Текст книги "Помоги себе сам (СИ)"
Автор книги: Sonny
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Андрей то и дело бегает курить, я же тяну из холодильника колбасу и сыр. Часам к трем мне наконец удается уложить его в постель. Еще пару часов оба ворочаемся и маемся от бессонницы и только к утру забываемся тяжелой зыбкой дремой.
Просыпаюсь я, конечно же, никакой. А от осознания того, что сегодня придется принять решение по поводу покупки угнанных автомобилей, становится только хуже.
Еще меня ужасно мучает совесть за вчерашнее: я сорвался на Андрея буквально ни за что. Можно было поговорить по-человечески… Я и сам-то хорош: требую от него отчетов, а о своих проблемах особо не распространяюсь. Лицемерие это, а не забота.
Становится тошно от себя самого. Неосознанно перекладываю раздражение и усталость на других участников автомобильного движения: подрезаю новенький Форд и со всей дури жму газ на желтый.
Такими темпами до работы я доезжаю необычайно быстро. Салон только начинает просыпаться. Уборщики домывают панорамные окна, подтягиваются сотрудники, играют бликами на стеклах лучи слабого утреннего солнца.
Окидываю взглядом парковку. Разбитого Порше не видно, а значит у меня еще есть время подумать. Это немного приободряет меня, и быстро паркуюсь и выбираюсь из машины.
Однако стоит мне войти в зал, как менеджер замечает меня, отвлекается от каких-то своих записей и спешит подойти ко мне.
– Павел Федорович, здравствуйте! Вы что-то рано сегодня, – мужчина крепко жмет мою руку.
– Дороги не особо загружены, – только отвечаю я и тут же интересуюсь, заметив, что сотрудник выглядит необычно взволнованным: – Все в порядке?
– Относительно. Отчеты уже лежат на вашем столе, и я не совсем уверен, что они вам понравятся, – произносит он и замолкает.
Но от меня никак не уходит неприятное предчувствие.
– Я понял. Что-то еще?
– Да. Вас ждет клиент. Довольно… специфический клиент. Мы даже уточнили, не ошибся ли он адресом, но он показал паспорт и банковскую карту…
– Что же вас так удивило? – хмурюсь я.
– Карта премиального класса обслуживания, учитывая то, что он довольно молод. И не слишком вежлив, в том числе, – наконец объясняет менеджер.
Я, конечно же, догадываюсь, о ком речь. Вот еще проблема на мою голову. Уже просто для интереса уточняю:
– Сколько ему лет?
– Двадцать один год. Только вот фамилию я не запомнил… Впрочем, он сидит вон в той машине, так что вы можете сами его обо всем расспросить, – менеджер указывает на Лэнд Ровер, стоящий на возвышении в дальнем углу зала. За тонировкой, правда, никого не видно.
– Спасибо, – киваю я и бодрым шагом устремляюсь к автомобилю.
Стоит приблизиться, сразу становится понятно, почему Гриша показался сотрудникам невежливым и вызвал подозрения.
Дверь машины со стороны водителя приоткрыта, а молодой человек полулежит в кресле, свесив одну ногу из салона, а вторую задрав так, что колено упирается в руль. В руках у него смартфон, на экране – какая-то игра, а на лице абсолютное спокойствие и умиротворение.
– Ну что, удобно тебе? – грубовато интересуюсь я.
Гриша вздрагивает – так увлекся игрой, что не заметил моего приближения – и поднимает голову. Колено соскальзывает с руля, поза сразу же становится неудобной. Не отводя от меня глаз, он ерзает на сидении и все-таки устраивается.
– А че?
– Ниче, – вторю я, напрочь забывая о том, что мне уже вот-вот тридцать и я уже давно не задиристый мальчишка, чтобы вестись на такие провокации.
При свете дня Гриша кажется совсем другим. Нет той опасности и таинственности, только глаза те же, голубые, злые – аж мурашки по коже. И смотрится он теперь еще моложе.
– Сам же пригласил, а теперь наезжаешь, – с наигранной обидой в голосе произносит он.
Я только тяжело вздыхаю.
– Пойдем поговорим в кабинете.
Гриша оживляется, спрыгивает с подножки автомобиля и захлопывает дверцу. Менеджер провожает нас любопытным взглядом. Гриша не отстает ни на шаг, вечно озираясь, то ли действительно интересуясь интерьером, то ли чего-то опасаясь.
– Красиво у тебя тут, – говорит он, уже опускаясь в кресло напротив моего стола. – Жалко все это будет продавать, да?
– Я и не собирался, – только пожимаю плечами я, киваю секретарше, чтобы она принесла кофе, и прикрываю дверь. Отчеты действительно уже лежат на столе – от проблем никуда не деться. – В бизнесе нет стабильности. И не из такого выбирались, так что…
– Ты херовый актер, Паш. Как и бизнесмен. Друзьям своим лапшу на уши вешай, а я твои задолженности видел, – Гриша тянется за леденцом к прозрачной вазочке. Шуршит оберткой, потом кидает фантик перед собой на стол. – Я тебе фактически предлагаю деньги в чистом их виде. Это даже фактически не преступление. Тебе предложили – ты купил. Тупо не задумывайся о том, откуда я их взял.
– И давно ты этим занимаешься? – спрашиваю я. Секретарша наконец приносит большие чашки кофе с густой молочной пенкой и ставит перед нами. Гриша не благодарит и тут же хватается за свою, будто умирает от жажду.
– С универа. Я начинал не в России. Потом меня отчислили, вернулся в Москву. Тут дела лучше идут, – он делает глоток кофе и продолжает: – Я не только по тачкам. Продаю все, что угодно. Квартиры, автомобили, счастье, любовь… Спрос рождает предложение.
Я не отвечаю. Отпиваю немного из чашки, несколько секунд рассматриваю лицо собеседника, размышляя. Наступать на те же грабли, что и Андрей, просто глупо. Но деньги мне нужны позарез, и это ясно, как день.
– А в твоем случае предложение будет рождать спрос. Сечешь? – Гриша хищно улыбается.
– Какие у меня гарантии, кроме твоего честного слова?
– Мое честное слово, вообще-то, штука довольно весомая, – парень обиженно поджимает губы. – А вообще можешь поспрашивать обо мне в отделениях по северо-западу, у меня и там связи есть. Или сведу с клиентами, которые, кстати, не побоялись рискнуть и значительно улучшили свое финансовое положение.
Перехитрить опытного преступника, барыгу, даже если он младше меня чуть ли не на десять лет, сложно. Я прекрасно это понимаю, но все равно судорожно пытаюсь сообразить, как бы уйти от слишком большой опасности и при этом получить деньги.
– Я подумаю. Но у меня к тебе встречное предложение, – медленно произношу я, взвешивая и обдумывая каждое слово. Гриша удивленно выгибает бровь. – Не хочешь снять помещение? Подвал этого здания. Метраж хороший, ночью здесь только охрана, есть съезд для автомобиля. Изначально планировали под подземный паркинг, но в итоге хватает наземного.
Парень даже не находится сразу, что ответить. Отводит взгляд, размышляет, кусает нижнюю губу. Я благодарю судьбу, что такая удачная идея пришла мне в голову именно в этот момент. Никакая официальная компания не возьмет в аренду подвал под салоном – а вот кто-то, кто ведет подобную теневую деятельность…
– А ты не промах, – наконец задумчиво отвечает он. – Не ожидал, честно. Я номерок оставлю – накидай фотографий места в Ватсап.
Гриша кладет передо мной на стол белую бумажную карточку, на которой от руки написаны цифры. Потом бросает быстрый взгляд на экран телефона и протягивает мне руку через стол, чтобы пожать.
– С тобой не скучно иметь дело, – улыбается он, когда я отвечаю на рукопожатие, и поднимается. – Ну, я побежал. Подумай над моим предложением. И я жду фотки.
Я киваю. Гриша скрывается за дверью, бросает что-то секретарше – мне не удается разобрать слова – и уже меньше чем через минуту оказывается на улице. Из окна я наблюдаю за тем как он закуривает, окидывает взглядом здание и торопливо направляется куда-то за угол.
Оставшаяся часть рабочего дня проходит относительно спокойно, насколько это вообще может быть в сложившейся ситуации. Вечером, перед тем как уехать, я действительно фотографирую пустующий подвал и скидываю получившееся на номер с визитки. Правда, перед этим с полчаса колеблюсь. Мало ли что будущий арендатор может здесь устроить… Но мысль о том, что уже за несколько месяцев я прикрою самые значительные бреши в финансовом состоянии компании расставляет все точки над «и», и фото отправляются к Грише. Он незамедлительно отвечает подмигивающим смайликом, но больше увиденное не комментирует никак.
Уставший, я наконец возвращаюсь домой, где меня уже ждет давно вернувшийся с работы Андрей. Он открывает мне дверь, стаскивает с моих плеч куртку и обнимает. Я с удовольствием зарываюсь пальцами в его волосах, целую сперва в висок, потом в щеку и наконец – в краешек губ. Даже не верится, что я так привязался к нему за все это время.
– Как ты? – почти шепчу.
– Устал, – он вздыхает и немного отстраняется. – Но ты выглядишь просто ужасно. Так все плохо на работе?
Я грустно улыбаюсь. Конечно, осунувшееся лицо и тени под глазами говорят сами за себя.
– Разрулим. Не парься, – только бросаю я и выпускаю его из объятий. Стягиваю ботинки, прохожу на кухню. – Сделай кофе, пожалуйста. Сил вообще нет.
Андрей готовит мне латте и заставляет переместиться в гостиную. Я нехотя плюхаюсь на диван и поджимаю под себя ноги, ленясь даже сменить джинсы на мягкие спортивки. Кофе немного бодрит, а когда Андрей устраивается рядом и позволяет себя обнять, становится еще лучше.
– Так что все же случилось? – снова спрашивает он, опуская голову мне на плечо. – Ты что вчера, что сегодня, реально какой-то странный, что ли.
Я отпиваю немного кофе, но не тороплюсь отвечать. Доверяю ли я ему? Да. Тогда почему же так тяжело выложить все на чистоту?.. Вчера я списал это на заботу о нем и нежелание грузить своими проблемами. Сегодня я могу оправдаться только стыдом и страхом. Я знаю, какая будет реакция – и просто не хочу злить и провоцировать.
– Андрей, помнишь те фото, которые ты мне когда-то показывал? Ну, когда ты пытался решить свои проблемы с законом.
Мужчина вскидывает на меня непонимающий взгляд, хмурится, потом наконец догадывается:
– А, я, кажется, понял. Зачем они тебе? Только не говори, что ты тоже решил купить…
– Нет конечно. Тише, – успокаиваю я. – Просто покажи. Мне кажется, я видел одного из них.
– Дай на почту зайду, – просит Андрей, и я послушно протягиваю ему телефон. – И я очень надеюсь, что ты ошибся.
За несколько минут он находит фотографии, и я пролистываю их, внимательно вглядываясь в каждое лицо. Гриши или кого-то, похожего на него, среди них не оказывается, и я даже не знаю, хорошая это новость или нет.
– Я и правда что-то перепутал, – рассеянно пожимаю плечами я и выключаю телефон.
– Не пугай меня больше так, – только просит Андрей.
– Прости, – я крепче обнимаю его и быстро касаюсь губами его щеки. Он вздыхает и отводит взгляд. Сказать правду я так и не решаюсь, хоть и понимаю, что Андрей далеко не идиот и наверняка сам догадывается, что именно происходит.
========== 14. ==========
Если Андрей и подозревает, что я либо влип, либо собираюсь куда-то влипнуть, то не подает виду. И я безмерно благодарен ему за это: мне нужна возможность просто расслабиться рядом с ним и не думать ни о чем.
Вернее, забыться полностью не получается. Просто дома я выкидываю из головы все, что касается работы.
Удивительным кажется то, как легко Андрей вписался в мою жизнь. Будто наша взаимная неприязнь была когда-то настолько давно, что воспринимать ее серьезно не выходит. Иногда, когда он злится, в нем все же с трудом, но узнается мой враг, ненавидящий меня до глубины души, но это воспоминание быстро уходит и сглаживается, теряется на фоне наших новых отношений.
Наши новые отношения это что-то, еще не совсем мне понятное, но очень значимое. Все тяжелее становится представлять мою жизнь без него, все сложнее по утрам уходить, не коснувшись его руки или не поцеловав.
Сам он окончательно отходит от потрясения, попытка спрыгнуть с моста кажется далекой и неправдоподобной. Мне нравятся эти перемены. Андрей оживает. Вернувшиеся резкость и эмоциональность все-таки притягивают меня. Но и быть нежным он тоже может, если, конечно, хочет, а секс я не могу сравнить вообще ни с чем, что было у меня до этого.
Дела на работе идут кое-как. Становится немного лучше, но доходы все равно не покрывают косты, и я борюсь за каждую копейку как только могу, чтобы все-таки остаться на рынке. Что самое интересное, куда-то пропадает продавец угнанных автомобилей – будто его и ни было. Я даже пишу Грише один раз по поводу аренды помещения. Он читает сообщение, но не отвечает и даже не перезванивает.
Работа отнимает почти все время: в таком бизнесе нет выходных. Только в понедельник, утром, когда клиентов меньше всего, позволяю себе понежиться в постели. Андрей, хоть и знает, что может опоздать на работу, тоже не спешит уходить.
– Хорошо так, да? – сонно бормочет устраивает голову у меня на груди.
– Ага, – только выдавливаю я, медленно перебирая короткие волосы на его затылке. Пальцы соскальзывают к шее, потом мягко гладят по спине и наконец ладонь ложится на плечо. И правда же, хорошо.
Утреннее солнце заливает спальню. Слабо греет лучами кожу, делает пространство шире, а комнату уютнее. Уходить не хочется совсем.
Только не более семи часов назад, ночью, я брал Андрея на этой самой кровати, и нам обоим было до безумия хорошо. И он стонал и утыкался лицом в подушку, и царапал мою спину, и выгибался и позволял мне делать все, что захочется. А потом мы просто целовались, потому что на что-то большее уже не было сил.
– Так не хочется на работу, – жалуюсь я.
– И мне, – со вздохом соглашается он, задумчиво вырисовывая что-то пальцем на моей груди. – Если будет возможность, возвращайся сегодня пораньше.
– Я попробую, – только отвечаю я. Обещать я, конечно же, не могу. Но уж очень хочется побольше времени провести дома и отдохнуть.
Я хочу добавить что-нибудь еще, но отвлекает телефон. Несколько смс-ок подряд – и кому там уже не спится? Андрей разочарованно выдыхает и отстраняется, садится на кровати, коротко бросает, кивая на тумбочку, на которой лежит смартфон:
– Ответь. Мало ли что. А я в душ.
И, до того, как я успею остановить его и вернуть обратно в постель, выскальзывает из моих объятий.
Киваю и тянусь за телефоном. На экране светится телефон менеджера. Текста не видно, но одна уже пометка «фото» немало удивляет меня. Что они затеяли без меня?
Фотки загружаются быстро. «Павел Федорович, к вам клиент. Тот самый. Просит очень срочно подъехать» и фотки Гриши. Полубоком, с неудачного ракурса, с практически полностью закрытым рукой лицом он все равно остается довольно узнаваем. Хотя бы по светловолосому затылку, кожаной куртке и все тех же вытянутых спортивных штанах.
Приходится все-таки выбираться из кровати и собираться. Я быстро выпиваю чашку кофе, пролистываю бумаги, одновременно поглощая сэндвич, прощаюсь с Андреем и уезжаю, догадываясь, что ничего хорошего меня точно не ждет.
Машин, на удивление, на дорогах не так уж много. Я доезжаю довольно быстро, тем более, менеджер пишет мне еще несколько сообщений о том, что клиент куда-то ну очень торопится. И что этот Гриша о себе возомнил? Я начинаю раздражаться и нервничать, хоть и на уровне подсознания понимаю, что не должен позволить себе сорваться на ком-либо.
Гриша находится рядом с моим кабинетом, на диванчике. Я про себя отмечаю, что надо бы поблагодарить секретаршу за то, что она не предложила ему подождать прямо у меня в кабинете. Особо ценных вещей там, конечно же, нет, но этому человеку я не доверяю ни на грамм.
Он так и сидит, как-то неуклюже устроившись на краю дивана, одной рукой прикрыв пол лица, а другой что-то печатая на телефоне. Только услышав мои шаги он весь вскидывается, блокирует телефон и поднимает голову.
– Ничего себе, – удивленно отмечаю я, уже проходя к кабинету и отпирая дверь. – Кто тебя так? Заходи.
Он шмыгает носом, поднимается, спешит зайти внутрь и поскорее опуститься в кресло. Ждет, пока я закрою дверь, потом отвечает:
– Разбился. Не справился с управлением. Но я сюда не что б ты меня пожалел пришел.
– Будешь снова впаривать мне срок за угон? – интересуюсь я, не отрывая взгляда от Гришиного лица. Переносица заклеена медицинским пластырем, из-под которого торчит марля, бровь рассекает порез, ссадина на скуле… И черт знает, врет он или нет. Хотя, какая мне разница?
– Не, – только отмахивается он. – Беру твое помещение в аренду. Че там по цене?
Я прикусываю губу, размышляя, потом называю цифру. Гриша думает с полминуты, что-то пересчитывает на калькуляторе в телефоне и наконец соглашается:
– На два месяца пока что пиши. И подготовь документы, чтобы все четко и по закону. Я вернусь с юристом на подпись.
– Тебе срочно? – наконец отрываюсь от увечий на его лице и отвожу взгляд.
– Побыстрее бы. Хочу занять помещение уже вечером, дела кое-какие есть.
Я киваю. Странно все это. И притихший барыга, и эта срочность… Наверняка его связи и финансовые возможности позволяют получить объект любого метража в любой части Москвы за пару часов – но нет, он сидит тут, в кабинете человека, которому и доверять-то нельзя. Меня это, конечно же, настораживает, но то, что он согласился на цену, которую я совершенно необъективно и нагло заломил довольно высоко, заставляет закрыть глаза на все сомнения.
– Через три часа приезжай. Думаю, я управлюсь. Оплатишь полсуммы сегодня, остаток – в конце месяца. Идет?
Он медлит, потом кивает и поднимается.
– Я пошел. Увидимся. И не забывай думать о моем предложении с машинами.
– Будь осторожен на дороге, – бросаю я. Выходит настолько нескрываемо цинично и злорадно, что мне самому становится как-то стыдно и мерзко. Гриша не реагирует никак, даже не оборачивается, только вновь скользит пальцами по лицу и плотнее прижимает отклеивающийся пластырь к носу.
Когда дверь за ним закрывается, я несколько секунд неподвижно сижу в кресле, а потом вскакиваю и подхожу к окну. У дверей моего арендатора встречает его охрана и под руки провожает в новый темный автомобиль, вероятно, пришедший на смену разбитому Порше.
Я стараюсь не надумывать лишнего и не пугать себя заранее. Звоню Андрею, чтобы отвлечься, но тот выделяет мне лишь несколько минут и возвращается к работе. Потом еще минут десять просто меряю шагами кабине и, наконец, выпив очередную чашку кофе, принимаюсь за подготовку документов.
Гриша действительно возвращается через несколько часов. На этот раз в сопровождении мрачного человека лет сорока, который долго перебирает бумаги и едва ли не с лупой вглядывается в печати и росписи, ища там подвох. Я, конечно же, перед этим тоже созваниваюсь с юристом и консультируюсь, чтобы обезопасить себя.
Но, более того, он делает перевод на мою банковскую карту. Я настаиваю на этом: брать наличку у подобного человека все-таки довольно рискованно.
Подписав документы, он уезжает. А я решаю остаться до вечера, чтобы посмотреть, для какого такого срочного дела потребовался этот подвал. Про утренний разговор с Андреем я, впрочем, тоже не забываю – но приходится позвонить ему и объяснить, что появились срочные дела. Андрей не промах: он тут же выкручивается из ситуации и решает сам приехать ко мне.
Отказать Андрею я, конечно же, не могу. Но то, что он появится в салоне, автоматически обозначает то, что мне придется рассказать обо всем, что я успел натворить. Андрей будет злиться – и в этом я уверен на все сто процентов.
Однако работа отвлекает меня от размышлений. Я целиком погружаюсь в таблицы и отчеты на широком экране ноутбука и совершенно теряю счет времени.
За окном стремительно темнеет, сгущаются тучи, наверное, на дождь. Секретарша то и дело заглядывает ко мне и предлагает принести чаю или поесть. Я оглашаюсь на перекус, но не отрываюсь от расчётов и чтения.
Соображаю, что половина сотрудников уже разошлась, да и вообще, мне тоже пора домой, я только тогда, когда в дверях моего кабинета появляется Андрей. Я жму ему руку, по привычке, выработанной годами, а потом тепло обнимаю и коротко целую в губы. Сложно не заметить, что сегодня он почему-то особенно напряжен и даже зол.
Я, конечно же, интересуюсь, как его дела и не случилось ли чего, но Андрей только мнется, и только через несколько секунд наконец выдает:
– Мне тут подсказали, что ты влип в какое-то дерьмо. И, поверь, лучше ты выложишь все сейчас, чем обидишь меня и мне придется самому докапываться до правды.
========== 15. ==========
– Присядь, Андрей, – я поднимаюсь, засовываю руки в карманы и киваю на кресло. – Я все объясню.
– Объясняй, – только хмуро бросает он и садится на стол, проигнорировав мое предложение.
Я делаю шаг к окну, собираясь с мыслями, а потом оборачиваюсь к Андрею.
– Мне предложили купить краденые авто. Я отказался. В чем проблема?
Андрей не отвечает, пилит меня тяжелым взглядом серых глаз и ждет продолжения. Я выдыхаю и добавляю:
– А еще я сдал в аренду помещение, которое долгое время простаивало. Это поможет поднять бизнес.
– Ты не договариваешь, Паш. Там все твои подчиненные только и болтают о том, что ты связался с каким-то мутным типом, чуть ли не бандитом, как из ментовских сериалов, – тон Андрея становится чуточку мягче, или мне просто так кажется.
– Да, арендатор… Не самая приятная личность. Но он платит мне хорошие деньги. Разве деньги бывают лишними?
– Я понимаю, – Андрей окончательно перестает злиться. Устало опускает взгляд. Конечно, он все отлично понимает. И то, как я нуждаюсь в деньгах и то, насколько я готов рисковать ради них. – Я правда переживаю за тебя, Паш.
– Знаю, – подхожу ближе, касаюсь его плеча. Андрей, так и не слезая со стола, тянется ко мне. Я обнимаю его, он обхватывает коленями мои бедра и мы так и замираем, прикрыв глаза. Все это ужасно неправильно. Мы должны больше доверять друг другу, делиться проблемами, а получается так, что у меня просто язык не поворачивается с первого раза все выкладывать начистоту. Как, впрочем, и у него.
Когда он рядом, становится как-то спокойнее. И даже не так чувствуется нервное напряжение, и даже дышится как-то легче. Просто хорошо с ним.
Андрей тянет меня за воротник рубашки, заставляя наклониться, и целует в губы. Я отвечаю, стараясь быть максимально мягким и нежным.
Нас прерывает стук в дверь. Я отстраняюсь, Андрей тут же слезает со стола и отходит к окну.
– Павел Федорович, – секретарша заглядывает в дверной проем. На ней уже куртка, значит, уже собирается уходить – ну конечно, рабочий день уже давно закончился. – Вас там внизу ждет арендатор.
– Передай, что сейчас спущусь, – только коротко отвечаю я, и женщина кивает и уходит.
Вместо того, чтобы спешить к Грише, я подхожу к Андрею. Обнимаю со спины, коротко касаюсь губами шеи сзади. Он вздрагивает, потом накрывает мои руки, сцепленные на его животе, ладонями.
– Мне нужно идти. Подождешь меня здесь? Я недолго. Потом вместе поедем домой, – прошу я.
Андрей только кивает и высвобождается из моих объятий.
Я быстро спускаюсь вниз, прохожу через подсобное помещение и оказываюсь у черного входа. Выскакиваю на улицу с другой стороны здания, спешно натягивая на плечи куртку. Озираюсь. Здесь темно. Где-то рядом гудит неумолкаемая трасса, пахнет отходами из мусорных баков, а слабый свет льется только из съезда на подземный паринкг. Железные ворота подняты только наполовину, так, что проникнуть внутрь можно только немного нагнувшись, а рядом стоят два внедорожника.
На капоте одной из машин сидит Гриша и, как обычно, что-то делает в телефоне. На этот раз он замечает меня издалека. Вскидывает голову и поднимает руку в приветственном жесте. Я подхожу ближе. Выглядит он еще более несчастным, чем утром, а в полумраке увечья на лице кажутся более серьезными.
– Что хотел? – сразу перехожу к делу я.
– Да вот я рубильники там нашел, а как воду в подсобке включить – нет, – отвечает он. Мне кажется, что парень еле заметно дрожит. – Покажешь?
– Ага. Вся коммуналка в стоимость не входит, кстати, – предупреждаю я и киваю на ворота. – Пошли.
Гриша соскакивает с капота, припадает на правую ногу и едва не падает. Я поддерживаю его под локоть, скорее по инерции, чем из искреннего желания помочь – он все-таки удерживается на ногах и тут же отшатывается. Коротко поясняет:
– Болит все тело пиздец как. Я обезбол в последний раз днем пил. Действие заканчивается.
– В больнице лежать не пробовал? – интересуюсь я, чтобы поддержать разговор. Мыслями я сейчас далеко, с Андреем. Дождется ли? Не обидится на мое долгое отсутствие и не уедет ли один? Хотя, он же не чувствительный подросток, так что…
– Времени нет, дела разные… Впрочем, тебе вряд ли интересно, – Гриша будто чувствует, о чем я думаю. Впрочем, тут не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться.
Пригнувшись, мы проникаем под ворота и спускаемся вниз по крутому съезду, подсвеченному одинокой лампочкой-грушей.
– Кстати, что ты здесь делать собрался? – задаю я давно крутящийся на языке вопрос.
– Да так. Склад небольшой, тут и тачки и прочий товар вместится. Ну и вопросы решать тоже можно.
– Давай только без особого палева, – насторожившись, прошу я. – Меня не подставляй, не хочу потом с тобой в одной камере полжизни сидеть.
– Ты че, думаешь, я тут мешки с травой по углам раскидаю и ментов приглашу посмотреть? – он усмехается. – Хотя, если ты хочешь… Любой каприз за ваши деньги.
– Не интересуюсь наркотой, спасибо, – качаю головой я.
– Ну смотри, а то я могу что-нибудь и поинтереснее травы подогнать.
– Сам этой херней травись, – отмахиваюсь я, попутно отмечая, что из подвала слышатся голоса. Когда мы проходим мимо въезда, я замечаю там двух мужчин в темной одежде, один из которых держит в руках тетрадь и что-то записывает, а другой диктует, жестикулирую и указывая пальцем по сторонам. Но нам совсем в другое место. Я тяну на себя дверь подсобки и предупреждаю: – Не споткнись, тут порог.
Но Гриша спотыкается. Отпускает смачное ругательство и виснет на моей руке.
– Чего ты? – щелкаю включателем, чтобы коридор подсветила тусклая лампа.
– Голова кружится, – жалуется и разжимает пальцы.
– Лихачить на дороге не надо, – хмыкаю я, продолжая путь. – Или тебя за дело так, а?
– Базар фильтруй, а, – только огрызается Гриша.
Я и сам ловлю себя на мысли, что перебарщиваю. Я ведь даже не знаю, сколько у этого паренька, который может показаться совсем безобидным, власти, и кто за ним стоит. Лучше и не узнавать.
Наконец я показываю доступ к трубам и бойлер и отворачиваю кран. Гриша кажется совсем слабым и еле соображает, что я ему рассказываю, и мне в конце-концов становится просто его жаль. Предлагаю поискать нурофен или другое обезболивающее, да хотя бы просто принести холодной воды – он сперва отмахивается, потом соглашается.
Мы поднимаемся наверх и оказываемся в салоне. В полумраке зал кажется неуютным: по углам клубятся тени, и даже яркие блестящие автомобили не кажутся такими уж привлекательными.
Гриша садится на помост, где стоит одна из машин, обхватывает голову руками. Я несколько секунд разглядываю его, ссутулившегося, сжавшегося от боли, потом быстро поднимаюсь в кабинет.
Андрея я там, увы, не нахожу. Сердце пропускает удар, сжимаются в кулаки руки, но эта секундная ярость проходит, когда на столе обнаруживается записка «курю на улице, у твоей тачки». Я с облегчением выдыхаю и принимаюсь искать хоть какие-нибудь таблетки в ящике стола.
Времени приходится потратить порядочно. Я тороплюсь, из-за чего все валится из рук, и виню себя, что вообще затеял это. Гриша-то наверняка имеет доступ к очень сильным препаратам, я тут с этими аптечным ибупрофеном мало чем смогу помочь.
Но таблетки наконец обнаруживаются. Я хватаю их, наполняю пластиковый стаканчик водой и спешно спускаюсь вниз.
Гриша так и сидит, понурив голову. Только рядом с ним кто-то есть, и этот кто-то отворачивается и отступает в темноту сразу же, как только я вхожу в зал.
– Андрей? – узнав его даже по очертаниям в полумраке, окликаю.
– Я на улице замерз. Ветер, – из-за высокого потолка голос звучит непохоже, гулко и глухо.
– Иди в машину. Я сейчас, – бросаю ему ключи и наклоняюсь к Грише. Трогаю парня за плечо.
Андрей уходит, не оборачиваясь. Гриша молча глотает две таблетки, почти шепотом благодарит. Когда мы выходим из здания, он только жмет мне руку на прощание и скрывается за углом здания.
Андрей уже сидит в машине и курит в открытое окно. Я забираюсь на место водителя, завожу мотор, включаю дальний свет. Только потом спрашиваю:
– О чем ты разговаривал с ним?
– Да так, – мужчина щелчком выбрасывает сигарету. – Спросил, как зовут и что он тут делает. Приятный такой парнишка.
– Ну я бы так не сказал, – только пожимаю плечами я. – Домой?
– Ага, – выдыхает Андрей, слабо улыбнувшись, – домой.
Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me
========== 16. ==========
Несколько недель проходит относительно спокойно. Мне даже удается более-менее утрясти все проблемы и с натяжкой закрыть переменные расходы. Конечно, по моим расчётам в ближайшие два месяца из минуса выйти не удастся, но уже радует хотя бы то, что самая опасная точка пройдена.
Не слышно ничего и от Гриши. Мы просто не пересекаемся, и только ночной охранник рассказывает, что арендатор иногда приезжает после двенадцати, и не всегда один. Но в целом, все на удивление спокойно.
Благодаря этому у меня появляется больше свободного времени, которое я почти полностью трачу на Андрея, кроме тех моментов, когда он задерживается на работе или встречается с Жанной и другими своими приятелями. Даже с утра я уже не лечу на работу, только открыв глаза, а позволяю себе понежиться в постели.
Сегодня мы просыпаемся раньше обычного. На улице солнечно, радостно, и яркий свет заливает спальню – будто летний день. И даже не верится, что на самом деле за окном все еще холодно и промозгло.
Медленные, ленивые поцелуи перерастают в нежный утренний секс. Я позволяю себе расслабиться и вытянуться на кровати, а Андрей оказывается сверху, оседлав мои бедра, и делает все сам. Мне остается только наслаждаться тем, как он двигается на моем члене, а потом, когда мы оба кончаем, целовать его лицо, руки и плечи.
Окончательно разомлевшие, мы едва вновь не погружается в сон. Я уж так точно прикрываю глаза и начинаю проваливаться в дрему, когда Андрей шепчет мое имя где-то над ухом:
– Паш… Не спи. Нам на работу, если ты забыл.
– Не хочется, – отмахиваюсь, но все-таки приоткрываю глаза и обнимаю его покрепче.
– Ты-то можешь остаться, а я вот человек подневольный, – вздыхает он. – Тем более, мне сегодня зарплату должны наконец перевести.
– Много там?
– Да нет, налог огромную часть сжирает, аж обидно, – произносит Андрей и неожиданно спрашивает: – Много я тебе задолжал за все это время?
Я, удивленный, даже приподнимаюсь на локте, хмуро глядя в его спокойное лицо.
– Ничего ты мне не должен. Вот еще выдумал.
И становится как-то тяжело на душе. Я так привык к этим отношениям, что уже и не задумывался, не разделял траты на себя и на него.
