шапочка с кисточкой. В руках она держала какую-то бумагу, наверное, аттестат. С одной стороны девушку обнимала Изабелла, она смеялась и показывала на камеру два пальца, сложенных в знаке мира. С другой стояла какая-то незнакомая рыжеволосая и серьезная выпускница. Возможно, Авелин?

― Я знаю о тебе все. Ты грешник, родившийся с отметинами дьявола. Демоны касались тебя в утробе матери, она выносила плод, который был проклят еще до зачатия. Знаешь, что будет с такими, как ты, мальчик мой? Такие как ты становятся убийцами. Вы не заслуживаете жизни. Вы ничтожества. Молитвы вас уже не спасут.

Голос Данариуса был слышен за кадром, Фенрис сопротивлялся, но вибрации проникали под кожу.

― Все, что у тебя есть, принадлежит мне. Ты будешь делать так, как я велю. Ты убьешь Мариан Хоук.

Фенрису чудилось, что он мотает головой, но потом дошло, что так трясет все его тело. Только фиксирующие ремни не дают двинуться, дрожит весь механизм, в котором он находится.

Кажется, будто плавилась кожа. Фенрис горел изнутри, заживо.

Кадры менялись, он видел все те, что нащелкала Мариан, когда они ехали в такси на концерт. Её смеющийся, озорной взгляд и его серьезная, напряженная мина.

― Тебе больно из-за нее. Стоит только захотеть и мука прекратится. Она виновата в том, что случилось, мой мальчик.

Он испытывал ненависть. Хотел, чтобы это было неправдой, но при этом злился. Гнев перемешивался с болью, становился единым целым с ним, заполнял разум.

― Доберись до нее, принеси её сердце, и ты будешь свободен.

Фенрис закричал, но маска на лице скрадывала голос.

Лицо Хоук смеялось над ним, потешалось над болью и страданием, что он испытывал.

― Они все погибли, мальчик. Все погибли из-за этой девушки. Неужели ты оставишь это вот так?

На экране показались лица пациентов, некоторые из которых Фенрис едва помнил.

Он подался вперед, пытаясь хоть как-нибудь избавить себя от мучений. Тело вросло в механизм, парень не чувствовал рук и ног, однако все еще оставался жив.

Он ненавидел её. Хотел, чтобы она никогда не существовала.

Стереть в пыль. Убить Мариан Хоук. Боль прекратится, когда её не станет.

Звук пожарной тревоги внезапно вернул его в реальность. Экран телевизора погас, какое-то оборудование переключилось на аварийный режим. С потолка опустились разбрызгиватели, мгновенно заливая кабинет струями ледяной воды. Среди этого хаоса Фенрис вдруг отчетливо услышал женский голос.

― Проклятье! Блокировка не сработала!

Он подался вперед и понял, что его ничего не держит.

― Осторожнее! Не стреляйте!

Боль не утихла, Фенрис спрыгнул на пол и пошатнулся. Вокруг него столпились какие-то люди.

― Ты никому не навредишь, ты должен исполнять приказы! ― голос женщины дрожал, звучал напугано и будто бы растеряно.

– Что пошло не по плану?

– Проклятая мерзавка! Она добралась до пульта управления пожарной охраной! Часть особняка не функционирует! Двери открыты!

Фенрис ошарашено озирался по сторонам. В голове смешалось, он с трудом мог припомнить фамилию говорившей. Тело зудело и чесалось изнутри.

Позади себя он увидел колбы с налконом, наполовину опустошенные, и трубки, ведущие к креплениям, где секунды назад находились его руки и ноги.

Выходит, вещество оказалось внутри и в буквальном смысле текло по его венам?

Тогда почему он стоял на ногах? И о ком говорила эта женщина?

― Мариан Хоук где-то в здании! ― рявкнул ворвавшийся в помещение мужчина. Заметив Фенриса, он замер в дверях, не решаясь сделать шаг внутрь. ― Вы г-готовы? ― промямлил он, переводя взгляд с Фенриса на женщину.

Та подошла ближе и, неуверенно протянув руку, коснулась его маски.

― Ты слышал приказ Данариуса, ― твердым голосом проговорила она.

Фенрис осторожно кивнул.

― Этот приказ тебе ясен?

Он снова согласился с ней.

― Тогда действуй. Найди Мариан Хоук. Она уже в здании, способствует своей скорой поимке.

Женщина улыбнулась и убрала со лба налипшие пряди волос. С потолка лило, как из ведра, в том числе и на Фенриса.

Но ледяные струи окончательно привели его в чувство.

Он сорвался с места, сбив с ног стоящего в дверях мужчину.

Убить ту, что ворвалась в здание.

Но зачем? Кто она такая?

Затылок отозвался мучительной болью. Маска на лице мешала, но Фенрис не знал, как от нее избавиться. Казалось, что только с помощью неё и можно дышать.

Убить Мариан Хоук, ты должен убить её.

Голубые глаза, короткие темные волосы, рваные джинсы. Она любила рок старой школы и быструю езду.

Уничтожить и боль закончится.

Мариан Хоук, почему я должен убить ее?

Воспоминания снова находились под замком, однако дверь, ведущая к ним, казалась слишком хлипкой на вид.

Фенрис сомневался.

Он оказался возле лифта, ведущего на верхние этажи. Электронное табло не горело, разумеется, ведь включилась пожарная сигнализация.

Парень устремился к лестнице.

Голова раскалывалась от мыслей, кто-то звал его к себе, кто-то смеялся, перед глазами плыли круги. Голос Данариуса возвышался над всем, и Фенрис следовал приказу.

Боль прекратится, когда я убью Мариан Хоук.

Почему я не хочу её убивать?

Фенрис ударил в бетонную стену кулаком. Подгоняемая налконом, сила удара обрушила целый кусок штукатурки.

Первый этаж был пуст, не повстречалось охраны и персонала. Особняк словно вымер.

Парень вышел в холл и принюхался. Тонкий цитрусовый аромат повел его вверх по лестнице. На двери возле которой он остановился была закреплена табличка с указанием, что за ней находится техническое помещение.

Мариан Хоук внутри. Открой дверь и убей её.

Фенрис подчинился и нажал на ручку.

Помещение освещалось красным светом аварийной лампы, кругом царила тишина.

Она стояла возле приборной панели, сосредоточенно разглядывая провода, даже не заметила, что он вошел.

Гнев застилал взор, но Фенрис вдруг ссутулился, словно придавленный страшной тяжестью.

Почему он не двигался с места?

Что пошло не так?

Девушка медленно обернулась в его сторону: глаза были широко раскрыты, но взгляд казалось, какой-то тусклый. В немом удивлении она поднесла руку ко рту, потом опустила, разглядывая красную от крови ладонь.

Он не сразу заметил: Мариан Хоук была в крови почти с головы до ног.

― Ф-фенрис, ― едва слышно прошептала она.

========== Глава 35 ==========

― Ф-фенрис, ― едва слышно прошептала она и оступилась.

Под ногами хрустнуло стекло, Мариан разбила дверцу шкафчика, чтобы добраться до электронного щитка с переключателями. Она предварительно замотала руку в толстовку, но все равно умудрилась пораниться. Теперь костяшки саднило, по запястью стекали тоненькие струйки крови.

Фенрис стоял в дверном проеме прямо перед ней, и Хоук не ожидала увидеть его таким.

Она растерянно разглядывала парня, поражаясь переменам, случившимся за столь короткий срок.

У него целиком поседели волосы… Под глазами залегли темные круги, на теле была надета какая-то больничная пижама, запачканная и насквозь промокшая. Мариан посмотрела на его босые ступни, затем снова на лицо.

Что это за намордник?

В полумраке не сразу различались тонкие посиневшие линии вен, проступающие под кожей, и то, как его трясло, хоть он и старался стоять смирно.

Мариан сделала шаг вперед, дрожа вместе с ним.

Ей захотелось обнять Фенриса, почувствовать тепло и родной запах, сказать, что их беды наконец-то закончились.

Но сверлящая боль вдруг пронзила затылок, и Хоук сообразила, что парень отступает назад.

― Что они с тобой сделали? ― прошептала она, наблюдая за тем, как он осторожно мотает головой из стороны в сторону.

Эта странная маска на лице не дает ему говорить!

Фенрис вцепился в дверной косяк обеими руками, словно собираясь загородить ей проход.

Мариан не двигалась с места. Затылок пульсировал, её тело болезненно реагировало на каждое движение, мысли в голове проносились с ужасающей скоростью.

Почему она не хотела приблизиться? Что было в его взгляде? Что заставляло стоять на месте?

Фенрис ведь смотрел на нее с ужасом!

Хоук сделала еще один шаг, и он дернулся, подавшись назад. Дверная коробка отделилась от стены с устрашающим скрежетом.

― Фенрис! ― Мариан чувствовала, но не могла найти никакого объяснения тому ужасу, что охватил все её естество.

Парень вновь мотнул головой, и посмотрел на часть от дверного проема, которую сжимал в руках. Во взгляде проскользило мимолетное удивление, словно он не ожидал, что нечто подобное может случиться. Фенрис отбросил кусок дерева в сторону и зажмурился на пару секунд.

Затем вздрогнул, как от боли.

― Давай я помогу тебе снять эту маску? ― Мариан не выдержала, пошла к нему, невзирая на предчувствия.

И едва не погибла.

Он бросился на нее с криком, но из-за надетой маски голос больше походил на мучительный стон. Рывок был настолько молниеносным, что Хоук едва увернулась. Его рука задела плечо девушки, ударная волна отбросила к стене, и Мариан жалобно всхлипнула от боли, пронзившей в мгновение ока все ее тело.

Фенрис не успел затормозить и врезался в шкаф с проводами. Заискрило, на него посыпались какие-то инструменты.

Хоук поднялась с пола, потирая ушибленное плечо. Кожа на месте прикосновения горела, словно её прижгли раскаленным железом. Она не понимала, как это произошло, сердце в груди отстукивало бешеный ритм.

Парень тем временем поднялся, отряхиваясь от мусора, затем огляделся по сторонам. Заметив в углу Хоук, он снова что-то промычал. Затем ударил в стену кулаком, раз, другой.

Мариан закрыла уши руками. Хотелось зажмурить глаза, страх не позволял расслабиться.

Разум требовал бежать, но сердце молило остаться, ведь она чувствовала его боль!

Фенрис громил все, что попадалось под руку. Комната заполнилась едким дымом, кажется, он задел проводку, та заискрила и загорелась.

― Что ты делаешь? ― закричала Хоук.

Ответом был очередной стон.

Мариан не заметила, как отступила к двери: они поменялись местами, теперь Фенрис был в углу комнаты, а она имела пути к отступлению. Вот только куда?

И почему она должна бежать?

Беги. Он чудовище, беги и не оглядывайся, если тебе дорога твоя жизнь!

Хоук снова увидела женщину, ту же самую, что и в машине.

Худая, с черными, как смоль волосами, заколотыми в пучок, в старом, заштопанном платье. Она сложила руки в молитвенном жесте.

Беги, он не выдержит больше. Разве ты не слышишь, как ему больно?

― Как я могу его оставить? ― прошептала Мариан.

Женщина стояла между ними и отрицательно качала головой.

Фенрис затих, его не было видно в поднимающихся клубах дыма. У Хоук слезилось в глазах, где-то впереди искрил кусок кабеля.

Из-под завалов послышался сдавленный стон и хрипение.

Мариан бросилась на помощь.

Она с трудом приподняла и отбросила в сторону какой-то стеллаж, глаза едва открывались от дыма. Вдруг что-то коснулось ее живота и толкнуло назад с такой силой, что из легких моментально вышел весь воздух.

Она пролетела сквозь разбитый дверной проем и ударилась об стену коридора.

Из комнаты донесся отчаянный крик.

Беги, дура.

Мариан поднялась, пульсирующая боль пронзила лопатку, но она понеслась к лестнице, прихрамывая на ходу.

Что с ним? Почему он бросился на нее, зачем толкнул? Что они с ним сделали?

Голову разрывали мучительные вопросы, она вытирала саднящие глаза, и бежала, едва разбирая дорогу.

Путь преградили несколько человек, кажется, охрана особняка. Хоук сообразила, что пистолет остался где-то в комнате, и попыталась пробиться силой, но её схватили.

Ужас скрутил все органы, горло сдавила чья-то ладонь. Перед глазами поплыли багровые пятна, она зажмурилась и подумала, что умрет.

Но внезапный толчок снова отбросил её дальше, кто-то напал на мужчин сзади. Послышались звуки борьбы, Хоук скрылась за углом коридора и с трудом откашлялась.

Раздался чей-то крик и мольбы о помощи. Девушка обернулась: из-за угла летели ошметки одежды, слышалось какое-то чавканье и громкий, отвратительный хруст.

Она смотрела на лоскуты ткани отстраненно, словно не веря в то, что позади только что были живые люди.

Разве это происходит на самом деле?

Ей было больно, в ушах по-прежнему звенел выстрел. Перед глазами лежало тело, корчащееся от боли, тот самый человек, которого она застрелила.

Хоук окружала смерть. Она была повсюду и с каждой минутой подступала все ближе, заставляя захлебываться от ужаса.

Мариан бросилась к лестнице, ведущей на первый этаж.

В холле поджидали еще несколько человек.

До двери оставалось всего ничего, но позади догонял Фенрис. Ноги сковывал липкий ужас, воздух гудел, в углах сгущались тени, ей казалось, что пол вибрирует, из окон смотрят безразличные, холодные глаза смерти, а сама она лишь маленькая лабораторная мышка, и страшный доктор уже начал эксперимент.

Мариан помнила, что пришла сюда на помощь, но сейчас эта самая помощь требовалась ей самой.

Девушка проскользнула под руками охраны, вывернувшись из захвата, и всем телом навалилась на дверь. Но что-то удерживало.

― Отпустите меня! ― завыла она и обернулась назад.

Фенрис спускался по лестнице, больничная рубашка окрасилась в бордовый цвет. Она была пропитана кровью.

Кровью тех людей, что пытались поймать Мариан в коридоре! Он убил их.

Хоук заметалась будто в агонии: от мужчины, удерживающего её пахло потом и гнилью. Она не понимала, каким образом до сих пор оставалась в живых.

― Мы поймали её! Остановись! ― закричал стоящий впереди.

Фенрис был уже на третьей ступеньке.

―Черт, бросай ему эту бабу и сваливаем отсюда!

Мариан толкнули вперед, но слишком поздно. Девушка увернулась, и Фенрис смел стоявшего между ними.

Хоук не стала дожидаться окончания схватки, толкнула дверь и в буквальном смысле кубарем скатилась с крыльца на улицу.

Снаружи продолжался ливень, она поднялась на колени, с ужасом огляделась. Стекло входной двери разукрасили кровавые брызги.

«Бежать. Бежать и не оглядываться!» ― набатом билось в висках.

Мариан встала на ноги, разглядела машину, неудачно припаркованную возле распахнутых ворот.

Оставалось всего несколько метров, и она сможет уйти!

Но как она может уйти без него?

Горечь обиды сдавила грудную клетку, она не знала, кто виноват и не понимала, почему убегает от того, кто всего минуты назад был так нужен.

Хоук почти добралась до автомобиля, как вдруг дорогу перед ней перегородила какая-то женщина.

― Куда намылилась, милая? ― ласково поинтересовалась она.

Женщина не внушала страха, и хоть её голова была скрыта под капюшоном, лицо было видно. Глаза были добрыми, она раскинула руки, словно желая обнять Мариан.

― Иди ко мне, ты, кажется, ошиблась дорогой!

Хоук не поверила. Затормозила и хотела рвануть влево, но женщина среагировала молниеносно, схватив её за запястье и больно заломив руку.

Мариан вскрикнула от боли, что-то кольнуло лодыжку, и нога вдруг выгнулась под неестественным углом.

― Вот так, теперь точно не убежишь! ― с торжеством крикнула женщина.

– Кто вы такая!? ― взмолилась Хоук, оседая на землю. Нога пульсировала мучительной болью.

– Я должна прекратить этот балаган, ты слишком шустро бегаешь и мешаешь!

– Что вы сделали с Фенрисом?

Женщина расхохоталась. Ливень припустил еще сильнее, скрадывая звук её голоса.

― Он стал тем, кем должен был! Он всего лишь выполняет предназначение, а ты, милочка, помеха на важном пути! И теперь, благодаря мне, будешь устранена! ― она замолкла и вдруг снова завопила. ― Вот и он! Герой дня! Развязка близка и достойна награды! Давай, Фенрис, выполняй приказ! Убей её!

Хоук оторопела. Убей? Они хотели, чтобы он убил ее?!

Увидев Мариан, Фенрис замер, вытянувшись, словно струна.

― Слышишь меня? Я знаю, что слышишь! ― Хоук заговорила, перекрикивая ливень. ― Тебе не нужно этого делать! Мы еще можем уйти отсюда живыми!

Она сама не верила в сказанное. Женщина грубо подняла ее, поставила на ноги и приложила к горлу нож.

― Выполняй приказ, Фенрис! ― рявкнула она. ― Ты же знаешь, как расстроится Лидер?!

Парень снова пошел к ним. Хоук толкнула женщину локтем, та оступилась и поскользнулась на мокрой траве.

Не удержав равновесие из-за сломанной ноги, Мариан осела на землю рядом.

Фенрис был в двух шагах.

― Убей ее! ― снова завопила женщина. Хоук зажмурилась и попыталась отползти назад.

Но парень прошел мимо.

― Что ты… пусти меня! ― послышалось сзади.

Молния расчертила небо огненным зигзагом, с запозданием в несколько секунд прогремел гром. Мариан закрыла уши руками и сжалась в комок.

Все, о чем она могла думать, проносилось в сознании нескончаемым потоком. Мама и папа, друзья, Варрик, Изабелла, Авелин. Улыбающийся Фенрис, набережная, залитая ярким солнечным светом. То, что въелось в память, мгновения, которые хотелось видеть снова и снова, попивая сладкий чай холодными вечерами.

Она не думала о собственной смерти до тех самых пор, пока не встретила его.

Что-то коснулось плеча, Хоук вздрогнула и открыла глаза.

Над ней было лицо Фенриса в маске, глаза блестели в свете единственного фонаря, все окружающее утопало во тьме.

Мариан протянула руки и коснулась холодного пластика, закрывавшего половину лица. Нащупала защелку, надавила.

― Зачем они это сделали? Зачем они сотворили это с вами?! ― самообладание покинуло, она заплакала.

Фенрис стоял перед ней на коленях, уперев руки в мокрую от дождя траву. Он не шевелился, губы были плотно сжаты.

― Я так хотела вернуть тебя… Вернуть все, как раньше. Я такая дура, ― Хоук лежала в луже, вода прибывала, и ей казалось, что она начинает тонуть.

― Весь смысл моего существования заключался в тебе. Я видела тебя во сне и наяву, каждый день. Я не знаю, что это! Со мной так было впервые, ― Мариан продолжала, несмотря на боль, пульсирующую в сломанной ноге. ― Я так хотела быть счастливой, и ты ведь тоже, правда? Ты хотел быть счастливым, ты написал, что был счастлив со мной, по-настоящему! Почему ты молчишь сейчас?!

Фенрис вздрогнул, в это мгновение с его глаз будто спала пелена.

Он шевельнулся, втянул ноздрями воздух и посмотрел впереди себя. Его брови нахмурились.

Хоук повернула голову в ту же сторону. К ним приближался человек в черном костюме… Он, кажется, аплодировал?!

― Браво, мои дорогие! Это стоило того! Сколько боли, сколько страданий! Какие муки! Какой натурализм и естественность!

Человек приближался, Фенрис поднялся с колен и обошел Мариан, встав между ними.

― Ты так и не выполнил моего приказа! Эта девушка жива, хоть и малость покалечена. А мадам Боттомс мертва, и часть моих людей валяется в разорванном состоянии. Как ты все это объяснишь?

Хоук не смогла произнести ни слова. Этот человек производил жуткое впечатление, его речь обездвиживала, а шаги заставляли молчать. Что это такое? Энергетика? То, что зовут аурой?

Дикий, первобытный страх сжал горло и сковал все тело. Она поняла, кого встретила.

Джеймс Джонс. Данариус.

― Отвечай, когда с тобой разговаривают!

Уверенность, с которой он изрыгал слова, заставляла вжиматься в землю. Хотелось слиться с травой, исчезнуть сию же минуту, лишь бы не слышать этого жуткого тембра.

― Загнанных лошадей пристреливают, мой мальчик! Если ты не в состоянии исполнить приказ, я исполню его сам! Рано или поздно, так или иначе…

– Не смей её трогать, ― слова Фенриса едва различались в шуме дождя.

– Как это возможно?! ― в возгласе Данариуса прозвучало искреннее удивление. ― Ты весь горишь, налкон выжигает органы, портит кровь, уничтожает твои лейкоциты. На пораженных участках кожных покровов появляются синюшные пятна!

Хоук увидела их на теле Фенриса.

― Через полтора часа твое тело не сможет сопротивляться, нарушится координация движений, снизятся рефлекторные реакции! Кроветворная и кровеносная системы разрушены, снижен иммунитет, ты обречен умереть! ― кричал Данариус. ― Убей её сейчас и получишь спасение! Она виновата в том, что случилось!! ОНА ВИНОВАТА В СМЕРТИ ТВОЕЙ МАТЕРИ!

Фенрис вздрогнул и оглянулся на Мариан.

Девушка попыталась подняться, но боль в ноге распространилась на всю левую часть тела.

― Что ты хочешь услышать от нее?! Все закончится здесь! Сейчас или я пристрелю её у тебя на глазах!

Услышав последние слова, Фенрис бросился на Данариуса. Мужчина не ожидал подобной реакции, и запоздало достал из кармана пистолет. Раздался выстрел, Хоук пронзительно закричала.

Она увидела на спине парня красное пятно. Оно стремительно расползалось в стороны, увеличиваясь в размерах.

― Что, можешь устоять даже под выстрелом? ― вопил Данариус, ― возомнил себя супергероем? Как тебе такой поворот событий, герой? ― он выстрелил еще раз, пуля прошла в бок.

Фенрис упал на колени.

Мариан поползла к нему. Она перестала чувствовать собственную боль, перестала что-либо слышать. Перед глазами была только ссутуленная спина и кровь. Проклятая вездесущая кровь…

― И ты ползешь, может мне застрелить вас обоих и покончить с этой мелодрамой?

Хоук почти дотянулась до Фенриса, но холодное дуло пистолета уперлось ей в лоб.

― Это закончится здесь! ― торжественно заключил Данариус.

Мариан показалось, что она слышит звук спускающегося курка.

========== Глава 36 ==========

Дождь хлестал не переставая.

Но так было даже лучше. Он охлаждал воспаленную кожу, превращая агонию, в которой находился Фенрис в какой-то сюрреалистичный спектакль. Краски окружающего мира смазывались, под действием налкона весь мир казался вымышленным, все будто происходило не на самом деле.

Но он слышал звуки выстрелов, они прозвучали громко и отчетливо, они были реальны!

Тело болело, организм боролся из последних сил, даже не отдавая отчета о собственных повреждениях. Удивительным образом прояснился рассудок. Все вместе: Мариан, жуткий ливень и боль, наконец, достигли конечной точки, за которой ждала пустота.

До нее было совсем немного.

Фенрис почувствовал, как его что-то ужалило. Воспаленный мозг отправил два слабых сигнала, пули прошли: одна в грудь, другая в нижнюю часть живота, навылет.

Декорации сменились.

Он стоял на коленях и истекал кровью, упираясь ладонями в мокрую, мягкую землю.

Нельзя падать, не сейчас, ублюдок еще жив. Я нужен Хоук!

Фенрис поднял голову, перед глазами все плыло, Данариус шел к нему навстречу.

Он окончательно обезумел, губы искривились в жуткой улыбке, лицо подрагивало, сведенное судорогой.

Мужчина вытянул вперед руку с пистолетом.

― И ты ползешь, может мне застрелить вас обоих и покончить с этой мелодрамой? ― кричал он.

Не хватало воздуха, обжигало легкие, парень задыхался. Он слышал кряхтение Хоук позади, хотел остановить её, но не мог!

Данариус поравнялся с ним, остановился.

― Это закончится здесь! ― торжественно заключил он и взвел курок.

Мне нужно совсем немного. Еще немного этой чертовой силы, и я умру. ДАЙ МНЕ ЭТУ ГРЕБАНУЮ СИЛУ И МОЖЕШЬ ЗАБИРАТЬ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ!

Кто-то выстрелил.

Фенрис закричал, превозмогая боль, рывком поднялся на ноги. В ушах звенело.

Хоук лежала на земле позади, Данариус все также держал пистолет возле ее лба.

Он рванулся, повалил его на траву и придавил телом, сжав руки на горле.