Текст книги "Из России с любовью (СИ)"

Автор книги: Snejik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Его боялись, не представляя, какой он. Ему ничего не рассказывали, потому что, теперь Стив был просто уверен, что его везут на опыты, лабораторной крысе не нужно ни о чем знать. Его тайно передавали, но кто сказал, что Америке? Его могли сплавить кому угодно, кто больше дал.

Автоматчики при свете тусклой лампочки, кое-как освещавшей кузов, смотрели на него волками. Но стволов, направленных на Роджерса, не отводили. Крепкие угрюмые парни.

Машина тронулась, и Стив постепенно успокоился, выдохнул и прикрыл глаза. Бежать сейчас он не собирался. Он хотел увидеть, кого за ним прислали, хотел понять, что происходит, ведь не могут же просто так героя Америки, случайно найденного в леднике, запродать кому-то там. Или могут?

Стив чувствовал, что совершенно не понимает нынешнего мира. Что стало с тем миром, за который он воевал? Что осталось для него безвозвратно утерянным? И есть ли еще будущее, в котором он будет жить? Вопросы-вопросы-вопросы… И ни единого ответа, хотя бы и лживого.

Грузовик трясся на плохой дороге, но автоматчики были привычные и оружие держали уверенно.

Стив ждал конца пути, он не представлял, проедут ли они час или день, ему было все равно. Внутреннее напряжение вместе с истеричным приступом смеха ушло, оставив тупую опустошенность.

Кто-то бы сказал, что Стив смирился со своей судьбой, какой бы она ни была, но Стив не смирился, ему попросту было глубоко наплевать на происходящее. Он даже успел задремать, когда почувствовал, что машина остановилась. Похоже, приехали в точку назначения.

***

Рамлоу успел как следует согреться и выспаться в машине, пока они на какой-то темной окраине неизвестного городка ждали объект. Актив разбудил Рамлоу, когда они подъезжали к какой-то странной конструкции из бетона, слабо белевшей в темноте.

Загнав машину за бетонное сооружение, на котором красовалась гордая надпись “Заозерск” и был едва различим герб, Солдат перевел дух. Командир был в порядке, одежда вся высохла.

– Переоденемся, – коротко сказал Солдат. В одежде командира было неуютно, она слегка жала. – Высохло.

Рамлоу проверил навигатор. Они были на точке сбора.

– Переоденемся, – согласился Рамлоу.

Переодеваться в машине было неудобно, но они справились. А классный мужик Актив. Если присмотреться, так даже и красивый. Но эмоций – ноль. Как есть киборг.

Рамлоу посмотрел на часы, понял, что до времени встречи еще шесть часов, надвинул на уши капюшон и уснул.

– Разбудишь меня в пять сорок пять по московскому времени, – успел он приказать Активу.

Солдат кивнул и тоже прикрыл глаза, давая себе возможность отдохнуть. Глушить машину он не стал, иначе командир замерзнет. Полноценным сном это было назвать нельзя ни в коей мере, он внимательно слушал, что происходит вокруг, насколько это позволял шум двигателя, но если кто-то подойдет к машине, Солдат это заметит.

В пять сорок пять по московскому времени Солдат открыл глаза, потянулся, пока никто не видит, и позвал командира.

– Время, командир, – сказал он, глядя на него в зеркало заднего вида.

Рамлоу открыл глаза, почесал заросшую щеку и зевнул.

– Что у нас с бензином? – спросил он.

– Обратно не доедем, – ответил Солдат, глядя на приборную панель. – Надо посмотреть, кажется в багажнике канистра. Уложусь за пять минут.

– Давай, – Рамлоу хлопнул его по плечу.

Солдат выбрался из машины, распахнул багажник и тряхнул обнаруженные там две канистры. Одна оказалась полной, и он тут же пустил ее в оборот, заливая бензин в бак. Пришлось жестко выломать крышку бензобака, потому что ключей у них не было. Вся процедура действительно заняла пять минут.

– Готово, командир, – отчитался Солдат, забираясь обратно в машину.

– Значит, ждем, – кивнул Рамлоу. – Молодец. Что-то я здесь бензозаправок не заметил.

– В городе должна быть, – предположил Солдат, даже пожав живым плечом. – Надо – найду. Но за семь минут не успею, – честно признался он.

– Потом найдем. Есть у меня предчувствие, что она нам понадобится, – пробормотал Рамлоу.

В зеркале заднего вида отразился свет фар большой машины.

– Похоже, доставка приехала, – сказал Брок.

– С тобой пойти или тут остаться? – спросил Солдат. – Вдруг он сам не пойдет, а ты против модификанта… Лучше я встречу объект.

– Пойдем вместе, – согласился Рамлоу.

Солдат вышел из машины и пошел за командиром. Его задача была следить за объектом, чтобы тот ничего не вытворил и не попытался сбежать.

***

Стив открыл глаза, когда машина остановилась. Двое конвоиров выпрыгнули и наставили на него автоматы, вторые двое заставили его спрыгнуть из кузова на землю и тоже проводили дулами автоматов.

Стив прыгнул вниз, оглядываясь, но задние габариты и свет фар впереди не позволяли различить, где они, вокруг было пусто, лишь какое-то странное сооружение, на котором, кажется, было что-то написано или нарисовано. Что это, да и где он, Стив не представлял.

Рамлоу тем временем обменялся с майором Горбатовым рукопожатием и негромким приветствием “Хайль Гидра!”.

– В целости и сохранности, – сообщил Горбатов. – Удачной доставки.

– Благодарю, – ответил Рамлоу.

Что еще сказать, он не знал. Не было инструкции.

Горбатов устало улыбнулся, полез обратно в кабину грузовика, и тот принялся неуклюже, как бегемот в болоте, разворачиваться на узкой дороге.

К Стиву подошел патлатый мужик в камуфляже и жестко взял за плечо. Хватка была железная, из такой Стив не был уверен, что выберется.

– Poshel, – сказал он, но Стив не понял, и тот повторил по-английски: – Пошел.

И Стив пошел, потому что сейчас других вариантов у него не было.

– На заднее сиденье его, – велел Рамлоу. – Сам рядом. Я поведу.

Объект был высок и плечист, как Актив, и это Броку не нравилось. Оставалось надеяться на то, что Актив опытнее. Ну и хваталка у него металлическая.

Стив безропотно пошел, он хотел притупить бдительность своих конвоиров, и надо было понять, реально ли их всего двое, или же за поворотом ждет еще рота, которая и отконвоирует его в неизвестном направлении. Но говорили они на английском, и это уже радовало, потому что не будет проблем с пониманием. Может быть, Стив даже что-то сумеет у них выведать.

– И куда мы? – не надеясь на ответ, спросил он, усаживаясь на заднее сиденье какого-то не слишком удобного внедорожника.

Хмурый патлатый мужик сел рядом. Стив хотел его рассмотреть, но в темноте и за волосами было не разглядеть. Второй был ему логично незнаком, небрит, но хорош собой, своими хищными чертами лица. Стив бы его рисовал. Но думать сейчас о таком было странно. В машине света не было, разглядывать хоть что-то было практически нереально даже с суперсолдатским зрением, и Стив прекратил попытки.

– Zapravka, – сказал патлатый второму, видимо, главному. А Стив все еще ждал ответ на свой вопрос.

– Pomnu, – ответил Рамлоу, и машина поехала вперед. – Домой мы дальше, – ответил он объекту, до невозможности нелепому в слишком маленькой ушанке и тесном бушлате.

– Куда – домой? – не понял Стив.

– На базу, – ответил Рамлоу, прикусив язык. Он не представлял, что нужно и не нужно знать объекту. Не получил инструкций.

Стив вздохнул и замолчал. Ничего он от этих не узнает. Один так вообще два слова всего сказал, а второй, похоже, вовремя прикусил язык, чтобы с ним не вступать в полемику.

В машине было тепло, гораздо теплее, чем в кузове, в котором он сюда ехал, и Стив почувствовал, что его словно отпускает какое-то напряжение, которое еще в нем оставалось. Теперь нужно было справиться с двумя, без видимого оружия, они говорили на его языке, значит, могли рассказать, где он находится, если правильно спросить. Внутри Стива поселилась надежда.

Машина въезжала в стремительно просыпающийся город, и по улицам уже ходили люди, на горизонте занимался рассвет. Стив очень обрадовался, что теперь понимает, какое время суток сейчас, но вот с временем года боялся ошибиться, потому что было уже холодно, но это холодно уже или холодно еще, было непонятно.

За окном проносились безликие панельные коробки, которые домами было называть страшно, для Стива они больше походили на бараки, и ничего мало-мальски яркого не было. Даже вывески были тусклыми, блеклыми, серыми. Этот город без названия казался Стиву каким-то безнадежным, унылым и умирающим. Словно никому не нужным. Стив отвернулся от окна.

– О, заправка! – Рамлоу с восторгом увидел знакомую эмблему Shell.

– Я сижу – ты заправляешь, – сказал патлатый, когда они въехали на заправку.

Свет фонарей осветил нутро машины, патлатый удачно поднял голову, что давало возможность рассмотреть его чуть лучше, и Стив обмер, увидев перед собой призрака.

Небритый, длинноволосый, с ледяным взглядом, но это был он, тот, кого он рисовал раз за разом, кого потерял навсегда и жил одними лишь воспоминаниями, тот, кто погиб, сделав жизнь Стива пустой и бессмысленной.

– Баки? – неуверенно почти прошептал Стив, потому что горло свело спазмом. – Баки, это ты?

– Какой, к черту, Баки? – пробубнил патлатый. Но Стив был уверен, что он не ошибся, это был его Баки, его любовь на всю жизнь.

– Ты что, не помнишь, не узнаешь? – Стив повернулся к нему всем корпусом. – Это я, Стив Роджерс. Мы вместе выросли.

Патлатый внимательно прищурил свои невозможные глаза с невероятными ресницами, нахмурился, но промолчал.

– Я тебя не знаю, – наконец сказал он. – А ты не знаешь меня.

– Какой еще Баки? Какой еще Роджерс? – напрягся Рамлоу, уже готовый выйти из машины. – Да вы бредите! Сидите смирно, я заправлюсь.

Чудо, но тут даже был заправщик. Брок велел ему налить полный бак и обе канистры и отошел к магазинчику, манившему яркими полками и теплым светом. В этом хмуром кошмаре магазинчик на заправке казался оазисом жизни.

Тут даже продавали горячие хот-доги.

Солдат задумался. Его никогда не принимали за кого-то другого, и сейчас он был уверен, что этот Стивен Роджерс, объект, просто хотел втереться ему в доверие, чтобы потом проще было сбежать, когда бы он потерял бдительность. Но Солдат никогда не терял бдительность. И это множество раз спасало ему жизнь.

– Баки, – снова попытался достучаться до патлатого Стив, – ну же, пожалуйста. Я знаю, что ты помнишь. Я был мелким и болезненным, а потом из меня сделали суперсолдата. Мы вместе воевали, я – Капитан Америка, вспомни, Баки.

Стиву было одновременно и невероятно радостно, и безумно больно. Казалось, что сердце рвут на части. Баки, его Баки, любимый, тот, за которого готов был убивать и умирать. Баки…

Стив снова заглянул ему в глаза, но там не было ничего, кроме сосредоточенности. Полная пустота.

Пока Рамлоу готовили хот-доги и поливали их горчицей и кетчупом, заправщик наполнил и бак, и канистры. Рамлоу расплатился, и денег сразу стало меньше.

Он вернулся к машине довольный. Сунул один хот-дог объекту, извинился перед Активом:

– Прости, у тебя спецпитание.

Он вырулил с заправки, жуя хот-дог и пачкаясь кетчупом. Дорога была пуста настолько, что он мог бы еще разговаривать по телефону и ковырять в ушах.

Баки состроил обиженную физиономию, но второй конвоир этого уже не увидел. Стив жадно впился зубами в теплую еду, наслаждаясь вкусом чего-то знакомого, хотя сосиска была паршивенькая, но это была еда, понятная, знакомая, вкусная, а не та бурда, которой его кормили на базе, как успел понять Стив.

– Спасибо, – доев и облизав пальцы, сказал он. – Что за диета у Баки?

Он словно резко освоился с этими двумя, хотя еще полчаса назад они были незнакомые странные конвоиры, а теперь Стив даже заговорил. Ему уже не было страшно, он верил, не мог не верить, что Баки его вспомнит.

– Протеиновые коктейли с витаминами, – ответил Рамлоу.

Он то и дело поглядывал на этих двоих в зеркале заднего вида, и ему становилось все тошнее и тошнее. Стив Роджерс и Баки? А похожи. Черт, до чего же похожи… Неужели русские нашли «Валькирию»? Интересно, тогда где?

– Ты точно Стив Роджерс? – не выдержал Рамлоу.

– А это что-то изменит? – грустно усмехнулся Стив. Он сидел рядом с Баки и ни о чем не хотел думать. Он просто хотел греться его теплом.

– А он точно Баки Барнс? Ну, снайпер Ревущих Коммандос?

Стив повернулся к Баки, очень медленно поднял все еще скованные руки и отодвинул от лица прядь волос. Как ему за это не прилетело, было не ясно, но Баки просто замер, давая шанс себя рассмотреть.

– Небрит, оброс, но точно он, – сказал Стив. – Никода не забуду эти глаза и губы. Я люблю тебя, Баки.

Солдат посмотрел на Стива резко ставшим больным взглядом и отдернулся, чтобы волосы снова упали на лицо. Он не хотел помнить, воспоминания приносили боль, всегда. И сейчас Солдат не хотел ничего помнить. Ничего. Воспоминания – боль. Но откуда он знает, что значит “любить”? Почему слова, голос этого человека просачивались в самую суть, куда-то так глубоко, где, казалось, все должно уже было вымереть, но там, глубоко-глубоко внутри, что-то было. Был кто-то, кто хотел откликнуться на эти слова. Но Солдат, как мог, давил в себе его голосок.

– Бля, – сказал Брок Рамлоу. – Пиздец, – сказал Брок Рамлоу. – Ну ебаный же ты нахуй, – добавил он. – Это что, я вчера вечером, голый, обнимался с голым Баки Барнсом? Ну охуеть! Вот, значит, как сбываются детские мечты!

– Ты вчера вечером что? – обалдел от услышанного Стив.

– Командир упал в озеро и замерз. Я согрел, – уточнил информацию Солдат, чувствуя в голосе объекта что-то непонятное.

– Упал в озеро? – не понял Стив. Он теперь вообще запутался, что же происходит.

– Ну да, упал в это гребаное озеро! – Рамлоу ударил ладонью по рулю. – Замерз как собака. Актив меня грел.

– Актив? – не понял Стив. – Его зовут Джеймс, почему Актив?

– Это позывной, – объяснил Рамлоу. – Бля. Ну просто бля. Ладно. Ладно, едем. По дороге решим.

– Что решим? – не понял Стив.

Ситуация из разряда безвыходных плавно переходила в бредовые через невозможные. Мог ли Стив предположить, что он когда-нибудь еще увидит Баки? Если бы ему сказали об этом, он бы воспринял это, как очень жестокую шутку, но сейчас, сидя рядом с любовью всей своей жизни, который совершенно не обращал на него внимания, Стив готов был поверить, что Бог есть, и даже готов был прочесть в его честь молитву, но пока просто сидел и наслаждался хотя бы такой близостью.

– Komandir, – позвал Солдат. – Izmenenie missii?

– Da. Izmenenie missii. Zadacha – ohrana ob’ekta. Ty goloden?

– Да, – отозвался Солдат уже на английском. Раз задача сменилась на охрану, нужно было, чтобы объект понимал, о чем они говорят. Чтобы не попытался убежать. – Нужно переодеть объект. Слишком заметен. Наручники?

– Сними, – велел Рамлоу. – Доедем до Заполярного и переоденем. Пиздец как тебя нарядили русские, Кэп!

– Окей, – Стив удивился, как легко Баки сломал его наручники, просто раздавил левой рукой, – ты знаешь меня, но я не знаю тебя. Как к тебе обращаться?

Стив почувствовал, что в его жизни наступает светлая полоса. Он еще не знал, к чему все это приведет, но уже чувствовал странное окрыление. И Баки все вспомнит, и они снова будут вместе…

– Брок Рамлоу, – почему-то неохотно сказал Брок. – Извини, Кэп.

У него язык не поворачивался сказать Капитану Америка, что они с Активом – с Баки, с чертовым Баки Барнсом! – из Гидры.

– Я Стив, – представление было совершенно ненужным, но он все равно сказал. – Давай по именам? Кстати, а вы… Что за организация вас послала?

– Не скажу, – покачал головой Брок. – Если скажу, ты меня еще, чего доброго, убьешь, а без меня вы из России не выберетесь. Так и сгинете во всем этом, – он показал на тоскливый пейзаж по обе стороны дороги.

– А где мы? – поинтересовался Стив, боясь узнать ответ.

– Между одной дырой под названием Заозерск и другой дырой под названием Заполярный, если тебе это о чем-то говорит, – ответил Брок. – Северо-Запад России. Рядом с норвежской границей.

Стив обалдел от услышанного и долго переваривал.

Въехали в город, когда только-только рассвело, но фонари еще горели, и Стив во всей красе мог наблюдать пейзаж заполярного города, маленького, но еще живого. Он бился, словно сердечко, сновали туда-сюда машины, торопились на работу или с работы люди, но архитектура говорила сама за себя. Стив смотрел на панельные дома, такие же, как и в том, другом городе, и чувствовал, что они словно на одно лицо. Его душа художника кричала от боли, видя этот кошмар.

– Переодеть Стива, – вдруг сказал Солдат. – Поесть. Спать. Нужен отдых командиру. Я видел адрес хостела. Юбилейная семнадцать.

– Может, у тебя еще и карта этого зажопинска есть? – спросил Брок, полностью согласный с Баки. – Вот план: поесть, накормить тебя, одеть Кэпа, заселиться в хостел, вымыться, побриться и спать. А там решим.

========== 4 ==========

В хостел заселились легко и быстро, предварительно сняв со Стива бушлат и шапку-ушанку, чтобы тот не выглядел совсем уж глупо, да и не палился особо. Брок доплатил за шампуни-бритвы-зубные щетки-пасты-мыло.

– Так, – сказал он, больше для Баки. – Актив, слушай мою команду. Моешься сам, бреешься, расчесываешь башку, чистишь зубы. Меняешь нижнее белье, сменное у тебя в рюкзаке. Потом моется-бреется-расчесывается Стив. Потом сидите, сохнете и ждете меня. Я в магазин за едой. Команда ясна?

– Да, командир, – тут же отозвался Солдат.

– Брок, разве ему нужны такие подробные инструкции? Баки же сам знает, или нет? – тревожно спросил Стив.

– Поверь, – Брок похлопал его по плечу, – ему так проще.

И ушел, улыбнувшись милой, усталой, слишком ярко накрашенной девушке на ресепшене, которая была искренне рада, когда они заселились и заплатили за сутки вперед. В хостеле, кроме них, жильцов сейчас не было.

Брок дошел до магазина, который приметил на той же улице. Назывался магазин с претензией: Мир Вкуса. Но детское питание – баночки, пакетики, еще какая-то мутота в коробках и жестяных банках – там была. Там даже кружки продавались, дешевые, с налепленными на бока зайчатами и тигрятами. Брок взял самую большую кружку, взял упаковку пластиковых ложек, набрал самого разного детского питания. И упаковку черных резинок для волос. Сам он вместе со Стивом мог поесть в забегаловке на этой Юбилейной со странным названием «Будем друзьями». С намеком название. Многообещающее.

***

Когда Брок ушел, Стив подошел к Баки, угрюмому, небритому, но своему Баки и аккуратно убрал волосы с лица. Тот стоял не шевелясь, словно ждал от Стива нападения и готовился к нему.

– Баки, ну что ты, – грустно сказал Стив. – Не бойся меня. Я… Я не сделаю тебе ничего плохого, обещаю.

– Ты не сможешь, – глухо ответил Баки. – Плохого – не сможешь.

– Я и не собираюсь, – Стив гладил Баки по плечам, по волосам, наслаждаясь этими прикосновениями. Баки стоял, словно соляной столб, недвижим, а Стив обнимал его, чувствуя, что тому неприятны эти прикосновения, но не мог оторваться. – Иди мойся. Я подожду.

Солдат наклонил голову, коснулся щекой ладони Стива, которая замерла на плече, и резко дернулся в сторону, уходя в ванну. Он чувствовал, что происходит что-то неправильное, дестабилизирующее его психику, его восприятие, но не мог с этим ничего сделать. Стив, этот странный, взявшийся из ниоткуда, пошатнул его понятный мир, в котором были емкие приказы, он что-то сломал, и Солдат почувствовал что-то, чего никогда не чувствовал. И он испугался этого чувства. Того, что прикосновения Стива ему понравились. Захотелось почувствовать эти прикосновения снова. Они оказались такими теплыми, ласковыми.

Солдат сел на колени в ванне, под струи воды, и тихо завыл, не понимая, что с ним происходит. Он не мог вспомнить никаких событий, но чувства подсказывали, что этот человек, этот Стив был ему близок. Солдат не позволял прикасаться к себе, а тут…

Так и не придя в себя, Солдат выполнил все указания командира и вышел из ванной.

– Твоя очередь, – сообщил он Стиву.

– Баки, – сейчас, гладко выбритый, хоть и с длинными волосами, Баки еще больше стал похож на себя прежнего, и Стив не мог просто так смотреть на него. Он подошел и, пока его не оттолкнули, коснулся губ Баки своими, задержал прикосновение на несколько секунд и отпрянул. Баки смотрел на него странно, Стив бы не взялся интерпретировать этот взгляд, и ушел в ванную.

Солдат коснулся пальцами живой руки своих губ, чувствуя на них тепло и вкус чужих, и замер, впав в прострацию от полного непонимания, что сейчас произошло.

– Актив, – Брок вернулся, пока Кэп еще мылся. – Вот твое детское питание. А еще там ложки и резинки для волос, чтобы ты не ходил таким патлатым. Сейчас разведу детскую кашу, выпьешь. Лариса сказала, у них есть чайник.

Брок ушел, полюбезничал с Ларисой, пока чайник закипал, развел по инструкции «Кашу детскую с витаминами и пробиотиками» в большой кружке с аляповатым рельефным тигренком и принес Активу.

– Держи. Не жри сразу, пусть немного остынет. Горячо.

– Спасибо, – непонятно сам для себя ответил Солдат, но он знал, что так нужно сказать, так правильно. Так говорил… Баки.

Брок погладил его по плечу и сказал Стиву:

– Кэп, сейчас я вымоюсь, побреюсь и мы с тобой пойдем есть. Тут поблизости нашлось… заведение. Возьмем тебе побольше всего, какой-то ты тощий по сравнению с фото в учебниках.

Стив сидел на койке, глядя на Баки, на его металлическую руку, и даже думать не хотел, что с ним произошло. Но спросить было обязательно нужно. Нужно было понять, что с его Баки такое, как это исправить. Стив смотрел на Баки, который, похоже, совершенно не тяготился своим состоянием, пил из здоровенной кружки кашу и рассматривал баночки с детским питанием, выставляя их в каком-то одному ему ведомом порядке.

Мешать есть Стив не стал, у них еще будет время, он верил, что этого времени будет предостаточно, чтобы снова стать близким. А пока приходилось сидеть и смотреть. А еще Баки завязал волосы в хвост, и ему очень шло.

Стив еще до конца не понял, как ему повезло вновь обрести любовь всей жизни, он просто был безгранично счастлив быть здесь и сейчас.

– Ешь не спеша, – велел Брок этому… Баки. – Мы сейчас уйдем завтракать, потом вернемся и пойдем покупать Кэпу одежду.

– Сейчас пусть возьмет мою, – оторвался от каши Солдат. А потом посмотрел на Стива. – Я звал тебя Стив.

– Ты помнишь меня? – удивился и обрадовался Стив, хотел даже кинуться обнимать Баки, но тот угрюмо посмотрел на него и продолжил есть.

– Не тереби его пока, Кэп, – придержал Стива за плечо Брок. – Одевайся и пойдем.

Стив оделся быстро, натянув камуфляж Баки, и они с Броком вышли за дверь. Спросить хотелось очень много, но Стив предполагал, что у Баки очень хороший слух, поэтому подождал с вопросами до того, как они вышли из здания.

– Что у него с рукой? – спросил он Брока. – Что вообще с ним такое? И кто ты такой? Можешь мне наконец объяснить хоть что-нибудь?

– Протез у него с рукой, – ответил Брок. – Не знаю, откуда. Всегда такой был. Кэп, сначала еда, потом поговорим. У меня кишка кишке колотит по башке.

Стив согласно кивнул, ему тоже дико хотелось есть, тот хот-дог был просто ни о чем.

***

Оставшись один, Солдат методично, одну за одной, ел содержимое принесенных командиром баночек, и старался вообще ни о чем не думать. Но сейчас не получалось совсем не думать. В голову лезли мысли, которые были далеки от планирования операций. Солдат думал о Стиве, он помнил его. Странно, урывками, но помнил, что с ним было тепло. Вот только и сейчас ему было не холодно, а все равно хотелось того самого тепла.

Еще Солдата озадачил командир, кардинально изменивший приказ, и он ощущал потребность узнать причины смены приказа.

Солдат чувствовал, что с ним что-то не так, он хотел быть ближе к Стиву, хотел, чтобы командир тоже прикоснулся к нему так же, как Стив, погладил его. Это было очень странно, противоречиво и совершенно непозволительно, но Солдат хотел тепла командира.

Брок привел Стива в кафе, и они, не сговариваясь, выбрали столик у стены с обзором улицы и входа. Официантка принесла затертое меню, и Брок стал зачитывать Стиву названия горячего.

– А что это все такое? – изумился Стив, потому что про борщ он еще слышал, а вот все остальное оставалось для него загадкой. А что есть “сборная солянка”, Стив даже не догадывался.

– Пельмени – это фрикадельки в тесте, – объяснял Брок. – Сборная солянка – суп из нескольких видов мяса и копченостей. Щи – суп из капусты с мясом. Кулебяка – такой пирог.

– Пусть будет все, что ты перечислил только что, – вздохнул Стив. Еще никогда выбор еды не был таким сложным. – И объясни уже наконец, что происходит? Пожалуйста. Потому что из пленника превратиться снова в свободного человека еще куда ни шло, но приказ у вас явно был другой. Так что рассказывай, обещаю, что убивать не буду. А то вдруг мне Баки за тебя голову откусит.

Брок сделал заказ. Глядя, сколько блюд захотел Стив, он забеспокоился, не мало ли еды он купил для Баки.

Когда принесли борщ – ярко-красное нечто с белым плевком сметаны по центру, – Брок размешал сметану и начал есть.

– До второго блюда я говорить отказываюсь, – пробормотал он, втягивая красные капустные усы.

Стив ел молча, раз Брок не желал разговаривать. Он даже не сильно удивлялся всему новому в мире, ведь он никогда не был в России и сравнить ему было не с чем. Он вообще был странно спокойным для человека, судьба которого была неизвестна.

– Брок, какой сейчас год? – спросил Стив, принимаясь за десерт.

Может с голоду, может, с умелых поваров, но еда Стиву понравилась, хотя пресловутая солянка была жидковата.

– Две тысячи одиннадцатый, двадцать пятое октября, – ответил Брок. – Мы за Полярным кругом, поэтому здесь уже зима, а в нормальных местах еще осень.

– И какие у нас планы на будущее, – прищурился Стив, – потому что главный план ты похерил? К кому меня нужно было доставить и почему ты решил этого не делать?

Брок сжал вилку с насаженным на нее пельменем, набрал воздуха и ответил – как в ледяную воду с обрыва прыгнул:

– Планы на будущее будем строить вместе. Потому что доставить я тебя должен бы в американское отделение Гидры. Только я не знал, что – тебя.

– И с чего это ты решил не доставлять меня Гидре? – спокойно спросил Стив.

Кажется, ему просто уже не хватало удивления, слишком сюрреалистичной стала его жизнь. Слишком. Баки с металлической рукой, русские гидровцы, две тысячи одиннадцатый год. Может, он все еще лежит под километрами льда и бредит?

– Потому что я люблю свою страну и не могу сдать в Гидру ее героя? Потому что Актива… Баки твоего принуждают работать отнюдь не сладким кофе и кексиками? Потому что у меня в детстве постеры с тобой и Ревущими Коммандос в спальне висели? – спросил Брок.

– А что сделали с Баки, что он ничего не помнит? – спросил Стив.

Причины, которые побудили Брока изменить план и дезертировать из рядов Гидры, были странными, но Стив пока что их принял, ему просто необходимо было научиться доверять Броку, потому что один он ничего не сможет. Да и Баки в очень странном состоянии, и пройдет ли оно вообще, Стив не знал, но хотел верить, что пройдет.

– Ему, если он не в крио и не на миссии, постоянно колют какие-то препараты, я в этом не разбираюсь, – честно сказал Брок. – После миссий обнуляют электрошоком – и снова в крио. Говорят, он до середины девяностых или около того у русских был, потом его переправили в Штаты.

– Но Баки же живой человек. У него есть права, – ужаснулся Стив.

– Такой большой, а в сказки веришь. У всех есть права, но вот эта девчонка, – он кивнул на официантку, светлые волосы которой были собраны в жидкий хвостик, а глаза слишком густо подведены, – никогда не станет мисс Россия. А мой батяня – президентом США, хотя по рождению он американец. Но – итальяшка, рылом не вышел, чтобы президентом становиться. Вот тебе и твои права.

– Но с живыми людьми нельзя так обращаться, – изумился Стив. – Это же… бесчеловечнее, чем концлагеря.

– У правительства США есть концлагеря, если что. Для военнопленных и террористов и тех, кого заподозрили в терроризме, – сказал Брок. – Ешь. Не сотрясай воздух. Не хочу я Ак.. Баки надолго одного оставлять.

– И за это все я воевал… – грустно изрек Стив и заткнулся, доедая странного вида пирожное под названием “Наполеон”.

Стив попытался осмыслить услышанное, но ничего не получалось. Гидру так и не победили, в родной стране концлагеря, и это светлое будущее. Странно, но Стив чувствовал себя виноватым, хотя он спас от разрушения несколько крупных городов, а его соотечественники сбросили такие же бомбы (и где только взяли) на неприятеля. Нет, конечно, война забирает не только военных, но и мирные жители погибают, но уничтожить город… Стив начинал чувствовать, что не хочет жить в этом времени. Да и домой как-то резко расхотелось.

– Ты воевал, я воевал, а кончилось все тем, что у богачей приросли их банковские счета, – покивал Брок. – Будешь еще что-нибудь или я расплачиваюсь?

– Нет, – качнул головой Стив. – Пойдем к Баки. Или сначала одежда?

– К Баки, – согласился Брок.

========== 5 ==========

Солдат сидел на кровати, как его и оставили, только баночки теперь были пустые, словно мытые, аккуратно сложенные обратно в пакет.

Пока ел, Солдат старался не думать ни о чем, методично поглощая содержимое баночек с надписью “Бабушкино лукошко”. Он был уверен, что объект, Стив, под надежной защитой. Тем более, что сбежать он не пытался. Но Солдат никак не мог понять, почему приказ изменился. Нужно было спросить у командира о дальнейшем плане.

– План отхода? – спросил Солдат, как только вернулись командир и Стив.

– Будем разрабатывать, – ответил Брок. – Все съел?

– Да, – кивнул Солдат. – Причина смены задания?

– Ты Баки Барнс. А он, – Брок ткнул Кэпа пальцем в грудь, – твой бывший командир, друг и не знаю, что там еще, Стивен Грант Роджерс. Капитан Америка. Мы не будем тащить двух героев страны в Гидру. Я не хочу, чтобы вам прожарили мозги. Порядок через боль, да, в этом есть смысл, но боли хватило всем, а порядка я так и не увидел.

Брок говорил все громче и громче, почти кричал, а потом заткнулся и сел на кровать.

– Кэп, – сказал он, – ты, говорят, был охуенный стратег. Настратежь нам дальнейшие действия.

– Мы должны освободить родную страну от тирании Гидры, – просто сказал Стив. – Весь вопрос в том, как мы будем это делать.

– Другие страны, значит, освобождать не будем? – ласково спросил Брок. – Вот майоришка этот, Горбатов – тоже Гидра, только русская. Да и опять же, отсечешь одну голову – вырастут две. Помнишь этот девиз? Кстати, оружия у нас – два пистолета и ножи у Баки, запасных патронов по две обоймы. Вот прямо так, из Заполярного, с голой жопой наперевес, и понесемся США освобождать?

– А Заполярный – это где? – ошарашенный такой пламенной речью, спросил Стив.

– Шестьдесят девять градусов северной широты и тридцать градусов восточной долготы, – тут же отозвался Солдат.