Текст книги "Я один вижу подсказки 7 (СИ)"

Автор книги: Son

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 9. Чего хочет мытарь

Время с мастером Гроувом пролетело очень приятно и совсем незаметно.

– Мы тебя заждались, – пробурчала Рита, сжимая коробочку с крендельком на боку и тараканом внутри. – Я подумала, ты захочешь присутствовать на церемонии.

Не то чтобы я мечтала поучаствовать в похоронах Кристиана, но не отказалась проследить, чтобы Рита закопала его в безопасном месте. Роща отливала багрянцем, небо горело закатом, а вдали полыхал настоящий пожар.

– Дом Кайла горит, – шмыгнула носом Рита. – Но ты не волнуйся, никто не пострадал.

Я с трудом отвела взгляд от черного дыма. Похоже, напуганный мною Фрэнк решил уничтожить все возможные улики. Перестаралась я с допросом и моральным давлением. Впрочем, сам виноват.

– Здесь как-то темновато, – недовольно сказала Рита, оглядывая рощицу, притулившуюся возле лекарни.

– Потому что уже вечер, – твердо сказала я.

Не хватало еще тратить последние часы на поиск подходящего места для покойного таракана.

– Днем тут хорошо, – подхватила Жозефина, – хотя немного воняет лекарствами и упырями.

Доктор Шменге сидел у себя, скрываясь от последних лучей заходящего солнца, и я надеялась, что его вампирский слух не уловит бестактное замечание собаки.

Чес принес лопату, выкопал яму, в которой можно было бы похоронить с десяток Кристианов. Рита опустила в нее коробочку и выпрямилась.

– Неважно, кто ты – таракан или другая тварь, если даришь любовь, – сказала она.

Я быстро глянула на мастера Гроува. Он уперся рогом в это свое исцеление, но я вполне допускала вариант, что он навсегда останется вервольфом. Некоторая его волосатость мне даже нравилась. Он поймал мой взгляд и покачал головой. А затем взялся за древко лопаты и быстро закидал яму землей. Рита положила на свежий холмик пышный желтый георгин и вздохнула. За ней вдруг вырос доктор Шменге и утешающе похлопал по плечу.

А это значило, что полночь все ближе.

– Так, мне надо потренироваться с братьями Джага, – сказал Чес. – Остальных прошу не мешать.

– Рита, не окажешь ли мне ус-слугу? – попросил доктор Шменге. – Я набросал первые с-страницы романа, и мне отчаянно нужен с-свежий взгляд.

– Конечно, – согласилась она.

– А можно мне еще раз посмотреть медали? – попросила Жозефина, увязавшись за ними.

– А я пойду с тобой, – упрямо заявила я Гроуву. – Я не буду мешать.

– Как скажешь, – кротко ответил он.

Вместе с братьями Джага они соорудили настоящие военные укрепления: составили бревна, натаскали камней. Для меня Чес обозначил позицию крестиком – подальше от места силы, но так, чтобы он мог меня видеть. Да еще притащил аккуратное бревнышко, на котором я и устроилась, читая книжку про вервольфов, которую прихватила из дома мастера Гроува.

Идеально круглая луна насмешливо наблюдала за нашей суетой, пепелище тлело вдали алым бархатом.

– Кэсси, так ты че, с Гроувом? – спросил Ярген, подсаживаясь ко мне на бревно.

– А че бы и нет, – в тон ему ответила я.

– Не ну так он вопросов нет, – сказал Зорген, сев с другой стороны. Оскалив кривые зубы, нахально мне подмигнул. – Но мы моложе.

– Сюда оба, – недовольно позвал их Гроув. – Еще раз повторим схему атаки. Кэсси, приведи остальных. Уже пора.

И я, наивная дурочка, побежала в лекарню доктора Шменге и попала в ту же ловушку во второй раз. Потому что когда я вошла в его кабинет, дверь за мной захлопнулась, а волна магической защиты взметнулась, замерцав искрами.

– Нет, – выпалила я, подергав дверную ручку. – Нет! Доктор Шменге! Выпустите меня немедленно!

Рита подняла голову, оторвавшись от рукописи, и вопросительно на меня посмотрела.

Я отшвырнула книжку с вервольфами и злобно пнула дверь ногой.

– Я глубоко извиняюс-сь, – невозмутимо просвистел доктор Шменге. – Но в этом вопросе я с Гроувом абсолютно с-солидарен. Тебе нечего там делать, Кассандра.

Я прижала ладони к щекам и сползла по двери вниз. Жозефина сунулась ко мне и обеспокоенно ткнулась носом в лицо.

– Фас, – сказала я, указав на доктора Шменге.

– Кэсси, нельзя так сразу силовые методы, – укоризненно сказала она. – Можно ведь и по-хорошему договориться.

– Жозефина права, – согласился он. – Кэсси, это для твоего же блага. Мастер Гроув – опытный боевик, мальчики эти кривозубые тоже… с идеальными анализами.

– И что, я буду просто сидеть тут, пока он там умирает?! – с отчаянием воскликнула я. – Когда вы только успели сговориться?

Хотя ответ ясен – когда копали.

– Если вы сейчас же не откроете дверь…

Я встала и обвела кабинет доктора взглядом. В прошлый раз его ничего не проняло: ни вязание, ни редкие книжки. Я выхватила у Риты пачку листов.

– Я порву вашу рукопись! – пригрозила я.

– Рукописи не горят, – высокопарно ответил доктор. – К тому же я решил переписать начало, по-иному расставив акценты.

Я металась по кабинету, как зверь по клетке, отдернула шторы, ожидаемо наткнувшись на каменную стену, швырнула в дверь тараном, но магическая защита полностью его впитала. Только кости скелета слегка застучали.

Жозефина запрыгнула на кушетку к Рите и единственная смотрела на меня с сочувствием. А эти двое говорили о высоком.

– Знаешь, Рита, литература словно подарила мне второе дыхание, – откровенничал Шменге. Открыв ящик стола, достал бутылку и плеснул себе в бокал густой красной жидкости.

– У вас отлично получается, – похвалила Рита, вытащив из кармана колоду и тасуя карты. – Главный герой получается очень неоднозначный, с надломом.

– Благодарю, – расцвел он, пригубив кровь, и на круглых щеках зарозовел румянец.

– Вы решили, под каким именем будете писать? – поинтересовалась она.

– Вероятно, под своим, – задумался он. – С-след, который я оставлю в вечности, будет моим с-собственным.

Это было как вспышка, молния, взрыв звезды.

– Я знаю! Знаю, что нужно мытарю!

Мои руки дрожали, когда я листала страницы книги. Это всегда было у меня под носом! Это то, чего Дуглас Мактрау всегда хотел!

– Вечной жизни! – воскликнула я, тыча пальцем в биографию первого вервольфа. – Все его опыты с вживлением звериной сути были ради этого! Как я не догадалась раньше? Мелани говорила мне прямым текстом!

– Ну, он уже умер давно, – напомнила Рита. – Есть желания, которым не суждено сбыться.

– Но он получил свою вечность! – возразила я, потрясая книжкой. – Дугласа Мактрау все знают!

– Как злобного мага, который создал целую ветвь нечисти, – заметила подруга.

– А это неважно! – воскликнула я и повернулась к Шменге. – Я еще могу спасти Гроува. Я покажу мытарю, что его желание исполнилось. Откройте дверь.

Доктор молча покачал головой.

– Он умрет сейчас, снова, – нетерпеливо сказала я. – Неужели вам все равно? Неужели в вас не осталось ничего человеческого?

– Кэсси, – произнес он. – Это опас-сно. Гроув сам приказал мне держать тебя взаперти и, между прочим, был вес-сьма убедителен.

Уж не знаю, как мастер Гроув убеждал упыря, но мне тоже есть чем ему пригрозить.

– Если вы меня не выпустите, я вернусь назад в прошлое и больше к вам не приду, – выпалила я, и злые слезы обиды брызнули из глаз. – Вы потеряете мою дружбу. А еще Жозефину и Риту, и ваш роман тоже. Будете вязать носки, а однажды вас по ним и найдут. Откройте дверь, доктор Шменге! Паулюс… Если вы мне друг, откройте дверь!

Слезы катились у меня по щекам, сердце отбивало ритм – и последние секунды до полуночи.

Доктор Шменге отставил бокал, подумал. А потом поднялся из-за стола и, подойдя к двери, выбил по ней хитрый ритм.

– Надеюс-сь, я не пожалею об этом, – произнес он. – Кэсси, если ты с-снова ошиблась…

Я не слушала. Я бежала со всех ног, прижимая к груди книжку, которая должна была упокоить Мактрау и поставить точку в этой истории.

Ноги скользили по влажной траве, ветки били меня по лицу, я мчалась вперед – и успела. Злобный дух взвился над изрытой землей, вскинул когтистые лапы, которые однажды чуть не выцарапали из моей груди сердце. Вспышки магических плетений взрывались одна за одной, братья Джага жгли не то что на зачет – на целый экзамен. Но Чес стоял неподвижно, как зачарованный, не в силах поднять руку на первого вервольфа.

– Лови!

Я швырнула книжкой в мытаря, и тот, инстинктивно ее поймав, с недоумением посмотрел в распахнутые страницы.

– Это все про тебя! – выкрикнула я. – Все тебя знают! Ты Дуглас Мактрау, прародитель вервольфов, мы учим тебя на уроках истории нечисти.

Мытарь неловко подцепил когтем страницу, перевернул. Костистое лицо вытянулось от удивления. Братья Джага тоже затихли, уловив, что происходит нечто важное.

– Ты был заперт в могиле, но в это время твои дети рожали своих детей, а заодно кусали кого придется, передавая проклятие крови!

Я подошла еще ближе и, взяв Чеса за руку, попыталась его оттащить.

– Кэсси! – выдохнул он, очнувшись. – Ты что тут делаешь?! Я ведь сказал упырю…

– Ваше желание давно исполнилось, – добавила я, не сводя взгляда с Мактрау. – Просто вам забыли сказать.

– Про меня… целая книжка, – гулко произнес он.

– Их сотни! – заверила я. – Тысячи! Ваше имя обрело бессмертие, навсегда!

Тонкие губы Мактрау растянулись в недоверчивой улыбке, обнажая желтые клыки, седая голова запрокинулась к полной луне. Ветер взметнулся, срывая последние листья с деревьев, закружился смерчем, сбил облака в тучу, заслоняя небо. Стало так холодно, что дыхание вырывалось изо рта паром. Гроув обнял меня, увлекая за укрытие, по земле пробежала дрожь, и, вторя ей, облака разлетелись, выпуская серебряный диск луны на свободу. А когда я, не утерпев, выглянула из-за бревен, мытаря больше не было.

– Сиди тут, – строго приказал Чес и пошел первым. Сложив пальцы в знак атаки, остановился перед местом, где еще недавно возвышался Дуглас Мактрау.

– Только книжка и осталась, – заметила я, выглянув из-за плеча Гроува.

А еще крохотный выжженный пятачок земли – не больше монетки, да пожухлая трава легла кругами от бывшего места силы.

– Все закончилось, – добавила я, еще не веря. – Чес, у нас все получилось!

Он медленно повернул ко мне голову, и луна вспыхнула в его глазах желтым звериным блеском.

– Ничего не получилось, – сдавленно произнес он. – Уходи.

– Чес, даже если ты остался как прежде – подумаешь, – пролепетала я. – С этим тоже живут. Многие. Вот, целая книжка, я читала. Женятся, рожают детей…

– Уходи, – повторил Гроув сквозь зубы.

– Чес, – я подалась к нему, обвила шею руками, заглянула в глаза, пытаясь найти там того Гроува, которого полюбила. – Мы справимся…

– Держись! От меня! Подальше! – рявкнул он так, что я испуганно отшатнулась, а братья Джага на всякий случай тоже удрали, обгоняя друг друга на узкой дорожке.

Губы задрожали, и я прикусила их, отчаянно пытаясь не разреветься снова.

– Мы оба живы, – прошептала я. – Это главное… Чес, мы можем попробовать…

– Я не могу быть с тобой, Кэсси Рок, – отрезал Гроув. – Не имею права. Ты заслуживаешь лучшего, не меня.

– Честер…

– И не смей больше крутить колесо, – рыкнул он. – Хватит. Я не просил меня спасать!

– Но ты тоже меня спасаешь, – напомнила я. – Мы оба пытаемся спасти друг друга. Почему ты не позволяешь мне помочь?

Чес помолчал, как будто колеблясь, а потом его лицо словно смялось в свете луны: челюсть стала крупнее, блеснули кончики клыков, уши вытянулись, заостряясь.

– Теперь тебе ясно? – глухо спросил он.

Я попятилась, а потом развернулась и побежала прочь.

Я задыхалась от слез, но мчалась вперед, кляня и судьбу, и Гроува, и даже себя. Позади лаяла Жозефина, но я не остановилась. Заклинание Кулькаса сорвалось с пальцев, разметав стражей некроса, темная лестница привычно привела меня вниз.

– Не думала, что ты вернешься так быстро, – хмыкнула Мелани.

А я упала на колени возле колодца, захлебываясь рыданиями и пряча лицо в ладонях.

– Он сказал – уходи! – рвано говорила я. – После всего! Я для него!.. А он!.. Запер!.. А потом!..

– Ну-ну, – пробормотала Мелани, подлетев ближе и погладив меня по плечу – прикосновение было легким, как ветерок, и даже приятным. – Он не стоит твоих слез, Кассандра.

– И главное как спать вместе – так всегда готов! А потом – иди подальше, Кэсси, я вервольф…

– Сволочь, – припечатала она.

– А ведь я упокоила Мактрау! – гнусаво сказала я, подняв залитое слезами лицо. – Кинула в него книжкой!

– Надо же, как просто. А мне сидеть в этом колодце до скончания времен, – вздохнула она.

Я перевела дыхание, посмотрела на Мелани и внезапно устыдилась. Мои проблемы по сравнению с ее – тьфу. А она ничего, держится, в отличие от меня. Я ведь только масла в огонь подливаю, забираю у нее последнюю надежду на упокоение.

– Может, это все моя обида… – пробормотала я. – Так-то Гроув не виноват и хотел как лучше…

Мелани иронично хмыкнула и, взлетев, присела на край стола.

– Это все его проклятье! – Я встала с холодного пола и вытерла щеки. – Если бы не оно…

– Да что ты говоришь! – с сарказмом перебила меня Мелани.

– Честер хочет быть со мной, но не может, – пояснила я. – Это все злая судьба!

– Дорогая моя, – снисходительно произнесла она. – Знала бы ты, сколько раз я слышала эту песню. Ах, дело не в тебе, а во мне. Я бы с радостью был с тобой, но жена и дети против.

– Какая жена? – рассердилась я. – Гроув сволочь, конечно. Но он меня любит! Поэтому и не может быть со мной. Понимаешь?

– Еще как, – покивала Мелани. – Лучше, чем ты думаешь. Это классика, моя девочка. Навешал лапши, а ты так и будешь болтаться на этом крючке, пока мозг не проклюнется. Давай верну тебя назад, хотя бы снова станешь невинной.

– А толку? Гроув все равно не может быть со мной, потому что вервольф. Он спасает меня от себя.

Он почти обратился, и это пугало: звериный блеск глаз, острые зубы. Мой Чес не был чудовищем, но тот Гроув, залитый светом луны, казался совсем незнакомым.

– И что, собираешься по нему убиваться всю жизнь? – сердито поинтересовалась Мелани. – Прекрасный рыцарь, который жертвует собой, оберегая тебя от дракона, потому что дракон – это он сам. Ладно, допустим, Гроув излечится. Думаешь, это правда что-то изменит?

Я насторожилась как Жозефина, почуявшая белку. Что значит – допустим? Неужели Мелани знает способ? Но почему тогда молчала?! Впрочем, стала бы она помогать Гроуву? Не факт!

– Это изменило бы все, – уверенно ответила я. – Знаешь, Мелани, ты все же слишком критично относишься к мужчинам.

– Вот ты, конечно, наивная, – вздохнула она.

– В любом случае, мы спорим о пустом. Гроув не избавится от проклятия. А сам он… не такой как все.

– Прекрати, – попросила Мелани, заткнув пальцами уши.

– Он хороший, добрый, чуткий… – Тут я слегка приврала, конечно. Чуткости в нем как в дубовом пне. Запер меня у доктора Шменге, как несмышленое дитя. – Мой Чес очень нежный, заботливый, умный.

– Кэсси, хватит!

– Отлично готовит, прекрасный любовник, красавец…

– Достаточно! – взмолилась она.

– Он любит меня! Он на все готов ради меня! Даже отказаться от собственного счастья! Вот он какой! Великодушный!

– Стоп! Значит так, есть один вариант…

– И ты молчала? – не сдержалась я.

– А с какой радости мне его лечить? – поинтересовалась Мелани. – Мне до проблем твоего Гроува дела нет. Но лишь для того, чтобы открыть тебе глаза, я подскажу способ. А потом, когда эта нелепая отмазка исчезнет, ты убедишься – он такой же как и все.

– Как ему стать человеком? – спросила я. – Ты уверена, что твой способ поможет? Ты сама его придумала?

– Не я, – сказала она. – Николас Дудка.

– Артефактор, которого держали в плену?

– Именно, – кивнула Мелани, взмахнув рукой на шкафы, забитые музыкальными инструментами. – В плену его слегка того, покромсали. Николас не хотел возвращаться домой увечным, поэтому создал артефакт, который восстанавливал бы его исходную версию – со всеми пальцами и зубами, и без вшей.

– Думаешь, с Гроувом это сработает? – засомневалась я.

Мелани пожала плечами и постучала пальцем по стеклянной дверце, за которой пылился большой барабан.

– Гроув будет таким, каким задумал его господь – эгоистичным, самовлюбленным, грубым мужланом. Но без примеси всяких проклятий или болезней.

– И как запустить барабан? – выпалила я, едва не подпрыгивая от нетерпения.

– Сперва колесо, – заявила Мелани, и колодец позади меня вспыхнул золотом. – А потом, когда опять прибежишь ко мне в слезах, будешь знать точно – вервольфы ни при чем. Все мужчины одинаковы.

Я облизнула пересохшие от волнения губы и, шагнув к колодцу, положила руку на рычаг артефакта.

– Вот увидишь, эта попытка будет последней, – сказала я.

Сияние стало ярче, колесики и шестеренки пришли в движение, а потом туманное небытие затянуло меня в густую воронку безвременья и выплюнуло в то самое утро, которое я проживала уже пять раз.

– Надо сделать так… – начала Мелани.

Глава 10. Пятая попытка

– Все понятно, – кивнул ректор Альберт Форест, когда я вкратце рассказала ему о ситуации с наследством. – Я и сам недавно столкнулся с женским коварством при разделе имущества.

Он повздыхал, покачал головой.

– Значит, это возможно? – спросила я, затаив дыхание.

– Принимаем тебя на боевку, делаем сертификат, а потом переводим на другой факультет, – обрисовал он план действий. – Уже выбрала – на какой? На бытовом полно мест.

– Я бы хотела на дипломатию, – призналась я. – Специализация – связи с нечеловеческими формами жизни.

Когда я приняла решение, то на душе стало легко и радостно. Значит, это мое. Ректор хмыкнул, потер подбородок.

– Туда не получится, – заявил он. – Для приема нужен подтвержденный контакт с, собственно, нечеловеком.

– Моя собака – фамильяр, – ответила я. – Просто высший класс! Речь, разум, собственное мнение…

– Ну, фамильяр – это хорошо, конечно. Но твой пес в некотором роде отражение тебя. Разумеется, у вас есть контакт.

– Еще я дружу с вампиром, – вспомнила я. – Благонадежным.

Мы с ректором помолчали, не сводя друг с друга глаз.

– Фамильяр подойдет, – решил он. – А зачет по боевке ты сдала?

– Еще одна просьба, – вздохнула я. – Можно я сдам его прямо сейчас, при вас?

Ректор усмехнулся и, склонившись к переговорному артефакту, произнес:

– Хелена, пригласи ко мне мастера Гроува, будь добра. Какой-то конфликт? – это уже мне.

– Не то чтобы… – портить карьеру мастеру Гроуву я не собиралась. – Просто хочу закрыть этот вопрос поскорее.

Чес явился в кабинет через пару минут, и в груди сладко екнуло. Какой же он все-таки… Широкий разворот плеч, обтянутых пиджаком, прическа – волосок к волоску, голубые глаза смотрят сердито, ожидая подвоха. Это утро для мастера Гроува начнется куда спокойнее предыдущих: ни горячего кофе на грудь, ни пылкого секса с доставкой на дом.

– Присаживайся, – махнул рукой ректор. – Мне нужны списки студентов боевки, так что я решил поторопить тебя с зачетом.

– Вряд ли у Кэсси было время подготовиться… – начал он.

Вот чего-чего, а времени у меня было завались. Так что вскоре я уже перечисляла признаки присутствия бесплотной нежити, а после не сбилась и на различиях мавок и заманух.

– Плетение Кулькаса, – перебил меня мастер Гроув.

– Чес, это заклинание для старших курсов, – засомневался ректор.

– Но я его знаю, – сладко улыбнулась я. – Показывать, конечно, не буду. Не хочу, чтобы вы, мастер Гроув, облысели. Но схематично оно выглядит так.

Я набросала плетение на листочке бумаги, и ректор, подцепив его пальцем, взглянул.

– Блестяще!

– Задача, – рыкнул мастер Гроув. – Допустим, ты оказалась на лугу. Вдруг прямо перед тобой появляется хмырь, слева тащится зомбяк, справа летит упырица. Твои действия. Минута пошла.

И еще часики достал из внутреннего кармана.

– Чес, хватит валить девочку, на тройку она всяко уже рассказала, – отмахнулся от него ректор.

– Сперва я, разумеется, обезврежу упыря, – ответила я. – Хоть тем же плетением Кулькаса, которое вы так доступно объяснили.

– Да тебя даже не было на том уроке! – взорвался он.

– Я занималась дополнительно! – рявкнула я.

– Альберт, – Гроув, осознав, что проиграл, повернулся к ректору. – Ее нельзя пускать на боевку.

– Не волнуйся, – успокоил его Альберт Форест. – Кэсси не будет у тебя обучаться. Мы переведем ее на дипломатию, когда получим сертификат.

Гроув помолчал, а после размашисто расписался в ведомости, которую подсунул ему ректор, и ушел. А мне хотелось петь от радости: я получила зачет! Наконец-то! Это надо отпраздновать!

– Зайди дня через три, – сказал ректор. – Уладим остальные формальности.

– Спасибо вам, – от души поблагодарила я. – Большое спасибо!

– Про вампира – ни слова, – приказал он, и я повернула у губ воображаемый ключ.

А мастер Гроув ждал меня в приемной.

– Зачем тебе все эти переводы? – требовательно спросил он, и голубые глаза глянули на меня так пронзительно, что предательское сердце вновь застучало быстрее.

– Для сертификата зрелости, – ответила я.

– У тебя какие-то проблемы?

– Это личное, – обронила я. – Если это все…

– Чес, подожди, – спохватилась Хелена, секретарь ректора, и помахала конвертом. – Тебе письмо. Правда, ни обратного адреса, ни почтового штампа. Может, выбросить, от греха? Вдруг там проклятие.

Я тебе выброшу! В письме информация, за которую Гроув душу продаст! Я сама подбросила этот конверт в стопку прочей корреспонденции, когда шла к ректору.

Чес взял письмо, поднес к лицу и незаметно понюхал. Магии там нет, зато есть хитрое решение его вервольфской проблемы.

– Что ж, до свидания, мастер Гроув, – сказала я, когда мы вышли из приемной.

– До свидания, Кэсси Рок, – ответил он.

Мне казалось, Чес смотрел вслед, но я не обернулась. Больше навязываться не стану. Хватит с меня этих его «уходи» да «держись подальше». Но если он сам захочет быть со мной…

Шерил поймала меня в холле, взяла под локоть, и я едва сдержалась, чтобы не встряхнуть рукой и не сбросить заклятую подругу, как пиявку. Нельзя спугнуть ни ее, ни Кайла. Эти двое должны поплатиться!

– Волнуешься? – заговорщицким тоном спросила она.

– Очень, – соврала я. – Все же девственности лишаешься только раз.

– Вы с Кайлом идеальная пара, – прощебетала Шерил, поправляя прядь, выбившуюся из моей прически.

Я лишь выдавила в ответ улыбку.

– Удачи, Кэсси! – пожелала Шерри. – Все пройдет отлично!

В этом я не сомневалась. Ведь теперь я знаю, что делать.

* * *

Кэсси Рок, его несбывшаяся мечта, уходила прочь, и Чес с глухой тоской смотрел ей вслед, не в силах оторвать взгляд. Кэсси уделала его с зачетом, как мальца! Уложила на обе лопатки, и он вынужден был поставить подпись в ведомости. Узнать бы, что там за проблемы, из-за которых ей понадобился сертификат. Но Кэсси сказала как отрезала – личное, а он, Честер Гроув, не входил в круг ее близких людей.

Кэсси скрылась за дверями академии, и Чес, вздохнув, вскрыл конверт. Магией от него не несло, а аромат Кэсси – сладкий и свежий, как луг по весне – забивал все прочие запахи. Вряд ли она стала бы ему писать. Что бы там было? Мастер Гроув, я знаю, что вы хотели завалить меня на зачете. Мастер Гроув, я в курсе, что вы по уши в меня влюблены. Мастер Гроув, хватит глазеть на меня, ты не имеешь на это права, несчастный вервольф.

Вытряхнув из конверта сложенный пополам листик, Чес развернул его, пробежался глазами по строчкам, потом снова, и еще…

«Решение вашей проблемы находится в подвале хранилища артефактов. Воспользуйтесь барабаном Николаса Дудки – и вам не надо будет бояться полнолуния. Удачи, мастер Гроув.

Доброжелатель»

Почерк был ровным и красивым, хоть кое-где выскакивали игривые завитушки. Кем бы ни был этот «доброжелатель», он знает его тайну. Может, это всего лишь способ заманить его в подвал?

Впрочем, он, конечно, придет. Во-первых, чего ему бояться? Во-вторых, надо выяснить, кто его туда зазывает. В-третьих… Чес додумывал это уже на ходу, засовывая конверт в карман пиджака. В-третьих, если есть хоть малейшая надежда избавиться от проклятия, то он и в барабан залезет, и в трубу, и в губную гармошку.

Выскочив из академии, Чес перешел на бег и вскоре, разметав стражей некроса, уже входил в хранилище артефактов. Тут всегда было сумрачно и тихо: студентов сюда не пускали, только иногда водили на экскурсии, строго следя, чтобы никто не протянул шаловливые ручки к опасным экспонатам.

Шаги гулко отдавались в тишине, а тень взметнулась на стене, когда Чес взял факел. Плетение слежки никого не нашло, значит, в хранилище он один, не считая стражей. Спустившись по лестнице, Чес остановился перед дверью, на которой кто-то нарисовал мелом аккуратный крестик.

А вот это уже интереснее: живой засады нет, но присутствие нечисти ощущается холодом по затылку. Чес открыл дверь, взмахнул факелом, разгоняя тени, и его взгляд тут же приковал к себе большой барабан. Он лежал на полу перед старым колодцем, пухлый, как пивной бочонок, перевитый ремнями, которые сплетались в магические знаки и руны. Чес закрепил факел на стене, подошел ближе. Постучал по барабану костяшками пальцев. Звук получился неожиданно гулким, и он рефлекторно отдернул руку.

Повернув барабан на бок, прочитал на донышке сопроводительную информацию, которая была на каждом экспонате:

– Односторонний портал в Белогурию, родину Николаса Дудки. Запускается с помощью сердца.

Поставив барабан, Чес разочарованно хмыкнул и обвел взглядом подвал: столы, заваленные бумагами, которые никто не удосужился разобрать, шкафы, заставленные музыкальными инструментами.

– И это все? – спросил он. – В этом вся шутка? Отправить меня в Белогурию? Это, по-вашему, смешно?

– Это не смешно, а печально.

Призрачная фигура женщины проявилась из мрака, постепенно приобретая черты: большие глаза, длинный нос, платье какое-то древнее, каких уже и не носят.

– Мелани, – представилась она. – И опусти уже руку. Непонятно, как отреагируют артефакты, если ты заденешь их заклинанием.

– Честер Гроув, – сказал он.

– Мы знакомы, – буркнула она недовольно.

– Сильно сомневаюсь, – заметил он. – Я бы запомнил.

Мелани закатила глаза, поправляя складки на юбке.

– Честер Гроув, преподаватель боевки, вервольф и придурок, – перечислила она. – Я бы вообще не стала с тобой разговаривать, но очевидно, что сам ты с барабаном не разберешься.

– Да я и не собираюсь! – выпалил он. – На кой мне в Белогурию? Это та еще глушь!

– Николас Дудка работал со звуковыми волнами, – поучительно произнесла Мелани. – Этот артефакт улавливает индивидуальную волну человека и восстанавливает его заново, без болезней, вшей и увечий, в указанной точке. Начинаешь понимать?

Чес облизнул губы и обошел барабан. Снова постучал по нему, уже смелее.

– То есть я перенесусь в Белогурию, но как бы исходный я? – уточнил он.

– Да, – подтвердила Мелани. – Ты останешься таким же непроходимым болваном.

– Как им воспользоваться? – быстро спросил Чес. – Там написано – сердце. Мне надо вырвать сердце и положить в барабан?

– Откуда только у тебя это маниакальное желание убиться? – вздохнула она. – То об Мактрау, то сам. Нет, твое сердце тут никому не надо. Только пол мне кровью заляпаешь. Надо повысить сердечный ритм до максимального значения, а после положить на артефакт ладони, вот и все.

Она уселась удобнее, закинув ногу за ногу, покачала носком старомодной туфельки.

– Почему ты мне помогаешь? – спросил Чес.

– Вот вообще не тебе, – фыркнула она. – Просто хочу доказать одной милой и наивной девушке, что твое проклятие ни при чем, и ты сам по себе дурак. Давай, разгоняй сердце. Мне твое общество никакого удовольствия не доставляет.

Чес снял пиджак, повесил на спинку стула. Туда же отправил и жилет. Сперва сделал несколько кругов по подвалу для разминки, затем попрыгал на месте, помахав руками.

– Активнее, – подбодрила его Мелани.

Упал – отжался – прыжок, упал – отжался – прыжок… Тренированное тело легко переносило нагрузки, и сердце билось ровно, как стрелки часов.

– А ты что, тот самый мытарь? – спросил Чес, подпрыгнув и вновь упав на пол для отжимания. – Охраняешь колесо времени? Я слышал, но думал – байки…

Мелани пожала плечами.

– Ты плохо стараешься, – сказала она.

Рубашка слегка взмокла от пота, но сердце билось ровно, как стрелки часов.

– Можешь перенести меня в прошлое? – спросил Чес. – В тот момент, когда я не был вервольфом.

– И не могу, и не хочу, – ответила она. – Повыше прыгай, у тебя сердце как метроном.

Чес снял и рубашку, и Мелани поморщилась.

– Так, хватит с меня, – приказала она, слетев с края колодца. – Попробуем по-другому, пока ты снова тут не разделся.

– Снова?

А колодец вдруг вспыхнул золотом, и из небытия проявились мелкие шестеренки, тонкая вязь рун, стрелки…

– Я не стану запускать ради тебя колесо, – вновь повторила Мелани. – Просто покажу кое-что. Быть может, хотя бы это заставит твое сердце биться быстрее. Ты увидишь не все события, которые происходили с Кэсси…

– Кэсси? – быстро повторил Чес. – Кэсси Рок?

– … а только те, в которых присутствовал сам.

– Так, я не понял… – нахмурился он. – При чем тут Кассандра?

По центру колеса вырос небольшой рычаг – как раз под ладонь, и Чес обхватил его пальцами.

– Не очень-то это правильно, – бубнила рядом Мелани. – Но с другой стороны, потом ты опять сделаешь что-нибудь не так, она прибежит крутить колесо снова, и ты все забудешь. Так что это лишь временная мера.

А Чес будто провалился в другую реальность. Вот Кэсси приходит к нему в кабинет и рассказывает странное про скорую смерть. Вот они вместе в кафе, и Кэсси смеется, и сердце тает от ее улыбки. А вот то же самое место, но Чес зажимает себе рот ладонью, чувствуя кисловатый вкус лжицы, а с губ так и рвутся признания, что страшнее Кэсси девушек нет. Вот он валит ее на зачете почти теми же вопросами, которые задавал сегодня, а она разбивает ему нос! Отличный удар, Кэсси Рок. А тут… он лежит на земле мертвый, и по его ботинку ползет жучок.

Болтливая собака, которая отчего-то его невзлюбила, доктор Шменге – вампир! Надо же! Братья Джага решили побить его за клубом, а Кэсси… Она его поцеловала, сама. А потом еще раз. И снова. Да сколько же было у них поцелуев! И он это все забыл?! Кофе на грудь – ах, как жжется! А вот он бежит со всех ног сюда, в хранилище, к колесу, и Кэсси Рок умирает у него на руках, а он умоляет ее держаться, только не это, только не она! Злобный дух Дугласа Мактрау остался где-то позади. А Кэсси снова жива и стоит на пороге его дома, а потом происходит такое, что сердце бьется, едва не проламывая грудную клетку, и Мелани кричит, чтобы он скорей запускал барабан.

Ладони легли на шершавую тугую поверхность, артефакт загудел, повторяя ритм его сердца, и Чес провалился куда-то в сияющую бездну, улыбаясь во весь рот как блаженный. То коротенькое «тоже», которое прозвучало на его кухне за завтраком, было вовсе не про шоколад. Кэсси Рок его любит!

* * *

Барабан еще слабо гудел, но сияние, охватившее его, угасало. Мелани оглядела опустевший подвал, рубашку мастера Гроува на спинке стула.