Текст книги "Поруганные (СИ)"

Автор книги: Solveig Ericson

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Влад, – вышел вперед Антон. Не подходящее для вампира имя. – Это крыса Ликоса, нашли его во дворе Института. Вынюхивал, словно надрессированная ищейка.

Влад снова посмотрел на меня, и от одного этого взгляда мне хотелось бежать, забиться куда-нибудь в угол и рычать побитым зверем. Эта встреча не принесет мне ничего хорошего. Нет, у меня не открылся неожиданно дар предвидения. Мне хватило только этого взгляда на вампира, чтобы понять, он – хладнокровный убийца, и когда придет мое время, Влад растопчет мою сущность, мое тело, вывернет наизнанку и встряхнет, а я не смогу сопротивляться.

– Зачем ты здесь? – спросил он меня. Его голос очень похож на голос Ликоса, но все же был менее рычащим, более чистым. Вампир всего лишь спросил, даже не приближаясь ко мне, а меня затрясло. Не от страха. Скорей просто от перенапряжения.

– Этот, – я кивнул в сторону русоволосого гада, – сделал меня одним из вас. Я теперь изгой среди своих.

– Хм, – Влад сделал вид, что задумался, а сам направился ко мне. – И что, мой братец не пришлепнул тебя на месте?

– Как видишь, – ответил я, когда он встал передо мной.

– Стареет Ликос, размягчился совсем.

А потом он схватил меня рукой за шею, и острые когти прорвали кожу. Я сморщился от боли.

– Скажи мне правду, парень, – прошептал мне вампир на ухо, – зачем ты здесь?

– Меня хотели убить, я сбежал, – мой кадык болезненно двигался, прижатый чужой ладонью. – Что здесь непонятного? Я жить хочу.

– От тебя пахнет Им. Едва-едва, – прохладная ладонь погладила мою шею, скользнула на плечо. – Даже не знаю – верить тебе или нет.

На хищных губах Влада блуждала ехидная улыбочка.

– Это на твое усмотрение, – сказал я, приподняв бровь.– Ты же здесь главный.

– Я лично буду следить за тобой, а пока располагайся, ты как раз подоспел к… ужину.

Мне указали на свободное место в свалке вампиров. Другое слово и не подберешь. Свалка. Влад стоял в центре круглой площадки со стоком, а вокруг было возвышение с набросанными на него коврами и подушками. Вампиры развалились на них в расслабленных позах, их едва прикрытые тела слабо мерцали в приглушенном освещении.

– Руки убери, – резко одернул я одного полуголого парня, уже стягивающего с меня рубашку.

– Тебе она не понадобится, – хмыкнул черноволосый вамп.

– Я сам разберусь, – отрезал я.

Лицо моего соседа вытянулось и приобрело голодное хищное выражение, я проследил направление его взгляда и почувствовал, как и мое лицо вытягивается, только от недоумения и страшных догадок. Я пропустил тот момент, когда в зал привели новые действующие лица. Это были восемь обнаженных девушек: молоденьких, хрупких и напуганных. В их глазах застыл не человеческий страх, это был дикий животный ужас. Их тела еще влажно блестели, по волосам стекала вода. Девушки мерзли и жались в кучу, ища поддержки и защиты, как напуганные зверьки.

– Зачем они здесь? Что сейчас будет? – спросил я у черноволосого.

Тот сфокусировал на мне свои карие глаза, с суженными зрачками, улыбнулся довольно и демонстративно облизнул длинные клыки.

– Сейчас будет пир, а потом, – он томно провел ладонями по шее, соскам, плоскому животу, обхватил сквозь штаны свое хозяйство, – оргииия.

Я окинул взглядом все собрание кровососов и сделал соответствующие выводы:

– Кроме тех восьми, здесь больше нет женщин.

Вампир рассмеялся звонко и радостно, будто я рассказал ему невозможно смешной анекдот.

– Они не для траха, малыш, – сказал он отсмеявшись. – Да и зачем нам женщины? Хочешь, я буду снизу?

Я скинул с плеча омерзительную ладонь и отвернулся от него лицом к Владу. Блондин уже выбрал себе жертву и держал её за волосы на затылке, открыв длинную линию незащищенной шеи. Я ожидал, что он вонзит в неё свои клыки, но вампир поднял зажатый в руке нож и раскроил девушке яремную вену. От неожиданности я дернулся и зажал в ужасе рот. Кровь хлынула темно-алым потоком по бледной коже, заструилась вниз, собираясь в реку между грудей. Влад подставил металлический кубок под струю и наполнил его до краев. Антон перехватил девушку и впился в открытую рану зубами. Тонкое обнаженное тело еще слабо вздрагивало, когда Влад поднялся на возвышение и сел в широкое кожаное кресло, вальяжно перекинув одну ногу через подлокотник.

А потом был не пир, а жор. Кровь, куски плоти и крики жертв. Отчаянные и протяжные. Кровь струилась по полу к стоку, и вампы вылакивали и её, пачкая лица и тела, слизывая её с кожи друг друга. Я сдерживал из последних сил тошноту и зов крови, стараясь не смотреть на тот Ад, что развернулся сейчас вокруг меня. Я с отчаянием вперился во Влада, единственного, кто не вгрызался в человеческие тела. Он спокойно пил из кубка, облизывая длинным бледным языком кровавые «усы» над верхней губой. А потом к нему подполз Антон. Его плащ уже был сброшен, и полуобнаженное тело блестело красными мазками. Влад улыбнулся ему и намотал на кулак длинный русый хвост. Антон забрал у него кубок и вылил из него остатки на голую бледную грудь альбиноса, наклонился к струйкам крови, побежавшим через сосок, и стал слизывать длинными кошачьими движениями. Его русая голова спускалась все ниже, пока не замерла над пахом, тогда перепачканные пальцы стали расшнуровывать ширинку. Влад криво улыбался, ожидая от парня дальнейших действий, а потом резко кинул взгляд на меня.

Его взгляд был последней каплей, мне захотелось испариться или провалиться сквозь пол, но только не быть здесь, не сними. Пока я судорожно искал пути к отступлению, усилено делая вид, что не замечаю трахающиеся клубки тел, Влад успел подойти ко мне. Я взглянул на него снизу вверх. Его торс был все еще в крови. Я сглотнул набежавшую слюну и взглянул в холодные безжалостные глаза.

– Пей, – приказал он, протянув мне полный кубок. Я увидел темную глянцевую поверхность содержимого, и меня в итоге вывернуло желчью на пол.

– Я не могу доверять вампиру, который не пьет человеческой крови.

Чьи-то руки подхватили меня под локти и почти бесчувственного уволокли из зала.

Меня бросили за решетку. Вот так вот я втерся в доверие.

Не представляю, сколько я пролежал в камере, распластавшись животом и щекой на бетонном полу. Я был голоден и слаб. Оргия, свидетелем которой я стал, спровоцировала мою потребность в крови, я смог браво отказать своей жажде, только вот Жажда приняла это, как личное оскорбление и решила сломать мое сопротивление. Меня мутило, тело выворачивало, я чувствовал себя червем, извивающимся в грязи. Мышцы то немели, то горели огнем, вены распирало и дергало, хотелось выдернуть эти бесполезные шнуры из-под кожи.

– Ну и видок у тебя, парень, – услышал я рядом сочувствующий голос.

Я повернул голову в сторону говорившего и сквозь муть перед глазами смог разглядеть молодого вампира, сидящего на корточках перед решеткой.

– Ты новенький что ли? – спросил он.

Я постарался сесть, опираясь руками перед собой, и отвлекся, увидев вздутые синие жилы под кожей на кистях и на предплечьях.

– Типа того, – прохрипел я наконец-то, все еще рассматривая свои конечности.

– Ты голоден, – сказал парень за решеткой.

– Я в курсе, – огрызнулся я и прислонился к стене спиной, снова закрыв глаза. Чувствовал себя кротом только что закончившим копать систему нор.

– Почему ты не напьешься? – в его голосе сквозило неподдельное недоумение.

Я взглянул на него из-под тяжелых век. У парня был безобидный вид – если только вампир может быть безобидным – и почти детское любопытство на лице. Темные волосы смешными шипами торчали во все стороны, и острый вздернутый нос очень гармонировал с ними.

– Потому что я не пью человеческую кровь, – ответил я спокойно.

– Почему?

– Считаю это неэтичным.

– Неэ-чего? – изумился он и смешно сморщился.

– Неправильным, ужасным, отталкивающим, – пояснил я.

– Почемууу? – снова удивился он, искренне хлопая ресницами.

Я засмеялся. Смех вышел невеселым.

– Смешной ты, – констатировал я. – Как тебя зовут?

– Малой, – ответил парень, смущенно потерев нос.

– Что, прямо так и зовут?

– Да, а что? – в раз ощетинился вампир всеми своими забавными «иголками».

– Да нет, ничего. Все нормально, – заверил я его.

– А тебя как?

– Ринат, – назвался я, – можно просто Рин.

– Красивое имя, – вздохнул Малой с легкой грустью.

Меня дернуло новой болью, не сильно, но неприятно.

– Почему ты не на… ужине? – я попытался отвлечь себя от боли разговорами.

– Я дежурю сегодня в клетках, – ответил мне словоохотливый парень, – мы никогда не оставляем их без присмотра.

– Вы там провинившихся что ли держите? – ну ни фига себе у них тут нравы, диктатура и тирания какая-то. Или вампы настолько без тормозов, что иначе, как запереть в клетках, с ними не справишься? А так посидит на хлебе с водой и, глядишь, осознает свои грехи, да раскается.

– Провинившихся? Нет, – Малой широко улыбнулся, показывая клыки, – еду.

Я сглотнул и промолчал. Понятно. А точнее не понятно и понимать я не хочу.

Тут юноша напрягся и резко вскочил на ноги, развернувшись к кому-то лицом. Я наконец-то обратил внимание во что он одет: потертый серый джинсовый комбез без рубашки и тяжелые ботинки.

– Влад?

Понятно.

Я остался сидеть на полу.

– Что ты здесь делаешь, Малой? – спросил альбинос, появившись в поле зрения. На нем была видавшая виды кожаная куртка на голое тело, но обуться вампир так и не соизволил.

– Я… Он… – Малой запинался, сопровождая свои потуги жестами, тыкая пальцами то в себя, то в меня. – Я пришел сюда, потому что от Рина пахнет голодом… И он скулил.

Вот значит как. Голод, оказывается, может источать запах.

– Рин? – Влад взглянул на меня с усмешкой. – Уже познакомились?

Я молча взирал на него снизу вверх.

– Малой, раз вы подружились, то приведи для …Рина кого-нибудь… перекусить.

Я напрягся, а вот Малой радостно гикнул и умчался куда-то по коридору.

– Не стоит тревожиться, я не голоден, – хмыкнул я.

– Голоден, голоден, – спокойно ответил Влад, – и сейчас ты напьешься.

– Посмотрим, – огрызнулся я.

Альбинос улыбнулся и открыл клетку.

– Вот скажи мне, Рин, – начал он, облокотившись спиной о прутья с моей стороны, – чего ты добиваешься? Смерти? Тогда зачем пришел к нам? Дал бы волкам перегрызть себе глотку.

Я промолчал. Пусть поломает свою красивую голову над загадкой.

В коридоре нарастала какофония звуков. Спустя пару секунд появился Малой с веревкой в руке, а к другому концу веревки за шею был привязан голый подросток лет шестнадцати. Увидев нас, человек зарычал и стал отчаянно сопротивляться, пытаясь выдернуть веревку из рук Малого. Малой развернулся к нему и зашипел, клыки оголились, физиономия вытянулась и заострилась. Вся наивность и безвредность разом слетела с его лица. Он был таким же убийцей, хищником, как и все вампиры здесь.

Человек растерял свою агрессию и бухнулся на четвереньки в униженную позу, низко склоняя голову.

– Тащи его сюда, – сказал Влад.

Малой потянул за веревку, и парень пополз на четвереньках в камеру.

Влад вздернул его на ноги и развернул ко мне лицом.

– Посмотри, какой он юный, свежий, – длиннополая кисть скользнула по тонкому горлу и опустилась на судорожно вздымающуюся грудь. – Ты только попробуй его, и остановиться уже не сможешь.

Вот этого-то я и боялся.

Альбинос не сводил с меня глаз, но при этом его когти оставляли алые следы на коже юноши, и красные бисеринки крови покатились вниз.

У меня в носу засвербело, во рту стала собираться слюна, а горло перехватило спазмом. Металлический запах крови дразнил мою жажду, я уже почти ощущал солоноватую вязкую жидкость на языке.

Пришлось вжаться в стену сильнее.

– Хочешь прокусить ему жилу в паху? Здесь кровь кажется сладкой.

– Ты меня трахнуть его заставляешь? – я старался сконцентрироваться еще на чем-то, кроме разрушающего меня притяжения.

Влад засмеялся. Запрокинул свою стриженую голову и оголил бледную длинную шею с выступающим кадыком.

– Жратву не трахают, Рин, запомни это, – сказал он, отсмеявшись.

Потом в его руке неожиданно появился нож, и в то же мгновение шею парня украсила широкая красная улыбка, обильно истекающая кровавой «слюной».

Меня затрясло. Я заорал, впечатывая со всей дури затылок в стену. Боль приглушила желание напиться, и я ударил еще раз.

– Идиот, что ты делаешь? – услышал я разочарованный голос своего тюремщика.

Но я не реагировал на него, продолжая методично раскраивать свою чугунную башку.

Очнулся я почему-то на кровати и в кромешной темноте. Болело все, не только голова. Я попытался встать, и от усилий не сдержал болезненного стона.

– Полежи еще немного, – услышал я ненавистный голос от окна.

Я повернул голову и увидел Влада развалившегося в кресле. В темноте его глаза переливались серебром, и от этого взгляда холод пробирал меня до самых кишок. Я наверное никогда не привыкну к таким глазам.

– Насмотрелся? – хмыкнул вампир. Я уже ненавидел эту насмешливую улыбочку. – Теперь иди, помойся, а то от тебя несет псиной.

Я решил воспользоваться шансом побыть в одиночестве и поднялся с постели.

– Где ванная?

– Дверь напротив кровати.

Я двинулся в указанном направлении и нашел ручку, повернул её и оказался в комнате, освещенной пламенем одной свечи. Здесь всё казалось красным. Всё: глубокая ванная, душевая, раковина, унитаз, даже облезшие бетонные стены. Я разделся и пошел под душ, изогнувшийся ржавой трубой по стене. Вода была почти обжигающей, как раз то, что нужно. Мне казалось, что она способна вытравить тот холод, что сконцентрировался тугим узлом внутри меня. Подставив лицо под струи, я расслабился и задумался наконец-таки, какого черта Влад притащил меня в свои комнаты. Какая-то странная лояльность с его стороны, если он надеется таким образом расположить меня к себе, то зря старается… Да и зачем ему это? Решил развлечься от скуки?

Вода вдруг перестала бить тугими струями меня по лицу и плечам, я открыл глаза и разочарованно уставился на смеситель. Вода снова хлынула сверху: темная, вязкая, пахнущая ржавым железом. Я сложил ладони горстью, и они заполнились красным, свет от свечи заплясал на алой зеркальной поверхности. Я поднял лицо к потолку и растеряно заморгал, открыв рот. Кровь. Она свободно стекала в горло, мне оставалось только сглатывать и судорожно слизывать её с губ и подбородка.

Стены стали раскачиваться, меня обуяла дикая, безудержная радость. Я вылакал всю кровь в ладонях, сложил их опять и снова вылакал. В меня словно влили заряд энергии, жар и возбуждение стали подниматься изнутри. Я засмеялся. Так хорошо мне не было еще никогда.

– А говорил «не хочу, не буду», – снова этот насмешливый голос. Я рыкнул на него, предупреждая, но он не послушался.

Обнаженный Влад вошел под кровавые струи. У него было очень красивое тело: стройное, поджарое, гибкое. И очень бледная кожа, которая заструилась кровью. Я смотрел, как белоснежные волосы впитывают красное и расползаются по лбу и вискам, тяжелея от влаги. Рубиновые ручейки стекали по лицу, и розовый узкий язык слизывал их с ярких губ. Я змеей бросился на эти губы, кусая и терзая их. Я когтями вспахал ему спину, и Влад дернулся, но сжал меня в ответ руками. В его холодных глазах, окруженных мокрыми окровавленными ресницами, читалось возбужденное удовлетворение.

– Вот так вот, мальчик мой, правильно, не сдерживай себя, – шептал он, кусая мои губы.

Я подчинился его жестким объятиям, грубым ласкам. Я сам развернулся лицом к стене, выгибая спину, разводя ноги, и только шипел от нетерпения, а потом и от боли – сладкой, тягучей боли, рвущей меня на части.

Это не было сексом, не было соитием или любовью. Это было совокуплением. Животным, на одних инстинктах совокуплением.

Глава 7

Жажда человеческой крови глубоко въелась в мое нутро, я больше и помыслить не мог, чтобы заменить её на животную. Моя совесть, за компанию с принципами и понятиями о морали, заткнулась очень быстро, когда в очередной голодный приступ я бился в судорогах о бетонный пол, чуть не оставив на нем мозги. Я был в сознании, поэтому хорошо помню, как Малой держал мои плечи, а Влад, вцепившись в челюсть железный хваткой, вливал в меня добрый литр человеческой крови.

– Зачем тебе это? Чего ты нянькаешься со мной? – спросил я его, когда судороги отпустили мое тело. Меня жестко переломало и желания трахнуть все, что движется, слава Богу, не возникло.

Я лежал на полу, головой на костлявых бедрах Малого, а Влад сидел рядом, подогнув под себя одну ногу, а вторую обхватив за колено – черная кожа брюк плотно обтянула бедра. Вампир посмотрел на меня своими волчьими глазами цветом, так похожими на куски льда, и взгляд его был таким же острым, как и отбитая ледяная кромка.

– Ты меня удивляешь, – сказал он просто, – а меня давно уже ничего не удивляет. Стало скучно жить.

Влад встал и просто молча ушел. За полмесяца он не соизволил посветить меня в свой еженощный быт, а сам я старался держаться как можно дальше от общего скопища кровососов. Так что я понятия не имел, чем он занимается в свое отсутствие.

Я задрал голову и хмуро посмотрел на Малого.

– Не смотри так на меня, мне жить пока не скучно, – буркнул он, пожав плечами.

К тому моменту я осваивался в «стане врага» уже две недели, и за это время смог выяснить, что это максимальный срок, в течение которого я могу обходиться без крови. Без человеческой крови.

С первой ночи я так и остался жить у Влада в комнате. Я спал на его кровати, но с того раза между нами не было секса. Сам я не рвался к нему в любовники, а он не настаивал, хотя я ловил порой его голодный мрачный взгляд. Что-то мне подсказывало, что он вовсе не моего одобрения ждет, а оттягивает момент, когда сломать меня будет слаще всего. Мне бывает жутко рядом с ним, но его общество предпочтительней, потому что другие меня, мягко скажем, недолюбливают. Особенно Антон. Я, как пояснил Малой, оказывается, вытеснил его из спальни Влада. Эта новость принесла мне некое черное удовлетворение, пусть этот упырь немного пострадает, ему это пойдет на пользу.

– Ты как, идти можешь? – Малой отвлек меня от размышлений.

Я рассматривал свои руки, с вялой удовлетворенностью отмечая, что вены, проступившие до этого, подобно синим вспухшим змеям, снова ушли под кожу.

– Что? А, да, могу конечно, я просто задумался? – спохватился я и поднялся с его колен.

Вампир легко и свободно рассмеялся, так смеяться здесь умел только этот ёж, и в такие моменты он казался обычным парнем, забавным и простым.

– Пригрелся на моих мощах, смотри, Влад мне голову открутит.

Я хмуро фыркнул.

– Не говори глупости, – сказал я и пошел к главным дверям, прочистить легкие на свежем воздухе.

Почему-то именно Малой не вызывал у меня отвращения. Я прекрасно понимал, что он такой же зверь, как и остальные упыри, собравшиеся в здание старого института генетики. Но глядя на этого вечного ребенка, я не мог не улыбаться, хоть и редко позволял себе поблажку расслабиться в его обществе. Я ни разу не видел его кормежки, думаю, именно поэтому я до сих пор питаю иллюзии о его исключительности и непохожести на других кровососов. Даже после того, как это взъерошенное существо, напоминающее мне ежа, привело меня к клеткам, где они содержали «пищу», и я увидел людей, запертых, подобно животным, ожидающих бойни.

Почти сотня зарешеченных камер-клеток и в каждой десятки людей – голых, диких, обреченных.

– Откуда у вас столько молодых?... – я запнулся, чуть ли не подавился словом «людей», потому что было в них что-то неправильное, не человеческое. У тех, что осмеливались на нас смотреть из-под свисающих на лицо спутанных грязных волос, взгляд был животный, словно это и не люди были вовсе, а одичавшие псы. Они теснили спинами остальных и скалились с тихим рычанием, глядя на нас.

– А их Док выращивает, – сказал Малой так, будто это была самая обыденная вещь в мире.

– Выращивает? – я почувствовал, как мои брови поползли навстречу скальпу.

– Ага, – кивнул он беззаботно, продолжая идти вдоль клеток, – провел какие-то эксперименты сотню лет назад, еще до Эвакуации, за это Влад и сделал его вампиром, чтобы у нас всегда была свежая кровь.

– Какие эксперименты?

– Откуда мне знать, я ж обычный вамп, без семи пядей во лбу, – он пожал на ходу плечами и остановился напротив одной из клеток.

Я встал рядом и увидел за решетками бледные худые тела.

– Подрастающее поколение, – Малой жестом показал на детей в клетке, – им сейчас два с половиной, поэтому их отделили от суррогатных матерей. Через год они достигнут массы, когда их можно будет осушать.

Ужас происходящего ледяной дырой разверзся в груди, по телу прошла неконтролируемая дрожь. Я смотрел на ни в чем неповинных детей, стаей льнувших друг к другу, пытающихся найти хоть какую-то защиту от нас. Большие испуганные глаза перебегали с меня на Малого и обратно, обнаженные тела сохраняли неподвижность, будто дети боялись шевельнуться и ненароком привлечь к себе внимание.

– Они кажутся года на четыре старше, – сказал я, пытаясь справиться с оцепенением, сковавшее тело, иначе я прибил бы Малого с дикими воплями прямо здесь.

В этот момент я ненавидел его, люто и со всей злостью, на которую был способен, а это не мало. Я пытался уговорить самого себя не бросаться на этого упыря, приводил доводы, почему нельзя этого делать. Нельзя, потому что все это от Малого не зависит, он вырос в этой среде и другого отношения к людям не знал, для него они были всего лишь средством к существованию, всего лишь скотом. Во всем были виноваты те, первые, а в частности Влад и какой-то там Док.

– Ты в порядке? – услышал я голос Малого и посмотрел на него. – Рин?

Я посмотрел туда, куда устремился его взволнованный взгляд: мои собственные когти на полную длину вонзились в ладони, и густая темная кровь крупными каплями падала на выщербленный кафельный пол.

– Я в полном порядке, – ответил я глухо, снова взглянув на взъерошенного вампира, – ответь на вопрос, почему они выглядят старше?

Малой был все еще обескуражен моей реакцией.

– Док каким-то образом повлиял на скорость роста так, что за три с половиной – четыре года, они превращаются в половозрелую особь. Ты уверен, что в порядке? Можешь себя контролировать?

Он подумал, что во мне проснулся голод. Я отрицательно мотнул головой.

– Нет, не уверен, – соврал я. – Давай уйдем.

Мне необходимо было выйти оттуда, иначе я сорвался бы.

Когда мы вышли из не знаю-как-это-назвать, я обратил внимание на металлическую дверь слева по коридору.

– Что там? – спросил я Малого.

– Там-то? – он указал на дверь. – Там крематорий, мы используем его для сжигания трупов, очень эффективно и удобно.

Я сжал челюсти и пошел по направлению к крематорию, чтобы вампир не видел моего перекошенного лица.

– Куда ты?

– Хочу посмотреть, – процедил я сквозь зубы.

– Я с тобой.

Я промолчал и толкнул тяжелую дверь. За ней десяток ступеней вел вниз в обширную залу с высокими окнами под потолком и огромной печью вдоль одной из широких стен. Я спустился и подошел к печи, закрытой металлом и несколькими дверьми, за которыми пряталось опасное огненное нутро. Сейчас окна в этих дверях слепо наблюдали за нами, но дай им только повод и они полыхнут пламенем геенны.

– Как она работает?

– Все на автомате, она до сих пор снабжается газом.

– Как? – удивился я.

– А фиг её знает, – улыбнулся Малой и потянул меня за рукав кожаной куртки, которую я носил на голое тело скорей по привычке что-то на себя одевать, нежели из-за холода, которого я не чувствовал вовсе.

Я поддался и пошел за ним на выход из крематория. Вся злость лопнула во мне как мыльный пузырь, осталась лишь усталость и чувство безысходности.

– Слушай, Ёж, – обратился я к нему, – а где этот ваш Док?

– Зачем он тебе? Скучный нудный тип, который живет лишь своими пузатыми колбами да пробирками, – ответил Малой и сморщился, высунув язык.

– Просто хочу познакомиться, – пожал я плечами.

– Ну, как хочешь, – вампир улыбнулся и повел меня по лабиринтам коридоров.

***

– Док? – позвал Малой, сунув свою колючую голову в открывшийся зазор между дверью и косяком. – Эй, Док, ты у себя? Я к тебе гостя привел.

Он выпрямился и обернулся ко мне.

– Пойдем, – парень поманил меня рукой и отворил дверь полностью.

Я с нескрываемым любопытством зашел следом, жадными глазами впитывая обстановку. Не знаю, что я там хотел увидеть, монстров ли заспиртованных, или бегающих по полу уродцев, но ничего подобного не было, а была слабо освещенная гостиная: старый шкаф, пара кресел, журнальный стол, плотно зашторенное окно и протертый ковер на полу.

– Кто там? – дверь в соседнюю комнату отварилась, и нам явился бледный суховатый мужчина лет сорока на вид. Тонкий крючковатый нос делал узколицего и темноглазого профессора похожим на птицу, а всклокоченные седые волосы довершали образ. Старая уставшая птица.

– Это я, Док? – Малой приветственно махнул и уселся в одно из кресел, вытянув вперед ноги. – Вот, привел новенького знакомиться.

Док моргнул совершенно по-птичьи и уставился на меня большими влажными глазами.

– Новенького? Давно у нас не было пополнения. Откуда ты?

Я махнул рукой в неизвестном мне направлении:

– С севера.

Седовласый вампир недовольно поджал губы, но дальнейшие расспросы прекратил.

– Ну что ж, вампир с севера, присаживайся, – Док указал на свободное кресло, а сам прислонился к подоконнику, натянув темное полотно штор. – Что тебя привело в мои…апартаменты?

Тон его не был язвительным, скорей ироничным, но эта ирония была направлена на него самого, словно он сам не мог поверить, что докатился до такой жизни.

– Интерес, – ответил я просто, опустившись в кресло, – вы творите удивительные вещи…

Я замолчал, не договорив предложения, на меня накатила паника, изнуряющее чувство нервозности, которое срослось со мной, как паразит, и сосало из меня соки. Я взглянул на профессора и понял, что это не мои чувства, а его. Под всей кажущейся невозмутимой растерянностью этот человек переживал давнишний и глубоко въевшийся стресс. Я перестал дышать от страха, клубившегося за этой тонкой птичьей маской.

– Рин? – позвал меня Малой. – Ты в норме?

– Я… Мне надо на воздух, извините, – сказал я и поспешно вышел из комнат Дока.

– Он еще не очень хорошо справляется с голодом, сопротивляется ему…, – услышал я уже в коридоре и припустил бегом на выход.

– Стой! – Ёж поймал меня почти у самой двери, ведущей на улицу. – Да что с тобой такое?!

Я взглянул в его обеспокоенное лицо, всмотрелся в тревожные глаза теплого карего оттенка и спросил:

– Для чего ты живешь?

– Что? – он непонимающе моргнул.

– Ради чего ты живешь? Что заставляет тебя радоваться и продолжать жить? Постоянная возможность насытиться?

Малой нахмурился, и я понял, что умудрился разозлить самого благодушного вампа.

– Я не животное, которое живет ради жратвы. Да и животному доступна радость жизни ради жизни.

– Тогда что мы, если не звери? Что?! Я не понимаю! – я сорвался на крик.

Ёж удивленно вскинул брови, потом прищурил глаза и закусил нижнюю губу, и вдруг качнулся ко мне и схватил за руку.

– Пойдем, я покажу, – и он снова увлек меня за собой.

Когда мы вышли на улицу, Малой широким жестом обвел округу и сказал:

– Посмотри.

Я огляделся и кроме ночи, да заснеженной приинститутской территории ничего не увидел. Это была последняя зимняя ночь, что мне довелось увидеть. Дальше зарядили дожди.

– И что?

Вампир фыркнул раздраженно и кинул на меня недовольный взгляд.

– Ты слепой, Рин! Открой глаза шире! – он вдруг сорвался на бег и крикнул мне через плечо. – Идем!

Я припустил за ним. Мы преодолели широкую площадь и перемахнули через высокий бетонный забор.

– Ты ползешь, как черепаха! – услышал я радостной вопль впереди себя.

Он вел меня к лесу, а я с возрастающим азартом следил за фигурой в джинсовом комбезе на голое тело впереди себя. От его бега свежевыпавший снег взрывался искрящимся облаком, и Малой казался маленьким божеством снежной бури. Когда этот маленький божок сравнялся с первым рядом деревьев, то он быстрым ловким движением забрался на ветку удаленную от земли метра на два и прыгнул с неё на другую ветку самого дальнего дерева. Он заскакал по стволам как дикий кот – грациозный и неуловимый, и только серебристый снежный ливень отмечал его путь.

Я закрыл рот и с радостным предвкушением забрался на дерево. А потом прыгнул, и ветки другого дерева со скрипом приняли меня. Это оказалось так легко, нужно просто было отключить разум и позволить инстинктам вести себя. Чем быстрее я развивал скорость, тем громче в моей голове звучала музыка: тяжелая, рванная, с адреналиновыми басами. Меня просто распирало от ощущения свободы и свистящего в ушах воздуха, когда я одним длинным прыжком преодолевал расстояние между ветками.

Деревья расступились, и я остановился на одном из них на краю поляны. Малой уже стоял посреди белого озера с запрокинутой вверх головой.

– Посмотри! – крикнул он, воздев к небу руки. Стая ворон взлетела с макушек сосен на противоположной стороне леса, и с громкими хлопками крыльев растворилась в ночном небе.

И я увидел. Увидел огромную луну, склонившую свой бледный светящийся лик над поляной. Увидел вспыхивающий искрами снег на стволах и ветвях леса. Услышал умиротворяющую тишину, почувствовал свежий морозный воздух, ласкающий кожу. Увидел Малого припорошенного инеем. Он наклонился и одним махом взметнул над собой серебристое облако замороженной пыли. И еще я увидел много, очень много оттенков синего. Все вокруг было облито синим цветом.

Я спрыгнул вниз и пошел к нему по хрустящему белому полю. Ёж обернулся ко мне и с загадочной улыбкой спросил:

– Ты видишь теперь?

Я молча кивнул, а он засмеялся легко и свободно, так, как только он умеет и упал в сугроб, раскинув в стороны руки. Я упал рядом и увидел над собой звездное небо. Из-за огромной, только что взошедшей луны, звезды казались близкой россыпью бриллиантов. Протяни руку и ты соберешь их в горсть, почувствуешь их холодную твердость.

Одна из звезд двигалась и очень быстро, а потом за ней выстроился целый косяк подвижных небесных светил.

– Что это? – спросил я, ткнув пальцем в подозрительные объекты.

– Космические корабли, я так думаю, – ответил малой из своего сугроба. – На посадку, наверное, идут.

Он вздохнул мечтательно, и я увидел, как из разворошенного снежного холма поднялась бледная худая рука и провела раскрытой ладонью в воздухе, погладив воображаемую поверхность.

– Когда-нибудь я увижу их, поднимусь на борт и, адьос, поминайте, как звали, я улечу к звездам.

Я приподнялся и навис над Малым. Его темные колючки сейчас застыли неподвижными иглами и искрились в холодном свете Луны, всегда теплые карие глаза перетекали ртутью, приоткрытые губы были бледными, но казались очень нежными и мягкими. Я наклонился и лизнул их быстро, захотелось попробовать их на ощупь. Возражений не последовало, Ёж только задышал чаще, да пристально смотрел на меня серебристыми глазами. Тогда я поцеловал его еще раз. Глубоко, с возрастающим желанием и очень долго.