Текст книги "И в трещинах зеркальный круг...(СИ)"
Автор книги: Sonota Megami
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Тесса бесцельно шаталась по дому весь день, пока вечером не почувствовала знакомый аромат чая с добавлением трав, доносящийся с кухни. Вся ее смелость и решимость враз выветрились. Она остановилась за приоткрытой дверью, полностью уверенная, что ее не заметят. Войти без приглашения Тесса не решалась, кусая от бессилия губы и до боли сжимая кулачки, впиваясь ногтями в ладони.
– Тесса, ну, что вы застыли за дверью? Входите.
От того, что хозяин дома назвал ее по имени, а не тем глумливым прозвищем «мисс Стоун», Тессу бросило в жар. В голове полыхало пламя похлеще, чем в камине, а кончики пальцев, наоборот, похолодели. Она шагнула внутрь помещения и застыла, боясь пошевелиться. Гробовщик, как ни в чем ни бывало, налил чай во вторую мензурку и взмахнул рукой, приглашая Тессу к столу. Девушка уселась на шаткий стул, зажмурила глаза, мысленно ведя отсчет секундам, чтобы потянуть время и позволить самой себе передумать. То, что она сейчас собиралась сказать, для леди, воспитанной в приличной семье, было верхом либо развращенности, либо безумия, а может, и того и другого одновременно. Она досчитала до пятидесяти, открыла глаза и обнаружила ухмыляющееся лицо Гробовщика в паре сантиметров от ее собственного.
– Что вы сейчас делали? Только честно. – То, что Тесса открыла глаза, для него, видимо, ничего не меняло. Гробовщик и не подумал отодвинуться.
– Считала. – Понимая, что ответ звучит глупо, Тесса начала заливаться краской. Но он просил отвечать честно.
– Что именно? – Гробовщик придвинулся еще ближе. Еще одно движение, и их носы соприкоснутся.
– Время… я считала секунды, чтобы потянуть…
Нет, ну что смешного она сказала? Гробовщик отпрянул и захохотал так, что несчастные мензурки на столе жалобно задрожали, а чай в них всколыхнулся небольшим цунами. Когда он содрогался в последних вспышках смеха, из его глаз брызнули слезы, а с уголков рта скатывались капельки слюны. Еще минуту назад Тесса была настроена вполне решительно, а теперь этот хохот вовсе сбил ее с толку. Гробовщик сидел за столом, поставив на столешницу локти, подпирая подбородок переплетенными длинными пальцами, и всхлипывал. Вся ситуация казалась столь нереальной, что Тесса убедила себя, что это просто сон, фантазия, а значит, она может говорить и делать все, что ей вздумается. И плевать на последствия – все равно она когда-то проснется в скучном сером мире, где нет места черному и белому, безумному и смешному.
– Я хочу этого… хочу по-настоящему… – прошептала она, не в силах правильно высказать свои желания.
– Да пожалуйста, – Гробовщик подтолкнул к ней через стол глиняный горшочек с печеньем, и вся фантазия Тессы рухнула, вместе с выстроенными ее сознанием черно-белыми замками.
Она закрыла ладонью глаза и в отчаянии покачала головой. Тесса сама не верила в то, что могла произнести даже эти слова, а он еще и издевается. Она даже не была уверена сейчас, смотрит ли Гробовщик на нее.
– Я не об этом. – Несмотря на то, что пурпурный румянец залил ее щеки, Тесса все еще терпеливо пыталась объяснить, о чем именно шла речь.
– А ты ждешь от меня чего-то другого? Уж расскажи мне, непонятливому, чего именно.
Ей показалось, или улыбка действительно перевернулась, превратившись в печальную маску? Щеки Тессы, казалось, уже не могут быть краснее, но они вспыхнули, словно к коже приложили раскаленный металл. Гробовщик требовал от нее невозможного – назвать словами действия, о которых и думать-то было пределом развращенности.
Разозлившись из-за этой откровенной насмешки, Тесса резко поднялась, повернулась к Гробовщику спиной и помчалась к выходу. Услышав за спиной все тот же безумный смешок, девушка остановилась, словно в мгновение превратилась в ледяную скалу. Поворачивалась она медленно, словно пленка жизни заела в испорченном проекторе. Сделав пару шагов обратно, Тесса сжала кулаки. Она была уверенна – еще один смешок, и она собственноручно сотрет эту ухмылку с лица насмешника.
– Шут, притворщик, ненормальный, – она сама не верила, что срываясь на крик, произносит эти слова, словно швыряет их в эту ухмыляющуюся неправдоподобную маску, которую Гробовщик уже давно считал своим истинным лицом.
– Судя по тому, что обо мне говорят, то все вместе, – сейчас хихиканье показалось ей особенно мерзким, – если что-то не нравится, выход там. Или, может, это я вторгся в ваш дом? Нет? Ведь не я занял лучшую комнату в вашем жилье? И уж точно не я сушу кружевные панталоны на моей кухне. Так что, либо вы играете по моим правилам, либо вон из моей жизни! – таким злым Тесса видела Гробовщика впервые.
Лишь только она приблизилась, мужчина подхватил ее на руки, опустил на стол и прижал к поверхности так, что она даже и пошевелиться не могла, лишая воли поцелуем и прекращая все попытки Тессы высвободится из его объятий. От резкого движения цилиндр слетел с его головы, и не придавленная головным убором челка всколыхнулась, открывая горящие зеленым пламенем, мало похожие на человеческие глаза. Гробовщик прикрыл их длинными, пушистыми, белесыми ресницами, и желто-зеленый огонь погас, будто был лишь плодом разыгравшегося воображения. Разомкнув поцелуй, он, обхватив Тессу за талию, помог осторожно соскользнуть со стола. Их злость остыла: Гробовщик казался немного растерянным, но все равно улыбался, Тесса смущенно поправляла растерзанную его ногтями одежду, поражаясь, как можно было за несколько секунд так повредить ткань.
– Идем.
– Куда? – после яростного нападения мужчины голова Тессы немного кружилась, а еще не давало покоя видение разгоревшихся сверхъестественным пламенем глаз Гробовщика. Девушка предпочла убедить себя, что ей все же показалось.
– В спальню, конечно. Мне кажется, кухонный стол – слишком экстремальное место для первого раза. Но если кровать тебе кажется чересчур традиционным местом, ты можешь выбрать любой гроб на свое усмотрение. Там тоже вполне удобно.
– На этот раз, я, пожалуй, выберу кровать.
– Хи-хи, формулировка «на этот раз» воодушевляет. Значит, в следующий раз мне удастся уговорить тебя на уютненький гроб?
Гробовщик порылся в шкафчике, раздвигая в стороны лабораторные склянки, и достал то, чего, в представлении Тессы, вообще не могло быть в этом доме: потрясающе красивый хрустальный кубок, бокалом это произведение искусства назвать было бы слишком примитивно, с ножкой, украшенной металлом, кажется, золотом, вылитым в виде причудливо изогнутых стеблей диковинного растения.
– Я и не думала, что на твоей кухне найдется что-то, похожее на посуду, – Тесса тоже широко улыбалась. Из-за шуточек про стол, выбор гроба, а теперь, пораженная красотой кубка, она вообще забыла о цели всех приготовлений, – мы будем что-то пить из этого кубка?
– Естественно, вот это, – Гробовщик стер паутину и сдул пыль с темного толстостенного стекла.
– Что это?
– Обезболивающее, думаю, это можно так назвать, – Гробовщик внезапно посерьезнел и поджал губы. Он протянул руку и сжал запястье Тессы, увлекая за собой из кухни по коридору. У двери, ведущей в спальню, он остановился, сохраняя все то же напряженное, серьезное выражение лица. Оказавшиеся на виду брови, тонкие и прямые, такие же серебристые, как и волосы мужчины, были хмуро сдвинуты, мерцающий зеленью взгляд он продолжал прятать за густыми ресницами.
– Мне кажется, ты людей на тот свет с менее серьезным видом провожаешь. – Попыталась пошутить Тесса, кажется, неудачно.
Гробовщик нахмурился еще сильнее.
– Им уже все равно, что будет дальше, а тебе – нет.
В спальне Гробовщик небрежно сбросил предметы, что были в его руках, на кровать и как-то слишком быстро, отработанными профессиональными движениями раздел Тессу.
– Не нужно, не пытайся прикрыться, тебе идет смелость, а не детское смущение.
Она послушалась и, опустив руки, стояла обнаженная перед полностью одетым мужчиной. Гробовщик разглядывал ее, осторожно, вскользь пробегая кончиками пальцев от шеи девушки и вниз. Тесса прикрыла глаза, ощущая, как эти прикосновения, сначала едва ощутимые и невесомые, становятся более дерзкими и откровенными, изучающими и возбуждающими. Вот ладонь мужчины, поглаживая, прошлась от груди к животу, заставив инстинктивно втянуть мышцы, скользнула от ее колена по внутренней стороне бедра, вызывая дрожь желания, ожидание более непристойного прикосновения. Тесса ощутила, как стало влажно меж ее стиснутыми до дрожи в коленках бедрами, и напряглась, но руки, ласкающие ее, застыли. Глаза девушки широко распахнулись, когда она услышала, как с тихим шелестом опустился на пол плащ-балахон Гробовщика, и звякнули о камень медальоны.
Тесса прильнула к мужчине, помогая ему раздеваться. Черный сюртук, обычно скрытый балахоном, великолепно подчеркивающий худощавую фигуру и удивительно белоснежная рубашка легко соскользнули с плеч. Гробовщик отступил на несколько шагов, опускаясь на кровать, вытягиваясь во весь рост на простынях, увлекая Тессу следом за собой, Кожаные ремешки на высоких сапогах никак не хотели поддаваться и расстегивать их было слишком долго. Гробовщик изловчился выдернуть штаны из них и стащить, не снимя сапог. Руки Тессы неосознанно потянулись, чтобы погладить его стройные бедра, кожа которых выделялась удивительной завораживающей белизной, подчеркнутая черными ботфортами со сверкающими пряжками. Дыхание ее прерывалось от волнения, а руки подрагивали, словно она сейчас разворачивала самый долгожданный подарок. Его тело оказалось длинным и тонким, даже худым, но изящные очертания мышц под тонкой белой кожей вызывали желание рассматривать его снова и снова. Даже грубые шрамы лишь подчеркивали эту удивительную смесь хрупкости и силы. Тесса осторожно целовала обнаженные участки бледной кожи, расчерченные шрамами, ласково проходясь губами по выделяющимся на теле рубцам, роняя слезинки на их неровные края.
– Не хочу, чтобы ты еще хоть когда-нибудь испытывал боль, не хочу… – шептала она, получая в ответ лишь тихие смешки, настойчивые поцелуи и становящиеся все более откровенными ласки прохладных сильных рук.
Гробовщик потянулся, сжал тонкими пальцами хрустальный бокал, откупорил корок, и из горлышка бутылки вытекла темно-красная вязкая субстанция. Ресницы Тессы вздрогнули, а глаза распахнулись еще шире – слишком уж жидкость по виду напоминала кровь.
– Это удивление или испуг в твоих глазах? Попробуй, в бокале – всего лишь вино. Ему почти полторы сотни лет, поэтому оно стало таким тягучим. Но поверь, его свойства от этого лишь улучшились. Когда-нибудь я угощу тебя вином, хранящимся более трех сотен лет, оно стало столь густым, что в бочке его можно резать ножом и есть как мармелад. – Гробовщик не насмехался. Сейчас он казался сосредоточенным и совершенно серьезным. Он поднес бокал к губам Тессы и сам влил пару глотков тягучей темно-красной жидкости ей в рот, склонился, слизывая кончиком языка с уголков губ девушки застывшие на них рубиновые капельки.
Аромат вина был потрясающе приятный с малиновыми нотками и терпким привкусом.
– Осторожнее, – шепнул мужчина, – пара лишних глотков – и мне придется брать твое бесчувственное тело, а вопреки тому, что обо мне говорят, это будет мне неприятно.
Гробовщик намеренно пускал тонкие рубиновые струйки мимо рта девушки и пил напиток с ее губ и шеи. Оставив темно-красные капельки на затвердевших от возбуждения сосках на груди Тессы, мужчина облизывал их языком. Опрокинув Тессу на спину, он опустил в бокал пальцы и провел ими от пупка девушки вниз, оставляя розовый след на ее коже, проходя тот же путь кончиком языка. Тесса застыла и попыталась выскользнуть из его объятий, когда горячий язык скользнул по складочкам меж ее ног. Гробовщик крепче сжал руками бедра Тессы и опустил голову, касаясь губами чувствительного местечка, отыскивая и немного расширяя языком еще слишком сильно сжатый вход в ее лоно. Тесса запрокинула голову, вздрагивая и подаваясь навстречу ласкам, настойчиво толкаясь бедрами. Это был тот миг, который нельзя было пропустить. Девушка так тяжело и возбужденно дышала, так вздрагивала и прижималась всем телом, прося ласк, что уже наверняка готова была принять мужчину в себя.
Гробовщик навис на Тессой, опираясь на вытянутые руки, выпавший из его рук бокал откатился к краю кровати, оставляя на белой простыни рубиновые пятна. Мужчина склонился ближе, коснулся губами ее губ. Крупная головка возбужденного члена скользнула по влажным складочкам, дальше, поверх влажного входа, чуть расширяя. Гробовщик качнул бедрами, проникая немного вглубь. Он ощутил, как от страха Тесса судорожно сжала мышцы, почти полностью перекрывая доступ в и так слишком узкое лоно.
– Больно. – Стиснув зубы, застонала она, напряглась всем телом и, упершись в плечи Гробовщика, словно пыталась оттолкнуть мужчину.
– Только скажи, и я остановлюсь. – Зашептал он, хотя и сам не был уверен в искренности этих слов, ведь возбуждение достигло того предела, когда остановиться было слишком сложно.
Тесса отрицательно мотнула головой, сильнее обвивая его бедра ногами, не давая возможности высвободится. Он снова требовательно впился ртом в ее приоткрытый из-за учащенного дыхания рот, укусил за нижнюю губу. Тесса ойкнула и отстранилась. Он лизнул след от укуса, прошелся чуть подрагивающим языком от уголка рта Тессы к мочке ее ушка. Еще один легкий укус за краешек уха, в шею оставил на светлой коже чуть заметные следы его ласк. Тесса окунулась в эти ощущения: горячее дыхание мужчины, чуть хриплое и прерывистое, легкие, едва ощутимые, а потом настойчивые и властные поцелуи, нежные покусывания, слегка влажное щекотание твердым и, одновременно, похожим на шелк кончиком языка, тихий бессвязный шепот у самого уха… Увлеченная этими немного грубыми и, одновременно, приятными ласками, Тесса пропустила момент, когда твердый член резко толкнулся в ее влажное лоно, проникая полностью на всю длину. Мужчина застыл, его дыхание участилось, он закусил губу и застонал одновременно с сорвавшимся с губ девушки вскриком. Слишком быстрое проникновение в узкое, девственное лоно, чтобы уменьшить болезненные ощущения Тессы, отозвались болью и в его теле тоже. Еще движение, снова и снова, теперь уже осторожно, медленно и размеренно, позволяя почувствовать и привыкнуть к толчкам твердой плоти внутри. Он чуть ускорился, ощущая, как льнет к нему всем телом Тесса, как обвивает ногами его бедра, прижимая плотнее к себе, и вскрикивает, когда он немного меняет направление, растягивая под себя узкую, но податливую и влажную плоть. От этих ощущений он все сильнее погружается в бездну собственного удовольствия. Хочется забыть обо всем и, уткнувшись лбом в поверхность кровати, двигаться быстрее и жестче, но он старается сохранять остатки рассудительности, продолжая ласкать губами и пальцами чувствительное к непривычным прикосновениям девичье тело. Несколько раз он забывается и с приглушенным рычанием ускоряет темп, впиваясь длинными ногтями в тонкую кожу, оставляя болезненные царапины, но, опомнившись, шепчет слова утешения, целует и зализывает языком ранки.
Отголоски боли были не такими уж сильными, затихая с каждым новым толчком. Тессе было непривычно чувствовать эти движения внутри, но они уже казались, пожалуй, приятными. Боль и стыд стирались, оставляя лишь удовольствие от ласк длинных пальцев, теплых губ и скольжения желанного тела по ее коже. Легкие укусы и довольно чувствительные царапины заставляли вздрагивать, но лишь разжигали в ней спящее глубоко в сознании животное начало, заставляя тело гореть от возбуждения, а саму девушку громко вскрикивать от переполняющих ее эмоций и новых ощущений. Кажется, он задел какую-то особо чувствительную точку внутри, и она протяжно застонала, цепляясь пальцами за его спину.
Почувствовав, что нашел ее центр удовольствия, мужчина продолжил те же ритмичные движения, теперь уже не отвлекаясь на поверхностные ласки, позволяя Тессе сосредоточиться на этих еще едва ощутимых всплесках удовольствия, которые с каждым новым толчком становились все мощнее и ярче. Вот она застыла и крепко сомкнула веки, теряя на время ощущение окружающего мира, чувствуя себя лишь единственной пульсирующей от наслаждения точкой в пустой Вселенной. Взрыв – и постепенно мир вновь начал наполняться звуками, тактильными ощущениями и красками.
Тесса крепко обняла мужчину, двигающегося в ней уже очень быстро и отрывисто. Через несколько мгновений Гробовщик застыл, еще пара глубоких толчков, и всхлипывая, хрипло постанывая, он излился внутрь разгоряченного лона, чувствуя, как бережно и ласково обнимают его женские руки. И его улыбка, предназначенная сейчас только для этой женщины, казалась им двоим самой восхитительной из тысяч, подаренных им этому миру.
Комментарий к Часть восьмая
Валентинка от Барракуды.:D
========== Часть девятая ==========
Снег таял, перемешиваясь под колесами повозок с грязью, образуя на мостовой бурое мокрое месиво. С брусчатки тротуаров в сточные канавы по бокам от дороги, тихо журча, сбегали потоки грязной воды вперемешку с подтаявшим льдом. Люди перемещались по улицам города виляющими скачками, пытаясь обойти или перепрыгнуть образовавшихся на их пути лужи. Повозки, пролетая по мостовой, разбрызгивали колесами грязь, обдавая особо неповоротливых, не успевших вовремя отпрыгнуть подальше пешеходов бурыми брызгами, оставляя на одеждах и обуви неопрятные потеки.
Тесса, сосредоточенно вглядываясь под ноги, петляла между идущими по своим делам людьми, старательно обходя участки тротуара, залитые водой, и холмики почерневшего от грязи снега, чтобы не промочить ноги, обутые в хлипкие ботинки. Она спешила в полицейский участок в надежде сдать очередной пустой отчет так, чтобы ее при этом не выгнали с работы. Ведь расследование не продвинулось ни на шаг. Мэр уже грозился начать нарезать тонкими полосками удостоверение Комиссара, чтобы тому легче было его съесть. А единственное событие, выходящее за рамки «абсолютного нуля» в этом деле, не поддавалось адекватному описанию.
Задумавшись о том, что будет говорить начальству, еще и какому неприятному начальству, Тесса нечаянно налетела на шедшую навстречу женщину, внешность которой даже не успела разглядеть, разве только то, что женщина довольно молода и значительно выше Тессы ростом. Хотя, кто кого не заметил и толкнул, было еще спорным вопросом. Тесса подняла взгляд на леди, а дама выглядела действительно как настоящая леди, не позволяющую быстро обойти ее, и извинилась. Возможно, немного безучастно и не слишком вежливо. Мысли девушки сейчас занимало предстоящее столкновение с детективом Уитоном. Но в любом случае, даже сухое извинение было лучше, чем ответная реакция незнакомки. Леди повела себя совсем неадекватно. Она схватила Тессу за плечи, со слишком неправдоподобной для женщины силой закружила девушку на одном месте, так, что перед глазами Тессы все поплыло, и твердый тротуар ушел из-под ног. Казалось, мир вертится вокруг них в бешеном танце, так быстро, что стираются очертания предметов и людей, превращаясь в серый смерч, а они с незнакомкой стоят на месте. Тесса видела сейчас лишь одно – глаза этой женщины, большие, ясные, цвета летнего безоблачного неба. В них не было ни злости, ни опасности, ни агрессии, но все равно при одном взгляде в глубину этих небесных озер становилось страшно, казалось, можно нырнуть в них, и разум будет поглощен ими навеки. От удивления и легкого испуга Тесса вскрикнула, и все остановилось так же неожиданно, как началось: мелькание окружающего мира прекратилось, лишь немного кружилась голова, а к горлу Тессы подкатил горький комок, словно ее немного укачало. Вместе с ощущением реальности вернулись и тактильные ощущения. Тесса почувствовала, как сильно сжала незнакомка тонкими пальцами локти девушки. Женщина приблизила лицо к лицу Тессы почти вплотную и прошептала:
– На паутине взмыл паук, и в трещинах зеркальный круг…*
Это был именно шепот, но Тессе показалось, что незнакомка даже не разомкнула губ. Слова просто звенели внутри головы. Мгновение… и женщина, разжав пальцы, отпустив руки Тессы, повернулась и быстро помчалась прочь, так легко, словно ее ноги не касались земли. Вероятно, в глазах девушки все еще не прояснилось после резкого разворота, но Тессе показалось, что за спиной незнакомки струится шлейф из взвеси хрустальных льдинок, или, может, кружатся два облачка белого тумана. Девушка проводила взглядом странную женщину, повторяя бессмыслицу, которую та произнесла, врастяжку, словно пробовала слова на вкус. Не найдя никакой логики в сказанном, Тесса пожала плечами:
«Ну, с кем не бывает… Серые осенние улицы и лондонский смог доведут до срыва кого угодно».
Убедив себя, что леди просто оказалась немного со странностями, а у нее самой лишь разыгралось воображение, Тесса пошагала дальше, искренне надеясь, что у незнакомки это скоро пройдет. Тем более, что до полицейского участка оставалась пара кварталов.
К огромному разочарованию Тессы, детектив Уитон ждал ее прямо у входа. Так что тихонько оставить отчет для него и сбежать никак не получалось. Уитон стоял у входной двери, прислонившись плечом к стене, и с безразличным, надменным видом разглядывал снующих туда-сюда людей. Девушка заметила Виктора издалека и остановилась, раздумывая, не повернуть ли обратно. Слишком экзотическое для серых лондонских улиц приключение с необычной незнакомкой и так приводило ее в смятение, а тут еще этот субъект ошивается. Очередного подарочка или гнусного предложения она уже не выдержит и выскажет наглецу все, что о нем думает, лично. А почему бы и нет? Сейчас такое поведение Тессе показалось наилучшим выходом. Пусть детектив только попробует сделать еще хоть один грязный намек: она устроит публичный скандал, обвинит его в домогательстве и испортит ему репутацию, ну, и себе заодно, конечно. Тесса задумалась. Да какая к дьяволу репутация? После того, как она поселилась в доме Гробовщика, на нее и так все в участке подозрительно косятся. Тесса даже видела, как один инспектор, после того, как пожал ее руку, вытер ладонь о свою одежду. Тьфу, идиоты! Размышления добавили к и так раздраженному настроению еще и злости. Сжав кулаки, Тесса решительно приблизилась к детективу Уитону.
– Доброго вам дня, мисс Тесса, – обезоруживающая белозубая улыбка детектива Уитона сбила девушку с толку, и про скандал она на время забыла. Виктор подхватил ее под руку и, крепко сжав ее локоть, потащил прочь от двери участка.
Наглый поступок и вовсе сломал все выстроенные ею планы. Девушка растерялась и лишь успела спросить:
– Куда вы меня тащите, детектив?
– Неужели вам хочется сейчас идти в это шумное пристанище умалишенных, называющих себя полицией? Я предпочитаю пообщаться в тихой кофейне за чашечкой ароматного кофе. – Детектив Уитон лишь крепче сжал локоть Тессы, но и не подумал останавливаться. Хотелось вырваться из его хватки и закричать. Но девушка понимала, насколько будет глупо выглядеть. Она лишь неуверенно возразила:
– Я только собиралась занести бумаги с отчетом и все. Не хочу я ни в какую кофейню, тем более, с вами, детектив, уж простите за откровенность.
– Какие отчеты? Никаких отчетов уже не нужно. Вас отзывают. Я лично отстранил вас от расследования. Это может быть слишком опасно для леди. Вы даже не представляете, какие новые факты открылись в ходе этого дела. – Детектив продолжал сжимать локоть Тессы и тащил девушку за собой. Он остановился и повернулся к Тессе, – вам не хватит воображения, чтобы представить, какой страшный человек этот Гробовщик, и какой опасности вы себя подвергали все это время. Он сам же и причастен к исчезновению трупов. Комиссар не имел права отправлять вас туда, прикрывая тем самым собственный зад.
Тесса не поверила ни единому слову детектива. Она собственными глазами видела, что Гробовщик был удивлен не меньше ее, когда обнаружил ходячего мертвеца. Обычно вкрадчивый и мягкий голос Виктора Уитона срывался в подобие звериного рычания. Да и выглядел Виктор сейчас, словно умалишенный. На щеках пылал лихорадочный румянец, а на дне обычно темно-кофейных глаз разгорались яркие искры, от чего казалось, что радужки пылают огненно-красным потусторонним светом. Этот взгляд пугал и гипнотизировал. Тесса даже не заметила, как они свернули за угол здания полиции. Она еще с минуту слушала уговоры детектива и пыталась им возразить. Но осознала, что вокруг стало как-то непривычно тихо. Не слышны были грохот колес повозок и окрики извозчиков, отдаленные разговоры констеблей, шум посетителей, добровольных и вынужденных.
Тесса огляделась. В грязной подворотне за зданием полицейского участка кроме нее и Виктора никого не было. Небольшой, постоянно темный из-за тени, отбрасываемой трехэтажной постройкой переулок заканчивался тупиком. Несмотря на близость полиции, здесь даже убийства никто бы не заметил. А даже, если бы и услышал крики жертвы, то пока бы позвали констеблей, сплетничающих у входа в участок, убийца бы смог скрыться. Тесса нервно сглотнула и попятилась. Но Виктор оказался у нее за спиной быстрее, чем девушка успела что-либо сообразить, и прижал к ее лицу свернутый кусок ткани. Резкий сладковатый запах ударил по обонянию, а во рту появился жгучий привкус. Взгляд девушки затуманился, голова закружилась, и ее тело, обмякнув, повисло, как тряпичная кукла в руках мужчины.
Гробовщик оценивающе разглядывал входную дверь. Казалось бы, чего он не видел на фасаде собственного дома? Та же серая каменная кладка стены, те же двери и вывеска, правда, уже чуть треснувшая, с оббитыми краями и немного покосившаяся. Так и не удивительно. Какой предмет сможет выдержать регулярные падения с высоты второго этажа. Но ничего не изменилось на входе в похоронное бюро лишь с точки зрения обычного прохожего, человека. Бывший Жнец впился взглядом в единственную неправильность, увиденную им на фасаде здания – рисунок с надписью на языке, неизвестном никому из живущих на Земле людей. Знак был довольно большой, не менее полуметра в диаметре, расположенный с левой стороны от входной двери, и пылал огненно-красным.
«Вот это размах, – как-то отрешенно подумал Гробовщик, – это уж наверняка, чтобы и слепой мимо не прошел».
На самом деле, невидимая для людей надпись, очевидно, была предназначена лишь тем, кто сможет ее прочесть. Это больше походило на личное послание. Гробовщик стиснул кулаки, но по привычке издал нервный смешок. Он давно уже знал, что вокруг ошивается демон, причем, высший демон. Бывший жнец никак не мог определить, как выглядит человеческая сущность наглеца, который столько времени грубо пытался привлечь его внимание. К тому же, оставались открытыми и другие вопросы. Как, например, тварь из преисподней умудряется существовать в человеческом облике в этом мире, не раздобыв себе хозяина, который привязал бы демоническую сущность к материальному миру печатью. Очевидно, демон не был чьим-то слугой, иначе подчинялся бы правилам. А этот, похоже, полностью игнорировал установленный порядок. Еще не менее было интересно, зачем своими действиями демон пытался привлечь внимание. Если уж ему удалось проникнуть в человеческий мир, не связав себя договором, так сидел бы тихо. Нет, ему мертвецов по всему городу вздумалось сзывать. Что ж, Гробовщик решил задать вопросы наглецу лично, тем более, что персональное приглашение с указанием места и повода для встречи было начертано на входной двери в его контору.
Комментарий к Часть девятая
* – (с) Альфред Теннисон.
========== Часть десятая ==========
Старый, полуразрушенный, давно заброшенный дом примостился на склоне холма неподалеку от верфи. Еще десяток лет назад это был небольшой двухэтажный особняк у реки, из окон которого открывался живописный вид на небольшую рощицу и речную заводь. Но теперь деревья вырубили, а на реке построили дамбу и верфь. И как раз в том месте, где находился дом, вода вышла из берегов, полностью затопив фундамент и подвал. Доски пола на первом этаже от влаги почти полностью прогнили, и вся нижняя часть дома оказалась погружена в ледяную, застоявшуюся, цвелую воду. С перил сломанной в нескольких местах лестницы свисали бурые водоросли: когда шел дождь или таял снег, вода в реке подымалась, затапливая и лестницу, но, спустя несколько часов, медленно отползала обратно в свои владения, обнажая почерневший деревянный остов, облепленный слизью и тиной.
Второй этаж сохранился чуть лучше, но почти все окна зияли пустыми глазницами без стекол. Доски пола здесь остались практически целыми, нетронутыми сыростью и временем. Но были видны следы деятельности другого бедствия, которое не имело ничего общего с естественными разрушениями под воздействием природных явлений. Причиной неприглядного, обшарпанного вида комнат, расположенных на втором этаже, стали люди. Скорее всего, здесь не раз побывали шайки мародеров и просто бездомные, ищущие ночлег. Случайные гости унесли все, что было возможно. Даже выцвевшие, размокшие от влаги обои оказались сорваны на большей части поверхности стен. По углам, приваленные грудами мусора, виднелись следы жизнедеятельности давно покинувших свой временный приют гостей заброшенного дома. Чердак разрушенного особняка постигла почти та же печальная участь, что и подвал. Крыша во многих местах прогнила и провалилась, открывая доступ стихии, только уже небесной.
Гробовщик приблизился к назначенному месту встречи и усмехнулся. Если его и позвали, то уж точно не на романтическое свидание. Вид полуразрушенного дома не располагал к подобным развлечениям. Но на стене, рядом с покосившейся и не закрывающейся до конца дверью, виднелся тот же кроваво-красный знак. А значит, с местом он не ошибся. Входная дверь и весь первый этаж оказались затоплены мутно-зеленой жижей. Войти оказалось той еще проблемой. Прошагав по колени в воде, Гробовщик выбрался на влажные, скользкие доски треснувшей, зияющей провалами лестницы. Пытаясь удержаться на склизких ступенях, он поднял голову и уткнулся взглядом в спускающегося вниз по лестнице мужчину. Этого молодого человека Гробовщик не видел ни разу, а вот сущность, скрывающаяся за человеческим обликом, оказалась знакома.
– Адрамалех, -захихикал Гробовщик. Он растягивал слова и глумливо ухмылялся, словно пытался разозлить собеседника, – что, надоело подбирать наряды для начальства в аду? Сам-то как вырядился. Ноги, гляди, не промочи. Я всегда пытался понять, ты слишком тупой или слишком наглый? Сейчас, очевидно, пришло время узнать это.
Тот, кого считали детективом Скотлэнд-Ярда Виктором Уитоном, в ответ лишь зло сверкнул рубиновыми глазами.
