Текст книги "И в трещинах зеркальный круг...(СИ)"
Автор книги: Sonota Megami
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Я проснулась давно, но лежала и думала. Так вам интересно? Сможете подтвердить мою догадку?
– Ну, и до чего же вы додумались? – с усмешкой поинтересовался Гробовщик. Кажется, от переполняющих девушку эмоций она не замечала ничего вокруг нее.
– Повреждения мозга – вот что объединяет все трупы. Причины разные, но результат один. Посудите сами, у вашего ночного «гостя» – черепно-мозговая травма, у родственника мэра – инсульт с обширным кровоизлиянием в мозг, были еще смерть от вирусного энцефалита, несколько черепно-мозговых. А те два других тела, пропавшие из вашей конторы, с ними – то же самое?
Они уже спустились в подвал, но Тесса так и стояла возле мужчины, вцепившись ему в руку. И только сейчас она осознала, что Гробовщик выглядит несколько иначе, чем обычно. Из одежды на нем остались только штаны и сапоги, волосы собраны в высокий «хвост». Подняв челку вместе с общей массой волос, он впервые за это время открыл лицо полностью. Тесса отдернула руку, поняв, что до сих пор совершенно беспечно во время спуска по ступеням прижималась к обнаженному мужскому торсу.
Поняв, что девушка вернулась из мира загадок в реальность, Гробовщик широко улыбнулся.
– Вообще-то, вы правы. У тех двух покойников тоже был поврежден мозг, в первом случае – из-за болезни, скорее всего, врожденной, ведущей к постепенному разрушению нейронов мозга, во втором – по причине травмы.
Тесса отступила назад опасливо, едва скрывая интерес, разглядывая мужчину, но не теряя при этом нити размышлений.
– И что, по-вашему, означают все эти совпадения?
– Ничего хорошего, мисс Стоун. Ну, я так думаю. – Тут же поправил Гробовщик сказанное им же и улыбнулся.
В подвале изменилась еще одна деталь. На сей раз металлический стол был занят. На нем лежал покойник. Перед глазами у Тессы потемнело, когда она увидела распростертый на столе труп, и девушка начала медленно оседать на пол.
– Вы все еще слишком впечатлительны, мисс Стоун, – Гробовщик обхватил Тессу вокруг талии, чтобы удержать ее от падения. Он, казалось, был немного раздосадован, – лучше подойдите ближе и расскажите, что вы думаете о прошлой жизни покойного и о причине его смерти. Ну же, я хочу поглядеть, какой вы помощник инспектора.
На полный ужаса взгляд Тессы Гробовщик ответил веселым смешком.
– Не бойтесь, у этого джентльмена не был поврежден мозг, так что, согласно вашей теории, он не встанет и никуда не уйдет. Но даже неподвижные трупы могут многое рассказать о свой прошлой жизни и о причинах смерти, если уметь смотреть правильно. Взгляните. Это же интересно и пригодиться вам в работе. Разве нет? Настоящий профессионал не должен бояться трупов. Убийства случаются на каждом шагу. Или так и хотите остаться обычной стенографисткой?
Тесса понимала, что Гробовщик намеренно разжигает ее азарт, но поддалась на провокацию и подошла ближе к столу.
– Зачем вы это делаете? Проверяете меня, насмехаетесь. Ради развлечения? Вам нравится пугать людей?
– Вообще-то, да, но не в данном случае. Вы понимаете, что выбрали непосильный для женщины путь? И чтобы не ловить постоянные насмешки и снисходительные замечания, вам придется стать сильнее всех мужчин-полицейских вместе взятых? Если уж вы здесь, почему бы не воспользоваться моментом и научиться не падать на пятую точку, лишь только увидев скелет, выпадающий из гроба? – захихикал Гробовщик.
– Вы еще скажите, что это проявление заботы с вашей стороны. – Фыркнула Тесса, но перевела взгляд на распростертый на столе труп. – Приступим?
Гробовщик довольно потер ладони:
– А вот это уже правильный подход.
Тесса не была уверена, что со стороны выглядит профессионалом, но этого от нее, кажется, и не ожидали.
– Тело мужчины старше сорока лет, скорее всего, кожа вокруг губ синюшная, ногтевые пластины – темно-серые. Внешних повреждений на теле нет. Или есть? – Тесса жалобно взглянула на Гробовщика.
– Вы мне скажите – есть у него повреждения на теле или нет, – видя покрасневшие от смущения щеки Тессы, захихикал Гробовщик, – вот видите, мне уже приходится делать вам скидку на то, что вы леди.
Тесса скрипнула зубами и откинула полотно, накрывающее труп.
– Нет, внешних повреждений действительно никаких. Он умер от сердечного приступа, судя по всему.
– Сердечный приступ? – усмешка Гробовщика стала еще шире, – вот в свидетельстве о смерти тоже написали «острая сердечная недостаточность». Знаете, это даже не весело. Если все полицейские такие недалекие, то не удивительно, что преступный мир процветает.
– Ну хорошо, а вы что о нем скажете? – Тесса недовольно поджала губы.
Гробовщик склонился над телом. Все движения его изящных рук были абсолютно профессиональны, как у патологоанатома в морге. Он не делал ничего, что можно было бы трактовать неверно или пошло. Но Тесса не понимала, почему тогда так бешено заколотилось у нее сердце, а в районе солнечного сплетения все сжалось. И это напряжение горячей волной распространялось по всему телу, вверх, так что ощущалось жжение внутри головы и ниже, вызывая необычно приятную дрожь внизу живота.
Тесса, как ни пыталась стыдливо отвернуться, не могла отвести взгляд от хозяина похоронной конторы. Сейчас над распростертым на металлическом столе телом склонился не странный субъект в бесформенном балахоне, а довольно молодой, высокий худощавый мужчина с идеальными пропорциями тела. Его лицо с правильными чертами, немного острым прямым носом и чуть великоватым ртом с тонкими губами можно было назвать красивым. Даже длинные, отчетливо видные шрамы, исчертившие бледную кожу лица, шеи, груди и рук, лишь подчеркивали мужественность. Представив, сколько боли пришлось вытерпеть этому мужчине, если на его теле остались такие рубцы, Тесса ощутила, как ее сердце сжалось в тугой комок и подпрыгнуло куда-то на вровень горла. У девушки возникло совершенно недопустимое желание – подойти к мужчине, обнять его и, утешая, погладить эти шрамы. Вряд ли кто-то делал это, учитывая то, как умело насмешками и запугиваниями Гробовщик держал людей на расстоянии. Тесса прикрыла глаза, отгоняя наваждение и опасные мысли.
Гробовщик наклонился совсем близко к трупу, почти соприкасаясь лицом с лицом покойника. Воображение нарисовало совершенно дикую картину. Но острый нос скользнул в паре миллиметров от рта трупа.
– Чувствуете специфический запах только что скошенной травы на губах покойного? – он поманил Тессу пригласительным жестом изящной руки, – уже, правда, едва заметный. Мое мнение, он умер от отравления очень большой дозы дигиталиса. С одной стороны, наперстянка, растение, из которого добывают вытяжку, – лекарственное средство, помогающее работе сердца. Да, у покойного действительно были проблемы с этим органом, но с другой стороны, дигиталис в высоких дозах – сильнодействующий яд.
– Значит, он отравился, увеличив и не рассчитав дозу лекарства, или сделал это сознательно?
– Обычно дозу рассчитывает лекарь. А принять яд – не совсем свойственный для взрослого мужчины способ самоубийства. Застрелиться, например, другое дело, тем более, огнестрельное оружие у него было. Видите, следы оружейной смазки на одежде, – Гробовщик указал на аккуратно сложенную стопку одежды. Кстати, если бы я занимался расследованием преступлений, то осматривал бы в первую очередь одежду жертв, а не пялился бы на них, как это решили сделать вы, мисс Стоун, – захихикал он, – но продолжим. В крайнем случае, мужчина может повеситься. Так что самоубийство уже становится сомнительной причиной смерти. Его отравили, – Гробовщик поднял руку трупа и концом скальпеля отковырнул ногтевую пластину. С липким хрустом ноготь отделился от синюшной плоти, – покойный видел убийцу перед смертью, и уже понимая, что умирает, оцарапал его. Под ногтями частицы чужой крови и кожи.
– Чужой? Почему вы решили, что кровь не его?
– Не думаете же вы, что покойный сам поцарапал себя перед смертью? – захихикал Гробовщик. – К тому же, на теле нет характерных повреждений. А в частицах кожи я обнаружил пару светлых волосков. Как вы можете заметить, волосяной покров на теле мертвеца темный, волосы почти черные. Зато у него есть, теперь уже была, прелестная вдова-блондинка, которая, в случае смерти мужа, должна унаследовать все его состояние, а оно не малое. Я узнавал. – Улыбка Гробовщика стала еще шире, когда он заметил, как вытянулось от удивления лицо Тессы.
– Об этом нужно сообщить полиции.
– Я просто делюсь с вами информацией. А вы можете распоряжаться ею на свое усмотрение.
Тесса прикинула, что если в ходе ее задания она еще и раскроет убийство, приведя такие неоспоримые доказательства, то с ней в участке наконец-то начнут считаться.
– Вы сами сказали, что любая информация стоит не мало. Что, вы вот так вот за даром делитесь ею со мной?
– Конечно нет, все имеет свою цену. Информацию вы получили, нужно платить.
– И какова же цена? К тому же, я не просила у вас эту информацию. – Тесса заметно напряглась.
– Да ну, разве не просили? Слушали ведь, с большим интересом. И размер вознаграждения уже мысленно подсчитывали, правда? Сообщите полиции об убийстве и уезжайте из Лондона, совсем. Вот чего я от вас хочу. Возвращайтесь в поместье родителей. Это расследование не для вас.
Просьба была слишком обидной и неожиданной. Ведь он только что даже пытался поделиться опытом, как обнаружить необходимые улики при осмотре тела. И вдруг – такой поворот. Хотя, на фоне виденных странностей, любая выходка Гробовщика казалась невинной забавой. Тем не менее, Тесса не для того осталась в этом доме, чтобы бросить работу своей мечты лишь потому, что Гробовщик решил ее запугать.
– Нет, я не брошу начатое. – Тесса с вызовом взглянула в неприкрытые волосами ярко-зеленые глаза Гробовщика.
Он вздохнул и отвернулся:
– Что ж, это было предсказуемо.
– Значит, вы не прогоните меня из своего дома?
– Оставайтесь, если не боитесь. А об отравлении все равно сообщите в полицию сами. Мне некогда этим заниматься. Считайте, что это подарок. – Но улыбка Гробовщика на сей раз была уж слишком натянутая и невеселая.
========== Часть седьмая ==========
Днем явились констебли, чтобы увезти тело предполагаемой жертвы отравления в морг на более детальную медицинскую экспертизу. Подписать бумагу со свидетельскими показаниями Гробовщик напрочь отказался. Он вообще отрицал сам факт их с мисс Мередит разговора, лишь посмеивался, помогая полицейским забрать труп, чем снова чуть не довел Тессу до истерики. Пришлось ей оформлять и подписывать сопроводительные документы самостоятельно.
Когда полицейские скрылись за дверью и направились к повозке, Тесса развернулась к владельцу похоронного бюро и сверкнула на него полным отчаяния и злости взглядом.
– Вы… да что ж вы за человек?! Думаете, я не отдаю отчета своим действиям и поверю, что весь наш разговор – лишь плод моего воображения?
– А вы докажите обратное. Вам и ходячий мертвец, может, привиделся. А что, если я сейчас скажу, что в ту ночь спокойно спал в своей постели? Объективная реальность может значительно отличаться от субъективного мнения одного индивидуума. – Гробовщик уселся поверх крышки гроба, переплел тонкие пальцы, увенчанные длинными черными ногтями, и довольно захихикал, видя покрасневшее от негодования лицо Тессы.
От осознания, что этот тип просто делает из нее умалишенную, у девушки подкосились ноги и, чтобы не упасть, она тоже присела на гроб: все равно других предметов мебели в прихожей не было. Гробовщик придвинулся к Тессе и, нарушая все дозволенные границы личного пространства, положил ей руки на плечи.
– Не нужно злиться, – он крепче обхватил и легонько сжал ее плечи пальцами, погладил девушку по волосам, словно успокаивал капризного ребенка, – неужели вы думали, что я позволю таскать себя по судам в качестве свидетеля какого-то мелкого бытового убийства? Мне это вовсе не интересно. Вот почему я не захотел давать письменные показания. Но вам же лучше, все заслуги по раскрытию этого преступления будут ваши.
Когда Гробовщик не хихикал, его тихий голос, звучащий у самого уха Тессы, действовал странно гипнотически. Руки мужчины были сильными, а жесткие ладони прикасались к плечам и шее девушки бережно, словно она была фарфоровой куклой, которую он боялся сломать. Тесса даже забыла, что леди должна сохранять дистанцию между ней и мужчиной, и склонилась к его груди. Мягкие серебристые волосы щекотали кожу на лице девушки и так же, как и ткань его одежды, пахли выпечкой и, едва уловимо, хлороформом. Сама смесь ароматов, несмотря на очевидную несовместимость, была приятной.
– И еще, мне не хотелось сидеть в зале суда, где судят за убийство слабую женщину, отравившую мужа-деспота, периодически избивающего ее. Не смотрите на меня так, мисс Стоун. Иногда приходится искать грань между добром и злом. А она порой так тонка, что поиски становятся слишком сложны. С точки зрения вдовы покойного, мы с вами совершили зло. Ее мужа мы таким образом все равно не вернули к жизни, но, в то же время, сломали жизнь ей и двум их детям, оставшимся без родителей.
Из-за услышанного голос у Тессы сел настолько, что, когда она заговорила, слова были едва слышны.
– Если вы мыслите так, если все это правда, зачем тогда рассказали мне об убийстве?
– Потому что это справедливо, хоть и жестоко. Ищущий истину начинает видеть мир черно-белым, для него существуют лишь свет и тьма, никаких полутонов. Это иногда приводит к тому, что он сам становится жестоким чудовищем. И тогда приходится бороться с этим внутренним зверем любыми способами, сколь бы безумными они не казались. А еще, теперь мне интересно, как поступите вы. Будет обвинительный приговор для вдовы с двумя детьми или нет? Все ведь теперь зависит только от вас. Станете вы придерживаться принципов полицейского, жестокого, но справедливого, или поступитесь ими, проявив жалость и милосердие?
– Я поеду в участок и передам отчет о деталях убийства. Если мы будем убивать всех, кто нам мешает или когда-то обидел, то уподобимся животным. Человеческая цивилизация существует благодаря сдерживающим механизмам, одним из важнейших является закон. А я – представитель закона. Что, теперь, по-вашему, я тоже стала чудовищем из черно-белого мира?
– Еще не стали, мисс Стоун, еще не стали, – довольно громко захихикал Гробовщик. И прижав плечи девушки еще крепче к своей груди, добавил, – но уже встали на этот путь.
Тесса чуть повернула голову и попыталась заглянуть в скрытые челкой зеленые глаза.
– А еще, я знаю, видела в какой такой «кровати» вы спокойно спите. Но никому не скажу, что это не просто ваши шуточки для посторонних. – Она озорно подмигнула и быстро высвободилась из сжимающих ее плечи рук. – Констебли ждут в повозке. Мне нужно в участок с отчетом для Комиссара, – хитрая улыбочка Тессы угасла, словно она оправдывалась, сама не понимая, в чем и почему должна искать оправдания своим действиям, – если меня не дождутся, то придется добираться самостоятельно, а это далеко, и на кеб у меня денег нет.
Тесса подбежала к двери, открыла ее и обернулась. Гробовщик все так же, не меняя позы, сидел поверх крышки гроба, его плечи были понуро опущены, руки вцепились в дерево, так что костяшки пальцев побелели до невозможного, а черные ногти царапали лакированную поверхность. Сейчас его улыбка не раздражала. Тессе вдруг пришла в голову мысль: закрыть двери, вернуться и впиться губами в растянутый усмешкой рот. Но времени на безумные поступки у нее не было, полисмены не будут ждать вечно.
Полицейский участок, как обычно, гудел, словно растревоженный улей. Люди сновали туда-сюда, иногда натыкаясь на Тессу. Она долго и безрезультатно пыталась пробиться в кабинет Комиссара. Прождав почти три часа, Тесса все же оказалась в просторном помещении. Начальник восседал за большим лакированным столом. Предложив Тессе сесть напротив в небольшое кресло, Комиссар, сложив руки на обширном животе, внимательно слушал ее отчет. А сказать ей было особенно нечего. Еще один украденный из похоронного бюро труп. Кто видел похитителя? Да никто – все спали. Врала Тесса вполне убедительно. При этом она понимала, признавшись в том, что она проспала проникновение злоумышленника в дом, точно не наберет баллов в глазах начальства. Но сообщив, что видела уходящего своими ногами покойника, можно было и в психушку на принудительное лечение загреметь. Ее папочка и мамочка, по всей видимости, только чего-то подобного и ждали, чтобы оформить над совершеннолетней дочерью полное опекунство и прекратить ее самодеятельность. Тесса подтолкнула через стол бумаги с письменным отчетом и пожала плечами.
– Ладно, мисс Мередит, продолжайте наблюдение. И еще, инспектору Морриссону поручили другое расследование, а это дело передали детективу Уитону. Так что, теперь он – ваш непосредственный начальник.
Тессу передернуло. Она повела плечами, словно замерзла. Хотя, в слишком тонком жакете поздней осенью действительно становилось холодно. К тому же, с самого утра зарядил дождь и, судя по низким свинцовым тучам, плотно укрывшим небо, он вряд ли скоро закончится. Она уже представляла, как будет самостоятельно возвращаться в дом Гробовщика под холодным проливным дождем. И от этого становилось совсем тоскливо.
Покинув кабинет Комиссара, девушка натолкнулась на детектива Уитона и чуть не сплюнула через плечо. Вечно он появлялся, словно черт из табакерки, неожиданно и стремительно, при этом, как обычно, подчеркнуто-элегантный и самоуверенный настолько, что Тессу начинало подташнивать от этого его приторного самолюбования. Подхватив девушку под руку, Виктор легко развернул ее в совершенно другом направлении.
– А вот и вы, мисс Тесса. Вам Комиссар уже сообщил новость? Судя по вашей кислой физиономии – да, и вы не особо рады работать со мной. Но ничего, это мы исправим. Пройдем в мой кабинет. Там тише и уютнее. И у меня есть для вас подарок. – Последнюю фразу Виктор произнес шепотом, склонившись к плечу девушки, почти касаясь губами ее волос. А Тесса подумала, что как-то слишком подозрительно много «подарков» валится сегодня на ее несчастную голову. Она нахмурилась, но не сдвинулась с места. Виктор крепче сжал ее локоть и почти силой поволок к двери. – Идем, я все же теперь ваш непосредственный начальник.
Рассудив, что ей вряд ли что-то угрожает, ведь в участке полно людей, Тесса отдернула руку и понуро поплелась за новым начальником. Она даже не слушала, что говорил ей Виктор, и опомнилась, лишь когда он опустил на ее плечи легкую меховую накидку.
– А вот и обещанный подарок, мисс Тесса. – Зашептал он, пытаясь коснуться губами ее шеи.
Тесса вывернулась и оттолкнула руки мужчины, оставляя в них и подачку.
– Вы с ума сошли? Вы – детектив полиции, я – всего лишь младший помощник инспектора. Вы не можете дарить мне такие подарки. А я этого никогда не приму. За такие вещи нужно платить. И вы мне уже много раз намекали, как. По-вашему, я дешевка, которую можно купить?
– Нет, Тесса, что вы, я не считаю вас дешевкой. Это лишь мелочь, – он элегантно перекинул накидку через руку, – только пожелайте, и я выполню любую, самую смелую вашу просьбу или фантазию.
– Оставьте меня в покое и не приближайтесь. Вот это будет самое лучшее, что вы можете для меня сделать! – выкрикнула Тесса и, грохнув дверью, выбежала из кабинета детектива. Во всеобщей суматохе никто в участке и не заметил этого взрыва эмоций.
От полицейского участка несколько кварталов ее довез на повозке констебль, которому оказалось по пути. Дальше добираться до похоронного бюро на окраине города пришлось самой. Под холодным осенним дождем Тесса промокла до нитки и уже откровенно стучала зубами, когда вошла в темную прихожую, заставленную гробами и ритуальными предметами. Несмотря на то, что двери по обыкновению оказались не заперты, хозяина конторы Тесса так и не нашла. Она поднялась в выделенную ей комнату. Хотелось лишь стянуть с себя промокшую одежду, завернуться во что-то теплое и греться у камина, который в ее комнате, конечно, был, даже с поленьями в нем, но, судя по его состоянию, разжигался он очень давно. Помучившись в бессмысленных попытках разжечь огонь в камине, Тесса оставила это занятие и, завернувшись в одеяло, улеглась в кровать. Из-за холода и сырости, свойственной старым каменным домам, постель оказалась влажной, и Тессу начал бить озноб. Она поднялась с кровати и, меряя шагами комнату из угла в угол, попыталась согреться, все так же завернувшись в пуховое одеяло, которое волоклось за ней по каменному полу, словно мантия. Ничего не оставалось больше, кроме как дожидаться хозяина дома и попросить его разжечь камин.
Вернувшись в дом, Гробовщик понял, что Тесса поднялась на второй этаж и, скорее всего, судя по погоде на улице, сырому холоду в помещениях и пропавшему с кухни коробку спичек, сейчас безрезультатно пытается согреться. Гробовщик толкнул двери, ведущие в спальню гостьи, и бесшумно приблизился к девушке. Она стояла спиной к нему и глядела на переливающиеся серебром кристаллики льда, осевшие на стекле. Дождь шел весь день, размывая землю, унося комки грязи вместе с жухлой травой. А потом и без того свинцовое небо почернело так, что несмотря на дневное время, в комнате стало совсем темно, и, абсолютно неожиданно для этого времени года, в воздухе закружились первые снежинки. Очень быстро мир превратился в сверкающую ледяную сказку. Даже отсюда можно было услышать, как трещат и ломаются тонкие ветви деревьев под тяжестью хрустальной корки льда. Тесса обхватила плечи руками и поежилась. Становилось действительно холодно, настолько, что при выдохе в воздухе повисали призрачные облачка пара. Гробовщик понимал, что девушка не заметила его приближения, и не хотел выдавать свое присутствие.
Самому ему не было дела до холода. Это ощущение преследовало его уже очень долго, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Для себя он даже огонь в камине почти никогда не разжигал, и свет тоже казался ему лишним. Холод и тьма заполнили его тело и душу, все настойчивее погружая в бездну ледяного безумия. Внезапно возникшая необходимость заботиться о ком-то еще выдернула его сознание из этого мрака. Признаться, это было больно. Каждая попытка сблизиться с живым существом заканчивалась нестерпимой, жгучей болью, терзающей разум, а порой – и тело. Все смертные создания, такие хрупкие, были лишь вспышками на фоне его слишком длинной жизни, словно огоньки звезд в черной пустоте бесконечного космоса. Сейчас Гробовщик подумал, что было бы, если бы на небе исчезли звезды. Просто бесконечное пустое ничто. Это было не хорошо, и не плохо, просто никак и… до безумия скучно. И вот поэтому он позволил желанию, хоть на мгновение, выбраться из темной бездны и заполнить его разум.
Гробовщик, словно завороженный, следил за тем, как тонкие женские пальчики девушки скользят по ее плечам. Сделав шаг, он повторил это движение уже своими ладонями. Обхватив Тессу за плечи, мужчина прижался щекой к ее волосам так, что она ощутила его дыхание на своей шее.
– Холодно? – выдохнул он прямо возле изящного женского ушка. Гробовщик ожидал, что она испугается, попытается вырваться. Готов был услышать очередную колкость или оскорбление, ну уж никак не ждал, что Тесса подастся назад и сама прижмется спиной к его груди, щекоча мягкими волосами его скулы и шею.
– Холодно… – подтвердила она, подняла руку, чуть заведя назад, и ее тонкие, замершие пальцы скользнули по впалой щеке Гробовщика.
Тесса медленно поворачивается, осторожно, чтобы не нарушить объятия, в которые заключил ее мужчина. Гробовщик все еще не уверен в правильности своего поступка, и девушка ощущает его нерешительность. Уткнувшись лицом в волосы мужчины, такие же серебристые и мерцающие, как льдинки на стекле, Тесса осторожно скользит приоткрытыми губами по мягким прядям.
Гробовщик, склонив голову, касается губами губ Тессы, как тогда, когда он принес спящую девушку и уложил на кровать. Его поцелуй требовательный, грубоватый и жадный. Мужчина даже кусает несколько раз ее губы. Это последняя надежда, что девушка сейчас оттолкнет его, и Гробовщик делает все возможное, чтобы это произошло. Но хрупкая преграда ломается, Тесса отвечает на его жесткие поцелуи, сначала осторожно, словно удивляясь своей смелости, а потом все более жадно и отчаянно. Они с тихим сопением втягивают носами воздух, лишь бы только продлить ставшие уже мягкими и возбуждающими, соприкосновения их губ и языков.
Мужчина поглаживает округлые и одновременно хрупкие, с чуть выступающими косточками плечи Тессы, немного задевает кожу на них длинными ногтями, оставляя розовые царапины, и шепчет извинения, когда девушка вздрагивает. Он тянет за и так не слишком тугую шнуровку на корсете, обнажая небольшую грудь Тессы, и придерживает ее руки, не позволяя стыдливо закрыться. Гробовщик склоняется и кончиком языка осторожно лижет бежево-розовые соски, прихватывает их губами, легонько сжимает зубами и покусывает. Его руки путаются в юбках, но все же быстро находят полоски нежной обнаженной кожи меж подвязками чулков и резинками панталончиков. Пальцы скользят вверх, пытаясь проникнуть под тонкий шелк, украшенный кружевом.
Он подхватывает Тессу под коленкой и перемещается так, что его бедро оказывается зажато меж ее ног. Лаская найденные участки обнаженной кожи пальцами, слегка сжимая, царапая ногтями, пуская по тонким шелковым чулочкам широкие стрелки, он принуждает девушку тереться о его бедро чувствительным местечком, защищенным лишь легкой тканью. Он счастливо улыбается, замечая, как полыхнули щеки Тессы, как участилось ее дыхание, вырываясь из приоткрытого рта, когда его пальцы отыскивают и начинают поглаживать через увлажнившуюся ткань ставшую ощутимо твердой от возбуждения крошечную горошинку. Тесса сама прибавляет темп и даже покачивает бедрами, в поиске более приятных ощущений. Вот она на мгновение застывает, затаив дыхание, вздрагивает и, лишь когда волна сладких спазмов удовольствия начинает немного спадать, вновь постанывает, тонко всхлипывает и начинает толкаться бедрами в попытке продлить ощущения.
Руки мужчины выскальзывают из-под юбок, бледные пальцы перебирают чуть растрепавшиеся волосы девушки, перемещаются вниз, оглаживают грудь. Дыхание Гробовщика учащаются в предвкушении чего-то большего. Возбуждение достигает такой силы, что уже становится больно, и терпеть больше нет никаких сил.
– Ты так легко получаешь удовольствие. – выдыхает Гробовщик, щекоча разгоряченным дыханием кожу тонкой женской шеи, – признайся, ты ведь уже была с мужчиной?
– Нет… – сердце Тессы бешено заколотилось, – но это не имеет значения.
Первым побуждением было оттолкнуть ее. Но, после того, что произошло, это было бы грубо. Мужчина в нерешительности и смятении обнимает девушку, сжимая ладонями такое желанное и теперь столь недоступное тело. Гробовщик замер и затаил дыхание, когда ощутил, как тонкие пальчики расстегивают пуговички на его ширинке, освобождая налившийся, пульсирующий от перевозбуждения член.
– Нннееет, ах… не нужно… – слова даются с трудом. Он стискивает зубы и издает звук, похожий на прерывистое рычание или болезненный стон. Дальше лишь сдавленное пыхтение и попытки принять такое положение тела, чтобы неумелые девичьи руки не причиняли боли.
Когда Тесса все же понимает, как нужно ласкать твердую мужскую плоть, движения узкой ладошки заставляют Гробовщика снова охнуть и закусить нижнюю губу. Скользящие прикосновения влажного рта девушки по широкому, чуть выступающему над поверхностью кожи шраму на его шее, вниз по тонким изящным ключицам в расстегнутом вороте рубашки вызывают у него теперь уже хриплые сдавленные стоны удовольствия. Внезапная смена положения тела Тессы, движение вниз распаляет воображение, всколыхнув ощущения покалывания в паху и сладкую дрожь ожидания. Гробовщик делает последнюю неуверенную попытку прекратить безобразие – цепляется пальцами за плечи девушки, чтобы остановить ее. Но в ответ Тесса легонько ударяет его по рукам, полностью перенимая инициативу. И вот она уже перед ним на коленях, сладко постанывая от удовольствия, игриво лижет его член, неопытно охватывает его губами и пытается посасывать горячую головку. Гробовщик отчаянно мотает головой и стонет, ощущая неправильность происходящего. Он не должен был… ох… но влажный язычок Тессы так сладко щекочет его плоть, проходится по чувствительной уздечке. Не в силах больше сдерживаться, он толкается в теплую влагу, чувствуя, как царапают зубы девушки тонкую кожу на его члене, замечая выступившие из-под ресниц Тессы слезинки, скатившиеся по щекам. Он резко подается назад, обхватывает своей рукой собственное достоинство, хрипло вскрикивает и с глухим рычанием изливается на каменный пол. Придя в себя, Гробовщик размыкает веки и стыдливо смотрит на все еще стоящую перед ним на коленях Тессу. Блестящие от слез, застывших на дне, глаза и жемчужно белые капельки, все же попавшие на лицо девушки, заставляют мужчину болезненно застонать от осознания произошедшего. Гробовщик рывком подымает Тессу, прижимает ее к себе и впивается губами в ее чуть припухшие, ставшие более яркими, губы, одновременно пытаясь поправить на себе одежду. Руки подрагивают, а длинные ногти мешают справиться с пуговицами.
– Я помогу… – шепчет Тесса, и ее руки скользят вниз к его ширинке.
– Вы уже помогли, – раздается привычное хихиканье Гробовщика, – так что, в другой раз. Вообще-то, я огонь в камине пришел разжечь.
Тесса усмехается и, встав на носочки, отрывисто целует его улыбку.
– Как оказалось, согреть вы и без огня можете.
========== Часть восьмая ==========
В комнате стало тепло, пожалуй, даже душно. Тесса была уверена, что причиной тому стало не мерно потрескивающее в камине пламя. Она не могла уснуть и ворочалась в постели, испытывая смятение и злость. Но самым ужасным было то, что она злилась не на Гробовщика, а на саму себя, и сожалела не о произошедшем, а о том, что не солгала, не сказала, что уже была с мужчиной. И тем самым отпугнула хозяина дома.
Сейчас в ее сознании все перемешалось. Тесса вспоминала тот суеверный страх, с которым провожали ее сослуживцы на это задание. Она никогда не задумывалась над этим, но, оказывается, люди считали, что даже мимолетное касание руки Гробовщика приносит несчастья. Она недоумевала, почему должна испытывать страх от его прикосновений, откуда взялись эти глупые предрассудки.
У доктора, работающего в морге, ведь есть жена, веселая, добродушная леди, которая, увидев тощую девчонку с синяками под глазами от голода, специально приносила на работу к мужу испеченные ею же пироги именно в тот день, когда Тесса должна была забирать отчеты о вскрытиях. И соседство трупов никого не пугало и не отбивало аппетит. А судмедэксперт, работающий в их участке – у него семья, четверо детей. И полисмены немало трупов осматривают за день, и ни от кого из них не бегут, как от прокаженного. Почему же тогда нужно бояться человека, помогающего провожать людей в последний путь? Почему лишь одно его прикосновение вызывает у людей суеверный ужас? Нелогичность раздражала. Заснуть Тесса смогла лишь под утро. За весь день хозяин похоронного бюро так и не появился. У него снова было много работы – опять кого-то хоронили, как, впрочем, и каждый день, и так по кругу. Но это и понятно. По статистике люди умирают ежесекундно, как и рождаются. Вечный круговорот из смертей и возрождений. И если начать задумываться, кому и для чего это нужно, можно было действительно свихнуться.
